Kitabı oku: «История бостонского душителя. Хроника подлинного расследования. Книга I», sayfa 4

21 августа 1962 г. Убийство Иды Ирги

Гарри Хэлперн (Harry Halpern) давно уже вышел из скаутского возраста и к 70 годам подрастерял юношескую прыть: плохо стал видеть и слышать, с трудом ходил, особенно много проблем доставлял подъём по лестницам. Тем не менее, на фоне своей старшей сестры Иды Ирги (Ida Irga) он смотрелся ещё молодцом. 75-летняя Ида не только плохо слышала и ходила, но с некоторых пор стала плохо ориентироваться в пространстве: забывала дорогу к дому, путала этажи и т. п. Самое неприятное заключалась в том, что она стала забывать закрывать входную дверь, гасить свет, перекрывать воду.

Младший брат договорился с сестрой, что та не будет уходить из дома одна, и взял за правило ежедневно звонить Иде, дабы убедиться, что с нею всё в порядке. Утром 19 августа они поговорили как обычно, Ида хорошо себя чувствовала и пребывала в хорошем расположении духа. На следующий день она трубку не подняла. Гарри в течение дня точно также безрезультатно позвонил ещё раза два или три, но не особенно встревожился, поскольку знал, что сестра могла лечь спать днём, отключив телефон. Однако 21 августа Гарри заволновался всерьёз и во второй половине дня стал названивать с интервалом буквально час-полтора. Несмотря на то, что сам он чувствовал себя далеко не лучшим образом, около 6 часов пополудни мужчина отправился к дому №7 по Гроув-стрит (Grove Street) в районе Бикон-Хилл (Beacon Hill).

Современная фотография дома №7 по Гроув-стрит. Дверь справа – вход в подъезд дома №5, дверь в центре – вход в дом №7, проём слева – спуск в магазин, расположенный в цокольном этаже дома №7. Гроув-стрит – это район сплошной застройки, дома там стоят стеной без проулков и газонов. Дом, в котором проживала Ида Ирга, обращён к улице всего 3 окнами. Здание тянется вглубь квартала и выходит в крохотный внутренний дворик-колодец, дна которого никогда не достигают солнечные лучи. Местечко довольно мрачное, напоминающее во многом петербургские дворы-колодцы. Именно в этот мрачный дворик и выходили окна квартиры, занимаемой Идой Иргой.

Это был центр Бостона, застроенный зданиями в английском стиле в 4—5 этажей из красного кирпича. Внутри кварталов находились небольшие мрачные дворы-колодцы, во всём напоминавшие собратьев из Санкт-Петербурга, без клочка зелени и лучика солнца на дне. Окна квартиры Иды выходили в крохотный Г-образный дворик и были обращены к стене соседнего дома №9. Расстояние до неё не превышало 4 м. Совсем рядом, на удалении буквально 20 м, располагался выход на поверхность тоннеля «красной» линии бостонского метрополитена, грохот поездов также не добавлял привлекательности жилью. Главным достоинством квартиры, занимаемой Идой, являлось то, что в летние дни в неё попадали солнечные лучи – именно поэтому пожилая женщина не желала менять место проживания. А к грохоту поездов метрополитена она давно привыкла!

Хэлперн располагал комплектом запасных ключей, поэтому никаких проблем с проникновением в квартиру сестры не возникло. Открыв дверь, Гарри моментально понял, что пришёл на место преступления, и Иде он помочь уже не в силах… Сохранив удивительное самообладание, Хэлперн набрал номер полицейского участка, сообщил об убийстве, после чего вышел из квартиры и стал дожидаться прибытия патруля.

В этом месте следует подчеркнуть, что в скором времени изложенная выше история обнаружения тела Иды Ирги претерпит некоторые изменения. Полиция официально заявит – и так будет считаться на протяжении более десятка лет – будто труп обнаружил двоюродный брат убитой, некий Эдвард Абенфейн (Edward Urbenfein), проживавший якобы в Роксбари, южном районе Бостона. Абенфейн на самом деле там не проживал и его «вписали» в эту историю единственно для того, чтобы обезопасить Гарри Хэлперна. Полицейские считали последнего важным свидетелем и опасались, что убийца может попытаться с ним расправиться. По этой же причине, кстати, полиция сообщила, будто сын убитой проживает в Нью-Йорке и не появляется в Бостоне, хотя на самом деле тот являлся профессором химии Массачусетского технологического института (сын носил фамилию, отличную от фамилии матери и отследить его было довольно проблематично). Лишь после смерти Хэлперна его вовлеченность в данную историю стала достоянием гласности.

Все эти детали отлично характеризуют неуверенность полиции Бостона в своих силах и непонимание того, кого именно она ищет. Расправа над свидетелями представляется чем-то в духе совсем уж крутого шпионского детектива, однако такой вариант рассматривался правоохранительными органами в то время как вполне вероятный.

Вернёмся. впрочем, к хронологии событий.

Первые полицейские прибыли на место совершения преступления в 19:47. Обстановка в квартире была столь шокирующей, что доклад об увиденном ими немедленно поступил Начальнику отдела расследования убийств Джону Доновану, а от него – начальнику полиции Бостона Эдмунду МакНамаре. Последний направил на Гроув-стрит лейтенанта Эдварда Шерри, а тот немедленно вызвал главного окружного судмедэксперта Майкла Луонго. В каком-то смысле повторился сценарий произошедшего 30 июня.

Тело Иды Ирги находилось в спальне на полу лицом вверх. Ноги женщины были подняты, частично согнуты в коленях, уложены на два стула и широко раздвинуты, расстояние между пятками составляло около 4 футов (примерно 1,2 м). Под поясницу убийца подложил диванную подушку, тем самым высоко подняв её. На убитой была надета кремового цвета ночная рубашка, разорванная от шеи до подола, половинки её были раздвинуты, полностью обнажая тело. Трусы были сняты и лежали на полу примерно в метре от трупа. На шее была туго затянута наволочка, снятая с одной из подушек, лежавших на кровати. Тело размещалось таким образом, чтобы оголенная промежность была обращена к двери в спальню, дверь же была оставлена открытой. Таким образом, вошедшему в квартиру человеку при взгляде в сторону спальни тело сразу же бросалось в глаза. Очевидно, преступник умышленно придал позе трупа шокирующую непристойность и позаботился о том, чтобы труп нельзя было не заметить буквально с порога квартиры.

Изучение следов показало, что преступление произошло на кухне. Именно там на Иду напали и убили, и лишь после этого труп волоком оттащили в спальню. Женщина была сильно избита, ещё при осмотре трупа на месте совершения преступления доктор Луонго отметил следы кровотечения из обеих ушных раковин и глубокие рассечения кожи в волосистой части головы. Кроме того, кровь текла из носа и рта жертвы. Волосы, видимо, были полностью перепачканы кровью, хотя к моменту осмотра уже практически высохли. Оставленные волосами на полу кровавые разводы обозначали направление перетаскивания тела. Один гребень, выпавший из волос, по-видимому, при ударе в голову, был найден на кухне, второй – в гостиной, прямо в кровавом следе, оставленном волосами.

Окна в квартире оказались закрыты, а жалюзи опущены, в спальне на прикроватной тумбочке горел ночной светильник. Закат солнца на широте Бостона в 20-х числах августа происходит примерно в 18:40 по местному времени, очевидно, что свет в помещении надлежало включить прежде этого времени (поскольку закату предшествуют сумерки). Таким образом, убийца вряд ли появился в квартире Иды Ирги ранее 18:30. С этой оценкой прекрасно согласовывалось то, что убитая оказалась одета в ночную сорочку; женщина явно готовилась лечь спать, когда на пороге появился преступник.

Когда именно это произошло – 19 августа или 20? Доктор Майкл Луонго, ориентируясь по степени развития трупного окоченения и высыханию крови на полу и в волосах жертвы, уверенно заявил, что Ида Ирга убита ранее вечера 20 августа, т.е. 19 числа. Этот вывод отлично согласовывался с показаниями Гарри Хэлперна, утверждавшего, что 20 августа сестра телефонную трубку не поднимала.

Что пропало из квартиры? Ида Ирга не была состоятельной женщиной и не имела редких или драгоценных вещей и украшений, отсутствие которых можно было бы легко заметить. Квартира была обыскана, на что явственно указывали беспорядок, выдвинутые ящики комодов и тумбочек, разбросанные вещи и т. п. Но то имущество, которым она владела – вещи, обувь, предметы повседневного обихода – были совершенно стандартны и никакой особой ценности не представляли. Гарри Хэлперн затруднился с определением похищенного, точнее, он затруднился даже подтвердить факт хищения чего-либо из квартиры. Единственное, что с некоторыми оговорками можно было связать с действиями преступника, являлось отсутствие наличных денег. По словам младшего брата, Ида всегда держала в доме некоторую сумму наличных денег на мелкие непредвиденные расходы, обычно это была сумма в 20-30-40$. Вечером 21 августа Хэлперн этих денег на их обычном месте не обнаружил. Их действительно мог забрать преступник, но нельзя было полностью исключать того, что сама же Ирга потратила заначку незадолго до смерти.

В общем, полной ясности в этом вопросе полицейские так и не добились.

Осмотр входной двери и замка показал, что преступник для проникновения в квартиру не пользовался грубой силой или отмычками. Это означало, что потерпевшая впустила злоумышленника добровольно. Сложно было представить ситуацию, при которой пожилая женщина, собирающаяся лечь спать и уже облачившаяся в ночную рубашку, открывает дверь неизвестному мужчине и впускает его в квартиру. Поскольку нападение началось на кухне, получалось, что Ида Ирга не только открыла входную дверь, но беспрепятственно позволила неизвестному пройти вглубь квартиры.

Судебно-медицинская экспертиза обнаружила на шее убитой женщины кровоподтёки и дефекты кожи двух видов: одни были оставлены пальцами и ногтями рук, другие – наволочкой. Это означало, что первоначально преступник душил жертву руками, а уже после этого использовал наволочку, которую затянул наподобие шейной косынки. Удерживая женщину за горло, преступник нанёс ей несколько сильных ударов в нижнюю челюсть, скулу, височную область и теменную часть головы. Удары эти находились в левой части головы и лица и наносились правой рукой, в которой нападавший сжимал некое орудие – кастет или небольшую дубинку. Использование этого орудия привело к рассечениям кожи и обильному кровотечению³.

Помимо ударов в левую часть головы и лица, преступник нанёс несколько ударов и в правую, т.е. задействовал левую руку. Судя по кровоподтёкам, оставленным пальцами на горле, а также следам ногтей с обеих сторон шеи, убийца менял руку, которой осуществлял душение. Несложно понять, почему именно он это делал: задушить руками довольно сложно, для этого надо иметь сильные кисти рук и способность не снижать силу сжатия на протяжении нескольких минут. Это совсем не так просто, как может кто-то подумать, многие преступники, переоценившие силу своих рук, были разоблачены как раз потому, что потерявшая первоначально сознание жертва возвращалась к жизни и помогала разоблачить душителя. Нападавший на Иду Иргу явно знал специфические нюансы процесса удушения, а потому не ограничился сдавлением шеи руками и для гарантированного умерщвления женщины воспользовался наволочкой.

Причиной смерти явилась механическая асфиксия, повреждения головы угрозу для жизни не представляли.

В крови убитой женщины не был обнаружен алкоголь, что следовало признать вполне ожидаемым, но зато было найдено снотворное. Последнее подтверждало сделанное ранее предположение о нападении в вечернее время, а не утреннее, поскольку вряд ли женщина приняла бы транквилизатор в начале дня.

Разумеется, большой интерес представлял ответ на вопрос о возможном изнасиловании убитой женщины. Судебно-медицинская экспертиза обнаружила надрывы половых губ и потёртости слизистых оболочек, свидетельствовавшие о грубых манипуляциях; также имелись повреждения ректума. Кровотечение доказывало прижизненность всех этих травм. Однако спермы не было найдено ни на теле жертвы, ни в его полостях, ни на одежде убитой. Экспертиза не могла однозначно определить, послужил ли причиной травмирования грубый половой акт или же повреждения явились следствием применения насильником некоего инородного предмета в качестве «сексуальной игрушки».

Время наступления смерти экспертиза отнесла к вечеру 19 августа, подтвердив тем самым предположительную оценку, сделанную доктором Луонго при осмотре тела на месте преступления.

Полиция приложила большие усилия для обнаружения лиц, видевших или слышавших нечто подозрительное в вечерние часы 19 августа.

Некоторые из жильцов дома сообщили о незнакомых мужчинах, замеченных на лестнице, но сообщенные приметы оказались до того несхожи, что становилось очевидно – свидетели говорят о разных людях. Двоих из них удалось установить – это были родственники проживавших в доме №7 людей, проверка их alibi затруднялась тем, что точное время убийства Иды Ирги не было известно. Эти люди привлекли к себе пристальное внимание полиции, некоторое время проверялись, но в конечном итоге очистились от всех подозрений. Можно сказать, отделались малой кровью.

Ещё двое или трое мужчин, описания которых были сообщены жителями дома, разыскивались полицией, но личности их так и не удалось установить.

Криминалисты, работавшие на месте убийства Иды Ирги, приложили большие усилия к тому, чтобы обнаружить физические улики, способные связать преступника с квартирой жертвы. Идеальной уликой в этом смысле представлялся бы отпечаток пальца, запачканного кровью жертвы; очень убедительно в суде выглядел бы также окровавленный отпечаток обуви… Но – увы! – преступник оказался очень аккуратен!

Хотя крови на месте преступления было довольно много, убийца умудрился не «наследить». Хотя кровь на него явно попадала – об этом свидетельствовало куски бумажного полотенца с бледно-розовыми разводами, найденные на кухне. Криминалисты, изучив их, пришли к выводу, что убийца после умерщвления жертвы вымыл руки и вытер их бумажным полотенцем. Возможно, он после этого надел перчатки, чтобы действовать увереннее и гарантированно защитить себя от риска оставить ненароком отпечатки пальцев.

План Большого Бостона со схематичным указанием мест убийств женщин посредством удушения летом 1962 г. Цифрами обозначены места убийств: 1 – Анны Слесерс 14 июня, 2 – Нины Николс 30 июня, 3 – Хелен Блэйк в Линне (также 30 июня), 4 – Маргарет Дэвис в ночь на 11 июля. Жирная цифра 5 обозначает расположение дома №7 по Гроув-стрит, в котором вечером 19 августа 1962 г была задушена Ида Ирга. Расстояние между 1 и 5 – около 2,7 км, а между 2 и 5 – немногим более 7,5 км.

В надежде получить отпечатки пальцев, которые в дальнейшем удастся связать с каким-либо подозреваемым, криминалисты обследовали всю квартиру. В итоге им удалось обнаружить более 70 полных или частичных отпечатков пальцев и ладоней, часть из них принадлежала убитой, некоторые отпечатки происходили от её младшего брата, другие же так и не удалось связать с лицами, попавшими в поле зрения следствия.

Нет оснований считать, что расследование велось вяло или формально – детективы Отдела расследований убийств затратили много сил и времени на розыск преступника, однако все их усилия успехом не увенчались. Убийца Иды Ирги ускользнул от правосудия. По результатам полицейской работы никто не был задержан и никто не был обвинён в совершении этого дерзкого кровавого злодеяния.

22 августа 1962 г. Рождение легенды

На следующий день после обнаружения тела – т.е. 22 августа 1962 г. – в одной из самых популярных местных газет «The Boston globe» появилась статья с говорящим заголовком «Вдова становится 5-й жертвой душителя» («Widow 5-th victim of strangler»). В тот день фактически произошло рождение «Бостонского Душителя», серийного убийцы, ведущего охоту на одиноких женщин, наводившего ужас на город в течение многих месяцев. Правда, поначалу таинственного изувера называли «Фантомом», но в криминальную историю США и всего мира он вошёл именно как «Бостонский Душитель».

Рождение данного феномена оказалось для правоохранительных органов Бостона и всего штата Массачусетс до некоторой степени неожиданным. Ни до, ни после этой даты ни полиция, ни прокурорские органы вовсе не считали, что убийства Анна Слесерс, Нины Николс, Хелен Блейк, Маргатер Дэвис и Иды Ирги совершены одним человеком. Впрочем, если совсем уж строго следовать хронологии, то можно упомянуть, что уже в начале июля 1962 г., т.е. после убийства Хелен Блэйк, журналисты стали высказывать предположения о существовании связи между различными преступлениями, но домыслы эти представителями власти комментировались крайне неохотно. Причин для сдержанности было несколько, причём совершенно разного свойства.

Американские масс-медиа фактически выдумали Бостонского Душителя, причём мы можем с точностью до дня сказать когда именно это произошло – 22 августа 1962 г. Ни до, ни после этой даты правоохранительные органы штата Массачусетс не признавали факт существования Душителя, но для журналистов это не имело особого значения. Ссылаясь друг на друга, они принялись писать и говорить о Душителе так, словно его существование уже стало доказанным фактом. На фотографии прекрасный тому пример – заметка в небольшой местной газетке с говорящим заголовком «Обнаружена пятая жертва. Полиция Бостона ищет Душителя», причём автор заметки ссылается не на полицейский пресс-релиз, а на… сообщение информационного агентства UPI (United Press International).

Представители правоохранительного сообщества вполне обоснованно опасались возникновения массового психоза и неизбежной паники. Помимо этого, причастные к проводившимся расследованиям старались избежать разглашения тайны следствия и связанных с этим неизбежных проблем (появление имитаторов, самооговоров сумасшедших, бегства настоящих преступников и пр.). Да и доводы журналистов, с точки зрения всех, знакомых с деталями проводившихся расследований должностных лиц, выглядели, что называется, притянутыми за уши.

Строго говоря, все 5 перечисленных преступлений объединяло только то, что жертвами явились пожилые женщины, смерть которых последовала в результате удушения. Всё! Далее начинались различия, причём весьма важные с точки зрения криминологии и виктимологии. Вкратце их можно суммировать следующим образом:

– Из 5 убитых женщин домохозяйками являлись 4, а одна (Маргарет Дэвис) – опустившейся проституткой;

– Все домохозяйки были убиты в собственных жилых помещениях, а проститутка – в гостиничном номере;

– Убийца обманом проникал в жилища домохозяек, а с проституткой познакомился в общественном месте и в её обществе явился в гостинцу;

– Во всех 4 случаях убийств домохозяек преступник на шеях жертв оставлял завязанными нечто, что условно можно назвать «косынкой» или «шейным платком» (чулки, бюстгальтер, наволочку от подушки и т.п.). В случае же убийства Маргарет Дэвис ничего подобного обнаружено не было. Это означало, что преступник действовал исключительно функционально – задушил жертву руками и тут же позабыл о ней. В других 4 случаях убийцы «играли с телом», возможно, довольно продолжительное время.

Отмеченные выше нюансы позволяли детективам объективно и однозначно отделить убийство Маргарет Дэвис от прочих случаев удушения пожилых женщин и считать его никак с ними не связанным.

Далее.

Случаи убийств пожилых домохозяев – Анны Слесерс, Нины Николс, Хелен Блэйк и Иды Ирги – также заставляли подозревать действия нескольких лиц. Для этого имелось несколько доводов:

– Во-первых, убийства Нины Николс и Хелен Блэйк были совершены в один день с интервалом в несколько часов. Места убийств были удалены друг от друга более чем на 20 км. Казалось крайне маловероятным, что один и тот же человек умудрился совершить два сложных по реализованному сценарию преступления почти одновременно.

– Во-вторых, хотя убийства домохозяек выглядели довольно схожими, на самом деле это было не совсем так. В случаях умерщвления Нины Николс и Иды Ирги преступник явно преследовал цель шокировать того, кто найдёт тело. Для этого труп обнажался и размещался так, чтобы его было легко заметить от входной двери. В случае с Анной Слесерс всё было совершенно иначе: телу женщины не придавали непристойной позы и, хотя она была обнажена, беспорядок в одежды выглядел случайным. Кроме того, тело находилось в тёмном узком коридоре у ванной комнаты, в целом же, место преступления выглядело естественным. Лучшим доводом в пользу этого служит то, что сын, появившийся на месте преступления первым, не заподозрил убийства. Более того, даже приехавшие по его вызову полицейские точно так же не подумали, что имеют дело с преступлением (один из них на сей счёт даже пари предложил детективу Отдела убийств).

Поэтому, хотя по формальным признакам эти преступления казались весьма схожи (тела обнажены, в квартирах – следы обыска при отсутствии отпечатков пальцев, замки без следов взлома и пр.), тем не менее, основания приписывать их совершение разным людям существовали. Сам по себе обыск квартиры или его имитация не является каким-то уникальным или даже редким элементом криминального поведения, многие убийцы так поступают, руководствуясь самыми разными соображениями.

Поэтому к концу лета 1962 г. убийства 5 пожилых женщин, совершенных в Бостоне и Линне, не связывались с активностью одного преступника и расследовались раздельно.