Kitabı oku: «Ультиматум», sayfa 2
Глава 4
Кабинет шефа по кадрам приятно поразил Джона своими размерами, от приступа клаустрофобии не осталось и следа.
– Догадываетесь, о чем пойдет разговор, мистер Саблин? – спросил Штольц, указывая рукой на стул.
– Э-э, очень приблизительно, сэр, – осторожно ответил Джон и потрогал заплывший глаз.
– Это вас так на тренировке отделали? – тут же спросил Штольц.
– Можно и так сказать, – согласился Джон. Он все больше запутывался и совершенно не понимал, что происходит.
Штольц удобно устроился за своим рабочим столом и, бросив перед собой папку, произнес:
– С этими однофамильцами постоянно какие-то накладки. Вот очередной казус: Джоннас Саблин, бухгалтер, 68 лет, четырнадцать детей. Давно бы выгнали этого негодяя, но он прячет коды от служебных программ. Поэтому приходится терпеть его фокусы по части женского пола. Мы поначалу вас за него приняли, но, к счастью, все выяснилось – я же не идиот, я же понимаю, что вам не шестьдесят восемь лет, а только тридцать четыре.
Джон утвердительно кивнул, хотя был уверен, что ему только двадцать шесть. Впрочем, спорить с мистером Штольцем из-за такого пустяка он не собирался.
– Одним словом, теперь, когда погибли сначала Бибон, а теперь и Хикото, наступила ваша очередь, мистер Саблин. Как видите, ждать пришлось совсем недолго.
Штольц достал из ящика крупнокалиберный пистолет и положил его на стол – поближе к Джону.
– Удивительное дело, дружище, но оба раза оружие и личные вещи убитых нам удавалось возвратить, так что этот пистолет практически переходящий кубок.
– П-простите, мистер Штольц, о чем это вы мне тут говорите? Я ничего не могу понять.
– Ну как же? Вы ведь наш резервный сопровождающий.
– Какой такой сопровождающий?
– Грузов сопровождающий. Грузов, – пояснил шеф по кадрам, внимательно глядя на Джона. – Или опять случился казус и вы не Джон Саблин?
– Да нет, сэр, Саблин-то я Саблин, только не тот Саблин, о котором вы думаете! – начал объяснять Джон, понимая, куда его хотят приспособить. Сопровождение грузов компании до складов заказчика оплачивалось очень хорошо, однако недолго. Трассы снабжения пролегали по территории, где шли военные действия, а потому случалось всякое.
– То есть вы хотите мне доказать, что вам шестьдесят восемь лет и вы маньяк-бухгалтер, не пропускающий ни одной юбки?
– Да нет же, сэр.
– Ну вот, значит, вы, – тут Штольц заглянул во второе досье, лежавшее на его столе, и стал читать: – Джон Саблин, тридцати четырех лет, холост, ветеран четырех операций во внешнем конфликте, почетный сержант подразделения «Кобра». Мастер-стрелок и специалист по рукопашному бою. Минуточку. Тут написано, что у вас «высший муакон по нан-кай-до». Надеюсь, это соответствует действительности?
Ответить Саблин не успел, поскольку их со Штольцем беседу прервали.
– К вам внутренний шериф, мистер Штольц, по срочному делу, – сообщила секретарша.
– Пусть входит.
Дверь сейчас же распахнулась, и шериф, не успев войти, указал пальцем на Джона:
– Это он и есть, сэр!
– В каком смысле «он и есть»? – спросил Штольц, недоуменно глядя то на шерифа, то на Джона.
– Это Джон Саблин.
– Без вас знаю, что это Джон Саблин.
– Я хотел сказать, сэр, что на данный момент он преступник, поскольку зверски изувечил менеджера отдела поставок Тони Пацильери. Мне нужна ваша санкция на его арест.
– Постойте-постойте! – воскликнул Джон, вскакивая со стула. – Пацильери первый ударил меня, а до этого несколько раз обозвал цуциком! И еще он оскорблял мою девушку, рассказывая всем, что она легкодоступна.
Штольц и шериф переглянулись. Шеф по кадрам задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола и спросил:
– А о какой девушке идет речь?
– Глория Панстон, сэр, – ответил Саблин. – Ее еще зовут…
– Малышка Би, – подхватил Штольц. – Но… я бы не сказал, что мисс Панстон так уж и доступна, а, шериф?
– Да, я тоже так бы не сказал, – тотчас согласился сотрудник внутренней безопасности. – Чтобы прямо совсем доступная – это нет.
– Значит, нет и причины для ареста, – подвел итог Штольц.
– Увы, сэр, не могу с вами согласиться. Ответ на оскорбление был неадекватно жесток.
– Это естественно, – пожал плечами Штольц, – мистер Саблин мастер нан-кай-до.
– Ах, вот как! – обрадовался шериф. – Это только отягощает его вину!
– Да постойте же! Постойте! – закричал Джон. – Никакой я не мастер нан-кай-до, я обычный инженер-конструктор! Моя специальность – ленточная и гусеничная подача, вот и все!
– Позвольте я запущу запись этого поединка, сэр, – строго посмотрев на Джона, сказал шериф. – Запущу прямо на вашем терминале. Тогда все вопросы отпадут сами собой.
– Извольте, – с готовностью согласился Штольц, потирая руки. – Вы, Джон, не против?
Тот в ответ только пожал плечами.
Шериф быстро набрал на клавиатуре допуск к архивам, и скоро на экране монитора начала разворачиваться эта злосчастная сценка.
К сожалению, звук оказался записан очень невнятно, и оскорбления, которые Пацильери адресовал Саблину, были едва слышны. А вот удар, которым Пацильери наградил Саблина, отчего тот опрокинулся вместе со стулом, вызвал у мистера Штольца сочувственное восклицание.
Затем последовал знаменитый бросок, техника которого пришла к Джону из его детских воспоминаний.
Рывок, толчок – и вот уже Пацильери летит над столом, словно раскрученная за хвост собака.
Затем последовали его яркое приземление и вой.
Шериф остановил трансляцию и посмотрел на Джона взглядом победителя.
– М-да, – вынужден был согласиться Штольц. – Ваш ответ, мистер Саблин, был неадекватен нанесенному оскорблению. С вашей безупречной техникой вы могли бы надавать ему по щекам. Даже нашлепать по заду, если надо, но вот так…
«Я не мастер нан-кай-до!!!» – вертелось на языке у Джона, однако было понятно, что после просмотра этой записи ему никто не поверит.
– Позвольте мне арестовать его, сэр, поскольку до суда Джон Саблин должен находиться в тюрьме компании. Если суд признает его невиновным, он снова сможет приступить к работе.
– А сколько он будет ждать суда? – спросил Штольц.
– Думаю, несколько месяцев. Суд не начнется, пока на нем не сможет присутствовать потерпевший, а его сегодня увезли в городскую клинику. Поставили гипс и увезли.
– Что сказали врачи?
– Они сказали этому бедняге «крепись». Если не поможет хирургия, ему останется надеяться только на успехи протезирования. И еще… – шериф снова посмотрел на Джона, – когда Пацильери несли на носилках, Глория Панстон шла рядом и держала его за руку. И поехала с ним в клинику.
Услышав это, Джон окончательно сник и бессильно опустился на стул.
– Хорошо, – сказал Штольц. – Хорошо, что Пацильери вовремя доставили к медикам, но у нас летят все графики поставок, поскольку нет ни одного свободного сопровождающего, чтобы и стрелять умел, и в технике разбирался. Что, если мы отсрочим арест мистера Саблина, а, шериф? Ведь интересы компании для нас куда важнее личных проблем мистера Пацильери? Тем более что он и сам приложил руку к этому инциденту. Смотрите, какой у Джона огромный синяк.
– Синяк? – переспросил шериф, будто до этого не замечал на лице Джона ничего необычного. – Да, действительно синяк, сэр, и прездоровый. Отменный синячок, я бы так сказал.
– Так, значит, вы не застали у меня Джона Саблина? – подсказал Штольц.
– Не застал, – развел руками шериф. – Разве за всеми угонишься? Уехал Джон Саблин в очередную командировку.
– Ну и славненько. – Штольц улыбнулся и по-доброму посмотрел на Джона. – Вот все и улажено, Джон. Надеюсь, вы больше не будете от себя отказываться?
– Нет, сэр, – покачал головой тот, понимая, что у него нет иного выхода. – Больше не буду.
Глава 5
После этого разговора Джона Саблина отпустили домой, поскольку уже на другой день после обеда ему предстояло стартовать на орбиту Бронтзее, сопровождая к заказчикам новую технику.
– Что это с твоим глазом? – первым делом спросила сына миссис Саблина, когда он пришел домой, хотя рабочий день еще не кончился.
– Да это Клод хотел показать мне фокус, а рука соскочила и мне под глаз.
– Вот дурак-то старый! – рассердилась миссис Саблина. – То наркотики предлагает попробовать, теперь синяк ребенку посадил. Алкоголик старый. Так ты из-за синяка пришел домой так рано, Джон? Ах! – Миссис Саблина прикрыла в испуге ладонью рот. – У тебя, наверное, сотрясение мозга!
– Да нет у меня, мама, никакого сотрясения. Просто я завтра уезжаю в командировку.
– Уж не на войну ли? – почему-то сразу спросила миссис Саблина, и Джон замер. Ему показалось, будто мать знает о спрятанном на самом дне портфеля пистолете.
– Какая война, мама? В нашем Равновесном мире нет никакой войны, это во-первых. А во-вторых, мы на этой войне еще и зарабатываем.
Джон сбросил пиджак, и заботливые руки матери сейчас же его подхватили, чтобы повесить в шкаф.
– Давай и портфель тоже, – потребовала миссис Саблина, – зачем ты потащил его к себе в комнату?
– Я должен собрать кое-какие вещи, мама, – соврал Джон.
– Не выдумывай, вещи тебе соберу я.
– Да я не об этом, мама, просто мне понадобятся кое-какие книги, расчеты.
– Ах, это, – кивнула миссис Саблина. – Ну, собирай свои записи, а я пойду соберу чемодан. Надолго ты уезжаешь?
– На пару недель, а там посмотрим! – крикнул Джон из своей комнаты, осторожно нащупывая спрятанное оружие.
– А какого рода командировка, сынок? По научной части или железки свои будешь перебирать?
– По научной, мама! – ответил Джон и, достав пистолет, внимательно его осмотрел. Теперь, когда он остался с оружием наедине, пистолет показался ему не таким ужасным, как там, в кабинете.
«Сабальер» – было выгравировано на вороненой стали. Джон взвесил оружие в руке.
– Сколько белых рубашек класть, сынок? – снова спросила мать.
– Рубашек? – рассеянно переспросил Джон и, сунув пистолет обратно в портфель, вышел из комнаты.
– Ну да, сынок, ты же должен выглядеть элегантно. Торжественно, как всегда выглядел твой отец.
На последних словах голос миссис Саблиной задрожал, и она шмыгнула носом.
– Ну не надо, ма, прошу тебя, – сказал Джон и, подойдя к матери, обнял ее.
– Ты прав, сынок, ни к чему это. Так сколько рубашек класть?
– Положи пять. Или лучше три. Да, три – так будет правильнее.
На мгновение Джон представил себя в строгом коричневом костюме, при галстуке и запонках. Не будет ли это слишком? С другой стороны, он понятия не имел, как должен одеваться сопровождающий грузы сотрудник. Может, лучше надеть обычную техническую куртку?
– Пойду отдохну, – сказал Джон.
– Иди, сынок. Сейчас соберу чемодан и позову тебя обедать.
– Да, мама.
Джон вернулся в свою комнату и, прикрыв дверь, завалился на кровать. Невеселые думы одолевали его. Что ж ему так не везет? Джон стал вспоминать неудачи последних дней.
Знакомство с малышкой Би – это раз. Другая неудача – драка с Пацильери. И, наконец, эта нелепая командировка. Что, если он так и сгинет неизвестно где, как это уже произошло с другими сопровождающими? А ведь после смерти отца он – единственная опора матери.
«Нет, ну Глория, ты только подумай… Шериф сказал, они держались за руки и еще она сопровождала Тони до клиники… Предательница».
Джон вспомнил, как он ради Глории отказался от настойчивых приглашений Кэти Смоукер, которая жила десятью этажами ниже. Когда-то они с Кэти учились в одной школе, правда, она была на два класса моложе.
Теперь Кэти преподавала музыку, миссис Саблина просто обожала ее и всячески старалась свести с ней Джона.
«От Кэти я отказался сам, а Глория бросила меня ради инвалида Пацильери, и если теперь я погибну, то… Стоп!»
Джон встряхнулся и, поднявшись с кровати, подошел к зеркалу. Все, никаких самокопаний. Джон пригладил ладонью волосы, вышел из комнаты и стал обуваться.
– Ты куда, сынок? Сейчас обедать будем, – проговорила миссис Саблина.
– Пойду спущусь к Кэти, мам, – сказал Джон, зная, что матери будет приятно это услышать.
– Конечно, зайди, Джон, – обрадованно поддержала его мать. – Кэти такая интересная девушка. Такая благородная – музыкой занимается.
«И музыкой тоже», – мысленно усмехнулся Джон и выскочил за дверь.
Старенький лифт со скрипом раздвинул створки на нужном этаже, и Джон подошел к двери, носившей на себе следы времени – несколько почти неразличимых, затертых надписей.
Какие-то из этих слов писал и сам Джон, но как же давно это было…
Из-за двери неслись тоскливые звуки терзаемой скрипки, а значит, Кэти была дома.
Джон нажал кнопку звонка, скрипка перестала рыдать. Затем послышались шаги и щелкнул замок.
– Саблин?! – искренне удивилась Кэти. Удивилась и обрадовалась одновременно – это было заметно. – Ты чего пришел?
Впрочем, как человек искушенный, Кэти по глазам Джона поняла, зачем он явился.
– Но у меня сейчас ученик, Джон. Это не совсем удобно…
– Я подожду.
– Ну заходи, – сказала Кэти. Она посторонилась, пропуская его, и прокричала в глубь квартиры: – Роби! Почему ты остановился?! Играй!
И снова раздались заунывные звуки.
В большой комнате, куда Джон вошел следом за Кэти, перед складным пюпитром стоял полный мальчик лет девяти и с выражением крайнего страдания на лице перепиливал смычком скрипку.
– До-до-до ре-ми-и ре-до, ми-ре-до! – неожиданно громко пропела Кэти, мгновенно превращаясь из обольстительницы в безжалостного преподавателя. – Смотри в ноты, Роби! Смотри в ноты!
– Я смотрю, мисс Смоукер!
– Ты не смотришь, Роби. И прошу тебя, следи за размерностью! Сколько можно мучить эту пьесу, я тебя спрашиваю!
Мальчишка снова заиграл песенку из трех нот, однако ухитрялся не попадать ни на одну из них даже случайно.
– Следи за размерностью, Роби. Раз-и, два-и, раз-и, два-и! Работай внимательно, а я отойду в другую комнату, покажу мистеру Саблину нотные сборники.
Роби, ничего не говоря, проводил мрачным взглядом учительницу и ее гостя, которые скрылись в соседней комнате.
Оставшись наедине с Джоном, Кэти снова превратилась в мягкую пушистую кошечку.
– Почему так срочно, мистер Саблин? – спросила она, снимая кофточку.
– Завтра я уезжаю в командировку.
– Тогда ясно, – Кэти улыбнулась. – Ты извини, все снимать я не буду и ложиться тоже некогда. Ничего?
– Ничего, – сразу согласился Джон. Кэти выглядела просто замечательно, и ему подумалось, что знакомство с Глорией было ошибкой.
Свидание продолжалось не более десяти минут, потом они начали торопливо одеваться.
– Тебе понравилось? – спросила Кэти.
– Да. А тебе?
– Ну конечно, Джон. Я ведь столько о тебе мечтала… – Она потянулась к Джону и чмокнула его в щеку.
Они вышли к Роби, который тоскливо добивал пьесу. Заметив, что учительница и ее дружок вернулись, мальчишка прервал пиликанье и, посмотрев на Джона, сказал:
– А я знаю, что вы там делали!
– И… что же? – отважился спросить тот.
– Трахались! – радостно проорал мальчуган. Джон даже отшатнулся от такой наглости. В свое время он не позволял себе подобных высказываний по адресу взрослых, что бы он там ни заметил.
– Да как ты смеешь! – начал было Джон, но Роби отмахнулся от него, словно от мухи.
– Да ладно вам, мистер, вы же ничем не рискуете. Вот когда я застал с мисс Смоукер своего папашу, это да, это была настоящая коммерческая удача.
– Перестань лгать, противный мальчишка! – взвизгнула Кэти и размахнулась, чтобы врезать Роби по толстой физиономии, но Джон удержал ее руку.
Роби, однако, не так-то просто было смутить. Он с пониманием взглянул на учительницу и заговорил снова:
– Ежедневно пять кредитов на карманные расходы, электромобиль, духовое ружье и еще масса полезных вещей и самых лучших игрушек. Это продолжалось полгода, а потом предки разбежались, и больше папаша не видит смысла платить мне. Говорит, что я малолетний шантажист. И вообще – не политкорректен.
Кэти проводила Джона до двери и, виноватыми глазами посмотрев на него, пробормотала, мол, пусть не обращает внимания на болтовню мальчишки.
– Все нормально, – заверил ее Джон и даже поцеловал. – Я еще приду к тебе, когда вернусь из командировки.
На этом они и расстались.
Глава 6
На следующий день, в девять часов утра, Джон Саблин уже стоял под дверями расчетного отдела, держа в руке старый потертый чемодан.
Девушки, служащие отдела, проходя мимо, хихикали, косясь на чемодан, и то и дело выходили покурить, несмотря на ранний час.
Наконец пришел нужный Джону чиновник и переписал его на другую ставку. Теперь напротив фамилии Саблина была выведена новая сумма месячного жалованья, более чем в пять раз превышавшая прежнюю, – тридцать три тысячи кредитов.
«Ну что же, – подумал Джон. – Может, это и к лучшему? Если протянуть на такой работе месяца три, можно будет переехать с мамой в другой район».
Впрочем, он тут же вспомнил про Кэти и решил, что пока повременит с переездом. А там видно будет.
Получив уведомление о переводе всего месячного жалованья на банковский счет, Джон вышел во двор заводоуправления и стал ждать машину, которая должна была отвезти его в порт.
Во дворе было шумно, неподалеку возле складов сновали погрузчики, перевозя узлы будущих боевых машин с многоосных автотрейлеров на платформы.
– Вот такое дерьмо происходит, – неожиданно пророкотал рядом чей-то бас. Джон обернулся и увидел детину с перебитым носом, который, как и Джон, смотрел на погрузчики и курил сигарету с тетрафилом.
– Что, простите? – переспросил Джон.
– Не поверишь, братан, пришел в отдел кадров узнать про работу, а мне сказали, что ее перехватил какой-то сукин сын.
– Да что вы говорите? – дрогнувшим голосом посочувствовал Джон.
– Точно тебе говорю. – Незнакомец угрюмо кивнул и огляделся. – Я так понимаю, он должен быть где-то здесь. Увижу – считай, он сразу труп. Тридцать штук мимо кармана, такого я не прощаю. Не видел тут никого вроде меня?
– Нет, сэр, вроде вас никого не видел, – честно признался Джон.
– Мне сказали, он мастер нан-кай-до. – Покусывая потухший окурок сигареты, незнакомец недобро усмехнулся. – Хотел бы я посмотреть, какой такой мастер сравнится с Джоном Саблиным.
Джон судорожно сглотнул. У него больше не оставалось сомнений, что перед ним тот самый Джон Саблин, за которого его приняли по ошибке. Еще не поздно было во всем признаться, однако тогда его упекут в заводскую тюрьму неизвестно на какой срок. Да и тридцать три тысячи кредитов не помешают в дальнейшей жизни.
«Но что я буду делать, когда подойдет микроавтобус?» – подумал Джон, и в этот момент увидел злосчастный транспорт, который выруливал из-за сбившихся в кучу трейлеров.
– Слушай, я пойду отолью, а ты посматривай, – пророкотал однофамилец. – Если заметишь крепкого парня вроде меня, проследи, куда он пойдет!
– Конечно, сэр, – заверил его Джон, растянув губы в вымученной улыбке.
Детина ушел, и тут очень кстати подъехал микроавтобус.
– Это вы Джон Саблин? – спросил, высунувшись из окошка, водитель.
– Да-да, я! – Джон торопливо обежал машину и забрался на сиденье рядом с шофером. – Поехали!
– Одну минуту, сэр, я только схожу за пончиками.
– Никаких пончиков! – переходя на фальцет, воскликнул Джон, припомнив лицо другого Саблина.
– Да спешить-то некуда, отправление через четыре часа, а нам ехать минут сорок, – попытался объяснить удивленный водитель, однако пассажир, судя по всему, был не склонен шутить. Распахнув видавший виды кожаный чемодан и разворошив белье, он выхватил огромный пистолет и, наставив его на водителя, потребовал:
– Немедленно в порт!
– Воля ваша, сэр! Кто бы спорил! – испуганно проговорил водитель. – У меня весь аппетит отшибло! – добавил он совершенно искренне и резко тронул машину с места.
Джон тут же опустил пистолет, а когда они выехали за ворота, спрятал его обратно в чемодан.
– Вы уж извините меня, работа собачья, оттого и нервы, случается, не выдерживают, – попробовал оправдаться Джон, которому стало совестно за свое поведение, однако водитель только опасливо на него покосился и продолжал гнать микроавтобус, лавируя между машинами и почти не обращая внимания на светофоры.
Чтобы не смущать его, Джон стал глазеть в окно, пытаясь настроиться на грустно-лирический лад по поводу отъезда в неизвестность, однако картина залитого утренним солнцем города не располагала к грусти, и Джон поймал себя на том, что рассматривает ноги молоденьких девушек.
Когда микроавтобус оказался за городом, Джон сделал еще одну попытку оправдаться перед шофером, предложил тому оплатить пончики в каком-нибудь придорожном кафе, однако водитель опять отказался, сказав, что ему не хочется ни есть, ни пить.
Вскоре они прибыли в порт, и машину сразу пропустили на территорию взлетных площадок. Повсюду стояли огромные грузовые корабли, но Джон знал, что самые большие грузовики-гиганты находятся на орбитах и никогда не спускаются в атмосферу из-за огромного веса и относительной слабости энергетических установок.
То там, то тут стартовали и приземлялись новые суда, и оттого шум висел над портом непроницаемым покрывалом.
После непродолжительного путешествия по размеченным транспортным дорожкам микроавтобус остановился возле темно-синего с голубой полосой на борту шаттла, на котором была изображена эмблема «Хубер Текнолоджис».
– Все, прибыли, – с явным облегчением объявил водитель и указал на спускавшегося по трапу пилота. – Теперь все дела вы ведете с ним, сэр.
– Конечно, – подтвердил Джон, не зная, что еще сказать. И вышел из кабины.