– Странно. Тут витраж. Как он сумел разглядеть хоть что-то и тем более цвет волос? К тому же вечером! – последние слова Дэйв произнёс особенно громко, из-за чего спящий в кровати человек пошевелился. – Уходим.

– Куда мы идём? – Вероника спешно, но бесшумно, покинула комнату. – Тут повсюду стража.

– Вернёмся в подвал. Наверняка там есть тёмные углы, – Дэйв ступал на лестничные ступени аккуратно, стараясь не издавать звуков, но несмотря на его старания, у него это плохо получалось.

– Не знаю, не знаю… Будем надеяться, что это не связано. Всё же я не могу с ним так поступить, понимаешь? – чуть ниже послышался грубый мужской голос

– Да, сэр, – в мужчине, с которым говорил человек с грубым голосом, Дэйв узнал того самого призрака, которого они увидели, когда потеряли Майка.

– Тише, – уже чуть ли не шипя, произнёс Дэйв и указал рукой наверх, – идём обратно. Пойдём по другой лестнице.

Голоса казались всё ближе, а до четвёртого этажа было ещё несколько ступеней.

– Сюда! – Дэйв хотел озвучить план, но он провалился, не успев начаться, из-за стоящего в коридоре мальчика. Это был Сизэр.

– Кто вы? – мальчик, невинно хлопая своими большими глазами, досконально осматривал необычных гостей.

Ничего не ответив парню, они, не скрывая шагов, побежали к восточной башне, ища лестницу.

– Чёрт! Это конец! – Дэйв увидел заветный спуск, но он также понимал, что скоро по замку будут рыскать стражники, целенаправленно выискивая их.

Позади них всё также стоял ничего не понимающий мальчик и, немного наклонив голову, провожал убегающих путников взглядом. Вскоре он исчез за одним из поворотов, и издали послышались тихие голоса, разобрать которые было невозможно.

Минуя ступеньку за ступенькой, они приближались к заветному подвалу, но и также за каждым углом они готовились к встрече со стражей.

– И что? – уже знакомый голос человека, который уводил Джимми, раздался чуть выше ребят.

– Кирд, угомонись уже. Какая разница? Три, пять, десять… У тебя и на один-то денег не хватит.

– Да иди ты…

Второй этаж пройден. Ещё чуть-чуть до первого этажа, до подвала… ещё чуть-чуть. Но мысли о лёгком спасении разрушили шаги снизу.

– Это конец, – еле слышно прошептал Дэйв.

Путь вперёд был перекрыт, а позади уже слышались приближающиеся шаги. Не пройдёт и минуты, как ловушка захлопнется, и они будут пойманы.

– Самблер! – голос человека, с которым говорил Эбран, эхом разнёсся по лестничным проходам. – Самблер!

– Чёрт, но ведь… иду, господин Марк!

– Так, я, пожалуй, обратно. А то и мне перепадёт, – издевательски произнёс второй стражник и шаги стали отдаляться.

Судьба была благосклонна к товарищам и шаги на первом этаже также стали отдаляться.

– Пронесло, – сухими губами произнёс Дэйв.

Глава 22

Джимми знала, что все ответы таятся где-то неподалёку, но раскрыть их может только человек, о котором говорил Константин. Она не сомневалась, что тот, кто уволок её от этой хижины и есть Росс. Уже через несколько минут девушка, стоя у берега, высматривала этого человека, но никак не могла его найти.

– Снова ты? – раздался уже знакомый грубый голос где-то из камышей.

– Мистер Росс, это Вы? – Джимми вглядывалась в заросли, но не могла увидеть ничего, кроме зелени.

– Откуда тебе известно моё имя? – камыши раздвинулись, и из-за них вышел высокий человек всё с той же густой бородой и крупным носом.

Он был одет в серую грязную одежду, а в руках у него была самодельная удочка. Вряд ли он сумел бы поймать ею хоть что-то, но Джимми мало понимала в рыбалке и потому не придала этому особого значения.

– Селяне рассказали мне о Вас. Сказали, Вы живёте недалеко от озера. Прошу Вас, скажите, где источник зла, поработившего эти леса? – Джимми была готова расплакаться, но Росс внезапно переменился в лице.

– Так значит, ты всё же встретила их, – человек помрачнел и сел на близлежащий булыжник. – Сила, терзающая этот лес… она обитает там, в заброшенной хижине. Я могу рассказать тебе одну историю, если ты, конечно, не против…

Джимми утвердительно кивнула, сев на зелёную травку.

Росс опустил голову и начал рассказ: "Так вот… Это был чудный денёк. Солнце, птицы… Что могло быть чудеснее? Как оказалось, этот день станет худшим из всех, что мне удавалось пережить.

Я встал поздно, так как уснуть мне удалось под утро. На ближайшие часы у меня дел было немного, а вернее будет сказать, что их и вовсе не было: пройтись по селу, поговорить с Самуилом, моим приятелем, заглянуть к Константину, хоть я и знал, что застать его дома – дело не простое, затем обсудить со стариком Гарбсом какой-нибудь бестолковый пустяк. Работы в селе осенью много, но уже был ноябрь и дел поубавилось.

Я прошёлся по небольшой тропе, которая вела с одной улицы на другую, после чего вышел к домику Самуила. Я подошёл к воротам и несколько раз дёрнул за висящую передо мной верёвку.

– Открыто! – послышался женский голос с той стороны забора.

Да я и сам прекрасно знал, что их дверь не заперта. У Самуила и его жены не было привычки запирать дверь на замок. Я не уверен, что он у них вообще есть. Впрочем, это наблюдалось не только за ними.

Когда я зашёл, меня встретила Илина – жена моего приятеля. Она сказала, что Самуилу потребовалось немедленно ехать в поля и что там что-то случилось. Поля, находящиеся в километре от нашего села, поделены на сектора, каждый из которых отдан одному руководителю, который обязан следить за посевом и сбором урожая. Ну и, разумеется, следить за тем, чтобы с ним ничего не приключилось.

Я вышел и побрёл к Гарбсу, по пути заглянув к Константину, которого, как и ожидалось, дома не было.

Старик Гарбс, в своей серой, то ли от грязи, то ли изначально этого цвета, майке, как и всегда, опираясь на свой невысокий заборчик левой рукой, покуривал деревянную, набитую табаком, трубку. Порой, когда я смотрел на неё, мне казалось, что эта трубка старше самого Гарбса: потрескавшийся, почерневший кусок дерева, пропахший крепчайшим табаком. Я всегда поражался жизни этого человека. Курит, пьёт, как он говорит, с пятнадцати лет, а свой век доживает, чуть ли не в полном здравии.

Тихо постукивая своей трубкой о забор, Гарбс всматривался куда-то вдаль, в сторону леса. Вряд ли он что-то там увидел. Он зачастую впадал в свои мысли. Бывало, сидим мы с ним, говорим о всяком… Он вдруг уставится в никуда, глазом не шевельнёт. И лишь я скажу слово, как он негромко ахнет и хрипло произнесёт: "Прости, задумался". Затем натянуто улыбнётся и как ни в чём не бывало, продолжит разговор.

В этот раз его, точно стакан крепкого эля, привела в чувство выпавшая из его рук трубка. Что-то было не так.

– Здравствуй, Росс, – Гарбс смерил меня взглядом и просунул руку в отверстие в заборе, стараясь достать свою "подругу".

– Гарбс, – я поднял трубку и, отряхнув, передал ему, – что произошло? Вы сегодня какой-то не такой…

– Видишь ли, Росс. Сегодня ночью я… Мне не спалось, – я ещё никогда не видел старину Гарбса таким; он бывалый солдат и видел гибель множества сослуживцев, похоронил всех своих близких… что могло обескуражить такого человека, лик которого был пустым, – я вышел во двор. Покурить, подумать. Вечер, прямо скажем, не из лучших. Луна, скрытая тучами, тускло освещала призрачный лес. И вот я стою, смотрю на ночное небо. Гляжу – девочка. В темноте не разберёшь, что за она, но по силуэту даже мои, уже сдающие позиции, глаза могут уверенно сказать, что это была маленькая девочка. Лет пяти-семи, – Гарбс поднёс ко рту трубку и, вкусив очередную порцию табака, выдохнул облако дыма, после чего продолжил. – Она стояла на лесной тропе, где обычно лошадьми ездят, освещённая лишь тусклым лунным светом. Разумеется, я думал подойти к ней, но только я приблизился к забору, чтобы выйти в лес, как я увидал нечто… жуткое. Я ведь не сумасшедший и отдаю себе отчёт в том, что вижу. Ты знаешь, Росс, я заядлый атеист и в чертовщину всякую не верю, – Гарбс вновь произвёл привычную манипуляцию с трубкой и, выдохнув сизоватый дым, посмотрел мне прямо в глаза. – Росс, это было чудовище. Из чащи смотрели два жёлтых глаза. Две ярко-жёлтые точки сияли среди ночного леса. Я видел их также как вижу тебя! Это не были огни проезжающих вдали карет или блуждающих путников. Это были глаза. Очи монстра, в которых виднелась злоба с примесью голода. Так смотрит волк на свою добычу, дикий зверь, который давно не ел и всё же нашёл свою жертву. Однако существо не приближалось, не решалось выйти из тени. Лишь смотрело, как и я. В моей голове путались сотни мыслей, но ни одна так и не была мной обдумана. В следующее мгновение, когда плавающие по небу тучи уступили место яркой луне, на лес пролился её свет. Я увидел его. С тонкими, словно древесными колышками, лапами, обнажив свои острые клыки, существо двинулось в сторону девчонки. Я побежал в погреб, чтобы взять ружьё, прикончить монстра! Но когда я уже выбрался из подвала, девочка шла в сторону монстра, который стоял неподвижно, не шевелясь, точно как и я. Когда девочка подошла к нему – глаза его сомкнулись, а лес окутал туман. Буквально через мгновение всё прошло. Ни тумана, ни чудища, ни девочки… ничего…

Я смотрел на Гарбса и не понимал: сошёл ли он с ума, пытается подшутить надо мной или может, как бы мне не хотелось в это верить, говорит правду?

– Вот что, Росс. Я, безусловно, не имею права тебя просить, но тут недалеко, – Гарбс достал из своего кармана свёрток и передал мне, – на болотах… Живёт бабка. Она часто говорила про нечисть, мол, лес этот проклят. Ходила, бубнила, обсуждала это с другими старухами, но те скончались все, и она перестала захаживать. Хотя ребята местные говорят, видели её в лесах. Видимо, она говорила правду. Я стар, чтобы прыгать по топям, но ты…

Честно, я впал в ступор. Старина Гарбс был мне хорошим другом и я никогда ему не отказывал, да и он редко о чём просил. Здесь же я видел в его глазах настоящий зов о помощи.

Я согласился и он показал свёрток, переданный мне ранее. Это была карта. На ней хорошо было видно наше село, озеро, замок возле него, а также топи. Они были нанесены на карту красным цветом. По-видимому, Гарбс делал эту карту для того, чтобы не попасться в вязкий лесной капкан. Какая ирония, что теперь она послужит путеводителем в эту самую опасную часть леса.

И вот, спустя приблизительно полчаса, я уже аккуратно, прощупывая каждый участок почвы, передвигался меж болотных островков. Дом этой старухи был отмечен чёрным крестом. Бывало, на меня находили забавные мысли: я чувствовал себя кладоискателем, который, минуя сотни преград, лишь с верными друзьями – картой и рюкзаком, движется к своей цели, награде. Но, увы, я, прыгая с одной кочки на другую, продвигался к хижине странной бабки, ища непонятно какие ответы на непонятно какие вопросы.

Мне уже порядком надоела эта дорога, но внезапно я завидел нечто выделяющееся на фоне бесконечных деревьев и мутно-зелёной воды с примесью мха, травы и грязи. Это была та самая хижина. Ко мне вновь вернулась энергия и я принялся передвигаться с ещё большей скоростью, но что-то заставило меня остановиться. Я заметил шевеление в правой части леса. Кто может быть здесь? Все же знают, что это опасные места и помощи тут ждать неоткуда. Хотя, не мне это было говорить, стоящему одной ногой в могиле, а другой в густом мху.

Мне всё же удалось увидеть того, кто находился в той части леса. Это был медведь. Огромный зверь, покрытый короткой чёрной шерстью.

Что мне было делать? Всё бросить и вернуться в деревню? Стоять и ждать чуда? Продолжать идти к хижине? Я был растерян. Зверь не видел меня, он шастал в кустах, не обращая на меня внимания. Я понял, что это и есть мой шанс. Быстро, не оглядываясь, я побежал к хижине. Я слышал звуки рычания позади меня, но сейчас я уже не уверен, что это не была моя фантазия.

Лишь когда я забежал в дом, в мою голову врезалась мысль: "что зверь может делать на болотах?". Тем более такой неуклюжий, как медведь. Одно неверное движение и он будет погребён в топи. Выглянув в окно и не найдя там признаков косолапого, я с облегчением вздохнул, и прошёл вглубь дома.

– Есть кто-нибудь? – ответом была тишина.

Хижина старухи казалась бедной, но изнутри могла бросить вызов некоторым домам из нашего села. Краем глаза я заметил странную вспышку в окне, но не придал этому значения. Резные оконные рамы, бесчисленные церковные иконы, странный ковёр, сделанный из шкуры какого-то зверя. На него я обратил особое внимание. Её носитель явно был убит не из ружья и не из лука. Такое ощущение, будто его закололи ножами, оставив рваные и колотые раны, которые явно давали понять, что животное пало в битве. Но с кем?

– Ты ещё кто такой? – раздался хриплый голос, сопровождающийся громким ударом двери.

Я растерялся, но всё же сумел объяснить произошедшее. Это была старая женщина, одетая в уродливые лохмотья, с корзиной в руках. Хотя учитывая, что она живёт в такой глуши – ничего другого я и не ожидал.

После того, как я рассказал ей всё, она поведала мне историю этих земель.

– Я живу очень давно, – начала она. – В прошлом, более ста лет назад, здесь, в вашем поселении, жил мужчина со своей супругой. И слух про них ходил, мол, колдуны они, маги тёмные. И вот, одной ночью, собрался народ и ворвался в их дом. Женщина вспорхнула и повисла в воздухе, но крестьянин вонзил ей вилы прямо в сердце, что и сгубило её. На смертном одре она отдала своему супругу маленькую свечу, которая могла гореть веками и не потухнуть спустя вечность. Мужчина сумел уйти от толпы, сбежав в леса, к озеру, возле которого располагалась старая изба. Там он и укрывался множество лет, на протяжении которых жители поселения не раз пытались добраться до него, но его магия не позволяла сделать этого. Я и сама один раз учувствовала в этом. Пытаясь ворваться в хижину, мы старались сломать окна, но те не поддавались, а в один момент я почувствовала, что мне тяжело дышать. Колдун использовал свою магию против меня, нам пришлось уйти. Однако его сила истощалась и чтобы отомстить за гибель своей жены, он использовал её прощальный подарок. Он истратил остатки своей силы, чтобы наделить ею старинный кусочек воска, зажжённый ещё его супругой. Магия питала его, вся его жизнь была в ней, но он не видел смысла существовать и уступил свою жизнь гневу, положив свою жизнь на весы ради мести. Дав плоть своему идолу, он создал чудовище, что бродит по лесам, для того, чтобы оно порабощало души людей и питало свечу, делало её ещё сильнее. Эта свеча до сих пор горит в той хижине, и потушить её может лишь тот, кто зажёг её. На твоё счастье, у меня сохранилась кровь этой ведьмы. Я набрала её перед тем, как её предали огню.

Я был в замешательстве: откуда она может знать про свечу? Про силу? Про магию? Откуда?

Старуха подошла к шкафу, стоящему возле окна и достала наполненный алой жидкостью сосуд.

Она ещё много чего говорила, но я уже не припомню. Я хорошо запомнил одно, так как мне суждено было столкнуться с этим: чем ближе к свече, тем сильнее магия.

Через несколько часов я с острым ножом в руке и прочной колбой на поясе стоял перед той самой хижиной. Долго меня терзали сомнения, но всё же я зашёл внутрь. Подойдя к двери, я приоткрыл её и она, не издав ни скрипа, отворилась. Холодный ветер ударил мне в лицо, и я почувствовал себя очень неуютно. Когда же я полностью открыл тяжёлую дверь, моему удивлению не было предела. Тьма. Всё, что я увидел, была непроглядная тьма. Я ощущал пол и сделал шаг во мглу, зажигая свою лампу. Но темнота не развеялась. Это место почти схватило меня, но я успел выпрыгнуть перед тем, как тяжёлая дверь с грохотом захлопнулась.

Я не решился вернуться туда, но и оставить всё это на произвол судьбы я не мог. Я построил небольшой домик под одним из холмов и поклялся, что до конца своих дней я буду остерегать путников от гибели. Хотя, думаю, я не всегда способен уследить за этим, я старею…

Знаешь, я мог бы дать тебе кровь, переданную мне той женщиной. Если ты решишься отправиться туда – она станет твоим вернейшим союзником".

Первые лучи солнца уже коснулись крон деревьев, а чёрное озеро стало обретать привычный голубой оттенок.

– Здесь, – Росс протянул Джимми свёрток, – кровь. Возьми её. Свечу можно потушить лишь с её помощью.

Джимми взялась за свёрток, но какое-то время Росс не отпускал его, а просто сверлил Джимми взглядом, однако, ослабив хватку, отдал предмет и, взяв удочку, произнёс:

– Запомни одно: чем ближе к свече, тем сильнее магия.

Прежде чем Джимми успела что-нибудь сказать, Росс развернулся и, пробираясь сквозь заросли камышей, направился к берегу.

Глава 23

Дверь, с нанесёнными на неё узорами серебра, открылась, и свет факелов залил плохо освещённый погреб.

– Заходим, быстрее, – Дэйв, придерживая дверь, жестом подзывал Веронику и Сьюзи.

Ни разу не скрипнув, дверь захлопнулась за их спинами. Всё же время способно сгубить и самые прекрасные диковины. Изумительная вещь сегодня может стать невзрачной безделицей завтра, с восходом солнца. В этой величественной двери, схожей с главными вратами родового поместья, невозможно было узнать тот потрепавшийся и скрипучий кусок дуба, который они миновали несколькими часами ранее и несколькими веками позже.

– Вау! Только посмотрите! – Вероника взяла стоящий на столе подсвечник и подошла к винным шкафам.

Погреб потрясал своими размерами: длинные коридоры из полок, огромные дубовые бочки… Казалось, что они уходят в бесконечность.

– Стойте! Ника, потуши свечи! – Дэйв прижал Сьюзи к стене и сам встал возле неё, вслушиваясь в темноту.

Дверь открылась, и в неё вошёл человек в синем костюме. Он подошёл к столу, стоящему у стены и положил на него связку каких-то бумаг. Обернувшись, он прищурился и стал всматриваться в темноту, но его, не привыкшие к тьме, глаза не позволили ему рассмотреть Веронику, стоящую буквально перед ним. Человек демонстративно сплюнул слюну и, выйдя из подвала, громко хлопнул дверью.

– Что это? – Сьюзи подошла к столику, на котором были разбросаны различные бумаги, и одиноко стояла чернильница с лежащим рядом пером, кончик которого покрывала фиолетовая масса.

На краю стола лежала связка газет, которые только что принёс этот человек. Сьюзи взяла одну из них и решила её прочесть:

"Сегодня, 29 июня 1802 года, на расцвете нового столетия, в своём родовом поместье был убит пятидесятидвухлетний Самуил Грэбс.

Тело известного богатея было обнаружено служанкой покойного – Киар.

Девушка сообщила, что обнаружила тело Самуила, зайдя в его комнату. Как сообщает домработница, Самуил, в основном, вставал рано, а уже был полдень. На стуки мужчина не реагировал, тогда девушка решила зайти в комнату, где и обнаружила убитого богача, располагавшегося в своём кресле с перерезанным горлом.

Ведётся расследование".

– Что это? – Вероника подошла к Сьюзи.

– Новости, видимо, принесли.

– Ладно, давайте осмотримся. Ника, посмотри, может в столе есть ещё что-то.

Перебирая листовку за листовкой, Вероника искала что-то, хотя сама не знала, что именно она ищет. Это были листовки, вырезки из газет, новостей… Изредка встречались рукописи, но они были залиты чернилами или сильно повреждены.

Сьюзи ходила вдоль винных полок, но ничего кроме бесконечных бутылок и корзин с виноградом не находила.

Дэйв же осматривал чулан, находившийся под лестницей. Он был весьма крупный, но почти ничего не имел, кроме пустых бочек, корзинок и странных металлических деталей…

Глава 24

– Здравствуйте!

От неожиданности Джимми чуть не упала, но удержавшись на ногах, обернулась: перед ней стоял мужчина в чёрном костюме и такой же шляпе, с небольшой красной лентой. На вид ему было лет пятьдесят, а может и шестьдесят. Это было трудно сказать из-за солнца, которое не до конца освещала его лицо.

– Простите, если напугал Вас!

У человека была длинная трость. Вся его внешность, манеры и акцент говорили о том, что он прибыл из Великобритании. И скорее всего из Лондона.

– Ничего, – прижав к груди свёрток, произнесла Джимми. – Вы что-то хотели?

– Ах, да. Я ищу мистера Сагла. Эбрана Сагла. Вы не знаете, где находится его дом?

Джимми, ничего не ответив, направилась к поляне, так как замок, даже при его высоте, нельзя было увидеть из этой части леса.

– Невероятно! И как я только не заметил этот дворец! – лишь завидев верхушки башен, воскликнул незнакомец. – Благодарю Вас! К слову, меня зовут Чэп. Чэп Хойв. Могу я знать Ваше имя?

– Я… я Джимми, – по правде говоря, сейчас, в эти самые минуты, голова Джимми была пуста.

Она не могла думать ни о чём, кроме как об этой проклятой хижине. Хижине, в которую ей предстоит отправиться, дабы потушить свечу, приносящую страдания всему живому, терзающую души невинных людей.

– Хорошо, мисс Джимми… Мне… Пора, – Чэп озадаченно смотрел в глаза девушки, которые были, словно, две ледяные сферы.

Казалось, девушка и вовсе не слышала слов Хойва, а лишь изредка кивала головой.

– Вам точно не требуется помощь? – Чэп сделал шаг в сторону Джимми и достал из своего нагрудного кармана небольшую шкатулку.

Смолчав, Джимми села на камень, лежавший на "границе" между песком и травой.

– Я вижу, Вы чем-то озабочены, мисс, – Чэп несколько раз повернул слегка заржавевший замок шкатулки и с тихим скрипом приподнял крышку. – В знак благодарности, я хотел бы подарить Вам эту вещицу.

Мужчина достал из-за своего пояса пинцет и аккуратно опустил его в шкатулку. Спустя несколько секунд он достал странные травы, зажав их, будто дикого зверя в охотничий капкан, меж стальных "лап" пинцета.

– Что это? – выйдя из транса, произнесла Джимми.

– Это? Чудо медицины! – Чэп вытянул руку с пинцетом и кивком головы указал на неё.

Джимми взяла странные травы и вопросительно посмотрела на мужчину.

– Это потрясающее растение. Судя по Вашему состоянию, оно Вам поможет. Это отличное успокоительное, – улыбнулся Хойв и, чуть наклонившись, приподнял свою цилиндрическую шляпу правой рукой, тут же поместив её обратно на голову. Затем резко развернулся и уверенно зашагал в сторону замка. – Прощайте, мисс Джимми!

Джимми не могла позволить себе ждать. Девушка взяла травы, переданные Чэпом и осторожно понюхав их, съела, после чего стала прислушиваться к своим ощущениям. В действительности лекарство смогло ей помочь.

Недолго Джимми смотрела на прекрасные пейзажи, на плывущее по небу солнце, на скачущих в траве кузнечиков. Ведь, возможно, всё это она видит в последний раз. Встав с лежащего на земле валуна, Джимми устремила свой взор на покосившуюся избу и зашагала по заросшей травой, едва различимой, тропе.