Kitabı oku: «Мы платим железом», sayfa 3
Глава 6
На живца
Когда свеи вышли на берег, бледный круг солнца почти касался верхушек деревьев.
Ровно тридцать воев.
Вихорьку будто кто-то ледяными пальцами вдоль хребта пробежался. Тридцать хирдманов. Издали они казались мелкими, не опасными. Но Вихорёк знал, что если им вздумается спуститься сюда, к краю каменной осыпи, то ему конец. Двух-трех он, скорее всего, успеет положить, а потом его убьют. Или, что еще страшнее, возьмут живым, как недавно едва не взяли Гуннара.
Тогда Вихорёк и виду не подал, как ему было страшно выйти из укрытия и начать стрелять. Гуннар, наверное, решил, что Вихорёк вообще страха не знает. Как Медвежонок.
Но Вихорьку было очень-очень страшно. И в бой он вступил – даже сам не понял как. Услышал, что свей сулит Гуннару, встал и начал стрелять.
Вихорёк выдохнул медленно раз-другой, успокаивая дыхание и сердце. Тогда он действовал без раздумий. Но сейчас-то у них всё продумано. И очень хорошо. Нет, не побегут к нему свеи все сразу. Если выйдет по-ихнему, свеи вообще не побегут. Не получится. А раз так, то что такое три десятка? Подумаешь! Стрел-то у Вихорька сорок шесть. Каждому ворогу хватит и еще останется.
Да и удар его в этой игре не первый. Враг далеко, а он – высоко. И он не кто-нибудь, а Виги Ульфсон, сын ярла!
– Вы начнете, когда я рукой махну, – в который уже раз повторил Гуннар. – Метнете пару стрел каждый – и сразу бежать. Все поняли?
Весяне и кирьялы дружно закивали.
Задача у них простая: привлечь внимание и изобразить это самое бегство. Гуннар не думал, что они смогут нанести свеям существенный вред. Стрелять они станут шагов с сорока, а на таком расстоянии звук спущенной тетивы опытное ухо легко поймает. Если подранят одного-двух ворогов – уже хорошо. Зато отвлекут внимание от Гуннара. А уж он возьмет не меньше двоих.
– Куда бежать, помните?
Снова закивали.
Ну и хорошо. Часть погони на себя оттянут. А там уж как повезет. Они – налегке. Без броней, без щитов. А еще с ними Оспак пойдет. Если надо, Парус сможет и в одиночку придержать двоих-троих, выиграть время для лучников Пора. Гуннар пристроился за камнем и мысленно еще раз прикинул свой будущий путь. В уме получалось складно, а как на деле выйдет?
Раньше норег так по-хитрому думать не умел. Бил по-простому. Раньше он простым хирдманом был. А теперь он – старший. Хольд, а может даже и хёвдинг. Значит, думать теперь по-другому надо. За всех. Самому решать, когда и с кем драться. И где. И как. Вот Гуннар и решал. И получалось.
Свеи шли точно по следу, который хорошо заметной тропкой прочерчивал поросший редкий лесом склон. Держались парами, шли цепочкой. Если что, могли по-быстрому строй собрать. Шли хорошо. Сразу видно: опытные. Но не родня. Потому что по-волчьи шли. У волков как? У них матерые никогда впереди не бегут. Впереди – молодняк. Те, кого не жалко, если на опасное нарвутся. Вот и у свеев так же. Дренги впереди. А те, на ком броня получше, те в серединке. Со своими бы так не обошлись.
Но что плохо для свейских дренгов, то хорошо для лесовиков, устроивших засаду. Молодые и среагируют позже, и стрелы весянские для них опаснее.
Гуннар видел, что свеи не особо сторожатся. Видят, что след не такой уж свежий: где ветром припорошило, где зверек перебежал. По сторонам они, конечно, смотрят, но так, по привычке. Расслабились. Тем более что идти по утоптанному – удобнее. И озеро впереди опять же. Там открытое пространство. Всё видно. Видно и как след вправо уходит.
Но не видно, как он загибается петлей, а чуть дальше от него еще один в сторону отходит. Не видно потому, что там, дальше, тростник из-подо льда торчит. Невысокий и редкий. Человеку не укрыться, а вот лыжню прячет.
Гуннар усмехнулся. Ловко он всё продумал. И легко. Всё будто само придумывалось. Деталь к детали. Точно удача на их стороне.
Свеи прошли под Гуннаром в каких-то сорока локтях. Двое переговаривались негромко, остальные молчали. Увидеть Гуннара они не могли. Услышать – тоже. Дышал еле-еле, не выглядывал, слушал только.
Прошли. Гуннар выпрямился, приготовился: одно копье – в правой руке, два – в левой.
О! Начали лесовики. Защелкали тетивы, заорали свеи. Причем кое-кто – от боли. Молодцы лесовики! Ну да сейчас свеи еще и не так заорут.
Гуннар толкнулся и поехал вниз. И сразу увидел спины врагов. Свеи собрали строй быстро и умело. Но развернули его, как и рассчитывал Гуннар, в ту сторону, откуда летели стрелы.
Гуннар развернулся круто, взметнув снежный веер, и метнул копье в ближайшую бронную спину. И тут же – второе копье. В другую. Оба пришли в цель. Что не осталось незамеченным. Соседи подбитых тут же совершили поворот – щитами к новой опасности. И один из них запутался в лыжах, потерял равновесие…
Рука Гуннара будто сама метнула третье копье. Прикрыться свей не смог – копье угодило ему прямо в глупо раззявленный рот.
А Гуннар уже мчал вниз по склону, разгоняясь и умело огибая древесные стволы.
Эту часть своего пути он тоже наметил заранее, поэтому не боялся врезаться ни в куст, ни в камень. Один раз он даже рискнул оглянуться и увидел, что в погоню за ним пустилось никак не меньше полутора десятков. И трое уже выбыли из гонки, налетев на прикрытые снегом препятствия.
Опередив погоню самое малое на пятьдесят шагов, Гуннар пронесся через ложбину, затормозил боком у каменного завала, сорвал с ног лыжи, вспрыгнул на первый камень, с него – на другой.
Это был опасный миг. Как бы ни был норег ловок, но, не успей он отойти от ложбины хотя бы на сорок – сорок пять локтей, копья свеев его бы непременно достали.
Но Гуннар успел. То есть пару копий в его сторону все-таки метнули, но скорее от злости, чем надеясь поразить врага.
Кирьялы всё сделали как надо. Норег – тоже. Теперь пришло время выполнить главную часть Гуннарова плана.
Тулб Огонёк не боялся. Он знал, что свеи до него не доберутся. Между ним и свеями – каменный завал шириной больше тридцати саженей. А потом еще и скала высотой саженей в шесть. Правда, и завал, и скалу можно обойти слева. Но там – Виги. Сначала ворогам придется пройти мимо сына ярла…
Тулб видел, как остановилась цепочка свеев. Видел, как из-за деревьев появился Гуннар, метнул копья и заскользил вниз, ловко петляя между камнями и редкими деревьями. Свеи тут же устремились за ним, но не так отважно и не так лихо. Двое из них упали, отстав еще больше, но остальные, числом семнадцать, успешно скатились в ложбину – и отстали еще больше, потому что Гуннар с разгона пролетел по снежной целине до самых камней, а свеям не хватило скорости. Половина так вообще увязла в рыхлом снегу.
Те девять, что были попроворнее других, тоже опоздали. Гуннар уже был почти на середине каменного завала. Прыгал с камня на камень, будто кот. Совсем не боялся поскользнуться или промахнуться.
Тулб в который уже раз поблагодарил богов, что привели его к этим нурманам. Он не верил, что когда-нибудь сможет стать таким, как Бури или Свартхёвди, но очень надеялся, что сумеет сравняться с Гуннаром или Виги. Стать таким же бесстрашным и таким же грозным. Чтобы вот так же, как только что Гуннар, бросить три копья и поразить трех врагов. И не кого-нибудь, а таких же, как он, матерых бронных нурманов. Тулбу было видно, что все трое неподвижно лежат на тропе. И броня не спасла.
Девять свеев взобрались на каменную россыпь. Пятеро запрыгали не хуже Гуннара, четверо двигались осторожнее. Особенно один, большой и толстый свей, казавшийся еще крупнее из-за мохнатой шубы, надетой поверх брони. Этот не прыгал, а перелезал через камни, опираясь на копейное древко.
«Ты, главное, не поторопись, – наставлял Тулба Гуннар. – Пусть доберутся хотя бы до середины осыпи».
Норег не подумал о том, что часть свеев отстанет. Первые уже достигли этой самой середины, а трое одолели – примерно треть, один, толстый, сажени три, еще девять только-только добрались до камней, а самый последний вообще прекратил погоню: сидел на снегу и что-то кричал оставшимся на тропе. Наверное, ногу повредил, когда упал.
Гуннар между тем достиг скалы, подпрыгнул, уцепился двумя руками за трещину, толкнулся ногой от уступа и довольно быстро полез наверх. Но не так быстро, как надеялся Тулб. Всё же скала была крутая и местами обледенела. Свеи завопили все разом. Тулб не мог разобрать, что они орут. Он пока что не очень хорошо понимал по-нурмански. Да и неважно. Зато он видел, что они делают. Самые быстрые запрыгали по камням еще быстрее, явно надеясь выйти на бросок копья раньше, чем Гуннар заберется наверх. Те, кто только-только подоспел к осыпи, разделились. Пятеро из них побежали на лыжах влево, в обход, остальные тоже полезли на камни.
Гуннар велел Тулбу сначала бить тех, кто подальше от скалы. Чтоб не сбежали. Но Тулб увидел, что самый быстрый из свеев остановился и раскачивает копье, примериваясь, и выстрелил сначала в него. И попал свею прямо в середину груди. Тулб счастливо улыбнулся. Он знал, что сделал хороший выстрел. До свея было не так уж далеко, но стрелять сверху – надо уметь. И угадать с ветром тоже. Стрела пробила бронь и вошла в свея на треть длины. Тем не менее копье он метнул. Тулб видел, как оно ударило в камень в пяди от руки Гуннара и улыбнулся еще шире. Он надеялся, что его стрела сбила свею бросок.
Три ближайших свея, которые тоже собирались метнуть копья, моментально присели и прикрылись щитами. Тулб даже удивился, как быстро это у них получилось. Раз – и вместо людей круги щитов с выступами умбонов посередине. Вот теперь можно пострелять и по тем, что дальше. Что Тулб и сделал: встал во весь рост (в первого он стрелял с колена) и послал еще три стрелы, две из которых поразили цель. Правда, уже не так точно: оба раза – в ногу.
Теперь уже все свеи спрятались за щитами.
Кроме того отряда, что пустился в обход.
Гуннар взобрался наверх, хлопнул Тулба по плечу, похвалил:
– Воин!
Затем схватил один из камней, которые они натаскали сюда заранее, примерился и метнул в щит одного из свеев внизу. Попал. Основа щита звонко треснула, правое плечо свея открылось.
И Тулб немедленно всадил в него стрелу. Свей закричал и снова спрятался за подпорченным щитом. Добивать его норег не стал. Выбрал другую цель. И камешек покрупнее.
Промахнулся. И со второго раза – тоже. Зато третий камень угодил точно в цель. Щит отбросило в сторону, полностью открыв спрятавшегося за ним свея. И на этот раз промахнулся Тулб. Вернее, угодил в шлем. Но – крепко. Даже сверху было слышно, как лязгнуло по шлему острие, а свея шатнуло назад, и прикрыться от новой стрелы он не успел. И получилось не хуже, чем в самый первый раз. Стрела пробила кольчугу и всё, что под ней на целую пядь.
А потом Тулб увидел, как упал первый из тех, кто побежал в обход.
Всего пятеро, подумал Вихорёк. Да уж. Всего. Сойдись они врукопашную, Вихорёк простоял бы оч-чень недолго.
Но сейчас свеям его не достать.
А Вихорьку их – легко. Он вспрыгнул на плоский камень. Больше не опасался, что его заметят. Это всё равно случится, когда он начнет убивать.
Вторая стрела ушла, когда первая ударила в цель – в просвет между нижним краем шлема и краем щита, висевшего на спине возглавлявшего группу свея. Вторая – в бок другому. Свей упал, и даже сумел откатиться за камень. Но Вихорёк знал: рана серьезная.
Оставшаяся тройка показала себя опытными воями. Тут же сбросили щиты на руку и присели. Впрочем, один укрылся недостаточно быстро, словил стрелу в колено и не сдержал вопля. Стрела в колено – это очень больно.
– Эй вы, зайчишки! – крикнул Вихорёк двоим, сохранившим боеспособность. – Сегодня вы отправитесь к Хель! Там у вас уже немало друзей! Я постарался. Передайте привет Хейтиру и скажите, что скоро он увидится со своим ярлом!
– Ты, ссыкливый волчонок! Выйди и сразись как мужчина! – заорал один из свеев.
– Вот он я! – крикнул в ответ Вихорёк. – Я не прячусь! Это ты сидишь там и в штаны гадишь! Дрожи, зайчишка! Вон уже бегут сюда те, кто похрабрее!
Свей наверняка и сам видел, что еще четверо свеев спешат к ним.
Пусть бегут. Вихорёк знал: бегут они не сюда, а оттуда. Потому что испугались стрел Тулба.
Смешно. Они не знают, что Вихорек стреляет лучше Огонька. И спасти свеев от его стрел может только правильно собранная стена щитов. Да, он не высоко на скале, как Тулб. Однако между Вихорьком и врагами – огромная куча обледенелых камней. В правильном строю по таким не побегаешь.
А быстро бегут свеи. А теперь еще быстрее побежали! Потому что Тулб – молодец! Еще одного достал. Этот больше не бежит, а ползет. Со стрелой между лопаток.
Вихорёк отвлекся… и едва не оплошал. Один из свеев нашел в себе мужество: вскочил и метнул копье без разбега на сорок шагов.
Стрелу Вихорёк выронил. Иначе не успел бы правой рукой перехватить копье. И даже метнуть обратно. Зря ловил. Не добросил.
Свей захохотал.
Но смеялся недолго. Он не знал, как быстро Вихорёк умеет стрелять. Теперь знает. Вернее, знал.
Теперь один остался. И этот сидит, не высовывается. Ждет подмоги.
А подмога уже близко.
И, похоже, эта тройка думает, что здесь их не убивать, а пивом угощать будут. Ишь, как торопятся. Надо притормозить.
Вихорёк метнул пару стрел. Обе угодили в щиты. С семидесяти шагов попасть в хорошего воина, который тебя видит, очень трудно. Однако и бежать, прикрываясь щитом, тоже непросто. Тем более по глубокому снегу.
И это хорошо. А что плохо – что с тропы по склону спускаются еще семеро. И тоже нацелились на Вихорька. Хотя могло быть и хуже. Если бы они сразу двинулись в обход, чтобы зайти с тыла.
Свей из первой группы, всё это время успешно укрывавшийся за щитом, совершил ошибку. Ему бы подождать еще немного, пока соратники добегут, но он решил отступить. Сбросил лыжи и начал пятиться. Щитом он прикрывался умело. Но кое-что забыл. Например, что снежок в локоть глубиной, конечно, может прикрыть ноги почти до колен, но защитить от стрелы – нет. Так что теперь на счету Вихорька уже два разбитых коленных сустава.
Вихорёк мог бы добить подранков, но – зачем? Да, в сагах воины сражаются даже с отрубленными ногами. И в это даже можно поверить. Иногда. Если речь идет о таких, как Свартхёвди Сваресон. Но куда чаще такие раненые лишь смущают соратников стонами и становятся обузой для тех, кто цел, если надо идти пешком.
Тройка добежала. Без потерь. Потому что Вихорёк больше не стрелял. Стрел осталось маловато, немногим больше десятка. Потом какое-то количество можно будет вырезать из мертвецов, но это требует времени и аккуратности. В бою – не получится.
Оп-па. Два свея подхватили щиты убитых. Что ж, разумно. Парой щитов можно прикрыться, даже полностью выпрямившись.
И что теперь? Они стоят. Он тоже стоит. Им не достать. И Вихорьку – тоже.
Но время – на их стороне. Ждать – нельзя.
– Эй, зайчишки! – крикнул Вихорёк, приплясывая на камне, чтобы отогреть замерзшие во время ожидания ноги. – Вас трое, а я – один! Пока вы там прячетесь и слушаете, как вопят ваши дружки-зайчишки, которым я повредил лапки, я успел целую драпу сочинить! Вот мой стих о том, как бородатые свейские зайцы испугались безусого сёлундского дана!
Покажите мне свои мечи, крикнул им дан!
Покажите мечи, которые вы зачем-то носите!
А лучше сразу отдайте их мне, трусливые псы!
Женовидным больше подобает прялка!
Женовидные…
– Заткнись! – яростно завопил один из свеев. – В твоих стихах поэзии меньше, чем в хрюканье свиньи!
– Но намного больше, чем у вас – храбрости! – крикнул Вихорёк. – Я был не прав. Обидел собак. Вы не псы, вы – бурундуки в норках! Мелкие дристливые бурундучки!
– Сам ты… – начал один из свеев, высунувшись из-за камня.
Вихорёк тут же выстрелил, но свей был готов и успел сбить стрелу краем щита.
А потом всё трое разом бросились вперед.
Вихорёк успел выстрелить пять раз. Два раза – впустую. Еще два – получше. Первому зацепил ногу, второму плечо. А последняя стрела вошла совсем хорошо. Третьему – в живот, заодно сбив бросок копья, который наверняка снес бы Вихорька с его камня.
Потом лук пришлось оставить и взяться за мечи, свеи – уже рядом.
Двое. У одного стрела торчала из голенища сапога, у второго – из правого предплечья.
Что не мешало второму держать топор, а первому – более-менее уверенно опираться на раненую ногу. Однако перепрыгнуть на плоский камень, облюбованный Вихорьком, свей не рискнул. Зато, сбросив щит на плечо, он освободил левую руку и швырнул в Вихорька метательный нож. Вихорёк отбил его мечом, но потерял мгновение, что дало возможность второму перемахнуть на камень Вихорька и сразу ударить топором понизу справа, и тут же – щитом слева.
Если бы Вихорёк подпрыгнул или отскочил назад, щит снес бы его с камня.
Но Вихорёк уклоняться не стал: изо всех сил рубанул мечом по бронзовой оковке топорища. Клинком остановить топор практически невозможно, но Вихорёк по замаху угадал, что рука у свея подпорчена стрелой сильнее, чем тот хотел показать. Так что Вихорёк рискнул. И получилось. Оружие свей не удержал. Топор улетел, а щит оказался в слишком неудобном положении, чтобы защитить хозяина от клинка в левой руке Вихорька.
И не защитил.
Зато второй свей – решился. Он прыгнул. И даже сумел не упасть. Вернее, превратить потерю равновесия в толчок, который сбросил-таки Вихорька с камня.
Упал Вихорёк крайне неудачно: спиной – на острый гребень. Кольчуга, поддевка и толстая зимняя одежда защитили. Но удар всё равно был так силен, что перехватило дух. Но хуже всего было то, что, скатившись с гребня, Вихорёк угодил в щель между камнями. Да еще головой вниз. И вдобавок врезался лбом в валун. Не совсем лбом, понятно, налобником шлема. Но удар получился жесткий. Будто дубиной приложили.
На несколько мгновений Вихорёк вообще потерял ориентацию: судорожно дергался и дрыгал ногами. В этот момент он был совершенно беспомощен, но свей этим почему-то не воспользовался.
Приступ паники прошел, Вихорёк выпустил мечи (иначе никак), уперся двумя руками, с натугой выпихнул себя из щели. И сразу понял, почему свей его не прикончил, пока Вихорёк пыхтел и сучил ногами. Свей хотел взять врага живьем. Но прыгнуть вслед за Вихорьком опасался. Из-за раненой ноги.
Однако когда Вихорёк выпростался из щели, свей медлить не стал.
Раз – и на Вихорька упала веревочная петля, которая затянулась на шее раньше, чем Вихорёк успел подсунуть пальцы под веревку. Всё, что он смог – это прижать к груди подбородок.
В следующий момент свей дернул, но Вихорёк успел вцепиться в веревку и, воспользовавшись рывком, он едва не выбрался наверх…
Почти. Хитрый свей ослабил веревку, и Вихорёк снова опрокинулся на камни.
Однако на этот раз упал значительно удачнее. Да и веревку не отпустил, так что, когда свей снова ее рванул, Вихорёк сделал то же самое. Причем ухватившись за веревку уже двумя руками и упершись ногой, что совсем нетрудно, когда ты лежишь на спине между камней.
И теперь уже свею не повезло. Свободный запас веревки был выбран полностью, а отпустить ее свей не мог, потому что второй ее конец привязал к поясу. Да и раненая нога подвела – не смог упереться как следует.
Результат: свей сверзился с камня. Чем Вихорёк не преминул воспользоваться. Толчок, прыжок, и теперь он наверху, а свей барахтается под ним.
Только поразить его Вихорьку нечем. Мечи остались в щели, из оружия – нож на поясе да стрелы в колчане. А лук… А лук – вот он. Висит, зацепившись тетивой на соседнем камешке.
И это очень хорошо, что на соседнем, ведь к Вихорьку со всех ног бегут еще семеро свеев. И явно не для того, чтобы похвалить за доблесть.
Вихорёк успел дотянуться до лука и отправить его в налуч, раненый свей – встать на ноги. Вернее, на ногу. И тут же атаковал: метнул аж четыре ножа. Один за другим. Быстро и точно. Два – в лицо, два – в ноги. Ошибся. Начинать следовало с ног. Тогда, может и попал бы, потому что первого замаха Вихорёк даже не увидел. Только блеснувшую в воздухе железную рыбку. Наклон головы – и швырковый нож всего лишь чиркнул по шлему. Второй нож разминулся с целью уже на добрую пядь, а третий и четвертый – и того больше. Вихорёк отпрыгнул вправо, потом – вниз. Туда, где торчала из щели рукоять оставленного меча.
Уклоняясь, свей не удержал равновесия на обледеневшем камне… Что подарило ему сломанный палец и несколько секунд жизни. Вихорёк перевел меч в обратный хват и ударил, будто осетра острогой.
Свей еще содрогался в агонии, когда Вихорёк уже стоял на «любимом» камне, сменив меч на лук.
Семерка врагов как раз успела добежать до каменного завала… И остановиться.
Потому что побоище, учиненное Вихорьком, производило очень серьезное впечатление.
Четыре мертвеца и четверо недобитков, стонущих и вопящих. И Вихорёк с луком в руках, в одиночку победивший эту восьмерку. Восьмерку матерых хускарлов. А эти семеро, судя по скромным доспехам, были не из самых лучших бойцов свейского хирда.
Вихорёк ждал, раненые страдали, семеро никак не могли решиться… Если бы они знали, сколько стрел осталось у Вихорька, то действовали бы смелее. И возможно, всё обернулось бы не лучшим образом для сына ярла. Однако недостаток храбрости – существенный недостаток для воина.
Пока семерка топталась на месте, Гуннар уже прикинул расклад и начал спускаться со своей горки.
А Тулб, поверху, поспешил влево. Туда, откуда он мог бы достать стрелами замешкавшихся свейских дренгов.
А сверху, с тропы, прямо по оставленному Гуннаром следу уже катился Оспак Парус, а за ним, немного отставая, весяне с кирьялами.
– За нами увязались трое, – рассказывал мне Оспак, запивая баранью уху горячим киселем. Уха была соленая, кисель – приторно-сладкий от избытка меда, но Оспака такое сочетание вкусов не смущало. – Мы отвели их шагов на триста, а потом я их убил. Это было нетрудно: наши молодые успели как следует подырявить им ноги. – Ложка Оспака заскребла по дну миски. Он разочарованно вздохнул и поглядел на тридцатилитровый котел, в котором тоже было пусто. Вернувшиеся разведчики соскучились по горячему.
– Там для вас еще свинью пекут, – утешил я дана и остальных. – Ты продолжай.
– Так всё уже почти, – сообщил Оспак. – Вышли на тропу – там один раненый, а остальные – всё. Раненого добили, спустились вниз, а там Виги с Тулбом по кучке уцелевших из луков садят. Четверых положили, а трое – бежать. А за ними Гуннар. Я за ним, но разве ж за норегом на лыжах поспеешь. Он всех троих и зарубил. Одного за другим.
– Последнего еле догнал, – уточнил Гагара. – Такой прыткий оказался. Если бы лыжей за камень под снегом не зацепился, мог бы и уйти. Ну, потом трофеи собрали – и сюда.
– Это было весело! – резюмировал мой сын. – Побили их как соколы – цапель!
Я поймал взгляд Гуннара и прочитал в нем прямо противоположное. Легко не было. Они прошли по ниточке. Тактический талант норега плюс невероятное везение. Ну и то, что свеи их чудовищно недооценили.
Однако об этом я не скажу ни слова. Напротив, буду всячески поддерживать версию сына. «Как соколы – цапель!»
Потому что лагерь этих «цапель» – в опасной близости от нашей крепости. И всякий может видеть, что это очень серьезные воины. Мои рейдеры задали им жару и наваляли куда больше, чем я мог надеяться. Но свеев по-прежнему до фига, и это еще мягко сказано. Причем они очень серьезно настроены. А мой хирд, несмотря на всю нашу доблесть, им на один зуб. Что же до союзников-кирьялов, то лесовики их откровенно боятся. И вполне заслуженно. Потому что это – викинги. А без поддержки кирьялов у меня нет шансов удержать крепость. Так что я сделаю всё, чтобы поддержать их боевой дух. И мои рейдеры в этом помогут. Особенно весяне и кирьяльские проводники. Пусть хвастаются и врут напропалую. Лишь бы видели в свеях не скованные из железа машины убийства, а всего лишь людей. Таких же, как они. И даже слабее. Пусть смотрят на бронных викингов и думают не о том, как те лихо управляются с оружием, а о том, как бы это оружие пригодилось им самим. Пусть видят в них не собственную смерть, а кучу трофеев, которую можно поделить после победы. И тогда у нас есть шанс. Примерно такой же, какой был у Гуннара с остальными. Но они это сделали, значит, и мы сможем. Хотя если бы свеи развернулись и отправились домой, я бы сплясал от радости. А почему бы и нет? Припасов у них – чуть, а настроение после полученной взбучки наверняка не радужное. Так что давайте, ребята: чемодан – вокзал – Свеаленд.
Мечты, которым не суждено было сбыться.
