Kitabı oku: «Палачи ада. Уроки Хабаровского процесса», sayfa 3

С 1918 г. Окава занимал руководящие посты на Южно-Маньчжурской железной дороге.

В начале 1930-х гг. был одним из организаторов заговоров против власти. В 1934 г. предстал перед судом по делу об убийстве премьера Инукаи, совершенного двумя годами ранее, однако виновным был признан лишь в том, что его идеи и сочинения побудили мятежников к преступным действиям. В конце 1935 г., после краткосрочного тюремного заключения, вышел на свободу.

В скором времени «японский Геббельс», как его называли, возглавил «исследовательский институт», в котором изучалась и модернизировалась идеология агрессии и расизма. Окава – автор хрестоматии японской истории и целого ряда книг и статей, описывающих японский вариант расовой теории. Добиться превосходства «расы Ямато» над другими народами он призывал с помощью агрессивных войн.

Еще в 1924 году Окава опубликовал книгу «Азия, Европа, Япония», в которой доказывал, что, поскольку Япония, но мнению некоторых историков, первое государство, созданное на нашей планете, то ее божественной миссией является господство над всеми нациями. В качестве ближайшей цели автор ставил оккупацию всей Сибири и островов Южных морей. Он предсказывал войну между Востоком и Западом, в которой Япония будет выступать в роли защитника и владыки Востока.

Из книги «Азия, Европа, Япония»

История мира показывает, что Запад и Восток должны быть объединены. Однако это объединение, вероятно, не будет достигнуто мирным путем. «Небо всегда видно через скрещенные мечи». Для того чтобы наступил новый мировой порядок, нельзя избежать новой схватки между силами Запада и Востока, как это бывало и в прошлом. Эта теория достаточно ясно реализовывалась в американских угрозах Японии. Сильнейшая страна Азии – Япония, а сильнейшая страна, представляющая Европу, – Америка. Мы не можем сказать, является ли это простым совпадением или указанием свыше, но так как символ Японии – Солнце, а символ Америки – звезда, борьба между этими двумя странами будет символизировать борьбу между ярким светом дня и тьмою ночи. Эти две страны самим провидением предопределены к борьбе друг с другом, подобно Греции и Персии, Риму и Карфагену.

О Япония! Будет ли это через год, через десять, или через 30 лет? Один Бог знает, когда это будет. В любое время ты, Япония, можешь быть призванной к войне. Не будем терять ни одного момента в подготовке к войне…

В течение трех тысяч лет, с самого основания страны, наша высшая раса заимствовала культуру и цивилизацию у других стран. Япония еще не внесла своего положительного вклада в мировую историю. Не был ли в действительности этот длинный период подготовкой к настоящему моменту? Путем победы Японии в будущей войне между Японией и Америкой, темный мир исчезнет и должен начаться мир яркий, освещенный лучами восходящего солнца.

1924 год – недавно закончилась Первая мировая, через 16 лет, в 1941 году, начнется война между Японией и Америкой…

В 1926 году Окава заявил, что осуществление божественной миссии (покорение других народов) возможно только в том случае, если внутри самой Японии утвердится устойчивая мораль. А «устойчивую», по его мнению, мораль можно привить японскому народу только в условиях тоталитарного государства. Поэтому он организовал патриотическое общество, пропагандировавшее «освобождение цветных народов и моральное единство мира».

Окава часто читал лекции по этим вопросам по приглашению Генерального штаба Японской армии.

В 1930 году он призвал положить конец господству белых народов и изгнать их из Азии. Конец этого господства, по утверждению Окавы, означал, что в Азии будет создана одна страна под эгидой Японии, основанная на принципе «Кодо» – «Императорского пути».

У Окавы и его сторонников «Императорский путь» превратился в путь военной диктатуры – все существующие политические партии должны быть разгромлены, а престиж императора поднят при господстве военных.

Современники рассказывали, что Окава был фанатиком, которого обуревали мечты о величии империи. Не колеблясь, он мог послать своих сторонников на верную гибель. Этот человек был опьянен честолюбивыми замыслами, видел себя создателем «Великой Японии».

Таков коротко ответ на вопрос о том, почему японское государство на протяжении многих десятилетий проводило враждебную, захватническую политику в отношении других народов Азии, провоцировало военные конфликты, вело захваты чужих территорий и упорно готовилось к «большой войне», в первую очередь против Китая и Советского Союза.

Агрессивность императорской Японии была связана со специфическими условиями ее развития. Когда японский капитализм вышел на международную арену, мир уже был поделен между ведущими империалистическими державами. Страну толкала на передел мира набиравшая силу и влияние дзайбацу. Симбиоз японских монополий и идеологии самурайства, составившего ядро военно-фашистского движения, вскормил и вспоил одного из наиболее оголтелых и агрессивных хищников.

Взгляд из ХХI века

О. ЛИПЧАНСКАЯ

Кроме генералов, в лагере в Чернцах содержался и бывший санитар-лаборант Курусима Юдзи – он был одним из тех стажеров, способных юношей, которых привлекали к работе в отряде. Он был совершенно фанатично настроен. В его обязанности входило изучение поражающей способности бактерий, распылявшихся с самолета. Для этого раскладывали манекены, намазанные чем-то липким. И Юдзи скрупулезно подсчитывал, сколько блох, зараженных чумой, могло попасть на эти манекены, а значит, на человека.

Но вскоре вместо манекенов японцы стали использовали людей. Хотя вряд ли они относились к ним, как к людям, скорее как к неодушевленным предметам. И Юдзи добросовестно работал, ему было неважно, кого считать – блох или же трупы, которые остались после эксперимента. Так воспитывалась вся японская молодежь.

Ольга ЛИПЧАНСКАЯ, историк, хранительница краеведческого музея в Чернцах (2017 г.)

В своем приговоре Международный военный трибунал для Дальнего Востока в Токио установил, что «агрессивная война против СССР предусматривалась и планировалась [Японией] в течение всего рассматриваемого периода, что она была одним из основных элементов японской национальной политики и что ее целью был захват советских территорий на Дальнем Востоке».

В 1930-х гг. Япония уже активно готовилась к участию во Второй мировой войне, и прежде всего к агрессии против СССР.

Согласно составленному еще в конце 1920-х гг. японским Генеральным штабом планом войны против СССР, который назывался «Оцу», предусматривалось нанесение ударов по Дальнему Востоку с моря и территории Кореи. Позднее японские стратеги пришли к выводу, что для нападения на СССР им необходимо сначала основательно укрепиться в Маньчжурии – сделать ее плацдармом для подготовки нападения.

Глава III. Цель – Советский Союз

«Японо-советская война неизбежна» – таков был основополагающий постулат японской военной доктрины.

Инициаторами вступления во Вторую ми ровую войну стали сами японцы. Гитлер рас сматривал союз с Японией в первую очередь как средство борьбы против Советского Союза. Он планировал, что действия японских войск на Дальнем Востоке отвлекут внимание англичан и американцев от Германии, пока она будет укреплять свои позиции в Западной Европе. Под японской оккупацией быстро оказались Гонконг и Индокитай, в январе 1942 г. английские войска были вытеснены из Малайзии и Сингапура, также захвату подверглись Филиппины. Но японский блицкриг рухнул с таким же треском, как и план «Барбаросса». Выиграть эту схватку Япония не смогла.

Биологическое оружие, на которое уповала японская военщина, – это оружие массового истребления, жертвами которого в первую очередь становится мирное население. Именно поэтому большинство цивилизованных стран обязалось не использовать его, подписав 17 июня 1925 г. Женевский протокол «О запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств». Но ряд государств не пошли по этому пути.

Германия тоже готовилась к бактериологической войне с Советским Союзом. Летом 1943 г. во время тайного совещания Гитлер поручил рейхсмаршалу Герингу лично заняться созданием института, в котором можно было бы разводить культуры смертоносных бактерий.

Токийский процесс подтвердил и предъявленное Японии обвинение в проведении вооруженных выступлений против СССР и Монголии в 1938 и 1939 гг., квалифицировав их как «агрессивную войну».

Захват дальневосточных территорий СССР всегда рассматривался правящей кликой Японии как главное условие для установления господства над всей Азией. В приговоре говорится, что, хотя Маньчжурия «привлекала своими естественными богатствами, возможностью экспансии и колонизации, ее захват был желателен и как обеспечение плацдарма в планировавшейся против СССР войне, которая будет способствовать развитию “императорского пути Кодо”».

Российским читателям будет особенно интересно ознакомиться с планами «нового порядка» для Сибири, разработанного адептами «Великой Японии».

Агрессивная и коварная политика в отношении Советского Союза являлась важнейшей составной частью внешнеполитической программы правящих кругов Японии. Свое начало она берет еще со времен участия Японии в интервенции на советском Дальнем Востоке. Когда Япония оказалась перед явным крахом захватнических планов в этом регионе, ее представители на Дайренской конференции в апреле 1922 г. все же пытались навязать Дальневосточной республике договор, который по сути был попыткой превратить советский Дальний Восток в колонию Японии.

В период между двумя мировыми войнами политика Японии по отношению к Советскому государству складывалась как традиционно враждебная. Один из ее активных вдохновителей Коки Хирота еще в бытность послом в Москве в 1931 году передал в Генеральный штаб Японии, что «нужно занять решительную позицию по отношению к Советскому Союзу, приняв решение воевать с СССР в любое время, когда это окажется необходимым. Однако целью должна быть не столько защита против коммунизма, сколько оккупация Дальнего Востока и Сибири».

Агрессивность антисоветской политики Японии особенно возросла после ее вступления в заговор с гитлеровской Германией и заключения «антикоминтерновского пакта», прикрывавшего секретные военно-политические соглашения блока агрессоров против СССР.

Захват советских территорий считался в такой степени осуществимым, что загодя стал вырабатываться конкретный план по насаждению «нового порядка». С июля по сентябрь 1941 г. этим занималась специальная группа офицеров Генерального штаба, в сентябре 1941 г. в штабе Квантунской армии для решения вопросов, связанных с оккупационным режимом, был создан Пятый отдел во главе с генерал-майором Икэдой, одним из подчиненных командующего Квантунской армией Умэдзу. Для разработки проектов и проведения различных исследований секретные документы из Военного министерства, Министерства колоний и других правительственных органов регулярно получало общество «Кокусаку кэнкюкай».

В декабре 1941 г. Военное министерство, Министерство колоний и общество «Кокусаку кэнкюкай» подготовили план управления территориями «Великой Восточной Азии». Территорию СССР намечалось разделить между Японией и Германией; граница между японскими и германскими владениями должна была проходить в районе Омска. Территории Советского Приморья и Восточной Сибири, вплоть до озера Байкал, должны были войти в состав Японии и Маньчжоу-Го.

Вот цитата из документа: «Этот вопрос будет разрешен японо-германским соглашением, в настоящее время его решить трудно. Тем не менее Приморская область будет присоединена к территориальным владениям империи, и районы, прилегающие к Маньчжурской империи, будут включены в ее сферу влияния. Сибирская железная дорога будет поставлена целиком под контроль Японии и Германии. При этом линия разграничения между ними проходит в Омске».

В планах по управлению «новыми территориями», составленных Институтом тотальной войны (учрежден Указом императора от 30 сентября 1940 г.), все было расписано до мелочей. В оккупируемых районах управление предполагалось передать военной администрация. «Все старые законы и указы должны считаться недействительными. Вместо них будут проводиться в жизнь простые, но сильные военные приказы… Местному населению в принципе не будет разрешаться участвовать в политической жизни… На эти территории будут посланы японские, корейские и маньчжурские колонисты, если в этом возникнет необходимость с точки зрения экономики и национальной обороны… Нашей целью должно быть внедрение нашей мощи, и для этого мы должны приложить все силы, не опускаясь при этом до так называемой отеческой опеки». Советских граждан, проживавших на Северном Сахалине, японцы собирались использовать в качестве бесплатной рабочей силы на рудниках.

Нельзя не отметить, что в целом планы японских империалистов мало чем отличались от кровавого режима, установленного немецко-фашистскими захватчиками на оккупированных территориях Советского Союза.

В японском правительстве постоянно, особенно в начале войны, поднимался вопрос о том, на какой фронт Японии следует направить свои силы? На Северный или Южный? Часть высших офицеров отстаивали стратегию «Нансин» – что означает «На юг»: захват Юго-Восточной Азии и Голландской Ост-Индии. Другие были сторонниками стратегии «Хокусин» – «На север», так как считали, что Советский Союз представляет угрозу, с которой нужно разобраться в первую очередь.

* * *

Седьмого ноября 1944 г. в Токио был казнен советский разведчик Рихард Зорге, точно указавший дату германского вторжения в СССР.

Через 10 дней на собрании японских ядерных физиков было отмечено, что «начиная с февраля данного года не было осуществлено значительного продвижения в области атомных исследований». Это означало, что японцы не сумеют быстро создать атомное оружие.

В ночь с 9 на 10 марта 1945 г. 334 американских бомбардировщика под прикрытием темноты на низкой высоте совершили налет на Большой Токио, в то время застроенный в основном деревянными домами. В течение нескольких минут сгорели 267 тысяч домов, температура воздуха в городе заставляла кипеть воду. В огненном смерче погибло от 80 до 100 тысяч человек. Мир еще не видел ничего подобного.

К июлю 1945 г. 60 японских городов лежали в руинах. Систематические бомбардировки стоили жизни еще 150 тысячам гражданских лиц. В целом, на протяжении последних девяти месяцев войны погибло 897 тысяч японцев.

Американцы скрупулезно просчитывали возможные потери в ходе завершающей стадии войны. Общим было мнение, что, несмотря на бомбардировки, операции будут исключительно кровопролитными, ведь японцы располагали грандиозной армией на континенте.

Как пишет американский историк Герхард Уайнберг, ситуация «требовала массового вовлечения в бои с японскими войсками в Маньчжурии Красной армии… Призванный руководить союзным вторжением генерал Макартур постоянно подчеркивал в Вашингтоне существенную необходимость крупномасштабных операций Красной армии в Маньчжурии».

Американцы совершенно справедливо рассчитывали, что, нанеся поражение японцам в Китае, Советская армия лишит окруженных японцев всякого шанса на успешное сопротивление, на создание тыла, на глубину обороны.

При этом военные планировщики полагали, что даже с участием СССР война на Тихом океане будет длиться не менее восемнадцати месяцев. Без помощи же СССР она «может длиться бесконечно, с неприемлемыми потерями». Президент США уже знал, что в августе на японские города будут сброшены атомные бомбы, тем не менее он не ослаблял усилий в деле привлечения СССР к войне на Дальнем Востоке. Насколько эффективно атомное оружие, пока никто не мог сказать доподлинно, а вот возможности Советской армии были хорошо известны.

У президента Рузвельта лежала на столе рекомендация Объединенного комитета начальников штабов: «Участие России в максимально приближенные сроки, которые позволяют ее наступательные возможности, крайне желательно».

Еще в январе 1945 г. высшее военное командование США довело до сведения Рузвельта, что «необходимо обеспечить всю возможную помощь нашим операциям на Тихом океане». От вступления СССР в войну виделись следующие выгоды: разгром Квантунской армии, уничтожение континентального плацдарма Японии, уничтожение всех видов сообщения между азиатской частью материка и японским архипелагом, бомбардировки Японии с советских аэродромов на Дальнем Востоке. И, наконец, главное: устрашающие подсчеты потерь в американских войсках должны были закончиться.

Сталин не возражал против вступления СССР в войну согласно договоренностям с союзниками. Однако он готов был начать воевать только после тщательной подготовки, после того как на Дальнем Востоке будет сосредоточено не менее двадцати пяти дивизий. И он хотел, чтобы условия вступления СССР в войну были письменно поддержаны Рузвельтом и Черчиллем. Рузвельт ответил согласием.

Десятого февраля 1945 г. было условлено, что СССР вступит в войну против Японии через два-три месяца после завершения боевых действий в Европе. Три великие державы антигитлеровской коалиции признали независимость Монголии, необходимость возврата Советскому Союзу Южного Сахалина и его интернационализацию с признанием советских интересов, передачу Советскому Союзу в аренду военно-морской базы в Порт-Артуре, создание совместной советско-китайской компании по эксплуатации и железных дорог. Специально был оговорен суверенитет Китая в Маньчжурии и особо указано на правомочность передачи Курильских островов СССР. Биограф Рузвельта М. Бернс писал потом, что «русские не запрашивали в Ялте того, чего в Азии они не смогли бы получить собственными усилиями», и американский президент полагал, что требования СССР вполне умеренны.

Не подлежит сомнению, что в японских правящих кругах договор, подписанный в Москве 13 апреля 1941 г., рассматривали только как тактический маневр, не более. Министр иностранных дел Ёсукэ Мацуока по возвращении из Москвы после подписания пакта сразу же заявил германскому послу в Токио Отту, что ни японский премьер-министр, ни министр иностранных дел не сумеют заставить Японию остаться нейтральной в случае конфликта между Россией и Германией. В этом случае Япония «в силу необходимости» будет вынуждена напасть на Россию на стороне Германии, и «никакой пакт о нейтралитете тут не поможет».

Когда немецко-фашистские полчища вторглись на советскую территорию, Мацуока тут же представил императору меморандум, в котором говорилось, что Япония должна объединить свои усилия с Третьим рейхом и напасть на СССР. Второго июля 1941 г. на имперской конференции в Токио было принято решение пока воздержаться от нападения, но продолжать вести подготовку к войне и вступить в нее, если германо-советская война будет развиваться в благоприятном для Японии направлении.

* * *

Японский Генеральный штаб заблаговременно разработал план подготовки войны против Советского Союза (план «Кантокуэн», или «Особые маневры Квантунской армии»). Он включал в себя осуществление операций по захвату Приморья, Владивостока, а затем Читы и всего Забайкалья. При этом создатели плана рассчитывали, что советское командование из-за неблагоприятного хода событий на советско-германском фронте будет вынуждено перебросить туда с дальневосточных рубежей значительную часть своих дивизий.

Уже в 1942 г. Япония сконцентрировала на границах СССР более трети всех своих сухопутных, около половины военно-воздушных и две трети бронетанковых сил. С учетом японских войск, сосредоточенных в Северном Китае, на Сахалине и Курильских островах, против СССР должна была выступить огромная армия – около 1,2 миллиона солдат и офицеров.

Однако поражение немецко-фашистских войск в битвах под Москвой и Сталинградом внесло серьезные коррективы в агрессивные намерения Японии. Нападение на СССР пришлось пока отложить. В апреле 1943 г. японский посол в Берлине генерал Осима заявил Риббентропу: «Двадцать лет все планы японского Генерального штаба разрабатывались для наступления на Россию, и все снова направлено на это наступление».

Не только в первые месяцы гитлеровской агрессии против СССР, но и в течение всего последующего периода Великой Отечественной войны милитаристская Япония грубо нарушала условия пакта о нейтралитете.

В нарушение обязательств по договору о нейтралитете Япония систематически снабжала нацистскую Германию материальными стратегическими ресурсами и секретной информацией о Советском Союзе. Своими постоянными провокациями и военными приготовлениями она вынуждала СССР держать на Дальнем Востоке до сорока кадровых дивизий, которые так нужны были на советско-германском фронте.

Все эти и многие другие факты опровергают утверждения, будто императорская Япония «честно выполняла пакт о нейтралитете», а Советский Союз «напал» на нее вопреки нормам международного права, чтобы «захватить богатства Дальнего Востока». Подобные измышления содержит, например, и один из томов «История войны в Великой Восточной Азии», изданной в Японии.

* * *

Необходимым условием броска на центральные острова Японии американские стратеги считали захват острова Окинава, расположенного в 600 километрах от самого южного из больших островов – Кюсю.

Первого апреля 1945 г. американская армада из 1300 судов подошла к Окинаве. Американцы ожидали немедленных действий японцев, но те, зная, что от них ждут активности, затаились, ожидая встретить наступающих на выгодно расположенных позициях. Остров был пронизан тоннелями и всевозможными укрепленными позициями. Японцев на острове было 120 тысяч, а американцы в первый день высадили 50 тысяч человек. Позднее численность американских войск достигла 250 тысяч человек.

Японское верховное командование еще в середине войны определило границы абсолютной безопасности японских территорий, и Окинава вошла в этот периметр. Японцы готовы были сражаться отчаянно.

Началась битва. На американский флот обрушились 930 камикадзе, они уничтожили десять миноносцев и один легкий авианосец, повредили более двухсот других судов. Однако военные власти были полны решимости сражаться до конца. Инакомыслие пресекалось в зародыше: только по подозрению в готовности поддержать мирные переговоры более 400 человек были арестованы.

Высадка на Японские острова могла произойти только после захвата Окинавы, а битва за остров продолжалась почти три месяца. В Белом доме размышляли: если уровень потерь будет таким же высоким, американская армия окажется обескровленной. Бесстрастная калькуляция говорила, что ситуацию спасет лишь мощный удар Советской армии по континентальным силам японцев, поэтому американцы с нетерпением ждали вступления в войну русских. Новый президент Трумэн говорил, что это единственная альтернатива «предотвратить Окинаву от одного конца Японии до другого».

В США понимали, что японцы пытаются найти посредника для переговоров в Москве. Но им было известно, что русские не ведут двойную игру.

Японцы отвергли Потсдамскую декларацию, грозящую Японии судьбой Германии. Премьер-министр адмирал Кантаро Судзуки сказал по этому поводу: «Что касается [японского] правительства, то оно не видит в этой декларации никакой ценности, и оно не видит иного выхода, кроме как игнорировать эту декларацию полностью и сражаться решительно ради успешного завершения войны».

Знакомясь с перехваченными телеграммами, военно-морской министр США Джеймс Форрестол пришел к неутешительному заключению: японский кабинет министров исходит из того, «что война может продолжаться со всей энергией и яростью, на которую способна их нация, до тех пор, пока альтернативой не станет безоговорочная капитуляция». И все же, читая шифровки, американцы видели, что Токио надеется на сепаратные переговоры с Москвой.

Четвертого августа оперативный отдел Квантунской армии – лучшей сухопутной армии Японии, расквартированной в Маньчжурии, – заключил, что наступление со стороны Советской армии невозможно ранее сентября. Да и в сентябре выступление против 750-тысячной армии маловероятно. Если СССР все же решит присоединиться к США и Британии, то сделает это скорее всего весной 1946 г.

Между тем перемещение советских войск на Дальний Восток началось в мае и завершилось уже в июле. Три штаба будущих фронтов и четыре армейских штаба уже разрабатывали планы наступления. Планировалось увеличить контингент советских войск с сорока до восьмидесяти дивизий. Опытные командиры занимали свои места, армия готовилась к суровым боям. Два мощнейших удара должны были окружить Маньчжурию с востока и запада где-то после 25 июля. Несчетное число эшелонов шло с запада на восток. Западные союзники читали японские кодированные сообщения об этих перемещениях, о панике, которую они вызывали у японцев.

Ночью 5 августа семь групп американских бомбардировщиков направились в сторону Японских островов. На одном из них была атомная бомба. Под крылом оказалась Хиросима… В результате сброса бомбы погибли 78 тысяч человек, 35 тысяч были ранены. Через 13 дней число погибших достигло 92 233 человек. Из 90 тысяч домов Хиросимы 62 тысячи были уничтожены. Через три дня подобная же судьба постигла и Нагасаки. Япония была потрясена, но Квантунская армия была готова воевать.

Восьмого августа, выполняя данное союзникам обещание, Советская армия перешла границу с Китаем навстречу Квантунской армии. Советская армия шла тремя фронтами на оплот японцев на Евразийском континенте. Это были лучшие советские механизированные части.

Квантунская армия, еще раз повторим, считалась лучшей в императорской Японии; 750 тысяч солдат и офицеров были полны решимости удержать Маньчжурию, но… Когда 6-я гвардейская армия 13 августа прорвала оборону и вышла на стратегический простор, Квантунской армии ничего не оставалось, кроме как отойти через реку Ялу в Северную Корею, где ее сопротивление продолжалось до 20 августа.

Девятого августа 1945 г. Высший военный совет Японии собрался на совещание в Токио. Голоса разделились поровну: трое за принятие требования о безоговорочной капитуляции, трое – против. Премьер Кантаро Судзуки и министр иностранных дел Сигэнори Того были за капитуляцию, но военный министр Анами был категорически против: «Рано говорить, что война проиграна. Определенно то, что мы причиним противнику в случае вторжения в Японию огромные потери, и ни в коей мере не невозможно то, что мы сможем изменить ситуацию в нашу пользу, вырвав победу из рук поражения. Более того, наша армия не подчинится приказу о демобилизации. А поскольку она знает, что ей не будет позволено сдаться, что сдача влечет за собой суровое наказание, – не существует альтернативы продолжению войны».

Высший военный совет обратился к императору Хирохито. Его слова следует процитировать: «Продолжение войны может иметь своим единственным результатом уничтожение японского народа и продолжение страданий всего человечества. Кажется очевидным, что нация не в состоянии более вести войну, и ее способность защитить свои берега сомнительна». То есть пришло время «вынести невыносимое» – Япония должна была принять условие безоговорочной капитуляции.

В Маньчжурии шли жестокие бои, советские военные моряки высадили десант на Южном Сахалине. Корабли советского Тихоокеанского флота бомбардировали бухты с японским флотом. Бои будут продолжаться до 19 августа.

Советская армия быстро продвигалась по Северному Китаю, окружая Квантунскую армию. Под танки бросались камикадзе, но это были уже напрасные жертвы. Генерал Анами сделал себе харакири, чтобы не услышать о признании поражения. Несколько сот солдат и офицеров Квантунской армии совершили самоподрыв ручными гранатами. Двадцать третьего августа советские войска вошли в Порт-Артур. Через два дня советские войска полностью завладели Сахалином, южная часть которого была утрачена в горьком 1905-м, – унижения полувековой давности были отомщены.

Но победа далась нелегкой ценой. На этой далекой войне, выполняя данное западным союзникам слово, погибнут 8219 советских солдат и офицеров.

Среди получивших звание Героя Советского Союза за свой ратный подвиг в те дни была и одна женщина: Мария Никитична Цуканова, сан инструктор Тихоокеанского флота при батальоне морских пехотинцев.

Мария – уроженка Омской области, в победном 1945-м ей исполнился всего двадцать один год. В 1941 г. она успешно окончила среднюю школу и мечтала стать учительницей. С начала войны Маша работала санитаркой в госпитале, ухаживала за ранеными бойцами. Несколько раз подавала заявление об отправке на фронт.

Летом 1942 г. девушка все-таки добилась своего – ее призвали в армию. Военкомат отправил ее на Дальний Восток, на флот. И вот пришло время войны с Японией.

Подразделение Цукановой принимало участие в боях за корейский порт Сейсин. В ходе сражения Маша вытащив с поля боя 52 бойца морской пехоты, но и сама была ранена в плечо. Она отказалась от госпитализации и продолжила участвовать в бою уже с автоматом в руках. Получив еще одно ранение, в ногу, она потеряла сознание и попала в плен к японцам.

Когда советские солдаты перешли в наступление и захватили японский штаб, в подвале было обнаружено тело санинструктора Маши Цукановой. Ее жестоко пытали, выкололи глаза… Трудно даже представить, что ей пришлось вынести.

Марию Цуканову похоронили на месте гибели вместе с другими русскими воинами. Над могилой позже был сооружен мемориал.

В память отважной девушки названы улицы во многих городах, поселок в Приморском крае, также ее имя получила одна из бухт в Японском море.

* * *

Дальневосточная кампания советских вооруженных сил, длившаяся всего 24 дня, по размаху, мощи и результатам является уникальной.

Вступление СССР в войну против милитаристской Японии – это пример выполнения союзнического долга. Как отмечал маршал Советского Союза А. М. Василевский, «правительства США и Англии отлично понимали, что исход войны на Тихом океане зависел от разгрома сухопутных сил Японии. Они справедливо полагали: если Советский Союз не выступит против Японии, то им для вторжения на Японские острова потребуется армия примерно в семь миллионов человек. При этом они должны были понести потери в миллион человек, а война продлилась бы еще не менее восемнадцати месяцев. В известных планах англо-американское командование предусматривало высадку 6-й американской армии на островах Кюсю и Хонсю только в марте 1946 г. Совершенно очевидно, что наши союзники были не в состоянии своими силами принудить Японию к капитуляции. Им нужна была решительная помощь Советского Союза и его армии».

Мощные удары Советской армии уже в самом начале боевых действий вызвали растерянность и панику в японском правительстве. «Вступление сегодня утром в войну Советского Союза, – заявил 9 августа на экстренном заседании Высшего совета по руководству войной премьер-министр адмирал Судзуки, – ставит нас окончательно в безвыходное положение и делает невозможным дальнейшее продолжение войны». Такое же мнение на заседании высказал министр иностранных дел Того: «Настоящая ситуация настолько критическая, что исключает всякую надежду на победу, и поэтому мы должны немедленно принять Потсдамские условия».