Kitabı oku: «Бежать некуда», sayfa 2
II
В купе Антон сел на край койки напротив Марии и заглянул ей в лицо. Страха там было немного, но усталость мрачным пятном старило её сразу на десяток лет.
– Не бойся. Слышишь? – заговорил Антон самым мягким голосом, на какой был способен. Мария кивнула. – Мы в безопасности. Я не дам им тебя обидеть. Я их всех…
Дверь распахнулась. На пороге возникла проводница.
– Вы как? Нормально? – участливо спросила она. – Это просто какая-то ненормальная была, иногда попадаются. Не обращайте внимание.
– Спасибо. – дрожащим голосом ответила Мария.
– Может вам чайку принести?
– Не надо, спасибо. – ответил за жену Антон.
Проводница сказала ещё что-то, но он поспешил закрыть дверь.
– Мы уже уехали, видишь? – Антон кивнул на окно, за которым спальный район плавно перерастал в промышленный, а заборы украшали всё более безвкусных граффити. – Всё будет хорошо.
– Да? – то ли спросила, то ли согласилась Мария.
Хороший вопрос. Как-будто сам Антон знал ответ. Они просто бежали, сломя голову, и никто не сказал бы наверняка: ожидает ли в конце пути спокойствие, или никогда уже его не найти.
А началось всё девять месяцев назад. Тогда ещё и сама Мария не знала о своей беременности, но в почтовый ящик кто-то начал регулярно подбрасывать записки.
«Твой ребёнок проклят!»
Разными почерками эта единственная фраза покрывала каждую клеточку помятых тетрадных листов.
Конечно, первым делом Антон отправился в полицию, но вернулся раздражённый и злой.
«Они рассмеялись и велели приходить, когда что-нибудь произойдёт», рассказал он, намыливая руки. А потом вдруг не выдержал, снёс всё, что стояло на полке под зеркалом, и добавил сквозь зубы: «Когда убьют, тогда и приходите, да?!»
Впрочем к запискам уже через пару недель супруги привыкли и выкидывали, не читая. Иногда даже рвали, когда настроение было паршивое.
На четвёртый месяц беременности странностей прибавилось.
Как-то вечером Антон вышел на балкон с чашкой чая и сигаретой. Зима подходила к концу, весна на пару дней заглянула в город, растопив почти весь снег. Антон рассматривал засыпающие дома, невольно считал гаснущие окна.
Вдруг взгляд его опустился на детскую площадку. В тусклом свете единственного фонаря там стоял человек. Понять, мужчина это или женщина, было невозможно. Просто чёрный силуэт. Человек не двигался, но Антон мог поклясться, что на его лице он видел жёлтый глаз. Почему-то один, но яркий, словно лампочка.
Отогнав от себя лишние мысли, Антон решил, что силуэт принадлежит наркоману или алкашу, и нечего на него внимание обращать.
На следующий день незнакомец вновь стоял на прежнем месте. Кричать ему, чтобы ушёл, Антон постеснялся: время позднее, а будить соседей не хотелось. Зато он отважился спуститься поговорить и на всякий случай прихватил кухонный нож.
Вот только когда подъездная дверь с писком раскрылась, и Антон выскочил в распахнутой куртке на улицу, детская площадка оказалась пуста.
Всю неделю, до самого рассвета, загадочный человек оставался под окнами и только с рассветом исчезал. А полиция вновь не увидела поводов возбудиться.
Через неделю на площадке стояли уже два человека. Ещё через неделю – три. И все они ночи напролёт чего-то ждали, не двигаясь и не говоря ни слова. А затем исчезали, не оставив следа на свежем снегу.
Вначале Мария сильно переживала, не могла спать и постоянно выглядывала в окно, спрятавшись за занавеской. Боялась выходить из дома и даже в компании мужа постоянно озиралась. Только по прошествии нескольких месяцев это стало привычным. Стоят и стоят, главное – не трогают. Но это было лишь вопросом времени.
Вчера же случилось то, что заставило бросить все дела и бежать из города куда глаза глядят.
Возвращаясь домой на своём автомобиле, Антон заметил в зеркале заднего вида чёрную «Волгу». Что-то смутило его. Уж слишком настырно держала та дистанцию. Антон свернул с шоссе, «Волга» – за ним, несколько лишних поворотов – повторял и преследователь. Тогда нервы начали сдавать. Антон рванул по дворам, но и теперь «Волга» не отставала. Двигалась, как привязанная, не уступая ни на метр. Пока сам Антон не потерял управление и не влетел в школьный забор.
Он выскочил из машины, стряхивая с себя осколки лобового стекла. Радости от чудесного спасения не было. Ужасом перехватило дыхание, хотелось бежать как можно дальше, но с одной стороны тянулись гаражи, с другой – ещё один забор. А единственный выход перекрыла та самая «Волга» и грозно урчала, намекая на скорый конец.
Кто был за рулём, Антон не видел. Тёмный силуэт с неясными очертаниями. Но как же теперь это стало привычно. Силуэты… кругом одни силуэты! Вся жизнь превратилась в постоянный поиск этих силуэтов! То в толпе они покажутся, то вдали промелькнут. Но теперь, казалось, игры кончились.
«Волга» заревела двигателем, а затем отъехала, развернулась и с визгом колёс умчалась прочь.
Антон с облегчением выдохнул. Облокотился на свою машину и хотел уже перевести дыхание, но неожиданно в голове вспыхнула мысль: Мария дома одна. Вдруг этот силуэт отправился к ней?
Забыв про всё на свете, Антон бросился к жене и очень быстро понял, что не ошибся. «Волга» криво стояла у самого подъезда.
На лестничной клетке все стены были расписаны до боли знакомой фразой:
«Твой ребёнок проклят!»
На разный лад, с ошибками и без, корявыми и едва не каллиграфическими почерками. От привычного зелёного цвета не осталось и пятнышка. И так на каждом этаже.
Одна только дурацкая мысль пульсировала во взбесившемся рассудке Антона, пока он перебирал ногами по ступеням: как только успели всё разрисовать за полдня? Не всем же городом они здесь творчеством занимались? Или всем?
Больше всего Антон боялся, что дверь в квартиру окажется распахнутой, и там… в самый важный момент он струсит и сбежит. Однажды это уже случалось.
К счастью страх так и остался страхом. Дверь оказалась закрытой. Антон позвонил, чтобы не терять времени, но ответа не последовало. Тогда он достал ключи и открыл сам.
Мария сидела напротив входа с ножом в руке. Заплаканная, неповоротливая и бледная, как белый лист.
«Целый день кто-то колотил», глотая слёзы произнесла она, уткнулась лицом в грудь мужа и расплакалась.
Ночью атака повторилась. В дверь беспрерывно долбился какой-то ненормальный. Жвачкой залепил глазок и рассмотреть его было невозможно. Но при этом неизвестный постоянно нёс сбивчивый бред, будто ребёнок проклят и умрёт при рождении, что он принадлежит ему. И ещё много всего непонятного, в смысл чего даже вникать не хотелось.
Телефон и электричество выключил то ли этот ненормальный, то ли была ещё какая-то причина. В отчаянии Антон распахнул окно и закричал. Он звал на помощь, но город спал и не слышал. Зато услышали те, кого видно было лишь чёрными силуэтами. Уже к полуночи их собралась целая толпа. Они стояли молчаливым, чернильным пятном, заполнив всю детскую площадку и парковку.
В тот момент Антон и решил бежать. Он понимал, что может и не выбраться из квартиры: слишком уж плотно взялись за него. Но так же Антон понимал, что если вдруг подвернётся удачный момент, он должен быть готов и ни секунды не медлить.
Бежать Антон собирался в свой старый дом. Тот давно стоял бесхозным далеко на севере. Продать не позволяли воспоминания, впрочем, и жить в нём не давали тоже они. А теперь дом мог стать неплохим убежищем для Антона, его жены и маленького ребёнка.
