Kitabı oku: «Охота на Ведьм», sayfa 3

– На вкус редкая гадость, – вынесла я вердикт.

– С кем говорила?

– С парнем, с которым познакомилась в субботу. Я рассказывала.

– Придурок, что подрезал тебя на дороге?

– Ага.

– Ясно, понятно, – пробормотала Янка, глядя в окно. И будничным тоном спросила: – А что за похищенная девушка, на тебя похожая?

Кто бы сомневался – Янка подслушивала.

– Рассказывай давай! – поторопила подруга, не скрывая нетерпения.

Выбора у меня не было. Если что-то не рассказать Янке… ох, даже думать не хочу о последствиях. Однажды она взломала страницу парня, который ей нравился, просто потому, что ей казалось: он недоговаривает. Способности Янки воистину поражали, но проявлялись они не в самые необходимые жизненные моменты. Янка – чудачка, странная, но я ее любила. Таких, как она, больше нет. С любопытством и навыками взломщицы социальных сетей можно смириться.

Я все рассказала, Янка поохала и побежала пересматривать видео.

– Ну дела-а-а, – протянула подруга, глядя на меня с сочувствием.

– Точно, паршивые.

– И ты уже думала, кто это может быть?

– Составила бестолковый список, Филипп велел.

– Филиппок. Нравится мне его имя, редкое. Но не о нем сейчас речь: лучше скажи, о придурке своем ему рассказала?

– О каком? – на всякий случай уточнила я. У Янки все вокруг придурки и идиоты. Хотя я и догадывалась, о ком она толковала в данный момент.

– Об Олеге, само собой, – закатила она глаза.

– Наряду с остальными.

– А зря. Как по мне, он и есть похититель.

– Ты его не любишь, я помню. Но это не делает его похитителем.

– Кирыч, где-то ты умная, а где-то соображаешь очень туго, как моя бабуся, которой за девяносто. Сама подумай: кому это все дерьмо больше всех надо? Тому, с кем ты годами не разговаривала или тому, кого бросила месяц назад? Психам нужен спусковой крючок, расстались, и у Олежки засвербело в пятой точке.

– Я его не бросала, мы расстались.

– Ой, вот только не надо адвоката включать и всех кругом оправдывать. Рассуждай логически: вы недавно расстались, он наверняка горит желанием вернуть такое сокровище. Чует малохольный, кого потерял. И тут Олежек узнает, что на его место уже есть претендент. У парня сносит крышу, и воаля!

– Ты несколько дней назад описала наше расставание как «очень давнее».

Янка мой ядовитый тон пропустила мимо ушей:

– Для меня месяц – это огромный срок. Можно и замуж успеть выйти, и имя бывшего забыть, и лицо его тоже. Но я же не ты со своими глупыми попытками играть в «хорошие отношения». Вот, Кирыч, вот к чему это приводит! Надо поступать как все нормальные люди: вычеркнул из жизни, и гуляет пусть.

– Сомневаюсь, что нормальные люди так делают. И вообще, хватит говорить так, словно это Олег. Это не он, ясно?

– Ага, как же. Он звонит тебе ежедневно! По-твоему, это нормально?

– Мы друзья, – ответила я неуверенно. И встрепенулась: – И вообще, откуда ты о звонках знаешь? Я тебе не рассказывала.

– На днях я просматривала твой список вызовов, – невозмутимо пожала плечами Янка. – Случайно получилось: взяла твой телефон, хотела написать Олежке-прилипале какую-нибудь гадость, но немного отвлеклась, увидев входящие вызовы. Много входящих, Кирыч.

– Ты сумасшедшая, – без тени сомнения заявила я.

– Ты сама виновата.

– В твоих проблемах с рассудком?

– Ты скрытная, – безапелляционно заявила Янка. – И мне, как твоей подруге, приходится изворачиваться. Хотя я совершенно этого не хочу!

– Да тебя хлебом не корми, дай нос в чужие дела сунуть.

– Ты еще и грубая! И почему я только с тобой дружу?

На это у меня давно имелся ответ:

– Потому что кроме меня, дураков подписываться на такое нет.

– Ты вот сейчас злишься, но лучше подумай: а вдруг я права? Малахольный Олежек хотел тебя вернуть, ну хотел же? Даже ты не можешь это отрицать и прикрываться дружбой бесконечно. Цветы посылал, звонил, писал… и он единственный подозреваемый, Кирыч. Серьезно, кто, если не он?

– Парковщик? – вспомнила я теорию Филиппа. – Хотя, есть у меня один кандидат, подозрительный и на всю голову чокнутый! Напротив сидит.

– У тебя больше нет подруг, а значит, у меня конкурентов, – отрезала Янка.

– Еще бы. Останешься с ночевой?

– Само собой. Тебя и одну теперь страшно оставить…

Мы еще недолго посидели и разошлись. Янка – спать, а я думать. О сне не могло идти и речи, казалось, после увиденного мне никогда не заснуть.

Глава 5

На следующий день я отвезла Янку на работу, раз мне по пути. Подруга взяла с меня обещание звонить и информировать ее обо всем в течение дня, и мы распрощались до вечера. Это не озвучивалось, но и так ясно, что Янка теперь от меня не отстанет.

До обеда я просидела как на иголках: Филипп отчего-то не звонил, хоть и обещал. Как только я тянула руку к телефону, сразу ее одергивала. Во мне боролись любопытство и страх. Я боялась, что Филипп сообщит: один из моих знакомых, друзей – чокнутый похититель девушек. Не верилось, что такое возможно. В происходящее тоже до сих пор не верилось, как будто мне снился дурацких и очень долгий сон.

– Ты заболела? – услышала я над ухом и подпрыгнула на кресле от неожиданности.

– Что?

– Ты заболела, я спрашиваю? – повысил голос Руслан.

– А. Да, голова кружится, – пробормотала я, пряча глаза.

Чувствовала я себя и вправду отвратительно, тревога нарастала, а вместе с ней и нехорошее предчувствие беды. А плохие предчувствия, как известно, быстрее всего обретают вполне реальную форму.

Поэтому когда люди в полицейской форме заявились к нам в офис, я ничуть не удивилась. Испытала облегчение – да, удивилась – нет. Мужчин было двое, один явно преодолел сорокалетний юбилей, второй же недавно отметил двадцатилетие, очень юный, одним словом. Полицейские огляделись и сразу направились ко мне. Других женщин в помещении не было, опознать меня труда не составило.

– Кира Владимировна Орешина? – уточнил старший. Если не ошибаюсь, майор.

Я нервно огляделась и ответила:

– Да.

– Майор Михаил Михайлович Карпов, – он помахал передо мной удостоверением. – Вам необходимо проехать с нами.

В ответ я только моргнула.

– Необходимо побеседовать, – пояснил Карпов, заметив мой ступор.

– Что здесь происходит? – обрел дар речи начальник Руслан. До этого он смотрел на происходящее с недоумением. Еще бы – полиция у нас впервые.

– Это конфиденциальная информация.

– Зачем вам Кира? Она мой сотрудник, я должен знать.

– Извините, но это не ваше дело. Кира Владимировна, прошу вас собраться.

– Ты что-то натворила? – теперь Руслан обращался ко мне.

– Конечно, я же так на преступницу похожа, – огрызнулась я, затем спохватилась: – Извините, это нервное. Сейчас я заберу плащ, одну минутку, пожалуйста.

Под заинтересованными взглядами коллег я быстро собралась и покинула офис в сопровождении майора и его напарника. На служебной машине мы добрались до отделения, дорога много времени не заняла, у нас все в принципе недалеко находится. Вопросов я не задавала, скоро все сама узнаю. Хотя я и так догадывалась о причине интереса ко мне.

Мы шли по длинному серому коридору, когда одна из дверей распахнулась и оттуда показался мой недавний друг Филипп. В глазах беспокойство, он вид как всегда собранный, целеустремленный.

– Кира! Ты в порядке? – кивнув моим провожатым, поинтересовался он.

– Понятия не имею. Что происходит?

– Как… ты разве не разговаривала с Валерой?

– Не думаю. Я не знаю, как он выглядит, но сомневаюсь, что мы разговаривали… прости, это нервное.

Филипп и так не лучшего мнения о моих умственных способностях, а я опять бубню и мнусь, не в силах ответить коротко и прямо. Надо собраться.

– Я звонил ему три часа назад, – Филипп сдвинул брови. – Он должен был…

– Должен был что?

Он задумчиво уставился сквозь меня и наконец сказал:

– Так… ты догоняй пока Карпова, с тобой просто побеседуют, ничего не бойся. А мне нужно срочно отойти по делам. – И он помчался по коридору в сторону выхода.

Опять что-то случилось. Опять. В этом я уже не сомневалась, ведь спокойный и собранный Филипп убежал, толком не договорив. И я уже ничего не понимала. Молча проводив взглядом блондина, я догнала в два шага майора. Мы прошли до конца коридора и свернули налево, первый кабинет за поворотом оказался нашим пунктом назначения. Помещение оказалось настолько маленьким, что больше напоминало консервную банку, троим тут трудно будет уместиться.

– Присаживайтесь, – ткнув пальцем в сторону стула, пригласил Карпов.

Я присела. Молодой полицейский устроился на такой же стул рядом, сам Карпов сел за столом напротив нас. Оказалось, я недооценила возможности кабинета.

– Прежде всего хочу извиниться, что мы вас так выдернули, но дело не терпит отлагательств. И не пугайтесь так, Кира Владимировна, мы хотим лишь задать несколько вопросов.

– Стоило сказать сразу, перед моим начальником, – устало ответила я.

Карпов и бровью не повел:

– Думаю, вы догадываетесь, о чем пойдет разговор. Филипп вчера обратился к нам с письмом… весьма своеобразного содержания. Вы с письмом ознакомились, не так ли?

– Да.

– О том, что в письме речь идет про вас, Филипп сообщил только сегодня. До этого он не знал. Это правда?

– Спросите у него, – осторожно ответила я, не желая ответом подставлять Филиппа: узнал он вчера вечером, а вовсе не сегодня. Но вдруг майору это не придется по душе?

– Советую отвечать на вопросы более вдумчиво, речь идет о вашей безопасности, Кира Владимировна, – спокойно заметил Карпов.

– Я так и сделаю, когда вы наконец объясните хоть что-нибудь.

– За этим вы и здесь, верно? Сегодня мы были близки к тому, чтобы вычислить личность девушки, оставалось исключить несколько вариантов. Но опоздали, утром девушка была найдена.

– Мертвой?

– Конечно.

Конечно. Такой простой и такой ужасный ответ. Я сжалась на этом дурацком стуле от страха и сожаления. Девушку я не знала, но… я же ее видела. Ее лицо в свете фонаря, ее испуг и слезы. Вчера она была жива. А сегодня уже нет.

– Как… как она погибла?

– Это не столь важно сейчас. Важно найти этого человека. А для этого нам нужны вы, Кира Владимировна.

– Но я даже не представляю, кто это может быть!

– Вам нужно вспомнить все до любой мелочи, а я вам в этом помогу…

Карпов и помог. Вытянул из меня чуть ли не всю жизнь. Не интересовали его разве что детские годы. Я отвечала на его вопросы ровно три часа, последний час уже даже не задумываясь – не осталось сил. Можно только посочувствовать сотрудникам полиции, работа у них тяжелая и кропотливая. Не представляю, как можно столько всего спрашивать и еще слушать, вдумываться… сама я впала в странное состояние апатии, выдавала ответы, когда от меня этого ждали и смотрела прямо перед собой.

Из вопросов Карпова выходило, что мыслит он примерно в том же направлении, что и моя Янка. То есть, Олег – самый очевидный подозреваемый. И я все равно не верила, что это может быть он, о чем Карпову и сообщила. Кажется, он не особо прислушался.

Когда допрос закончился, я даже не поверила. Такое чувство, словно меня вывернули наизнанку, а потом выжали и завернули обратно. Не очень, в общем. Я шагнула за порог тесного кабинета, некоторое время подышала свежим воздухом у окна. И набрала номер Филиппа. Просто не знала, кому еще можно позвонить.

– Буду через пять минут у входа со двора, спроси у кого-нибудь дорогу, – ответил он коротко и сбросил. Замечательно.

Ничего не оставалось, как приставать к сотрудникам и вытягивать из них дорогу к запасному выходу. Знаниями делились неохотно, что можно понять: чего это мне как всем нормальным людям через обычную дверь не выходится? Да и вид у меня наверняка странный, всклоченный и потерянный.

Выход я нашла. Почти сразу ко мне подъехал черный джип, за рулем сидел Филипп.

– Долго тебя держали, – прокомментировал он, сдавая назад.

– Отвечала на вопросы.

– И как? Все смогла ответить?

– Я же не на телевикторине была.

Филипп на меня внимательно посмотрел и кивнул. Так же молча развернулся и поехал по дворам в сторону небольшого района частных домов. Не напрямую, а немного поплутав, мы наконец-то притормозили в каких-то трущобах.

– Поговорим здесь, удобно, когда все на виду, – туманно пояснил парень.

– Карпов сказал, что девушка умерла. Он больше ничего не говорил! Как она умерла, при каких обстоятельствах? Он все задавал свои вопросы, а я едва не спятила от безвестия. Ты знаешь, что случилось? – я посмотрела на Филиппа с мольбой.

Он барабанил пальцами по рулю и смотрел в никуда:

– С тебя достаточно письма и того, что девушки убили. Обрисуй Карпов тебе подробности, потратил бы еще час, чтобы привести тебя в чувство. А он мужик умный, свое время ценит и бережет. Минимум информации – максимум пользы.

– Да что же там такого…

– Девушку сожгли, еще живую.

Я замерла, вся оцепенела. Во время допроса в полиции у меня тряслись руки, я боялась происходящего. А после вот этой вот фразы… застыла. Как камень.

– Но это еще не все, – неохотно продолжил Филипп. – Не знаю, стоит ли говорить тебе это… у девушки порваны мышцы на руках.

У любого человека развита визуализация, и стоило только Филиппу произнести фразу про мышцы, как картина произошедшего возникла передо мной. Я жалко всхлипнула, потянулась к двери. Мне надо было на воздух, очень надо. Пальцы не слушались, в результате дверь открыл мне сам Филипп. Я вывалилась на улицу, меня сразу стошнило. И еще раз. И еще. Пока в желудке ничего не осталось.

Филипп гладил меня по голове, успокаивая. И держал, чтобы не упала.

Он сходил в машину на водой, протянул мне бутылку:

– Выпей немного.

– Он ее убил. Убил… потому что увидела нас с тобой вчера? – от мысли об этом меня вновь затошнило.

Филипп схватил меня за плечо, заглянул в глаза:

– Нет, Кира. Не думай так. Таким как он не нужна особая причина. Он похитил девушку именно с такой целью – убить, он задумывал это с самого начала и ни за что не отпустил бы ее.

Он говорил так, чтобы меня успокоить. Я это понимала.

– Мышцы на руках девушки порваны задолго до того, как он сжег ее. Человек, сотворивший такое, ни за что не смог бы потом отпустить жертву. Потому что он хотел убить. Он садист и убийца.

– Господи, ты не мог бы больше не повторять это?

– Извини.

Трясущейся рукой я поднесла к губам бутылку с водой. Часть пролила мимо, на плащ. Кажется, и волосы намочила, но мне было плевать.

– Ты думаешь, он… сделает что-то подобное снова?

– Давай пока не будем об этом думать, – дипломатично ответил Филипп.

Все ясно – он в этом уверен. Боится сказать прямо, вдруг я от страха завалюсь в обморок или что похуже. Парня можно понять, но я не стыдилась своей реакции.

– Я хотел бы поговорить с тобой о погибшей.

– Да. Да, конечно… но Карпов почему-то не говорил о ней.

– Оставил до завтра. У них на руках есть тело, они как раз установят ее личность, будет о чем побеседовать. Готова вернуться в машину? Или останемся на улице?

Я выбрала машину. Филипп помог мне забраться на сидение, сам сел рядом. С заднего сидения добыл папку и протянул ее мне:

– Посмотри, это потенциальные жертвы. Может, кого узнаешь? Сама понимаешь, на видео довольно трудно узнать девушку, возможно, по фотографии…

Я внимательно рассмотрела каждую из девушек. Все – светловолосые, светлоглазые. Было у них что-то общее, но все же они и сильно отличались. Но их объединяло одно: они все имели общие черты с той испуганной девушкой на видео, они все могли быть ей.

– Это… это недавно пропавшие? – догадалась я.

– Да. Узнаешь кого-нибудь?

– Нет. А должна?

– Все возможно, раз это связано с тобой.

– Хочешь сказать, он может выбирать из моих знакомых?

Филипп не ответил. Я уже поняла, что он предпочитал говорить прямо, не щадил. Про девушку сказал так, что кому угодно стало бы дурно, а сейчас предпочел отмолчаться, а не юлить и успокаивать.

– Расскажи, как ее нашли, – попросила я, меняя тему. Если завтра мне предстоит еще одна беседа с Карповым, лучше пережить весь ужас заранее, чем сидеть в тесном кабинете и пить воду стаканами.

– Это произошло сегодня утром, на выезде из города. Водитель маршрутки ехал из области в сторону своего обычного маршрута, но заметил дым, притормозил и отправился проверять, что там такое горит. Увиденное повергло мужика в ужас, скорую и полицию он смог вызвать только через полчаса.

– В обмороке лежал?

– Почти. Избавлялся от завтрака в кустах неподалеку.

– Значит, девушку выкинули у обочины и подожгли, даже не пытаясь спрятать.

– Не так, – покачал головой Филипп. – Девушку привязали к столбу и только потом подожгли. – Он косился на меня с опаской, видимо боялся, что я завалюсь в обморок. Но я была далека от этого, первый шок прошел, я заставила себя абстрагироваться от всех ужасов и мыслить сухо, без эмоций.

Хотя был еще вариант моей внезапной хладнокровности: существует же такая грань, после которой человек становится менее восприимчивым, вот как раз за грань я сегодня и перешагнула. Трястись уже не получалось, все выгорело.

– К столбу… – задумчиво пробормотала я. Перед глазами поплыли картинки, как из фильма. – У нее порваны мышцы, потом ее привязали к столбу и сожгли… ничего не напоминает?

Филипп задумался:

– Средневековье какое-то напоминает.

– Точно. Ведьм сжигали на костре. А перед этим пытали, чтобы они сознались в ведьмовстве. Уверена, что порванные мышцы – какая-то пытка, предназначенная ведьмам, я даже примерно представляю… кажется, эта штука зовется дыбой, – припомнила я внезапно. Как и тогда, во время аварии, озарение явилось словно из ниоткуда.

– Боюсь спросить, откуда такие познания.

– Наверное, где-то читала, пока не вспомню, – пожала я плечами.

– Интересная теория. Объясняет, зачем все эти сложности с огнем, и даже пытки…

Хоть Филипп и выразился «интересная теория», сама я чувствовала, что все это правда. Неизвестный сжег девушку, чем-то напоминающую меня. Значит ли это, что я следующая? И значит ли это, что он считает меня ведьмой? Наверное, глупо искать логику в поступках ненормального маньяка, но все же у него должна быть идея. Некий двигатель его действий.

– Это еще не все, – голос Филиппа прозвучал неуверенно.

Сердце ухнуло вниз, уже ничего хорошего я не ждала.

– Что еще?

– Помнишь, я говорил про охранника? Валеру? Он должен был приглядывать за тобой и утром предупредить о полиции и девушке. Но уже несколько часов Валера не выходит на связь, и сдается мне, что уже не выйдет.

Точно, Филипп расспрашивал меня об охраннике раньше.

Кажется, про хладнокровность я загнула. Еще одна новость – и я опять готова сорваться. Я отвернулась к окну и прикусила губу, изо всех сил стараясь не расплакаться. Стыдно признаться, но жалела я не только Валеру, но и себя, свою жизнь.

– Зачем ты во все это полез? – наконец обрела я дар речи, мой голос звенел от напряжения: – Кто тебя просил, Филипп? Возможно, если бы ты ничего не предпринял… – я покачала головой.

Филипп взял меня за руку:

– Эй. Я понимаю, сегодня не лучший твой день, Кира. Можешь злиться, можешь хоть отлупить меня, если тебе полегчает. Но видео изначально было отправлено мне, я должен был вмешаться. И теперь не успокоюсь, пока не разберусь во всем.

– Просто герой.

– И единственный, кто пытается тебе помочь.

Это точно. Полиция не торопилась охранять меня, отпустили на все четыре стороны. А ведь они обязаны… наверное. А вот Филипп точно ничего мне не должен, но помогает, терпит истерики, тошноту и слезы.

– Прости, – пробормотала я. – Я нервничаю, вот и несу чушь.

– Сказал же – можешь хоть отлупить, я не против. И прежде, чем я отвезу тебя домой: мои ребята проверили всех в твоем списке. На первый взгляд все чисто, но это ничего не значит, сама понимаешь. Но я выделил пару самых перспективных, за ними присмотрят.

Спрашивать, кто по мнению Филиппа перспективен, я не стала. Ясно, что мыслил он как Карпов или Янка. Олег – недавний бывший и все прочее. Вот только Олег даже вида крови боялся, куда уж тут порванные мышцы и поджог живого человека.

– Валера пропал, – продолжил Филипп. – Но если есть шанс найти его живым, я это сделаю. И многое зависит от тебя, Кира. Ты должна собраться сейчас и вспомнить все, что случилось в твоей жизни за последнее время. Все, что могло подтолкнуть его к действию, любая мелочь может быть важной.

– Мою жизнь вывернули наизнанку, Филипп. Я все рассказал, все! И… ты прислал мне цветы, разве не это заставило его действовать?

– Не уверен, Кира, я совсем не уверен. Я отправил цветы в понедельник, а все девушки пропали до этого. Значит, готовился он заранее, цветы стали поводом начать игру.

– В субботу мы столкнулись на дороге.

– Насколько я помню, дорога была пустынной, но как событие сойдет.

– Была еще одна авария, – вспомнила я. Конечно, про случившееся я и не забывала, но казалось, прошло уже много месяцев, а не несколько дней. – В пятницу утром я стала участником аварии на Октябрьской.

– Слышал об этой аварии, – сосредоточенно кивнул Филипп. – Фура столкнулась с джипом, насколько я помню… только не говори, что ты была за рулем КАМАЗа.

– С ума сошел? Я оказала первую помощь парню, водителю джипа. Никто ему не помогал, а время шло на минуты, я вышла из машины и… у нас в университете был курс медицины, я сделала что смогла. В скорой сказали, этим спасла человеку жизнь.

– Вот это уже интересно.

– Не думаешь же ты, что спасенный записал меня в ведьмы и отправился свирепствовать из-за криво наложенной повязки?

– Он в больнице лежал и похитить девушку не мог, а вот зевак вокруг наверняка было предостаточно, да и по новостям ролик показывали. Хотя тебя я там не помню… но кроме новостей, есть интернет и социальные сети, может, где-то твое лицо есть крупным планом. Ты вытащила парня с того света, это яркое событие.

– Смотрю, ты в курсе всех городских новостей.

– Так сложилось, что с пострадавшим мы знакомы лично.

– Вот как? – удивилась я, хотя чему удивляться: город не такой уж и большой.

– Да. – Скупой на эмоции Филипп вдруг поморщился: – Если честно, он редкая сволочь. Думаю, знай ты его лучше, спасать бы ни за что не стала, а только порадовалась справедливости судьбы. Но, каким бы козлом он ни был, здравомыслия у него на троих хватит. Или на пятерых.

Отзыв показался мне любопытным, но до спасенного не было дела. Козел и козел, мне какая разница? Есть проблемы раз этак в миллион посерьезнее.

– Значит, остается толпа зевак, что паслись неподалеку, – вздохнула я. – И все те, кто мог увидеть меня в социальных сетях и онлайн-новостях. В подозреваемых весь город.

– Мы его найдем, обещаю.

Филипп завел мотор и молча поехал в сторону моего дома. Вопросов больше не задавал и всю дорогу рулил с задумчивым видом. Интересно, что его так в мысли погрузило? Авария и мое в ней участие? Это трудная задачка, кто спорит.

Мы остановились в пяти кварталах от места назначения, и там я перекочевала в черный джип с тремя пассажирами, похожими, словно близнецы. Моя охрана, выделенная Филиппом вместо пропавшего Валеры. Теперь трое, вместо одного, что пугало. И как мне на улицу выходить, спрашивается? Хотя какая разница, главное безопасность.

Филипп кивнул мне на прощание и уехал. Зачем он скрывается, я не совсем понимала, понятно же, что парень в деле, раз меня охраняют его люди. Не сама же я наняла колоритную троицу, у меня таких денег не водится. Если неизвестный поджигатель следит за мной, наверняка потрудится выстроить столь простую логическую цепочку. Но Филиппу виднее, конечно, а охрана лично меня успокаивала.

Меня высадили у подъезда, подъехав неприлично близко к двери.

– Поморгайте светом, – оптимистично порекомендовал один из парней, но на ходу передумал: – Стоп! Лучше до квартиры провожу.

Горит на работе человек.

Мы поднялись до моего этажа, как назло встретив по дороге соседку-сплетницу, Нину Петровну по прозвищу Петрушка. Она во все глаза смотрела, как мы подходим к квартире и я достаю ключи. Мой спутник, конечно, колоритнее некуда, но так смотреть попросту неприлично. А что дальше будет… наверняка Петрушка позвонит моей маме и сообщит радостную новость.

Раньше я жила с родителями, но несколько лет назад они купили дом и переехали из тесной душной квартиры. Мама теперь все квартиры только так и обзывала – тесными и душными, и вовсю радовалась простору дома. Я радовалась ее радости, а еще тому, что живу одна. Под надзором Нины Петровны, само собой, после переезда родителей Петрушка взяла на себя миссию по присмотру за мной. Она информировала маму обо всем, что касалось меня, создавая мелкие неудобства мама (она соседку никогда не жаловала) и крупные мне. В общем, вечер обещает быть насыщенным.

Под внимательным оком Петрушки я открыла дверь. Из квартиры доносились непонятные звуки – ясно, что там кто-то есть. Охранник рядом заметно напрягся, весьма невежливо потеснил меня в сторону и зашел в квартиру первым. Этого ему показалось мало, он уперся пальцами мне в грудь, жестом показывая, чтобы оставалась на площадке.

Я же откинула его руку и попыталась так же жестами ответить, что вторжения нет и это Янка гремит на кухне, как слон. Охранник меня не понял, отпихнул назад. А я тоскливо посмотрела на Нину Петровну – в ее глазах плясали черти. Такой материал для сплетен!

– Эй, чего так долго? – в коридор выбежала Янка, бесцеремонно потеснила охранника и выглянула на площадку. – Кирыч, чего застыла как неродная? Чуть спать не завалилась, пока тебя ждала.

И только после Янка обратила внимание на моего спутника:

– Ого, а кто это с тобой?

– Знакомый, – буркнула я, косясь на Петрушку.

– Как вас зовут? – поинтересовалась подруга, обращаясь к охраннику. Мне моментально стало стыдно: пока мы ехали до дома, я настолько погрузилась в раздумья, что с парнями познакомиться забыла. А они за жизнь мою отвечают.

– Иван, – с трудом разжал челюсти парень.

– Янина, – скромно потупив глазки, представилась Янка. Никакой Яниной она не была, но представлялась так, когда интересничала, считая, что чем выпендрежнее имя, тем лучше.

– Очень приятно. Пошел я. До свидания, Кира Владимировна. – Иван сурово кивнул на прощание и отправился восвояси, по дороге едва не сбив с ног Нину Петровну.

Со злостью я захлопнула дверь.

В другое время я бы не стала прогонять Ивана, но сейчас видеть никого не хотелось, даже Янку. Особенно Янку, я начала за нее бояться. Я за всех вокруг уже боялась.

Но Янке, конечно, не было дела до моих страхов, она вытянула из меня подробности случившегося уже сегодня и собралась ко мне переехать. Охрана охраной, но куда им до Янки? Никуда, конечно.

Я рухнула на кровать совершенно без сил и отключилась.