Kitabı oku: «Переводчица», sayfa 2

ГЛАВА 3. ДАРЕНОМУ КОНЮ В ЗУБЫ НЕ СМОТРЯТ?

Своё вхождение в новый социальный статус Арина решила отметить визитом к стоматологу. А почему бы и нет – если положено бесплатно? К тому же, её хорошая докторша – Марина, работавшая в платной поликлинике, неожиданно переехала на постоянное место жительство к дочери в Питер. Поэтому и сосватать её к какому-то другому своему коллеге просто не успела.

– Ты, что ли, и впрямь собралась в бесплатную стоматологию? – Арина услышала, как Нонка прыснула в телефонную трубку.

– Хочу проконсультироваться кое в чём, а заодно воспользоваться бесплатными благами, которые мне гарантирует государство по моему новому социальному статусу, – не без доли пафоса бодро ответила Арина на выпад приятельницы. – Завидуешь, что сможешь прибегнуть к подобной услуге не раньше, чем через три года?

– Да меня и через десять лет к ним не заманишь! – хохотнула подруга. – Ты, что ли, забыла историю моей мамы? Ей бесплатно такое «чудо» сварганили, что она до сих пор носит этот протез только… в кармане домашнего халата.

– К счастью, мне протез пока не нужен, – улыбнулась Арина. – Ты же в курсе, как моя докторша хорошо сберегла мне зубки.

– Сходи, сходи, а мне потом расскажешь, – не без сарказма заметила Нонна.

– А я схожу просто на консультацию, к тому же – бесплатную, – парировала Арина. – Чтобы знать, надо знать…

Впрочем, лучше бы она этого не знала.

Высохшая, как вобла, врач лет восьмидесяти, с глубоко морщинистой, пергаментной кожей лица, и крохотными глазками-щелочками, смерила Арину недружелюбным взглядом. Словно, холодным душем окатила,

– Садитесь в кресло, – так грубо и громко, абсолютно по-солдафонски, скомандовала медработник, что посетительница вздрогнула. – Посмотрим, что тут у вас во рту.

(Внешний вид докторши, властная манера разговора настолько ошеломили пациентку, что, думая о том визите, Арина так и не смогла вспомнить, вымыла ли медработник руки перед тем, как начать осмотр полости её рта. Была ли она в перчатках или нет… Тогда у неё вдруг промелькнула только одна мысль: а не работала ли эта мадам когда-то в тюремной больнице?)

– Так, – произнесла врач, – и стоматологический инструмент острым крючком впился Арине в десну, отчего она сразу почувствовала солоноватый привкус крови во рту.

– Так, так, – зычным голосом эксперта повторила доктор, – рыхлые десны, кровоточат… А что у вас тут за сборная солянка в нижнем ряду? Три металлокерамики, две пластмассы, три косметических пломбы, – произнесла она почему-то осуждающе.

(Что-либо возразить с открытым ртом Арина не могла, но точно знала, что с деснами у неё всё в порядке благодаря докторше Марине, которая теперь в Питере.)

Стоматолог постучала по зубам инструментом так, словно у пациентки была полностью потеряна чувствительность. И каждый этот звук ещё резким звоном сразу отозвался в голове Арины.

– Чтобы сильно не заморачиваться, советую вам сразу удалить десять зубов, – безапелляционно сказала врач.

И Арина испытала тихий ужас от того, что слова эти были произнесены на полном серьезе.

– За-за-чем? – произнесла женщина, сплевывая набежавшую кровавую слюну и замечая, что здесь нет даже банального стаканчика, чтобы прополоскать рот.

– Зачем удалять сразу десять зубов? – Арина, наконец, перевела дух. – Моя доктор всегда говорила, что надо беречь не только каждый зуб, но даже – каждый корешок. Ведь новые уже не вырастут.

На пергаментном лице медработницы отразился нескрываемый скепсис.

– А чего вы так разволновались вдруг? – сказала она спокойно. – У вас ещё вполне достаточно зубов во рту.

– Так именно поэтому их и надо удалить сразу в количестве десяти штук?

При этом вопросе у Арины неожиданно возникла странная ассоциация: ей докторша представилась в виде злой хозяйки птичьего двора, которая приказала зарубить сразу с десяток кур только потому, что вокруг было ещё много птицы… Просто так ей захотелось.

– От меня вы, собственно, чего хотите? – тускло, и в то же время грубо, прозвучал голос врачихи, которая даже не собиралась отвечать на вопрос пациентки.

И понимая уже, что слова её падут сейчас в абсолютный вакуум, Арина, всё же, их произнесла. По этому поводу она, собственно, и хотела проконсультироваться.

– Мне в своё время сказали, что на два зуба, которые у меня сейчас под косметическими пломбами, хорошо бы сделать вкладки, на которые одеть металлокерамику, – тихо заметила Арина, – так ведь зубы лучше и дольше сохранятся?

– Какие ещё вкладки? – глазки-щелочки с откровенной неприязнью впились в пациентку. – Да я и слова такого никогда в своей жизни не слыхала. Ну, и идите туда, где вам эти вкладки предлагали сделать.

– Вы шутите? – Арина судорожно дернулась в громоздком кресле явно устаревшего дизайна.

И тут у неё мелькнула мысль: либо это явно клинический случай, и докторше и впрямь пора на заслуженный отдых, либо… Либо – это просто проявление садизма, явно не уместное для человека в белом халате. Что, между прочим, является отклонением от нормы. Однако, врачи – тоже люди, мелькнула мысль. Стало быть, ничто человеческое им не чуждо…

«Впрочем, зачем мне вникать в такие сложности? – подумала пациентка. – По-моему, самое время «делать ноги».

И Арина поднялась с кресла.

– Если не хотите протез на нижнюю челюсть, то могу предложить коронки, – сказала стоматолог и извлекла из кармана врачебного халата пригоршню металлических фикс.

– Вы это серьезно? – начавшая было приходить в себя Арина вновь остолбенела. – Да такие точно коронки носили мои родители… покойные уже, – она запнулась. Но то было совсем другое время. Сейчас на дворе 21 век! Как вы можете мне предлагать подобное сегодня? Ведь существует же ещё такое понятие, как эстетика…

Врачиха выжидательно-враждебно молчала, абсолютно уверенная в исходе подобного диалога.

– Впрочем, меня предупреждали, когда я сюда собиралась… Но я не подозревала, что всё это окажется… до такой степени, – произнесла Арина.

И выскользнула из кабинета.

Она шла по коридору, и эмоции клокотали у неё в груди.

«Эта эскулапиха всё прекрасно понимает. Да она вполне сознательно издевалась надо мной! Она с самого начала поняла, что мадам – просто не её пациентка, и валандаться со мной ей ни к чему. Поэтому и предложила мне удалить сразу десять зубов, уверенная, что я, конечно же, не соглашусь на подобную экзекуцию»…

В конце длинного коридора Арина притормозила у двери с табличкой «Заведующий зубопротезным отделением». Она была заперта. И тут же пациентка услышала, как громко скрипнула другая дверь. Арина обернулась и увидела физиономию мумии, показавшуюся в проёме.

«Она проверяет, не пойду ли я жаловаться на неё руководству после столь радушного приема, – подумала женщина. – Впрочем, если подобная мымра до сих пор находится на рабочем месте, значит, у неё здесь должны быть очень хорошие покровители».

– Уже так быстро освободились? – любезно-угодническим голоском пропела в своём окошке регистраторша, когда Арина проходила мимо неё.

Посетительница притормозила.

– Я просто хочу вас проинформировать, что у нас два отделения: платное и бесплатное.

– А в платном принимают другие специалисты?

– Врачи у нас те же самые, – и администратор кивнула на вывеску с фамилиями, висевшую у окошка. – Могу записать вас к доктору Протасовой, у которой вы только что были, но уже на платный прием, – глупо улыбнулась пожилая молодящаяся женщина с вычурной прической, словно, не замечая некой двусмысленности своего предложения.

– Ну, уж нет! – аж вздрогнула Арина. – С меня вполне достаточно бесплатного приёма. Зачем же ещё дополнительно оплачивать чьё-то хамство и такой сервис?

– Если вам почему-то не понравилась доктор Протасова, могу записать вас к другому специалисту, – тут же любезно предложила регистраторша и снова улыбнулась, обнажив некрасиво выпирающие вставные зубы из потемневшей пластмассы в верхнем ряду.

– Нет, уж. Благодарю, – обрубила Арина, – сюда я больше не ходок.

Она вышла на улицу, и её всю передернуло от произошедшего.

Уж если регистраторше, своей сотруднице, они по блату «сварганили» такие жуткие лошадиные зубы, то, что говорить о прочей публике, пришедшей сюда за бесплатным медицинским обслуживанием? – подумала клиентка. – Большей АНТИРЕКЛАМЫ придумать просто невозможно. Да, видать, эта представительница «старой гвардии» в лице Протасовой выполняет здесь роль тяжелой артиллерии, сразу отсеивая «не их контингент». А посему выходит: или сразу соглашайся на вставную челюсть, метко прозванную в народе «лягушкой», или – одевай допотопные металлические коронки. Третьего не дано. (Якобы, не дано. Ай-яй-яй, как не стыдно! Тем более, в сегодняшнее время.)

«И, вообще, как нормальный доктор может предложить пациенту удалить сразу десять хорошо залеченных и сохраненных для её возраста зубов? Десять! – всё ещё никак не могла остыть от нахлынувших чувств Арина, глядя на мелькавший пейзаж за окном трамвая. – И это – даже не районная, а окружная поликлиника! На весь большой административный округ столицы».

А ещё она вспомнила, как сидя в ожидании под дверью кабинета эскулапа Протасовой, стала свидетельницей такой сцены. Дверь в соседнюю комнату была открыта. И там, на обозрение всех присутствующих, ожидавших своей очереди, врач – сам уже глубоко пожилой мужчина, обтачивал зуб пациентке лет семидесяти: её вопли были невыносимы.

– Вот доктор – сволочь, – к Арине наклонилась женщина пенсионного возраста. – Ведь, если его не попросить, сам он обезболивающий укол не предложит сделать. Будет пилить зубы по живому нерву, как у этой бедолаги. Укола ему, что ли, жалко бесплатного? – сказала она негромко. – А мне теперь ходить именно к нему. Хотела у регистраторши переписаться к другому доктору, так она сказала: «Не положено. К которому записали, к тому теперь и ходите».

И Арина опять содрогнулась, ощутив, как больно кольнуло сердце от всех её стоматологических впечатлений: и личных, и случайно подсмотренных.

Вечером позвонила приятельница.

– Ну, и как твой визит к бесплатному стоматологу?

– Нонка, ты как всегда, была права. Вот сейчас полощу ромашкой расцарапанную до крови десну, пока не случилось стоматита. А про большее – даже не спрашивай. Я пока что даже не в силах это пересказать. Как-нибудь потом. При встрече. Потому что подобное надо показывать в лицах…

Арина так сильно впечатлилась от произошедшего, что, даже засыпая, не стала, по давней своей привычке, считать до пятидесяти «баранов». Обычно женщина засыпала на медленном счете между тридцатью и сорока. А сейчас она всё думала, думала… Она так чётко ощутила, что сегодня переступила некую черту, о существовании которой знала, но так близко с ней не соприкасалась ещё никогда. Конечно же, она жила не в вакууме. И окружающую действительность видела не только в розовом цвете. Но работая в издательстве, получая приличную зарплату и зная, что у неё в банке есть какие-то сбережения про «черный день», она чувствовала себя вполне уверенно. Да и сейчас продолжает трудиться на полставки. Всего лишь месяц назад она вернулась из 10-дневной поездки в Чехию. Пусть и по «горящему туру», но всё было вполне пристойно. А зачем переплачивать?

Да и, если «не дай бог что»… У нее есть дети, родственники, наконец, к которым всегда можно обратиться за помощью.

А если… И она подумала о тех, кто, перейдя эту черту, остался по разным жизненным обстоятельства лишь с пенсией, как единственным источником дохода. Что тогда? Вот такое бесплатное протезирование, в которое её сегодня ткнули носом? Да ещё потребительская корзина, про которую только и твердят по телевизору, что она всё время дорожает, несмотря на то, что набор необходимых продуктов в ней постоянно уменьшается? И без конца дорожающие лекарства и коммунальные услуги? Неужели только это и остаётся? Как-то печально всё это. Чтобы не сказать – тоскливо. И засыпая, она подумала о пожилых людях – иностранцах, которых она успела увидеть в своих поездках по Италии, Турции, Германии и Канаде, той же Чехии, например, где она побывала впервые. Сравнение было разительным.

А под утро ей приснилась докторша-вобла. Она грозно надвигалась на Арину, сверля её глазами-щелями и швыряя в неё металлическими коронками, которые доставала из кармана халата. Коронки разлетались, словно, горошины, звонко ударяясь о стоптанный казенный кафельный пол. Кажется, от этого звука женщина и проснулась, понимая, что ей снился кошмар.

А ещё по поводу вчерашнего события ей вспомнилась пословица про «дареного коня, которому в зубы не смотрят». Потом другая: «На тебе боже, что нам не гоже». В размышлении, какая бы лучше подходила под её ситуацию, пришла к выводу: обе хороши. И ещё раз удостоверилась, как же велик и могуч русский язык!

Затем она потянулась на широкой тахте, подумав, как здорово, что она приобрела новый абонемент в бассейн. Сегодня же сходит туда обязательно, чтобы смыть с себя все вчерашние отрицательные эмоции. Ведь она начинает новую жизнь…

ГЛАВА 4. ВАША КАРТА БИТА…

Выходя из филиала Сбербанка, Арина была абсолютно в стрессовом состоянии. И в голове у неё вдруг неожиданно зазвучала знакомая ария из «Пиковой дамы», в том, самом роковом моменте для Германа, помните: «Ваша дама бита. Какая дама? Та, что у вас в руках – дама пик»…

Только в голове Арины эти слова зазвучали в неком перифразе: «Ваша карта бита. Та, что у вас в руках»…

В руках она, действительно, держала разрезанную пополам (а значит, уничтоженную) кредитную карточку, от использования которой отказалась ещё год назад. Пластик сохранился по чистой случайности. И в этой истории теперь тоже вырисовывалась дама. Только не старуха в лице «дамы пик». А весьма миловидная светловолосая девушка, которая на карточном жаргоне вполне могла бы сойти за «бубновую дамочку».

Впрочем, всё по порядку.

Такие неизбежные и прозаические коммунальные услуги Арина, как правило, оплачивала в двух отделениях Сбербанка. Один филиал был рядом с её домом. А во второй она заглядывала, когда раз в месяц ей приходилось отвозить показания приборов учёта воды. Тоже жутко прозаические. Но и неизбежные тоже.

– Почему вы не забираете свою подарочную карту? – грузная женщина лет пятидесяти с тяжелым подбородком и волосатой родинкой, скорее похожей на бородавку, недружелюбным взглядом уставилась на Арину.

И Арина, ожидавшая по талончику электронной очереди, с тоской подумала: «Опять. Опять она попала к сотруднице, которую про себя уже давно окрестила «дамой с камнем во рту». (С легкой руки любимого писателя, известного своими искрометными сравнениями и эпитетами.)

– Вы задаёте мне этот вопрос многократно, – ответила клиентка. – И каждый раз я говорю «нет». Думаю, что вы должны были бы меня уже запомнить,

– Ещё чего. Вас много, а я одна, – безапелляционным тоном продавщицы советских времен резво огрызнулась оператор Сбербанка.

– Тогда я вынуждена повториться. Во-первых, подарок не предлагают приказным тоном. А, во- вторых, – усмехнулась Арина, – следует называть вещи своими именами. Вы почему-то хотите навязать мне кредитную карту, а вовсе не «подарок». Я в такие игры с государством не играю.

– Государство о вас заботится, – начала было женщина низким, почти мужским голосом, и закашлялась, словно, подавившись своим «камнем во рту».

Сотрудница банка с нескрываемой недружелюбностью посмотрела на миловидную и моложавую блондиночку.

Очевидно, от нахлынувших отрицательных эмоций, которые пришлось подавить. Потому что клиент, как известно, всегда прав.

«Слишком умная» – прочитала Арина в её глазах, когда, дама со всевозможными неблагоприятными гормональными сдвигами, которые отпечатались на её внешности, наконец, молча, стала оформлять квитанции по оплате коммуналки.

«Ну, да, а ей бы хотелось, чтобы я была дурой, – усмехнулась Арина, выходя из Сбербанка. – Чтобы на мне заработать ещё какой-то бонус. Наверняка, с каждой такой сбагренной кредитки сотрудники банка что-то имеют».

«О вас заботятся»… Заботятся, значит. А вы тут такие неблагодарные ходите. Где-то Арина уже слышала подобное. И память выдала неожиданную ассоциацию.

Это была давняя история, связанная с её отпрысками, которые учились в одной школе. Виталик был на два года старше сестрички Алины. Внимательная докторша, у которой ребятишки наблюдалась в детской поликлинике, посоветовала все необходимые возрастные прививки делать только у них, минуя услуги школьного медкабинета. Арина последовала этому совету, написав отказ от проведения вакцинации в школе. История, которая произошла, имела отношение к дочери.

Однажды в квартире Арины раздался звонок (она случайно оказалась не на работе, так как была на больничном по случаю ОРЗ).

– Мы сейчас вашей дочке сделаем укол от кори, – проинформировала металлическим голосом «железная леди» на том конце телефонного провода, представившись школьной медсестрой. Причем, голосом, не допускающим никаких возражений.

– Ни в коем случае нам не надо никакого укола. У нас запланирована ослабленная прививка в детской поликлинике. И у вас есть моё заявление об отказе.

– Нет у меня никакого заявления. И я вас предупредила, мы сейчас будем делать укол вашей дочери, – повторила медработник.

– Я буду в школе через пятнадцать минут, – только и успела почти выкрикнуть Арина и услышала, как на том конце провода положили трубку.

Она быстро скинула фланелевую пижаму и утеплилась, как могла. На дворе был март, а у нее – температура 37,5. И бегом – в школу, которая находилась неподалёку.

Когда мамочка влетела в медицинский кабинет, всё уже произошло. Других учеников не было. Очевидно, дочка была последней на этой процедуре. Если бы на её месте оказался брат Виталик, то он, конечно же, в подобной ситуации смог бы постоять за себя, элементарно улизнув из кабинета.

Алина, одевавшая школьную форму, увидев маму, всхлипнула:

– Я сказала, что все прививки мы делаем в нашей поликлинике. И слышала весь ваш разговор по телефону. И… и хотела вернуться в класс. Но мне не разрешили выходить из кабинета.

– Ну, не драться же воспитанному ребенку с двумя взрослыми тётями, которые используют психологическое давление.

– Какое ещё давление? – недовольно буркнула ассистентка медсестры из поликлиники, присланная в помощь по поводу вакцинации.

– Объясните, зачем вы это сделали? – обратилась Арина конкретно к школьной медичке. – И что решают пятнадцать минут? Если вы потеряли моё заявление, я бы написала новое. Ведь почему-то же именно мне вы позвонили? В классе – 30 учеников. Неужели вы обзванивали всех родителей?

Женщина красноречиво промолчала на вопрос, поставленный в лоб.

– Мы должны были сделать эту прививку ослабленной вакциной, а вы…

– Да какая разница: ослабленной или обычной. Не понимаю, чем вы недовольны. Вам сделали бесплатную прививку, – выдала она Арине. И добавила, – несчастные дети Африки были бы только счастливы, если бы о них так заботились и прививали бесплатно.

Выдав подобный аргумент, «сестра милосердия» недружелюбно посмотрела на Арину. Очень недружелюбно. Как на классового врага всех обездоленных детей планеты.

– Вы… вы, – Арина аж запнулась, – вы себя слышите? Слышите, что говорите?

И направилась к двери, взяв дочь за руку. Но на выходе из кабинета обернулась, так и не услышав логического объяснения произошедшему:

– Можете не сомневаться, что я обращусь, куда следует.

– Да жалуйтесь, кому хотите, – огрызнулась медичка, и тут же гадливо-трусливенько добавила в спину Арине, – да я, вообще, скоро ухожу из этой школы. Была охота горбатиться за такие копейки…

Ну, «охота-не охота», «копейки – не копейки», а работа медсестры в школьном кабинете существенно отличается от работы её коллеги, скажем, в отделении хирургии.

Между тем, сын с дочкой уже давно распрощались со школой, а упомянутая мадам всё еще продолжала там трудиться.

Сколько потом по жизни приходилось сталкиваться с навязанными услугами.

Собственно, история с навязанным «подарком» случилась не в том филиале банка, где работала уже упомянутая «дама с камнем во рту». А в другом. В том, что находился рядом с конторой, куда Арина раз в месяц отвозила показания приборов учёта воды.

Симпатичная девушка блондиночка вежливо поинтересовалась: не желает ли клиент получить подарочную карту.

– Нет. Никогда и ни за что на свете. Ведь это – кредитная карточка. А я не собираюсь брать деньги в кредит у Сбербанка..

– Нет проблем, – улыбнулась обладательница волос цвета блонд. – Тогда просто напишите заявление, что отказываетесь от карты.

– Так просто? И никто никогда больше не станет приставать ко мне с подобным вопросом?

– Никто и никогда, – уверенно пообещала девушка.

– Странно, что до встречи с вами мне этого никто не разъяснил, – сказала Арина, которая всё больше проникалась симпатией к блондиночке.

– Вот, – девушка протянула в окошко стандартный чистый лист бумаги. – Пишите отказ. А я пока что введу ваши данные в компьютер. Только для этого мне понадобится ваш паспорт.

Когда Арина отдала ей заявление, сотрудница банка откуда-то вынула пластиковую карточку серебристого цвета, взяла ножницы и надрезала её до половины. А затем вручила клиентке.

Выходя из солидного учреждения, которым, несомненно, является Сбербанк России, женщина вздохнула с облегчением. И забыла об этом. Ровно до того момента… пока не стали происходить непонятные странности с ее пенсионной картой. Один раз её баланс уменьшился на тысячу с копейками, как будто был куплен какой-то товар. Потом – ещё раз. И – третий. Снятые суммы варьировались произвольно. Арина удивилась. Ведь на ту карточку она никогда не покупала никакие товары и никогда не расплачивалась ею за услуги. Туда просто перечисляли пенсию. А она снимала по мере надобности.

И тогда она решила позвонить на «горячую линию» Сбербанка. А там ей сообщили совершенно потрясающую новость! Вдруг оказалось, что она… должница. Потому что с «подаренной» ей кредитной карты, где находилось 30 тысяч рублей, она, якобы, трижды снимала деньги! И вот теперь за непогашенный ею долг начисляются ещё и проценты, которые снимают с её пенсионной карты… Что называется – приехали! Типа: любишь кататься, вся из себя такая кредитная мадамочка, – люби и саночки возить!

– А как я могла снимать деньги с уже несуществующей, аннулированной карты? – этот вопрос клиентки поставил в тупик сотрудника так называемой «горячей линии» на том конце провода.

И он, взяв паузу для служебных выяснений, попросил Арину оставаться с ним на проводе. Тут же извинился, сказав, что ей пришлось столкнуться с… мошенниками. И рассказал, какие шаги теперь необходимо предпринять для выяснения ситуации.

– Да это просто детектив какой-то, – невольно вырвалось у женщины.

А ещё её позабавило, что оператор «скорой помощи» банка, который так любезно с ней беседовал минут двадцать по поводу решения её московских проблем, сам находился в это время во… Владивостоке. И даже поспешил заверить, что звонок – бесплатный. Чтобы она ещё не беспокоилась и на этот счет.

«Ну, если меня в этой ситуации ещё может что-то позабавить, – подумала Арина, значит, не всё ещё потеряно».

Однако, как показали дальнейшие события, кому-то очень сильно захотелось поубавить её жизненный оптимизм.

Первым делом она намеревалась отправиться в тот филиал Сбербанка, где ей выдали на руки аннулированную, порезанную пополам, кредитную карту. Она вспомнила, что тогда, по чистой случайности, не выбросила её. А, придя домой, сунула в ящик стола. (Неужели что-то подобное предвидела интуиция?) И теперь Арина очень обрадовалась, найдя такой важный вещдок.

С ним и отправилась в отделение Сбербанка. Талончик электронной очереди привел её именно к заветному окошку всё той же симпатичной блондиночки. Арина ещё успела подумать, что, наверное, это удачное совпадение. Ведь именно год назад она общалась с ней по поводу навязанного «подарка».

– А с чего вы вдруг решили, что ваша карта была уничтожена? Её действие было всего лишь приостановлено, – блондиночка поджала губы и обдала клиентку ледяным душем серых глаз.

– Как приостановлено? – изумилась Арина, демонстрируя порезанный банковский пластик. – Вы уничтожили эту карточку на моих глазах…

– А карту, вы, вообще, могли и сами дома порезать, – повела плечом девушка.

От такой неожиданной наглости Арина поперхнулась воздухом. Но в возникшей паузе она заметила, что блондиночка явно нервничает, глядя в экран рабочего монитора.

– И учтите: никакого вашего заявления об отказе от кредитной карты в нашем компьютере не числится, – выдала, как последний веский аргумент, девушка.

И тут же исчезла из пределов видимости озадаченной клиентки.

Появившись снова, она протянула Арине отпечатанный типографским способом бланк и сухо сказала:

– Заполните. Это необходимо для отказа от кредитной карты, – и опять убежала куда-то.

«Наверное, сейчас она советуется с подельником, как делать хорошую мину при плохой игре», – подумала женщина.

Начав заполнять форму, женщина тут же вспомнила, что год назад эта самая сотрудница дала ей не специальный бланк, отпечатанный типографским способом, а обычный лист бумаги. Она отлично это помнила. Но вот попробуй докажи теперь, если, даже кредитную карточку она, разрезала, якобы, сама у себя дома… И понятно стало женщине, почему её заявления не оказалось в компьютере. Потому что оно сразу полетело в мусорную корзину.

Выйдя из Сбербанка, Арина споткнулась о ступеньку. И именно в ту секунду в её голове вдруг зазвучала та самая ария Германа из знаменитой оперы Петра Ильича Чайковского про битую карту в облике дамы пик…

Придя домой, женщина засела за компьютер, чтобы на просторах интернета поинтересоваться, как правильнее составить Претензию по поводу случившегося.

И как же удивилась, узнав, на какую широкую ногу был поставлен сей лохотрон! Оказывается, она не одинока в своих несчастьях! Интернет пестрел возмущенными возгласами детей и внуков дедушек – бабушек, которые получили в своё время такой «подарок»! Пожилые люди действительно наивно полагали, что им вручили некий безвозмездный денежный презент. И искренне радовались: «А что, неужели не заслужили за свою трудовую и нелегкую жизнь? Вот даже банк им решил сделать подарок».

И можно ли винить их в том, что даже не успевали при этом подумать: «Папа» (как на профессиональном сленге называют Сбербанк РФ) просто разорится, если станет всем пенсионерам страны раздавать такие «гостинцы»… Если бы у них честно спросили: «Хотите взять кредит»? А то ведь уговаривали: «Получите подарок». Ну, а кому охота отказываться от подарка? На это и был сделан хитрый расчёт. А ещё – на правовую и юридическую безграмотность наших граждан. Тот ещё котик в мешке оказался!

Особенно запомнилась Арине одна история из просторов интернета.

«Мой дед в качестве сына полка дошел до Берлина и прожил достойную жизнь, – писал возмущенный молодой человек. – А теперь его сделали должником, чуть ли не преступником. Я, как любящий внук, не могу допустить, чтобы он ходил по инстанциям, судам и оправдывался. Я просто заплатил его долг и проценты, образовавшиеся по кредитной карте. Как можно так обманывать людей? Да к тому же, стариков».

Короче, весьма неприглядная картинка вырисовывалась по случаю «развода» пожилых людей на кредитование. Они сами, как говорится, ни слухом, ни духом, а их уже «обули на обе ноги»…

Ну, она-то, Арина, прекрасно с самого начала всё понимала! Поэтому и отказывалась от такого «гостинчика». А оказалось, что и её все равно «обштопали»! Её – Арину! Никогда в жизни не бравшую ни единого кредита! Её, всегда с насмешкой воспринимавшей явно неудавшуюся и приевшуюся по телевизору социальную рекламу о пенсионерах, которые буквально млеют от счастья, пользуясь кредитными картами Сбербанка… Причем, «обштопали» в тот самый момент, когда попросили написать отказ от того самого злополучного подарочка. И сделали это по какой-то «системе онлайн-банка по линии Билайна». Так ей потом сказали. Но от этого не стало легче. Раз такое стало возможным, да ещё с таким количеством пострадавших, значит, кто-то оставил хорошую лазейку для мошенников.

Работая переводчиком, всю жизнь общаясь с «его величеством словом», Арина знала, что хорошо запоминается то, что написано эмоционально. Поэтому составить Претензию так, чтобы она не потерялась среди моря жалоб, ей не составило особого труда.

«Я, как рядовой клиент, никак не могу отвечать за то, что пластиковые карты Сбербанка не обеспечивают сохранность денежных средств своих доверителей. За это должны нести ответственность службы безопасности и кредитования банка, а также те подразделения, которые выпустили в обращение безыменную кредитную пенсионную карту и создавшие удобные условия для финансовых нарушений и мошенничества, – излагала женщина. Почему меня попросили написать отказ? Насколько это было, вообще, правомочно: ведь лично я эту карту себе не заказывала. Хотя мне пытались многократно её навязать. О каком кредитном контракте в 30 тысяч рублей может идти речь, если никакого Договора я в глаза не видела? Ничего не подписывала. Карточку не активировала, так как при выдаче мне она была сразу уничтожена. Денег с аннулированного пластика, естественно, в руках никогда не держала. А теперь я должна ещё платить долг и проценты? Найдите тех, кто мою уничтоженную карточку „реанимировал“. Вот они пусть и заплатят».

Далее Арина живописала, в какие инстанции будет вынуждена обратиться в случае игнорирования её претензий: суд, средства массовой информации, Общество защиты прав потребителей и даже – в самую главную приёмную страны. А в самом конце ещё пририсовывала зримую картинку: она отныне так не доверяет сей финансовой структуре, что отныне будет получать деньги… только на почте. И ещё расскажет об этом всем-всем своим знакомым. Чтобы они тоже распрощались с этим банком. Потому что…

Ну, насчет почты, Арина загнула, конечно. Загнула намеренно. И что уведёт из этого банка за собой всех знакомых, сказала тоже умышленно: ведь при существующей конкуренции Сбербанк должен бороться за каждого своего клиента. Вот пусть и поборется. Но то, что пенсионную пластиковую карточку сменит теперь на такую не современную сегодня, почти старорежимную, сберегательную книжку, решила для себя окончательно.

Разбирательство длилось более двух месяцев. И на протяжении всего этого времени Арине упорно звонили из какого-то «Управления просроченных задолженностей» и напоминали, что на ней числится долг по кредитной карте. И каждый раз Арине хотелось послать всех куда подальше! Как же они её достали! Но она брала себя в руки и, разговаривая с невидимым абонентом менторским тоном, вещала о том, что в банковской системе должна на первом месте стоять забота о безопасности клиентов от мошенников, а уж на втором или десятом – карательная функция. Ну, никак не наоборот. Но всё же наступил день, когда в банке шустрая начальственная дамочка, которая занималась делом Арины, предоставила ей бумаги, знаменующие конец этой неприглядной истории. В том числе, и извинительное письмо из «Отдела удержания клиентов Сбербанка». (Есть, оказывается и такой отдел! Значит, не зря она грозилась уйти сама и увести всех своих знакомых из «зоны действия» означенной конторы.)