Kitabı oku: «В поисках утраченного», sayfa 4

– Логично, логично.

– Во-вторых, проанализировав тщательным образом все списки, я пришел к удивительной их особенности. Секундочку…

Григорьев прервался и повернулся к Филину.

– Виктор Михайлович, копии у вас с собой?

– Да, – озадачено ответил он и посмотрел на Князя.

– Будьте добры, на минутку, – попросил Григорьев и, повернувшись снова к Князеву, пояснил – Мне так легче будет вам объяснять.

Андрей Андреевич молча кивнул головой, давая свое согласие.

– Благодарю! – сказал Сергей, беря бумаги. Просмотрев бегло все листы, он разложил их перед Князевым на столе. – Итак, – начал он, – как мы с вами видим, список начинается с Синаксаря или же, как его еще называют – Пролог. А что у нас подразумевают под этим понятием?

– Вступление.

– Абсолютно верно, Андрей Андреевич! Или же, проще говоря: «начало». Далее у нас следует Типикон, больше известен как: «аще изволит настоятель». Здесь, как говорится, итак все понятно без лишних слов. Затем, Житие Антония Великого, основателя монастырского быта, а вслед за ним – «поучение Владимира Мономаха», то есть, как должен жить христианин в миру. Что, по-вашему, это может означать?

– Ничего на ум не приходит, – после небольшой пауза сказал Князев. – Уход из мира и жизнь в миру, странное сочетание.

– Андрей Андреевич, вы рассуждаете по названию книг, а попробуйте рассудить по их смыслу, – предложил Григорьев.

– Давайте попробуем, – озадаченно сказал Князев. – Итак, уход из мира может означать…

– Может означать – спрятаться от него, – добавил за него Сергей. – А в нашем случае, просто слово «спрятать».

– Ах, да! Точно! – стукнул себя по лбу Андрей Андреевич.

– При этом «Поучение», – продолжил Григорьев, – нам говорит о том, что это сделать должны были люди с чистыми помыслами, то есть монахи. И Служебник, с его знаменитым «освещением Даров». Таким образом, если мы объединим все выше сказанное и переведем на понятный нам язык, то получится следующее: «по приказу настоятеля монахи спрятали дары».

– Вот это я понимаю профессионализм, – восхитился Князев.

– Ну, тоже скажите! – смущенно проговорил Сергей. – Просто немного внимания и тогда все становится ясным и понятным.

– Не скажите, Сергей Алексеевич! Не скажите! – не унимался Андрей Андреевич. – Чтобы было все ясно и понятно, нужно иметь не только знания, но еще и уметь пользоваться ими. А это большая редкость в наше время.

– Ну, вы уж совсем меня захвалили, – окончательно смутился Григорьев.

– Я только отдаю вам должное. Однако вы правы, мы немного отошли от темы. Просто не смог сдержаться. Итак, как я понял с ваших слов, «дары» находятся в монастыре. Вот только, вы не пояснили, в каком именно.

– А я и не говорил, что они находятся в монастыре. Я говорил, что они спрятаны монахами. Более того, прятать казну в монастыре было бы просто глупо и опасно. Скорее всего, она находится в ближайшем поселении, когда-то принадлежавшим монастырю.

– В любом случае, следуя вашей логике, отправной точкой должен быть монастырь.

– Здесь вы абсолютно правы.

– И, какой же, по-вашему?

– Я полагаю Макарьев-Желтоводский.

– Интересно, интересно! А почему именно он?

– Видите ли, Андрей Андреевич, уж больно он подходит под рассматриваемые нами события. Так во время восстания Разина в 1670 году, разинцы штурмовали этот монастырь, но когда смогли ворваться в него, то монастырской казны не нашли.

– Действительно, лучшего кандидата не найти, – улыбнувшись, согласился Князев. – И все указанные обстоятельства подходят для него. Я вас поздравляю, Сергей Алексеевич!

– Ну что ж! Раз вы согласны с моими выводами, тогда у меня все, – сказал Григорьев, поднимаясь с кресла.

– Подождите, Сергей Алексеевич, – остановил его Князев. И жестом руки, вновь предложил занять свое место. – Виктор Михайлович, – обратился он к своему помощнику, – налей нам всем коньячку. Это дело надо отметить.

– Как скажите, – проговорил Григорьев, присаживаясь в кресло.

– Итак, ваши дальнейшие действия? – спросил Князев, сделав глоток.

– В каком смысле? – удивился Сергей.

– В самом прямом. С чего вы собираетесь начать поиски?

– Андрей Андреевич, вы меня нанимали для полного анализа списков, – проговорил Григорьев, беря стакан с напитком. – Я его вам сделал.

– Да, да! Конечно! – улыбнулся Князев. – Вы правы! Это я тороплю коней. Виктор Михайлович, отдай конверт Сергей Алексеевичу, он его заслужил по праву.

Филин молча подошел к столу и положил конверт перед Григорьевым.

– Здесь пять штук, Сергей Алексеевич, за вашу, так сказать, оперативность.

– Спасибо, конечно. Но не слишком ли?

– Все нормально! Вы их заслужили, – сказал Князев, поднимаясь с кресла. Пройдясь затем немного по комнате, остановился у окна.

– Итак, со списком будем считать работу законченной, – проговорил он, рассматривая суетливые московские улицы. – Давайте обговорим теперь дальнейшие условия работы. Судя по вашим горящим глазам, я полагаю, вы бы не прочь продолжить поиски?

– Врать не буду. Хотелось бы.

– Ну и хорошо! Тогда предлагаю оставить ту же оплату, плюс все расходы. Как вам?

– Вы меня так избалуете, Андрей Андреевич.

– Я привык, Сергей Алексеевич, не экономить на людях, которые качественно выполняют свою работу. Итак, ваши дальнейшие действия?

– Сложно, вот так сразу, что-либо сказать. В начале, необходимо выехать на место. Оглядеться. А там уже и строить конкретные планы.

– Согласен! Одно дело бумаги, другое – реальная видимость.

– Но, чтобы спокойно работать и не привлекать лишнего внимания, – продолжил Григорьев, – мне нужна ваша помощь.

– Я весь внимание.

– Я не знаю, как будут складываться обстоятельства. Может, придется, посетить и другие церковные заведения.

– Логично! И…

– А они все сегодня являются объектами архитектурного наследия федерального значения, и всяческие исследования в них должны быть согласованы с соответствующими государственными органами. Мне нужно будет официальное разрешение.

– Понятно! Ну, это не проблема, Сергей Алексеевич. Еще что вам нужно для дальнейшей работы?

– Поисковое оборудование.

– Так.

– Машина.

– Она в вашем распоряжении и если надо то с шофером.

– Извините Андрей Андреевич, но ваш автомобиль слишком заметен. А мне в дальнейшей работе, как я вам говорил, не хотелось бы привлекать к себе пристального внимания.

– Что ж разумно, – согласился Князев. – Какую же вам надо машину?

– Простой «Уазик», но в хорошем состоянии. Он хоть и непригляден, зато по бездорожью лучшей техники нет.

– Хорошо. Еще, что?

– Какой ни будь катер или, в крайнем случае, моторную лодку.

– Так.

– Это все.

– Итак, давайте подведем небольшой итог, Сергей Алексеевич. Виктор Михайлович, а ты записывай, – сказал Князев, повернувшись к Филину. – Значить нужно официальное разрешение на инспекцию. Так?

– Абсолютно верно, – подтвердил Сергей.

– Далее, поисковое оборудование, машина и катер?

Григорьев только молча кивнул головой.

– Это все, – еще раз переспросил Князев, – или же еще что-то?

– Это все, Андрей Андреевич.

– Виктор Михайлович, как быстро мы сможем это все предоставить?

– Я, полагаю, завтра к вечеру все будет готово, Андрей Андреевич.

– Ну и хорошо. Да…Виктор Михайлович, выдели наличными тысяч десять, на мелкие расходы. И, – подойдя вплотную, шепотом добавил, – пригляди за парнем.

– Будет сделано.

– Ну что ж, – улыбнулся Князев, потирая ладони, – раз все вопросы закрыли, тогда предлагаю спуститься в ресторан.

Глава III

Вышедшая из-за облаков луна осветила ночной город, окрасив улицы в сизый цвет.

– Как кстати, – пробурчал мужчина, себе под нос, всматриваясь в стоявшие перед ним дома.

Подойдя к нужному дому, он постучал в дверь, которая тут же открылась. Стоявший на пороге слуга вежливо поклонился и жестом руки предложил войти. Мужчина, оглянувшись, бросил взгляд в ночную улицу. Убедившись, что она пуста, быстро вошел в дом.

– Поднимайтесь наверх, вас там ждут – проговорил слуга, закрывая дверь.

В коридоре второго этажа со свечой в руках его же поджидал хозяин дома.

– Я рад, что вы пришли! – поприветствовал он своего гостя.

– Что случилось, Лигарид? – спросил мужчина, заходя в комнату. – Наша встреча может навредить вам.

– Мне уже ни что не может навредить, уважаемый Минезий, – ответил хозяин, входя следом.

Указав гостю на стул у стола, сам расположился напротив.

– Я полагаю, русским не очень понравилась бы, эта тайная вечеряя, греческого митрополита и папского прелата, – сказал Минезий, откинувшись на спинку стула.

– Вы, как всегда шутите!

– Да нет, ваше преосвященство! Мне не до шуток. Объясните мне, что случилось? – прелат нагнулся вперед. – Мы сделали все, что можно и, что нельзя. Мы сделали вас греческим митрополитом. Мы вбухали кучу денег, подкупив вам сторонников, чтобы низвергнуть Никона. Мы…

– Я не знаю, почему царь Алексей перестал мне доверять? – перебил Лигарид, вскочив со стула. – Я не мог нигде оступиться. Это просто заговор против меня.

– Правильно! Это заговор, а знаете почему? Дорогой вы наш! – спокойно продолжил Минезий. – Вы переиграли себя. Нельзя было с русскими вести себя так высокомерно. Они это воспринимают очень болезненно. Вы должны были оставаться царю советником, а не наставником. И вообще! Какого черта, Лигарид, вы полезли в эти дворцовые дрязги?

– Я не мог оставаться в стороне.

– Вы должны были! – закричал прелат, вскочив со стула.

Пройдясь по комнате и успокоившись, снова сел на свое место.

– Ну и чего вы добились? – с усмешкой спросил он.

– Царь, под предлогом разъяснения церковных преобразований, отправляет меня в Киев, – понурив голову, ответил Лигарид.

– Ну, это еще не худший вариант. Я думал, вас вообще, высылают из страны.

– Это почти одно и то же, – пробурчал грек.

– М-да! – задумчиво проговорил прелат. – Какая замечательная была идея – объединить две церкви под властью папы.

– Русские все равно не пошли бы на это, – возразил Лигарид.

– Как сказать, как сказать. Ведь на юге у нас почти получилось.

– Вот именно, что почти!

– А вот, кстати, у вас и будет возможность укрепить там наши позиции.

– Это ваше мнение или же святого престола?

– Вы забываете, Лигарид! – Минезий встал со стула и выпрямился во весь рост. – Я здесь представляю святой престол. Я легат самого папы.

– Прошу прощения!

– Итак, то, что вы сообщили, – продолжая стоять, проговорил прелат, – Мне и до этого было известно. Только не говорите, что ради этого вы просили меня прибыть.

– О! Нет, конечно!

– Что же еще случилось?

– Перед поездкой сюда, – понизив голос, начал Лигарид, – я был удостоен чести аудиенции лично папы. Он просил меня разузнать о Либерии царя Иоанна.

– Вот, как! – удивился Минезий. – И, что?

– Я нашел ее! – улыбнулся грек, впервые за все время.

– То, что она в Сергиевской Лавре, это никому не секрет, – с сарказмом проговорил прелат. – И если бы не этот бестолковый Сапега, она бы была уже у нас.

– У вас устаревшие данные, уважаемый Минезий. Ее там нет!

– Вы в этом уверены? – еще больше удивился прелат.

– Абсолютно! Я лично доставлял ее сюда в Москву.

– Вы?

– Да, я! И в доказательства тому хочу показать вам кое-что.

С этими словами Лигарид встал и подошел стоящему в дальнем углу сундуку. Достав из него сверток из грубой ткани, он положил его на стол перед прелатом.

– Прошу, посмотрите.

Развернув ткань, Минезий застыл в изумлении.

– Я правильно понимаю это… – только и смог выговорить он.

– Книги из библиотеки византийских императоров, – закончил за него грек.

Прелат аккуратно провел рукой по двум лежащим перед ним книгам.

– Как вам это удалось? – не скрывая восхищения, спросил он.

– Я убедил царя в необходимости сверить сегодняшние церковные книги с первоисточниками. А, чтобы не бегать постоянно за ними, предложил перевезти их на время сюда. Алексей согласился со мной и дал указание доставить Либерию в Москву. Ну, и в ходе моих изыскательных трудов, мне удалось похитить эти две книги. Больше я уже побоялся.

– Браво, Лигарид! Браво! – похлопал в ладоши Минезий. – Вы вновь подняли свой авторитет в моих глазах. Я обязательно укажу в своем отчете папе об этой удачной миссии. Ну, и постараюсь уж сгладить углы вашего переезда в Киев.

– Благодарю вас!

– Не стоить, дорогой Лигарид! Не стоит! То, что Либерия теперь в Москве это хорошая новость.

I

Вырвавшись из городских ограничений, утренней суеты, на автотрассу, Григорьев прибавил скорость. Машина легко ехала, обдуваемая прохладным ветерком, по пустой еще магистрали.

– А что мы в такую рань выехали? – спросил Иван, позевывая на переднем сидении.

– Кто рано встает, тому и Бог дает! – не вдаваясь в объяснения, ответил Сергей.

– А, правда, Сереженька! – вмешалась Лариса. – Что за спешка такая?

– Это не спешка, милая! А банальная необходимость, – проговорил Григорьев, снижая скорость, чтобы вписаться в поворот. – Провинциальных чиновников на местах можно застать только с утра. К обеду, они, как правила, чаще всего разбегаются кто куда. Ищи их, потом, свищи.

– О! А эти, зачем нам нужны? – удивился Быков, перестав даже зевать.

– Ванечка! Мы не скупать всякое барахло едем по деревням, – улыбнулся Сергей. – Нам нужны церкви и монастыри, чтобы вычислить привязку. Кто тебе разрешит просто так лазить в них?

– Так с попами и надо договариваться. Причем тут чиновники? – не унимался Иван.

– Быков! Ты издеваешься? Или прикидываешься? – с раздражением спросил Григорьев.

– Подожди Сереженька! Не кипятись! – снова вмешалась Лариса, примирительным тоном. – Ты объясни толком, зачем нам, и вправду, нужно решать этот вопрос с местной администрацией?

– Ну, все! Началось в колхозе утро! – рассмеялся Григорьев. – Друзья мои, вы и вправду полагаете, что можно вот так, запросто, прийти в любую церквушку, сказать священнику, что, мол, желаете ее осмотреть и лазить там, где вам вздумается? Быков! Ну ладно Лариса несведущий человек в таких делах. Ты-то! Облазил, наверное, уже всю область и должен знать, что такие дела просто так не делаются.

– Не, что надо договариваться, я это прекрасно понимаю, – проговорил Иван, почесывая переносицу. – Я не могу понять, почему мы должны договариваться именно с администрацией?

– Да потому, любезный мой барахольщик, что все эти строения, которые нам нужны, являются федеральными памятниками архитектуры. Следовательно, владельцем их является, кто – государство, а не священный Синод. Поэтому, мы сейчас едем к главе района, и будем просить его помочь нам в нашей нелегкой работе.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Быков.

– Он даст распоряжение соответствующей структуре, – продолжил Григорьев, не обращая внимания на смеющегося приятеля. – И только тогда мы приступим к нашим поискам.

– Сереженька! Ты это серьезно? – озадаченно спросила Лариса.

– Дорогая, там, рядом с тобой лежит синенькая папочка, – проговорил Григорьев, вместо ответа. – Достань из нее документы, пожалуйста.

Вытащив из папки официальный бланк в файле и два удостоверения, Лариса удивленно посмотрела на Сергея.

– Что это? – спросила она.

– Это официальное письмо на проведение инспекции памятников архитектуры федерального значения, в котором главу района, Николая Васильевича, просят оказать нам всяческую помощь и содействие. Затем, два удостоверения сотрудников. Одно – Быкову, отдай ему, другое – тебе, милая.

– Ничего себе! – удивился Иван.

– Да, Иван Владимирович! – продолжил Григорьев, с улыбкой наблюдая за удивлением друзей. – Вы у нас, теперь, инспектор в области зодчества. А вы, Лариса Анатольевна – по финансовой части.

– Сережа! – растерянно проговорила Лариса, посматривая то на удостоверение, то на бумагу с официальным штампом. – А это вообще легально?

– Ну-ну! Друзья мои! – рассмеялся Григорьев. – Абсолютно! Даже более того, могу сказать, нас уже там ждут.

– А ты где их взял? – спросил Быков.

– В министерстве, конечно, – просто ответил Сергей. – Только не я, а тот самый Буратино, про которого я вам рассказывал.

– Ну, раз все официально, – успокоившись, сказала Лариса. – Я предлагаю сделать остановку и позавтракать.

Григорьев удивленно посмотрел на свою подругу в зеркало заднего вида.

– Сереженька! – мило улыбнулась она в ответ. – Ты сам сказал, что нас там ждут. А раз так, то я полагаю, что ничего страшного не случиться, если мы даже и опоздаем. Тем более что, не знаю как Ванечка, а мы с тобой кроме кофе, больше ничего с утра и не ели.

– Отличная идея! – поддержал Быков. – Я только за! И, кстати, вон на том подъеме находится весьма приличное кафе.

Еда в кафе действительно оказалась не только приличной, но и весьма вкусной. Друзья с аппетитом поедали печеные творожники, запивая их прохладным соком.

– Ну, что господа инспектора, – покончив с едой, сказал довольный Иван. – Можно и дальше в путь трогаться?

– Думаю, что да, – ответил Сергей, вытирая рот салфеткой. – Нас ждут если и не великие, то весьма неотложные дела!

II

Все необходимые официальные согласования, в администрации утрясли быстро. Глава, не став вдаваться в подробности проверки и мельком взглянув на представленные бумаги, вызвал к себе своего зама, которому и поручил оказать содействие в проведение инспекции.

Заместитель, также не очень рвался сопровождать комиссию в поездке по церквям, ссылаясь на занятость. И услышав от Григорьева, что они самостоятельно могут проехаться по нужным объектам, обрадовался и пообещал предупредить всех, чтобы они не чинили никаких препятствий.

– Ну, что товарищ начальник, куда лыжи навострим? – спросил Иван, выходя довольный из здания администрации.

– Начнем с Исад, – не раздумывая, ответил Сергей.

Некогда большое село, Исады расположилось близ районного центра Лыскова, на правом берегу Волги. Но за годы бесхозяйственности оно зачахло. Большая часть населения покинуло его, продав свои дома под дачи. Прекрасный вид на Волжские просторы и красавец Макарьевский монастырь сделали его любимым местом отдыха нижегородцев.

Въехав в село, друзья остановились возле полуразрушенной церкви.

– Вот вам и Стефановский монастырь, – с печалью в голосе сказал Григорьев.

– М-да, – в тон ему промолвил Быков, выходя из машины.

– Ну, что Ларис, пойдем и мы посмотрим? – предложил Сергей, последовав за Иваном. – Да и возьми фотоаппарат, постарайся отснять все, как снаружи, так и внутри.

Обойдя церковь, они вошли внутрь. Печаль и уныние от развалин сквозила во всем. Некогда величавый храм теперь представлял собой жалкое его подобие. Остановившись на средине зала, друзья огляделись.

– С чего начнем-то? – спросил Быков, с тоской посмотрев на своего друга.

– В своем отчете о проделанной работе, я умолчал нашему Буратино об одной важной особенности. – Проговорил Григорьев, продолжая озираться вокруг. – Раскрывая смысл списков, я упустил концовку. А она такова: «путь укажет ангел». Следовательно, нам нужно искать ангела.

– Который вострубил миру о Новом Завете! – подхватил торжественно Иван.

– Что-то в этом духе, – кивнул головой Григорьев, разглядывая облупленные стены.

– Смотри, Серег! – вдруг радостно вскрикнул Иван. – Фреска сохранилась! Обалдеть!

Подойдя к ней все с любопытством стали ее разглядывать. Это оказался фрагмент какого-то Библейского сюжета, на котором, уже непонятно кому, ангел указывал дорогу.

– Странно. Каким чудом она могла сохраниться? – сказала Лариса, обводя взглядом обшарпанные вокруг стены.

– Или же кто-то ее сохранил, – проговорил Сергей, повернувшись в сторону, на которую указывал ангел.

– Ты думаешь это тот самый знак? – спросил Быков, последовав ему примеру.

– Вполне! – согласился с ним Григорьев.

– Супер!

– Сережа, здесь какая-то ниша, – сказала Лариса, подойдя к месту указанному ангелом. – Ой! Ребята! Сюда! Здесь тоже ангелочек. Правда, его еле-еле видно.

– Действительно, Серег! – сказал Иван, уже стоящий возле Ларисы и разглядывавший нишу. – Правда этот с трубой или рогом.

– “И вострубили ангелы. И пали стены Иерихона”, – процитировал Сергей, почему-то пришедший на ум известный сюжет из Библии, подходя к ним.

– Сереж, а что это за ниша такая? – спросила Лариса.

– Это, по всей видимости, все, что осталось от алтаря, – ответил он.

– Ну, точно Серег! – воскликнул Быков. – В старину монахи любили прятать какие-нибудь ценные вещи в алтаре.

– Нет Вань. Здесь совсем другое. – Спокойно сказал Григорьев, внимательно рассматривая изображение.

– Почему ты так решил? – спросил он.

– Потому что по церковным канонам, ангел сообщающий, какую-либо весть должен трубить в трубу. Ведь в переводе с греческого: ангел это “вестник”. А наш, просто держит ее в руках.

– И, что это значить? – спросила Лариса.

– А это значить – ничего.

– В смысле?

– В самом прямом. Труба или рог в руках ангела означает – звук или же ветер. Следовательно, если наш ангел не трубит – труба в его руках это просто ветер, то есть пустота.

– Подожди Серег, – вмешался Иван. – Но и у ветров есть свои направления.

– В принципе, логично, – согласился Григорьев. – Давайте посмотрим тогда, куда же он нам указывает.

– Интересно, – промолвила Лариса, – а что брать за основу? Сам ангел смотрит в одну сторону, а своей трубой указывает в другую.

– М-да! Развилка, – согласился Быков. – Лицом смотрит в окно, а трубой указывает на дверной проем.

– Но это, что-то должно же, значить? – спросила Лариса, поочередно глядя, то на Сергея, то на Ивана. – Не просто же так его изобразили?

– Что-то должно! – задумчиво пробормотал Григорьев и направился в сторону окна. Но, не доходя до проема, остановился и стал внимательно разглядывать стену и пол. Смерив затем взглядом расстояние, он вернулся к своим спутникам. Посмотрев на их озабоченные лица, Сергей улыбнулся.

– В этой церкви, по всей видимости, существовало два предела, – пояснил он. – Один наверняка был в честь Николая чудотворца, так как храм носит его имя, а другой был посвящен еще кому-то. На него и смотрит ангел.

– И кто это может быть? – снова спросила Лариса.

– Да кто угодно, – ответил Григорьев.

– Ну, а труба? – не унималась Лариса.

– Она же ветер, – добавил Иван.

– Так! Давайте начнем все с начала, – подняв руки, сказал Сергей, как бы призывая к тишине. – Итак, что мы имеем – ангела, который несет в себе двойной смысл. Свой взор он устремил на другой предел, как бы говоря, что там ищите ответы на свои вопросы. Однако своей рукой с трубой он указывает нам на дверь, как бы показывая, что в этом храме мы не найдем этих ответов.

– Замкнутый круг, какой-то, – проговорил Быков.

– Только не круг Вань, а треугольник. – И Григорьев провел рукой по воздуху прямые линии, как бы соединяя два предела с дверью.

– И, что это означает?

– Это означает тройственность. А троичность, что у нас символизирует?

– Троицу! – радостно вставила Лариса.

– Или Богородицу! – добавил Сергей.

– Ну, Троица понятно – Отец, Сын и Святой Дух. А Богородица? – удивленно развела руками Лариса.

– Материнство, Любовь и Жертвенность, – пояснил Быков. – Отсюда и разные изображения и названия икон самой Богородицы.

– Правильно! Вот, что значить профессиональный антиквар, – с улыбкой сказал Григорьев. – Итак, поехали дальше. Что мы видим за окном?

– Макарьевский монастырь, – посмотрев в окно, ответила Лариса.

– Правильно. – Не переставая улыбаться, сказал Сергей, затем посмотрев на Быкова, добавил: Ну, антикварщик! А как он правильно называется?

– Троицкий! – расплылся в свою очередь в улыбке Иван.

– Ай, молодца! – рассмеялся Григорьев.

– Но ты же, сам говорил, что напротив, находился предел? – вмешалась удивленная Лариса. – Он должен был закрывать вид из окна? Как же можно было тогда видеть монастырь?

– Умница моя! В этом весь и смысл. Опущенная рука с трубой, которая символизирует ветер, означает не пустоту, как я подумал раньше, а перемены, произошедшие здесь. Ну, как говорится – ветер перемен. И поэтому ангел, смотрит не только на Троицу, в честь которой основан монастырь, но и на Богородицу, в честь которой, я больше чем уверен и был посвящен этот предел. Таки образом, тот, кто изобразил этого ангела, хотел дать понять, что все ответы на свои вопросы мы сможем найти только там.

– Ну, с Макарьевским монастырем все понятно, а с Богородицей, тогда как? – снова спросила Лариса.

– Когда-то в Лыскове существовал монастырь иконы Казанской Божьей Матери, – ответил за Сергея Быков. – Сегодня на его месте осталась церковь с таким же названием.

– Опять в десятку, дружище, – похвалил своего друга Григорьев.

– Что ж теперь понятно, – сказала Лариса, еще раз обводя взглядом облупленные стены.

– А мне вот не совсем понятно, Серег? – вставил Иван. – Если у этих монахов, как ты говоришь, был ключ от списка, зачем им тогда рисовать какие-то знаки на стенах? Может мы принимает желаемое за действительность?

– Да нет дружище, здесь-то как раз все понятно. Евангелие, по всей видимости, действительно когда-то хранился в этой церкви. И ключ наверняка указывал на это. Но после того как монастырь был упразднен, одинокий и обветшавший храм перестал быть надежным тайником. И когда в 19 веке эту церковь стали перестраивать, то понятное дело, что книга была под этот шумок и перепрятана. А, чтобы последующие сторонники не запутались бы в этих всех перипетиях с ключом, они и решили указать подсказки в виде фресок на стенах.

– Ну, это только твои предположения. Доказательств-то нет.

– Да их целая куча Вань! Похоже, списки не составлялись, а переписывались во времена Алексея Михайловича. А тогда, монастырь здесь еще существовал. Кстати, существовал и Лысковский монастырь Казанской Божьей Матери. Ну и третьим был Макарьевский монастырь. Все три монастыря располагались почти рядышком друг от друга. Отсюда и сходство самих списков. Это тебе первое! Второе, списки – это всего лишь бумага, с которой со временем может произойти все что угодно. Что, естественно, не скажешь про храм, чьи каменные своды, намного надежней. А также и сама жизнь человеческая…

– А, как же Советский период? – перебила Лариса.

– Ну, на большевистский вандализм, в те времена, я полагаю, ни кто не рассчитывал, – с улыбкой ответил Григорьев. – Хотя вопрос справедливый.

– Что ты хочешь сказать? – поинтересовался Быков.

– Да, странно, как-то! – проговорил Сергей, еще раз обведя взглядом церковь. – Столько лет прошло, да еще каких, а храмы эти существуют и сегодня. Такое складывается впечатление, что их кто-то специально бережет.

– Ты хочешь сказать, что твои монахи живы и по сей день? – рассмеялся Иван. – Как там, в Индиане Джонсе. Ха-ха-ха! Старый рыцарь будет ждать нас с мечом у входа в книжное хранилище. Ха-ха-ха!

– Да, ерунда, какая-то! – улыбнулся в ответ Григорьев.

– Ну, что поедем в Казанскую церковь? – просмеявшись, спросил Быков.

– Да, поехали, – проговорил Сергей, обнимая Ларису. – Здесь мы получили все что можно.

Выйдя из храма, они увидели стоящую возле машины пожилую женщину, которая с любопытством их разглядывала.

– Здравствуйте! – первой поприветствовала ее Лариса.

– Гадить, что ль ходили в храм Божий? – не обращая внимания на приветствия, зло спросила старушка.

– Да нет бабушка, – заступился Григорьев, – мы не такие.

– Не такие они, – передразнила старушка. – Знаю я вас!

– Да нет, правда, – проговорил Сергей миротворческим тоном. – Мы инспекторы из Нижнего Новгорода. Вот мое удостоверение. Мы изучаем состояние церквей.

– Чего изучать-то, – не унималась бабка, но все же, взглянув в развернутую корочку. – Идите в свои кабинеты и там изучайте.

– А вы, кто? – в свою очередь спросила Лариса. – Сторож или смотритель?

– И то и другое.

– Так вас тогда должны были предупредить, что мы приедем, – вставил Быков.

– Насчет чего предупреждать-то, что развалины приедут рассматривать?

– Ну, судя по его стенам, когда-то это был красавец храм, – продолжил Иван.

– Да кто его знает. Сколько себя помню таким он и стоит.

– Вы хотите сказать, что еще до революции этот храм развалили? – удивился Быков.

– Ты, что, милок? – постучала старушка своим костлявым кулачком полбу. – Да разве при царе-батюшке такое могло бы кому-нибудь прийти в голову? Коммунисты-безбожники конечно, – покачав головой, добавила она.

– Понятно, – промолвил Иван, почесывая себе лоб.

– Да, что тебе понятно? – махнув рукой, сказала старушка и направилась в сторону близь стоящего дома, при этом продолжая и дальше, что-то бубнить себе под нос. Григорьев, посмотрел ей в след, пожав затем плечами, сел в машину, Быков и Лариса последовали за ним.

Подойдя к калитке, старушка остановилась, посмотрев на удаляющуюся машину, и вошла во двор.

– Степаныч! – крикнула она уже у крыльца дома. – Степаныч!

– Оу! – послышалось в ответ.

– Звони скорей отцу Серафиму в Лысково. Скажи, что, мол, гости прибыли.

– А ты уверена, что это те самые? – спросил, вышедшей к ней, неказистый старичок.

– Уверена! По карточке, что оставил батюшка один точно тот. – И вытерев краешком платка выступивший на лбу пот, строго добавила:

– Звони, говорю.

III

Машина остановилась недалеко от небольшой церкви, но так, чтобы хорошо просматривался вход. Через несколько минут из нее вышел парень, коренастого телосложения и направился к храму. Заглянув осторожно за дверь, словно выискивая кого-то, он бегом вернулся обратно.

– Ну, что? – спросил сидящий на пассажирском месте мужчина.

– Наших лохов еще нет, – ответил молодой человек, усаживаясь на водительское сидение. – Одни старухи.

– А они точно сюда должны приехать?

– А куда им деваться, Палыч! Маринка, в администрации, сказала, что эти, так называемые инспектора, поехали с проверкой по городским церквям. А их у нас всего три. Так что никуда они от нас не денутся.

– Смотри Митяй! Попадем на бабки, свои отдашь.

В ответ молодой человек только усмехнулся и закурил. Откинувшись на спинку сиденья и выпуская дым в открытое окно, он, с безразличным видом, стал смотреть как из церкви толпясь, выходили старушки, осеняя себя крестом в низком поклоне.

– О! – вдруг радостно воскликнул Митяй, чуть не поперхнувшись дымом. – А вот и наши лохи.

Мужчина, выпрямившись на сидении, посмотрел на подъезжающий «уазик». Машина, не доезжая до церкви, остановилась. Вышедшие из нее молодые люди остались стоять в стороне, дожидаясь, когда бабушки закончат свой ритуал, чтобы спокойно войти в храм.

– Так! – строго сказал Палыч. – Теперь ждем, когда они выйдут и больше не теряем их из виду. Так будет спокойней.

Наблюдая за входной дверью, которая осталась открытой, мужчина даже не заметил подошедшей к нему девушки.

– Извините! – мило улыбнувшись, проговорила она. – Мы с мужем осматривали местные достопримечательности и заблудились немного. Не могли бы вы подсказать, как выехать на центральную дорогу?

От неожиданности Палыч растерялся и с удивлением уставился на симпатичную брюнетку, которая не пойми, откуда взялась.