Kitabı oku: «Поговорим об искусстве смеяться над собой. Терапия «Путь Клоуна»»

ALAIN VIGNEAU

CLOWN ESENCIAL

EL ARTE DE REÍRSE DE SÍ MISMO

VOLVIENDO A CASA POR EL SENDERO DEL HUMOR AMOROSO NOT

This edition is published by arrangement with Oh!Books Literary Agency and Synopsis Literary Agency

© Alain Vigneau, 2019

© Перевод на русский язык, издание. Издательство «Олимп-Бизнес», 2024

© Изображение на обложке. А. Борисенко

Предисловие для российских читателей

Я с большим удовольствием получил известие о выходе в свет русского издания книги «Поговорим об искусстве смеяться над собой. Терапия „Путь Клоуна“» и особенно рад тому, что она будет опубликована в стране со столь давними художественными традициями. Поэтому на просьбу издательства «Олимп-Бизнес» написать специальное предисловие я откликаюсь с радостью и вижу в этом логическое возвращение к своим истокам, ведь русские клоуны всегда безмерно вдохновляли меня. Они были для меня маяком, свет которого подсказывал верный путь. Еще в начале своей клоунской карьеры я был очарован особой способностью русских клоунов передавать душевные терзания человека одним лишь взглядом. Меня восхищало то, как они при помощи минимального жеста умели со всей тщательностью отобразить замешательство маленького человечка, испытывающего давление огромного и сложного мира. Слава Полунин, Владимир Ольшанский, клоуны театра «Лицедеи» и другие – все они мастера искусства, способные вернуть человеку его масштаб и избавить от пафосного высокомерного величия. В дивном трагикомическом и поэтическом духе воспевают они неуклюжих и рассеянных персонажей, которые из века в век упорно ищут ключ к счастью на Земле, но так его и не находят.

Клоуны живут в постоянных грезах, а созданная их точной мимикой истина редко преступает границы сказочного мира, полного фантазий и нежности. Однако очевидно, что любое общество стало бы гораздо мудрее, если бы обратило должное внимание на трюизмы, о которых эти создания с брюшком и красным носом напоминают уже много веков подряд, даже не произнося ни слова.

Но эта книга не только дань уважения клоунам и их особому искусству, которое можно назвать священным бредом, но и обширное исследование взаимосвязи творчества, исцеления нашего внутреннего ребенка и приведения в эмоциональное равновесие взрослого. В этом смысле «Путь Клоуна» – это четкий план, восстанавливающий благополучие людей через подлинное торжество наших грез с помощью здорового и сострадательного юмора, направленного на человеческое развитие и новое обретение свойственных нам спонтанности и способности любить. Речь идет об исцелении глубочайших детских ран – чувства брошенности или жестокого обращения, в любой форме, будь то насмешка, стыд или социальная изоляция, – с помощью нашего зрелого сознания, когнитивных возможностей и способности к состраданию. Я считаю, что сегодня жизненно необходимо восстановить того ребенка, которого всё еще носит в себе каждый взрослый, и возродить ту энергию, которой мы когда-то обладали. Я не сомневаюсь, что спонтанность, творческий дух, ранимость, легкость и другие сокровища здорового детства могут стать прекрасным противоядием от многих страданий, которые мы испытываем в нашей взрослой жизни.

За свою долгую международную карьеру творца и арт-терапевта я неоднократно убеждался в этом. Ни национальность участников моих групп, ни различные обстоятельства или жизненный путь каждого из них никогда не имели особого значения. После стольких путешествий, от джунглей Гватемалы до деревень Индонезии, оказываясь в Сан-Франциско, Риме, Париже, Мадриде и Мехико, я смог убедиться, что, в конце концов, все мы смеемся и плачем на одном и том же языке. Продолжая годами работать с тысячами людей самых разных кругов, я понял: помимо неоспоримых культурных и социально-политических различий, нас объединяет гораздо больше, нежели то, что, на первый взгляд, должно нас разделять.

В этом я убедился еще раз, когда по приглашению выдающегося чилийского психиатра Клаудио Наранхо участвовал в его программе SAT, проходившей в Москве и в Санкт-Петербурге. Там я имел возможность работать со многими мужчинами и женщинами, которые либо сами пытались найти свой внутренний путь, либо трудились в компаниях, чье руководство было заинтересовано в развитии самопознания сотрудников. Мои впечатления были весьма положительными; этот опыт позволил мне лучше понять, что происходит в душе людей в России, и я был тронут тем, сколько ран оставило в них детство, нередко хранящее следы чрезмерной жестокости. Во многих случаях работа с нашим внутренним ребенком – в сочетании с телесными практиками и изучением характера личности – оказывалась целительной и определяющей в процессе преображения участников.

В результате активного взаимодействия с этими людьми у нас сложились прекрасные дружеские отношения, и я рад, что теперь они смогут на своем родном языке прочитать размышления о том, что я понимаю под здоровым и полным сострадания юмором – юмором как средством исцеления от травм, которые мы продолжаем нести в себе даже во взрослом возрасте.

Наконец, я хотел бы поблагодарить всех специалистов и друзей, участвовавших в этом проекте, и особенно Юлию Сергеевну Волкову и Ольгу Александровну Федичкину, которые, выказав уважение к моей работе, вооруженные отличным знанием испанского языка, с энтузиазмом выполнили великолепный перевод, а также проявили великодушие и заинтересованность в том, чтобы донести мои мысли и рекомендации до широкой публики в России.

Хотелось бы также упомянуть Школу Клаудио Наранхо SAT и, в частности, ее президента Юлию Чупину, которая с настойчивостью и непоколебимой верой в необходимость развития сознания способствовала приезду Клаудио в Россию и ознакомлению с его методом, а затем пригласила и меня, чтобы я смог предложить мой собственный.

Я могу только надеяться, что эта небольшая книга станет источником вдохновения для многих читателей, как это уже случилось в других странах: вышло восемь ее изданий на испанском языке, она переведена на португальский и итальянский.

Моя работа – это гимн творчеству, достоинству и исцелению нашего израненного сердца, благоговение перед сокровенными детскими страданиями, а также призыв продолжать верить в наши мечты и во взрослом возрасте.

Пусть искусство смеяться над собой с ясностью и состраданием вернет нам радость и здравомыслие, а также внушит нам покой сопричастности; и пусть искусство в целом, помимо обоснованного глубокого желания украсить часто обесчеловеченный мир, продолжает создавать мосты между людьми и культурами, объединяя нас вокруг вечного поиска счастья и радости жизни.

Ален Виньо

Мадрид, Испания, апрель 2023 г.

Связаться с автором:

info@clownesencial.com

www.clownesencial.com

Введение

Ален Виньо не просто талантливый человек, он великий артист, обладающий особым призванием, в котором видит свою миссию. Как Ален объясняет во введении к книге, однажды ему пришлось научиться смеяться в ответ на боль, пережитую в детстве, и с тех пор именно этому он учит других людей. Учит не просто не терять радости, столкнувшись с болью, но и любить себя.

Я познакомился с Аленом, когда он впервые пришел в мою школу изучать различные модули программы SAT¹, которые я веду вместе с рядом учеников и коллег. И поскольку в то время у него уже был собственный цирк, то, как только его обучение у меня завершилось, я пригласил его к сотрудничеству в рамках программы, так же как я приглашал ранее Рамона Рэсино, Хуана Карлоса Корасса и других театральных режиссеров. Вклад Алена оказался настолько ценным, что я предложил ему вести SAT по всему свету – от Калифорнии до Москвы, от Германии до Бразилии и Мексики и т. д.

Казалось маловероятным, что Ален, столь мягкий человек, сможет глубоко тронуть весьма ожесточенных людей – например, тюремных заключенных, осужденных за убийство. Тем не менее однажды он предложил мне пригласить в группу программы SAT нескольких осужденных, находившихся на испытательном сроке. Иные мои коллеги полагали, что стоило бы избежать ситуации, где в одной группе окажутся и тюремный надзиратель, разрешивший нескольким мужчинам войти в камеру к одной заключенной (которую они намеревались изнасиловать), и сама эта женщина, которая, защищаясь, убила тех мужчин… Однако Ален настоял на их совместном участии в группе, вооружившись исключительно деликатностью, пониманием и искренностью, и сумел глубоко тронуть сердца обоих.

Вряд ли я должен что-то добавлять к тому, что Ален уже сказал о своей работе. Я глубоко и безмерно ценю его как человека, обладающего талантом освобождать внутреннего ребенка в другом и, как следствие, восстанавливать любовь человека к самому себе, – ведь прежде, чем полюбить других, нужно полюбить самого себя. Но поскольку работу настоящего художника сложно свести к набору формул, думаю, что и в данном случае не стоит излишне схематизировать и теоретизировать.

Сегодня Ален не только человек, который смеется, чтобы не страдать, но и человек, сумевший преодолеть страдания своего прошлого. Это отнюдь не обесценивает тот ужас, что ему пришлось пережить в детстве, чтобы научиться жить с таким опытом. И подобно тому, как одна песчинка раздражает нежное тело устрицы, – а та, защищаясь, превращает песчинку в жемчужину, – обстоят порой дела и у нас: то, что нам нужно для преодоления страдания, идет на пользу не только нам самим, но и окружающим, и можно даже предположить, что эта польза могла бы оправдать всё то зло, через которое нам пришлось пройти.

И последнее: я всегда знал, что Ален великий клоун – и человек, который помогает другим исцеляться, обучая их своему искусству. Однако, прочитав его книжечку, я осознал, что Ален еще и поэт, – и ничуть не удивился, но весьма этому обрадовался.

Пролог

Когда умерла моя мать, я был еще совсем маленьким, и тогда я подумал, что это Бог меня наказал. В глубине своей детской души я поверил, что Он, конечно, не знакомый со мной лично, наказал меня за то, что я скрупулезно доставал из своего семилетнего носика козявки и съедал их. В тот момент, увы, никто бы меня в этом не переубедил; вера в наказание, я убежден, поселилась где-то глубоко внутри меня и сохранилась на долгие годы. Потом я просто перестал думать об этом: виновный в преступлении был найден, а дело закрыто.

Прошло немало времени, прежде чем я смог наконец признать свою невиновность, и, когда это произошло, я потерял и немалую долю собственной важности. Так или иначе, считать себя виновным было гораздо проще, чем быть никем. И если, испытав боль, я решил обвинить в этом самого себя, то потому лишь, что куда страшнее было признать, что я не смог спасти маму.

Мое удивление от этого скрытого процесса и осознание его последствий в жизни постепенно сформировали мою страсть как к исследованию территории детства со всеми ее оазисами и пустынями, потайными комнатами и безграничными фантазиями, так и к исследованию того влияния, которое оно продолжает оказывать на нашу взрослую жизнь.

А случилось это так. Моя мать, будучи артистической натурой, обожала рисовать. Она рисовала клоунов в высоких цилиндрах и веселых галстуках-бабочках. Но однажды, одним холодным зимним днем, ее убили, и клоуны, лишившись своей музы, осиротели и были обречены умирать от грусти в полном одиночестве, навечно застывшие в тишине ее незавершенных картин…

Я выжил и, поборов и химер и тишину, достиг подросткового возраста. С неприкаянным сердцем, ведомый лишь верой в собственные мечты, я сбежал из дома, бросил учебу и отправился в горы пасти овец. Там, в горах, я искал место, где меня не настигли бы ни боль, ни помешательство. Так я прятался довольно много лет. Однако безумию всё же удалось меня настичь, и я был вынужден вернуться обратно в мир. Тогда я стал клоуном, надеясь превратить свои мучения в искусство, которое вернуло бы мне украденную радость детства. Мне удалось, а со временем я приобрел более точные знания о том, как устроен механизм юмора и как работает чувство стыда. Мало-помалу из этих знаний сложилась карта, которая, приобретая всё более четкие очертания, через несколько лет помогла мне стать интуитивным терапевтом, сопровождающим других людей на их пути. Пока однажды мне не довелось поработать с убийцами и надеть на них клоунские носы… Тогда они обнажили свои души и заплакали. Я тоже плакал. И тогда круг замкнулся, а я смог выйти из него. Вот о чем эта книга.