Kitabı oku: «Навклер Виал 5: Рассеченный мир», sayfa 3

– Но я не данай, не гирциец. Я из Скирты, слыхала о ней?

Женщина покачала головой.

– Там еще в ближайших горах обитают быколюди.

И это название не было знакомо Анлаш. Эгрегий пытался произнести его на языке данаев, гирцийцев, все в пустую. Даже объяснив, чем занимаются эти варвары, Эгрегий ничего не добился.

Он предположил, что Анлаш так молода, что не могла знать о далекой колонии данаев. Не знать про кровожадное племя варваров она не могла. Ведь в периплах есть упоминание о быколюдях, что промышляют в северных водах. Хенельга смогла найти упоминания о них.

– Ты бел, как она бела. Бел как морской народ на восходе.

– Но мы не из их племени. Ни я, ни моя подруга.

– Да. Вы долго шли. Солнце вас жгло, ветер морозил. Вы дошли. Белые люди бы не дошли.

– Куда же нам теперь следовать? Не подскажешь?

– Обратись к духам, на западе в горах обитает множество духов. Они могут ответить тебе.

Эгрегий кивнул, постаравшись скрыть сомнения. Девушка предложила то, что находилось в ее видении мира. У аборигенов в горах наверняка алтари, но для чужаков они недоступны. Скорее уж кровь иноземца станет приношением, чем они смогут получить ответ от духов.

Нет, такой вариант Эгрегий даже не рассматривал. Хотя Хенельгу он явно заинтересовал. Она вообще удивлялась, что ее спутники могли так легко, без подготовки принимать важные решения. Что Виал отправлялся в путь, топя корабли, что Эгрегий удумал идти на север, не посоветовавшись со жрецами.

Их уверенность граничила с глупостью. И если сам Виал мог поспорить с обычными жрецами в благочестии, то Эгрегий блуждал в тумане.

Хенельга заставила Эгрегия выйти в огород, надергать им на обед кореньев. Заодно пусть натаскает воды, чтобы пролить грядки. Анлаш разрешила это. Очень уж им хотелось избавиться от неудобного собеседника. Хенельга расспрашивала об окрестных землях, запоминая все, что ей рассказывала девушка.

Ведь Виал просил заносить сведения о путешествии. Раз его длинный товарищ не справился, то придется самой Хенельге взяться за эту работу. Ведь не зря же ее учителем был Карник Путник, человек, что среди резчиков слыл непоседой и путешественником.

По словам Анлаш по близости не было никаких поселений. Логично, это кочевники. Редки случаи, когда они строят такие дома. Семья Анлаш небольшая, не могла отправиться вместе со всем родом на новые кочевья. Степь всех не прокормит, вот многим приходилось оставаться на старых кочевьях.

Самый простой быт; в хозяйстве два десятка коз и чуть больше птицы. В огородиках изнывают от зноя травы и корнеплоды. Вина эти люди не знали, хотя про божественный дар Лиэя слыхивали. Чудесная ягода заставляет данаев петь и плясать. Действует не хуже некоторых трав, что собирают степняки. Но действие этой ягоды иное, преобразует сознание по-своему.

С собой у путников вина не было, так что угостить любопытную девицу Хенельга не могла. Рассказала только, что это опасная жидкость.

– Среди данаев и гирцийцев много историй о том, как она изменяет людей. Делает их дикими, словно звери. Особенно этот бог любит женщин.

– Еще бы! Звери стремятся полюбиться.

– Вот люди тоже начинают.

Эти истории можно рассказывать долго, Хенельга напомнила о том, что они ищут путь на север. Анлаш нехотя сменила тему.

Там дальше почти такая же степь. На западе в гористой местности людей больше, даже крупные поселения есть в десяток домов. Обнесены частоколом, ближайшие холмы распаханы. У них много дерева, много железа. Им-то проще.

На восток степь упирается в соленое море. Только песок, ковыль, изредка камешки. Много соли. Даже целые соленые озера есть.

Хенельга подумала, что это бы заинтересовало Виала. Он бы нашел применение соленым озерам.

По весне озера розовеют, а все, упавшее в них, покрывается соляным панцирем. Деды рассказывали Анлаш, что среди этих соленых вод можно найти соляные статуи людей, животных таких древних, что их потомков уж не сыщешь. А еще дальше поднимаются целые соляные корабли. Словно это духи озера строили их, намереваясь покинуть родные воды. Их напугало присутствие человека, в основном этих белых данаев.

Соленые озера Хенельга видела; знала по рассказам ее наставника, что такое на самом деле случается. А еще там можно купаться и не тонуть, вот ведь потеха.

Воды в тех краях нет, потому редкий человек доходит до озер. Еще реже удается вернуться.

Само море Анлаш не видела, но по рассказам дедов это негостеприимное, вечно хмурое место. Вода-то в нем плохая, горькая, так настоящим людям там делать нечего.

Еще несколько семей проживают вдоль этого ручья. Двоюродные братья и сестры раз в месяц пригоняют стада к источнику, чтобы пополнить припасы, отдохнуть и пообщаться с родичами. Семья Анлаш из этого рода, получается, привилегированная, ведь они вынуждены стеречь стоянку и источник.

– Мой отец и мать вернуться к закату, братья может завтра.

– Они рады гостям?

– Точно рады! Ваши истории. Им говорить с вами легче. Язык ваш знаком.

– Не наш. Мы не данаи, – поморщилась Хенельга.

– Так не ваш. Но говорить на этот язык вы тоже. Откуда же ты. Раз хорошо владеть чужим словом?

– Моя родина еще дальше, чем Гирция, – сказала Хенельга. – Это далеко за морем. Месяца три идти на ладье до моего дома.

– Ого, как же ты тут оказалась?

Хенельга улыбнулась и кивнула в сторону выхода. Там трудился Эгрегий.

– Хорош, – промурлыкала Анлаш.

– Да, немного дурковат, зато хорош.

Женщины рассмеялись.

Эгрегий, потеющий в тяжелой одежде, остановился, выругался. Хоть он и понимал, что Хенельга не просто так прохлаждается, но все равно обидно. Обеда им не предложили, так чего заставили трудиться на этих грядках?

Растениям, казалось, плевать на полив. Солнце давно их убило. Забота об огороде явно лежала на Анлаш, а девушка так хитро отлынивала от постылой обязанности,

Хотя по совести, Эгрегий не очень хотел есть. Напиток варваров оказался волшебным! Даже удивительно.

Все грядки были политы, а смех в доме становился громче. Эгрегий натаскал воды в поилку, зная, что пришедшим вечером пастухам это облегчит жизнь. После этого он направился в дом, стараясь сдержать гнев.

– Чего вы тут расшумелись?! – воскликнул он, входя.

Женщины уставились на него и рассмеялись. Анлаш зашептала на ухо Хенельге и отвернулась, покраснев.

– Она предлагает тебе себя, – сказала Хенельга на гирцийском.

– Чего?

– Ночь провести.

– В смысле?

Хенельга закатила глаза, сказала Анлаш, что не зря называла друга дурковатым. Потом она уже жестом объяснила, что требуется от спутника, и хихикнула.

Лицо Эгрегия залила краска. Он некоторое время стоял на пороге, а потом решил выйти на солнце. Уж лучше пусть оно обжигает лицо, чем стыд.

– Он что? – шепотом спросила Анлаш.

– Не знаю. Смутился почему-то.

– Не нравится Анлаш?

– Да ты хороша собой. Молода и здорова. Ладно, сейчас поговорю.

Эгрегий вернулся к источнику, хотя эта дорожка опротивела. Раз двадцать пришлось спускаться и подниматься. По началу он думал подрубить ступеньки, чтобы было легче ходить. Сил не нашлось.

Холодная вода не только бодрила, но и облегчала боль. Солнечные ожоги страшно жгло. От струек соленого пота щипало и чесалось. Эгрегий словно не замечал, как к нему подошла Хенельга.

– Ты чего?

– Она же предлагает мне провести ночь с ней.

– Да, о том я тебе и говорю.

– А ты не против?

– А почему я должна быть против? – удивилась Хенельга. – Ты ведь не в жены ее берешь. Ей просто нужны здоровые дети. Ты крепок, умен, свежая кровь. Я сама поступила бы так на ее месте.

– Ведь не поступила.

– Так я не дома сижу. А с вами болтаюсь по морям. Тут не до детей.

– Но мы же вместе. Ты да я.

– Вместе, потому я пошла за тобой. А с детьми я бы не смогла пойти. Сидела сейчас в Циралисе, сторожила дом Виала. Если ты этого хотел, мог бы сказать мне там! Чего сейчас засмущался?!

– Да ничего. Значит, дело в другом.

– А в чем же?

Эгрегий пожал плечами. Хенельга присела рядом, обняла его. Ответа сразу не добилась.

Для варваров подобные предложения не являются чем-то необычным.

Эгрегий это понимал. Рождение ребенка опасный процесс, но еще опасней, если отец ребенка близкий родственник. Здесь же все семьи родственники. Свежую кровь крайне сложно раздобыть.

Все это Эгрегий понимал, со всем соглашался. Переступить через себя не мог. Теперь это тяготило. Всю жизнь он воспринимал себя как чужака на земле гирцийцев, да многие граждане ему напоминали об этом. Даже отпущенники, даже рабы, рожденные в Гирции, указывали Эгрегию, что он чужак, варвар.

Вот варварская страна, почти его родина. Эти люди его родичи, пусть весьма отдаленные, совершенно отличные от тех, кто проживает в Скирте. Почему же их быт кажется таким чуждым, а этот простой вопрос вдруг выбил из колеи.

Эгрегий понимал, что его поиски по большей части блаж. По крови он мог быть варваром, но в душе стал настоящим гирцийцем. Перенял их культуру, обычаи, а главное отношение к тому, что объединяет всех граждан – чувствовал себя частью Государства.

Виал говорил, что нельзя бороться со своей природой. Он признал в себе пирата, разбойника, но главное – воина. Так Эгрегию тоже придется признать себя.

Глава 3

Утром Виал ощутил последствия пиратского пира. Он проснулся, когда сборы были окончены. Груз уложен, команда собралась и вывела судно из грота. Внутри остались только седые угли да гость.

Китор разбудил названного брата, помог подняться и подвел к воде.

– Давай, освежись, – подбадривал навклер.

Сам вождь пиратов выглядел свежим, словно ночное безумство на него не оказало никакого влияния. Вот превосходство молодости, которое давно утратил Виал.

Не без помощи Китора гирцийцу удалось умыться и добраться до корабля.

Его товарищ уже был на борту, находился в таком же бессознательном состоянии, что и Виал.

Солнце больно резало глаза, а жаркий воздух заставлял тяжело дышать. Пираты помогли гостю подняться на борт, провели на корму. Зная, как тяжело сейчас будет восприниматься качка, гостям приготовили место рядом с кормчим.

Виал ничего не рассмотрел. Ни вход в грот, который уже заваливали камнями, ни свою лодку, ни даже Мустифа.

Прикрывшись краем туники, Виал попытался спрятаться от солнца. Это едва ли удалось. Вздремнуть тоже не было возможности. Качка, корабельный шум. Виал смотрел в одну точку.

Корабль уходил от берега, борясь со встречным ветром. Несмотря на помеху, вскоре земля осталась позади. Лишь высокие пики виднелись над северной стороной по правую руку. Вершины гор терялись в дымке, над ними задерживались облака.

Заметив состояние гостей, Китор смилостивился над ними и приказал поставить жаровню. Сварили наваристую похлебку, похожую на ту, что предпочитают ладены. Виал по началу отказывался от горячего, вспомнив, что за ужас ладены едят. Обычно это жидкая каша из бобов, потрохов и крови. Вкус у нее соответствующий. Ладены едят это по большей части, чтобы показать свою удаль, но такая каша действительно полезная. В их ремесле необходимо правильно питаться.

Для гостей сварили бобовую кашу, потолкли ее и обильно залили маслом. Ни сала, ни крепких специй, чему обмякшие гости были только рады.

Набив животы, Виал некоторое время подремал, пока не понял, что головная боль отступила. Совсем чуть-чуть. Сил хватило, чтобы осмотреться. Гостю тут же под нос сунули кубок с разбавленным вином.

При виде вина Виал испытал дурноту, но Китор настоял, чтобы гость выпил.

Жидкость оказалась легкой, кисловатой на вкус. В самый раз, чтобы немного взбодрить живот, но не заставить его выплеснуть содержимое.

– Полегчало? – добродушно спросил Китор, хлопнув Виала по плечу.

– Право же, мне в кандалах было легче, чем с вами.

– Гостеприимство данаев известно. А мы люди простые. Веселимся, как наши предки.

– Хоть без драк обошлось.

– Ты так думаешь?

Китор указал на синяки у Виала, на ободранные костяшки его правой руки. То-то конечности болели, а ощущение было такое, словно его медведь ломал.

– Ты отменно повеселился, моим ребятам понравилась твоя удаль.

Виал мог только кивнуть, языком ощупывая зубы. Как всегда, уцелели. Не случилось еще драки, в которой Виал потеряет зубы. Слишком они прочные для чужих кулаков и даже дубин.

Его спутник выглядел не лучше, хотя в драках не участвовал. Не мог припомнить, что вообще вчера происходило. Где-то в горах его настиг отряд ладенов, поймал с помощью какой-то хитрой штуки. Что было дальше, не помнил.

– Пройдусь, растрясу голову, – сказал Виал, поднимаясь.

Ноги держали хорошо, словно качка попадала в такт шагам. Пройдя до рулевых весел, Виал кивнул кормчему и взглянул на пенный след корабля. Судно шло быстро, несмотря на противные ветра. Помогала низкая осадка, длинный корпус и хищный нос с тараном. Кормовые волны были невысокими. Чем-то напоминали порез от острого ножа.

Выглядело это красиво, завораживающе. Давно Виал не видел подобного, соскучился по мощным и быстрым кораблям. Новый образ жизни лишил его возможности ходить на скоростных судах. А ведь душа требовала этого, хотелось ощутить скорость.

Порадовало и то, что на привязи за пиратским кораблем шла лодочка гостя. Других шлюпок не было, словно ладены не рассчитывали спасаться с корабля. Впрочем, это разумно. Ведь их судно приспособлено к каботажному плаванию, ему требуется скорость. А мелкая лодочка на привязи мешает.

Пиратский кормчий морщился, но не прогонял гостя. Ему не нравилась компания чужака, пусть почетного гостя Китора. Это место – вотчина кормчего, и никто другой не смеет на нее подниматься.

Виал подумал, что следует познакомиться с кормчим. Они смогут найти общий язык. Ведь Виал водил не один десяток судов. Был не просто навклером, а сам держал в руках рулевые. Вот и мозоли на его ладонях не только от весел и меча.

Не сейчас, пиратский кормчий явно не расположен к беседам. Виал его понимал. Должность кормчего чуть ли не священная, а посторонние отвлекают рулевого от общения с духами корабля и моря.

Кормовая надстройка на корабле была небольшой. Там под палубой можно прятать ценный груз, оружие. Припасы были распределены по всей длине судна. Палубы оно не имело, Виал изучил штевни.

Старый тип конструкции, оправданный для пиратов. У боевых судов имеется палуба – чтобы защитить гребцов от стрел и дать место для морских пехотинцев.

На баке тоже была надстройка, где крепились абордажные мостки и могли расположиться лучники. Это судно так не походило на судно Арса, что Виал сразу проникся уважением к ладену. Судно Арса было компромиссным вариантом, несло в себе особенности торговых и боевых судов. А так же их недостатки.

Пиратский корабль рожден, чтобы настигать дичь, вырывать кусок и лететь прочь. Он умел таиться среди рифов, забираться в широкие речные устья, грозя поселенцам.

Два десятка рядов весел одинаково вспенивали воду. Гребцы работали слажено, подчиняясь тихому ритму флейты. Начальник гребцов расположился в тени у кормовой надстройки. Офицер закрепил флейту с помощью перекрещивающихся лент, чтобы не раздувались щеки от игры на инструменте.

Бросив косой взгляд на гостя, начальник гребцов кивнул. С ритма не сбился, что указывало на опыт.

– Отменно работаете, – позавидовал Виал.

Гребцы профессионалы в отличие от тех, что были с Арсом. Честно сказать, Виал не смог бы найти лучших людей для себя. А ведь он считался одним из лучших навклеров, под его командованием всегда оказывались первоклассные люди.

Ладены поколениями осваивали морскую науку. Сложно найти народ, равный им по мастерству.

Под кормовой надстройкой начинался канат, тянущийся до носа. Канат обеспечивал продольную жесткость кораблю, а так же за него можно было держаться.

Это необходимо, потому что проход завален припасами, инструментами. Так же тут лежала мачта, чей брус выбелен ветрами и сотнями ног. Мачту пираты ставили редко, лишь когда возвращались в безопасную гавань с попутными ветрами.

На сколько знал Виал, многие ладены вообще не ставят на суда мачты. Их корабли не предназначены для дальних переходов. Так зачем тянуть лишний груз?

Мачта, скатка паруса а так же бухты канатов загромождали проход. Виал легко, несмотря на качку и похмелье перебрался на бак. Гребцы бросали на него слегка удивленный или недовольный взгляд. Их ожидания не оправдались, гость не помешал никому и легко, едва касаясь рукой за канат, добрался до надстройки.

Здесь расположился впередсмотрящий и Китор. Навклер пиратов словно намеренно покинул корму, чтобы проверить удаль гостя. Тот не обманул, смог добраться и доказал свои навыки.

Китор никак не прокомментировал успех Виала, сразу спросил:

– Я знаю Циралис, но путь к нему неблизкий.

– Нам придется пройти через Тринакрию, – кивнул Виал. – Зайди южнее, через цепь Рухнувших островов.

– Гиблые места.

– Я этот путь проделываю каждый сезон. Уверяю, кроме течений нам ничего не грозит.

– Мой кибернетес не знаком с тамошними течениями.

Виал поморщился, услышав термин на данайском. Сложно требовать от ладена, чтобы он на родном гостю языке называл офицеров.

Слова Китора не были пустым замечанием. Он словно намекал на очередное испытание. Виал покачал головой, сообразив. Ему ли бояться тяжелых весел. Управлять длинным кораблем ему давно не приходилось, но повторить науку требуется. В ближайшее время придется сменить тяжелые суда на легкие и маневренные.

– Не знаю, доверишь ли ты править упряжкой твоей, – Виал пожал плечами.

– Я могу доверить, но мой товарищ, – Китор указал на кормчего, – не рад будет этому. Кибернетес Клеомп никому не уступит скамьи своей.

– Я уж договорюсь.

Попробовать никто не запрещал.

Но прежде, чем они доберутся до островов, западной границы Тринакрии, необходимо установить направление на них. Виал указал на положение светила, сделав, конечно, поправку на то, что они идут с востока, а не юго-востока. Ночью появится больше ориентиров. Китор знал, как именуют гирцийцы звезды, что глядят с небес на странников. Опять же пришлось сделать поправку на широту.

По представлению моряков, среди Рухнувших островов обитает древний монстр, что засасывает проходящие мимо корабли. Такое явление действительно имеет место быть, Виал знал, в чем секрет, но не объяснил Китору. Уверил, что они смогут проскочить опасный участок, если пересекут внутреннее море утром или вечером.

До островов путь займет два дня. Команде придется все время идти на веслах, пока они не начнут забирать на юг. Там уже необходимо осторожничать, иначе корабль убежит на запад, в Хомбат. Чего гирциец явно не желал.

– Полагаю, нам разумней идти на веслах, – сказал Китор.

– Я вообще удивлен, что ты сразу отправился в путь, не обговорив со мной маршрут.

– Зачем мне? Ведь я знаю, где Циралис. Ты лишь указать мог легкий маршрут.

Справедливое замечание. Чтобы не натирать мозоли на руках, можно было уйти на восток, а там дождаться подходящего ветра. Только ждать пришлось бы месяц.

Удивляло Виала, что пиратский навклер так сразу принял решение о пути в Гирцию. Вроде бы союз они заключили, но все это выглядело так нереально. Ведь они только вином да кровью скрепили союз. В нынешние времена это не лучшие скрепы для договоров.

Ладен отчаянный человек, не иначе.

Что ж, в его лице Виал нашел прекрасного компаньона. И сделает все возможное, чтобы коллегия приняла его.

Мотивы пирата туманны, да Виал не очень доискивался до правды. Его личные вещи – то награбленное у данаев, уже было роздано команде. Виал не сразу, но припомнил, что кроме совместных возлияний, драк, он еще раздавал свое пиратам. Потому они теперь смотрели на него вполне дружелюбно.

Вот само путешествие они воспринимали с меньшим энтузиазмом. Лишь ореол легендарных времен, придуманный Китором, мог поддерживать мотивацию гребцов. Офицеры на судне были верны лично Китору, потому не спорили с его решением. Сказочка о древнем родстве их вряд ли удовлетворила.

Скрытые разногласия в команде пошли ко дну. Может, потому Китор так торопился покинуть родные берега. Пользуясь полной властью в водах, он мог заставить своих даже в Бездну спуститься. Никто бы не возразил. Может быть.

Люди остались без добычи, и это они понимали. Виал пытался придумать, как бы порадовать их. Его средств едва ли хватит, чтобы заплатить команде. Лишь коллегия может поддержать эту ватагу, а значит, всех ладенов. Но сделают ли они это?

Путь на запад никогда не был легким. Гребцы сменялись четыре раза в сутки, толком поспать никому не удавалось. Уставал даже начальник гребцов, называемый здесь келеустесом. Виал на второй день предложил сменить его.

Бородач, который предпочел не называть своего имени, с сомнением взглянул на гостя, перехватил взгляд Китора. Только после этого он передал флейты и ремешки чужаку.

Виал уселся на место начальника гребцов, закрепил ремешки на голове и заиграл на флейтах. Получалось у него хуже, чем у офицера, но ритм он мог поддерживать. Это обеспечивало офицеру возможность отдохнуть, чем он тут же воспользовался.

Не имея практики, Виал быстро уставал. Он умел играть при необходимости, но делал это не как профессионал. Обычно поручал эту задачу одному из подчиненных. А тут приходилось самому работать, чтобы не опозориться. Виал играл на вдохе и на выдохе. Пару часов такой пытки выматывали не хуже, чем борьба с течением на веслах.

Припомнив, что у Эгрегия могло бы получиться лучше, Виал взгрустнул. Чуть не сбился с ритма. Его товарищ был пастухом, потому неплохо играл.

Виал жалел, что на его судне редко выпадала нужда в игре. Эгрегий лишь иногда развлекал команду музыкой.

Мустиф, к сожалению, не обладал подходящими навыками. Потому он почти все время сидел на месте, стараясь не раздражать ладенов. В этом он преуспел, ведь прошел большую практику у своего хозяина Арса.

Завоевав доверия начальника гребцов, Виал принялся обхаживать кормчего. Тот оказался не таким несговорчивым, как казалось. Лишь поначалу он недовольно глядел на гостя, не доверяя рассказам.

– Онагру место в горах, а не на скамье кибернетеса, – порой перебивал он Виала.

Звали его Клеомп, своим ремеслом он занимался уже лет двадцать. Давно мог бы пересесть на собственное судно, но не делал этого. Как понял Виал, из уважения к роду вождя. Эти два семейства издревле связывали узы, потому кормчий не покидал скамьи.

Переманить его Виал хотел, но не видел возможности. Пока жив Китор, этого сделать не удастся. Да и после смерти вождя, Клеомп останется верен роду патрона. Ему не резон покидать родные земли, чтобы отправляться в Гирцию. Но истории про западную страну он слушал с интересом.

Виал давал общее описание, хотя его собеседник пытался выудить сведения о проливах, безопасных гаванях, течениях.

– Послушай, – Виал улыбнулся, – ведь я такие сведения все равно не сообщу. Не пытайся играть со мной.

– Разве я играю? – словно удивился Клеомп.

В глазах его сверкали искорки, а лицо оставалось невозмутимым.

– Ведь мы идем к твоему городу, мне необходимы сведения, – закончил он.

– Ага. Так я тебе их сказал. Ни один кормчий не поделится своими секретами. Если не назовут подходящую цену.

Виал с интересом взглянул на Клеомпа. Тот покачал головой и улыбнулся.

– В таком случае мы в тупике, – сказал кормчий.

– Это вряд ли. Я могу взять рулевые в свои руки.

– Вот это уж вряд ли!

Не столько гнев, сколько страх отразились на лице кормчего. Само предложение было абсурдным, пугающим. Ведь чужак не знает духов корабля. И есть риск, что неумелое вождение иноземца приведет к катастрофе. Не говоря уже о статусных проблемах.

– А у тебя есть выбор? Я знаю эти воды лучше, чем ты.

– Даже не проси! Никто и никогда не вставал на мое место. Пока я жив, пока наше судно…

– Уймись, – Виал отмахнулся. – Мне ни ваши души, ни ваше судно не нужно. Вы сами по себе отменно справляетесь. А вот у Рухнувших островов тебе придется слушать моего совета.

Даже держа руку на планшире, Виал чувствовал вибрации, что передавались от волн. Скорость, направление, сопротивление воды – все это он мог прочитать. Не столько сознательным усилием, сколько рефлекторно. Не обязательно держать руку на валке весла, чтобы чувствовать море и судно.

Хотя взять эти тяжелые весла все же хотелось.

– Отправляться туда, – Клеомп покачал головой. – Смертельно опасно. Это гиблое место.

– Посмотрим.

Виал пожал плечами и спустился с надстройки, подарив собеседнику много тем для размышлений. Попробуй его переубедить, так сочтут за наглеца, который хвастает тем, что никогда не видел. Может, часть команды поверила в сказку Китора, но только не кибернетес.

А Виалу не столько хотелось переубедить сомневающихся, сколько просто поработать.

Работа начальника гребца хоть и почетна, но лично для Виала неприятна. Слишком много требует усидчивости, сидишь на месте, как изваяние. Потому чуть позже Виал занял место среди гребцов. Это помогло установить связи с командой, заодно показало его в работе.

Ничто так не ободряет простых моряков, как вид командира, сносящего все трудности пути наравне с ними. Гость на корабле не имел никакого официального статуса, то и марать руки он может спокойно.

Работа на веслах тоже требовала усидчивости, но при этом работала не столько голова и глаза, сколько мышцы. Вскоре Виал отключился, захваченный ритмом флейты. Посторонние шумы отошли в сторону, мир сузился до минимальных размеров. Перед носом были руки с выглаженным до блеска веслом, на соседней банке блестела выгоревшая спина гребца.

Мир сузился до нескольких точек, одной из которых была задница. Хоть Виал подложил подушку, но все же от нескольких часов гребли задница и поясница разболелись.

Лишь плечи и руки с приятным жаром продолжали одинаковые движения. Сначала легкие подъемы весла, потом тяжелые, медленные гребки в воде. Быстрый и медленный, летящий и тянущий, ощущения передавались душе, вселяя в нее спокойствие. Душа словно отделялась от тела, становилась частью большого судна.

Это чувство больше нигде не испытаешь.

Корабль защищал людей, но не мог жить без них. Это симбиоз. И оказавшись на веслах, Виал становился частью корабля. Его пот и кровь смешивались с потом и кровью других моряков, что служили на судне, потом впитывались в дерево.

Лучший путь, чтобы стать частью команды.

Заодно это помогало держать мышцы в тонусе. На той тяжелой лодочке, что сейчас трепыхалась на волнах позади длинного корабля, Виал не мог так напрячься и в то же время забыться.

Там ему приходилось не только грести, но и следить за горизонтом. Следить за норовистой лодкой. Тут же его жизнь зависела от навыков кормчего, начальника гребцов и навклера. И они не подвели.

Виал менялся чаще, чтобы дольше сидеть на веслах. Это испытание выматывало, стягивало мышцы в жгуты, словно на баллисте. Почти до самых островов Виал не отдыхал.

Работа помогала не только натренироваться, но и защищала от лишних вопросов. А команда, видя рвение, гостя проникалась уважением.

На третий день пути, когда в дымке на северо-западе показались черные скалы, Виал уже не занимал место среди гребцов. Китор не поскупился на советы, напомнил, что перетруждаясь, успеха не добиться. Виал это прекрасно знал, потому сейчас отдыхал, налегая на размоченные бобы.

Горячего они давно не едали.

– Нам потребуется день или два, чтобы отдохнуть, – сказал Виал Китору.

Они расположились на баке, вглядываясь в серую дымку. Солнце направлялось к горизонту, мир тонул в вечерних сумерках. Характерный запах островов, который иногда можно учуять, придавал путешествию мистическую окраску.

Сквозь дымку пробивался один единственный луч, отраженный от развалин.

– Уверен, что мы сможем найти пристанище на островах? – шепотом спросил Китор.

– Сомневаешься во мне, так иди к внешним островам. Там угрозы только от оползней и волн.

– Не желаю рисковать. Твое предложение не менее рискованное, чем стоянка на внешней стороне.

– Тогда иди на запад, огибай острова и несись к Требулам!

– Боюсь, автократор Требул не обрадуется нам.

– Вы ведь не грабить пришли.

– И не торговать, так зачем явились, спросят таможенники.

Китор уточнил, где на внешней стороне можно устроить стоянку. Виал указал два из четырех возможных направлений. До пляжей рукой подать; плохо, что длинному судну на них придется тяжело. Придется ставить корабль в трех корпусах от острова, чтобы ни волны, ни камни не разбили его. Команду высаживать по очереди, вот и пригодится лодочка Виала. Потребуется десять рейсов, а судно останется на виду…

– Я понял, – Китор поднял руку, останавливая гостя. – Доверюсь. Раз прислушивался к твоим словам, не буду глух на сей раз.

– Вот это верно. Я ведь тоже не хочу вниз.

– Клеомп не уступит, – напомнил Китор, словно спрашивая, как гость намерен вести корабль.

Почему ладен готов рискнуть, Виал понимал.

Острова слывут опасными; народы Обитаемых земель населили их чудовищами. Увидеть все это своими глазами – вот чего хотел Китор. Он гнался за славой.

Виал, показывая, путь внутрь как бы расплачивался за проезд.

И еще – на островах есть развалины Древних.

Поживиться там нечем. Нет сведений, кто построил дворцы и храмы. Были это люди или гиганты, кто вспомнит.

– Мне достаточно указать ему, он будет моими руками.

– Когда мы бросимся к островам?

– Уже, сейчас идеальное время.

Серный запах в воздухе смущал Виала, хотя вулканическая активность на островах постоянна. Потому местные родники, ручейки все сплошь горькие. Вода в них ядовитая. Редкие растения могли закрепиться среди развалин и камней.

Вообще удивительно, что некие люди обитали здесь в древности. Острова казались совершенно непригодными для жизни.

Виал вернулся на корму, по пути кивнув Мустифу. За последние дни им не доводилось пообщаться, хотя парень то и дело подходил к гирцийцу с вопросами. На судне парню не с кем провести время, его все игнорировали.

Сейчас у Виала не было времени, чтобы болтать со спутником. Потому он, не мешкая, поднялся на корму, встал перед Клеомпом. Старался не закрывать обзор кормчему. Виалу тоже требовалось следить за водой, что разрезает судно своим тараном.

Давно ему не доводилось управлять длинным судном. Нос находился чуть ли не в ста футах впереди, угадать, что внизу казалось невозможно.

Указав кормчему направление, Виал подправлял его. Сам не касался валков.

Внизу, глубоко в темных водах скрывались обломки строений, что некогда украшали короной единый остров. После древнего катаклизма остров осел, его центр обрушился, образовался круг, в центре которого бурлит водоворот.

Для ладенов это было пристанищем чудовища, а для торговцев из Циралиса – кальдера вулкана. Знания помогали гирцийцам, но не защищали их от гнева земных сил. Ведь вулкан все еще действующий.

На это указывал сернистый запах, разлитый в воздухе.

Не видя, что впереди, Виал все же чувствовал, где сейчас находится судно. Прореус кричал с бака, указывая на мели. Судно проскочило между островами, что черными громадами возвышались по обе стороны. Шли не по центру, а ближе к северному острову. Порой Виал заставлял менять галсы, казалось, бессмысленно прыгая в проливе.