Kitabı oku: «Ненавистные враги Кощея Бессмертного», sayfa 5
Когда Кощей ускакал, оставив свой меч, молодец стал очень медленно подбираться к нему. Дым от головешек все еще плотно стелился по земле и проникал в глаза и нос свидетелей пожара. Но для трехглавого змея он был лишь частью собственного дыхания и его родной стихией. А юный воин задыхался от смрада и глаза его нещадно щипало от дыма, отчего он почти ничего не видел и огромным усилием воли заставлял себя не вставать, дабы не быть замеченным врагом.
Чем ближе он подползал к оружию, тем меньше думал об опасности. У Мечислава была цель – и только она одна управляла им. Отработанным долгими годами изматывающих, но таких любимых тренировок, движением, он схватил меч и почувствовал себя в своей родной стихии. Парень обежал Змея и, прикинув место, где у того, по его представлению, могло бы быть сердце, со всей силой вонзил клыковидный клинок. Ни один меч уже ломался об эту непробиваемую чешую. Ни один русский богатырь пал в неравном бою со Змеем Горынычем. Но полутораручное кощеево оружие как в масло вошло в плоть Змея по самую рукоятку. Головы хором заревели от удивления и страха. Боль же пришла чуть позже. Инстинкт подсказал Мечиславу срочно выдернуть клинок, дабы не остаться безоружным перед грозным врагом. Ведь сердце Горыныча было где-то в другом месте. Но обезумевший от страха и боли Змей вдруг взмахнул мощными зубчатыми крыльями и тяжело взлетел.
Добрый молодец упал на колени, не выпуская кощеев меч, понимая, что случай убить изверга упущен. И осталось самое страшное – узнать, сколько человек из их деревни остались живы.
4. Заключение
Вокруг догорали остатки домов. Дым застилал глаза, затруднял дыхание. Мечислав внимательно осматривал пожарище, пытаясь сообразить – где же был дом Старосты. Вдруг он услышал скрипучий старушечий голос:
– Молодец! Добрый молодец! Не здесь ли были Кощей со Змеем?
Мечислав обернулся и увидел горбатую старуху в грязном тряпье, которая спешила к нему и волочила за собой метлу.
– Не горюй, добрый молодец, каждое мгновение уходит в прошлое и не возвращается.
– Ты о чем, бабка? – нахмурился Мечислав.
– Ну, что деревня сгорела. Новую построите. Еще лучше станет.
– Кто строить-то будет? – в отчаянии воскликнул юноша.
– Ну, ты. Да, еще те, кто в погребе томятся. Вон, да не слышишь неужто?
Баба Яга указала своим кривым пальцем на горку догорающего дерева, и действительно, Мечиславу показалось, что плачет там кто-то.
Он побежал на то место, а когда принялся разгребать головешки голыми руками, то обжегся, выругался и обернулся, чтобы спросить у бабки какую-нибудь ветошь. Но той уже и след простыл.
А крик и плач из-под земли слышались все отчетливее. Мечислав стянул с себя рубаху, разорвал ее и обвязал кисти рук. Работа заспорилась. Вскоре завал бы расчищен и юноша добрался до двери в погреб. Он попытался открыть ее, но не тут-то было.
В этот момент услышал он цокот копыт. Приложил Мечислав ребро ладони к бровям и попытался рассмотреть через дым – кто это там едет.
Заиграли трубы торжественную музыку и в бывшую деревню въехала золотая карета, запряженная шестеркой лошадей. Позади кареты – шесть всадников в кольчугах с щитами и гербами на них в виде солнца.
