Kitabı oku: «Осколки будущего»
Введение
Чёрные языки пламени. Ледяные, бескрайние, беспощадные. И пустота. Огонь сжигает прошлое, испепеляет настоящее, гасит искры будущего. Ничто не имеет смысла. Всюду – лишь парализующая тишина, и где-то вдали сияют чёрные глаза Авроры. Что она думает? Зачем? Зачем пламя? Зачем?
Безликий Извечный Огонь пожирает жизнь Вселенной. Уничтожает всё. Холодным чёрным пламенем.
Спустя долгие-долгие годы.
А пока…
* * *
Она достаточно взрослая, чтобы начать. Дольше тянуть не стоит: став старше, она уже не примет происходящее с лёгкостью. Важно, чтобы её психика осталась ясной. Выдержала все испытания. Но сначала они должны показаться увлекательной и волнующей игрой.
Посильное испытание для девочки-подростка. Спасение близкого? Но нельзя слишком уж её волновать. И ещё неплохо бы преподать урок о ценности всех членов семьи, даже тех, кто записан в постоянные раздражители…
Итак, сейчас жребий будет брошен. Но она не сможет испугаться собственной кошки. Она к ней привыкла. Полагаю, она и вовсе будет в восторге первое время. Мощь, похищенная у Хранительницы Зла, в руках экзальтированного подростка. Но никто и не найдёт камень здесь. Нельзя делать ничего, по-настоящему привлекающего внимание, пока девочка не научится защищать то, что ей досталось.
Главное – не спешить. Слишком многое на кону… Я должна успеть собрать пазл, который готовлю с 1822 года…
Очень важны друзья, особенно в начале пути. И чтобы поддержать, и чтобы не всегда чувствовать себя самой несведущей. Надеюсь, что не ошиблась с выбором первых. Кто-то чуть старше и опытнее, в роли куратора. Кто-то, кого можно наставлять и взять под защиту, для уверенности. И кто-то, в кого нельзя не влюбиться, – потому что эта загадочная хворь помогает сносить любые дикости вокруг заражённого ею. Недаром я берегла принцессу от мужского внимания столько лет…
Совместные приключения быстро сплотят костяк моей команды.
Настал час, которого я жду почти две сотни лет. Ради которого покинула свой разрушенный дом когда-то. Первый настоящий шаг на путик к освобождению Вселенной от гнёта. Такой незначительный, что его никто не сможет заметить.
Шаг за шагом мы придём к цели.
Освободимся.
Интермедия: Салли
Я – кошка. Рыжая говорящая кошка со скверным характером. Шестнадцать лет живу на этой планете и всё ещё плохо понимаю людей. Особенно Аню, хотя уж кого-кого, а её должна знать вдоль и поперёк, со всеми потрохами. Я, собственно, и думала, что знаю. Уверена была. Такая мудрая кошка, у которой всё под контролем. Будущее не пугало меня ничуть, но оно застилалось туманом лет. Теперь там не туман, а знак «Стоп».
Со вчерашнего дня я в такой растерянности, что готова выть на луну, но я не собака, а кошка. Впрочем, это могло бы стать эксцентричным вступлением.
Как рассказать? Ей почти шестнадцать, а она увлечённо играет куклами Барби и вырезает из бумаги русалочек. И тут я, с историей об Авелило́не и прочей небывальщиной. Она, конечно, будет в восторге, но ни за что не отнесётся к этому серьёзно. Девочка может в ближайшие дни погибнуть, и всему виной одна только я.
Нужно было сниться ей много лет, постепенно настраивать, прежде чем действительно заговорить. Выдавать обрывки прошлого как кусочки головоломки в особых случаях и после длительной подготовки. А теперь… Мне известно о ней всё, но я не представляю, что произойдёт завтра. Как она справится. Да что уж, я сама понятия не имею, как справиться с этим. И к тому же уверена, что ничего не выйдет. Почему сейчас? Кто это был? Куда оно делось? И что может поделать моя подопечная, которую нам с её земной матерью так и не удалось воспитать серьёзной?
Глава I: К чему снятся кошки
– Свет, у нас осталось три пельменя.
Аня в небольшой абсолютно белой комнатке: стены, пол и потолок, нехитрая мебель, даже два торшера и ковёр почти сливаются в однотонное марево. Кое-где в покрытии зияют дыры: за ними видны перевитые корни неведомого растения. Посреди стола – яркое пятно разорванной упаковки пельменей с тремя подтаявшими сырыми комочками теста.
В кресле перед Аней съёжилась бледная женщина со впалыми щеками. Её ядовито-розовый топ и потёртые синие джинсы придают своей обладательнице некоторую живость, но внешний вид оставляет желать лучшего.
Эту женщину зовут Свет. И они с Аней хотят есть. Уже очень давно.
– Нужно выбраться, – говорит Аня, не сводя взгляда с неаппетитных, но вожделенных остатков пищи. – Это просто смешно.
– Ты знаешь, как, – едко бросает Свет, тоже гипнотизируя припасы.
– Есть ещё вариант.
Свет поднимает глаза от пельменей.
– Умереть, – веско объявляет Аня.
– Я не могу умереть, – кривится Свет.
– Зато я могу.
Подрагивающими от голода руками Аня берётся за матерчатый пояс своего платья и пытается развязать тугой узел. С алой розы, продетой в него, от лихорадочных движений отлетает лепесток. Пояс не поддаётся.
– Веришь, что сила, запершая здесь меня, пропустит могильных ящеров? – наконец цедит Свет, окидывая собеседницу брезгливым взглядом. – И что ты станешь там делать?
Аня не отвечает, пытаясь совладать с узлом. Свет передёргивает плечами и подаётся вперёд, пододвигая к себе остатки пищи. Но не трогает её.
И тут появляется старая кошка Салли.
Она вскакивает на тумбу около одной из ламп и вперяется в свою хозяйку большими черновато-зелёными глазищами. Эту кошку Анины родители завели давным-давно, ещё до рождения детей, и она по всем законам природы должна очень скоро покинуть подлунный мир, однако обладает отменным здоровьем и пропадает иногда целыми днями невесть где, хотя ни разу за шестнадцать лет не принесла котят. Что, безусловно, радует.
Старой Салли в Анином сне совершенно не место. Впрочем, это её, судя по всему, не волнует.
– Нам нужно поговорить, – заявляет животное человеческим голосом, что сейчас кажется абсолютно нормальным.
Свет не обращает на кошку никакого внимания. Её явно куда больше привлекают пельмени.
Сама Салли на Свет даже не смотрит.
– О чём ты хочешь говорить? – спрашивает наконец Аня.
Неуместная кошка молчит. И не отводит проницательного взгляда. Аня начинает чувствовать себя неуютно. После продолжительной паузы питомица издаёт звук, похожий на покашливание, и даже открывает рот, собираясь снова что-то сказать. Но в этот момент в диковинную белую комнату врывается навязчивая трель, и она тает, принимая контуры привычной спальни.
Кошка Салли спрыгнула с кровати. Аня пошарила под подушкой, чтобы выключить будильник. И тут же зажмурилась, пытаясь поймать улетающий сон. Его очертания ускользали из памяти безвозвратно, и очень скоро только проницательные глаза с вертикальными зрачками остались чётким воспоминанием.
Поняв, что сон не вернуть, Аня зевнула и потянулась. Салли сидела с недовольным видом.
– Чего ты хотела? – поинтересовалась Аня.
Старая кошка повернулась и навострила рыжие ушки. Аня тяжело вздохнула и свесила ноги с постели. Надо вставать. Волевые решения закаляют характер. Важно держать слово, данное себе.
«Чёртов здоровый образ жизни», – вертелось в мыслях, пока девочка шатающейся походкой волочила своё вялое тельце в ванную.
Идея здорового образа жизни оккупировала воображение часами пятью ранее, а именно двадцать первого июня 2007 года в три сорок восемь утра. Аня как раз дочитывала очередное увлекательное фэнтези на кухне у окна в тёмный сад. Тут где-то отчаянно просигналила машина, а она вдруг осознала, что живёт в корне неправильно: сидит за компьютером всю ночь, ложится в шесть утра и практически не выходит из дома. Разве это летние каникулы? Нет, Аня поклялась себе обязательно подняться в девять и круто всё изменить.
Во владениях Морфея1 происходило нечто занимательное, но что – сейчас, плескаясь под душем, никак не удавалось припомнить. Единственное, что сохранилось в голове, – Салли, которая хотела поговорить. Почему-то образ кошки явственно отпечатался, а всё остальное просачивалось сквозь пальцы, как это обычно бывает со сновидениями. Хотя где-то на задворках сознания казалось, что в грёзе фигурировали пельмени…
Тут, пожалуй, следует вставить небольшую ремарку и кое-что рассказать о главной героине нашего повествования. Аня весной перешла в десятый класс средней школы. Она – старший ребёнок четы Сухановых. Наличие у этой самой четы детей младших Аня расценивает как своё персональное проклятие. Даже брата Стаса уже можно считать глубоким невезением, а когда два с половиной года назад родилось ещё и исчадие ада Сонечка, стало и вовсе ужасно.
Сонечка переняла и многократно приумножила склонность Стасика ловить кайф от Аниной ярости. Доводить сестру до бешенства превратилось в её хобби, когда бесёнок ещё только начинал говорить. Мало того что она присвоила внимание мамы, мало того что шумит и ставит ультиматумы, так ещё и это изощрённое издевательство! Сонечка всегда с мефистофельским коварством чувствует, когда притвориться ангелочком, когда дурочкой, когда юным Эйнштейном – чтобы максимально качественно вывести Аню из себя. Та совершенно уверена: брат с сестрой посланы ей за грехи. За всех непереведённых через дорогу старушек.
Плюс с рождением младшенькой ещё и бабушка Клара с дедушкой Геной разве что не поселились у них. А эта консервативная парочка только и делает, что Смотрит-с-Осуждением на всё, чем существует семья их сына.
Сухановы занимают трёхэтажный дом в центре города Днепропетровска. И дом этот буквально своими руками возвела несколько лет назад Анина мама Анжела. С тех пор она всерьёз загорелась строительством и дизайном под заказ, после чего даже получила от папы в подарок на один из дней рождения соответствующий диплом, что значительно облегчило поиск клиентов. И теперь сложно сказать, кто из них, она или папа, кладёт больше в семейный бюджет.
Чем, собственно, зарабатывает папа, у Ани чёткого представления нет: какой-то бизнес, связанный с бензином. По правде, её это особо не интересует. Как и преобладающая часть по-настоящему важных вещей.
Высокая и миловидная, но вечно взлохмаченная и расхристанная, довольно небрежная к внешности и одежде, любознательная и рассудительная, она в свои неполные шестнадцать оставалась сущим ребёнком. Все девчонки-одногодки уже освоили искусство макияжа, думают только о свиданиях и влюблённостях-точно-навсегда, ни в чём не разбираются лучше, чем в модных брендах. А ныне уже бывшая одноклассница Оля Полещук привела в квартиру родителей молодого человека, от которого ни много ни мало беременна, из-за чего пришлось ограничиться девятью классами образования! Сверстники стремительно взрослеют, но Аня верна привычному с детства укладу. А это – кукольный домик со строгим распорядком, продуманный до мелочей, много компьютерных игр, книги, в основном детективы и фэнтези, ролевые форумы в интернете по разным придуманным вселенным, к которым Аня подходит всегда чрезвычайно обстоятельно. Похожим забавам она не прочь предаться и в реальности. Вон на полке шикарная волшебная палочка, высушенная из части какого-то странного дерева, папка тетрадей по предметам Хогвартса2, заполняемых Аней в соответствии с лично разработанной программой, и пухлый скоросшиватель – Книга Таинств семейства Холливэлл3.
Однако не все свои страсти Ане следовало бы оставить в одиннадцать. Около кровати высится целая стопка толстенных томов энциклопедии, преимущественно по истории, безбожно исчёрканных текстовыделителями. Это она бросила совсем недавно. И ещё двадцать восемь книг той же серии пылятся над столом. Они не будут прочитаны, скорее всего, никогда, но купить их следовало просто обязательно, пускай на это и ушли едва ли не все сбережения. То же самое было с кассетами для магнитофона: ими забит целый шкаф. В какой-то момент Аня просто уже не могла остановиться, хотя половину не слушала ни разу, тем более все давным-давно перешли на компакт-диски.
Она вообще очень увлекающийся человек. Если уж что-то надумала, пусть весь мир подождёт. В этом и недостаток и достоинство Ани Сухановой: любое её начинание, или «шиз», как она сама весьма верно определяет подобные помрачения, выскакивает на передний план и полностью поглощает собой прочее.
Сейчас Аня всецело отдалась новой идее фикс – здоровому образу жизни.
И разумеется, Вселенная тут же начала свои происки.
По извечным законам старины Мёрфи4, уже во время завтрака случилось ЧП. Все вокруг как будто сговорились коллективно портить и срывать тщательно выстроенный и любовно записанный в чистый блокнотик график. Видимо, исходя именно из этого соглашения, заболела бабушка Клара и даже уехала в Киев на какой-то семинар бабушка Нора. Членами акции стали и папа, с утра дезертировавший на свою фирму и пообещавший вернуться ночью, и мамины рабочие, на очередном объекте напортачившие что-то невообразимое, по телефону непередаваемое и требующее немедленного вмешательства.
В результате Аня осталась с Сонькой. Правда, вместе со Стасом, но за старшую.
Толку от Стаса в таких делах не больше, чем от кадки с пальмой из гостиной. Так что, приняв неизбежное, она попыталась развлечь сестру прогулкой. В сад. Дальше возбранялось по причине Аниной несостоятельности в воспитании сопливых. Но это прекратилось быстро, потому что Сонька норовила выдирать мамины цветы и засыпать клумбы гравием с дорожек. Аня признала поражение и потащила сестру в помещение, из-за чего начался форменный скандал с припадком, похожим на эпилептический.
И так до самого вечера. А любые попытки приобщить братца к наблюдению за мелкой тот попросту игнорировал, безвременно хороня все пункты из дневного распорядка старшей сестры. Что, конечно, не вносило позитивных перемен в их весьма паршивые отношения.
Потом горе-нянечка допустила стратегическую ошибку.
Никогда не играйте с детьми! Будет только хуже. Намного хуже. Это запомнят надолго, в самые неподходящие моменты выныривая из-за углов и с рёвом уламывая посмотреть мультик, сразиться на приставке, устроить прятки, догонялки или кукольное чаепитие. А после досадливого и невежливого «нет!» придёт мама или бабушка, распишет, какая вы свинья, и заставит возиться с ребёнком. Он же, почувствовав себя победителем, обязательно станет злорадствовать, чем точно выведет из душевного равновесия. Вы взорвётесь, и он закатит грандиозное представление – тогда лекция о вашем родстве с некоторыми видами домашнего скота растянется на неделю.
Аня забыла это фундаментальное правило. Пытаясь спасти идею ежедневных физических упражнений, она затеяла с Сонькой чехарду. Через полчаса Аня выдохлась, а сестрёнка разбушевалась. Не желая прекращать развлечение, кроха (впрочем, уже весьма увесистая), с разбега вешалась на шею, верещала в ухо и цеплялась за одежду, порвав в итоге футболку своей незадачливой няньки. Аня рассвирепела, и смертельно обиженная Сонька удалилась ябедничать Стасе. Для убедительности – с отчаянными стенаниями. Наверное, позвонит маме с его телефона. И мама скажет, что Ане ничего доверить нельзя. И что не так часто её просят приглядеть за Соней. И что можно было бы и не доводить сестру до истерики.
Целый день благих дел и самосмирения коту под хвост.
А если коварная Сонечка выклянчит у Стаса набрать ещё и простуженную бабушку Клару…
Аня устало упала на кровать. Она ужасно не выспалась, и глаза слипались. Всё ещё громыхала включённая для акробатических танцев музыка. И вдруг волной нахлынул неожиданный, удушающе-тяжёлый сон.
Ане снится безысходность краха. Разрывает изнутри боль полного поражения, ощущение гибели – своей и всеобщей. Проигранной войны. Всё, что было ей дорого, что она ценила и имела, пало и разрушилось на глазах. Мифическое чудище из легенд и страшных историй для самых маленьких оказалось реальностью, и эта реальность сокрушила её мир.
Она поборола противника, но осталась одна на руинах прошлого, среди обломков, которые нельзя воссоединить, и мертвецов, которые уже никогда не станут живыми и прежними.
Во сне Аня не была собой, но, как нередко случается в ночных грёзах, чувствовала, будто она давно часть этого фантастического края. Существует так много лет – властительница стеклянного королевства Авелило́н, разбитого теперь на миллионы осколков, перемешанных с кровью; уничтоженного духом из детских сказок сродни страшилкам о чёрном ребёнке, которому служили когда-то её подданные, или байкам о том, как предки авелилонцев бежали от владычицы всего Зла на Луну, где с тех пор обитают.
Но предание о Духе кошмарных видений оказалось правдой. И он воплотил его в реальность. Теперь нет ничего, а Аня умирает на развалинах вместе со своим нерождённым младенцем. Тысячи лет стоял могучий город, недостижимый извне, невидимый ни для кого. А нынче королевство стёрто в прах. Его не уберегла она – плохая правительница и плохая мать.
Вселенская тоска, наполняющая всё естество Ани, выливается в одно навязчивое желание: сохранить хоть что-то, защитить своё дитя. И из последних сил, принося на алтарь этой крошечной победы все крупицы раздавленного прошлого, окружающие её, Аня совершает невозможное. Ребёнка она спасает: отправляет на ближайшую населённую планету, прячет плод своего чрева внутри земной женщины. Та, избранная, вы́носит малышку, которая увидит свет через четыре месяца. Принцесса будет рождена в чужом мире и станет расти, годами не подозревая о том, кем является на самом деле. Но когда-нибудь она узнает.
Сон изменился. Аня снова стала собой. И быстро, целенаправленно поднимается по огромной лестнице с массивными перилами: за ними видно только ярко-синее небо и бледные россыпи звёзд. Каблуки звонко цокают о мрамор, а пальцы сжимаются в кулаки. Теперь Аня осознаёт одно: ей надо как можно скорее преодолеть эту лестницу.
И тут из ниоткуда прямо под ноги выпрыгивает кошка Салли. Аня отшатывается и едва не падает, но успевает схватиться за балюстраду, настолько высокую и частую, что за ней ничего не различить.
– Нам нужно поговорить, – заявляет Салли.
– Я вроде как спешу, – досадливо отвечает Аня, посматривая на уходящие вдаль нескончаемые ступеньки.
– Ты спишь, – безапелляционно отрезает кошка. – А поспешить нам не мешало бы. Выслушай меня.
Аня смеряет зверька прищуренным взглядом и складывает руки на груди.
– Давай без лирических отступлений, – строго велит она.
Кошка дёргается и, недовольно сузив глаза, садится. Аня мрачно готовится слушать, негласно отмерив на эту задержку максимум десять минут.
– Ты пережила не просто сон, Аня, – пафосно изрекает Салли. – Была не собой, воспринимала прошлое через чужую память. Сейчас осталось сказать только одно. – Кошка вздыхает, собираясь с духом. Надо отметить, чувствует она себя на редкость нелепо. – Принцесса Авелилона родилась шестнадцатого октября 1991 года в Днепропетровске, – произносит Салли. – Анна Суханова, эта принцесса – ты.
– Эм… – скептически протягивает новоявленная принцесса, мысли которой неудержимым потоком уносятся вверх по вычурной лестнице к неизвестной цели, – ты точно в порядке? – рассеянно роняет она и красноречиво стучит пальцем по виску.
– Послушай, это очень серьёзно! – злится кошка. – Время ещё не пришло, ты слишком молода и абсолютно не подготовлена. Но вчера случилось ужасное. Я видела, как твоего брата утащил монстр!
– Чего?! – давится Аня, вытаращившись на свою питомицу. Мысли каскадом возвращаются назад.
– В саду, – поясняет четвероногое создание. – Монстр нарисовался из ниоткуда, просто из воздуха, вместе с точной копией Стаса. А его схватил и забрал с собой, оставив взамен клона. Ему нужно помочь, а это можешь только ты! Следует спешить. Я научу тебя пользоваться магией Священного камня.
– Кисонька, ты издеваешься? – Аня, конечно, спит, но из ума пока ещё не выжила.
– Прости, я совсем не так должна была посвятить тебя в эту историю, – с нотками отчаяния бубнит кошка. – Но нам надо торопиться!
– Ой, зачем монстру – да и откуда ему взяться?! – может понадобиться мой брат? Наверно, ты перепутала и это он принц Анивиола.
– Авелилона, Аня. И принцесса – ты, – начинает свирепеть Салли.
– Хорошо-хорошо, – бездумно кивает Аня. – Что там надо сделать?
– Прекрати паясничать! Это серьёзно! Проклятие…
– Что? – спрашивает Аня. И тут же слышит откуда-то голос.
– Отношение к окружающим сильно зависит от того, зачем они тебя окружили…
Аня села на кровати. Её тучный братец с каким-то потрёпанным журнальчиком развалился рядом и гнусавил вслух раздел с анекдотами. Кошка прытко соскочила на пол.
– Какого чёрта ты тут? – осведомилась старшая сестра зевая.
– Соня попросила почитать, – отвлёкся от журнала братец.
– И где она?
– Была здесь.
– Так, всё! Пошёл вон из моей комнаты!
Осторожно заглянув к Соньке, Аня обнаружила вверенного ребёнка за игрой в кукол. Затаив дыхание, она попятилась и успешно ретировалась, не обнаружив себя. Это позволило спокойно спуститься на кухню, чтобы заварить чай. Перед глазами всё ещё стоял сон, но далеко не весь: слова кошки Салли и суть первой части, которая уже казалась не происходившей с ней, а скорее рассказанной кем-то фантастической историей. Аня помнила её и сказки Салли, будто слышала наяву. Хотя, например, совершенно не могла ответить, где они с кошкой разговаривали.
Настоящая Салли зашла на кухню вслед за хозяйкой и, усевшись у своей миски, воззрилась в пространство. Милостиво насыпанный корм она даже не понюхала.
Тут кто-то позвонил в домофон, и Аня поспешила открывать. У калитки обнаружился Паша – сосед и лучший друг Стаса. Обнаружился Паша с ночёвкой.
– А твоя мама в курсе? – уточнила Аня, встретив сорванца на террасе. Пускать его опасно: в паре с её братцем они становятся машиной разрушения и шума на четырёх ногах. С подобным лихом соперничать может разве что Соня.
– В курсе. Как и твоя, – с этими словами мальчик разулся и прошёл в гостиную.
Стасик тоже был там. Распластав свои внушительные телеса по дивану, он смотрел телевизор. Канал «Animal Planet», передачу о каких-то пандах. И на Пашу почти не обратил внимания.
Аня же позвонила маме, вследствие чего получила неутешительные указания обеспечить ужином всю компанию.
Готовить она не то чтобы умела, потому это свелось к нехитрому салатику и горячим бутербродам из микроволновки. Причём вынужденная хозяйка сначала нарезала лук, потом перемешала его с другими овощами и сметаной и только тут вспомнила, что Стас не переносит сей продукт ни в каком виде.
Трапеза брата существенно обеднела. «Ну и ничего. Ему вообще есть вредно: скоро в двери проходить перестанет», – успокоила себя Аня.
Придя кормить Соню, доморощенная нянька поняла, что всё это время объект надзора разрисовывал губы кукол маминой помадой. Конечно, идеальным вариантом было бы убить ребёнка и удрать с бродячим цирком в Италию, так что Аня сдержалась с огромным трудом. Она разразилась бранью, а мелкая пакостница – слезами, будто её безвинно и жестоко обидели. Помада так и не оттёрлась.
Соня поела на удивление быстро. То ли стыдилась своей проказы, то ли просто проголодалась. Ведь хорошая няня Аня не внесла в расписание обед.
Когда она с пустой тарелкой и чувством выполненного долга спускалась вниз, Стас и Паша ещё ужинали. Нужно вымыть посуду.
На кухне караулила Салли. Малость забытый сон о лунном королевстве тут же чётко нарисовался в памяти. Аня нахмурилась и выглянула в столовую.
Стас, конечно же, был совсем обычным. Нормальный Стас. Только тихий. Он не бесится с Пашей, не шумит, ничего не вытворяет… Ане стало не по себе. Она задумчиво вытирала руки полотенцем и смотрела на брата. Который ел салат. Сосредоточенно. Накалывал на вилку полумесяцы огурцов и неровно нарезанные кусочки лука… У Ани даже перехватило дыхание. Стася никогда не ел лук. Он чуял его в любом блюде, отказываясь и близко ко рту подносить что-то лукосодержащее. Даже самую малость он всегда обнаруживал. И никогда не ел. Пожирал всё что угодно, но лук – ни в жизни.
Стас, сидящий в столовой, ловил в сметане белые колечки и жевал. Совершенно спокойно. Не бесился с Пашей. И ел лук.
Сделалось по-настоящему страшно. Потом Аня почувствовала себя глупо. После чего сердито зыркнула на Салли. А кошка вперилась в неё так проницательно и значимо, что Аню прошиб холодный пот.
– Нет никаких королевств на Луне, – зачем-то сказала она. – И не было! Ясно?
Аня вышла из кухни. Стас поднял взгляд от тарелки и опустил обратно. Паша скучал.
Внезапно захотелось оказаться как можно дальше от этого флегматичного и сдержанного Стаса, который ест лук. Спрятаться и никогда более с ним не встречаться.
– Ты чё вылупилась? – поинтересовался вежливый Паша.
– Ничего, – быстро отвернулась от брата Аня. – То есть заткнись!
Вообще-то, конечно, всё это чистейшей воды бред. И Аня, увы, это прекрасно понимала. Она взбежала на третий этаж и заперлась в ванной. Уставилась в зеркало над умывальником. Из него хмурилась взъерошенная девушка-подросток с растрёпанными волосами цвета спелых каштанов, несколькими веснушками да печатью сластей на боках. И девушке этой, вздыхай не вздыхай, отнюдь не светит в жизни ничего сверхъестественного.
Аня присела на край ванны. Она так часто представляла себя то одним, то другим персонажем фильма, мультика, книги или сериала; днями разыгрывала ситуации. А как она мечтала бы оказаться какой-нибудь иной. Чтобы было много-много захватывающих приключений, ужасных душевных страданий, красивых побед и романтических встреч! Аня просто обожала мистику и таинственность. Как-то, когда родителей не было дома, сходила ночью на кладбище, и страшно было только потом – признаваться во всём маме. Ничего, разумеется, не произошло и даже не померещилось. Ничего никогда не происходит на самом деле.
Но этот сон отличный и замечательный. Нужно лишь в него поверить и чуть-чуть подыграть. А может, это и вовсе правда.
Аня причесала волосы, накрасила остатками безнадёжно испорченной помады губы (и теперь выглядела довольно несуразно в зеркальном отражении), после чего смело вышла в коридор. Салли сидела перед дверью. Аня многозначительно улыбнулась кошке.
– Идём, – велела она и стала важно шагать по лестнице. Салли двинулась следом. Мордочка у неё была какой-то несчастной.
Атмосферу разрушили приехавшие родители. Пришлось разбирать пакеты с едой, чистить картошку, признаваться, что в неравном бою пали куклы и мамина помада. Потом они ужинали, Аня мыла посуду, после чего её совершенно несправедливо попросили убрать игрушки у Сони (она и так целый день провела с малявкой!). А там уже было десять часов, и Аня, проклиная всё на свете, умчалась чистить зубы и укладываться, ибо старательно продуманный график трещал по швам.
– С тобой я завтра поговорю, – серьёзно предупредила она Салли, засовывая под подушку телефон с выставленным на девять утра будильником.
Задремать сразу не удалось. В мозгу роились идеи и мысли, перемешанные со злым осознанием необходимости уснуть вот просто немедленно. Аня ворочалась с боку на бок, включала и выключала музыку, пыталась смотреть повтор передачи о пандах.
Стали бесить звуки и люди, их издающие. Такое впечатление, что каждый свято верит, будто живёт в этом доме один.
Первым делом Аня крикнула с лестницы папе в гостиную, чтобы убавил в телевизоре громкость. Потом обнаружила ещё один источник шума и поднялась в комнату Стаса. Братец храпел, полусидя на кровати, а вот за дисплеем яростно воевал с космической нечистью Паша.
– Или ты приглушаешь звук, или я выключаю комп, – заявила Аня, упираясь руками в косяк двери. – Я сплю, между прочим!
– Лунатизм? – прыснул нахал, оглядываясь на стоящую в проходе возмутительницу спокойствия.
– Поостри тут! Сейчас маме скажу, что даже Стас дрыхнет, а ты всё ещё за компьютером.
– Лады, я вообще колонки вырублю, – быстро сдался Паша. – Чё взъелась? Могу и уйти. Этот сегодня никакой, – обиженно добавил он, кивнув на Стасю.
– Это клон, – сообщила Аня, – а Стаса похитили монстры. Спокойной ночи.
И она спустилась к себе, где ещё минут сорок ненавидела голосящую в соседней комнате Соню, которую пыталась угомонить мама.
Последние часы привычной жизни Ани истекали.
Снилось, что они с Салли и Пашей привязали Стаса к табуретке и тестируют, задавая вопросы о разных событиях, содержании мультиков и таблице умножения, ведь её настоящий Стас уж точно не знает. Потом Паша вдруг оказался мамой. Она принесла огромную тарелку лука и начала пихать в рот сыну, а тот смеялся и жевал, болтая об оборотнях, клонированной овце и нашествии лунатиков. Появилась вторая Салли. Она зловеще возвышалась на шкафу и излучала осуждение. Тогда как Салли первая тараторила, что все клоны обязаны есть лук и смотреть канал «Animal Planet». Затем Аня очутилась в каком-то лесу, где непременно должна была найти бамбук, чтобы накормить панду, иначе Стася не сможет за ней наблюдать и улетит на Луну к оборотням.
Сон развеялся где-то в половине шестого утра. Задремать вновь совершенно не получалось, и она обречённо привстала на кровати. Салли, свернувшаяся в клубок на стуле, тут же вскинулась и уставилась на неё.
– Животное, если ты хочешь мне что-то рассказать, клянусь не кричать и не швыряться мебелью, – убедительно пообещала Аня. – И я слушаю тебя очень внимательно.
Кошка потянулась, выгнувшись дугой, и села, оценивающе глядя на Аню. Та подняла левую бровь.
– Да я, собственно, всё уже сказала, – осторожно произнесла Салли.
