Kitabı oku: «Песочница», sayfa 2

Тогда что? И здесь, сказал отец, мы подходим к необходимости качественного скачка. Как тот, что совершили мы, изобретя колесо и приручив лошадей и тягловых животных. Как тот, когда стали строить города и пользоваться письменностью. Как тот, когда энергия пара, а затем внутреннего сгорания и электричества позволила нам сделать огромный рывок в науке и производстве, перейти от вопросов элементарного выживания к вопросам научного познания в самом широком их рассмотрении.

Кто сказал, что цивилизация обязана продолжать пользоваться теми же источниками энергии, что на предыдущем этапе? Это похоже на произведения авторов эпохи пара, которые представляли бы себе летательные аппараты, танки и подводные лодки с паровыми котлами. Кто сказал, что цивилизация будет пользоваться теми же способами связи? Радио, телевидение, и даже лазер могут уступить свое место другим видам передачи информации с открытием и изучением новых физических принципов. И один из таких малоизученных принципов, сказал отец, несмотря на то, что он известен нам с древнейших времен – это гравитация. Она повсюду, она совершенно бесплатна… Она может служить и средством связи, и источником энергии, и даже приводить в движение космические корабли. И мы ничего не умеем с ней делать.

Дальше он совершенно потряс мальчика рассказом о темной энергии, которая, может быть, совсем и не энергия, но преобладает во Вселенной и заставляет ее расширяться. О темной материи, которая совсем и не материя – про которую вообще толком никто ничего не знает, но она занимает второе место после темной энергии по распространенности в пространстве и без которой не существовало бы галактик. О пяти– и одиннадцатимерных пространствах, в которых существует Мультивселенная⁹.

А еще были браны¹⁰ и червоточины¹¹, и другие великие чудеса.

Кто сказал, говорил отец, что мы вообще узнаем другую цивилизацию, если принять, что она опередила нас в развитии на сотни тысяч лет? Если им уже давно не нужны эти фокусы со звездами и сферами Дайсона¹²? Узнает ли муравей представителя другой цивилизации, даже если залезет к нему на ботинок?

Голова шла кругом. Идя по улице, Пьер представлял, как его рука касается рук невидимых людей из параллельных вселенных – тех, где все из антивещества; или тех, где время идет задом наперед; или тех, где гравитация – это мощная сила, которой пользуются в быту, чтобы освещать дома и приводить в действие мощные двигатели, а электромагнитные поля – достояние фантастов.

Когда ночью он смотрел в телескоп на Лунную базу, он понял, что желание стать астронавтом, еще недавно столь сильное в нем, теперь совершенно угасло. Он станет астрофизиком – как отец.

3

Вечером Маре посмотрел с Клео мультики, потом он читал ей про маленького Николя¹³, а дочь с восторгом тыкала пальчиком в картинки. Маре в который раз подумал, что те книги, которые в детстве читала ему мама (отец, как правило, пропадал на работе), теперь он сам читает своей дочери, когда его жены нет дома, а потом, возможно Клео будет читать их сыну, тоскуя по загруженному работой мужу.

Уложив дочь, Маре полез в Сеть.

Как там это слово, «калачики»? Он вбил запрос в поисковик.

Калачики оказались не тем, чем надо, но он узнал много нового про русскую кухню, а также, что недалеко от них – всего пол-Франции, по русским меркам это рукой подать, есть город Калач-на-Дону. Маре представил себе румяный пахучий калач, лежащий почему-то на дне огромного дубового сундука. Вообще, богатство этой культуры поражало. До приезда в Россию Маре представлял ее как огромную дикую степь до Урала, за Уралом – совершенно первобытную Сибирь, и все это застроено военными заводами, базами, лагерями и гарнизонами, где худые злые люди день и ночь делают ядерные ракеты.

Как великодушно признавал Маре, на 1 процент это было правдой, и на 99 – неправдой, смесью откровенной лжи, мифов, страшилок и пропаганды, которой кормили свою аудиторию западные СМИ до недавнего времени. Хорошо, что русские активно взялись развенчивать этот бред – с каждым годом в Россию приглашали работать все больше иностранных специалистов.

А здесь, на Кавказе!.. Раньше он думал, что тут живут только кавказцы, но оказалось, что даже в небольших областях проживает множество народов – кабардинцы, карачаи, казаки (или казахи, Маре все время их путал), кавказцы, опять же… И мусульмане, дружелюбные мусульмане. Адекватные люди. Маре вспомнил, как его как-то прижали в Париже пятеро марокканцев, и озноб снова пробежал по спине.

Зато в Париже он встретил Селин. Рыжая грива, дерзкий взгляд, вздернутый нос с веснушками – и эта девушка выбрала его, обычного парня, скорее ботана, чем мачо.

Она училась на биофизика, и Маре впервые увидел ее на лекции по физике элементарных частиц. Вскоре они уже делили квартиру и постель.

Так, спокойно, подумал Маре. Хватит воспоминаний, нечего бередить душу. Куличики, вот как они называются.

Куличики оказались как раз тем. Он посмотрел пасхальные куличи на картинках, – приходилось признать, что они похожи на песковедерочные творения. Потом посмотрел замки на песке, и услужливый браузер подкинул ссылку на Джо Дассена, с его песней «Замок на песке». Голос старого романтика снова разбудил воспоминания…

Как-то под утро Маре проснулся от запаха кофе. Селин в его рубашке на голое тело стояла у окна.

– Смотри, сколько сегодня звезд… – сказала она. Обычно небо над Парижем было настолько загрязнено светом большого города, что видно было только Луну.

– Как ты думаешь, кто-нибудь смотрит на нас оттуда? – спросил он, обнимая ее со спины.

– А вот полетим и узнаем, – ответила девушка, и протянула ему чашку с ароматным напитком.

– Долговато лететь, – усмехнулся Маре.

– А вот ты раскрывай тайны гравитации, а я создам защиту от космических лучей. – Селин повернулась к нему лицом и прижалась грудью, подняв глаза. – Вместе мы отличная команда – два отважных исследователя!

– Аррр! – зарычал Маре и уронил ее на кровать. – Я иду открывать твои тайны, гравитация!..

Вскоре стало известно, что русские собираются строить ПРОГОН на Кавказе. Франция подключилась к проекту, используя наработки VIRGO¹⁴. Площадки под детекторы создавались на Кубе, во Вьетнаме, Французской Гвиане и на Кергелене¹⁵. Вместе с коллаборацией¹⁶ aLIGO¹⁷ и японcким KAGRA¹⁸ сеть гравитационных детекторов покрывала всю поверхность Земли, и точность установок достигла бы невероятных результатов. Теперь они могли регистрировать события на ошеломительных расстояниях – в миллиарды световых лет.

К тому времени Маре уже стал известен своими работами по теории гравитационных волн. В частности, он показал, что цепочка Маркаряна¹⁹ могла возникнуть в результате совпавших по времени гравитационных событий. А для сохранения единства цепочки галактик такие события – мощные гравитационные удары – должны происходить не реже, чем раз в четыре года. Карьера Селин тоже шла в гору.

Первые гравитационные волны регистрировались, как следствие единичных событий – например, соударения двух черных дыр. Гравитационный же удар по целой галактике, постепенно ослабевая, должен был длиться довольно долго, и все это время обсерватории могли регистрировать сигнал. «Такие события, – писал Маре в одной из своих статей, – показывают, что во Вселенной все еще происходят события, не поддающиеся нашему разумению, но мы можем их прогнозировать, отмечать, изучать и приближаться к пониманию их сути. Это еще один шаг к раскрытию одной из величайших загадок нашего времени – тайны гравитации».

Когда все детекторы зафиксировали первое событие Маре в цепочке Маркаряна, и его пригласили научным консультантом на ПРОГОН – с разницей в несколько месяцев ожидались повторные гравитационные удары, он не колебался ни минуты. Селин и Клео собирались ехать с ним, по профилю Селин там тоже велись исследования, хоть жена и высказывала некоторые сомнения по поводу репутации России (ведь на пять лет едем! А там есть французские школы?). Но за две недели до отъезда Селин тихо подошла к нему после работы.

– Пьер, взгляни, пожалуйста, – попросила она.

Маре посмотрел на лист бумаги, который жена держала в руках. Это было приглашение для Селин Маре от ESA²⁰ принять участие в международном проекте SELIN²¹ на обратной стороне Луны. Ее приглашали куратором проекта по исследованию внутриклеточного воздействия лучей сверхвысоких энергий.

Она прижалась к нему грудью и подняла глаза. Веселые искорки прыгали в ее зрачках.

– Это только на год, – сказала Селин.

Маре помолчал.

– И ты создашь защиту от космических лучей… – прошептал он.

– А ты раскроешь тайны гравитации, – выдохнула Селин и поцеловала его.

Вдруг Маре оторвался от жены и засмеялся.

– Моя Селин летит на Селену работать в SELIN! – проговорил он. – Обалдеть! Да ты просто супер-супер-стар!

4

Для членов семей сотрудников SELIN сеансы связи с обсерваторией проходили раз в месяц – общение с домом оставалось все еще дорогим удовольствием для лунных баз. Однако связь с обсерваториями-партнерами на Земле поддерживалась по необходимости, а регулярные сеансы проходили раз в две недели.

В эту пятницу время выдалось неудобное – два часа ночи, так как сеанс был рассчитан на Западное полушарие. Однако Маре все равно посадил Клео в машину и поехал в ПРОГОН.

Он показал пропуск на КПП, и проехал на территорию. С одной стороны от дороги тянулась труба интерферометра – пять километров светло-серого бетона с редкими подсвеченными мостиками-переходами, а с другой, за сетчатой оградой во тьме скрывались возделанные поля.

Административный корпус в десять вечера пятницы был уже пуст, только два дежурных администратора сидели за компьютерами, и охранники в фойе и в мониторной несли службу. Маре устроил дочь в своем кабинете на составленных стульях, подложив маленькую подушку и укрыв пледом, а сам, раз уж выдалось время, засел за месячный отчет, который собирался начать в следующий понедельник.