Kitabı oku: «Волки», sayfa 15
– А, что с «Быком»? – спросил его «Мартын».
– Ему удалось уйти из квартиры живым, – ответил Павел.
«Мартын» неожиданно для Павла громко рассмеялся и со злостью посмотрел на него.
– Ну, и что ты мне прикажешь делать? Если он догадался, что эти люди мои, ты представляешь, что может случиться? Ты, наверное, забыл, что у меня в Казани живет семья? Может, мне самому поехать в Казань и завалить там «Быка»? Чего молчишь?
Павел покраснел. Ему было действительно стыдно признаться в том, что какой-то простой парень из Казани ликвидировал трех его бойцов, прошедших в армии специальную подготовку.
– «Мартын», но люди старались выполнить это поручение. Просто ему сильно повезло.
– Что значит повезло? Он троих твоих спецназовцев уложил, прежде, чем уехать из квартиры. Пошел вон отсюда, мне больше не о чем с тобой разговаривать.
– «Мартын», ну хочешь, я сам поеду в Казань и решу этот вопрос? – предложил ему Павел.
– Если мы будем сами решать подобные вопросы, тогда зачем нам вся эта пехота? А, сейчас, уходи. Не хочу видеть тебя.
Павел вышел из кабинета. Оставшись один в кабинете, «Мартын» задумался. Сотрудники спецслужб, уже не скрываясь ни от охраны, ни от него, чуть ли, не открыто ходили за ним. Все это достало его окончательно.
«Нужно срочно валить из России и делать это как можно быстрее, – думал он. – Здесь больше ловить нечего. Здесь или «Резаный» завалит меня, либо эти спецслужбы, ведь неспроста они целыми днями меня пасут».
Он поднялся с кресла и подошел к окну. Отодвинув штору, он взглянул на улицу. Недалеко от входа в гостиницу «Украина» увидел стоящую в стороне «Вольво-850». Именно эта машина сопровождала его с самого утра.
На столе зазвонил телефон. «Мартын» поднял трубку и услышал мелодичный женский голос:
– Здравствуйте, подождите минутку, я вас соединю с Управляющим банком.
Это предложение вселило надежду в «Мартына», и он, словно завороженный, произнес:
– Хорошо, я подожду.
– Это Леонид Захарович. Здравствуйте. Я жду вас в пятницу в четырнадцать часов. Мне кажется, что я могу вам помочь с получением кредита. Однако, для формальности вы все же захватите с собой эти бухгалтерские балансы.
– Спасибо, Леонид Захарович. Вы очень обрадовали меня, – произнес «Мартын» и положил трубку.
Он тут же набрал телефон Шимановского:
– Вадим, мне нужны ваши бухгалтерские балансы за последние два года. Переправь их мне через проводников поезда. Номер поезда и вагона сообщи по телефону.
– «Мартын», как быть с «Быком»? Если он узнает об этом кредите, он меня порежет на мелкие кусочки, – произнес испуганно Шимановский.
– Бык – человек временный на этой грешной земле. Я бы не советовал тебе особо переживать об этом. Пусть он тебя больше не волнует, я сам с ним разберусь, – ответил «Мартын» и положил трубку.
Переговорив с Шимановским, он вызвал к себе начальника службы безопасности. Павел вошел в кабинет и молча, встал у двери. Судя по выражению лица «Мартына», ждать чего-то хорошего от него явно не приходилось.
– Павел, что случилось? Может, ты разучился работать, зажирел? Скажи мне честно, почему ни одна твоя спланированная за последние три месяца операция не увенчалась успехом? Одни проколы! Пусть с «Резаным» были сложности, но скажи, почему ты провалился с этим сраным «Быком»? Ведь его никто не охранял и не страховал. Кого ты набрал в ликвидаторы? Я плачу тебе немалые деньги, а результатов все нет и нет! Что у тебя за бойцы, которые не могут завалить простого уличного пацана?
Павел стоял и молчал. Спорить с «Мартыном» ему не хотелось, так как тот был абсолютно прав.
– Но, я вам сегодня уже докладывал об этом случае. Просто так получилось. Видно, рано стали десантироваться, не дали ему нормально заснуть, – оправдываясь, ответил Павел.
– Может, не нужно никаких операций, а просто надо взять и убить его в какой-нибудь пьяной драке. Сейчас лето, люди отдыхают за городом: шашлыки, водка. Может, ты и на это тоже не способен? Тогда по-честному так и скажи! Я, сам попрошу ребят, и они это сделают лучше, чем твои хваленые ребята из спецназа ВДВ.
– «Мартын», я все понял. Ну, виноват я, что мне теперь, самому в лямку лезть? Я ведь их всех проверял, перед тем как послать на операцию.
– Раз понял, тогда иди и работай. Кстати, ты не узнал, кто висит у меня на хвосте все это время?
– Это КГБ, – ответил Павел.
– Интересно, с чем это связано? Раньше я почему-то не вызывал у них такого повышенного интереса.
– По всей вероятности, это связано с заданием генерала.
– Вот тебе и на! А я-то здесь, причем? – удивленно спросил его Мартын.
– «Мартын», ты больше сам не занимайся этим вопросом. Пусть ребята делают это дело. Может, они тогда от тебя и отвалят.
– Все может быть. Надо проверить твою версию. А, как с кабинетом?
– Вроде бы чисто. Я каждый день проверяю с утра, пока не одной закладки не обнаружил. Однако, я не думаю, что они вновь попытаются здесь что-то заложить. У них много возможностей и без этого.
– Павел, ты меня не пугай.
– Я вам хотел предложить проводить все переговоры вон в той глухой комнате, где нет окон. Специалисты поддержали меня в этом.
– Молодец, Павел….
Тот вышел из кабинета и плотно закрыл за собой дверь.
«Что за страна, – подумал «Мартын». – Даже в туалете тебя смотрят и слушают».
***
Он кое-как успел поднять телефонную трубку.
– Да! Абрамов слушает….
На том конце провода слышалось лишь дыхание человека.
– Или вы будете говорить, или я положу трубку.
Когда Виктор решил положить трубку, в трубке раздался щелчок, и он услышал голос «Быка».
– Привет, Виктор Николаевич, – произнес он. – Давно мы с вами не общались. Давайте, вечером встретимся, как обычно и обсудим кое-что.
– Хорошо. Как всегда, на том же месте.
Вечером они встретились с «Быком» на старом месте. Он был одет в новую кожаную куртку черного цвета, которая неплохо сидела на его фигуре.
– Неплохо выглядишь. Правильно делаешь. Ты еще молодой, и деньги лучше вкладывать в одежду, чем в оружие.
Оброненная Абрамовым фраза явно насторожила его. Он с удивлением посмотрел на него и, хитро улыбаясь, произнес:
– Надеюсь, что это была шутка? Вроде бы я вам не давал случая шутить так со мной.
– А, почему ты решил, что я с тобой шучу? Народ говорит, что ты снова собираешься воевать с «Мартыном»?
– А кто же эти уважаемые люди, которые вам об этом шепчут?
Виктор промолчал, так как не знал, что ему ответить. О том, что между «Быком» и «Мартыном» снова возник конфликт, Абрамову рассказал Шимановский.
– Вы знаете, Виктор Николаевич, недавно я услышал от одного человека, что «Гордея» убрали по указанию самого «Мартына». Похоже, он не хотел, чтобы тот высоко поднялся. Он боялся, что авторитет «Гордея» и его брата могут поколебать его единоначалие в московской группировке.
– Это все слова. Я тоже чего только не слышу каждый день. Мне нужны факты, а не слова. Ты, тогда хотел мне слить информацию по пистолету «ТТ», из которого застрелили «Гордея», но так ничего об этом и не сказал.
– Хорошо, Виктор Николаевич. Я поинтересуюсь у этого товарища и по возможности обязательно просвещу вас.
Он сделал паузу и внимательно посмотрел на Абрамова. Поправив новую куртку, он продолжил:
– Есть у меня одна информация, Виктор Николаевич, но я не знаю, заинтересует ли она вас. Дело в том, что сейчас многие коммерсанты пользуются услугами силовых структур в решении своих споров. Многие бизнесмены стали менять свои крыши на милицейские. Сейчас на каждую вторую стрелку приезжают ваши ребята из СОБРа, которые жестко решают вопросы.
– Погоди, для того чтобы я тебе поверил, представь мне хотя бы один факт. Что ты мне порожняки гоняешь?
– Вы говорите, вам нужен факт, так вот вчера, как мне рассказали ребята, на Высокой горе была стрелка местных ребят с одним местным бизнесменом. Кто, вы думаете, приехал на стрелку вместо него и его службы безопасности? Все правильно, приехали ваши маски-шоу и стали там качать свои права. В результате разборок ранили одного паренька.
– Как ранили? По сводке ничего подобного не зафиксировано, – произнес Виктор.
– Я не знаю, что пишется в ваших сводках, короче, во время переговоров произошел, кипишь, и ваши стали стрелять в ребят практически в упор, зная, что те не побегут в милицию жаловаться на саму милицию. Теперь, вот появились и красные бандиты, которые оказались хорошо вооружены и прикрыты законом.
Он снова посмотрел на Абрамова, ожидая, по всей вероятности, от него какой-то реакции на сказанное. Однако, он решил промолчать.
– Вот кого нужно бояться вашему министерству, а не нас. Вот такие люди дискредитируют органы внутренних дел.
– А, ты не переживай за них. Мы найдем этих оборотней и накажем их по всей строгости действующего закона.
– А, я и не думал переживать за ментов. Как вы будете бороться, это ваше дело, – произнес он. – Просто тема сама интересная.
Абрамов, молча, выслушал «Быка». Возражать ему он не стал, так как он был прав в этом вопросе. О «стрелках» с участием бойцов СОБРа Виктор тоже уже слышал не раз, однако, все это больше напоминало ему слухи, чем реальность.
– Слушай, я слышал краем уха, что «Кореец» вновь хочет купить оружие. Поработай в этом направлении, если что-то узнаешь, шепни мне, – попросил его Виктор.
Они попрощались. «Бык» поехал к себе в поселок, а он, на работу.
***
Вдовин встретил Абрамова в своем кабинете. Он был одет в спортивный костюм. Взглянув на необычную одежду своего начальника, он моментально понял, что сегодня суббота, и тот, по всей вероятности, собрался выехать за город со своей семьей.
– Извините меня, Анатолий Герасимович, но я хотел бы с вами переговорить, прежде чем вы уедете из МВД.
– Ну, что там у тебя? – спросил он нехотя.
Виктор хорошо понимал, что сейчас он мыслями уже на даче, и, стараясь уложиться в самые сжатые сроки, доложил ему о полученной от «Быка» информации о сотрудниках СОБР. Когда он закончил, в кабинете повисла тягучая тишина.
– Откуда у тебя эта информация? – поинтересовался он.
– Источник рассказал, – коротко ответил Абрамов.
В кабинете вновь стало тихо. Вдовин встал из-за стола и подошел к распахнутому настежь окну. Он закрыл окно на шпингалет, а затем повернулся к нему.
– Виктор Николаевич, эта информация для меня ненова. Я уже слышал о том, что наш специальный отдел быстрого реагирования стал грешить этими делами, но это все было на уровне слухов и не более. Твоя же информация заставляет взглянуть на эту проблему совершенно по-другому. Я вот сейчас думаю, что мы с тобой, Виктор Николаевич, можем сделать? Организовать проверку не можем, это не наша с тобой компетенция. Ломиться в дверь руководства министерства тоже, считаю, глупо. Нас с тобой никто слушать не будет. Да и у нас с тобой, кроме этой информации, больше нет никаких фактов, изобличающих их. От нас в лучшем случае отмахнутся, а в худшем мы наживем с тобой такие головные боли, что сами будем не рады заваренной каше.
– Я не знаю, Анатолий Герасимович, что решите вы, как начальник Управления, но лично я считаю, что эту информацию необходимо тщательно проверить. У меня есть свои люди на Высокой горе, и я мог бы поручить проверку им. Если этот факт имел место, то они должны про него слышать. Через них мы сможем выйти на потерпевшего, а там уже, дело техники.
Вдовин снова встал из-за стола и открыл дверцу шкафа, достал спортивную сумку.
– Ну что, запретить тебе это делать я как начальник Управления не могу. Ты вправе проверить информацию, которую тебе предоставил твой источник. Единственное, что я могу тебе посоветовать, пока не писать про все это и особо не афишировать эту информацию. Если подтвердится, напишешь, если нет, то на нет и суда нет.
Он взял сумку и направился к выходу. Абрамову ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Виктор, я всегда хотел поинтересоваться у тебя, ты имеешь дачу или нет? Все люди рвутся из города на природу, а ты почему-то нет.
– Нет у меня ни дачи, ни машины. Поэтому мне, в отличие от многих, рваться некуда.
– Понятно, – ответил Вдовин. – Тогда подстрахуй меня завтра, я бы хотел немного отдохнуть на даче, попариться в баньке. Ты же все равно никуда не едешь и остаешься в городе.
– Хорошо. Замкните дежурного по МВД на меня.
Виктор еще раз извинился, что оторвал у него время, и направился к себе в кабинет.
***
«Резаный», недавно вернувшийся из Севастополя, где проходил лечение, проводил своеобразное заслушивание своих подчиненных. Слушая своих ближайших соратников, он все больше и больше приходил к выводу, что его временное отсутствие в Питере сильно сказалось на бизнесе.
– Слушай, «Грек», как же ты так запустил все дела? Ты что, решил нас с ребятами по миру пустить в одних трусах?
Тот, остававшийся вместо «Резаного» после его ранения, беспомощно разводил руками.
– Чего ты разводишь руками? Ты же, насколько я знаю тебя, всегда хотел порулить большими делами, что же так плохо рулил? Большой бизнес – это бизнес, это тебе не ларьки трясти на рынках. Скажите спасибо, что я вовремя вернулся, а то бы нашли тебя где-нибудь на Фонтанке, со связанными руками и разодранным задом.
– «Резаный», я все делал, как ты мне говорил. Я не отступил от твоих инструкций ни на один шаг, ни на миллиметр.
– Все правильно, «Грек». Инструкции – это одно, а жизнь, это другое. Ты мне лучше скажи, почему ты не ответил до сих пор ударом на удар? Я имею в виду – за смерть Миронова и Лаврова. Ты, наверняка, забыл, чем мы были обязаны этим ребятам. Это они отжали у «Грязи» и передали нам с тобой завод. А ты взял и промолчал, тем самым показал, что мы слабее ребят «Мартына»? В Казани ребята до сих пор ждут твоего решения, а его от тебя так и не последовало.
«Резаный» сделал паузу и обвел взглядом присутствующих в офисе. Глубоко вздохнув, он продолжил:
– Скажи мне еще, «Грек», может, ты проповедуешь христианство и считаешь, что если тебя ударили по одной щеке, то не обходимо подставить и другую? А, я вот, в отличие от тебя, так не считаю. Удары, какими бы сильными они ни были, нужно держать, а если ты влез в драку, то надо драться, а не прятаться за спинами ребят. И тем более не подставлять щеку для второго удара, а отвечать ударом на удар. Вот только тогда тебя будут не только уважать, но и бояться. Силу уважают во всем мире.
Он взглянул на притихшего «Грека», а затем перевел свой взгляд на сидевших за столом ребят, словно ища их одобрения. Однако все сидели, молча, боясь высказаться.
– Короче, «Грек». Поедешь в Казань и организуешь ответный удар. Там, наверняка, уже знают, кто замочил Миронова и Лаврова. Закатай их всех в асфальт, иначе я это сделаю с тобой. Ты понял меня, человек, живущий по инструкциям?
– Почему бы не понять? Все ясно, «Резаный», – произнес «Грек».
Он поднялся из-за стола. Вслед за ним стали подниматься и другие. «Резаный» повернулся к начальнику службы безопасности и сказал:
– Я сейчас я поеду в пароходство. Там, наверное, то же забыли про меня. Нужно кое-кому напомнить о своем существовании.
Через десять минут четыре машины отъехали от офиса и направились в пароходство.
***
Абрамову понадобилось два дня, чтобы выбрать время и съездить на Высокую Гору. Договорившись по телефону, он встретился с источником недалеко от поселка Усады. «Филя», а вернее, Петр Филягин, был раньше довольно авторитетным человеком среди домушников и ранее судимых, проживавших на Высокой Горе, и Виктору приходилось несколько раз с ним пересекаться в различных ситуациях. Сейчас, после отбытия своего последнего срока, «Филя» решил завязать с воровской жизнью. Он сошелся с одной женщиной и стал понемногу втягиваться нормальную жизнь.
Виктор попросил водителя остановиться у небольшой палатки, которая находилась метрах в десяти от дороги. В этой придорожной продуктовой палатке можно было купить практически все, от водки до конфет. Заметив, сидящего за столиком Филю, он направился к нему. Они поздоровались, словно старые друзья, и он подсел к нему за столик. Абрамов внимательно посмотрел на его покрытое морщинами лицо и мысленно отметил, что он сильно сдал за эти годы.
«Филю» Виктор знал уже лет десять, ему дважды приходилось его сажать за мелкие квартирные кражи. Узнав от участкового инспектора, что он хочет с ним встретиться, от предложенной встречи он не отказался.
Он жестом руки подозвал к себе продавщицу из палатки и заказал себе триста граммов водки и закуску. После того как он выпил граммов сто, они приступили к разговору.
– Как живешь, Петр? – поинтересовался Абрамов у него. – Чем сейчас занимаешься? Щиплешь по-тихому или решил завязать?
Он посмотрел на оперативника и, словно задумавшись над его словами, тихо произнес:
– Думаю, что жил бы намного лучше, если бы вы мне, гражданин начальник, особо не мешали. Ну что за вопрос, чем может жить старый и больной вор, конечно, свободой. Вот видишь, пью водку и с грустью вспоминаю прошедшую в лагерях молодость. Чего мне остается? Наслаждаться временной свободой.
– Ты просто философом стал под старость лет, «Филя». Нужно было раньше думать о молодости, а не тогда, когда она у тебя безвозвратно прошла. Ты знаешь, у меня к тебе большое дело. Ты здесь человек авторитетный, много знаешь, вот и помоги мне хоть один раз в жизни. Насколько я знаю, к вам совсем недавно сюда приезжали наши бойцы – «маски-шоу» на стрелку с молодежью. Говорят, что стрелка закончилась стрельбой и что с вашей стороны якобы есть раненый паренек. Вот мне и нужно от тебя, Петя, чтобы ты мне помог найти этого парня, которого они подстрелили. Ты знаешь, мне нужен, этот человек.
– Интересно получается, гражданин начальник. Сначала, вы меня нещадно прессовали все эти годы, а теперь, насколько я понял, предлагаете мне еще и поработать на вас? Вы меня, наверняка, с кем-то перепутали, гражданин начальник. Я с «легавыми», как вы, не вожусь, у меня, в отличие от многих ссученных, другая порода. Это первое. Второе, откуда я могу это знать, сами посудите. Я вор, и дом мой – тюрьма. Сейчас, начальник, молодежь другая, у них уголовных авторитетов нет. Живут они без царя в голове и без понятий. Главное для них сейчас, только деньги. Это они потом, когда оказываются на нарах, начинают немного понимать, что, кроме денег, есть и другие, не менее важные для жизни понятия.
– Петр, ты меня извини, но это все я знаю и без тебя. Ты же меня, «Филя», хорошо понял, почему я интересуюсь этим делом. Если ты до сих пор живешь по понятиям, то, насколько я знаком с блатным миром, для вас, воров, сдать милиционера не считается особым грехом? Не правда ли?
Он кивнул головой в знак согласия и внимательно посмотрел на Абрамова. Видно, его вопрос долго доходил до его отравленного алкоголем мозга.
– Вот видишь, «Филя», ты со мной согласен. Если мы этих ссученных ментов не остановим, то они завтра точно кого-нибудь завалят.
Филимонов понимающе кивал, соглашаясь, что с ними нужно бороться, на чьей бы стороне они ни находились.
Он налил себе полстакана водки и взглянул на Виктора, словно, предлагая с ним выпить. Абрамов, молча, покачал головой. Он крякнул и опрокинул водку себе в рот. Крякнул, на этот раз от удовольствия, он закусил выпитую водку соленым огурцом.
– Короче, начальник, я завязал. Мне теперь копаться в этом навозе, поверь, не хочется. Обещать тебе ничего не буду, но для тебя лично все же, немного понюхаю. Может, чего-нибудь и надыбаю интересное для тебя. Но это не потому, что я тебя уважаю, как опера, а потому, что мне будет приятно, если эти суки подсядут на нары. Это принесет мне много радости и удовольствия в этой постылой жизни.
– «Филя», вот мой телефон, если узнаешь о пареньке, позвони. Мне нужно: его фамилия и адрес. Может, и я тебе когда-нибудь пригожусь, – сказал Абрамов, вставая из-за стола.
– Боже, помоги мне избавиться от таких друзей, а с врагами я справлюсь сам, – произнес он.
Они попрощались, и Виктор поехал к себе на работу.
***
Приехав в МВД, Абрамов первым делом направился к Вдовину и доложил ему о результатах встречи с «Филей».
– Смотри, Виктор, – произнес Вдовин, – ты начал довольно опасную для себя игру. Ведь посадить этих оборотней – одно, другое, сохранить при этом свое лицо. Многие сотрудники МВД не поймут тебя и, возможно, даже осудят. Я, даже, не исключаю, что таких людей может быть достаточно много.
– Анатолий Герасимович, мне все равно, как окрашен преступник, в черный или красный цвет. Если он совершает преступление, прикрываясь милицейскими погонами, это вдвойне опасно и противно для меня, как для работника милиции.
– Ну вот, разошелся, не остановишь, словно мы с тобой не в кабинете, а на партсобрании. Я же с тобой, на твоей стороне, и мне не нужно читать нотаций. Давай, дождемся звонка твоего человека, и тогда будем решать, как нам поступить дальше.
Вечером, когда Абрамов уже складывал свои рабочие документы в сейф и собирался пойти домой, зазвонил телефон. Он решил, что это звонит «Филя», и радостно схватил трубку. Звонил не он, а Артур Головин.
– Как дела, Виктор Николаевич? – поинтересовался он. – Еще думаешь о моем предложении? Что-то решил для себя, будешь переходить или нет?
– Думаю, Артур, думаю. Ты знаешь, мне до окончания службы осталось совсем ничего, и я бы не хотел остаться под старость лет без государственной пенсии. Сегодня я тебе нужен, Артур, а завтра, возможно и нет. Что тогда мне делать? Назад меня не примут, скажут, старый уже, а в грузчики, ты знаешь, я не пойду, здоровье уже не то. Вот и приходится думать и все взвешивать.
– Ты что говоришь, Виктор Николаевич? Если ты ко мне придешь на работу, разве я тебя выгоню? Не для этого я тебя к себе приглашаю, чтобы потом взять просто так и выгнать. Работай, пока самому не надоест.
– Это все слова, Артур. Завтра тебе кто-нибудь наговорит на меня три кучи, и ты меня даже не захочешь выслушать, выкинешь на улицу. Поверь мне, я тебя хорошо знаю. Давай, подождем немного, пусть время нас рассудит. Кстати, Артур. Я вчера тебя видел на Кольце с одним интересным мужчиной. По-моему, он раньше работал в обкоме КПСС?
– Да, ты угадал, Виктор Николаевич, я действительно разговаривал с Ермишкиным, он раньше работал в обкоме КПСС. Большим был человеком, серым кардиналом, как сейчас говорят. А ты откуда его знаешь?
– Его я не знаю. Встречаться с ним лично мне не приходилось. Я был знаком с его второй супругой Светланой. Мы с ней заканчивали одну школу, и у меня в юности был небольшой роман с ней.
– Вот как? Я тоже хорошо знал его вторую жену. С ней он уже давно разошелся. После чего женился в третий раз. Так вот эта новая жена классически развела его на бабки, а затем вышвырнула из дома. Ранее, если ты знаешь, он продал свою великолепную квартиру в центре Казани и перебрался жить к ней. Однако, когда все развалилось и он оказался не удел, она не стала его вписывать в лист приватизации, и он оказался не только без квартиры, но даже без какого-либо угла. Долго судился с ней, но все суды проиграл. Эта баба завладела всеми его активами: деньгами, недвижимостью. Он, словно маленький ребенок, все рассчитывал на свои прежние связи, а они ему почему-то не помогли ни в чем, то ли специально, то ли времена уже стали другими. Он меня специально поджидал у ресторана «Восток», чтобы попроситься ко мне на работу.
– Ну и что ты решил? Принял его на работу к себе или нет?
– Нет, – коротко произнес Головин, – зачем он мне? Сейчас время другое, и мне не нужны люди, которые вышли в тираж и живут прошлым.
– Что-то мне непонятно, Артур. Ты сам, как-то мне рассказывал, что поднялся за счет партийных денег, а как поступаешь с этими людьми, которые, по сути, передали тебе эти деньги?
– Ты многого не знаешь, Виктор Николаевич. У меня сейчас нет времени и желания все это тебе объяснять. Ты лучше еще раз думай над моим предложением. Позволь дать тебе один хороший совет на будущее. Ты поменьше интересуйся моими делами и моей фирмой, так будет лучше.
Он положил трубку. Абрамов же еще с минуту держал в руках свою трубку, прежде чем положил ее на рычаг.
***
«Грек» приехал в Казань в сопровождении двух молодых ребят. Не заезжая ни к кому из знакомых, он завез этих ребят на съемную квартиру, которая находилась на Телевышке.
– Вот что, – сказал он, расставаясь с ними. – Пока отлеживайтесь здесь, постарайтесь на улицу не выходить. Продукты и все, что вам нужно, будет ежедневно привозить девушка. И еще, прошу вас, постарайтесь меньше пить.
Он пожал им руки и вышел из квартиры. Постояв около подъезда, пять минут, он сел в машину и поехал к себе домой.
На следующий день он встретился «Лариком». Они были знакомы давно и хорошо знали друг друга. После убийства Миронова именно он помог «Ларику» стать новым лидером «Кинопленки». Они вдвоем сидели в кафе на озере Лебяжьем и с удовольствием поедали сочные куски хорошо приготовленного шашлыка.
– Ну, что нового в Казани? Ты, я думаю, уже знаешь, кто стрелял в Миронова и Лаврова? – задал вопрос «Грек».
– Одного знаем точно, это был «Моня» с «Грязи». Второй стрелок, похоже, был не местный, откуда он, пока не знаем, – ответил ему «Ларик».
– Понятно. Значит, одно рыло у нас уже есть. Что собой представляет этот «Моня»? Кто он по жизни?
– Да ничего особенного. Рядовой стрелок, каких в Казани море.
– Если так, то почему вы его до сих пор не завалили? Что, для этого обязательно нужно было ждать, когда я приеду из Питера? Вы что, сами не могли решить эту проблему? – спросил его «Грек».
– Ты извини, «Грек». Но, ты же сам мне неоднократно говорил, что все наши акции мы всегда согласовываем с Питером. Если бы не это, мы бы давно его завалили без оглядки на вас.
– Вот видишь, «Ларик», значит, и тебе нужно решение политбюро. Сам решить этот вопрос не можешь, – с ехидной улыбкой произнес «Грек».
Тот отодвинул от себя надкусанный кусок мяса и посмотрел на «Грека».
– Слушай, «Грек». Ты от важности не выскочи из штанов. Если бы я тебя не знал раньше, то разговора у нас уже давно не было бы. Ты что мне здесь читаешь нотации, ты вообще-то кто такой? Сидите там у себя в Питере, водку пьете, баб трахаете, а мы здесь в Казани за это головы свои кладем.
«Ларик» встал из-за стола и с шумом отодвинул в сторону скамейку.
– Погоди, не горячись. Я не хотел тебя обидеть, – примирительным тоном произнес «Грек». – Ты же меня знаешь, я тебя всегда уважал, как человека.
Тот остановился и посмотрел в упор на «Грека», снова сел на лавку.
– Вот что. У меня есть люди, которые готовы к этой акции. Они, как ты, по всей вероятности, догадался, ребята не местные. Мне нужен график движения этого «Мони». Короче, сделай за ним ноги.
– А что за ним ходить? Завтра вечером он справляет свой день рождения в кафе «Раки».
– Это, какие «Раки»? – спросил его «Грек». – Это те, что находятся около центрального стадиона?
– Да, – ответил «Ларик». – Насколько я знаю, приглашенных будет не так много. Человек пять или шесть. Начало застолья, где-то около шести часов вечера.
– Вот и хорошо. Кончим их всех сразу.
Они пожали друг другу руки. Первым ушел «Ларик». «Грек» доел мясо, расплатился с официантом и поехал на Телевышку.
***
На следующий день вечером к Абрамову вошел Вдовин. Судя по его лицу, он догадался, что произошло что-то неординарное.
– Водка есть? – поинтересовался он его
Абрамов взглянул на него и понял все без слов.
– Ты знаешь, Виктор Николаевич, настроение у меня паршивое, вот и хочу выпить. Может, быть легче станет немного.
Виктор открыл сейф и достал оттуда бутылку водки. Из ящика стола достал два стакана и молча, поставил их на стол. Вдовин открыл бутылку с водкой и стал разливать ее по стаканам.
– Анатолий Герасимович, что-то произошло? – поинтересовался у него Абрамов. – Я вас таким еще не видел.
– Виктор Николаевич, вы просто не представляете, что творится. Они воюют между собой, а мы в ауте, словно в чем-то виноватые.
Он недоуменно посмотрел на Вдовина, стараясь угадать, о чем он говорит.
– Ты что так на меня смотришь, я еще трезв. Ты, только представь себе, Виктор Николаевич, – произнес он, с нескрываемой обидой в голосе, – твой рейд в Удмуртию не оценен руководством нашим МВД. А это значит, что не видать тебе в очередной раз правительственной награды.
Это известие в какой-то мере обескуражило Виктора. Он поставил стакан с водкой на стол и удивленно посмотрел на Вдовина.
– Вы, что так шутите, Анатолий Герасимович?
Чувство обиды и несправедливости захлестнуло его и ударило в голову. Ему захотелось в очередной раз все бросить и больше ни к чему не прикасаться. Он сделал глубокий вдох, чтобы немного прийти в себя. Несмотря на то, что в нем все клокотало от обиды, он посмотрел на Вдовина и улыбнулся.
– Анатолий Герасимович, может, вы мне все-таки объясните, в чем причина такой неблагосклонности ко мне руководства нашего МВД? Я что, опять кому-то на больную мозоль наступил?
– Давайте, Виктор Николаевич, сначала выпьем, а потом поговорим.
Они подняли стаканы и, словно на поминках, молча выпили. Закусили выпитую водку бутербродами, купленными в столовой. Переходя на «ты», Вдовин продолжил:
– Ты знаешь, как мне рассказывал только что Феоктистов, министр уже хотел подписать твой наградной лист, но его отговорил начальник Управления кадров. Как он выразился, твое участие в этой операции было не столь выдающимся и обязательным. Что ты сам лично ничем, в принципе, не рисковал, просто отсиживался в машине и не более.
Вдовин сделал паузу и снова разлил водку по стаканам.
– А, самое главное, он заявил, что мы с тобой нарушили принцип взаимодействия и не передали эти материалы на реализацию в МВД Удмуртии. Ведь хищение и сборка оружия были совершены на территории совершенно другого города, не входящего в состав нашей республики.
Абрамов сидел и молчал. Ударивший в голову алкоголь в какой-то степени притупил во нем обиду. По-честному, несмотря на то, что он получил эту информацию об оружии, разработал план мероприятий и реализовал его, Виктор действительно меньше всех рисковал. Его не проверяли бандиты, не стреляли в него, как стреляли в Белова и его ребят, поэтому он не особо и рассчитывал получить награду за эту операцию. Тем не менее, очередной щелчок по носу был для Абрамова обиден. Теперь уже он разлил водку по стаканам и предложил выпить Вдовину за здоровье наших врагов.
– Ты что, в своем уме? – спросил он его. – Почему я должен пить за своих врагов?
– Очень просто, Анатолий Герасимович. Пока они существуют, мы с вами всегда будем стараться победить их, как в моральном плане, так и в своей работе. Враги всегда мобилизуют человека, придают ему больше сил и уверенности в себе.
Они выпили и стали закусывать остатками бутербродов.
– Виктор, я слышал, что тебя уже не в первый раз кидают с наградами, – поинтересовался Вдовин. – Расскажи?
