Kitabı oku: «Приключения Фильта. Книга 3 (т. I). Восточный гамбит», sayfa 4
– Простите, что перебиваю, – произнес Фильт, – но мне кажется странным, что это было проще, чем просто вылечить их.
– В этом ты формально прав, – кивнул старый маг. – Но ты не чародей, поэтому не знаешь, что для нас существует масса ограничений.
– Каких же, например?
– Возьми хотя бы невозможность наших волшебников покидать Гефетрон. Но ты уже знаешь, что есть миры, где такого запрета нет. Никто не знает, кто, когда и зачем установил эти ограничения, но они есть.
– А при чем тут ваши слуги?
– При том, мой дорогой ученик, что маги ограничены в возможности поддержания вечной жизни в других существах.
– Не очень понятно, если честно, – признался разведчик.
– Вот смотри. От чего умирают люди?
– От болезней. От старости. Или если их убьют.
– Старость это тоже болезнь, Фильт, как и последствия ранений. Если бы нам было разрешено вылечивать всех, то довольно быстро людей – которые ведь продолжают размножаться – стало бы столько, что им просто перестало бы хватать ресурсов и места на Гефетроне. Как ты думаешь, чем бы это закончилось? Ведь осваивать новые миры у них тоже возможностей нет.
– Можно было бы переселять их туда, куда, например, отправились гномы, – пожал плечами юноша. – Или научить их покидать Гефетрон.
– Ты говоришь об очень сложных вещах так, словно мы обсуждаем новый сорт пива, – покачал головой Мол-Габур. – Думаешь, плюнул-дунул, сотворил чары – и дело в шляпе? Хорошо или плохо, но всё совсем не так.
– Я пока не очень понимаю, к чему вы ведете.
– К тому, что если бы у нас не было запретов, то мы бы вернули к жизни и тех зверюшек, и людей, которые заболели. Тот ураган, как и всевозможные эпидемии, мор, войны, катастрофы и прочее не появляются на пустом месте. Природа Гефетрона сама решает, когда ей вмешаться. Теперь ясно?
– Вроде да. Но всё равно вопросов остается много.
– Не спорю. Однако, думаю, основное ты понял. Поэтому, как не жаль зверей или людей, они должны погибать, хотя слово «должны» тут не очень уместно.
Мол-Габур выбил трубку в пепельницу и положил ее на стол.
– Ты можешь назвать мой поступок вмешательством в Природу, обманом, нарушением законов или как-либо еще, но я ни разу не пожалел о том, что сделал, и совесть моя чиста. Если мне когда-нибудь придется за это держать ответ – значит, отвечу. Ты удовлетворен моим объяснением, Фильт? Хотя даже если нет, большего я тебе всё равно не сообщу.
– Просто выходит, что вы выделили этих нескольких зверьков среди других лишь по собственному желанию, а скольких еще можно было спасти, они разве хуже?
– Все кого-то выделяют, – пожал плечами волшебник. – Возьми вельмож, королей, богачей. Разве они лучше простых работяг или крестьян? Заслужили ли они жить в почете, сытости и достатке? Многим это досталось не за какие-то добрые поступки, а лишь, как говорится, по наследству. Поэтому рассуждать о какой-либо справедливости, Фильт, это дело безнадежное. Кто-то из людей наверняка считает, что он, мол, тоже может быть магом, а почему это чародеи мы, а не он? Это вечные вопросы бытия, Фильт, и о них можно спорить вечно.
– Хорошо, – сказал Фильт. – Вы правы, спорить смысла нет.
Юноша был не во всём согласен со своим учителем, но посчитал, что сейчас действительно не время обсуждать эти темы. Тем более, что это изменит? Слуги вот они, имеются, и это прекрасные ребята, судя по всему. Что же теперь, говорить им, что они должны были погибнуть вместе с остальными во имя какого-то равенства или справедливости, которые еще нужно доказать? А Мол-Габур для них, видимо, спаситель или даже некто вроде бога.
– Так вы посетили сегодня Швейкеля? – вернулся он к другой теме.
– Да. Он пообещал поискать. Сказал, что кое-что по интересующему нас вопросу он встречал, но уже забыл, где именно.
– А вы не можете сделать так же, как Крейфферт?
– Увы, нет. В библиотеке волшебников провернуть такой трюк плевое дело, потому что в тех книгах есть соответствующие магические метки, а здесь не получится. Или придется использовать очень мощные чары, которые не скроешь, а я не хочу привлекать к Швейкелю внимание. Я пойду к нему завтра, так что новости не за горами. Нам необходимо сделать хотя бы первый шажок.
– У меня к вам будет просьба, – неожиданно произнес юноша. – Этот Швейкель, возможно, хранит какие-то записи насчет родившихся или умерших?
– Ты имеешь в виду регистрационные книги? Думаю, да. К этим записям в Сколладии всегда относились довольно халатно. Своей родословной интересуются короли, знатные семьи и прочая подобная публика. Или иногда такие данные требуются в спорных делах по наследству. Большинству же людей они малоинтересны. Я знаю, что регистрационные книги есть в крупных публичных библиотеках, но в Сколладии этим стали серьезно заниматься совсем недавно, поэтому тем записям не более десяти-пятнадцати лет. А что конкретно ты желаешь найти?
Фильт прокашлялся. Ему почему-то было трудно говорить на эту тему.
– Я хотел бы все-таки узнать о моих родителях. Знаю, что я сирота, как и все остальные разведчики. Но я так плохо помню мать и отца… Точнее, вообще не помню. Можно ли что-то такое найти в этих книгах у Швейкеля? Хотя бы их имена, кем они были, когда умерли и от чего, где похоронены.
Мол-Габур внимательно и с удивлением посмотрел на ученика.
– Что ж, это похвально. Даже не ожидал. Конечно, я передам книготорговцу твою просьбу.
Хозяин дома отдал указания Еноциусу по поводу времени обеда, и через час учитель и ученик вновь оказались в столовой.
Фильт рассчитывал, что здесь снова соберутся Еноциус и остальные, однако никого, кроме него и мага, тут не было.
– Господа и слуги должны питаться отдельно, – негромко, но так, чтобы услышал волшебник, произнес юноша.
И Мол-Габур не преминул тут же ответить:
– Конечно. И для них так лучше.
– И откуда вы это знаете, позвольте спросить? – рискнул съехидничать разведчик.
– Об этом мне сообщил Еноциус, хотя я и так догадывался.
– Хм, – скептически отозвался Фильт.
– Ты же видел эту честную компанию за полуденным чаепитием? Они привыкли быть шумными и свободными за столом, вести себя так, как им хочется. В моем присутствии они будут скованы и молчаливы. Так кому лучше?
– Скажите, Наставник, а вы вообще когда-нибудь ошибаетесь?
– Конечно, – серьезным голосом ответил волшебник. – Как-то раз, например, я уговорил Ленциску добавить одну спорную приправу в салат из молодых осьминогов, хотя она была против. Получилась такая гадость, что пришлось отправить всю миску на помойку, даже в свинарник не рискнули отнести.
Юноша не выдержал и расхохотался. Да, учитель бывает и таким! Жаль, что нечасто.
Настроение у него улучшилось, и теперь он внимательно оглядел накрытый стол. И там было, на что посмотреть.
Посреди блюд на специальной подставке возвышался пивной бочонок, установленный на таком расстоянии, чтобы до него было удобно дотянуться и магу, и разведчику. Рядом с ним толкались боками две пузатые стеклянные кружки с изображением какого-то неизвестного Фильту герба. В большую, с виду хрустальную, миску были вложены гигантского размера щипцы, ибо там лежали светло-зеленые листья хрустящего кафтелийского салата, на которых покоились тигровые креветки, политые, судя по запаху, чесночным соусом. Из ярко-белой супницы зазывал ароматами куриный бульон с маленькими лужицами жира на поверхности. На самом крупном блюде расположился золотистый карп, украшенный какими-то веточками. Отдельную тарелку выделили под крупно нарезанные помидоры и огурцы, а вдоль ее ободка была выложена зелень. В небольшой плетеной корзинке едоков ожидал теплый ржаной хлеб, а сбоку скромно притаился графин с ягодным компотом, не желавшим, видимо, составлять конкуренцию пиву.
– Ого, – прошептал Фильт. – Вы здесь каждый день так питаетесь?
– Нет, что ты, – безмятежно ответил Мол-Габур. – Только в честь почетных гостей, а ты как раз относишься к таковым. Ленциска учла все мои пожелания, так что не стесняйся и налетай!
Разведчик не заставил себя упрашивать дважды и потянулся к бочонку.
Такое пиво ему раньше пробовать не доводилось, и он спросил у чародея насчет сорта. Оно было темным и очень мягким, буквально бархатным на вкус.
– Это из северных земель Сколладии, – отозвался старый волшебник. – Они варят его ранней осенью и называют «Снежным», утверждая, что это из-за цвета пены. Не буду спорить.
Обед был выше всяческих похвал, и к окончанию трапезы Фильт почувствовал, что еле сможет подняться из-за стола.
– Дремать сейчас не стоит, – посоветовал маг. – Можешь погулять по дому или выйти на свежий воздух. Попозже попрошу Еноциуса подать нам кофе, если ты не возражаешь. Его супруга просто мастерица по этой части.
– А вы? – спросил разведчик, старательно отгоняя от себя сонное настроение.
– Мне надо ненадолго встретиться с Лэрмисом. Есть пара тем, которые надо обсудить.
– По магической части, – тут же добавил он, заметив, что ученик собрался в очередной раз что-то спросить.
– Вы тут, конечно, хозяин, но почему бы не пригласить Лэрмиса сюда? Да и я по нему уже соскучился.
– Всему свое время, Фильт. Уверен, мы еще посидим здесь вместе за одним столом.
Сказав это, Мол-Габур вышел из столовой, и Фильт вновь остался один.
Юноша решил последовать совету мага и пройтись по дому. Он надеялся встретить кого-нибудь из слуг, чтобы поболтать с ними, но они все как сквозь землю провалились. Большинство помещений оказались запертыми, а сидеть в одиночестве в пустой столовой или своей комнате Фильту совсем не хотелось. Он вышел во двор.
Территория вокруг дома волшебника была окружена высокой живой изгородью, тут же напомнившей разведчику об их отъезде на Север. Она тянулась довольно далеко, и Фильт решил не искать в ней калитку или ворота – всё равно не откроешь. Однако и здесь он не заметил ни одного слуги старого мага.
«Может, Наставник специально велел им не показываться мне?» – размышлял юноша. – «Хотя почему? Он же сам в моем присутствии разрешил им свободно со мной общаться. Никогда не поймешь, что у него на уме».
Погуляв вокруг дома, разведчик обнаружил огород, небольшой сад, свинарник и даже конюшню. Везде царил идеальный порядок, не имелось никаких следов грязи или признаков неухоженности. Свиньи в наличии, лошади тоже. Но слуг нигде не было. Придя к выводу, что они, вероятно, просто чем-то заняты, он вернулся в дом и стал искать библиотеку или что-то похожее. Но если она и имелась, то была заперта. Заглянув в столовую, он нашел там несколько книг, но все они были кулинарного предназначения: «1000 салатов на каждый день», «600 блюд из яиц», «2000 способов поджарить мясо» и всё в таком духе. А в комнате Фильта никакого чтива вообще не оказалось, что его немало удивило.
Разведчик твердо решил поговорить со своим учителем, когда тот вернется: если старый маг будет постоянно отсутствовать, то ему, Фильту, тоже неплохо бы чем-нибудь заняться, от ничегонеделания у него сильно портилось настроение. Вопрос о тренировках тоже стоило задать. Если Лэрмис пока занят, то, может, Кликень или Белукша составят ему компанию?
От последней мысли юноша захихикал, представив себе бег наперегонки с кабаном или стрельбу из лука с белкой. Но тут в комнату ввалился чародей.
– Понемногу осваиваешься? – спросил он. – Как насчет кофе? Я попросил подать в сад. На свежем воздухе, знаешь ли, лучше думается, особенно после пещер. Тем более что еще тепло.
Не став дожидаться ответа Фильта, который только начал открывать рот, Мол-Габур стремительно удалился. Юноша покачал головой, но тоже покинул комнату: дорогу в сад он теперь знал.
Фильт нашел мага в беседке, которую при первом осмотре сада он даже не заметил. Тот, естественно, уже дымил своей трубкой. В беседке имелся небольшой столик, на котором стояли две чашки, кофейник, графин с водой, два стеклянных стакана и блюдо с печеньем. Аромат кофе окружал беседку чарующей завесой, и юноша решительно прошел к волшебнику.
– Садись, мой дорогой ученик, и разлей, пожалуйста, кофе, если тебя не затруднит. Печенье миндальное. Одно из немногих угощений, что Ленциска разрешает готовить другим у себя на кухне. Как ты, наверное, догадываешься, в данном случае речь идет о Белукше.
Разведчик осторожно откусил кусочек. Потом еще один. Через несколько секунд он уже потянулся ко второму печенью.
– Потрясающий вкус, – сообщил он с набитым ртом. – Как она это делает?
– Вот сам у нее и спроси, – улыбнулся Мол-Габур. – Да, я знаю, что ты никого не видел, пока меня не было. Просто сегодня все слуги сильно заняты разными делами и даже подменяют друг друга. Думаю, такой переполох у нас скоро закончится.
– А с чем он связан? – спросил Фильт, разливая ароматный напиток по чашкам.
– Во-первых, с тобой, – ответил чародей, придавая дымным колечкам точный вид миндального печенья от Белукши.
– Со мной?
– Гости здесь бывают редко, Фильт, – пояснил Мол-Габур. – Поэтому Еноциус и компания всегда стараются в лепешку разбиться, дабы обрадовать моих посетителей.
– Вот это зря, – огорчился юноша. – Совершенно не хотел, чтобы они так из-за меня напрягались.
– Что ты! Для них это праздник и возможность показать свои способности! Главное, не забыть их похвалить, но только если сия похвала идет от чистого сердца, ложь они сразу учуют. А я тут тоже бываю нечасто, так что всё легко объяснимо.
– А во-вторых?
– Во-вторых, с моими поручениями. Мы на пороге войны, Фильт, как бы ты ни отнесся к этим словам. Необходимо пополнить запасы, подготовиться, укрепить некоторые чары и сделать еще кучу всего. Ты тут не поможешь, самому заниматься этим у меня нет времени, а того же Лэрмиса я не хочу пока отрывать от его задач. Вот и носятся все как угорелые.
– Я тоже хочу внести свой вклад, – несколько торжественно произнес разведчик и сделал глоток кофе.
Он даже закатил глаза. Вкус напитка нельзя было описать словами. Пожалуй, тут Хэфдоун точно проигрывал, хотя Фильт не успел посетить много кофеен в северной стране.
– Не забудь при случае поблагодарить Енотцу. Или Еноциуса, если ее не встретишь, – подмигнул старый маг.
– Обязательно, – заверил его юноша, делая еще один глоток.
– Запомни, запомни этот вкус, дорогой мой ученик, и как знать, с кем тебе его когда-нибудь придется разделить, – непонятно закончил фразу Мол-Габур.
– Будет ли в-третьих? – задал очередной вопрос Фильт, обдумывая последние слова чародея.
– В отношении занятости слуг – нет. Встреча с Лэрмисом заняла намного меньше времени, чем я рассчитывал, поэтому я решил забежать к Швейкелю – вдруг он уже что-то накопал. И он сообщил мне одну очень странную вещь.
Фильт внимательно посмотрел на учителя, не выпуская из рук чашку: Мол-Габур нечасто употреблял слово «странный».
– По поводу человеческого мага он пока еще ничего не нашел, но сказал, что у него в голове крутится какое-то пророчество. Я решил пока его не дергать и передал твою просьбу. Швейкель тут же согласился ее выполнить и отправился куда-то вглубь своего магазинчика. Потом вернулся очень растерянный и безо всяких книг. И тут он рассказал мне следующее:
– Знаешь, друг мой, совсем недавно ко мне заходил человек с похожим вопросом. Выглядел тот посетитель как натуральный шпик: скользкий такой, неприятный тип. И в глазах ничего не прочитаешь. Так вот, сказал он мне, что ищет родословную одного человека, мужского пола, примерно двадцати лет, и что его имя начинается на букву «Ф», но полностью он его сказать не может, так как речь, дескать, идет об одном щекотливом деле о наследстве. Короче говоря, наплел с три короба, но я-то вранье отличать умею, сам понимаешь. На эту букву имен уйма, а мне поисками заниматься некогда, да и мой магазинчик простаивать тогда будет, а сегодня каждая монетка непосильным трудом дается… Так, о чем это я? Ах да, буква «Ф». Я отвел его в секцию с регистрационными книгами и объяснил, как искать. Обычно в таких случаях люди предлагают дополнительные деньги библиотекарю, так как им самим заниматься поисками просто лень. Но тот человек сказал, что справится без моей помощи. Где-то часа через два он подошел ко мне, заплатил необходимую сумму и сообщил, что, мол, увы, ничего не нашел, так как нужное лицо в этих записях не значится. Я пожал плечами: мне было всё равно.
Тут Швейкель замолчал, снял очки, протер их чистой тряпочкой, снова водрузил на нос и продолжил:
– И я бы, наверное, забыл тот случай, однако после твоей сегодняшней просьбы я обнаружил, что страница именно с запрошенным тобой именем оказалась вырванной из регистрационной книги, притом вырванной совсем недавно. И не только она, а еще предыдущая и пара последующих: как ты знаешь, по ним было бы не так уж и сложно восстановить текст. Я сложил два и два и понял, что только тот человек мог сделать это, так как в соответствующую секцию за последние два-три года никто больше не заходил. Могу тебе показать эту книгу, если ты мне не веришь. И я достаточно времени имею дело с книгами, чтобы определить, давно ли выдирали страницу или нет.
Мол-Габур отпил кофе и, посмотрев на ученика, негромко произнес:
– Вот такие дела, Фильт.
После этого рассказа мага юноша даже забыл про ароматный напиток.
– Наставник, и как же всё это понимать? – спросил он.
– Сопоставляй факты. Охота за тобой приняла новый оттенок, да простятся мне такие слова. И довольно сильно изменила всю картину.
– Послушайте, – взмолился разведчик. – Ну, не время сейчас говорить загадками. Если вы что-то во всей этой истории понимаете, то поделитесь, пожалуйста.
Волшебник, допив кофе, откинулся на спинку скамейки, пару секунд помолчал и заговорил:
– Сначала тебя хотели убить в Кафтелии, у трактира «Пьяный карась». Мы исходили из того, что ты видел или слышал нечто, представляющее для кого-то серьезную угрозу. Затем с тобой жаждали покончить в Хэфдоуне, притом дважды. Как ты помнишь, мы пришли к выводу, что эти случаи не связаны между собой, а второе покушение – дело рук Бешеных Скорпионов да еще с помощью Черных Титанов. Железных доказательств пока нет, но я полностью уверен в этом. Так?
Фильт кивнул и вспомнил про кофе. Хорошо, что у Мол-Габура горячие напитки никогда не остывают!
– Затем, незадолго до нашего возвращения в Сколладию, ты натыкаешься в Хэфдоуне на Клэр, которая тебе сообщает, что тебя хочет убить Кальникл. Очутившись после портала в лесу, мы подверглись атаке Черных Титанов, которые явно не собирались тебя убивать. Также замечу, что ранее они не пытались совершить ничего подобного, хотя ты резво скакал возле пещеры Кру-Штен. Теперь выясняется, что кто-то заинтересовался твоей родословной и даже вырвал при этом из книги страницы, которые могли дать возможность другим прочитать эти данные, хотя их можно было просто переписать. И что из этого следует?
Разведчик усиленно размышлял, отметив про себя, что учитель очень ловко отсек всё ненужное и изложил главное.
– Сейчас попробую, – произнес он, взглянув на блюдо с печеньем. – Получается, что это два врага – пока назову их так – действуют независимо друг от друга, а Черные Титаны, видимо, помогают всем, что лично мне вообще непонятно. Но тут появляется еще одно лицо, которое вроде бы не хочет ни убить меня, ни захватить в плен, но зачем-то крадет у Швейкеля листок с данными о моих родителях. Я не прав? Хотя бред какой-то. Зачем я кому-то вообще нужен? И мои мать с отцом? Есть масса других людей и магов, под завязку набитых тайнами и секретами.
Мол-Габур налил себе еще одну чашку и сказал:
– Неплохо, Фильт, неплохо. Но главных выводов ты не сделал.
– Буду рад услышать их от вас, – буркнул юноша и все-таки взял еще одно миндальное совершенство от Белукши.
– Не стоит злиться, Фильт. Ты просто не хочешь заставить свой мозг как следует поработать.
Старый маг вновь раскурил трубку и продолжил, выпуская кольца в форме стоящего на столике кофейника:
– Вывод номер один. Наш исходный посыл, что ты в связи с Черными Титанами видел или слышал нечто для кого-то опасное, оказался ложным, иначе бы они попытались прикончить нас в лесу. А это означает, что их интересует не твое молчание, а ты сам. Да еще и с твоей родословной. Что подтверждает история с вырванными страницами. По какой-то, пока неизвестной нам причине их намерения изменились, а так как Черные Титаны действуют по приказам, можно предположить, что стоящие за этим люди или маги узнали нечто такое, что делает твое пленение для них более важным, чем отправка тебя на тот свет.
Сделав еще один глоток кофе, Мол-Габур заговорил снова:
– Вывод номер два. Черные Титаны и их хозяева действуют несогласованно с теми, кто на самом деле дергает за ниточки. В ином случае они не стали бы помогать бандитам переправляться в Хэфдоун. Другими словами, им не успели передать новую задачу, то есть брать тебя живым, а не убивать.
– Как-то очень мудрено, – пробормотал юноша. – Может быть, вы всё же слишком усложняете ситуацию?
Волшебник пожал плечами.
– В моей версии есть только одно белое пятно: главный заказчик. Остальные – лишь исполнители. Но если у тебя есть лучший вариант, то я, разумеется, готов его выслушать.
Так как Фильт ничего не ответил, чародей сделал вид, что всецело занят своей трубкой и созерцанием окружающих беседку деревьев.
Так прошло минуты три, и маг произнес:
– Ладно, оставим пока эту тему и обратимся к другой. У меня есть новости из Хэфдоуна.
Фильт чуть было не подпрыгнул, но сумел сдержать себя.
– Как ты знаешь, Мудрейшие отправили свои требования Черным Титанам. Как я и предполагал, никакого ответа получено не было. Однако эти проклятые машины одновременно исчезли из всех пещер, где мы их наблюдали. Словно их все разом для чего-то отозвали из Гефетрона. Сау-Штен. Дол-Штен. Кру-Штен. Зойсс-Штен. Везде пусто и тишина. Об обстановке в последних трех пещерах мне сообщил Лэрмис.
– Готовятся напасть? – высказал догадку разведчик.
– Непонятно. Для атаки логичнее было бы вызвать подкрепление. Но мы не знаем о намерениях их хозяев.
– Эх, взорвать бы все эти пещеры к юмноровой бабушке, – мечтательно произнес юноша. – Или это так трудно?
– Уж мы бы давно так сделали, – хмыкнул Мол-Габур. – Но мы понятия не имеем, что произойдет потом.
– Наверное, они всё равно пробьются сквозь завалы.
– Дело не в этом. Ты ведь помнишь ту магическую преграду, через которую не пройти ни людям, ни магам? Ты сам на ней прыгал в Сколладии и Хэфдоуне. Мы так и не поняли ее природу, принцип действия этой чуждой нам магии. А если будет отзеркаливание чар или что-то в этом роде?
– Это как?
– Это когда ты наносишь удар, а в ответ получаешь другой, точно такой же, только раз в десять сильнее. Нам известно подобное чародейство, но на основах магии Гефетрона. Поэтому такие действия могут быть чрезвычайно опасными. Мы не можем рисковать. Так что не получится пока ни подорвать, ни поджечь.
– Ни подтопить, – продолжил Фильт.
– Ни подтопи…
Но тут волшебник вдруг резко подскочил.
– Ты все-таки не столь безнадежен, мой дорогой ученик, как я иногда думаю! – воскликнул Мол-Габур и начал расхаживать по беседке.
– Кстати, а где ваш посох?
– А, оставил в Хэфдоуне, тут он как обычная палка, – отмахнулся маг, продолжая нарезать круги вокруг стола с кофейником и печеньем.
«А в прошлый раз в Сколладию ты его захватил, Наставник», – подумал юноша, наблюдая за необычным поведением учителя. – «Значит, теперь собираешься вскоре вернуться и, скорее всего, со мной. Значит, я увижу Твейлис».
Настроение парня резко улучшилось, и он спросил веселым голосом:
– Так что насчет моей безнадежности?
Мол-Габур остановился и снова сел. В его глазах вспыхивали искорки.
– Ты подал интересную идею, Фильт. Здесь, в Сколладии, мы не можем подтопить пещеры, ибо вблизи нет крупных водоемов вроде моря. То есть будет сразу понятно, что это мы пытаемся обрушить туда воду. А около Сау-Штен море есть. Ты сам заметил тогда, что в самой пещере отсутствует вода. Маленькие струйки в Кру-Штен или Дол-Штен – это ерунда, а огромные потоки? Если должным образом составить заклинание, то, возможно, они не смогут разгадать, что это не водная стихия сошла с ума, а мы ее подтолкнули. Понимаешь? Надо срочно связаться с Мудрейшими. Посмотрим, что они скажут. А отзеркаливать эти чары некуда – разве что обратно в море, в чем нет никакого смысла.
Старый маг выглядел очень возбужденным и даже взял печенье с блюда.
– И да, Фильт. В награду за оригинальную мысль сообщаю тебе, что твоя ненаглядная Твейлис идет на поправку значительно быстрее, чем предполагали лекари.
– Отличная новость, Наставник! – воскликнул юноша, и теперь пришла его очередь расхаживать по беседке.
Вдруг он остановился и с подозрением посмотрел на волшебника.
– Скажите-ка, а если бы я не подал эту идею с потопом, вы бы ничего не сказали про Твейлис?
Мол-Габур развел руками:
– Прости, Фильт, я просто забыл.
