Kitabı oku: «Червивое яблоко», sayfa 6
Но в начале лета Влад прибежал к нему с удочкой, чтобы вместе сплести на неё из соломы новый поплавок, а открыть ему дверь было уже некому. В тот день отец его впервые за многие годы взял бутылку крепкой смородиновой настойки, табаку и ушел за реку, к лесу, а вернулся только с рассветом. Ещё пару дней он почти не разговаривал. А затем, в дождливое промозглое утро, когда работать в поле было нельзя, подошел к сыну, крепко обнял его и неожиданно показал, как вязать самый прочный на свете узел.
Солнце уже закатило свой румяный бок за крыши, в столовой вовсю горел свет и пару раз дедушка Саш выходил на заднее крыльцо и выглядывал в саду мальчишек. Влад и Ник сидели, затаив дыхание, и каждый ждал, когда другой нарушит эту тишину случайным кашлем или незатейливой фразой. Они рассказали друг другу полушепотом всю свою жизнь, без утайки или прикрас, с самого детства и до сегодняшнего дня, когда семьи их собрались вместе и приняли друг друга.
– Ты же хочешь стать военным, да? – робко обернулся к другу Никки.
– Очень. И ты тоже, да? После крепости?
– После крепости… Там всё так… движется! Ну, то есть даже когда все спят, весь мир спит – там что-то движется, что-то делается, по-настоящему! Не то что в городе, где папа работает – там иногда даже днем всё как будто вымерло. Как лягушки в жару – сидят на своих креслах, растекаются кляксами… Противные.
– Да… И мужики там хорошие, сильные, но веселые. Заречемся?
– Заречемся! А как?
– А вот так вот, чтоб не забыли. – Влад выпрямил спину, отклонился в бок и нашарил в кармане ножичек. Ручка его была обмотана грубой бечевой, скатанной пальцами уже в единое полотно, лезвие спрятано в маленький кожаный чехол с бечевочной петелькой для крепления.
Влад взял левую ладонь Ника, повернул к себе и аккуратно порезал крест-накрест под безымянным пальцем. Такой же крестик взрезал и на своей руке, поднял ее перед собой и крепко сжал протянувшиеся навстречу пальцы.
– Клянешься сделать всё, чтобы стать настоящим солдатом, защищать слабых и старых и сражаться с врагами?
– Клянусь! – малахитовые глаза Ника сверкали лихорадочным блеском, – А ты клянешься стать сильным и смелым, выучиться на солдата, жить в крепости и стрелять лучше всех?
– Клянусь!
С этого момента жизнь ребят преобразилась, у них появилась мечта. Она была освещена горящим вдалеке чадным факелом из ветоши и дегтя, пахла порохом и конским потом, но слаще ее не было для мальчишеского сердца.
