Kitabı oku: «Замужество за мужество»
Пролог
Провидица знала, что сегодня она умрет.
Марта переехала в Лирру лет пять назад из Риглы. Зимы в Ригле были слишком студеными, и пожилая женщина решила, что под старость лет стоит погреть косточки на теплом южном солнышке. Летом ее ожидания оправдались, а дряхлые суставы тихо радовались теплу. Но с приходом зимы старуха поняла, как ошибалась.
Холодное время года здесь было намного теплее, чем на ее родине. Да только в студеные морозы Риглы воздух был сухим, принося облегчение костям. А промозглые теплые зимы Лирры были словно созданы для того, чтобы каждое утро приносить боль и отбивать желание жить.
В этот раз дождь лил целую неделю и никак не хотел заканчиваться. Влагой, казалось, было пропитано все вокруг. Даже бревенчатые стены ее домика на ощупь стали словно живые. И она не удивилась бы, если бы из бревен вдруг показались веточки и зазеленели.
Проснувшись, женщина решила провести весь день в постели, но подумав, все-таки решила встать. Марта была отличной ясновидящей и точно знала, что сегодня ее последний день. Говорят, что провидицы могут предсказать все что угодно, кроме своей кончины. Да только это или плохие ясновидящие, или она слишком хороша.
Справедливости ради нужно отметить, что причину смерти она не знала, да и докопаться до истины не пыталась. Был ли в этом смысл, знать, как именно ты умрешь? Она уже и не помнила, сколько ей лет. Счет потеряла, когда возраст перевали за сотню. И сегодняшний день ждала даже с некоторой радостью, веря, что он принесет ей облегчение и избавление от мучений.
Решив не менять привычного распорядка, Марта умылась, позавтракала и села у окна в ожидании посетителей. Последние дни их было немного. Погода была мерзопакостной, люди искали любой предлог, чтобы не выходить на улицу. И тут вдали она заметила что-то яркое, желтое, словно солнышко проглянуло через свинцовые тучи. Женщина напрягла глаза. И тут же обреченно застонала. Это был королевский штандарт.
Кого-кого, а правителя в свой последний день она хотела видеть в последнюю очередь. Через несколько секунд из-за горизонта появились силуэты всадников на породистых жеребцах, которые с легкостью летели, несмотря на грязь и раскисшую дорогу. Первым шел холеный черный великан, чья грива практически спускалась до земли.
Женщина не знала, радоваться ей или огорчаться. Король предпочитал ездить на золотистых лошадях, считая этот цвет символом власти. А черная масть означала, что сюда приближался не кто иной, как наследник престола. Дурная слава Тайгера летела впереди него. Баламут и повеса, пьяница и бабник, он был головной болью собственных родителей и затаенным страхом всего населения Лирры.
– Кажется, я знаю, от чьей руки мне предстоит умереть! – усмехнулась про себя старуха, прикрыв газа и покачав головой. После этого, кряхтя, поднялась с лавки, собираясь встречать посетителей. Страха у нее не было. Она знала, что наследник скор на расправу. И это давало надежду на то, что смерть будет быстрой и легкой.
Ясновидящая только успела приподняться, как дверь слетела с петель, словно и не была закрыта на тяжелый засов. В комнату вошли четыре мужчины, с ног до головы, закутанные в черные одеяния. Они бегло оглядели из-под своих капюшонов хибару и, кивнув дуг другу головами, что-то быстро сказали, развернувшись к выходу. Женщина их слов не разобрала. Посетители же расступились, образуя своеобразный коридор. И по нему с важным видом в помещение зашел он, сын правителя Тайгер Грозманн, прозванный в народе красавчиком.
Мужчина вполне соответствовал прозвищу. Он был высок, отлично сложен и обладал приятными чертами лица. Из-под черных бровей на мир смотрели большие желтые глаза, опушенные густыми ресницами. Тонкий нос с легкой горбинкой выдавал породу. И лишь красиво вылепленные губы кривились в презрительной улыбке, проявляя истинный характер хозяина.
– Добрый день, провидица! – все-таки соизволил поздороваться он, с легкой усмешкой склонив голову в приветствии. Это приветствие выглядело скорее шутовским поклоном, чем выражение почтения древней старухе.
– Добрый, коли не шутишь, – отозвалась женщина. Но положенный в таком случае реверанс в ответ делать не стала. Да и до реверансов ли ей было с ее-то суставами? Лишь еще прямее постаралась выпрямить старческую спину, словно могла бы сравняться ростом со стоящим перед ней мужчиной. – Что привело тебя в мое скромное жилище?
Наследник в ответ неприятно расхохотался, с презрительным прищуром разглядывая женщину, похожую на нахохлившегося воробья, но державшую себя с достоинством орла:
– А мне говорили, что ты все знаешь наперед. Только твой вопрос ставит под сомнение эти слухи.
Марта в ответ лишь пожала печами, не желая вступать в полемику:
– Слухи разные бывают. Собака лает, ветер носит.
Она вопреки всем законам гостеприимства не предложила ему пройти и присесть, ожидая любого подвоха. Так и стояла перед Тайгером маленькая и сгорбленная, не доставая макушкой даже до плеча наследника. Он развернулся в сторону сопровождающих и коротко бросил:
– Вон.
Охранники слаженно кивнули головами и бесшумно покинули жилище, претворив за собой двери. Женщина повернула голову в сторону входа и, когда убедилась, что он остались наедине, промолвила:
– Я знаю все твои проблемы, наследник. Но не знаю, какую из них ты решил преодолеть, придя ко мне.
– Магия, – губы мужчины скривились в усмешке. – Почему у меня не проснулась магия, хотя я уже перешагнул порог совершеннолетия?
– А ты уверен, что она тебе нужна? Возможно, боги решили таким образом оградить народ от бесчинств, которые ты творишь, ваше высочество? – женщина пожала плечами. Бояться ей было уже нечего.
– Но-но, старуха, не забывайся! Ты с кем говоришь в таком тоне?! – принц сжал кулаки, стараясь сдержать свой вспыльчивый характер. Если бы перед ним стоял мужчина, он уже летел бы в дальний угол комнаты. Для Марты это бы стало последним мигом ее жизни. Но ему она нужна была живая, по крайней мере, пока не ответила на волнующий вопрос.
– Я все прекрасно помню, – усмехнулась она, зябко поежившись и обхватив себя руками, пытаясь согреться. Хлопанья дверьми окончательно выстудили ветхую избушку. – Только мне от вас ничего не нужно. А вот вы пришли сюда с вопросами.
– Если ты мне дашь на них ответ, я тебя озолочу! – щедро пообещал наследник престола.
– Зачем мне холодный металл? – грустно улыбнулась она. Блеклые глаза на миг вспыхнули потусторонним светом, будто женщина вспомнила что-то далекое, но дорогое ее сердцу. – На тот свет его с собой не возьмешь. Я помогу, но только при условии, что вы захотите меня услышать.
– Я уже хочу! – возразил он, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения и кивая головой в знак согласия.
– Это вы еще не знаете, что я вам поведаю! – фыркнула женщина, передернув плечами. Затем махнула рукой, все-таки приглашая его присесть. Скинула кусок поеденной молью черной бархатной ткани со ставшего уже мутным от частого использования хрустального шара, и положила на него узловатые пальцы. Дождавшись, когда в шаре заклубиться туман, женщина закрыла глаза и начала говорить.
Когда последнее слово предсказания слетело с ее губ, она тихонько охнула и поняла, что ее сердце больше не бьется.
– Слава богу, что моя смерть не на его совести, а руки не в мой крови, – это была последняя мысль, которая промелькнула в ее угасающем мозгу.
Глава 1
– Амирана! Ты должна, нет, ты обязана выйти замуж! – резкий голос эхом разнесся под сводами кабинета.
Отец пыхтел, сопел и брызгал слюной. Еще достаточно молодой мужчина, он сегодня брюзжал как древний старик:
– Ты об этом знала год назад, месяц назад, неделю. И надо же было дотянуть до последнего дня! Если до полуночи ты не станешь замужней дамой, то никогда не получишь собственную магию. А ты моя единственная дочь. Других наследников у меня нет. Что ты можешь сказать в ответ?
Последний вопрос был произнесен голосом, в котором соединились надежда на разрешение ситуации и жалоба на меня любимую.
– А почему бы тебе не жениться самому? Почему я должна отдуваться за всех? – моему возмущению не было предела.
– Потому что я люблю тебя, дурочка! – отец подошел близко-близко, как делал крайне редко, и погладил меня по щеке, заглядывая своими бездонными глазами в мои. – Ты хочешь, чтобы у тебя была мачеха?
– А почему бы и нет? – я недоуменно пожала плечами, скрестив руки на груди. – Чем плохо иметь мачеху?
До полуночи оставалось двенадцать часов. В полночь мне стукнет ровно двадцать пять, критический возраст для любой женщины. И все было бы не плохо, если бы вышло по-моему. А когда ты уже совершеннолетняя, чем может помешать вторая жена отца?
– А тем, что иметь жену младше собственной дочери, согласись, нонсенс. А если она будет старше, то жизни тебе не даст. Во-первых, придется брать вдову с устоявшимися привычками и капризами. Ты будешь по любому ее моложе, красивее и перетягивать на себя часть моего внимания. А когда появиться наследник, она сделает все возможное и невозможное, чтобы вычеркнуть ребенка от прежнего брака из моей жизни. Хотя не факт, что это будет мальчик. Девочка же – это не просто угроза твоему беззаботному существованию, а собственно говоря, жизни, – отец досадливо передернул плечами и прошелся пятерней по начавшим рано седеть волосам. Он никак не мог понять, почему его единственное чадо такое бестолковое и не понимает самых примитивных вещей. – Она, став взрослой, будет видеть в тебе лишь досадливое препятствие к исполнению своих желаний. Или, что еще хуже, пугало, которое будет отворачивать от нее потенциальных женихов. Ведь по законам, пока старшая дочь не замужем, младшую выдавать не положено.
Я никогда до этого не смотрела на ситуацию под таким углом. И нарисованная перспектива мне совершенно не нравилась.
– Почему ты никогда раньше мне об этом не говорил? – задала я законный вопрос и застыла в ожидании правдивого ответа. Разве это любовь, так подставлять собственного ребенка? – И, если ты правитель, не проще ли просто переписать законы?
– Потому что всегда надеялся на твое благоразумие! – вспылил он, схватив меня за плечи и легонько потряс, словно сломанную куклу. – Я все-таки верил, что ты прислушаешься к тому, что тебе говорят более старшие и более опытные люди. И даже если переписать закон сейчас, в умах людей еще ближайшие десятилетия будут главенствовать старые устои. И сестру старой девы никто замуж брать не станет просто по привычке.
Честно говоря, я, конечно же, прекрасно знала, что моя святая обязанность выйти замуж, получить свою магию и стать достойной наследницей престола. В душе же я до последнего лелеяла надежду, что все обойдется, отец жениться еще раз и родит наследника мужского пола. А он, оказывается, меня жалел. Только ничего хорошего из этой жалости не вышло. Да я и подозреваю, что сам он только недавно осознал надвигающуюся проблему. Иначе спокойно жить мне бы не дал.
Нет, вы не подумайте, он и потом жениться может. Только вот меня действительно никто замуж не возьмет. И остаток дней я буду доживать без магии и ее прелестей или проблем, смотря с какой стороны посмотреть на данный вопрос. Я свято верила, что, что «без» для меня будет проще и легче. Магия погубила мою матушку, и я не хотела бы повторить ее судьбу. В нашем мире безмагичных женщин не жалеют. Им очень часто завидуют. Ведь они свободны от обязательств, никому ничего не должны и могут заниматься тем, чем желает их душа. Тем более, когда за спиной стоит целая королевская казна. Ну не лишит же папенька меня содержания?
Отец же тем временем тяжелыми шагами мерил кабинет от стены до стены, от стены до стены… Словно он был хорошо работающим маятником. Вдруг его величество резко затормозил, быстро развернулся на каблуках и впился в бедную меня взглядом. Я даже от испуга рот открыла и забыла закрыть его обратно. Настолько непредсказуемым было выражение отцовского лица.
Брови родителя вначале нахмурились, образуя глубокую складку на переносице. Затем складка расправилась, и левая бровь поползла вверх, придавая его лицу задумчивое выражение. Затем ее догнала правая. И выражение стало походить не то на удивление, не то на великую радость. При этом его левая рука была спрятана за спиной, а правая выбивала незнакомую мелодию на бедре хозяина.
– Я придумал, что сделать! – радостно выдал он. – Я отдам тебя замуж за первого встречного. Надеюсь, он сильно не будет сопротивляться! А тебе впредь будет наука, как поступать против воли родителей.
Затем тяжело вздохнул и уже не так радостно добавил:
– Хотя перевоспитывать тебя уже явно поздно.
– И это ты называешь отцовской любовью, – возмутилась я, даже в страшном сне не предвидя такого исхода, – отдать меня непонятно кому? И кому от этого станет лучше? Мне?
Мои ладони сами по себе сжимались и разживались, глаза горели, еще чуть-чуть, и из носа повалил бы пар или огонь. Только мы все знаем, что огнедышащие чудовища бывают лишь в сказках.
– У тебя последние лет семь был очень богатый выбор от наследников престола соседних государств до отпрысков богатых дельцов нашего мира. Только ты не соизволила выбрать ни одного из них, – почему-то очень весело и неожиданно улыбнулся отец. – А это означает либо то, что тебе абсолютно все равно за кого выходить замуж, либо то, что нет на свете такого человека, с которым ты бы хотела соединить свою судьбу.
– Я как-то больше склоняюсь ко второму варианту! – фыркнула недовольно в ответ. И чего он так радуется? И, главное, чему?
– Поэтому я пришел к выводу, – продолжил он свою тираду, абсолютно игнорируя мой выпад, – мне придется срочным порядком за оставшиеся 12 часов ликвидировать проблему, которую ты за все годы так и не соизволила решить. И мне уже абсолютно без разницы, кто будет моим зятем. Важно, чтобы он просто был. А ты получишь свою магию в полном объеме, и когда придет время, сможешь занять мое место.
– А что я буду делать с мужем? – все же рискнула уточнить у него.
А он лишь снова пожал плечами и сказал:
– А там видно будет. Что-нибудь придумаешь! – и весело насвистывая незатейливую мелодию, вышел из кабинета.
***
18 лет назад.
Я – маленькая девочка, которая впервые в жизни пойдет учиться. Мне страшно и любопытно одновременно. Мы с мамой стоим на пригорке и смотрим вниз, где расположена школа. Неужели меня на самом деле выпустят из удушливых объятий нянюшек и совершенно одну отпустят в свободное плавание? Я буду каждый день ходить в это таинственное темное здание, куда по утрам со всех стоящих за забором домов стекаются ручейки местной ребятни, и мне позволят с ними общаться и играть? Мне, к которой детей не подпускали до этого даже на пушечный выстрел?
Несколько веков назад основатель нашей империи повелел, чтобы начальное образование получали все дети вместе, независимо от сословия и состояния родительских кошельков. Это якобы сближает правящую верхушку и массы, позволяя им становиться ближе друг другу. Повинуясь воле пращура, родители отправили меня в учебное заведение, расположенное на стыке четырех государств. Такая дислокация заведения была выбрана неслучайно, чтобы никто не знал и не догадывался о статусе ребенка. Это позволяло быть всем на равных.
Школа была не просто зданием, а целым городом, в котором жили и трудились маленькие граждане в течение года. А после все разлетались кто куда, навсегда сохраняя добрую память о своих друзьях и подругах.
Единственным послаблением, которое давалось отпрыскам правителей, в городке разрешалось поселять одного из охранников, чтобы если что, он смог защитить подопечного при нападении. Все-таки раскидываться наследникам правители были не готовы.
Но юные принцы и принцессы бежали жаловаться в последнюю очередь. Когда тебе 7 или 8 лет, ценится не размер кошелька родителя или титул, а немного другие качества.
Моя мама по природе своей магии была боевым огненным магом. Ее мгновенная реакция и вспышки по любому незначительному поводу сводили с ума и отца, и прислугу. Но эти ее самые качества не раз спасали жизни подданных и семьи. Времена бывали смутные. Поэтому было решено, вернее сказать, она настояла, что со мной в школу не поедет никто из охраны, а приглядывать будет она сама.
Папа, конечно же, возражал. Как он мог отпустить от себя сразу обеих любимых девочек? Да только кто был бы в состоянии переспорить матушку? Таким образом, мы вместе оказались на территории школы. Маму поселили в специальный домик для охраны. А меня разместили в общежитии для девочек. И на тот памятный год моим местом обитания стала спальня на двадцать человек, где обитало ровно столько же брошенных на произвол судьбы нежных созданий.
***
После неприятного разговора с отцом, я пришла в свою комнату и обессиленно рухнула на кровать, раскидав по сторонам руки и ноги, словно морская звезда, выброшенная на песчаный пляж. Состояние мое было похоже на состояние этой морской хищницы, если бы она оказалась на берегу.
Он что, совсем не понимает, кто может оказаться этим самым первым встречным? У ворот замка обычно отираются разнообразные темные личности в расчете на подаяние или возможность своровать что-то ценное. И один из этих прохиндеев и разгильдяев скоро станет моим мужем? А как же быть с «Амирочка, ты свет моих очей, мой любимый и нежный цветок!»? В жизни не поверю в его безрассудство. Не могли же эти любящие глаза врать мне целую четверть века? Что-то здесь не так. И я не узнаю его коварных планов, если не пройду до конца. А любопытство моя вторая натура.
Сразу после нашего разговора отец велел слугам нарядить меня для обряда бракосочетания. Наша главная горничная Нина растерянно посмотрела на господина и лишь решила робко уточнить:
– Ваше величество, а кто жених? – нервно комкая ткань белого крахмального фартука, повязанного вокруг ее объемной талии. Мне всегда казалось, что ткань этого предмета одежды, если ее смять, должна хрустеть, настолько он был белым и хорошо накрахмаленным. Как ни странно, но звуков никаких не раздалось.
– Я думаю, Амирана нам его сразу представит после бракосочетания! – ушел от ответа отец. Не рассказывать же слугам, что его любимую дочурку отдают на заклание первому встречному.
И сейчас я лежала на кровати в ожидании служанок, которые будут меня готовить. Я бы поняла, если бы это был какой-то соседский принц. Но стоит ли готовить меня к свадьбе с проходимцем? Я ему и в ночной рубашке должна понравиться. Они все сшиты из дорогих тканей и украшены искусной вышивкой. А может, у папы в рукаве припрятан какой-то соседский принц, отвергнутый мною ранее? Тогда это все объясняет. Остается надеяться только на то, что он будет достаточно симпатичным и не совсем старым. Но видят боги, я всеми силами пыталась этого избежать! И мне действительно не нравился ни один из предложенных кандидатов.
В моем понимании правитель (а моему мужу предстоит в будущем им стать) должен быть альфа-самцом. Это даже не по внешним данным, а по внутреннему складу характера. Меня нянюшка в свое время учила, что будущий возлюбленный в первую очередь должен нравиться не барышням, а мужчинам, которые признают его своим лидером и склоняют перед ним головы. Не по приказу, а по природе. Но в длинной очереди женихов не было ни одного такого. Все мужчины в итоге оказывались маменькиными сынками или бабскими угодниками. Понятно, что добровольно я не выбрала ни одно из них.
А свадьба по приказу… Папа, ты сам так захотел! И если я до конца своих дней буду жаловаться и ныть о горькой своей судьбе, виноват будешь лишь ты сам!
Повинуясь приказам Нины, молодые горничные принесли в мою спальню наряд, который должен был стать не то моим венчальным одеянием, не то саваном. Я точно знаю, что ничего подобного мне не шили. И, забыв о раздражении, стала разглядывать платье.
Плотный шелковый лиф с открытыми плечами и длинная юбка-колокол играли роль подклада. А сверху было нашито как бы второе платье из тончайшего кружева, нити которого переливались на свету словно снежинки. Я осторожно провела пальцем по ткани, боясь, что она растает от тепла моего тела, настолько все было тонко, ажурно и, казалось, соткано изо льда. К платью шла фата из такого же кружева. Я, наверное, долго бы простояла, разглядывая эту красоту. Да из задумчивости меня вывел Нинин голос:
– В нем ваша матушка еще замуж выходила!
Ах, вот откуда взялся этот наряд! Только мама, скорее всего, желала, чтобы я его надела на венчание с любимым. А не так, как мне было уготовано выйти замуж сегодня за первого встречного.
Что греха таить, если бы этот самый любимый повстречался мне на пути, я, наверное, перестала бы артачиться и сопротивляться, а покорно пошла бы под венец. А на нет и суда нет. И будь что будет. Ни за что не поверю, что любящий отец отдаст меня на растерзание какому-нибудь лиходею! С верой в светлое будущее усаживаюсь перед зеркалом делать прическу.
– Ваше высочество, а все-таки кто же ваш жених? – завивая щипцами мои волосы, негромко рискнула уточнить Нина, чтобы остальные не слышали. – Уж очень любопытно! Мы с девочками всех соседей перебрали, но ни на ком так и не остановились.
– Ниночка, это пока секрет! – не удовлетворяю любопытство пожилой женщины, но делаю вид, что просто не время делиться информацией. – Придет время, и я сама вас лично познакомлю!
Мое настроение резко взмыло вверх, когда сама себя убедила, что все будет хорошо. И даже начала испытывать какое-то нездоровое предвкушение перед предстоящим торжеством. Сюрприз так сюрприз!
Через час невеста была готова. Из-за зеркала на меня смотрела девушка с огромными глазами цвета спелой вишни, огненными волосами, уложенными в высокую прическу, и в платье, напоминавшем снежный узоры на стекле в солнечный день.
Если бы меня увидели все те женихи, которые сватались ко мне прежде, точно бы рискнули повторить это, несмотря на издевки и крамольные вещи, выказанные мной в процессе сватовства! Что зря скромничать? Я была хороша. И только мысль, что с замужеством в мое тело потоком побежит магия, омрачало сегодняшний день.
Слишком опасный был этот дар. Если простые женщины в случае непредвиденных обстоятельств могли просто отсидеться за спинами своих мужей, то магички обязаны были стоять рядом с мужчинами, плечом к плечу. А я не хочу плечом к плечу. Я просто безумно любила рисовать и готова была полностью отдаться этому ремеслу без обязательств и подвигов.
Только проявление дара шансов на это не оставляло. Магический всплеск тут же будет зарегистрирован в ведомстве по делам женщин. Дальше при любом происшествии будет высвечиваться, кто должен явиться для разрешения вопросов. А если твои родители боевые маги, какой дар может проявиться у их ребенка? Вряд ли это будет магическая вышивка крестиком. И про рисование тогда придется забыть навсегда. Как поменяется мой характер? Не факт, что в лучшую сторону. И еще неизвестно, какими причудами будет обладать будущий муж.
Так последний жених, появившийся перед моими ясными очами, заикнулся, что у меня слишком пышные бедра и грудь.
– Принцесса Амирана, вам не кажется, что если вы немного похудеете, то будете выглядеть более аристократично! – так прямо и сказал, когда мы с ним прогуливались по тропинке в нашем саду. При том, что мой рост составляет 170 см, а вес всего 55 килограмм.
– Принц Альриэн, а вы не слышали, что мужчины живут гораздо меньше женщин с лишним весом, если рискнули озвучить этот факт? – парировала я его выпад. Конечно, понимаю, этот долговязый и тощий, аки жердь, выскочка гордился тем, что его предки имели кровную связь с древним эльфийским народом. Но это же не повод меня оскорблять? Как вы понимаете, расстались мы с ним быстро и, надеюсь, навсегда.
Мои мысли прервал приход отца. Он критично оглядел дитя с ног до головы и резко отвернулся к окну, застыв в такой несколько неестественной позе. Я даже напугалась в первые секунды, не случилось ли чего? И лишь заметив легкое подрагивание плеч, поняла, что мой сильный и смелый папа старается сдержать непрошенные слезы. Затем он развернулся и притянул меня к себе, целуя в лоб:
– Ты так похожа на свою матушку, Ами! Она бы гордилась тобой. Только мы оба хотели бы, чтобы свадьба любимой дочери состоялась не таким вот образом, а по любви и обоюдному согласию.
Неужели я ошиблась? И все мысли, которыми только что успокаивала себя, оказались ложными?
– Папа, а как будут звать моего жениха? – решила уточнить, понимая, что, зная почти всю округу поименно, пойму, чьей женой мне уготовлено стать.
Но отец лишь нахмурился, погладил меня по спине, а затем усмехнулся как-то очень нехорошо, что у меня срезу засосало под ложечкой:
– Девочка моя, я ведь не шутил, обещая, что это будет первый встречный! Как я могу знать имя человека, которого мы встретим на выходе из замка? – с этими словами он крепко взял меня за руку и повел к выходу. И лишь два десятка стражников, следовавших за нами, привносили в мою душу некоторое успокоение.
Мы подошли к высоким воротам, открывающим путь из замка. Два стража толкнули створки, отворяя не просто дорогу, а мой новый жизненный путь. Погода стояла ветреная. На небе собирались тучи, норовя заплакать дождем. Настроение природы было очень сходно с моим. И я, болезненно щурясь от ветра, стала всматриваться в людей, приближающихся к нам.
