Kitabı oku: «Цемфелада»
1
Сквозь сон Захар почувствовал, что дико замёрз. Снова котёл выключился? С ним такое бывало, когда температура на улице повышалась до относительно комфортных значений. Мастер сказал, что нужен насос, тогда автомат будет работать чётко, но сам Захар думал, что всё дело в вытяжке. С трубы слетел весь утеплитель и наверняка в этом и была причина. Обмотать трубу утеплителем ведь дешевле чем ставить насос.
С этими мыслями он свернулся «калачиком», но вдруг понял, что, во-первых, куда-то исчезла подушка, а во-вторых, рука зацепила что-то мокрое. Глаза открылись сами собой.
Он лежал на земле, среди покрытой росой травы, на краю небольшой рощицы. На востоке виднелись невысокие горы с редкими деревцами, остальная местность была холмистая, с такими же реденькими рощицами и уходила на юг и запад двумя пологими подъёмами.
– Красиво, – Захар внимательно осмотрел местность, – очень красиво. И где я?
Больше всего ему не понравились две вещи. Первая – отсутствие следов автомобиля в нежной весенней траве. Второе – отсутствие признаков жизни. Вернее, самой жизни здесь хватало, следов пребывания людей не было. Фигня какая-то.
«Так, что я делал вчера? Пришёл с работы, уснул прямо в кресле, под «60 минут». Там как раз доводили до сведения общественности о снятии полудюжины губернаторов с должностей».
Под такие новости спалось особенно хорошо. Захар не знал, что там натворили эти губернаторы, он их авансом всех недолюбливал. Что было потом? Часа через два он проснулся, ему стало скучно, но немногие из имеющихся друзей-приятелей были заняты и «так поздно» пиво пить не хотели. Ну, это понятно, женатики, что с них взять. Обженились, детей толпы завели, как будто им за это платят и теперь у них времени нет, видите ли.
Занятость друзей не отбила желания выпить. Захар купил огромного вяленого леща, пять литров пива, включил корейский ужастик про зомби и сам на сам хорошо так посидел, разговаривая с монитором. Под конец пятого литра даже пришла в голову шальная мысль «жениться», чтобы вот в такие вечера одному не оставаться, но он её быстро отогнал. «Такие» вечера случались не часто, а что прикажете с женой все остальные вечера делать? Сдать обратно, «до случая»? Не примут, не для того замуж выдавали. Так вот оно и происходит – дал слабину один раз, под воздействием обстоятельств, и испортил себе всю жизнь.
Дальше хуже. Мужская психика слишком уязвима, ибо прямолинейна и проста. Мужик всегда знает, чего он хочет. Есть, пить, спать, смотреть как другие работают или мамонта дубиной мутызить. А чего он здесь ходит, шерсть разбрасывает! Не бывает такого чтобы мужик из-под трактора вылез, мазутные руки тряпкой вытер, сел такой на подоконник, губы надул и давай в блоге писать:
«Сегодня мне грустно. Я увидел падающий листик, который подхватило холодным порывом ветра и унесло далеко-далеко от родного дерева. Теперь листик на чужбине, одинок, брошен в грязную лужу и глубоко несчастен. Картина этого жестокого мира наполнила мою душу грустью, а глаза слезами».
Ага, как же. Раз с трактором покончено, ещё вытирая руки мужик уже точно знает, что хочет на рыбалку. Или бухнуть после работы. Или в нарды резаться с соседом в гараже. Или в гамаке спать. Цели существуют всегда. Другое дело женская психика. По мнению Захара, она изначально заточена на экспансию всего доступного, а не под достижение каких-то конкретных целей. После успешного захвата территорий начинается ассимиляция разумных существ. От кота до мужика. Страшные создания, бабы. Но и без них никак. Мир абсурден и жесток.
Захар совершенно точно помнил, что уснул в своей кровати, спал без одеяла, в одних трусах. Сейчас, никакой кровати он не наблюдал, зато был одет в довольно грубые штаны на босу ногу и такую же дрянную рубашку. Что это за ткань вообще, мешковина какая-то. Рубище нищего. Кто-то его переодел и завёз непонятно куда. Где следы? Зачем? Почему он этого не заметил? Есть ещё один хороший вопрос: куда идти?
Ещё раз поглазев по сторонам, Захар решил, что в горы идти точно не следует и направился в противоположную сторону. Идти босиком было очень непривычно. Ступни, привычные к обуви, оказались чрезвычайно чувствительными. С одной стороны, приятно на травку наступать, с другой стороны, травка мокрая. Мало того, что ноги стали довольно скоро грязными, так ещё и какие-то сухие стебли постоянно попадались. Больше всего Захар боялся наступить на какое-нибудь мерзкое насекомое. Не любил он насекомых, особенно гусениц.
Перевалив через холмик и подивившись количеству и красоте цветов, Захар грязно выругался. Надо было что-то делать с ногами, ибо так он никуда не дойдёт. Хоть растительность и буйствовала и у привычного к прогулкам босиком человека сложностей не должно было возникнуть, нежные розовые ступни Захара просто умоляли о пощаде. В голову пришла только одна мысль: оторвать рукава рубашки и соорудить из них некий аналог обуви. Лучше, чем ничего. Переводить на это дело всю рубашку не хотелось. К солнцу мы тоже непривычные ребята! Сгореть как нечего делать.
Уже потянув рубашку, Захар услышал странный звук. Беспилотник? И, обернувшись, замер с вытаращенными глазами. Метрах в тридцати от него, не особо торопясь, летела пчела. Пузатая такая, мохнатая, красивая очень, полосатенькая. Вот только размерами эта пчела была с крупную кошку. Или с небольшого, но упитанного пёселя.
– Мать моя женщина! Это ещё что за летающая бочка? Мутант какой-то? Я что, в Чернобыле?
Захар не мог оторвать взгляд от летающего монстра и внезапно над пчелой появилась жёлтая надпись: «Медоносная пчела Ора. ??».
– Надпись над пчелой? Это как? Это чего за приколы такие? Здесь что, где-то камера? Эй, что за шутки?
Пчела зависла в воздухе и, развернувшись, уставилась фасеточными глазами на человека. Внезапно, надпись изменилась. Она стала красной и теперь гласила: «Злая медоносная пчела Ора. ??».
– Злая? И кто же её разозлил? Чего ты на меня уставилась? Я тебя вообще не трогал и цветы твои мне не нужны, я цветы не ем…
Взвыв как вертолёт, пчела со скоростью пули врезалась в Захара, сбив его с ног, вонзила в грудь жало, размером с кинжал, заодно перекусив ему нос и мгновенно отлетела, снова зависнув в воздухе.
– А-а-а-а-ааааа.
Слева вверху появилась зелёная полоска, которая мгновенно уменьшилась наполовину и стала жёлтой, продолжая уменьшаться. Перед глазами появилась проекция моргающей зелёной капли с небольшой подписью: «Яд медоносной пчелы Ора: периодический урон ядом, паралич».
– Охре… Эт, мля… А ты сама подыхать не собираешься? Ты же пчела… – Захар почувствовал, как отнимается язык и всё тело. Он ещё мог шевелить пальцами и моргать, но вот рукой помахать уже бы не смог.
Пчела умирать не собиралась. Она втянула в брюшко огромное жало, приземлилась прямо на Захара и деловито начала разрывать ему живот, мерзко чавкая довольно крупными кусками мяса.
«Пчела людоед?! Да какого лешего здесь творится! Как же больно!!! Мои кишки!!! Назад ведь не соберёшь, гадина ты крылатая! Тварь!!! ТВАРЬ!!!». В глазах помутнело, но Захар мог только мычать, пока его живьём уминала пчела-переросток.
Полоска моргнула красным и стала серой. Захар умер, провалившись в чёрное ничто.
2
Спустя вечность, а может быть и мгновение, Захар вдохнул и открыл глаза. Он лежал на мраморном полу огромнейшего помещения, размерами со стадион. Гигантские резные колонны уходили вверх на непостижимую высоту, а вдоль стен размещались громаднейшие исполины искусно созданных статуй людей и не очень. Не поле. И пчёл нет. Уже хорошо. Руки сами легли на живот, убедиться, что он цел.
– Надо же, целый… И вроде не помер…
– Помер-помер, не сомневайся, – раздался рядом мужской голос, – понравилось умирать?
– Издеваешься?! Да меня живьём жрали! Твоих рук дело?!
Захар поднялся, рассматривая мужика перед собой. Очень маленького роста, метра полтора, зато очень широкий и плотный. Ширине плеч можно было только позавидовать, а под чёрной рясой угадывались огромные бугры мышц. Мясистый нос, маленькие внимательные глазки под кустистыми бровями, ухоженная густая борода с проседью, украшенная косичками и вплетёнными в них лентами, на голове скуфья.
– Ты, блин, кто? – удивлённо спросил Захар, всё ещё поглаживая живот.
– Я, блин, Привратник.
– Круто, а это вот? – он развёл руками.
Привратник внимательно посмотрел Захару прямо в глаза, пожевал нижнюю губу.
– Христианин. Православный. Сложно с тобой будет. В общем, это зал богов! Сюда попадают все умершие под Цемфеладой.
– Цем… Чего?
– Так называется наше солнце. Раньше его считали божеством, потому оно имеет собственное имя.
– А теперь?
– Теперь нам доподлинно известно, что это звезда, в недрах которой протекают термоядерные реакции.
– Понятно. Грамотные. А если не под солнцем умер, ночью, например?
– Какая разница? Цемфелада ведь никуда не делась. Просто планета другой стороной повёрнута.
– Логично. Ты меня сюда принёс?
– Ты глухой? Или тупой?
– Слышь, ты, хрен в тюбетейке! Я не посмотр…
– Скуфья. Ударение на последний слог. И не хами мне, а то я тебя Жору в аренду сдам.
– Что ещё за Жора?
Привратник развернул Захара, указав на одну из статуй.
– Видишь вон ту жирную тушу с мордой кабана? Жор. Божество. Наимерзейший тип. Очень жадный, жестокий рабовладелец и извращенец.
– Божество? Вы что, язычники?
– Почему?
– Ну как почему. Если вы во всяких Жориков верите и человекосвиней, вы язычники.
Привратник пригладил бороду и медленно пошёл в сторону огромных врат, перед которыми находилось какое-то круглое сооружение.
– Понимаю, тебе это сложно понять. Просто прими как данность – этот мир был создан таким. Всё, точка. И вот эти вот ребята, они в какой-то мере правители этого мира. Каждый из них – божество, со всеми полагающимися атрибутами. А Бог, он один и он повыше этих будет, но они обладают собственной волей и свой путь избрали сами. Понимаешь?
– Не очень.
– Ладно, представь себе муравейник. Над ним, например, стоит два человека. Если на выходе сто муравьёв похлопают первому лапками, он даст им вкусного большого жука, которого они неделю есть будут. Ну а если на выходе второму не похлопают лапками сто муравьёв, он наступит на муравейник. Но и муравьи, и эти два человека однажды предстанут перед Создателем. Так яснее?
– Мы, это муравьи?
– Да, вы муравьи.
– А ты?
– Я, Привратник.
– Ты круче божеств? Можешь им навалять?
– Хм… В твоём мире ангелы много кому из плохих людей наваляли? Вот и мне нельзя вмешиваться.
Захар остановился.
– В твоём мире. Ты уже второй раз это говоришь. Что значит, «в твоём мире»?
– То и значит. В твоём прошлом мире. Теперь твой мир – этот.
Может быть, случай с пчелой был галлюцинацией? Обкололи какой-то дрянью, а теперь прикалываются над доверчивым глупцом.
– Так. Где здесь выход?
Привратник указал на круглое сооружение, похожее на уложенные друг на друга блины из камня и металла. Потоптавшись по самому маленькому блину, диаметром метров так в пятнадцать и не найдя никакого выхода, Захар со злобой посмотрел на коротышку.
– Прикалываешься? Думаешь, это смешно? Выпусти меня немедленно!
– Не могу. Ты умер. Или уже забыл ту милую пчёлку?
– Милую?! Эта полосатая бочка-убийца с кинжалом в заднице, по-твоему милая?
– По-моему, да. Очень красивая пчёлка. Ты не должен на неё обижаться. Она увидела много мяса на существе первого уровня и приняла единственно верное для дикого насекомого решение.
– А это вообще нормально, что пчёлы едят мясо? Это же не волки!
– Почему нет? Личинки, пока развиваются, те мёд едят, а взрослые особи питаются вообще всем доступным.
– Это ненормально.
– Согласен. Но! Пчёлы – залог существования биосферы этого мира и должны выживать в любых условиях.
– Что за уровни ты там упоминал?
– Наконец-то, думал не спросишь. Во время боя с пчелой ничего странного не заметил?
– Заметил. Думал, показалось. Что-то вроде элементов компьютерной игры перед глазами было…
– И сейчас бы было, но твоё сознание к этому ещё не готово. Ничего, скоро привыкнешь.
– Вы мне что-то в голову имплантировали?
Привратник покачался на носках, раздумывая и сделал круговое движение кистью. Тело Захара поплыло, начало меняться и через несколько секунд приняло новую форму.
– Что? Кактус?! Ты что со мной сделал!
– Пойми, ты умер. Здесь абсолютно без разницы как ты выглядишь. Ты выглядел человеком просто потому, что только так себя сам и осознаёшь.
– Ну да, а ты коротышка потому, что тебе так больше нравится?
– Я гном.
Кактус потряс «головой»:
– Это выдуманная раса.
– Как и люди. Или ты на самом деле считаешь, что обезьяна, вместо того чтобы круглый год бесплатно набивать желудок вкусными фруктами, встала на две ноги, лишившись возможности прятаться на деревьях, сбросила хвост и шерсть, взяла в руки лопату и ну давай в полях вкалывать?
– Я всё ещё кактус!
Привратник повторил движение кистью, и Захар снова стал человеком.
– Этот мир немного иначе устроен чем твой. Более того, твой прежний мир, людям, живущим здесь, показался бы настоящим адом. Вот как узнать состояние здоровья?
– Пойти в больницу, сдать анализы, получить консультации врачей.
– Но как увидеть, что с тобой не так?
– Сделать УЗИ или рентген какой-нибудь.
– Несусветная дикость. Местные с рождения видят количество своего здоровья в общем объёме и повреждения органов и систем в частностях. Та самая полоса слева вверху и иконка яда. Для тебя это доступно было только на внешних устройствах, в этом мире так видит каждый.
– Да ладно…
– Как ты узнаешь, что ромашка, это ромашка? Надо чтобы кто-то тебя этому научил. Ну или прочитать информацию в составленном кем-то справочнике. В этом мире ромашка будет просто подписана – «Ромашка полевая».
– Но как такое возможно?
– Да так же, как и на твоей Земле. Только здесь это называется Мана и Магия, если совсем упростить. Что такое информация? Правильно, это сведения, независимо от формы их представления. Электричество есть – единица, электричества нет – ноль и таким образом можно записать информацию о чём угодно. Так же и здесь: магия есть – единица, магии нет – ноль. Для передачи информации можно использовать ток, радиоволну, да что угодно, в принципе. Представь, если бы вы могли использовать для передачи информации не ток в проводах, а магнитное поле земли. Оно есть под землёй, на земле, в воде, воздухе, даже в космосе и доступно буквально всюду. Здесь используется магическое поле, принципиальной разницы никакой. Как и со всем остальным. Ты не знаешь значение какого-то понятия, слова – открываешь поисковик в браузере, пишешь слово, получаешь его значение. Клиент обращается к серверу, сервер формирует запрос к базе данных и возвращает результат. Вы не храните в своём мозгу информацию обо всём мире, вы её хранили раньше в книгах, которые хранились в библиотеках, теперь в базах данных, на мощных серверах или в дата-центрах. И здесь принцип тот же: человек видит ромашку, система показывает, что это такое. Сформирован запрос и получен результат – это ромашка. Только тебе для этого нужен смартфон и вышка сотовой связи, а местным это не нужно, они с этим рождаются, как дельфины с сонаром. Они всегда подключены к «сети». И с интерфейсом та же петрушка. Люди мыслят схожим образом, в любом мире. Например, возьмём окно. Не важно, круглое оно, квадратное, треугольное, из стекла, слюды или бычьего пузыря, его основная функция – пропускать в дом свет. В любом месте человеческое окно будет выглядеть одинаково – дырка в стене, желательно перекрытая чем-то прозрачным. А вот окно дельфина может выглядеть иначе, он видит звуком, в том числе. Это может быть непрозрачная чувствительная мембрана, издающая постоянный звук. Для звукового освещения. Ну, как-то так, суть ясна. Соответственно, любой интерфейс для человека, в любом мире, будет иметь одинаковый функционал и схожим образом выглядеть. Магия полностью пропитывает этот мир и является колоссальной сетью, в твоём понимании, управляемой богами. Каждое живое существо с рождения «подключается» к этой сети и чем больше развивается, тем больше возможностей получает. Заклинания, например. Выглядит фантастически, но на самом деле, это та же программа. Например, «создать малый огненный шар». Если система, платформа, называй как хочешь, знает, что такое «малый огненный шар», она возьмёт у тебя часть маны и создаст огненный шар. Если не знает – придётся полностью описывать новый объект своим заклинанием, как и программой, после чего этот объект попадёт в соответствующую библиотеку и станет доступен. Фух, как-то так. Этот мир очень сильно отличается от твоего, но ты привыкнешь.
– И зачем мне к нему привыкать? Чтобы меня по полям пчёлы мочили и жрали?
– Затем, что тебя сюда призвали и здесь ты теперь будешь жить. Какое-то время, если не продолжишь дохнуть при встрече с безобидными насекомыми.
– Так, стоп! Всё, хватит. Открывай калитку, я пошёл домой.
– Запросто. Мог бы. Но тебе не за что возвращаться к жизни.
– Снова какая-то хрень. Тебе деньги нужны?
Из пола вырос стол со вставленными в него стульями.
– Садись. Надоел ты мне, хлопотно с тобой. Да и мозгов у тебя как у хомячка. В общем так. Первый уровень, это младенец. Если он умрёт, то навсегда, так как у него нет опыта и нечего перевести в жизнь.
– Опыта?
– Да, такой ресурс, который человек копит всю жизнь. Ну, или пока получается его копить. Каждый год, в день своего рождения любое существо этого мира получает новый уровень. Люди получают новые уровни до сорока лет включительно, потом всё, халява кончается. Кроме этого, опыт приносят любые действия. Прочитал книгу – опыт, сварил кашу – опыт, вспахал поле – опыт, сделал стул – опыт. Всё опыт, но только до тех пор, пока не достигнешь в этом деле мастерства или не перерастёшь уровнями. Бывает и такое. Именно поэтому, например, крестьянам очень сложно получать новые уровни. Однообразная работа всегда одного уровня, с которой однажды перестаёт приходить опыт. Пока понятно?
– Ну, в общих чертах…
– Он сродни твоим знаниям что ли. Только знания ты просто знаешь, а опыт ещё и увидеть можно. Так вот. Если ты умер, то попадаешь сюда. Я даю выбор: воскреснуть или отправиться в загробную жизнь, навсегда. Если человек или кто другой желает воскреснуть, на восстановление его жизни тратится какое-то количество заработанного при жизни опыта. Разумеется, его количество уменьшается.
– И уменьшаются уровни?
– Конечно, ведь они количественный показатель. При понижении уровня слетают и вехи.
– Вехи? Это ещё что?
– Вехи твоего развития. Как бы поточнее… Сдаёшь экзамен – получаешь диплом. Вот они что-то вроде таких дипломчиков. Их количество не уменьшается с потерей уровней, их просто нельзя будет использовать.
– Они просто есть или зачем-то нужны?
– Нужны. Как раз ими ты и будешь развиваться. Улучшать характеристики, приобретать новые умения, повышать их уровни. Вехи даются за новые уровни, звания, героические достижения, изучение высших уровней мастерства, а также какое-то их количество могут подбросить божества. И чем быстрее ты себе божество выберешь, тем лучше. У них можно нормальные такие плюшки получить. Главное – с выбором не ошибиться.
– Как-то здесь сложно всё у вас.
– Тебе так кажется. Разберёшься, привыкнешь, ещё и понравится.
Захар задумался. Очень уж необычный мир, в котором визуализированы сами процессы развития человека. Просто удивительно! И внезапно осознал весь ужас произошедшего. Даже с лица сошёл…
– Э, что-то не так?
– Конечно же не так! Я ведь умер! Сдох, окочурился, протянул ноги, дал дуба…
– Это я знаю. Что тебя расстроило?
Захар уставился на Привратника, не понимая. Ведь если он уровня младенца, чем он за воскрешение заплатит? Всё, прямиком в ад? Зачем тогда нужна была эта реклама нового мира, поиздеваться?
– Мне нечем заплатить.
– Ах, это! Это ерунда.
– Вот как? Чего я ещё не знаю? Ты хакнул сеть и можешь поставлять свежие души бесплатно?
– Это не оплата, это перевод одного ресурса в другой. А ерунда – это потому, что ты не рождался в этом мире. Тебя призвали. Неправильно, да, через задницу. Фактически, тебя обнулили, сделав бесполезным и нежизнеспособным вне младенческой люльки. И это хорошо, что ты попал ко мне так быстро, избежал многих страданий и мучений, но не только. Ты ведь до этого жил в другом мире.
– Ну да…
– Опыта этого мира у тебя нет, но опыт прошлого мира ведь никуда не делся.
– Да? Этого не может быть. Нет на земле никакого опыта…
– Конечно же есть. И так как ты живёшь теперь по законам мира другого, я могу твой прежний опыт конвертировать в новый.
– И много его?
– Много. В зале богов никакие способности не работают. После перевода опыта ты ничего не получишь и твой уровень не изменится, но как только окажешься в храме, получишь все доступные уровни, вехи и прибавки к характеристикам.
– В храме?
– Да, воскрешение возможно только в храме. От места смерти это может быть очень далеко. Когда воскреснешь, не торопись. Знаний у тебя ноль, ты дуб дубом. Постарайся распределять вехи правильно, двигаясь к какой-то цели, проходя по избранному тобой пути и только тогда, когда хорошо разберёшься в том или ином вопросе. В идеале, тебе надо бы узнать, кто и зачем тебя сюда притащил. Это не рядовое событие, понимаешь, надеюсь. Перенести душу между мирами… Это далеко не каждому по силам. Готов?
– Да.
– По прибытии получишь сто пятьдесят шестой уровень. И как я уже сказал, для начала освойся. Такой уровень защитит тебя сам собой. Никакие пчёлы, волки, собаки там всякие тебе будут не страшны. Ты и медведя голыми руками задушить сможешь.
– Да ладно… Такой крутой уровень?
– В армию набирают с шестидесятого уровня. На службе солдаты ещё два десятка уровней набирают, но не за один год. Вот и думай, много это или мало. И, не свети до поры свои уровни.
– Значит, мне после воскрешения начать искать того, кто меня призвал?
– Для начала тебе придётся найти работу. Если не хочешь умереть от голода, – рассмеялся Привратник, – Ладно, начали.
– Спасибо тебе. Ты, оказывается, нормальный мужик.
– Не болтай, а то без языка вернёшься. А, да, совсем забыл! Тебя в прежнем мире Захар звали?
– Да, а что, теперь зовут как-то иначе?
– Как бы покороче… Ты осознаёшь себя как Захар, но при переносе твоё имя было разделено на имя и фамилию. В этом мире фамилия есть не у всех. Для её получения надо совершить что-то особенное или получить какое-то достижение. Отличиться в битве, завоевать страну, создать лекарство от чумы. Сто пятьдесят шестой уровень сам собой подразумевает особые достижения. Понимаешь? Сложилось противоречие. Уровень есть, а фамилии нет. Так не бывает, вот тебе и выдали фамилию. Твоё имя – За, а фамилия – Хар.
– Что за извращения? Разве это имя? Огрызок какой-то!
Привратник рассмеялся:
– Ты не знаешь о чём говоришь. Многие хотели бы себе такое имя. Сейчас не все придерживаются этих традиций, но на востоке, например, они сильны. Чем короче имя, тем могущественнее человек. Твоё имя из двух букв, это говорит о том, что твой потенциал невероятен. К тому же, ты из клана Хар, три буквы. Не какие-то там «Северные волки» или клан «Светоносных», нет, «Хар», убийцы с рождения, как минимум. Так будут думать окружающие и тебе придётся соответствовать имени и фамилии. Любой встречный будет понимать, что перед ним одарённый человек, прямой наследник могущественного клана, дворянин.
– Может есть смысл сменить имя?
– Для этого надо что-то сделать. Хочешь плохое имя – предай своего короля, погубив его армию, например. Хочешь хорошее – спаси город. Хочешь смешное – опозорься на ярмарке. Просто так имена не даются и не меняются.
– А почему наследник, если у меня у самого уровень высокий?
– Возрастом не вышел. Ты сейчас вдвое моложе прежнего Захара. Призвавший тебя человек виноват. Дилетант никчёмный. Хорошо хоть в полноценного младенца не превратил. Младенец сто пятьдесят шестого уровня! Представляешь себе этого монстра, который будет по дому с соской во рту ползать и ударом кулака стены крушить? Так что, будешь изображать наследника. Там сам разберёшься. Ладно, бывай, ещё увидимся!
