Kitabı oku: «СОГ! На выезд!», sayfa 4
Выходной день, я, после суточного дежурства, прихожу домой, и тут батя меня радует: «Надо поехать в соседний город, отвезти сестре продуктов. Я сам не могу – выпивал вчера, поэтому рулить будешь ты». Отказаться нельзя. У меня машины тогда не было – не заработал еще, а у бати – «Москвич 2140». Отец отстоял за ним очередь в пять лет и купил его в начале 80-х. Он очень гордился своей машиной, всегда за ней смотрел, и его М-2140 выглядел как новенький, хотя на тот момент ему было около пятнадцати лет. Что ж загрузили в «Москвич» продукты и поехали. Дорога была более или менее нормальная, ехать семьдесят километров, за полтора часа доедем.
В дороге батя спрашивает:
– Вот ты уже год в ментовке в ОВО служишь, офицера получил, как у вас дела? ГАИшники не достают?
– Да с чего вдруг? – отвечаю вопросом на вопрос, – вроде все нормально, часто вместе службу несем, в деревни выезжаем, спину друг другу прикрываем.
– Это потому что вы по одной «земле» ходите, а вот областники?
– Да и областники вроде не докапываются.
– Понимают, что вы на своей «земле» им тоже «козью морду» сделать можете. Ты же знаешь, я много лет водителем работаю. И, если, ГАИшникам начальник волю даст, то вам тоже несладко придется, ГАИшники сами говорят: «Мент ГАИшнику не кент, и гусь свинье не товарищ», не понимают, что в роли свиньи выступают. Но все же ГАШники тоже разные. Вот если, к примеру, тебя остановил офицер – то, скорее всего, ты лекцию по безопасности дорожного движения послушаешь, да поедешь себе с Богом. Если остановит сержант – то, если правильно себя повести, фивти фивти, что тебя оштрафуют. А вот если попадется прапорщик – сто процентов готовь штраф. Мерзкие люди, так же как и их звание. Менталитет сержантский, но уже почти офицер, хотя офицером еще не стал, поэтому и ведут себя соответственно.
– Что все так плохо? – спрашиваю.
– Вот здесь на въезде, на КПП, стоит прапорщик милиции ГАИшник Стасик, мерзопакостный тип, никогда от него без штрафа не уйдешь, будет докапываться до последнего, такой говорят: «До столба доеб…ся». Точно тебе говорю – хуже прапорщиков ГАИшников нет.
– Ну нам это не грозит, я ксиву с собой взял.
– Да «фиолетово» ему твоя ксива, он на своей «земле», «обует» и тебя.
– Как же! Не может быть! Мы же коллеги! Свои! Какая-то корпоративная этика должна быть!
– Он и слов-то таких не знает. Так что смотри в оба, и при въезде в город езжай аккуратно, правил не нарушай, в потоке может и не заметит нас.
Честно, не поверил я словам отца, как же мы милиционеры, коллеги, свои.
Проехали мы пост без приключений, хотя Стасика я заметил издалека, а тяжело не заметить, под два метра ростом, под сто двадцать живого веса, эх и здоров кабан! «Вот же непруха», – проворчал отец. Я тогда подумал: «Какая непруха? Не остановил ведь! Да и ксива с собой». Почему непруха я понял потом.
Доехали до сестры без приключений, разгрузились, пора в обратный путь. Выезд из города в сторону нашего поселка один, не объехать, и, как назло, ни одной машины: ни попутной, ни встречной. Подъезжаю к КПП, а Стасик уже радар в нашу сторону нацелил, да фиг тебе – сорок еду. Но нет, бежит навстречу, жезлом машет. Останавливаемся.
– Прапорщик Грицко. Здравия желаю.
– Здравствуйте, – отвечаю
– Выйдете из машины и предъявите документы.
Выхожу, достаю документы, отдаю Стасику. Смотрит, глаз правый щурит.
– А у Вас огнетушитель, аптечка, знак аварийной остановки и тормоза-противооткаты есть?
Показываю огнетушитель, аптечку, знак аварийной остановки.
– А тормоза-противооткаты по правилам дорожного движения только транспортным средствам с максимальной массой десять тонн и более положены. Командир мы свои, – и показываю ему ксиву.
– Все должны правила дорожного движения соблюдать!
– Абсолютно согласен, но мы же ничего не нарушили!
– А «ручник» у Вас работает?
– Да.
– Поставьте машину на ручной тормоз.
Ставлю на «ручник» не переживая, знаю – точно работает, перед домом сестры ставил, а там небольшой спуск, стояла как вкопанная, не поехала. Стасик толкает машину сзади, и толи я перетянул рычагом, а скорее просто Стасик лось здоровый… ручник делает: «Пум» (лопается тросик) и машина по абсолютно прямой поверхности катится.
– Ну вот, а ты говоришь: «Свои». Штраф с тебя семнадцать тысяч (в середине 90-х мы все были миллионерами, Чубайс, гад, не соврал).
– Да ладно, мы же сотрудники милиции.
– Не хочешь по квитку (постановление-квитанция, позволявшая выписывать штраф и тут же его на месте получать наличными), выпишу протокол, но тогда: водительское в полон, и по месту службы рапорт. Квиток – это только для своих.
Делать нечего отдаю штраф.
– Ей – говорю, – а квитанция?
– Ну, ты же сам сказал, что мы свои, какие могут быть претензии.
– Смотри, Стасик, заиграешься ты, «заедешь».
– Столько лет стою, ничего не было и не будет.
Сажусь в машину, батя ехидно так: «Говорил же тебе: «Мент ГАИшнику не кент». Я: «Нет, не так. Гусь свинье не товарищ».
ЗЫ: Стасик недолго еще шерстил на дороге. Через два месяца образовали управление собственной безопасности, и они Стасика через месяц «приняли». Дали Стасику восемь лет за взятку должностному лицу при исполнении должностных обязанностей как первому «клиенту» УСБ. Образцово-показательное дело было, в назидании другим ГАИшникам такой большой срок и дали. Нам это довели на занятиях, как урок – взятки не брать. А я тогда подумал: «Есть на свете высшая справедливость, и направляет она мразей туда, где им место: кого на шконку, кого под шконку, а кого возле параши кукарекать».
Полис обязательного полицейского страхования.
В качестве предисловия.
Есть у меня опус такой «Бесплатная медицина с оценкой «пять кукишей»». В одном из комментариев очень хороший человек, врач и автор на «Ньюавторе» Олег Епишин поведал мне, почему с медицинским страховым полисом можно обращаться только по месту регистрации (прописки), за что ему отдельное спасибо, так как идея данного опуса родилась во время переписки с Олегом Епишиным. А так как менты и врачи, ну, за исключением самой древнейшей, – это те профессии, что по ночам работают, а не спят, то я решил, по аналогии с медициной, что необходимо в Российской Федерации ввести полис обязательного полицейского страхования. Ну, во-первых: отсечет ненужный элемент; во-вторых: еще один заработок в бюджет. Идея платных ментов, конечно, не новая, но Кивинов именно про платные услуги в милиции писал, я же предлагаю ввести полис обязательного полицейского страхования. Итак поехали (чтобы было понятно, а так как мне прописать «влом», условно обозначу заявителя буквой «Т» («терпила» на ментовком жаргоне), ну, и полицейского буквой «П».
П: – Ноль два. Отделение полиции Бутырянского муниципального района Засратовской области помощник дежурного прапорщик Коповой слушает. Чем могу вам помочь?
Т: – Милиция?!
П: – Дамочка, милиция умерла в марте 2011 года, восемь лет уж как. В прошлом веке живете, гражданочка. Полиция! Итак, чем могу вам помочь?
Т: – Помогите!
П: – Ну, для этого мы и нужны. Поконкретнее пожалуйста. Что у Вас произошло?
Т: – Ограбили!
П: – В смысле?
Т: – В прямом смысле! Ограбили нас! Приехали сегодня на дачу, а дача вскрыта и все унесли! Все, все!
П: – А! Так у вас кража! А скажите: ваша дача по «дачной амнистии» зарегистрирована как жилое помещение?
Т: – Нет, еще не успели.
П: – Очень хорошо! Значит квартирной кражи не будет.
Т: – Что говорите?
П: – Я говорю квартирной кражи нет, грабежа тоже нет, а всего лишь кража из нежилого закрытого помещения, сто пятьдесят восьмая часть вторая УК РФ. Скажите: а вы на территории района зарегистрированы, ну, хотя бы временно?
Т: – Нет, еще не успели. А постоянно мы прописаны в городе Засратове по улице Фафилова восемнадцать, квартира сто семьдесят три.
П: – Как вас зовут?
Т: – Суконникова Глафира Офинагеновна.
П: – Во бабе не повезло.
Т: – Что говорите?
П: – Дата рождения ваша какая, Глафира Олигофреновна?
Т: – Офиногеновна я! Второго апреля тысяча девятьсот семьдесят девятого.
П: – Извините. А у вашего отца случаем не Евлампиевич отчество?
Т: – Да. А откуда вы знаете? Вы знали моего отца?
П: – Нет. Прикололся просто.
Т: – Что говорите?
М.: – Дача ваша где расположена?
Т.: – село Озерки!
М.: – А Озерки какого района?
Т.: – Бутырянского!
М.: – А! Пид@расовка!
Т: – Что говорите?
П: – Говорю: ПОПС у вас какой? От Сбербанка или ВТБ?
Т: – Обычная у меня попа, от мамы с папой.
П: – Полис обязательного полицейского страхования какой?!
Т: – Я даже не знаю.
П: – От Сбербанка зеленого цвета. От ВТБ синего.
Т: – Красного!
П: – Опа, а это, наверное, от Альфабанка. Мы с ними не работаем. Это к МЧСникам вам надо обратиться. Но они не поедут, так как у вас ничего не горит. У нашего отделения полиции тендер выиграл Сбербанк, в главке – ВТБ, потому можно взаимозачетом. А с Альфабанковскими полисами мы не работаем. Извините.
Т: – Да как же так?! Нас же ограбили!
П: – Ну, во-первых: не ограбили, а всего лишь совершили кражу из нежилого закрытого помещения; во-вторых: Сбербанк ни с кем, кроме ВТБ, договор о взаимной помощи не заключал. По полису не получится. Разве что за отдельную плату по прейскуранту? (и столько надежды послышалось в голосе помощника, а то как же, один из важнейших показателей после введения ПОПС – это оказание платных услуг населению).
Т: – И как дорого все это выйдет?
П: – Ну, выезд участкового, чтобы он собрал первоначальный материал, будет стоить полторы тысячи рублей. Но здесь процентов на девяносто, что участковый отказной материал напишет. Сами понимаете, после трех волн полицейской реформы участковых осталось всего шесть, а до реформы было восемнадцать, поэтому у участковых дел сейчас «по самое не болуйся». А вот выезд следственно-оперативной группы уже будет стоить от четырех до пяти тысяч рублей. Тут ежели служебную собаку брать будут, то пять тысяч, а без собаки – четыре. Так и процентов на шестьдесят, что уголовное дело возбудят, а если преступника сразу найдут, то на все сто процентов уголовное дело возбудят, а там может и украденное вернут. Опять же, у нас гибкая системы скидок, для пенсионеров, многодетных семей и малоимущих.
Т: – А бесплатно, по полису, никак нельзя? У меня же есть, как вы говорите: ПОПС! Мне его в отделе полиции давали.
П: – В каком отделе?
Т: – Заводского района.
П: – Ну, так туда и звоните. Пусть «заводчане» вас по полису обслуживают, только с нами сначала согласуют.
Т: – Вы отказываетесь принимать заявление?!
П: – Ни в коем случае. Просто… сколько у нас на рассмотрение заявления, ага… десять дней. Вот к вам на девятый или восьмой, как время будет, приедет участковый. Вас не найдет и сто процентов напишет отказной материал.
Т: – В таком случае я буду жаловаться в прокуратуру!
П: – Да ради Бога. Это ваше право, а по Конституции РФ мы вас в ваших правах ограничить не можем. Только прокуратура области по Сбербанковским полисам обязательного прокурорского страхования работает, им-то проще они по 223-ФЗ напрямую со Сбербанком договор заключили, а у нас по 44-ФЗ все кому не лень на аукцион выходят. Потому Вашу жалобу отклонят. Ну, так что вы выбрали?
Т.: – Давайте следственно-оперативную группу, но без собаки.
П: – Отличный и правильный выбор. Сейчас… секундочку. Василич! Василич!
Помощник прикрывает трубку рукой. В дверном проеме помещении зала оперативного управления дежурной части появляется оперативный дежурный, в звании капитана полиции. Капитан около ста семидесяти пяти ростом и, приблизительно, столько же в обхвате талии. Ну, как же, работа сидячая, да еще и нервная. В руке у дежурного большой, как пивная кружка, бокал с чаем и огромный, как лапоть 46 размера, пирожок (дежурного буду обозначать «Д», ну, чтобы не попутать).
Д: – Сережик, что орешь? Заблудился?
П: – Василич, печатай договор на оказание платных услуг и собирай СОГ. У нас кража из дачи в Пид@расовке. Терпила на платный выезд СОГ подписалась, правда, без СРС (служебно-разыскная собака). Да и раздел «сопутствующие услуги» пустой напечатай. Сегодня следак Степанов Михаалыч, по-любому терпилу на какие-нибудь сопутствующие услуги, типа опознания украденных вещей, раскружит.
Д: – О, Сережик, да ты – молодец! Нам сегодня палка по «платняку» обломилась.
Помощник убирая руку от микрофона трубки телефона:
П: – Гражданочка, Вы меня слушаете? (голос помощника потеплел и стал бархатным)
Т: – Да! Да! Я вас слушаю.
П: – Так что у вас украли? Поподробнее пожалуйста описывайте и желательно с особыми приметами.
Т: – Три лопаты, три тяпки, три шланга и раскладной стульчик… три.
П: – Я так понимаю: лопаты три штуки, мотыги три штуки, шланги три штуки, раскладные стульчики три штуки. Так?
Т: – Так.
П: – Теперь особые приметы давайте! Начнем по очереди – с лопат.
Т: – Да какие особые приметы? Лопаты и лопаты.
П: – Ну, не скажите. Лопаты бывают штыковые и совковые. Причем штыковые могут быть: малая пехотная лопатка, средняя и большая; так же и совковая лопата. Опять же, какой цвет у штыка и какой цвет у черенка, материал черенка, высота лопаты целиком – тут примет море. И так по каждому наименованию товарно-материальных ценностей. Нам важно именно ваши украденные вещи найти, поэтому давайте подробнее.
Собрав все приметы и положив трубку телефона «02», помощник взял КУСП (книга учета сообщений о происшествиях) и, повернувшись к дежурному, сказал:
– Ну что, Василич, теперь с нас по-любому «строгачи» снимут. Не каждый месяц можно на «платняк» терпилу раскружить. Так что на следующей недели «У Гарника» надо будет обмыть данное событие, а то опять какое-нибудь наказание прилипнет.
Д: – Сережик, ты молодец. Я, лично, не против «У Гарника» посидеть. Там такие люля!
День ВДВ.
Вот и наступило второе августа. Да-да! День десантника! С выкриками: «Слава ВДВ!», купанием во всех мало-мальски имеющихся водоемах, питьем водки, провоцирование граждан на драки, «ласточкой» (связывание дебоширов) в «обезьяннике». Все как всегда. Веселый день, веселый вечер.
Пару раз смотались на вызовы. Отстояли на площади. Короче отдежурили до двух ночи третьего августа. Все вроде по плану (смотри выше).
В 02.05 после завершения дежурства сдаем оружие и спецсредства, обсуждаем, что и как у кого прошло. Но тут прибегает дежурный: «Срочно на выезд в больницу!». Кому-то повезло – он домой спать поехал, а тут – «наша служба и опасна и трудна». Едем. Приезжаем в больницу и начинаем первоначальные следственно-оперативные действия. Сначала потерпевшего осмотреть, опросить. В приемном покое сказали, что терпила поступил с рваной раной кожного покрова на голове, закрытой черепно-мозговой травмой (ЗЧМТ) и сотрясением головного мозга (СГМ). Пошли осматривать и опрашивать терпилу в хирургию. Доктор штопает ему голову. Кровищи кругом, как будто быка завалили. Начинаем опрос.
− Рассказывайте, гражданин, как было дело?
(Приводится практически дословно)
− Ну чё, решили с пацанами день ВДВ отметить, как обычно, чё ж второе августа. Надели береты, тельники – и вперед. Загрузились в машину. По городу поездили с флагом, поорали: «Слава ВДВ!». В этот раз решили к вам не попадать, поэтому поехали на речку, от людей подальше, что бы без «косяков», и водоём рядом, на улице тепло. К нам сочувствующие присоединились, сидим бухаем. А нас, когда служили, учили бутылки об голову разбивать. Сначала один ВДВешник разбил, потом второй, потом я. Смотрю эта «соляра» («соляра» – это те, кто служил не в ВДВ) сидят, на нас смотрят. Я подхожу к одному с пустой бутылкой от пива, разбиваю ее об голову и спрашиваю: «А ты так можешь? Слабо?», а он мне: «Легко!» И бьет пустой бутылкой по голове… меня. Дальше свет отключили. Очнулся уже здесь.
Мы все выпали в осадок. Минут пять, потом, не могли продолжить его опрашивать.
Под утро вернулись в дежурку. На вопрос дежурного: «Что произошло?». Дали почитать объяснение терпилы. Дежурный прочитал его с выражением. Мы в очередной раз порадовались русской удали и безбашенности. И тут дежурный задал вопрос, о котором мы сами не подумали и у хирурга как-то не спросили: «Слушайте, у терпилы что ЗЧМТ и СГМ? А откуда СГМ? Там же, в башке, один антифриз, похоже».
Выпускной (последние менты).
Вот цивильные граждане всегда радуются каким-нибудь массовым гуляньям. Милиционеры, а позже полицейские, этому никогда не рады, простые трудовые недели с двумя выходными и без массовых праздников – вот это действительно кайф! Потому как у сотрудников ОВД в эти самые «простые» недели хоть один выходной, а получится. А вот самые ненавистные – это выходные с массовым гулянием народу: день Победы, день молодежи, день города, а теперь добавились и выпускные вечера. Это раньше выпускные по школам проводились. Теперь же губернаторы один перед другим устраивают массовые гуляния выпускников и их родителей в столицах губерний. Народу-то весело, а вот сотрудникам ОВД, начиная с генерала и заканчивая последним постовым, – головная боль.
20 июня в отдел поступила телеграмма: подавай им пятьдесят сотрудников с нашего отдела для охраны общественного порядка на выпускной вечер «Роза ветров». А это уже в бытность полиции было. Сначала отделы объединили, потом как положено на двадцать процентов сократили, и если в двух районных отделах в милиции было двести пятьдесят сотрудников, то после переименования в полицию осталось двести. А пятьдесят сотрудников – это четверть всего личного состава! Опять же, выпускные в самих районах в связи с «Розой ветров» никто не отменял! Начали судорожно решать простейшую математическую задачу: где взять 50 сотрудников? А задача решения не имеет! А что голословно утверждать? Сами попробуйте решить: пятьдесят процентов ни при каком раскладе отправлять куда-либо нельзя, иначе самой элементарной оперативной задачи не решишь – это даже министр требовать не может; пятнадцать процентов – некомплект; двадцать пять – в отпуске и на больничном; около десяти – это сотрудники после нарядов. Ну, как, получается? А вот наше руководство все же кое-как эту задачу решило: после нарядов решили тоже отправить на «Розу ветров», кого с отпусков дернули.
Собрали эту рать в классе службы. Тут нарисовалась другая проблема – две трети сотрудников еще в старой милицейской форме службу несут. И, казалось бы, полиция уже три года существует, всех уже должны были переодеть. Должны, но не обязаны. Наш Президент на тот момент знал прекрасно сколько денег на переименование в полицию и переобмундирование личного состава надо. Вопрос в том: были ли выделены данные средства? Вот и я затрудняюсь ответить. Короче, не полицаи в классе службы собрались, а менты. С другой стороны в телеграмме ничего про форму не писали, значит знают, что еще менты в полиции остались, как по внутреннему содержанию, так и по внешней оболочке (форменному обмундированию). Собрали совещание. Значимый же вопрос, обязательно нужно устроить совещание. Часа полтора совещались. А вот эта задача ни совещанием, ни другими телодвижениями уже точно решения не имела. «Роза ветров» послезавтра, а за сутки такое количество личного состава точно в новую форму не оденешь, поскольку в задачу вклинивается один неизвестный – это вещевая служба главка. А что начальник вещевой службы ответит, тут каждый, кто служил знает: «Склады пусты. Формы нет». Потому решили отправлять личный состав так, тем более, что заместитель по охране общественного порядка сказал: «Я звонил в главк, обрисовал ситуацию. Мне сказали, что наших поставят так, что их и видно не будет». Ну, так, пусть будет так, тем более, что главную задачу решили.
Проблемы начались с самого приезда. «Смотри менты!» – молодые ППСники в новенькой полевой полицейской форме не скрываясь показывали на нас пальцами. Старшему от главка на разводе стало плохо, когда он нас увидел, ведь по расстановке наш отдел ставили на Набережную, а там самый центр гуляний: фейерверк, выступление поп-коллективов, дискотека, лазерное шоу и много чего еще. Вот тебе и договорился заместитель по охране общественного порядка, что нас видно не будет, в самое «пекло» засунули. Люди-то увидят, снимут и выложат в ютуб – это еще полбеды, трансляцию должны были вести не только губернские телеканалы, но и представители федеральных телеканалов, а ну, как министр увидит – вот это уже беда будет для начальника главка. Все руководство охраны общественного порядка это понимало, но бежать докладывать генералу и менять его указания за два часа до начала никто не стал, самоубийц нет. Тоже решили отправить так.
Отправили пешком с места построения до Набережной, а это километра четыре по центральной улице. А вокруг толпы народу. Вы бы видели сколько народу на нашем фоне делали селфи, сколько орало: «Валим в разные стороны! Менты в городе! Нашу хату зашухарили!» Один дедок поднял внучка на плечи и говорит: «Смотри внучок, ты больше этого не увидишь, это отголоски советского времени, милиционеры идут. Помнишь, я тебе про дядю Степу читал? Вот это последние милиционеры». Так еще наш выход снимали репортеры различных каналов. Съемочная группа губернского телевидения, ведущая репортаж в прямом эфире, как услышала эти возгласы, сразу на нас переключилась и крупным планом минут пять показывала, с этими выкриками из толпы и дедушкой с внучком на плечах. А корреспондент так ехидно прокомментировал: «Проводимое в губернском центре мероприятие «Роза ветров» настолько серьезное, что руководство главного управления МВД России по N-ской области решило свою старую гвардию к охране общественного порядка привлечь».
Дошли до зоны ответственности, распределились по постам, встали, стоим. Молодежь через каждые пять минут подходит селфи делать на нашем фоне, отгоняешь их, как мух назойливых, а им все нипочем. Благо стемнело быстро. Однако, репортер местного телевидения решил еще раз нас показать всей губернии.
Тут, похоже, генерал по ящику репортаж с нашим участием увидел. Поскольку через пять минут после борзописцев из управления кадров и инспекции по личному составу примчались. Давай всех ментов в свои книжки переписывать. Переписали, собрали и давай нам вчехлять, что мы сами были обязаны о своем форменном обмундировании побеспокоится, то есть купить сами. Ну, мы им напомнили требования законов «О полиции» и «О социальных гарантиях», а так же требования контрактов. Они поняли, что проводить с нами политико-воспитательную беседу по политике партии и правительства в области обеспечения сил правопорядка всем необходимым бестолку, но репрессии все же обещали.
Когда выпускников после всех мероприятий на Набережной повели в ДК «Лазурный» нас с постов сняли и отправили домой, генерал лично распорядился. Хоть какие-то преимущества у милиционеров все же остались.
Приехали мы домой часа в четыре утра. А в 10.00 сыграли сбор по «тревоге» и всех, кто был в милицейской форме, ждали проверяющие с бланками объяснений.
