Kitabı oku: «Колдуны войны и Светозарная Русь», sayfa 5

Движение «Селигер»¹⁵

Когда я узнал о том, что на Селигере создаётся молодёжный лагерь, и усилиями Кремля в этот лагерь собираются молодые люди со всей России, я был настроен скептически к этой затее. Потому что она возникла примерно в то же время, когда и движение «Наши» – это эфемерное фантомное движение, которое, появившись, тут же испарилось, превратилось в пар и дым.

Однако движение «Селигер» сохранилось. И я вот уже второй раз еду туда по приглашению устроителей лагеря. И второй раз мне там удивительно хорошо и интересно.

Я вижу, как в огромный шатёр, под белоснежный тент собираются молодые люди со всех краёв и весей России. Это и столичные молодые люди, и из городов-миллионников, очень много провинциалов из маленьких городов и селений. Пылкие, страстные, обделённые столичными знаниями и энергиями, они жадно внимают, впитывают идеи, которые им преподносят интеллектуалы, политологи, экономисты, практические политики, художники из Петербурга и Москвы. И в молодое сознание падают огромные массивы идей, которые плющат эти неокрепшие сознания, вносят в них сумятицу, иногда хаос, и являются абсолютно необходимыми для того, чтобы пробудить в молодых людях самостоятельное интеллектуальное творчество. Опыт, который они получают – бесценный.

Несколько тысяч молодых людей пришло слушать меня. Некоторые из них сели на пол, другие сидели на каких-то скамеечках, смотрели, жадно внимали. Я излагал им сложнейшие вещи о феноменологии государства российского, о характере холодной войны, которая сейчас началась против России, о необходимости выдержать это страшное начавшиеся для нашей родины испытания. И находил потрясающий живой отклик.

Вопросы, которые мне задавали, исходили от людей чувствующих, думающих, сопереживающих. Из них готовится новая русская элита. Конечно, она взращивается и готовится не только на Селигере. Затем эти молодые люди вернутся в родные места, примут участие в выборах. Вернутся в свои офисы, на маленькие или большие предприятия и наполнят коллективы своими энергиями. Им ещё расти и расти для того, чтобы превратиться в элиту. Но первые шаги сделаны, первые семена в их души брошены.

И это чрезвычайно важно, потому что патриотический сегмент нашего общества обделён высокими интеллектуалами. Так уж сложилось, что большинство высоколобых «белых воротничков» пребывают среди либерального сектора. Но это дело поправимое. Ещё год-другой, и мы увидим новых ярких политиков, новых энтузиастов, творцов новых идеологических конструкций и смыслов.

Тут же, рядом с Селигером, среди восхитительных озёр и зелёных островов находится удивительный монастырь – Нилова пустынь, построенная в петербургском стиле, медового цвета, удивительно соразмерна, прекрасна среди этих сияющих озёр. Нилова пустынь была восстановлена в недавнее время практически из праха и сейчас является шедевром нашей монастырской архитектуры.

Отговорив свои лекции, я отправился в Нилову пустынь и ждал, когда наступит полночь и на ступенях храма совершится молебен. Ибо это была ночь поминовения тех, кто пал в грузино-осетинской войне или, как её называют, грузино-российской войне 2008 года, когда грузинские войска вероломно напали на русских миротворцев и установками залпового огня сжигали их, уничтожая наших соотечественников. Тогда 58 армия ринулась сквозь Рокский туннель, пробила в нём «тромб», вышла в Закавказье и разгромила захватчиков. Немало наших людей погибло, немало стало героями. Эта краткосрочная война была первой войной, когда Россия не отступила, Россия не сдала своих позиций, а ринулась навстречу беде, навстречу сражению и выиграла эту короткую схватку. И вот совершилось поминовение. Бил колокол печально и долго в пустоте монастырского двора. Сошёлся клир, монахи. Потом вдруг загорелись вдалеке огоньки, и в монастырь на церковный двор хлынул поток молодых людей, каждый из которых нёс в руках светильник – горящую свечу. Этот огненный поток, эта огненная река молча, медленно наполнила монастырский двор, и молебен совершился.

Настоятель монастыря отец Аркадий после поминовения предоставил мне слово, и я в своём выступлении сказал, что у русских людей есть четыре вероисповедания. Первое – это святое православие, которое позволяет нам черпать из небес непрерывные потоки лазурных светоносных Фаворских сил. Второе – это русская природа, от которой мы не отпали и которая божественно воспета в прозе и стихах русских поэтов – Есенина, Тургенева, Тютчева.

Третье вероисповедание – это сама русская словесность, божественный русский язык, на котором говорят ангелы в небесах. Язык, на котором будет начертано на могильном камне имя каждого из нас, родившегося в России и почившего в этой чудной земле.

И наконец, государство, государственная идея, которая для русского человека равносильна религиозному представлению. Ибо когда русский народ теряет своё государство, для него наступают неисчислимые беды и траты. Поэтому, каким бы оно ни было несовершенным, как бы сложно ни складывались отношения народа и государства, поддерживать государство в трудные минуты – это необходимость всего нашего народа.

Сегодня у России очень трудные времена. В атмосфере холодной войны главная задача наших противников – сломать государство, израсходовать его необильные силы, подавить волю президента, испугать его, отвлечь от главных направлений на ложные цели.

Служение государству для русского человека является частью его религиозного сознания.

Валдай. Трубный глас¹⁶

На этот раз Валдайский форум проходил в предместьях Сочи, в Красной Поляне, в горах, среди сверкающих снежных вершин, в отеле, построенном в альпийском стиле.

Валдайский форум собирается уже десяток лет и являет собой специфическое образование, своеобразный интеллектуальный планктон, состоящий из множества экспертов, философов, учёных, политических деятелей, журналистов со всех континентов, из множества стран мира. Этот планктон общается, создаёт в процессе форума сложные ассоциации, временные коллективы, быстро меняющиеся сообщества.

Они обменивались своими идеями, прогнозами, вырабатывая на протяжении пяти валдайских дней особое поле знаний и представлений. Из этого поля, как из раствора, можно брать пробы, и на основании этих проб узнавать, как современный мир смотрит на явления мировой и российской политики. А также перед лицом этого форума, этого живого интеллектуального планктона, можно сделать манифестальные заявления. И они мгновенно разнесутся по всему политическому и разведывательному сообществу, наполнят закрытые доклады и открытые статьи в крупнейших газетах мира.

На этот раз форум был посвящён теме управляемости современного мира. «Мировой порядок: новые правила или игра без правил?» – этот тезис был начертан на панно. Множество выступлений, тем, обсуждений и дискуссий. Среди них споры, антагонистические представления со сложной системой компромиссов, необходимых для выработки коллективного взгляда на современный мир.

На форуме выступали крупнейшие российские чиновники, на кого государство возложило управление политическими, экономическими и дипломатическими процессами современной России. И можно было, слушая этих чиновников, узнать концепции и формулы, которые трудно уловимы среди бесчисленных, искажающих иногда суть российской политики комментариев. Каждый из выступавших демонстрировал понимание современных тенденций, самых сложных политических и экономических конфигураций. И в этих сообщениях можно было услышать элементы сенсаций, которые не обнаружишь на обычных пресс-конференциях и в газетных комментариях.

Один из чиновников, говоря об экономических санкциях, направленных против России, сказал, что цель этих санкций – ухудшить материальное положение российского народа и вызвать массовые волнения и социальные бунты, поссорить народ с Путиным, оторвав президента от народной поддержки, которая после крымских событий достигла высочайшего уровня. Вместо этого популярность Путина на фоне оскорбительных для российского общества санкций выросла ещё больше. До такой степени, что появилось утверждение: Путин и Россия – одно и то же. Есть Путин – есть Россия. Нет Путина – нет России. Эта сентенция вызвала массу раздражительных комментариев среди западных интеллектуальных кругов.

Другой представитель российского руководства, говоря о внешней политике, сказал: современный мир столь быстро меняется, что его образ, мгновенно возникающие картины действительности, – ускользают от понимания. И воздействие на этот быстро меняющийся мир часто носит ошибочный, всего лишь приблизительный характер. Объект, на который осуществляется воздействие, ускользает от него, или же воздействие приводит к противоположным, нежелаемым результатам. А это влечёт хаотизацию мира. Америка со своей претензией управлять современным человечеством вместо управления дезорганизует современный исторический процесс настолько, что он, этот процесс, вот-вот сорвётся в катастрофу.

Ещё один российский чиновник высокого ранга убеждён, что современный конфликт России с западным миром, с Европой, является не стратегическим, а лишь временным, ибо Россия, по его словам, не противоположна Европе, а является её частью. И когда этот чиновник рассматривал проекты фундаментальных основ российской культуры, он настоял на том, чтобы тезис «Россия – не Европа» был исключён из этого документа. И европейский путь России, несмотря на все нынешние затруднения, был подтверждён.

Другой влиятельный российский чиновник высказал сенсационный взгляд. Я задал ему вопрос: возможно ли осуществление в экономике мобилизационного проекта в свете ухудшения экономической ситуации, нарастания санкций, падения рубля и при отрицательном экономическом росте? Обычно при упоминании о мобилизационном проекте следуют идеологические упрёки в сталинизме. Теперь же представитель российского руководства сказал: ситуация такова, что если не удастся инициировать малый и средний бизнес на ускоренное инновационное развитие, и процесс стагнации будет продолжаться, мобилизационный проект вполне возможен, и сегодня в правительстве ведётся развёрнутая дискуссия на этот счёт.

Но вершиной форума было выступление президента России Владимира Путина. Он говорил в своей обычной, динамичной манере, где жёсткие постулаты вдруг сменялись элементами артистизма. Он прибегал к забавным аналогиям и приёмам, смешным и подчас рискованным анекдотам, примерам из античной истории и философии. Суть его выступления была направлена против американского гегемонизма – той могущественной силы, которая после распада Советского Союза, исчезновения двухполярного мира объявила о своей претензии на управление историей. Взяла на себя функцию управлять человечеством, корректировать мировые события. Но и управление, и коррекция велись в интересах этого гегемона без учёта интересов слабых и малых стран. Весь мир напоминал деталь, которую этот гегемон поместил на токарный станок, подвергая обработке и очень часто «запарывая».

В современном мире американцы являются источником бесчисленных катастроф, которые создаются силовыми воздействиями США на различные районы планеты. На американцах лежит вина дестабилизации гигантских пространств по всему исламскому миру. На них же лежит вина по дестабилизации ситуации в Европе: сначала в Югославии, а теперь на Украине.

Разрушая устойчивые арабские режимы, американцы привели к тому, что на арабском Востоке возникло радикальное, очень эффективное и беспощадное исламское государство, стремительно набирающее силу и мощь, грозящее современному человечеству. Американцы, поощряя государственный переворот на Украине, привели к дестабилизации в стране и развязыванию на Украине гражданской войны.

Американцы, воздействуя на своих союзников в Европе, привели к тому, что сложная архитектура европейской стабильности, построенная с учётом интересов России и государств Европы, начинает шататься и разрушаться. Американский однополярный мир является катастрофой для современного человечества. И вместо этой однополярной, часто слепой и неэффективной силы предстоит разработать новые правила игры, включающие интересы всего человечества, всей сложной полифонии стран и культур.

В своей валдайской речи годичной давности Путин противопоставил Запад с его этическим нигилизмом, рухнувшей христианской традицией, с её инфернальными явлениями в области культуры, морали и человеческих отношений, – противопоставил этот содомитский мир миру консервативных представлений о человеке, природе, смысле жизни, смысле земной цивилизации. На этот раз такого противопоставления не было. Однако резкая, безапелляционная критика современной Америки явилась ответом на недавнее выступление президента Обамы, который назвал Россию в числе главных факторов, нарушающих мировую стабильность и мировой покой.

Это демонизирующее Россию заявление стало основой американской политики в отношении России. И путинская речь была парирующим ударом, нанесённым Америке не с помощью крылатых ракет или наземных армий, не с помощью политических инициатив или ответных экономических санкций, а с помощью этического и психологического оружия. И обмен этими ударами отчётливо резонировал в пространстве валдайского форума.

Динамика путинских выступлений: от мюнхенской речи до двух валдайских, – сводится к тому, что в ближайшее время из уст Путина прозвучат постулаты, которые объяснят жизнь человечества как стремление и неуклонно реализуемое движение к справедливости. Прозвучит постулат о справедливости, которая должна будет управлять жизнью народов России, а также транслироваться в жизнь всего человечества. Справедливости, на основе которой будут созданы новые правила игры, будут реализованы сложность и цветение всех мировых цивилизаций и культур. Справедливости, которая сегодня попирается одной, возомнившей себя всеведущей и безнаказанной, страной.

Ожидание этой новой идеологической формулы, её неизбежности, превратило нынешнюю речь Путина в прелюдию другой, назревающей на его устах речи. Когда такой идеологический постулат прозвучит как главное наполнение русской жизни, это неизбежно приведёт ко множеству проекций этого постулата на социальную, экономическую и политическую жизнь нашей страны. И когда этот постулат приобретёт свои технологические формы, то он может быть предложен всему человечеству как русский вариант управления мировой историей. Управления, основанного на идее справедливости, гармонии и добра.

Иного не дано¹⁷

Недавно прошел съезд Общероссийского народного фронта. А до этого – Форум православной молодежи. А до этого – Всемирный русский народный собор. И еще множество форумов, на которых обсуждался самый насущный вопрос – экономика, ее развитие.

Сегодня российская экономика страдает. Ее рост практически равен нулю, а где-то и переходит эту красную отметку, спускается ниже ноля. Экономические маги уверяют нас, что, используя классические рыночные технологии, мы добьемся стабильности. Стабильности ноля? Стабильности неуклонного спада? Реальность, в которой мы пребываем, далека от классической. Нас затолкали в углеводородный угол и лишили возможности иметь технологии, с помощью которых строятся самолеты, ракеты, космические группировки.

Как быть? Похоже, что окончательно развеяны господствующие в течение десятилетий мифы о том, что мир – это гармония экономических сфер. Что мировой рынок – это место симфоний экономических интересов. Что все народы, все государства расставлены по своим местам, состоялось мировое распределение труда.

Но теперь, когда настала тяжелая зимняя пора, пора санкций и давления, мы вынуждены стремительно, с надрывом, исправлять крены, отказываться от устоявшихся мифов, заниматься импортозамещением.

Мир воздействует на нас далеко не рыночными средствами. Санкции и эмбарго – это политическое волевое давление. Мировой обвал цен на нефть – это силовая спецоперация, направленная на разрушение рыночных отношений. А наши экономические маги, обитающие в Высшей школе экономики, всё ещё колдуют и ворожат, нашёптывая заговоры времён Гайдара и Чубайса. Так может быть, отказаться от волхвований двадцатилетней давности, испробовать другие экономические технологии? Может быть, обратиться к иной экономической модели? К той, например, о которой совсем недавно на заседании Госсовета в присутствии президента России говорил губернатор Белгородской области Евгений Степанович Савченко.

Его доклад произвел фурор. За докладом стояла рабочая группа, куда были привлечены экономисты академического толка. Прозвучали концепции видного экономиста – Сергея Юрьевича Глазьева, советника президента России.

Савченко говорил, что возможны иная банковская политика, иная технология кредитования, иные способы инвестирования. Необходимы другие приоритетные локомотивные проекты, которые повлекут за собой всю экономику, обеспечивая 7-8-процентный годовой рост. Он изложил теорию солидарного государства, солидарного общества, в котором все интересы сведены воедино, в котором общее дело становится стимулом, объединяющим народ для совершения экономического прорыва. Эта концепция примиряет интересы государства и человека. Человек становится обладателем собственного дома, собственной земли, укореняется в родные места, и его оттуда не сдуют тлетворные «ветры перемен».

У нас в России есть области, пускай еще очень редкие, пускай еще не видные всему обществу, где такой прорыв, такое чудо достигнуты. Это и Белгородская область, где совершено реальное аграрное чудо. Калужская губерния, где в кратчайшие сроки достигнут огромный индустриальный рост, область превращена в мощный промышленный район.

Побывайте на Белгородчине. Вы увидите поля, похожие на шелковые платки, сияющие то золотым подсолнечником, то зеленой кукурузой. Вы увидите среди этих полей теплицы, похожие на хрустальные дворцы, где собираются два, а то и три урожая в год. Увидите животноводческие комплексы, работающие по технологиям, напоминающим технологии изготовления современных самолетов.

Такие благие примеры есть. За ними стоят не просто академические умы, не просто теоретики, но и практики. Давайте прислушаемся к тем гулам, к тем рокотам, которые раздаются вокруг нас. Гудят и рокочут заводы, требующие обновления и развития. Гудят и рокочут космодромы. Гудят и рокочут гарнизоны. Гудит и рокочет само государство российское, требующее для себя развития, требующее, чтобы его защищали, требующее, чтобы ему служили беззаветно и преданно. Модернизация – это не паточное слово на устах, это не сладостный блеф или миф. Модернизация – это осмысленный теоретически общенациональный порыв, переносящий нас на следующий уровень цивилизации. Это порыв, который ведет нас к нашей неизбежной русской победе.

Тьма вокруг России сгущается. Иногда она проступает чернильными пятнами и внутри нашей Родины. Исторического времени у нас не осталось. Поэтому – развитие и еще раз развитие. И еще раз – неизбежная русская Победа. Иного не дано.

Городу и государству¹⁸

Я слышал Путина весной в этом же Георгиевском зале, когда он произносил свою манифестальную крымскую речь. Тогда он был восторженный, пылкий, очень взволнованный. Он был на подъёме. Он понимал, что совершилось огромное деяние. Может быть, тогда, один-единственный из всего зала, он понимал, чего будет стоить присоединение Крыма.

Теперь это был другой Путин. Очень сдержанный, сосредоточенный. Чувствовалось его беспокойство. И хотя он говорил в своей обычной манере, суховатой, слегка отшлифованной, чувствовалось, что там, внутри этой манеры, билась тревога.

Это была посткрымская зимняя речь Путина. Он сделал несколько очень важных лично для меня замечаний. Он сказал, что присоединение Крыма – это не присоединение территорий или виноградников, или даже великого, изумительного Севастополя. Это присоединение к России сакрального центра, таинственного Херсонеса, священной силы, которая оплодотворила государство российское светом православия.

Он хотел сказать русским людям, что сегодняшние траты, огорчения и издержки – это издержки, связанные со священной русской миссией, со священной русской историей. Это была апелляция к глубинным кодам русского человека. Потому что русский человек готов жертвовать только за священное, только за возвышенное, только за небесное.

Затем он сказал, что давление, экспансия Запада на всю Россию связаны не с Крымом. Не будь Крыма, давление всё равно бы неминуемо последовало в той или другой форме. С Запада в сторону России постоянно неслись враждебные вихри, иногда уничтожительные. Этими вихрями была и фашистская агрессия, когда немец хотел забросить весь русский народ за Урал.

Путин дал понять таким образом, что из Европы, с Запада в сторону России постоянно идут угрозы и беды. Эти угрозы и беды носят таинственный, не геополитический характер, и передаются из одного поколения западников другому как нечто иррациональное, неземное, связанное с глубинными кодами западной цивилизации.

Это тоже было новое метафизическое представление о сегодняшних российских трудностях.

Мне, да и многим, казалось, что, говоря об экономической ситуации, которая возникла в результате обвала рубля, нефти, санкций, он скажет о новом экономическом курсе, о новой экономической модели. Потому что это абсолютно новая экономика – экономика великого напряжения. Эта экономика требует других экономических технологий, другого экономического курса. Быть может, мобилизационного проекта. Но в речи опять было упование на средний и малый бизнес, на улучшение, на гармонизацию всего того, что сейчас имеем.

Я вспомнил недавнее выступление Шувалова на Валдайском форуме. Шувалов на мой вопрос: возможен ли мобилизационный проект? – сказал, что в правительстве идут дискуссии на эту тему. И если не удастся инициировать средний и малый бизнес на экономический рывок, то придётся прибегать и к мобилизационным моделям.

Может быть, это было последнее федеральное послание, где Путин по-прежнему уповал на экономическую свободу, на предприимчивость, на малый и средний бизнес и на живую воду, которой можно оросить малые и средние предприятия, и они немедленно прорастут и дадут прирост валового продукта на 8 %.

Путин ни одного раза не произнёс слова «коррупция». Он сказал, что чудовищные хищения обнаружены в оборонно-промышленном комплексе, в Министерстве обороны. По-прежнему там идут чрезвычайные перерасходы средств, выделяемые правительством на оружие. Он предложил в этой сфере ужесточить контроль, создать контролирующие структуры, но не бороться с коррупцией китайскими методами, когда коррупционеров расстреливают. Это тоже разочаровало, потому что огромные трудности современной России связаны с тотальным – от неба до подземелий – воровством.

И он ни разу не произнёс имя Новороссия. А ведь Новороссия – земля, русской кровью умытая.

В целом же он призвал народ к стоицизму, к консолидации вокруг власти. И полагал, что такая консолидация уже состоялась, был благодарен населению России за эту поддержку.