Kitabı oku: «Избранница последнего из темных»
Пролог
Сегодня нас останется пять. Всего пять. Пять претенденток на сердце короля. Сегодня Кириан отправит домой трех. И я не знала, что меня пугало больше – то, что мужчина обещал выбрать меня, или то, что он мог передумать и все же отправить меня из дворца.
Трезвый ум и здравый рассудок кричали: беги. С того самого момента, как я попала на этот чертов отбор, оказавшись в другом мире, здесь начало твориться не пойми что. На нескольких испытаниях я делала все, чтобы вылететь и оказаться подальше от королевского дворца, но проходила испытание за испытанием… Сблизилась с королем, который в моих мыслях стал для меня просто Кирианом, и, кажется, прониклась к нему симпатией… Только вот было кое-что еще – намного важнее, чем собственные чувства или спасение этого мира с их дурацким пророчеством.
Ну подумаешь, вымрут все темные. Мне-то что…
Передернула плечами, словно скидывая с себя тяжесть этих мыслей, и направилась в сторону выхода из своих шикарных покоев.
Вздохнула, огляделась по сторонам: в крыле невест царила тишина – должно быть, все претендентки уже находились там, где и должны. Я ускорила шаг, дошла до арки-перехода, переливающейся перламутровым цветом, и, сделав беззаботное выражение лица, прошла сквозь переход.
Бальный зал был полон.
Пир во время чумы. Не иначе.
У них темные маги, а вместе с ними и все высшие мужчины вымирают, а они тут развлекаются. Я оглядела зал, нашла всех выбывших и оставшихся претенденток, а вот Кириана нигде не было. Взяла бокал с розовым настоем – что-то очень похожее на малиновый морс, только в этом мире этот фрукт, а это был именно фрукт, назывался по-другому. Розовый фрукт. Просто, лаконично и, самое главное, с фантазией.
Сделала глоток и тут же выплюнула жидкость обратно. Напиток был чересчур сладким и, словно недозрелая хурма, вязал рот. Я осмотрелась в надежде, что никто не заметил моего фиаско, и выплеснула жидкость в ближайший цветок.
Жалко будет, если загнется, но… Нет, не жалко.
С цветами здесь все было прекрасно: были и наши, земные – правда, с другими названиями, – и совершенно незнакомые и непривычные взгляду, пестрящие сумасшедшими дикими расцветками и формами.
Покрутила пустой бокал в руке и решила избавиться от него с помощью магии. Выпустила силу, светлый поток окутал хрупкое стекло в кокон, и бокал вместо того, чтобы испариться, взорвался. Именно светлый кокон уберег меня и мое лицо от последствий вышедшей из-под контроля магии. Я раздраженно выкинула остатки бокала в тот же цветок и, не оборачиваясь, пошла к французским окнам. Там, среди них, была и дверь.
Пока не началось главное действие сегодняшнего дня, я решила выйти на террасу. В сумерках природа этого мира была очень похожа на нашу: такие же зеленые деревья и цветочные сады, темно-синее вечернее небо и солнце, садящееся за горизонт. Только воздух небывало чистый, у нас даже в лесах такого нет. Возможно, такой был на каких-нибудь тропических необитаемых островах, где я ни разу в жизни не была…
Я провела кончиками пальцев по гладкой стали перил и почувствовала, что больше не одна на террасе. Волоски по всему телу встали дыбом, словно наэлектризовались, от мощной энергетики мужчины, приблизившегося ко мне. Он встал позади, я затылком ощутила его теплое дыхание, и мне не нужно было гадать, кто же это. Я прекрасно знала, чувствовала его интуитивно, на каком-то нереальном, просто недопустимом обычному человеку уровне.
– Ваше Величество, – тихо произнесла.
– Тена Катарина, – так же тихо ответил мужчина, а у меня сердце сбилось с привычного ритма, застучало втрое быстрее. Низким, чуть хриплым и властным голосом Кириана можно было брать в плен. Особенно таких мечтательных и наивных глупышек, как я. – Вы хотите все пропустить?
Король не приближался, не касался меня и пальцем, но я не могла рядом с ним ровно дышать. Каждый разговор – пытка. Я хотела сбежать, лишь бы не мучиться, подбирая каждое слово… заставляя себя это слово произнести, ведь в его присутствии я терялась, совершенно и бесповоротно, и в то же время хотела не уходить, быть рядом с темным столько, сколько он разрешит.
– Я думала переждать здесь, пока не начнется то, ради чего мы все собрались, – крепко сжав перила, ответила, пытаясь сделать свой голос спокойным. Но куда там, дыхание сбивалось, словно я пробежала парочку километров, да и ноги подкашивались.
– Тогда нам пора идти, я ждал только вас для оглашения, – в его голосе проскользнула усмешка.
– Так вы были в зале? – Я резко обернулась, скрестив руки за спиной, упираясь уже двумя ладонями в перила.
Кириан оказался слишком близко. Внушительная фигура короля возвышалась надо мной. Между нами не осталось никакого расстояния, пара сантиметров – и моя часто вздымающаяся грудь соприкоснется с его мощной грудной клеткой, спрятанной за очередным черным нарядом.
Всегда в черном.
Даже его парадные одежды не отличались ничем, кроме магических украшений. Сегодня это были драгоценные запонки. Я чувствовала, как от них разило темной магией.
Зеленые камушки, столь напоминающие изумруды и так похожие на мою подвеску, а еще в цвет его глаз и моих… Новых. Там, на Земле, мои глаза были серыми, здесь же все изменилось.
– Я видел, каким варварским способом вы избавились от выпивки в бокале, – тихо произнес он, а я начала шевелить губами, пытаясь что-то ответить, но не смогла. Смотрела на его жёсткие, надменные черты лица, до неприличия проступившую щетину, густые светлые волосы, разбросанные в легком беспорядке, и понимала, что опять потерялась. Рядом с ним потерялась. Это не я избавилась от напитка варварским способом, это он покорил меня своей варварской красотой, столь необычной и непривычной. – С бокалом вы поступили еще хуже, – усмехнулся король и подхватил прядь моих волос. Прямую прядь. Покрутил ее между пальцами, а после запустил в нее темную дымку. Тяжелая прядь, теперь закрученная в локон, тут же упала мне на грудь. – С остальной прической помочь? – задумчиво поинтересовался он.
– Я была бы вам признательна, В-ваше Величество, – запнувшись, ответила я и склонила голову, разрывая наш зрительный контакт. Короткая передышка, чтобы собраться.
Я научилась помогать себе магией, надевая все их сложные платья и костюмы, но научиться накручивать волосы при помощи магии я так и не смогла, да и куда мне, когда в нашем мире я тоже так и не научилась управляться с плойкой – и это за двадцать лет жизни.
По мне прошло приятное тепло, а мужчина отошел, закашлявшись.
– Возвращайтесь в зал, Катарина, – низко и хрипло произнес он. Я подняла голову, но мужчина уже повернулся ко мне спиной, а затем стремительно покинул террасу. И я лишь тогда поняла, что он впервые не назвал меня тена. Обратился только по имени. Не моему имени.
Щеки горели. Я приложила ладони к лицу и поняла, что пылаю вся. Что-то со мной происходило, в животе заклубилось странное тепло, я отняла руки от лица и увидела, как с кончиков пальцев срывается темная дымка.
Что за черт?
Сжала руки в кулаки и потом уперла их в пышные юбки, создавая иллюзию того, что спрятала. Как же мне не хватало сейчас самых обыкновенных карманов.
Ничего. Ничего. Прорвемся.
Я задрала повыше подбородок, создавая свой привычный образ надменной светлой, и зашагала в зал.
Музыка стихла, а в центре зала стоял король, ослепляя своей красотой и нечеловеческой притягательностью, а рядом с ним уже красовалась тена Виола, единственная темная среди нас, которой и прочили победу, на которую возлагали великие надежды и которую я ненавидела всей свой земной душой. Тело-то, увы, у меня чужое, хотя в моем случае, наверное, это к счастью, но…
Король огласил имя второй финалистки, оборвав все мои размышления. Блондинка в ярко-вишневом платье радостно двинулась к Кириану, а я только подошла к остальным девушкам и встала в один ряд с оставшимися претендентками. Затем Кириан назвал еще два имени подряд и бросил короткий взгляд в мою сторону, пока девушки приближались к нему.
Я приготовилась сделать шаг вперед, ведь темный должен был произнести последнее имя, но услышала:
– Тена Тиана, – Кириан перевел взгляд на пышущую жизнью и формами рыженькую дочь своего первого советника.
На меня он больше не смотрел, а я прикусила губу в отчаянной попытке сдержать странное тепло, исходящее от пальцев.
Прикрыла глаза, думая о самом важном и ценном в моей жизни.
Все будет хорошо. Без короля. Без Кириана.
Он нам не нужен… мы справимся и без него. Тепло ушло, но взамен него пришла слабость, и мои ноги, кажется, все же подкосились.
Глава 1
Чуть больше месяца назад
– Рина, ты глупости какие-то говоришь. Совершенные. – Подруга сложила руки на обеденном столе и окинула меня насмешливым взглядом.
– Да почему же глупости? Почему мне никто не верит? – раздосадованно произнесла я и потянулась за очередной конфетой.
– А тебе не вредно столько сладкого? – с сомнением на меня посмотрела подруга, и я, фыркнув, развернула шоколадную сладость и положила ее в рот.
– Я всего лишь беременна, а не больна, – отшутилась я, пережевав конфету.
– Да при чем тут это, Ариш? Нельзя же много набирать, а тебе… – Маша взмахнула ладонью, тяжело вздохнула и вернулась к прошлой теме: – Понимаешь, четырнадцать недель – это очень маленький срок, даже худышки не ощущают толчков малыша, а ты…
– Что я? Толстая? Договаривай уже. Только я не дура. Гинеколог сказала, что я перепутала первые толчки своего малыша с газами! – я сама не заметила, как повысила голос и начала вымещать на подругу скопившуюся злость на врача да и вообще на всех окружающих. Никто мне не верил. А я уже неделю один раз в день чувствовала это неописуемое чувство – легкий пузырик, касающийся меня изнутри. И я еще не выжила из ума, чтобы перепутать такую прекрасную вещь с газами, а живот с кишечником.
– Рина, я не хотела тебя обидеть, ты не подумай. Просто ладно двадцатая неделя. Ну хорошо, восемнадцатая, у худеньких.
– Ты опять про это! – Я подскочила со стула и поспешила быстрее к выходу: не хотелось разговаривать с Машей. Не сейчас и не об этом. Да, у меня был лишний вес. Да, я не была стройняшкой и красавицей в общепринятом смысле, но меня все устраивало. Меня устраивали мои восемьдесят килограммов, и, самое главное, они устраивали моего жениха. А все остальное было чепухой.
– Ариша, ну прости, прости. Не обижайся, я не хотела тебя обидеть. Подожди, куда ты собралась? – выкрикнула Маша и схватила меня за рукав вязаной кофты.
– Домой, – язвительно ответила и попыталась вырвать руку, но куда там. Мария вцепилась в меня мертвой хваткой и не спешила отпускать.
– А как же Алиса? Она просила подождать ее, у нее какие-то суперские новости.
– Я ей позже позвоню, и она мне все расскажет. Все, Маша, не хочу ничего. Настроение пропало. Сначала врач, теперь ты. Мне срочно нужно домой. Там есть шоколадная паста, я успокоюсь.
– Боже, да сколько же можно есть сладкого? – возмутилась подруга и отпустила меня, но потом, словно спохватившись, тут же попыталась меня остановить.
Я же быстро запрыгнула в свои пушистые тапочки-собачки и выскочила за дверь. С Машей мы жили в одном подъезде. И дружили с самого детского садика, так же как и с Алисой. Та, правда, жила в другом доме, но дружбе нашей это не мешало. Я быстро сбежала на два лестничных пролета, слушая крики догоняющей меня Маши.
Ненормальное какое-то поведение.
Потянула дверь, которую перед уходом не запирала, я это точно помнила. Я же даже ключи с собой не взяла. А теперь дверь была закрыта. Надавила на звонок. Неужели Максим вернулся раньше с пар и даже мне не позвонил?
– Фух, – выпустила воздух запыхавшаяся подруга. Вот и у кого из нас был лишний вес? – Арина, пойдем. Видишь, закрыто?
– Ты что, издеваешься?
Я надавила на звонок ещё раз и еще, а потом и вовсе впечатала указательный палец в кнопку и не отпускала ее.
– Видишь, никого нет. Пошли ко мне.
– Маша, не беси меня. Ты ведешь себя как-то чересчур странно, – поставила я на место подругу и пнула ногой по двери.
– Я забочусь о тебе, Риш, пойдем ко мне, а? – Маша затравленно посмотрела в мою сторону, в ее глазах стояли слезы.
Тогда я пнула дверь, потом еще раз и еще. Происходило что-то из ряда вон… Думать о плохом не хотелось. Очень не хотелось. Но…
– Где Алиса? – грубо спросила я и достала из кармана новенький телефон – последней модели, с тремя камерами, подаренный родителями на известие о скорой свадьбе. Про то, что я и дедушкой с бабушкой их скоро сделаю, я им не сказала. Иначе свадьба состоялась бы намного быстрее, а я не хотела давить на Максима.
Набрала номер жениха, но он не отвечал.
– Где Алиса? – повторила я вопрос подруге, которая прислонилась спиной к бетонной стене.
– Маша!
– Да что Маша? – выкрикнула она. – Маша, Маша, вечно Маша! Почему я должна разбираться в ваших проблемах! Прикрывать одну, ограждать другую, – досадливо прокричала все это и в завершение совсем уже тихо добавила: – Пошли ко мне. Они не откроют.
– Нет, – покачала я головой, не веря услышанному, и застучала в дверь уже кулаками.
– Холодно здесь стоять, Рина. Тебе нельзя простывать. Подумай о ребенке.
– Ты издеваешься?
У меня словно что-то взорвалось в голове. Да, Алиса всегда с немым обожанием смотрела на Макса, но он же был моим.
– Она умоляла меня задержать тебя как можно дольше. Прости, но Аля… она…
– Что она? – закричала я, плохо соображая. Происходящее напоминало передачу «Розыгрыш», и я не могла, просто не могла поверить в слова подруги.
– Она с ним встречалась до тебя, – тихо сказала Маша. – Максим только от Али и узнал про тебя. А потом у него были проблемы, понадобились деньги, и ты, такая…
– Какая?
– Некрасивая. Прости. Он сразу просчитал, что с тобой проблем не будет.
– И ты молчала?
– Да ты была так влюблена, никому бы не поверила. А он Але угрожал, что бросит ее, тебя против нас настроит. И…
– Все! – выставила вперед руку. Я больше не могла слушать этот бред.
Мексиканский сериал какой-то. Написала Максиму сообщение.
«Если не откроешь, я вызову полицию».
«И папу», – добавила для устрашения. Но сработало же.
Через пару минут дверь отворилась, являя нам моего полуголого парня.
Бывшего парня, потому что из-за его спины выглядывала такая же полуголая блондинка – Алиса, моя подруга детства, в которой совершенно точно не было лишних тридцати килограммов.
– Арина, это… ты… Не надо папу, – это все, на что оказался способен мой бывший будущий жених.
Я выгнала их всех.
Вытолкала за дверь полуголых предателей, не пустила Машу, закрылась на внутренний замок и сползла по стене. Лишь тогда пришли слезы. Но не боль. Ее почему-то не было, только внутреннее опустошение. Обида, досада, неверие, что столько времени меня держали непонятно за кого. Внутри словно выжгли дыру и лишили меня способности чувствовать – онемение всего организма.
Не знаю, сколько я так просидела, смотря в пустоту и не думая ни о чем. Но в определенный момент решила, что все, хватит. Я могла простудиться, сидя у самого порога, а это вредно для моего малыша. Вытерла лицо и попыталась подняться, но живот прихватило, и тогда начался ад. Что-то внутри меня сжималось все сильнее и сильнее.
Я вытащила телефон и набрала маму, а затем скорую, отбросив все мысли о Максиме прочь. Мой малыш для меня важнее, чем мужчина, желающий обогатиться за мой счет. В этот самый момент я осознала, что и не любила его, наверное, никогда. Как же он все правильно просчитал, я тешила с ним свое самолюбие. Как же, такой видный и красивый мужчина обратил на меня внимание. Оттого и ударом более сильным было не его предательство и не Алисино, а Машино. Самая близкая и родная мне подруга.
Я встала, опираясь о стенку, и медленно, еле передвигаясь, дошла до гостиной. Только не в спальню… нет-нет, не туда. Рухнула на диван, приложила ладони к животу и постаралась расслабиться.
Все будет хорошо, скоро приедут врачи и мама, для которой мое положение станет огромным сюрпризом. Прикрыла глаза и тут же их распахнула.
Я же закрыла дверь на внутренний замок, а как же ко мне тогда скорая попадет?
Попыталась подняться и не смогла. Боль все нарастала и нарастала, мешая думать и здраво мыслить, я застонала и начала молиться.
Только не ребенок, только не он.
Ведь я даже и не нервничала. У меня железные нервы, с чего бы выкидыш? А судя по симптомам, это был именно он.
Новая вспышка боли, и все вокруг погрузилось в темноту, вязкая дымка и мужчина в темном балахоне, склонившийся надо мной. С каких пор скорая сменила цвет своих халатов? И когда они успели приехать?
– Нашел, – неживым, будто бы механическим голосом произнес незнакомец, проведя надо мной рукой, от которой шел темный, почти черный туман.
– Что… кто вы? – еле выдавила из себя слова, кусая губы, лишь бы не потеряться в этой боли.
– Не переживай, девочка, я заберу свое, ты и не вспомнишь.
Я не видела, но поняла. Ощутила, что странный мужчина остановил свой взгляд на моем животе. Крепче сжала ладони, насколько позволяли оставшиеся силы.
– Нет, – прохрипела я. Меня начало скручивать. Низ живота уже не тянуло, а разрывало, между ног пекло, а поясница горела огнем. – Не трогайте его, не забирайте…
Нашла в себе силы и, оторвав ладони от живота, дотянулась ими до руки незнакомца, вцепилась в нее и продолжила умолять.
Адекватный, нормальный человек решил бы, что он просто спятил и его посетили глюки, но я всем своим нутром чувствовала, что этот некто мог забрать моего ребенка, что от него зависела вся моя жизнь.
– Я справлюсь одна. Не нужен мне этот предатель. Я даже плакать по нему не буду. Не отбирайте у меня моего малыша, – я хрипела какую-то чушь.
– Твоего? – спросил он словно сам у себя, затем, хмыкнув, ответил: – И правда, между вами есть родство. Но у тебя нет выбора. Мне жаль, но это не его мир.
– Что значит не его мир? Он не может умереть, он уже живой, он уже толкается, и только не говорите, что я не могу этого чувствовать. – Я все крепче сжимала его ладонь, захлебываясь собственными слезами.
– Ты клянешься защищать его ценой своей жизни?
– Вы нормальный? – я все же не удержалась. Полушепотом, еле размыкая губы, но съязвила. – Это мой ребенок – конечно, я буду его защищать. Боже, что за бред происходит, – протянула я и откинула голову на подушку, прикрывая глаза, потому что перед ними все поплыло. Даже черное марево и дымка начали двигаться, тянуть меня в непонятную сторону. Потом пришло тепло, которое полностью укутало меня своим покрывалом, погасив боль и позволив расслабиться.
В себя я пришла почти сразу же. Или мне так только показалось? Открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого солнечного света. Прислушалась к собственным ощущениям. Ничего не болело. Я положила ладонь на живот, пытаясь найти в этом успокоение, и тут же подорвалась с места. Живот был не моим. На мне был какой-то длинный молочный балахон с рюшами. Я задрала его и начала, должно быть как самая настоящая психопатка, пялиться на свои ноги, которые тоже не были моими. Они были в два раза стройнее. Я ощупала округлые бедра, опять плоский живот, тонкую талию, высокую грудь. Постоянно при этом перекидывая за спину мешающиеся волосы, которые стали необыкновенно длинными и густыми.
Я так увлеклась этим процессом, что не замечала ничего и никого вокруг, а когда опомнилась, было уже поздно.
– Катарина, что происходит? – прозвучал позади меня удивленный женский голос.
Я отпустила подол балахона, скрывая свои внезапно похудевшие ноги, сделала глубокий вдох и медленно повернулась навстречу неизвестности, отмечая при этом окружающую обстановку. Я была в шикарной и огромной спальне. Не своей. Даже у моих родителей не было такой дорогой и величественной мебели в их загородном доме.
В паре метров от меня стояла удивительной красоты блондинка. Немолодая, на вид ей было за сорок, но стройная фигура, обтянутая пышным золотым платьем, высокая прическа с кокетливо выпущенными локонами, пушистые черные ресницы и ослепляющие своим блеском драгоценности делали из женщины настоящую принцессу или, скорее, королеву.
Я зачем-то склонила перед ней голову, хотела поклониться сильнее, но поняла, что не умею. Не знаю, как это делать.
– Катриона, не пугай меня так. – Женщина быстро приблизилась ко мне и взяла за подбородок, приподнимая голову. – Милая, мы обязательно что-нибудь придумаем. Я лично поговорю с королем Кирианом. Ну?
Я попыталась сглотнуть вязкий ком, вставший в горле и мешающий дышать, я попыталась хоть как-то осмыслить происходящее, я…
Господи, король. Она сказала король.
– Ну же, Кати. Скажи мне: бабуля, я верю в тебя, – улыбнулась женщина, ее зеленые глаза заискрились, словно освещая меня своим теплом.
А я кивнула и вяло произнесла:
– Бабуля, я верю в тебя…
А потом я, кажется, опять потеряла сознание.
