Kitabı oku: «Чужой»
1. Я и все остальные
– Что-то с нашим сыном не так, и мне это не нравится, – сказал Парфёнов-отец своей супруге и матери их единственного шестилетнего сына.
– А что именно не так, Женька? – спросила мужа Алиса, урождённая Киреева, природная блондинка из Карелии, высокая и стройная, как и её черноволосый муж Евгений, уроженец курортного города Железноводска.
– Мужская решительность, упорство и даже наглость в мальчике – всё это чудесно, но при этом не в чрезмерном количестве, особенно последнее качество, потому что каждому из нас надо хотя бы чуть-чуть обращать внимание на окружающих, а ему нет ни до кого дела, включая нас с тобой! Он ведёт себя так, будто он один в мире и все перед ним в долгу! Вот недавний пример. Купил я сыну новый самокат с электромотором, вышел он с самокатом во двор и сразу же начал гонять по двору, как будто за ним погоня. Он сшиб с ног Серёжку и Рамзана из соседнего подъезда, а потом ещё и эту, как там её, кикимору с третьего этажа, у которой пять кошек.
– Между прочим, кикимора имеет награды, её зовут Иоланта Юльевна, она доктор наук, а её отец был членом-корреспондентом Академии наук СССР, и кошек у неё всего четыре, – поправила мужа Алиса.
Евгений рассмеялся:
– Так вот, она упала и орала так, что мне уши заложило, причём её поросячий визг действует на меня отвратительно. Мне пришлось перед ней и матерью Серёжки извиниться. А наш Саша сказал Иоланте: «Чего вы раскудахтались? Вы остались живы и радуйтесь!». Теперь она при его виде сразу убегает либо в подъезд, либо куда-то на улицу. Заметь, на улице Сашка ведёт себя заметно тише, чем во дворе. Он ещё в школу не пошёл, а когда пойдёт, что будет с ним и с нами? Нам что, придётся отменять лекции и семинары в двух вузах, чтобы с училками объясняться? Бандит какой-то из сына растёт. Я пробовал проводить с ним беседы, ты ему всё разжёвывала, а толку-то?
– Женечка, не преувеличивай! Сашуля обязательно остепенится, он умный не по возрасту, а это самое главное.
– Алисочка, я сам против чрезмерной вежливости и расшаркивания перед всеми. Не все люди заслуживают вежливого обращения. Я теперь виню себя в том, что давал сыну примеры невежливого поведения, особенно в транспорте. Но он намного превзошёл меня и возвёл невежливость к окружающим в главное качество своей натуры. Как же он потом найдёт себе девушку и как женится? Я сам ездил по обмену в США и Великобританию, видел и слышал их вежливое сюсюканье, от которого меня подташнивало. Я не хочу, чтобы мой сын был вежливым. Но и прослыть хамом для любого человека нежелательно.
– Женя, надо Сашеньке всё объяснить ещё раз, я тоже этим займусь.
– Мне он сказал дословно так: «Папа, я никогда не буду вежливым». И это слова шестилетнего! Ужас! Да, верно, что у нас в России без хамства и дня не проживёшь! Воспитательница в детском саду мне постоянно твердит: «Вашего Сашеньку все боятся! Он может ударить ни за что! Но в целом он очень толковый и всё понимает, только упрямый». Я тоже ходил в детский сад, и там на меня постоянно жаловались, что я кого-то ударил, кого-то толкнул. Нормально! Я не терпел вторжения в моё личное пространство и бил за нарушение невидимых границ. Вот вчера в метро какой-то тип взялся за поручень, когда я хотел сделать то же самое, и я так схватил поручень, что он еле-еле выдернул руку. Но Сашка в таких случаях так смотрит на человека, что его уже многие взрослые пугаются.
– Женька, не кипятись! У меня в 15.00 заседание учёного совета, у тебя тоже что-то вне учебного расписания. Давай успокоимся, покурим, попьём чай с пирожными и посмотрим новости по телику. А Сашуля подрастёт, возмужает и остепенится. Кстати, сегодня из садика мне его забирать или ты сможешь?
– Я хочу сам его забрать и ещё раз серьёзно поговорить с ним. Сын растёт не таким, каким я бы хотел его видеть.
– Но он ещё мал, чтобы его перевоспитывать!
– Ребёнка надо воспитывать со дня его появления на свет. А мы уже шесть лет упустили. Через год ему в школу, и я уже предвижу постоянные жалобы на него. Меня тоже в детстве ругали, и я не стану придираться к сыну, если он кого-то ударил или даже побил за дело. Но он готов буквально всех терроризировать! Хотя, мне кажется, наш сын усвоил главное: каждый в этой жизни должен думать прежде всего о себе, иначе ничего не добиться. Ладно, увидимся вечером. Ты заказ в «Утконосе» сделала или мне этим заняться?
– Уже сделала, привезут сегодня с 22.00 до полуночи. И оплатила картой.
…Взяв Сашу за руку и ведя его домой, Евгений начал разговор:
– Саша, как ты думаешь, каким образом надо поддерживать отношения с другими людьми, кроме папы и мамы, которых надо во всём слушаться и которые желают тебе самого лучшего? Прежде чем ответить, подумай.
– Папа, я уже над этим думал. Зачем вообще поддерживать отношения? Многие люди лезут к другим со своими желаниями, но ведь у меня тоже есть желания. Поэтому я буду делать то, что нужно мне. А другие пусть помалкивают. На нашей планете живу я и все остальные. Я дам им возможность жить рядом, только пусть ко мне не лезут.
– Но ты можешь наткнуться на того, кто намного сильнее тебя и рассуждает так же, как и ты. И тогда тебе придётся уступить ему и быть с ним вежливым.
– Я могу притвориться, что уступаю, но потом всё равно заставлю того человека считаться с моими желаниями. Не надо никого бояться. Против кулака можно использовать оружие. Или можно придумать что-нибудь хитрое, чтобы обмануть силача. Я считаю, что смогу обмануть любого. Когда вырасту, я докажу свою правоту.
Евгений невольно остановился и посмотрел на сына:
– Ты ещё маленький, но такой самоуверенный! Это, конечно, хорошо. Мне нравится, что ты не трус и понимаешь не только цену физической силы, но и цену хитрости. Ещё скажи мне, кого ты любишь?
Саша стоял напротив отца и чётко произнёс:
– Только себя самого! Больше никто не заслуживает моей любви.
«Немедленно успокоиться!», – скомандовал себе Евгений и просчитал в уме до десяти. Потом искусственно спокойным голосом спросил:
– Неужели ты не любишь меня и маму? Если нас не любишь, то почему?
– Я думал над этим. Я не сумею толково объяснить тебе, папа, но скажу, что не хочу вообще никого любить и хочу делать всё по-своему. Значит, я люблю только себя. Поэтому я никогда не стану делать то, что для меня вредно. До остальных людей мне дела нет. Вот вы оба с мамой курите, а ведь курение вредно. Я ни за что и никогда не буду курить! Но вам обоим не запрещаю, потому что мне безразлично, курите вы или нет.
Евгений слушал сына и удивлялся: «Ему всего шесть лет! Наблюдательный! И анализировать умеет! Сын у меня с мозгами, только не в том направлении они у него повёрнуты! Но так ведь ему не скажешь. А как сказать?»
– Саша, ты ещё маленький и не задумывался, какова главная жизненная цель каждого человека, короче, зачем мы живём.
– Нет, папа, задумывался. Я могу сказать тебе, что я думаю.
– Пожалуйста, скажи, я тебя внимательно выслушаю.
– Человеку надо многое узнать и многому научиться, чтобы потом наслаждаться жизнью. Но почему-то люди не умеют получать от жизни удовольствие. Я не такой.
– Но разве не удовольствие видеть, что мой сын уже интересуется важнейшими вопросами человеческого бытия? Не зря ты уже больше года умеешь читать по-русски и по-английски. Ты уже немало узнал, но ещё не понял, что самое большое удовольствие в жизни доставляет возможность радоваться успехам своих детей. Вот ты у нас с мамой не по годам развился, хотя не все твои выводы нас радуют. Но ты ещё даже в школу не ходишь, а когда пойдёшь, многое поймёшь.
У входа в подъезд соседка этажом выше Марианна Филипповна выкатывала коляску с младенцем и мешала войти. За ней стояла её дочь Ксения, мать младенца. Саша быстро задвинул коляску вглубь и вошёл, за ним в подъезд вошёл его отец. Марианна Филипповна пробурчала что-то по поводу «невоспитанности некоторых жильцов», а Саша ответил ей таким презрительным взглядом, что она негромко сказала:
– Не человек, а какой-то вурдалак растёт.
– За вурдалака могу и в морду дать! – ответил ей Саша, а его отец сделал вид, будто не расслышал, и быстро пошёл вызывать лифт. Мать и дочь онемели от неожиданности.
– Саша, зачем ты так сделал? Разве не надо было придержать дверь и дать им вначале выйти вместе с коляской?
– Я сделал именно так потому, что мне вначале надо войти, а остальные пусть выходят только после того, как я вошёл. Я не люблю пускать вперёд других.
– Но когда-нибудь тебя за такое поведение накажут и заставят пропускать вперёд женщин и детей.
– Я сумею заставить других жить по моим правилам!
– Сашенька, пойми же, что таких упёртых нахалов, как ты, либо обязательно перевоспитывают, либо в конце концов в тюрьму сажают. Я не хочу видеть тебя в тюрьме. Пока ты многого не понимаешь, но скоро тебе придётся стать другим, иначе быть беде!
Нервы Евгения оказались напряжёнными до предела. Он снова закрыл глаза, досчитал в уме до десяти, как ему рекомендовал невропатолог, потом сказал:
– Учу тебя, учу, а ты опять за своё. На сегодня с меня хватит!
Евгений ушёл готовиться к завтрашним лекциям, а Саша направился к своей книжной полке. Он уже пристрастился к чтению и с удовольствием тренировался в этом новом увлечении. Евгению это тоже не нравилось в сыне. Он помнил, как в детстве ненавидел чтение, и, хотя впоследствии стал читать исключительно быстро, даже на английском, который ему дался на удивление легко, всё же в душе презирал книги, а вот компьютер сразу полюбил.
2. Кинозвезда второго плана
Быстро летели годы, сын рос и взрослел, не меняя своих привычек и лишь всё более закрепляя их в своём характере. Родители в целом не имели причин для тревог за сына. Саша приносил из школы преимущественно отличные оценки, учителя им восхищались, а вот одноклассники его сторонились и нередко оставляли в одиночестве. Он с ними был безразлично вежлив, а если его пытались ударить или даже избить, Саша мог так сразить соперника своим холодным взглядом, что некоторых даже подташнивало. Потом он больно ударял растерявшегося и удар наносил обычно в солнечное сплетение, таким образом закрепляя в сознании того испытанный страх. Это действовало безошибочно. В большинстве случаев от него просто отходили, не понимая причину собственного беспокойства. Некоторые родители внушали своим детям, что Саша ведьмак или вурдалак, а иные говорили, что даже смотреть на него опасно. Так или иначе Саша отделился от сверстников.
С родителями Саша был вежлив, однако примерно с того дня, когда на его десятилетие он отстранился от губ Алисы, захотевшей поцеловать сына после вручения ему общего с отцом подарка в виде кнопочного телефона, ни она, ни Евгений больше не предпринимали ни малейших попыток лезть к сыну с поцелуями. Евгения такое отношение сына к родительским поцелуям даже обрадовало, поскольку он сам целовал Алису лишь на свадьбе и потом в каждый день её рождения, придав таким образом своим поцелуям подобие ежегодного ритуала благоволения к собственной жене. Алиса же считала, что сын поступает неправильно, поскольку отказывать родной матери в её праве поцеловать единственного сына выглядит, по меньшей мере, странным.
Когда Саше шёл пятый год, Алиса забеременела. Супруги хотели второго ребёнка. Через некоторое время, вернувшись после визита на очередной плановый осмотр, она сказала сыну:
– Сашенька, у тебя будет сестричка!
– Значит, вы оба плохо предохранялись, – спокойно ответил сын.
– Наоборот, теперь, когда ты достаточно подрос, мы сможем позволить себе иметь второго ребёнка. Ведь если у каждой супружеской пары будет лишь по одному сыну или одной дочери, население станет быстро сокращаться. Ты это понимаешь?
– А какое мне дело до всего населения? На нашей планете существую один я и ещё там кто-то другой, и до всех них мне нет никакого дела.
– Странно ты рассуждаешь. Ничего, вот станешь постарше, встретишь красивую девушку, полюбишь её, вы поженитесь, у вас появятся свои дети. А сейчас ты рассуждаешь как вредный мальчишка, который поглощён своим эгоизмом. Ты знаешь, что такое эгоизм?
– Представь себе, мама, что я этим специально интересовался и сделал вывод, что эгоизм для меня самое главное!
– Ой, ты только никому больше этого не говори! Мы с папой уже смирились с этим.
Алиса благополучно родила крепкую девочку, которую назвали Ольгой. Родители и Саша окружили младенца заботой. Сын беспрекословно выполнял поручения родителей, не проявляя ни малейшей инициативы, и это начало сердить их обоих. Упрёки Саша выслушивал с таким видом, что было совершенно ясно: вглубь они не проникают. Позже родители пришли к выводу, что Саше лучше не поручать прогулки с сестрой. К такому выводу их подтолкнул случай, когда Саша с матерью и сестрой отправился на рынок. Мать стала прицениваться к продуктам, а сыну как само собой разумеющееся указала кивком на уже самостоятельно ходившую Олю. Однако Саша предпочёл разглядывать красивый навороченный мотоцикл «Yamaha», а Оля побрела вперёд сама по себе. Вскоре перед Олей присела на корточки молодая женщина, которая разглядывала её некоторое время и потом сказала:
– Пойдёшь со мной?
Оля молча рассматривала незнакомую тётю, но тут к ней подскочила Алиса, схватила дочь на руки и унесла, бросив на ходу сыну:
– За маленькими детьми присматривать надо, а на мотоцикл нечего пялиться!
Саша равнодушно пожал плечами и пошёл вслед за матерью, которая вдруг вспомнила, что забыла пакет с покупками и кошелёк. Но оказалось, что заботливая продавщица помидоров и огурцов всё видела и положила кошелёк в пакет, вручив всё это Алисе, которая еле унесла большой пакет одной рукой, потому что другой рукой держала дочку за её маленькую ручку. К счастью, обошлось, подумала Алиса. Она решила, что в дальнейшем на рынке сыну можно доверить только покупки, но никак не его сестру. Дома родители долго рассказывали сыну, как важно помогать родным и защищать их. Он молча их слушал и потом неожиданно сказал:
– Ничего этого я делать не буду!
– Значит, ты ни мне, ни маме никогда не поможешь? А если на кого-нибудь из нас нападут? – спросил сына Евгений, и тот ответил:
– Надеюсь, что кто-нибудь другой вам поможет. Только не я!
Родители были в шоке. Что с ним делать?
Было решено сходить с сыном к психиатру. Пожилая женщина долго беседовала с Сашей и потом сказала его матери, что «у мальчика просто такой странный взгляд на себя и окружающий мир, а в целом он абсолютно здоров». Посоветовавшись с родственниками, родители решили отдать сына в детский дом.
Они понимали, что сдать 14-летнего в детский дом не так-то просто, нужны очень веские доводы. Сходили даже к юристу, и тот прямо сказал им, что убедительных аргументов для отказа от сына у родителей нет.
Разговоры о детском доме велись втайне от Саши, но он каким-то непостижимым образом всё знал, о чём уведомил родителей во время воскресного завтрака:
– Папа и мама, я знаю, что вы хотите избавиться от меня и отдать меня в детский дом. Так вот, я нашёл юриста, который меня туда устроит и освободит вас от родительских обязанностей. Я не хочу быть вашим сыном!
От этих слов Алиса побледнела и потеряла сознание. Евгений вызвал скорую, та увезла жену в больницу. Выяснилось, что у Алисы тяжёлый инсульт, она промучилась три дня и умерла. Похоронив жену, Евгений почувствовал себя совершенно одиноким, и необходимость жить в трёхкомнатной квартире без жены, с маленькой дочкой и с враждебным сыном его пугала. Между тем Саша спокойно признался отцу, что никакого знакомого юриста у него нет и об уходе в детский дом он ни с кем не говорил. На упрёк отца в том, что он своими неосторожными высказываниями погубил собственную мать, Саша хладнокровно ответил, что «мама была уже близка к смерти, и поэтому никто в том, что она умерла, не виноват, а тебе надо не ныть, а искать новую жену».
Евгений решил поменьше общаться с сыном и лишь ежемесячно давал ему деньги, а иногда они обсуждали совместные покупки, особенно если отцу требовалась физическая помощь, поскольку сын тем временем превратился в не по годам крепкого, мускулистого подростка. В школе практически все его уже боялись, никогда не задевали и избегали. С учителями, которые тоже боялись его, он был презрительно вежлив. На иные вопросы мог с улыбкой ответить:
– Не сочтите за оскорбление, но это недоступно вашему пониманию.
К 17 годам Саша превратился во внешне прекрасного юношу со слегка вьющимися светло-русыми волосами, голубыми глазами (карельское происхождение матери) и крепкими руками. Он перепробовал многие виды спорта, но никаким из них особенно не увлекался. Всех пугало его безразличие ко всему, что не затрагивало его личные интересы. Радовало только резкое отвращение Саши к вредным привычкам, что объяснялось очень простой высказанной им же в 10-летнем возрасте фразой: «Умный человек должен заботиться о своём здоровье». Саша попытался привить свои привычки младшей сестре, но не смог.
В отличие от брата, Ольга примерно с 12-13 лет приобрела устойчивую репутацию трудного подростка: плохо училась в школе, освоила мат и активно его употребляла, а с 14 лет открыто курила и пила пиво, в 15 лет попробовала водку и стала изредка понемногу её употреблять. Классная руководитель Олиного 8 «Б» класса» нашла Сашу, который уже не ходил в школу и, как он уверял, занимался самостоятельно, и попросила поговорить с сестрой. Но Саша ответил учительнице, пришедшей неожиданно к ним домой в отсутствие как отца, так и самой Оли, которая успела смыться, заметив, как училка входит в их подъезд:
– У Оли есть отец, который обязан её воспитывать. Вы говорите, что отец не справляется? Но я тут при чём? Нет, воспитанием сестры я заниматься не намерен, у меня другие интересы. Какие именно интересы? Возможно, вы не поймёте, но я иностранные языки осваиваю, причём четыре сразу. Ещё читаю философскую литературу, и всё это для того, чтобы больше знать… Нет, у сестры свой письменный стол, и в тумбочки её стола я с обыском не полезу. А-а, вы сами нагло залезли в выдвижной ящик стола?.. Ну и что с того, что нашли американские сигареты? Нет, я сам не курю и Оле никогда не давал сигареты. Оля будет недовольна обыском. А перед проведением обыска, между прочим, необходимо оформить письменное предписание или ордер на обыск! У вас есть официальный документ? Нет? Тогда позвольте мне попросить вас покинуть нашу квартиру. Да, могу и силу применить! Вам этого хочется? Всего хорошего! Я расскажу Оле о вашем визите.
Растерянная учительница обратилась в детскую комнату полиции. Сашу туда вызвали. На его вопрос, в чём конкретно его обвиняют, беседовавшая с ним красивая девица в форме с погонами капитана, которая представилась Миленой Серафимовной, растерялась и не смогла ответить. Тогда Саша встал и сказал ей:
– Не тратьте на меня ваше драгоценное время. Если вы замужем, лучше уделяйте больше внимания собственным детям. Если вы ещё не замужем, занимайтесь сексом с подходящими мужчинами или ищите жениха. В будущем я, может быть, сам захочу сблизиться с вами. Как женщина вы привлекательны. Но в жёны вы мне не подходите, вы не мой типаж. Могу помочь в знакомстве с мужчиной, правда, он вдовец, у него сын и дочь. Ему тяжело одному без жены. Он хочет снова жениться, но, как и вы, очень занят то работой, то маленькой дочерью. Внешне он симпатичен и вам понравится.
Милена Серафимовна буквально онемела и не знала, что ответить самоуверенному подростку. Собравшись с духом, она спросила своим очень приятным голосом:
– Не имеете ли в виду собственного отца?
– Именно его я имею в виду. Если хотите, покажу вам его издали, а потом познакомлю обоих. Если не готовы сейчас ответить, я пойду. Вы всегда сможете меня найти или вызвать к себе. Можете даже вызвать нас вместе или втроём с сестрой. Всего хорошего!
Он спокойно закрыл за собой дверь. Капитан Милена Серафимовна почувствовала себя так, как будто, по её собственному сравнению в разговоре с начальником, ей «написали в её же трусы». Вызвала парня, чтобы его пропесочить как следует, а он своего папу сватает! Ну и молодёжь пошла! Сама она недавно отпраздновала 22-летие, и мать не раз уже намекала, что пора подумать о замужестве:
– Ты же среди мужиков работаешь! Красивее тебя, там, думаю, никого нет. Не спи на работе! Спать надо с мужиком и после работы! Наверняка кто-то уже на тебя поглядывает. Если на работе никто тебя не заинтересовал, съезди в дом отдыха и не корчи из себя недотрогу. Я ведь знаю ту школьную историю про тебя и Костю из параллельного класса.
Тем временем Евгений сумел более-менее оправиться после смерти жены. Поразмышляв, он понял, что один не сможет воспитать трудную дочь. За сына он теперь был более-менее спокоен: вредных привычек у сына нет, он очень тянется к знаниям. Значит, надо активно заняться поисками своей новой «второй половины». Он поехал на две недели в недорогой дом отдыха в Подмосковье, купался там в речке и глубоком благоустроенном пруду, ходил на всякие экскурсии и посещал по вечерам танцплощадку, вспомнил детство и восстановил своё мастерство игры в пинг-понг. Его партнёршей в пинг-понге и плаванью наперегонки стала молодая красивая женщина, которая иногда его обгоняла и обыгрывала, чем очень раззадорила Евгения. Она была лет на 25-30 моложе, но с ней он снова почувствовал себя юным и готовым к сексуальным приключениям. Незаметно они перешли на «ты» и потом вместе провели первую ночь, оставшись ночевать в её номере, тоже одноместном. Неудивительно, что и в Москву оба решили возвращаться в один день и одной электричкой. Евгений даже доплатил за два дня, чтобы задержаться до её отъезда. Оба обменялись телефонами, но пока не успели рассказать друг другу о себе.
Они оба вышли на работу и стали ежедневно созваниваться, говоря о разных мелочах и ненадолго встречаясь после работы, чтобы поесть в кафе мороженое и выпить по фужеру шампанского, если совпадало их свободное время. Евгений называл её Милочкой, она его Жекой. В одно из воскресений Евгений встал пораньше и объявил Саше, что во время отдыха нашёл себе невесту, которая сегодня зайдёт к ним, после чего они вместе поедут на концерт в Крокус Сити Холл. Он попросил Олю вести себя прилично и не вздумать курить при гостье. Евгений сделал паузу, ожидая расспросов о гостье и концерте, но Саша лишь неопределённо хмыкнул, а Оля сказала:
– Папочка, тебе давно пора постоянную бабёнку завести. Можешь снова жениться. Мы как твои детки эту идею одобряем. Пусть приходит, не покусаем.
Весь день Евгений пылесосил квартиру и вытирал пыль, а сына и дочь попросил навести порядок в их комнатах. Они не возражали. Под вечер в дверь их квартиры позвонили, и Евгений, уже одетый к посещению концерта, помчался открывать дверь. За ним к двери подошли сын и дочь.
Гостья изумлённо застыла в дверях под насмешливым взглядом Саши и изучающим взором Оли, переводившей глаза с гостьи на брата и сделавшей свои непристойные выводы. Саша заметил Олины взгляды и решил сразу же дать разъяснения:
– Ну, что же вы, капитан полиции, дражайшая и прелестная Милена Серафимовна? Раз уж пришли, заходите! Тем более что мы уже знакомы и беседовали у вас в детской комнате. Знаю, что и Оля там побывала. Значит, мы все знакомы. Надеюсь, что от душеспасительной проповеди вы меня и сестру сегодня избавите. Сегодня у нас в повестке дня вечер с женихом и его чадами, нуждающимися в пристальном попечении и неустанной заботе.
– Ты чего, сын? Милочка, разве ты знаешь Сашу и Олю? И про капитана полиции ты мне ничего не говорила!
– Успокойся, папа! Домашний капитан полиции – это замечательно. И к тому же внешне Милена Серафимовна вполне на уровне кинозвёзд второго плана. Поскольку мой папа растерялся, позвольте на правах мужчины и вашего старого знакомого помочь вам снять плащ. И если время позволяет, давайте хоть чаю попьём перед вашим походом на концерт. Оля, будь любезна, отправься на кухню и сооруди там всё как надо!
– Бу сделано! – буркнула Оля, хихикнула, подмигнула Милене и ушла в кухню.
Растерянная Милена молчала, она с трудом нашла в себе силы для милой улыбки обоим. Евгений вопросительно смотрел то на гостью, то на сына.
– Жека, я в самом деле работаю в полиции, занимаюсь трудными подростками. Александра туда вызывали вслед за Ольгой, и мы там познакомились. К ней были вопросы по поводу её поведения, к нему – вопросы иного характера. Мне сказали, что он какой-то не такой и нарушений за ним не числится, просто надо узнать степень его влияния на сестру и прощупать его настроения.
– Не соблаговолите ли рассказать мне и папе, что конкретно вы во мне во время нашей беседы сумели во мне прощупать?
– Ну, если обобщить, Александр, я поняла, что вы умны и прячете свои мысли от окружающего мира, умеете манипулировать людьми, очень вежливы, не пьёте, не колитесь и не курите, умеете грамотно излагать свои мысли и отстаивать свои взгляды, чрезвычайно эрудированы. В целом вы мне очень симпатичны. Надеюсь, что обо мне у вас и Ольги не сложилось негативного впечатления.
– Никоим образом не сложилось! Наоборот, Оля и я от всей души рады вам.
Тем временем Ольга уже заварила чай и выставила на стол массу вкусностей. Евгений ликовал от благосклонности его детей к гостье. А Саша продолжал в том же духе:
– Чувствую, что у вас с папой всё очень серьёзно, и я рад за вас обоих. Между нами не такая уж большая разница в возрасте, наверняка меньше десяти лет (Милена слегка напряглась), да вы не бойтесь, я не стану это выяснять. Так вот, чтобы стало всем нам легче общаться, предлагаю на «ты», то есть я Саша, а ты как? «Милочкой» зовёт тебя папа, а можно мне называть тебя «Мила»? Мы с тобой поладим, я не сомневаюсь, и ты не бойся.
Тут вмешался Евгений:
– Милочка и Саша! Поскольку всё пошло даже намного лучше, чем я предполагал, протяни мне, Милочка, твой пальчик. Я делаю тебе предложение стать моей женой!
Саша зааплодировал. Милена покраснела, обхватила Евгения за шею и поцеловала в губы, а он уже успел надеть кольцо на её палец. Евгений вдруг вспомнил:
– У нас в холодильнике шампанское! Я купил его к своему дню рождения, который будет через полтора месяца. Побегу открывать. А вы мойте, если надо, руки и проходите к столу. Милочка, извини, что в кухне, но она у нас большая и примыкает к гостиной.
Саша очаровал отца и Милену своим тостом «за крепкую и счастливую семейную жизнь папы и его прелестной избранницы». Милена и Евгений поцеловались в губы, а потом Мила неожиданно обхватила Сашу и тоже, к неудовольствию Евгения, чмокнула его в губы. Затем она поцеловала и Ольгу, которая успела выпить два фужера шампанского. Допив шампанское и запив его чаем с пирожными, отец и гостья ушли. Ольга тут же закурила «Marlboro», докурила, сунула бычок под струю воды и высморкалась в мойку, но Саша грубо сказал сестре:
– Не смей, дура, такое больше повторять! Сморкайся в ванной. И пепел вонючий смой!
– Извини, брателло, больше не буду и мойку сейчас же вымою. Теперь о другом. Как ты думаешь, что мы выиграем и что проиграем после женитьбы Женьки и Милки?
Она примерно с двенадцатилетнего возраста за глаза называла отца Женькой.
– Ну, пока не вижу ни одного негативного фактора.
– А по-русски без выё….ния?
– Адаптирую для дебильных. Плохих последствий не будет. Хороших – куча. Свой мент в семье – лучше не придумаешь. Вот ты, например, вижу, что откуда-то водку достала. Ты в самом деле напиться решила?
– Брателло ты мой единственный! Напиваться не стану, а просто хочу отметить, так сказать, Женькину и Милкину помолвку. По самой-самой маленькой, а? Не хочешь? Зря! А я тяпну! Не бойся за меня, не окосею.
Выпив рюмку, Ольга закусила пирожным и запила всё чаем.
– Так вот, – продолжил Саша, – моя сестрица с юных дет закладывает, следовательно, жди неприятностей. Мила будет тебя отмазывать. Соображаешь? Спрячь бутылку!
– Слушаюсь, мой старший непьющий брателло! И позволь поделиться наблюдением. Милка на тебя глаз положила, и ты тоже её не отвергнешь. Зуб даю!
– Ты, Олька, мудра, вся в старшего брата. Если честно, Мила мне нравится, и именно с ней я намерен потренироваться на женщинах, то есть закрепить начальную сексподготовку. Теперь она будет жить в одной со мной квартире, это отлично! Убирай всё со стола. Посуду и мойку вымой, форточку открой, надо проветрить.
– Годика через два-три мне тоже станет невтерпёж, я начну развивать свои женские страсти и приглашать сюда мальчиков, поэтому придётся договариваться с Милкой, а платить ей за молчание можно натурой. Расплачиваться будешь ты!
– Оленька, ты у тоже меня воплощение мудрости!
Саша некоторое время сидел за столом и думал. Он почувствовал, что Милена легко приручаема, а там… В нём уже почти полностью сформировался похотливый самец. И на Лизке из параллельного класса уже потренировался. Но то была исключительно её инициатива, а он, если честно, робел. Требовался лишь стимулирующий толчок, и ему стало понятно, что сегодня надлежащий толчок он получил. Дальше надо действовать самому, а содействие Милены, как он интуитивно ощутил, ему обеспечено.
Что же, вступить с родным отцом в любовный треугольник даже забавно. Ну, папашку он быстро переиграет, а вот Милка для него, если быть объективным, старовата. Приручить Милку будет нетрудно, потому что папашки для неё скоро окажется недостаточно, следовательно, целесообразно, чтобы она получала недостающее в их семье, а не оттягивалась на стороне. Поэтому надо подыграть отцу, чтобы свадьба состоялась.
