Kitabı oku: «Проныра»
– Андрюха, вставай!
Невнятное мычание… Я ещё раз толкнул Андрея в плечо, он перевернулся на живот и засопел. Ну, сам напросился. Ничего, всё равно скоро нырять будем. Я набрал полкружки и резко выплеснул воду на голову этого засони. Знает ведь, что вставать нужно – но ему видимо нравится вскакивать и бежать, высунув язык.
– Эмм… Славка, опять ты зверствуешь.
Андрей сел и смахнул воду с волос.
– Сколько времени?
– Пятнадцать минут осталось.
– УФФ… Мог бы и за десять разбудить, как раз успели бы.
– Ты сейчас просыпаться будешь ещё пять минут.
– Брр… А-аа! Будь они неладны, эти туристы!
Андрей встряхнул головой, резко поднявшись.
– А работать где будешь?
– Не всю же жизнь рыбу на крючки насаживать…
Не всю… Мне и самому поднадоело это занятие, но нового пока не придумал. Зевая, я вспомнил, что скоро должно наступить затишье – желающих порыбачить станет меньше. Так всегда: как только прилетает какой-нибудь планетолёт, от желающих нет отбоя; но, проходит несколько дней – и ажиотаж спадает, люди находят себе другие занятия, а нам остаётся только ждать новую партию туристов. С Андреем я познакомился пару месяцев назад – тогда он утверждал, что каким-то образом умудрился прилететь к нам «зайцем». Обычно, таких «сказочников» я сразу посылаю куда подальше, но, не знаю почему – интерес к этому проныре проснулся сам собой. Если верить его рассказам, такое он проделывает уже не в первый раз. Может и так, кто знает – после общения с ним кажется, что он проникнет куда угодно… непонятно только, что он забыл в Хэйхэ. Кажется, что здесь красиво, но это только вначале – через три-четыре месяца всё приедается. Немного необычно, а по сути – город как город, всё то же самое. Правда, я не видел других городов – не довелось, а о похожести мне рассказывали туристы, которые говорили: «всё так же, только дороже». Моих родителей не стало, когда мне было около года: отец погиб – на грузовозе, где он работал, отказала система охлаждения реактора, он оказался почти в самом эпицентре взрыва; через некоторое время – мать пропала без вести… Эту историю мне рассказывали в доме становления и развития – где я прожил, вместе с такими же сиротами, до двенадцати лет. Есть ли правда в этих историях – мне неизвестно. Нам обещали красивое будущее – рассказывали, что когда мы окончим школу, сможем по правительственной программе выучиться на кого захотим и «стать полезными для общества». Это была ложь. Хоть может – кто-то искренне верил в то, что говорил. Когда наш ДСР расформировали – всех детей распределили по разным семьям, которые согласились оформить «добровольное опекунство». Кому-то повезло попасть в семью побогаче, но таких было немного. Мне вот – не повезло. Я хотел стать военным пилотом, или, на худой конец, просто служить на корабле, тоже лучше военном. Не знаю, откуда тогда во мне брались такие настроения – я чуть завидовал пилотам и тем, кто бывал на разных планетах, а военные казались эталоном мужественности, которому хотелось подражать. Но, мечты о Космофлоте пришлось оставить, когда стало ясно – никакого обучения больше не будет; вернее, отныне мой учитель – сама жизнь. Школу я оставил в четырнадцать – экстерном получил базовое образование и пошёл искать работу. Вот только четырнадцатилетние у нас никому не нужны – на серьёзную работу не возьмут, а большинство «несерьёзной» давно выполняют автоматы. За дальнейшее обучение нужно платить, а добиться бесплатного в этой дыре, которая рассчитана только на приём туристов и пускание пыли в глаза – нереально. Нужно лететь на Луну, и на это снова нужны деньги… В общем, замкнутый круг.
– Не всю. Только другую работу здесь сложно найти. Разве что швейцаром, в официанты берут только девушек.
– А что швейцаром не устроишься?
– Не хочу. График идиотский, по совместительству будешь ещё и грузчиком, уборщиком, а платят ненамного больше. Пошли уже!
– Всё, идем.
К удивлению, сегодня работы было не меньше, чем вчера, а, напротив, больше. Позже я узнал, что в Хэйхэ сегодня, под конвоем, доставили несколько контейнеров с товаром, а ещё под этим же конвоем прилетел планетолёт. Конечно, дешевле заплатить тем, кто уже сопровождает груз, и пристроить свой корабль рядом, чем отдельно нанимать охрану. Подумаешь – улетели чуть раньше, всё равно все билеты проданы. Потом выяснилось, что прибыл еще и паром, а конвое шли военные корабли, не простые частники. Видимо, кто-то важный прилетел. Ну и ладно, нам же лучше – чем больше будет желающих получить гарантированный улов, а не просто сидеть с удочкой, тем больше заработаем мы с Андреем. К концу дня ажиотаж спал, остались только те, кто рыбачил просто так – в основном это были парочки, которые то и дело перешёптывались. Кто-то снова сетовал на то, что всё вокруг дорого, кто-то уже отложил удочки в сторону… Мы вышли на берег, чтобы передохнуть.
– Почему ты до сих пор не улетел отсюда? Ты ведь можешь.
– Не хочу пока что.
– Что интересного – здесь сидеть?
– Ничего, просто отдыхаю.
– В гробу я видал такой отдых…
– Ты с самого детства живешь здесь и давно привык, всё примелькалось, а мне ещё нет.
– Хотел бы я как ты – улететь куда-нибудь.
– На Луну хочешь?
– Хочу. Туда я улечу первым делом, как только будет возможность.
– Ну, считай, тебе повезло.
– Научишь ездить «зайцем»?
– Нет, не научу. Но помогу тебе.
– Как?
– Не важно. Завтра отправимся, готов?
– Да хоть сейчас, меня здесь никто не потеряет. Домой зайду, оставлю записку – только рады будут.
– Ну и договорились.
Эту ночь я долго не засыпал, не мог поверить в происходящее. Всё-таки Андрей странный: на вид ему лет двадцать, то есть он на четыре года старше меня, но впечатление такое, что мы почти ровесники. Хотя, я всегда выглядел старше своих лет, да и интересовался тем, о чем другие ещё не задумывались. «Неблагонадёжный», как его назвали бы в доме СР. Но, по большому счёту, мне плевать – здесь я всё равно никому не нужен. Я вовсе не питаю иллюзий насчет того, что где-то я буду нужнее, я просто хочу увидеть хоть что-то другое – кроме туристов, рыбы и облаков. Ночь проскочила незаметно – я всё же уснул. Редко запоминаю сны чётко и полностью, чаще обрывками и неясными образами. И на этот раз ярко запомнилось только буйство красок – от золотистого до черного, от кроваво красного до светло голубого… Смутно помню город, похожий и не похожий на Хэйхэ – кажется, во сне я был убеждён, что это происходило на Марсе… странно, что не на Луне. Андрей, с глазами разного цвета… И снова краски: желтый, белый, красный, голубой, черный, золотой… Взлетающий корабль. Я проснулся и понял, что опаздываю. Вскочив, я быстро оделся, побежал на кухню, сжевал бутерброд, захватил пакет сухой каши и, направившись было к выходу, остановился – вспомнил, что не написал записку. Как бы то ни было, нехорошо уходить просто так. Быстро набил на «планшете-записке» сообщение: «Спасибо Вам за всё! Не ищите. Вячеслав», поставил электронную подпись и выбежал из дома.
–///-
Я успел – до окончания посадки оставалось ещё около пяти минут. Андрей ждал меня недалеко от входа в лифт, по которому пассажиры поднимались на корабль. К моему удивлению, сегодня он был прилично одет: классические брюки, пиджак, даже галстук – таким я его никогда не видел. Ещё на нём были солнцезащитные очки. Если бы он сам не подошел – наверное, я и не узнал бы его. Одежда иногда творит чудеса – паренёк-раздолбай враз приобрёл вид солидного молодого человека, даже стал казаться на несколько лет старше.
– Андрей, ты?
– Я, не узнал? Давай быстрее, скоро посадка закончится. Всё взял?
– Всё. У меня и нет ничего, чтобы можно было с собой брать, только еды немного.
– Хватит?
– Вряд ли… но я подумал, если уж ты умудряешься летать «зайцем», то и поесть что-нибудь найдём.
– Какой прыткий! А если нет? Ладно, шучу. Пойдём.
Мы отошли в закуток чуть поодаль, Андрей попросил меня отвернуться, после чего взял за руку, крепко сжав. Ладонь коснулась чего-то металлического, холодного. Будто десятки тонких иголок вонзились в кожу, а холодок побежал выше по руке и окутал тело – но через несколько секунд всё прошло.
– Пошли. Руку не отпускай, пока я не скажу, иди аккуратно, чтобы никого не задеть.
– Я всегда так хожу.
– Теперь это будет сложнее.
– С чего э…
Договорить я не успел, Андрей резко дернул руку, а на меня чуть было не налетела дама внушительных размеров.
– Ты ку…
Андрей зажал мне рот.
– Забыл сказать: не говори громко, а лучше молчи.
– Так куда она прёт, не видит что ли?
– Не видит.
– То есть?
– То есть нас сейчас никто не видит.
– Как это?
– Потом объясню.
Я замолчал. Как бы бредово не звучало, складывалось впечатление, что нас действительно никто не видит – все будто специально бежали на нас, пытаясь задавить. Приходилось постоянно изворачиваться, чтобы не столкнуться с кем-нибудь. Двадцать метров до лифта показались втрое большими. В лифте было немногим лучше – он хоть и большой, но народа не меньше, и сложно найти свободное место. Хорошо хоть в суматохе никто не обращает большого внимания на толчки неизвестно от кого, а посторонних звуков не слышит вовсе. Как же мы расположимся на корабле? Если уже здесь такие проблемы… Лететь ведь даже не один день.
– А как мы будем лететь? Где спрячемся?
– Нигде, полетим как пассажиры – никто не будет проверять билеты, все думают, что невозможно пройти на корабль незамеченным.
– Станем видимыми?
– Да.
– А почему невидимы сейчас?
– Тебе не всё равно? Скажем, это последний подарок моего отца.
– Он умер?
– Да.
– А мать?
– Мама жива. Помолчи пока, потом поговорим.
Странно, а я ведь никогда не спрашивал его о семье – казалось, он тоже сирота. Решил когда-то для себя: «он такой же» – и не спрашивал. Я не люблю, когда меня начинают расспрашивать о моих родителях, и сам стараюсь этого не делать. Оказывается, у него есть мать… Интересно, откуда он? Мы, наконец, добрались до места, люди быстро направились к выходу, мы пошли за ними, на какое-то время стало свободнее. Миновав еще один контрольный пункт, мы прошли на корабль. Люди шли отовсюду, всё это хотелось назвать одним словом – муравейник. Одна из стен оказалась зеркальной – Андрей, видимо угадав моё желание, сказал: «Пошли, посмотришь». Мы подошли к зеркалу – но нашего отражения я не увидел.
– Круто, – только и смог сказать я. – Но почему тогда я вижу тебя?
– Не знаю, все-таки у нас один предмет на двоих. Честно говоря, я даже не знал точно, будет ли это работать.
– А если бы не сработало?
– Ну, не сработало бы – и ладно.
Стало чуть тревожно. Вот так и доверяй – если человеку наплевать на свои обещания. Сказал – поможет, никто за язык не тянул… и я не напрашивался, а тут: «не сработало бы – и ладно». Так и верь… Подставит – и не поморщится.
– Ты ведь обещал помочь.
– А я бы помог.
– Чем?
– Деньгами.
– Откуда у тебя деньги?
– На самом деле, я не стеснён в средствах.
– Да, с такой способностью можно наворотить дел…
– Никаких преступлений, все честно.
– И на чём ты зарабатываешь?
– Когда-то начинал с публичных выступлений – показывал фокусы с исчезновением.
– А потом?
– А потом создал небольшое дело.
– Что?
– Реалити-шоу. Живут себе человеки – и ищут заветный золотой ключик от каморки Папы Карло.
– Чего?
– Ну, сказка такая есть, старая. Про поле чудес в стране дураков.
– А при чём ключик?
– Да ни при чём, просто к слову. Суть такая: я собираю группу человек, вывожу их за город, даю им всё необходимое для разбивки лагеря – сначала в палатках, а потом и дом могут построить, если сообразят и руки растут откуда надо. Расселяются кто как хочет – кто в палатке, кто ещё что придумывает. Бывало – строили маленькие домики, бывало – выкапывали землянки.
– Так это было на Земле?
– Почему, на Марсе.
– Так землянки же.
– Да какая разница, землянки, марсианки. Укрытие, вырытое в грунте, называлось «землянка» – так меня учили, так удобнее говорить.
– Одинаково.
– Ну и нудный ты всё-таки! Мне удобнее. Ладно, не суть. Так вот, расселяется кто как хочет, всем даётся задание – найти какой-нибудь предмет… однажды, к примеру, у меня искали резиновую игрушку. Что нужно найти – не сообщается, но даются подсказки, что это и где нужно искать, с течением времени даются новые подсказки. Нашедшему, как водится, приз. Также на территории закладываются «обманки» – ненужные вещи. Как-то раз был интересный случай – нашли обломок старого спутника, отправленного с Земли, ещё тогда, когда о колонизации Марса и Луны могли только мечтать. Хорошо, что среди участников не было экспертов – этот приз оказался подороже моего главного – космической яхты.
– Обломок дороже?
– В несколько раз – коллекционеры всегда готовы отдать за него бешеные деньги.
– И ты продал?
– Нет, оставил у себя. С годами он станет только дороже.
– А что ещё интересного?
– Один раз попалась дружная компания, которая выстроила настоящую крепость. Ты бы её видел!
– А приз?
– Тогда был дом. Хороший, добротный.
– И всё это окупается?
– Странный вопрос. Зачем иначе мне было бы заниматься этим, если бы не окупалось. Знал бы ты, сколько народа обожает подглядывать за жизнью других.
– Видимо, очень много…
–Да. Фанаты охотятся за всем, что связано с участниками шоу, иногда, продажа одних только вещей, которые они нашли, окупает весь сезон.
Я хмыкнул. Андрей оказался чокнутым миллионером. Или сколько у него там на счету? Миллиарды? Не так важно, суть одна – «с жиру бесится». Ладно хоть так, «бескровно», а то ведь психи разные бывают.
– Интересно. Но зачем тогда ты жил как бродяга? Да и летать можешь на собственной яхте, если захочешь.
– Могу. Но не хочу – так интереснее.
– Ты псих.
– Да ладно, кто не псих? У всех свои тараканы. Знаешь, отчего у людей глаза светятся? Тараканы фейверки запускают.
– Смешно… Мне тебя всё равно не понять.
– А тебе надо? Чужая душа – потёмки, нечего в неё лезть. Я ведь тебе не мешаю?
– Нет, просто…
– Что просто? Обидно? Что у меня есть, а у тебя – нет? Не всё в жизни зависит только от случая и везения, поверь. Хоть и без них тоже сложно обойтись.
– Слышали, знаем. Ты почему на Луну летишь, а не на Марс?
– Дело есть, какая разница? Тебе ведь тоже на Луну нужно – и я не спрашиваю, зачем.
Следующие несколько дней мы почти не разговаривали – мне было не особо интересно, о чём думает и что дальше хочет делать Андрей, ему, по видимости, тоже не хотелось ни о чём меня спрашивать. Я был уверен, что наши дорожки уже разошлись – на Луне это только подтвердится. Так и вышло – в космопорте мы попрощались.
– Ну, бывай – сказал Андрей, хлопнув меня по плечу – может быть, ещё увидимся. Кстати, проверь свой счёт – я оставил тебе немного, хватит, чтобы освоиться.
– Спасибо – только и успел сказать я.
Андрей быстро удалился и растворился в толпе. Я достал планшетку, чтобы проверить счёт. Ого! Щедро, на эти деньги я мог жить в Хэйхэ два-три месяца, насколько же их хватит здесь? Если все говорили, что у нас «дорогой город»… Загрузив карту космополиса, я начал искать какую-нибудь дешёвую гостиницу. Через несколько минут я уже был на месте. Сняв комнату на пару дней, я хотел ещё пройтись, посмотреть город, но, усталость дала о себе знать – предательски потянуло в сон, стоило мне подумать, что я наконец-то хоть ненадолго могу расслабиться. С этой мыслью я потянулся к лифту. Полуосознанно, я сравнивал с родным городом обстановку вокруг. Всё казалось чуть больше в размерах, но, действительно, похоже. Номер на «минус десятом» этаже был небольшим, зато со всем необходимым – душевая, туалет, холодильник и прочие приятности, без которых я уже мог бы обойтись. Так бы и остался здесь жить. Как ни удивительно, но и в двадцать пятом веке есть квартиры, в которых нет даже этого, где на пять семей приходятся один туалет и душевая – сам жил в такой. Вид из псевдо-окна замечательный: может и не такой, как у нас, но всё равно, красиво. Солнце на Луне выглядело значительно больше, это было так непривычно, что казалось – это не то Солнце, которое я знал, а какая-то другая звезда. Постояв ещё несколько минут у окна, я развернулся и упал на постель, покачался немного, переваливаясь с бока на бок. Снова появилось чувство, будто все не по-настоящему… правда, длилось оно недолго – я быстро уснул.
–///-
Давно я так долго не вставал с постели… Потребовалось немало усилий, чтобы себя поднять, а когда я все же сделал это, меня всё равно клонило в сон – видимо, организм решил ликвидировать «недосып» за несколько лет. Сунув голову под холодную воду, я, заодно, умылся. В холодильнике было пусто, но у меня ещё остался пакет с сухой кашей, «сух пак», как я его называл – по дороге на Луну мы питались нормальной едой из ресторана, а не концентратами. Невидимыми мы больше не становились – оплачивая наш первый обед на корабле, Андрей сказал: «Всему своя мера – и так бесплатно летим. Да и спокойно есть, сидя за столом, удобнее». «С этим не поспоришь, удобнее», – почему-то вслух сказал я, разрывая пакет. Позавтракав, или, скорее, пообедав, я нашёл адрес Академии Космофлота и отправился туда. Выйдя на улицу, я непроизвольно продолжил изучать окрестности, то и дело вертя головой и рассматривая здания – которые, в большинстве своём, были выше, чем в Хэйхэ. До Академии я добрался быстро, а вот для того, чтобы получить ответы на интересовавшие меня вопросы, пришлось побегать.
– Вы по какому вопросу?
– Поступление в Академию.
– Вам нужно в У-106.
Сектор «У», видимо – «учебный»… Минут десять ушло на поиски, ага, вот и У-106. Полупрозрачные двери автоматически разошлись в стороны. Зайдя, я пришёл в небольшое недоумение: в большом зале, который сейчас был пуст – оказалось даже негде присесть; я увидел только стойку, которая напоминала барную, и матовое стекло за ней.
– Здравствуйте!
Продолжить я не успел, мне уже ответили:
– Поступать?
– Да.
– Вступительный взнос оплатили?
– Нет, я хочу поступать по правительственной программе.
– На каком основании?
– Сирота.
Прямо передо мной появилось изображение. Здорово… получается, всё стекло – это один большой экран? У нас такого не было.
– Заполните заявление-анкету.
Быстро отметив нужные пункты, я ткнул «Отправить» изображение анкеты сменилось надписью: «Спасибо, ожидайте». Из-под стойки выдвинулась штанга, разложилась надвое и, развернувшись, стала напоминать букву "Г", опрокинутую на бок. В «верхней части Г», надулась подушка, высветилась ещё одна надпись: «Присаживайтесь». Я сел и стал ждать… сиденье, напоминавшее насест, автоматически отрегулировало высоту – и, как ни странно, оказалось удобным. Прошло около двух минут, прежде чем я увидел надписи: «Обработка завершена» и ниже: «Ошибка». Раздался синтезированный голос:
– Вельт Вячеслав Владимирович, по нашим данным вы не являетесь сиротой и не можете поступить на бесплатное отделение космической Академии, рекомендуем ознакомиться с тарифами на обучение.
– Как не являюсь? Я всю жизнь прожил в Доме Становления и Развития на Хэйхэ!
На этот раз мне снова ответила девушка из-за стекла:
– Вячеслав Владимирович, ваш отец числится погибшим, но статус вашей матери – «пропала без вести».
– Это было больше десяти лет назад!
– Пока человеку не присвоен статус «умерший» – он считается жив, соответственно вы не причислены к сиротам и не можете поступить на бесплатное отделение.
– И что делать?
– Поступать на платное.
Спасибо, это я уже слышал. Выходит, сначала нужно узнать, что стало с мамой. А вдруг – она и правда, жива? Эта мысль занозой засела в голову. Вдруг? Неясно, почему тогда она не пыталась найти меня… Но… Как её искать? Обратиться в полицию? И что? Сказать, что моя мать пропала четырнадцать лет назад, и попросить её найти? Мальчик, ты опоздал! Нет, конечно, так не скажут, заявление примут. Но никто не станет заниматься этим делом. Можно ли признать умершим человека, от которого много лет не было вестей? Кажется, можно… а вот как – другой вопрос. Нужно обращаться к юристу – чтобы наверняка. Хоть и можно поискать открытую информацию… Но, что бы я ни делал – нужно искать работу. Вот только куда здесь податься? Год назад меня никто не хотел брать, сейчас вряд ли что-то изменилось.
– И никаких вариантов?
– Можете обратиться к заместителю ректора, Петру Игнатьевичу Денц.
– И что сказать, как он мне поможет?
– Иногда Павел Игнатьевич лично отбирает абитуриентов. Расскажете, как есть – кто вы и почему хотите поступить – он примет окончательное решение, допускать вас к вступительным экзаменам, или нет.
Экзамены… За год я многое забыл, как сдавать буду? Хотя, сначала надо получить доступ. Кабинет Павла Игнатьевича находился в противоположной части здания, если бы не транспортные дорожки – я добирался бы туда минут двадцать, а так дорога заняла только пять минут. Но зам. ректора не было на месте, а вернуться он должен был только через пару часов. Огорченно вздохнув, я пошёл к выходу. Транспортная плитка остановилась, когда половина пути была уже позади. «Мне сегодня определенно везет» – думал я, мысленно чертыхаясь, вставая на обычный пол. Хорошо хоть заблудиться здесь было не так-то просто – система целеуказания работала исправно – стоило подойти к любому из многочисленных терминалов, как он показывал тебе твоё текущее местоположение, а маршрут можно было уточнить, введя пункт назначения. Когда я почти подошёл к выходу, транспортная система Академии снова заработала. Вот ведь засада, и впрямь – всё к одному. Направляясь в «Центр занятости, пред и переподготовки» я размышлял о том, кем бы я мог работать с таким багажом знаний. Проходя мимо аттракциона «грави-батут», я остановился – это старое развлечение, появившееся почти сразу, как человечество научилось управлять гравитацией, всё ещё популярно. Смешно наблюдать, как люди становятся похожи на воздушные шарики: отскакивают друг от друга и от прозрачных стенок аттракциона, или летят – подхваченные струями воздуха, которые резко вырываются то тут, то там. Даже захотелось попробовать прокатиться самому… но вспомнив сегодняшнее «везение» и представив, что могло бы быть, откажи вдруг аттракцион – я поёжился и отказался от этой идеи. Конечно, здесь есть система безопасности, а снизу расположен обычный батут… но все равно – падать с пятиметровой высоты не хотелось. С этими мыслями я отправился дальше. Всё-таки здорово – в любую точку космополиса можно попасть максимум за десять минут: к твоим услугам как обычные автобусы, так и такси; пробок нет – благодаря тому, что личный транспорт здесь запрещён, а количество того, что есть, строго регламентировано и все перевозки находятся под контролем исинов. Добравшись до центра занятости, я зашёл в кафе, которое располагалось поблизости. Свободных мест было немного – как оказалось, рядом располагались гимназия и лицей «широкого профиля». Не особо хотелось сидеть в окружении вечно галдящих студентов и школьников – за несколько лет я совсем отвык от такого. Хорошо, что кафе торговало «на вынос», аккуратно упаковывая еду, если требовалось. Пять минут – и всё готово. А можно ещё быстрее – в продаже имелись готовые завтраки, обеды и ужины. Не так вкусно, но лучше пресловутого фаст-фуда – который, кстати говоря, тоже запрещён, однако продолжает свободно продаваться под другим названием. Я предпочёл подождать, заказав себе салат с мясом и чай. Пока мой обед готовился, кафе наполовину опустело, шуму заметно поубавилось. Забрав поднос и, чуть порадовавшись, что не стал покупать готовый обед, я занял свободное место у окна. Закончив обед, посмотрел на часы – сорок пять минут пролетели незаметно. Сбросив пустые тарелку и стакан в утилизатор – краем глаза я заметил Андрея… но повернувшись, чтобы убедиться – он ли? Никого не обнаружил. Показалось? Я вышел из кафе и направился в центр занятости. Здание центра разительно отличалось от Академии Космофлота: выглядело оно старее лет на пятьдесят, коридоры были освещены заметно слабее, терминалы хоть и присутствовали – но никакой системы целеуказания не было и в помине. Впрочем, здесь можно обойтись обычной картой-схемой – хоть центр занятости и совмещён с учебными классами, по размеру он намного меньше Академии. Нужные кабинеты нашлись сразу, а вот людей, которые могли мне помочь – снова пришлось подождать. Зарегистрироваться как «полноценный» соискатель я не смог, так как официально всё ещё проживал в Хэйхэ – поэтому записался в очередь «возможных работников» и теперь ехал в «Центр миграции и регистрации вновь прибывших». В миграционном центре было полно людей, но, к удивлению, его я «прошёл» всего за четверть часа – оказалось достаточным предъявить только удостоверение личности и электронный чек-подтверждение оплаты номера в гостинице. Я снова отправился в Академию Космофлота, надеясь, что теперь всё пройдёт нормально. Пётр Игнатьевич – седой, но сохранивший густую шевелюру, высокий и с военной выправкой – внимательно выслушал меня и сказал:
