Kitabı oku: «Эйгор. В потёмках», sayfa 3
Нахожу в себе силы слегка пожать плечами.
– Он загнулся уже здесь. А тело я переместил, чтобы посмотреть на то, как выглядят злобные сучьи карлики, которые меня чуть не убили.
Старик примирительно кивает.
– Желание вполне понятное. Но я всё-таки уточню – как именно он умер?
– По телу вдруг пошли судороги и всё – отдал концы.
Преподаватель какое-то время молчит, задумчиво смотря на меня. Потом снова склоняет голову.
– Хорошо. Когда вы снимали с его тела жетон, у него было что-то ещё в руках? Какие-то ещё предметы?
А он ведь знает о шкатулке. И подозревает, что её вскрыл я сам. Возможно уже предполагает, что пошёл я за Ахерсом не из чувства товарищеского долга или интереса, а потому что украли мой жетон. Как вариант – можно сейчас всё это выложить. Только вот, как знать – какое наказание предусмотрено за временную утерю жетона и случайное открытие шкатулки с неведомым призраком внутри или каким-то его местным аналогом. Поэтому в ответ покачиваю головой.
– Ничего не было, профессор. Только жетон на шее.
Тот раздражённо взмахивает рукой.
– Я у тебя пока не преподаю, Орнос. До моего курса ещё надо добраться живым и в здравом уме, что тебе может и не грозить.
Ещё раз глянув на труп, выдаёт короткое ругательство на непонятном языке и опускается рядом с ним, что-то бормоча под нос. Дознаватель, убедившись, что у Тескона исчерпались вопросы, снова вступает в дело.
– На этом всё, господа. Вы можете отправиться в свои комнаты и отдыхать. Только позвольте осмотреть вас нашему доктору. И прошу вас никому не говорить о том, что в университет проникли неконы. Если кто-то будет интересоваться – ссылайтесь на то, что один из студентов погиб из-за личного конфликта.
Кивнув ему, отправляюсь к выходу. Поняв, что Джойл всё ещё стоит на месте, оглядываясь по сторонам, приглашающе машу ему рукой и парень топает за мной. В коридоре нас встречает обещанный доктор – добродушный сонный толстячок, который смазывает мои раны какой-то мазью и пару минут водит куском светящегося плоского камня вдоль наших тел. Закончив, выносит вердикт – мы оба полностью здоровы и можем идти спать. Поднимаю с пола «Эрстон» и свой пояс, отправляясь следом за служащим, который должен довести нас до крыла с комнатами.
Глава IV
Добравшись до своей комнаты, первым делом перезаряжаю «Эрстон». Подумав, на этот раз снаряжаю его патронами с разрывными пулями. На всякий случай. Потом экстрактором вытряхиваю пустые гильзы из «Веннингтона», заменяя их тоже. Закончив, отправляюсь в ванную комнату, прихватив револьвер с собой. Сначала хочу забраться внутрь, но потом до меня доходит, что во-первых смоется мазь, которую нанёс доктор, а во-вторых, я рискую уснуть прямо в ванной. Поэтому ограничиваюсь тем, что смываю кровь с необработанных местным медиком частей тела и умываюсь.
Выходя, слышу какие-то вопли в коридоре. Останавливаюсь около двери, прислушиваясь.
– Псих! Долбанный, голем тебя за ногу, психопат! Явился весь в крови и спит в обнимку с топором. Я не собираюсь с ним жить! Эй! Тут есть кто-нибудь? Мне срочно нужна помощь!
Устало вздохнув, открываю шкаф и набрасываю на себя рубашку. Когда подхожу к двери, держа в правой руке «Веннингтон», в неё кто-то стучит. Уже открывая, понимаю, что для Джойла стук подозрительно аккуратный. Так и есть – в коридоре обнаруживается та самая женщина, которая днём беседовала с блондином на предмет совместного проживания в комнате с девушкой. Окинув меня взглядом, слегка прищуривает глаза и пройдясь рукой по завитым в локоны волосам спрашивает.
– Может быть этот юноша переедет жить к вам, раз освободилось место? Он утверждает, что вы знакомы.
В следующий момент вижу выглядывающего из-за открытой двери расстроенного здоровяка и киваю.
– Безусловно. Буду рад новому соседу.
Выражение лица парня моментально меняется на образованное и он выпаливает.
– Я только вещи свои заберу и назад.
Стремглав уносится по коридору и через секунду снова слышатся истерические крики.
– Ты зачем вернулся? Эй! Леди! Выведите его или я буду стрелять!
Задрал. Громогласный нервный урод. Протиснувшись мимо стоящей в двери женщины, выхожу в коридор и тоже кричу.
– Если ты не заткнёшься или пустишь в ход револьвер – я тебя прикончу! Слышал стрельбу? Так вот – одному студенту уже не повезло, ублюдок слишком сильно храпел! Не хочешь сдохнуть следующим – заткнись и забейся в угол, крысёныш!
Наступает тишина, а вслед за этим слышится шёпот служащей.
– Мы не одобряем такие методы, но я понимаю – иногда они просто необходимы.
Повернув голову, обнаруживаю, что она так и норовит соскользнуть взглядом на моё исподнее. Раздражённо замечаю.
– Вы не находите, что у нас небольшая разница в возрасте? А так откровенно пялиться на студента – совсем не педагогично.
Она выдаёт показательный смешок.
– О, вы не представляете, что тут иногда вытворяют со студентами. А я сама не преподаватель – всего лишь смотритель общежития первого курса. Виолла Кнарс – очень рада знакомству.
С трудом подавляя рвущиеся с языка ругательства, стараюсь удерживаться в рамках приличия.
– Орнос Вайрьо, тоже весьма рад. Но мне, пожалуй, стоит одеться.
К счастью, как только протискиваюсь мимо смотрительницы, которая лепечет что-то о том, как я мужественно смотрюсь в таком виде с револьвером в руке, на пороге появляется чуть запыхавшийся Джойл. Как только оказывается внутри, максимально вежливо желаю женщине доброй ночи и захлопываю дверь. С облегчением выдохнув, обнаруживаю, что парень так и застыл посреди комнаты, сжимая в руках охапку одежды, какой-то мешок и топор. Когда вопросительно оглядывается на меня, понимаю какой вопрос его озадачил и озвучиваю на него ответ.
– Твоя кровать у левой стены.
Тот сбрасывает на неё весь ворох вещей, после чего принимается неловко раскладывать их в шкафу. А я замечаю, что ничего из собственности предыдущего соседа тут не осталось. Кто-то побывал здесь и всё вынес. Нет, я предполагал, что у персонала есть свои ключи. Но сейчас этот факт означает, что в комнату может внезапно ввалиться Виола. Интересно, меня выгонят, если я прострелю ей голову, обороняясь от сексуальных домогательств? Никогда не понимал, как чувствуют себя девушки, к которым липнут какие-то уроды, но вот теперь кажется у меня есть полный «слепок» их ощущений.
Джойл, наконец заканчивает с запихиванием в шкаф своей одежды и повернувшись ко мне, вдруг заговорщически подмигивает.
– А может это, бахнем понемногу? У меня самогон есть с собой. Хороший, на почках болотных ягод. Матушка сказала – «Как найдёшь приятеля, так непременно угости – такой выпивки из них никто не пробовал.»
Улыбка на лице появляется сама собой. Этот бесхитростный здоровяк с топором, которому он дал имя, мне нравится. В голове правда сразу проскальзывает мысль о том, что он тоже может притворяться. А за мной прокрался, преследуя свои собственные интересы – мало ли какие они у него могут быть. Но эта идея сразу же гаснет – сейчас не хочется думать о сложных схемах. Как бы там ни было, этот парень сегодня спас мою жизнь. Сомневаюсь, что в его планы входит моё немедленное убийство. А если так – можно чуть расслабиться.
– Одобряю. По порции самогона и спать.
Как скоро выясняется, у Джойла свои представления о порциях. Вытащив из мешка, заменяющего ему сумку, громадную деревянную бутыль, следом он достаёт пару объёмистых кружек, наполняя их едва ли не доверху. Когда вручает мне одну, с сомнением поглядываю на жидкость и принюхиваюсь. Пахнет неплохо. Я бы даже сказал приятно, особенно, если учесть, что это самогон. Подняв глаза на собутыльника, вижу на его лице ожидание. Ну да, матушка наверняка говорила ему, что в приличном обществе принято говорить тосты, а не просто заливать в себя спиртное. Подняв кружку, озвучиваю первый пришедший в голову.
– Чтобы все встреченные нами, на самом деле оказывались людьми!
Здоровяк торжественно поднимает свою кружку вверх, повторяя тост следом за мной и вливает в себя её содержимое. Я сначала ограничиваюсь одним глотком. Секунду подождав, понимаю, что послевкусие весьма неплохое и произнеся про себя «почему бы и нет», опустошаю её. А через мгновение в моём желудке как будто взрывается бомба. Последнее, что мелькает перед глазами, перед тем, как отрубаюсь – Джойл, забирающий у меня из рук кружку и что-то укоризненно говорящий.
* * *
Просыпаюсь от того, что кто-то трясёт меня за плечи. Рука сама ныряет под подушку, но «Эрстона» там не обнаруживается. Перевернувшись, обнаруживаю склонившегося над собой соседа по комнате.
– Там есть зовут. Я побежал, а ты поднимайся давай – завтрак проспишь.
Угукаю ему в ответ что-то невразумительное и здоровяк исчезает за дверью. Успеваю только заметить, что топор висит у него справа, закреплённый на бедре. Наверняка сейчас произведёт фурор в столовой. Через силу поднимаюсь, с удивлением поняв, что похмелье относительно лёгкое, основная причина по которой тяжело вставать – банальное желание ещё поспать. Оба револьвера лежат на тумбочке, жетон болтается на шее – всё в порядке.
Отправившись в ванну умываюсь и секунду смотрю в зеркало. Куда меня занесло? Как? Получится ли выбраться из этого дерьма живым, сохранив своё новое тело? Спустя секунду, усмехаюсь и тыкнув пальцем в своё отражение, вслух заявляю.
– Ты грёбанный специалист по корпоративной безопасности. Правила игры тут почти те же самые – выживешь.
Через пять минут заканчиваю утренние процедуры и одевшись, отправляюсь в коридор. Подумав, цепляю на пояс и кобуру с «Эрстоном». Лишним он теперь точно не кажется. Будь моя воля – я бы ещё пулемёт прихватил. И пару винтовок с гранатами.
Выйдя из комнаты, слышу голос парня в ливрее, стоящего дальше по коридору.
– Вам нужно в эту сторону. Потом налево и через двадцать метров спуститься на один этаж по лестнице. Там увидите вход в столовую.
Поблагодарив, шагаю в указанном направлении. Речь у этого парня снова механическая, как у того служащего, что встречал нас перед входом вчера. Может тоже неконы, только созданные самим университетом? Это бы объясняло и силу того, что подталкивал меня вчера к проёму в стене, отправляя на встречу с Тесконом. Тело принца точно нельзя было назвать немощным, но тот служащий подтащил меня к стене, как котёнка. Что не сильно вязалось с его внешним видом.
Спустившись по лестнице, оказываюсь в холле, из которого ведёт сразу несколько выходов. Тот, что прямо передо мной – видимо и есть столовая. Секунда и я уже шагаю между столами, заполненными людьми. Около стойки, за которой повара накладывают порции, кто-то громко возмущается, что ему приходится самому носить свои тарелки и требует обслугу. А с правой стороны слышатся взрывы хохота. Повернув голову, обнаруживаю Джойла, который со смущённым видом сидит за столом, окружённый заливающимися смехом людьми. Двое парней уселись напротив него, ещё один стоит поблизости, вместе с парой девушек. Судя по вышитым на одежде эмблемам, все пятеро из числа дворян. Секунду колеблюсь, потом сворачиваю в его направлении. Чувства благодарности я пока ещё не лишился. К тому же, это единственный человек, которого можно, пусть и с натяжкой, назвать союзником. Находясь в ванной и топая сюда, я успел прокрутить в голове немало вариантов его мотивации для вчерашнего поведения, но пока так и не выстроил какой-то рабочей теории. Раз её нет – парню можно доверять. Безусловно, с оглядкой на весь расклад в целом.
Подходя слышу доносящиеся до меня фразы.
– Так, как ты говоришь, зовут твой топор?
– Добряк. Каждая вещь себя ведёт, как её назовёшь. Раз он Добряк, то невинных рубить не будет.
Когда за этой фразой следует новая волна веселья, парень обводит всех глазами.
– Почему вы смеётесь?
Одна из девушек кладёт ему руку на плечо.
– Не волнуйся, нам просто очень нравится проводить с тобой время. Расскажи ещё раз, как твои родители познакомились.
За несколько шагов добираюсь до столика и на ходу достав «Эрстон», упираю ствол её в спину. Когда та вздрогнув, пытается обернуться, начинаю говорить.
– Это «Эрстон», калибра одиннадцать эйлов, заряженный патронами с разрывными пулями. Стоит мне нажать на спусковой крючок и твои лёгкие превратятся в кашу. Не самая хорошая смерть.
Девушка испуганно ойкает, а поднявший на меня глаза Джойл удивлённо спрашивает.
– Ты чего Орн? Они же просто поболтать со мной хотели, сказали, что тоже приятели. Расспрашивали о жизни на болотах.
Вижу, как один из сидящих за столом дворян, хватает за руку второго, уже потянувшегося к оружию.
– Стой. Это тот самый псих, что убил вчера студента и ему за это ничего не сделали.
Его приятель косится на меня и медленно достаёт руки из под стола, уложив их сверху. А я отвечаю здоровяку.
– Они издевались над тобой Джойл. Расспрашивали о твоей жизни и родных, чтобы посмеяться, а потом рассказать всем знакомым, поржав с ними за бокалом вина.
До парня начинает доходить и он, багровея тянется к топору. Пока ситуация не вышла из под контроля, озвучиваю следующую мысль.
– Ты прав – за такое стоит убивать. И вдвоём, мы точно отправим на тот свет всю пятёрку, а из потрохов сделаем отличный суп. Но не стоит сразу портить отношения с профессурой. Из-за вчерашних трупов нам и так влетит. Давай подождём хотя бы неделю.
Один из дворян, сидящих за столом, подаётся вперёд, медленно выговаривая.
– Трупов? Их было несколько? Вы совсем двинутые – убивать кого-то в Хёнице? Это же магический университет.
Пожимаю плечами, всё ещё держа ствол «Эрстона» упёртым в спину девушки.
– Как видишь, мы всё ещё на свободе. Или где-то в правилах указано, что убийства на территории Хёница запрещены?
В полемику вступает вторая девушка, благоразумно отошедшая на пару метров в сторону.
– При чём тут правила университета? Убийства запрещены на территории всей империи. Это преступление!
Повернув голову, выдаю ей максимально ехидную улыбку.
– Хёниц автономен. Единственный закон здесь – это его правила. Так что запомните – не хотите получить пулю или удар топором, держите себя в рамках приличий.
Отступаю назад, пряча «Эрстон» в кобуру и слышу за спиной надтреснутый голос Тескона.
– Снова собираетесь кого-то убить, господин Орнос. И не надоело вам? Шли бы лучше булочки печь.
Пока профессор смеётся над своей собственной немудрёной шуткой, пятёрка студентов успевает покинуть нас, направляясь в дальний угол столовой. Преподаватель провожает их недоумённым взглядом.
– Вот это студенты нежные пошли. В наше время, таких бы сожрали за два дня, не подавившись. А сейчас носимся со всякой шелупонью, как с южными шлюхами.
Качая головой, усаживается за стол и ставит на него камень, что-то шепча. Снова замечаю крохотные символы, похожие на ноты, а через секунду стол окружает чуть сверкающий купол. Тескон же показывает мне рукой на свободный стул рядом с Джойлом.
– Присаживайтесь господин Орнос, не стесняйтесь. Так нас не услышит никто из присутствующих.
Приземляясь на стул, чуть ворчливо замечаю.
– Я ещё не успел позавтракать. Вообще – вы не думаете, что это привлечёт слишком много внимания к нашим скромным персонам?
Старик довольно ухмыляется.
– Пусть. Через неделю-другую событий всё равно будет столько, что всё это вылетит из головы. Как только вернутся старшие курсы – первогодки станут нести потери. Со своим рассказом об убийстве Ахерса вы кстати ловко придумали – можете и дальше распространять эту байку, за пределы университета всё равно не выйдет. Собственно, я как раз хотел обсудить с вами произошедшее вчера.
Обведя нас взглядом, видимо ждёт уточняющих вопросов, но мы оба молчим. Джойл и вовсе умудряется стянуть с тарелки кусок мяса, отправив его в рот. Вздохнув, Тескон продолжает.
– Вы не заметили ничего странного после гибели последнего некона? Каких-то шевелений может быть? Дуновения ветра? Зловещего смеха?
Джойл, закашлявшись тянется к бокалу с каким-то напитком, я покачиваю головой.
– Вроде ничего такого не было. Сдох и всё. Следующий звук – шаги охраны в коридоре.
Преподаватель морщится, почёсывая заросшую седой щетиной щёку.
– Странно это. Вчерашние, искусно сделанные неконы явились сюда не просто так, а за конкретной вещью. И они успели её забрать. Более того – провели нужный им ритуал. Только вот есть одна неувязка.
Выдержав его испытующий взгляд, уточняю.
– Какая именно профессор?
Тот раздражённо хмыкает.
– Я уже говорил, не надо меня так называть – вы ещё не добрались ни до моего курса, ни до моей кафедры. А загвоздка очень простая – у них должен был быть сообщник. Либо так, либо кто-то из вас замешан в происходящем.
Цепляю на своё лицо удивлённо-оскорблённое выражение.
– Они пытались меня убить. И почти достигли успеха, если вы помните.
– Да-да, я всё прекрасно помню. Но всё же расклад остаётся таким, какой он есть. Или вы, господа, замешаны в грязной игре, или Ахерс – не единственный ненастоящий студент в Хёнице. Третий вариант, который мне совсем не нравится – измена одного из преподавателей.
Снова изучающе смотрит на нас.
– Значит вы уверены в том, что там не было ничего заслуживающего внимания?
Я киваю, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.
– Абсолютно.
Рядом подтверждающе угукает Джойл, с тоской смотрящий на еду и явно не понимающий, почему нас отвлекают. Тескон уныло вздохнув, начинает подниматься и я решаю воспользоваться моментом, чтобы уточнить один момент.
– Позвольте вопрос по поводу правил университета – здесь действительно разрешено убийство студентов?
Поднявшийся старик опускает на меня глаза и осуждающе качает головой.
– Тебе может правда в пекари податься, Орнос? Уже живёшь в общежитии и до сих пор не читал правил Хёница?
Заметив моё недоумённое лицо, добавляет.
– Будешь получать книги в библиотеке, попроси им выдать тебе кодекс университета и посмотри всё сам. Понабирают ленивых бабуинов, которые не знаю с какой стороны к книге подступиться.
Ворчащий профессор забирает со стола камень и сияющий полупрозрачный купол, что окружал нас, спадает. Спустя секунду уже удаляется, по-прежнему что-то бубня себе под нос. А я кошусь на поглощающего еду здоровяка и отправляюсь к стойке выдачи за своей порцией.
Глава V
Едва успеваю прикончить свою порцию, как нас громогласно приглашают на вводную лекцию. На этот раз, для оповещения используется небольшой светящийся шар синего цвета. Залетев, он останавливается в центре зала, заполняя его грохочущими словами.
– Всем студентам немедленно явиться в аудиторию сто один для прохождения вводной лекции. Прогульщики будут жестоко наказаны. Идите по стрелкам, указанным на полу, чтобы не заблудиться.
Закончив свою речь, шарик распадается на медленно гаснущие в воздухе искры. А я допиваю подобие ягодного морса, который тут предлагают к еде и поднимаюсь на ноги, хлопнув по плечу Джойла.
– Идём. Не стоит опаздывать на первое же занятие.
Когда топаем по коридорам, следуя за синими указателями, которые действительно подсвечиваются на полу, здоровяк смущённо интересуется.
– Слушай Орн, а как понять, что люди надо мной издеваются? Я бы и не допёр сегодня, если бы ты не объяснил.
Подавив вздох, пробую ему объяснить.
– Если задают вопросы, а после твоих ответов начинают смеяться – то скорее всего это и есть издёвка.
Джойл задумчиво скребёт щёку со шрамом ногтями.
– Понятно. Раз кто-то смеётся – надо рубить.
– Не обязательно. Смеяться могут не только из-за издёвки. Вдруг ты и правда рассказал что-то смешное. Некоторые и вовсе могут подкалывать тебя по доброму. Ещё вариант – девушки любят смеяться над всем подряд, когда хотят понравиться кавалеру.
Парень озадаченно хмыкает.
– У нас они никогда не смеялись. Только раз, когда перебрали самогона и Джерна уснула в обнимку с медведем. Но то было и правда смешно.
Судя по улыбке, появившейся на его лице, сейчас в его голове как раз всплывают те события. А я удивлённо покачиваю головой.
– Откуда ты? Не слышал, чтобы где-то спали с медведями.
Парень смущённо улыбается.
– Так она не в том смысле. Просто заснула. А бедняга пошевелиться не мог до самого утра.
Спохватившись, добавляет.
– Джерна – это сестрица моя. Будешь похабные шутки отпускать – не посмотрю, что мы друзья, пущу в ход Добряка.
Скашиваю глаза на его раскрасневшееся лицо.
– Я и не собирался. Вокруг полно великосветских шлюх о которых можно шутить куда более безопасно. Так откуда ты?
Парень на момент заминается.
– Из Хельгинских болот. Далеко это. Три для на лосях до ближайшей станции добирались, а оттуда на поезде ещё четыре.
На лосях, значит. Надо будет у кого-то выяснить, что это за болота такие, где девушки используют медведей, как мягкие игрушки для сна. Оставшийся путь до аудитории проделываем в молчании – коридор сужается и студенты, спешащие на лекцию смыкаются плотнее, не оставляя личного пространства для беседы.
Добравшись до аудитории, обнаруживаю большое помещение с рядами столов, уходящими вверх. Пока заполнено не больше четверти мест, так что мы с Джойлом располагаемся на пятом ряду, около левой стены. Рядом проходит лестница, поэтому тут только стол рассчитанный на троих учащихся, который мы успешно занимаем вдвоём. Топор здоровяка выложенный на столешницу отбивает у остальных всякое желание попробовать к нам присоединиться.
Само занятие начинается минут через десять, когда большая часть помещения уже заполнена. Если здесь весь первый курс, то нас навскидку около пятисот человек. Среди входящих студентов замечаю и Свезальда, который тоже натыкается на меня взглядом, но сразу же отворачивается в сторону.
Когда в аудиторию входит женщина лет тридцати со светлыми волосами, гомон сразу стихает. Правда после того, как студенты присматриваются к преподавателю, по рядам проносится волна шёпота. Украшения, изысканное платье с глубоким декольте и макияж выглядят слишком неожиданно для преподавателя Хёница. Женщина какое-то время стоит на месте, наслаждаясь произведённым эффектом, после чего обращается к собравшимся.
– Меня зовут Омрия Сейфан и я – ваш преподаватель теории магического искусства. Первое занятие каждого нового курса всегда посвящено этой дисциплине, поэтому я здесь. Если у вас есть с собой принадлежности для письма – можете делать пометки. Хотя основную часть того, что я скажу, вы сможете запомнить.
Выждав несколько секунд, делает пару шагов в сторону, заняв место за кафедрой для выступления. Продолжая оглядывать студентов, говорит дальше.
– Все вы здесь по причине обнаружения «струны». Потенциально – вы маги, которые смогут очень многое. Но только после соответствующего обучения. Которое невозможно нигде помимо Хёница.
Один из аристократов в первых рядах, подняв руку, добавляет.
– Ещё есть школы южных королевств.
Женщина переводит на него взгляд, прищурив глаза.
– Безусловно. И некоторые хёрдисы даже отправляют туда учиться своих детей, отдавая их в руки извечных конкурентов империи.
Парень смущённо замолкает, а Омрия задаёт вопрос.
– Кто-то знает, по какому принципу действует «струна»?
Вверх поднимается несколько рук и женщина выбирает одного из желающих. Им оказывается тот самый паренёк с задумчивым лицом, что ехал слева от меня в кабине. Поднявшись, начинает отвечать.
– «струна» даёт возможность использовать магические нотные связки и задействовать айван, который есть почти у всех магов. Помимо этого, маг при определённых навыках может работать с рунами, что значительно расширяет его возможности. Ещё есть некроманты и химерологи, которые пользуются, как нотами, так и рунами.
Сейфан мгновение смотрит на него, прикусив губу. Неожиданно уточняет.
– Представьтесь. В какой части империи рождаются такие умные студенты?
Покрасневший парень растерянно отвечает.
– Я Тадеш Спашен, из Гвойска – города на востоке.
Женщина кивает и машет ему рукой, после чего парень опускается на место. Она же снова обращается ко всем остальным.
– Господин Спашен сказал всё абсолютно верно. Не его вина, что он мог пользоваться только обрывками знаний, что за минувшие века выбрались за пределы магических учебных заведений в разных странах мира. Поэтому Тадеш не упомянул о менталистах, которые используют эманации боли живых существ для сотворения своих заклинаний при помощи техники кровавого письма. Или прямом использовании магии, без нотных связок и рун, на что способно около десяти процентов из числа всех магов.
Теперь в помещении стоит полная тишина. Даже высокородные аристократы внимательно прислушиваются к словам преподавателя.
– Начнём с самого простого – нотных связок. Как некоторые из вас знают, самые простые заклинания – это последовательность магических нот, которые проецирует в пространство маг. Мощь и эффективность подобных заклятий зависит исключительно от мощности «струн» и их количества. У мага всего с одной «струной» нет никаких шансов одолеть противника с четырьмя, используя только нотные связки. Конечно, при условии, что оба они владеют одним и тем же набором связок.
Сделав короткую паузу, продолжает.
– Обязательным условием для заклинания на основе нотных связок является наличие крейнера – специального, обработанного особым заклинанием предмета, который будет принимать на себя отдачу от вашей магии, впитывая в себя и постепенно рассеивая в пространстве. При его отсутствии, даже простейшая нотная связка может привести к недомоганию и внешнему кровотечению. А более серьёзные просто перетрут ваши органы в кашу. На время вашего пребывания в Хёнице, роль крейнера играет ваш личный жетон, который уже обработан должным образом. Начиная с определённого момента в обучении, вы сможете создавать дополнительные крейнеры самостоятельно.
Кто-то из студентов с места выкрикивает.
– А с какого именно момента?
Женщина хмурится.
– Если хотите задать вопрос – извольте поднимать руку. В следующий раз буду вынуждена распылить один из ваших пальцев. Что касается вопроса – в Хёнице нет строго расписанного временного промежутка. Две трети работы студенты выполняют самостоятельно. Поэтому, прогресс отдельных студентов может крайне далеко отрываться от остальных. В таком случае их совмещают с другими группами обучающихся, либо преподают в индивидуальном порядке.
Между рядами слышится довольный голос блондина из рода Свезальдов.
– Ещё бы. Куда этим оборвышам до нас. Они ложку то держать не умеют, а всё туда же – магии учиться.
Омрия находит говорившего взглядом, неодобрительно цокая языком.
– Уважаемый Олаф Свезальд, сейчас вы сохраняете свой палец только по причине моей доброты и потому что принадлежите к одному из родов хёрдисов, к числу которых отношусь и я. Но в следующий раз я не буду так добра. Напомню, что в Хёнице провозглашено полное равенство всех студентов, независимо от их происхождения.
Спустя секунду над рядами поднимается рука Тадеша и преподаватель показывает на него рукой. Парень не вставая, озвучивает вопрос.
– Сколько всего существует комбинаций магических нот?
На лице женщины появляется лёгкая улыбка.
– Бесчисленное множество. Несмотря на то, что в народе давно ходят слухи, что все магические связки уже созданы и ничего нового появиться не может, стоит понимать – в нашем распоряжении имеется несколько тысяч разнообразных нот, из которых можно составлять связки любого формата. К сожалению, во время Войны трёх императоров, в которой активно применялась магия, была утеряна большая часть информации, которая собиралась веками. В нашем распоряжении осталась немало нот, но значение далеко не всех из них известно. На протяжении длительного времени, вопросами идентификации этих магических символов занимаются специальные группы исследователей, но расшифровать пока вышло значения не более половины из имеющегося числа. Из них можно составлять любые связки, хотя чаще всего маги пользуются уже проверенными комбинациями, многократно проверенными в деле.
Руку поднимает девушка с короткими чёрными волосами, сидящая в первом ряду. Когда Омрия кивает ей, встаёт, спрашивая.
– А что такое ноты? Откуда они появились?
Сейфан знаком руки показывает, чтобы она села на место. Потом начинает отвечать.
– Первые ноты были созданы около тысячи лет назад магами, которые тогда только учились использовать все возможности своих «струн». Тогда не существовало никакой механики применения магической силы, из-за чего первые исследователи часто гибли в ходе своих экспериментов. Но именно они заложили фундамент для развития магической науки, которая достигла своего пика перед гражданской войной, в которой сгинули все цитадели магов кроме Хёница.
Женщина обводит взглядом помещение.
– Ещё вопросы?
Вверх взлетает несколько рук и она выбирает тощего чернявого парня, который живо интересуется.
– А как становятся некромантами? У них какие-то особенные «струны»?
На лице Омрии появляется лёгкая улыбка.
– У некоторых магов действительно встречается предрасположенность к некромантии, что выражается в свойствах айвана. Но надо понимать, что использование мёртвой плоти в любой её форме, это в первую очередь умение использовать руны и знание нужных нотных связок. Например, зная всего три базовые комбинации и десяток рун, вы уже сможете поднять живого мертвеца. Особняком стоят некроманты-менталисты, широко применяющие ритуалы с жертвоприношением. Но такие специалисты встречаются крайне редко по причине крайне высокой летальности в процессе проведения ритуала. В среднем, каждый тридцатый ритуал с замучиванием жертвы, заканчивается тем, что сам маг сходит с ума. Что сейчас гораздо хуже смерти, так как при наличии кристалла разума, сознание мага останется целостным, а само тело можно будет восстановить, либо использовать новое. Но эта схема не может сработать, если мозги человека спеклись. Сколько раз не засовывай его разум в новое тело, сумасшедшим он быть не перестанет.
Когда она заканчивает, взметается ещё пачка рук. На этот раз вопрос задаёт девушка в чёрной рубашке, расшитой золотой вязью и собранным в хвост тёмными волосами.
– Виконтесса Айрин Мэно. Правда ли в процессе обучения погибает большое количество студентов?
Судя по разом затихшему залу, этот вопрос волнует не только её. Преподаватель, не убирая с лица усмешку, начинает отвечать.
– Как я уже сказала, две трети процесса обучения возлагается на плечи самих студентов. Значительная часть из этого – практические занятия, на которых, надо признать, гибнет немалое число студентов. Но нельзя освоить магию, занимаясь исключительно теорией. А страх смерти – мощный мотиватор сделать всё правильно.
Задавшая вопрос девушка снова поднимает руку и уточняет.
– А кристаллы разума? Вы же сказали, что они могут спасти жизнь мага?
Преподаватель кивает.
– Всё так. Но их надо заслужить. Раньше кристаллы получали только студенты третьего курса, которые готовились к выпуску и в ходе экспериментов последнего года, откровенно говоря, дохли как мухи. Либо студенты первого и второго курсов, значительно продвинувшиеся в освоении своей программы. Сейчас, ввиду сокращения численности магов их выдают всем, начиная со второго года обучения. Порой, делаются исключения для тех, кто осваивает особенно опасные дисциплины к которым у них есть предрасположенность. Например маги, с айваном, специализация которого связана с некромантией или химерологией. Среди них смертность достигает почти ста процентов, поэтому кристаллы вручаются всем, кто пережил первую неделю обучения. Но первые шаги они делают в таких же условиях, как и все остальные.
