Kitabı oku: «Диалоги. Почти как у Вуди Аллена», sayfa 5

Диалог о творчестве

Андрей, сидя за соседним столиком, смотрит, как девушка уходит «за кофе». Напротив Андрея сидит Алиса. Оба пьют кофе.

– Идеальная сцена обмана, – шепчет он. – Кофе. Обязательно вставлю в книгу.

– Да-да… Но все же почему я не подхожу для этой роли?

– Это решаю не я. Режиссер решает.

– Но он мне сказал, что ты великий гений, написавший великий сценарий, и у тебя полный карт-бланш на все решения.

– Он так сказал?

– Да!

– Интересно, даже очень интересно. Но режиссер он. И решать ему.

– Ты не переводи стрелки! Если хочешь, чтобы я того… – Произнося это, она озирается по сторонам.

– Что «того»? – Он делает глоток кофе.

– Ну, того…

– Что за «ну, того»?

– Ну, отсосала за роль! Я готова! – резко выкрикивает она.

– Это, конечно, было бы круто, но нет.

– Ты что, тоже считаешь, что я слишком стара, чтобы сосать за роли? – спрашивает она.

– Хм… Дело не в этом.

– Ты сделал паузу! Настоящую чеховскую паузу. Я старая!

– Нет, успокойся! Я бы с удовольствием, и роль бы дал с удовольствием. Просто дело не в этом.

– Отлично. Тогда в чем? – не унимается она.

– На секунду представим, что фильм – это телега с колесами. Каждый актер главной роли – это колесо. Так вот ты – квадратное колесо. Ты хочешь стать круглым колесом, но не можешь, потому что ты квадратное.

– Ты чего несешь? – Она начинает злиться. – Квадратных колес не бывает. Получается, я не актриса, так, что ли? Да, блин, Вуди Аллен считал меня актрисой. Я корова, которая хотела убить Вуди Аллена¹⁰. Заметь, я единственная русская актриса, которая у него снималась.

– Вот в этом-то и проблема. – Он тычет в нее указательным пальцем.

– В этом? Не думала, что ты такой мелочный. Завидуете, да?

– Нет… – Он смущенно опускает глаза.

– Считаете меня предательницей, потому что я снялась в зарубежном фильме? Не считала тебя таким…

– Да нет же!

– Тогда что?!

– Ты корова! – громко восклицает он.

– Кому-то не поздоровится, – шутит кто-то из посетителей.

– И что? – спрашивает она.

– У нас сложная драматическая роль. Она была порноактрисой, потом решила стать обычной женщиной…

– Да знаю я, читала сценарий.

– Вот! А когда зритель увидит тебя в этой роли, он скажет: «О, это же корова, которая пыталась убить Вуди Аллена!»

– Ну, корова, ну и что? Я сыграю так, что все забудут про корову.

– Не забудут, потому что ты хотела лишить мир самого крутого и неврастеничного комика! Но могу предложить тебе второстепенную роль. Конечно, не порноактрисы, но тоже очень важную.

– Какую?

– Трупа под номером один! – громко смеется он.

– Да пошел ты на хер. – Она встает.

Он хватает ее за руку.

– Это же шутка, ты не поняла.

– Не смешная.

– Это же отсылка. Садись… Садись.

Она садится.

– Это отсылка к рассказу Вуди Аллена, – продолжает он. – По сюжету, кинокомпания хочет снять кино в квартире старого типа и за это предлагает ему почти главную роль в фильме. Этот тип придумывает биографию персонажа и все такое. А в начале съемок ему дают пистолет и говорят, что нужно лечь на пол. Его роль – самоубийцы. В самом начале фильма находят его труп, а потом будут гадать, почему же он застрелился.

– Не смешно, ни хрена не смешно. Давай по делу. Главную роль вы мне не дадите. Второстепенную?..

– Дадим подругу главной героини, у нее пара сцен.

– Пойдёт, – грустно соглашается она. – Говорили же мне, что не надо играть корову.

Диалог об измене

Двое мужчин стоят на кассе. Один – немного полноватый и все время улыбающийся – берет котлету с лапшой и кофе. Его зовут Рома. Второй – худой, с черными кругами под глазами и сморщенным от недовольства лбом. Его зовут Вова.

Мужчины садятся за ближайший к кассе столик.

– Ты корова! – на весь зал раздается громкий возглас мужчины.

– Кому-то не поздоровится, – так же громко отвечает Рома.

Вова отпивает кофе.

– Так и чего? – спрашивает Рома.

– Да ничего… Она мне сказала, что случайно изменила. Прикинь: случайно изменила! Как такое возможно?

– Да легко. Ты же случайно можешь убить кого-нибудь.

– Случайно убить? Да, это же одно действие. А вот случайно изменить нельзя: это же несколько действий, минимум тридцать. Я согласен, что случайно можно сделать одно действие, но не несколько же…

– Ты рассуждаешь, как бревно.

– Что значит «как бревно»? – Вова напрягает мозг.

– Бревно деревянное и ни фига не гибкое.

– И что?

– У тебя старые взгляды на жизнь.

– В смысле старые? Она мне изменила. Понимаешь, она трахнулась с каким-то типом.

– Во-о-от. А если бы она трахнулась с девчонкой? Это была бы для тебя измена?

– Они не могут трахаться.

– Ну, теоретически могут. Считал бы ты это за измену?

– Не… Да какая разница-то? Она мне изменила.

– По ошибке?

– Да не бывает такого – по ошибке или случайно. Это тупо измена.

– Давай думать логически.

– Чего тут думать? – почти вскрикивает Вова. – Она изменила, это факт.

– Ты ее отпустил на день рождения одну.

– Это же не повод изменять.

– Но почему ты не пошел с ней?

– В общем, нас в магазине обманули на три рубля сорок копеек, весы неправильно показали вес. Как мне идти, если нас обманули? Я что, буду им деньги дарить?

– Конечно, они и так богатые, – саркастически замечает Рома.

– Вот именно! Это я и сказал Дашке, а она начала говорить, что я мелочный. Но я не мелочный, я справедливый. Мы спорили, спорили… В итоге она психанула и пошла на день рождения одна.

– А ты-то вернул деньги?

– Конечно вернул. А потом она пришла какая-то не такая, грустная. Я думал, ее кто-то обидел или кто-то умер. Начал ее допытывать, и тут она выдала, что изменила на этом дне рождения, типа случайно.

– Ну и как? Ей вообще понравился этот секс?

– Да какая разница?

– Ну, я так, просто спросил, – ответил Рома. – Если бы не понравился – это одно, а если понравился – другое…

Глаза Вовы вспыхивают от неожиданной догадки.

– Ты же там тоже был? – спрашивает он.

– На дне рождения-то? Да, был, в уголке пиво пил.

– Видел типа, с которым она мне изменила?

– Ну… нет.

– Этим типом был ты?!

Рома на мгновение отводит глаза. Вова бросается на него через стол, измарав одежду в соусе к котлете и перевернув стаканы с кофе. Рома успевает вскочить, Вова скользит вперед по столику.

– А что мне оставалось?! – пытается оправдаться Рома. – Она такая секси сидела на кухне, я ничего не делал!

– Сука! – Вова пытается встать, но снова, поскользнувшись, падает.

– Она сама первая на меня прыгнула! – Эту реплику Рома выкрикивает уже возле двери на улицу.

Вова встает, отряхивается, смотрит на кассиршу со злыми черными глазами.

– Представляете, лучший друг трахнул мою подругу, – говорит он ей.

– А мне из-за этого теперь все убирать, – шипит она.

– Хренова несправедливость.