Kitabı oku: «Варяг. Сквозь огонь», sayfa 4
Глава 7
Сила и разум
Ночью резко похолодало, и началась метель. Караульным на стене стоило посочувствовать. Но терпели они не зря. Враг если и ушел, то ненадолго. Под утро люди Торварда заметили, как по посаду перемещаются тени. Метель мешала разглядеть толком, но в том, что это были чужие, сомнений не было. Все свои, включая бондов, живность и трэлей, были внутри крепостных стен.
Всякий, поднявшийся на забор, мог полюбоваться на то, как Скельдум-ярл держит слово. Вчера он от гарда отступил. Как и обещал. Ну а сегодня подступил снова. Все ожидаемо.
– В посадах шарятся, – озвучил очевидное Три Скалы.
– Пусть, – равнодушно отозвался ярл. – Там нет ничего достойного.
– Там дома, – возразил Сергей. – В них можно спать. В тепле.
Один из ярловых хольдов, здоровенный, рыжий, с заплетенной в три косички бородой, фыркнул пренебрежительно. И высказался в том духе, что настоящего викинга согревает битва.
– Так иди и согрейся, – предложил герою Дерруд.
Он пребывал в прекрасном настроении. Меч убитого берсерка оказался тем самым. Франкским. Если и похуже того, который подарил Торварду Сергей, то ненамного.
Сергей не сделал ровно ничего, чтобы он достался Убийце. Но тот почему-то считал, что меч ему подогнал именно Сергей. Или Перун, которым тот поклялся. Это же очевидно. Только-только пообещал – и вот.
– Так иди, согрейся!
Веселый Дерруд – то еще зрелище. Для парней с крепкими нервами. Хольд относился именно к таким, но ответить не успел, потому что Торвард велел ему заткнуться. Он был вождем и знал, что голодный и замерзший боец – не особо эффективный вояка.
Не выполнившие уговора враги шарились в посаде, как баба – в домашнем чуланчике. Совершенно безбоязненно. Метель. Видимость ничтожная.
В любом случае сделать они ничего не могли.
Или могли?
– Машег, можешь их достать? – спросил Сергей по-нурмански.
– Не уверен, – тоже по-нурмански ответил хузарин. – Снег плотный, ветер сильный, вдобавок порывистый. Могу попробовать. Эй ты, подвинься!
Рослый рыжий свей, тот самый, что обфыркал слова Сергея, даже не шевельнулся. Глянул сверху высокомерно.
– Оглох? В сторону, тебе сказано! – рявкнул Дерруд, хлопнув рыжего по шлему.
Свей покосился на ярла: мол, что это тут чужаки всякие…
Торвард мотнул головой, и недовольный свей шагнул в сторону.
Машег расчехлил лук, вынул из мешочка тетиву, накинул, но стрелять не спешил.
Снег пошел еще гуще. Ветер приутих, зато видимость упала метров до пятидесяти. Примерно столько же было до ближайшего врага, взобравшегося на крышу одного из домов и глядевшего на стену гарда из «трубы» накинутого капюшона. Сергею противник виделся размытым силуэтом. Один плюс: стоял враг неподвижно. Идеальная мишень… в другую погоду.
Машег скинул крышку с тула, выбрал две стрелы. Одну наложил на тетиву, другую воткнул в снег.
Хлопок. Стрела ушла… И ничего.
Никто не удивился.
Хузарин выдернул из сугроба вторую стрелу, но накладывать не стал. Обтер рукавицей и спокойно убрал обратно в тул.
А тот, кто стоял на крыше, упал.
– Что это он? – спросил кто-то удивленно.
– Умер, – по-нурмански ответил Машег.
– Быть не может! – воскликнул хольд, не желавший уступить место.
– Сбегай, проверь, – посоветовал Машег.
– Сам сбегай!
– Мне-то зачем? Я и отсюда вижу.
– Я тоже вижу, – сказал Торвард. – Ты лучший стрелок из всех, кого я видел.
– Да кого ты видел, ярл, – с иронией отозвался Машег. – В ваших краях со ста шагов в утку попасть не могут. В тихую погоду.
Торвард не обиделся. Только головой покачал. И с уважением поглядел на Сергея.
Ну да, короля делает свита.
Снегопад усилился. Видимость совсем упала.
– Был бы я на их месте, атаковал бы прямо сейчас, – сказал Сергей.
Удостоился еще одного уважительного взгляда.
Который тут же сменился хмурым.
Потому что Сергей был прав. Щедрый решил воспользоваться ненастьем. В белесом снежном мареве проступили темные прямоугольники. Противник не только обшаривал брошенные постройки, но и занимался делом. Сколотил примитивные мантелеты и под их прикрытием неторопливо приближался к воротам. Тарана вроде не было. Но гард Торварда все же не настоящая крепость. Да, качественный двойной частокол. Да, крепкие ворота. Но не из выдержанного дуба, усиленного железными скрепами. Такие и топорами можно раздолбать при должном старании.
А какие варианты обороны? Огонь в такую погоду бесполезен. Скинуть сверху что-то тяжелое? Высота маловата. Зато шанс того, что в бросателей полетят копья, стопроцентный. Копью снег не помеха.
Хотя есть одна идея…
– Вода в колодце замерзла? – спросил Сергей.
– Нет, – ответил кто-то из хольдов. – Только ледок сверху.
Хорошая новость. Но бесполезная. Стоял бы гард на качественной горке, тогда другое дело. Крутой склон, превратившийся в каток, это весело. Для осажденных.
Воинство Щедрого подступило к воротам. Из деревянных щитов собрали «домик» и под его прикрытием принялись рубить створки. Дело небыстрое, а немного горящей смолы или кипятка могли бы его еще больше замедлить. Но смолой и кипятком ярл не озаботился.
Потому отправил наверх пяток здоровяков: кидать на таранный сарай тяжелые предметы.
Дело, как сказано выше, небезопасное и малоэффективное.
А какие варианты?
– Я бы их водичкой сверху полил, – ни к кому конкретно не обращаясь, предложил Сергей. – Там в крыше щели имеются.
– Ты, мелкий, совсем ума лишился? – рыжий хольд опять высказался первым. – Настоящих хускарлов холодной водой пугать вздумал!
Надоел.
– Когда я пожелаю услышать твое мнение, хирдман, я тебе скажу! – сообщил хольду Сергей. – А пока заткнись и не лезь в разговоры старших!
Хольд онемел. Не ожидал, скотина, что его так унизят. Да еще публично.
А пока великан пыхтел и искал достойный ответ, вмешался Три Скалы:
– Грейп, уймись и послушай тех, кто умнее. Говори, Вартислейв, что ты придумал?
– Крыша у них крепкая, но кожей ее не накрыли. Значит, щели есть. Масло или кипяток пришлись бы к месту. Но и вода поможет. Снега в избытке, мороз не сказать чтобы сильный. Ведер тридцать сверху – и у них под ногами будет уже не земля, а грязь и снежная каша. И наледь на всем. Убить не убьет, но когда борода к панцирю примерзает, топорами махать уже не так весело. Людей в гарде хватает. Дать им ведра, выстроить цепочкой, и пусть поливают. Для этого можно даже за частокол не высовываться.
Торвард заценил.
– Кари, распорядись.
Так. Что дальше?
– А скажи, Торвард-ярл, велик ли запас стрел в гарде?
Ярл поглядел на Грума.
– Сотен пять найдем, – отозвался Три Скалы.
Не густо. Десятку лучников на пять минут боя. И пополнить вряд ли удастся. У противника луков не наблюдается. Однако и пять сотен намного лучше, чем ничего.
– Вели принести. Машег, Кистр, со мной.
Когда вода польется на таранный сарай, копьеметальщики Щедрого наверняка оживятся. И есть приличный шанс уменьшить их численность.
– Ты ответишь, Дерзкий! – злобно процедил громила Грейп сверху, когда Сергей уже был на лестнице.
Сергей промолчал. Пусть пошипит. Злее будет, когда до рубки дойдет.
Подачу воды наладили минут через десять. Теперь на штурмовое сооружение выплескивалось примерно по пятнадцать литров воды в минуту. Немного. Однако вскоре частота ударов по воротам увеличилась раза в полтора. А потом уменьшилась раза в два. Зато ругань рубщиков слышали теперь по обе стороны ворот.
Все это Сергей отслеживал лишь краем глаза, вернее, уха. Потому что глаза его были сосредоточены на замерших примерно в тридцати метрах от ворот щитах-мантилетах.
Нет, больше из-за них никто не высовывался. Трех подстреленных копьеметателей (все три – Машеговы) хватило с лихвой.
Будь Сергей на месте Скельдума, он не стал бы концентрироваться на одном месте, а попытался бы атаковать еще где-нибудь. С помощью лестниц или еще каким-нибудь способом. Увести людей из-за мантилетов при такой видимости – вообще не вопрос. А таранная команда пусть продолжает колошматить.
Хотелось верить, что Торвард тоже учитывает такой вариант и его люди на стенах не спят. Потому что бойцы Сергея сейчас все здесь. Кто бдит наверху, кто внизу подкрепляет организм горячим питьем, принесенным заботливыми свейскими девушками. Одну такую предложили и Сергею. Чашу, а не девушку. Не сбитень, но ничего. Похоже на бульон. А может, бульон и есть.
После почти часовой обработки одна из досок треснула. Хотя какая это доска? Скорее, обструганный брус толщиной сантиметров двадцать.
Сергей спустился со стены. Здесь было интереснее, чем наверху.
А когда еще через десять минут из ворот вырубили-выломали кусок шириной с полметра, стало совсем весело.
Нурманы по ту сторону ворот радостно заорали. И зря. Три Скалы как следует размахнулся и метнул в дыру копье, оборвав счастливый вопль.
А следом за копьем отправились сразу три выпущенные Сергеем стрелы. И тоже небезрезультатно.
Кто-то зашвырнул в дыру еще одно копье. Зря. Свеи уже сообразили, чем пахнет, и не подставлялись. Снова застучали топоры. Нет, эти ребята так просто сдаваться не собирались. Просто подошли к делу основательнее. Решили вырубить сразу большой кусок.
А водичка на их головы продолжала литься. И замерзать.
Но все хорошее когда-нибудь кончается.
– Все, – сообщил Сергею Кари. – Вычерпали колодец.
Тоже не страшно. От жажды они точно не умрут.
На этот раз врагам удалось вырубить сразу здоровенный кусок. И выдавить его внутрь. Причем частью этого куска стала одна из запорных скоб засова. Теперь только за край зацепить, потянуть как следует – и добро пожаловать внутрь гарда.
Взглядам защитников предстали красные рожи с намерзшими на бородах сосульками. Числом – девять. Очень злые. И очень радостные. Сделано дело! Сейчас подоспеют кореша… Вот, уже бегут!
Свирепый рык – с той стороны. И многочисленный топот.
Хирд Скельдума пошел на штурм.
И зря.
Таранный сарай был сработан действительно хорошо. Из качественных, крепко сшитых между собой бревнышек. И весил соответственно. Подтащить его по натоптанному снегу к воротам дюжине плечистых нурманов оказалось вполне по силам. А вот сдвинуть тот же сарайчик, изрядно потяжелевший от намерзшего льда, утонувший в бывшей снежной каше, теперь качественно схваченной морозом, это уже задача посложнее.
И створку ворот сарайчик тоже накрепко зафиксировал. В чем немедленно убедились подбежавшие к воротам хирдманы.
То есть доступ внутрь у ворогов теперь был.
Но – ограниченный.
Через сарайчик.
Учитывая же небольшие размеры осадного сооружения и еще меньшие размеры дыры в воротах, победоносный прорыв превратился в противостояние двух коротеньких щитоносных шеренг, причем бойцам Торварда было биться намного удобней.
А столпившиеся у ворот две сотни хирдманов Скельдума хоть и собрали из щитов что-то вроде черепахи, но в положении черепахи и оказались. То есть только и могли, что принимать на «панцирь» тяжелые предметы, которые скидывали на них со стен. Лучники, опять-таки, тоже не дремали. На такой дистанции ни ветер, ни снегопад не являлись помехой. Так что минут через пятнадцать, бросив и сарайчик и оставшихся в нем покойников, воинство Скельдума отступило, так и не сумев сдвинуть собственное осадное орудие.
– Десятка три потеряли, – оценил результаты штурма Траин, когда Сергей поднялся на стену. – А у этих как?
– У этих – двое, – ответил Сергей. – Копьями сверху ранило.
– Как думаешь, Варт, уйдут они? – спросил Геллирсон.
– Сейчас выясним. Грум! В пригороде вашем много съестных припасов осталось?
– Вряд ли. Что могли, в крепость перетащили.
– Вот тебе и ответ, – сказал Сергей Траину. – Не уйдет он. Им припасы нужны. А припасы где? Здесь. По эту сторону забора.
Где-то через полчаса с той стороны явился переговорщик. Попросил разрешения забрать раненых и убитых.
Обычная просьба, как правило, нужная обеим сторонам. Не в данном случае.
– Пусть лежат, – сказал Торвард. – Когда вы уйдете, мы сами их приберем.
Если Скельдум – правильный ярл, то он сделает все, чтобы спасти своих раненых. Убитые – ладно. Хотя это тоже не просто мертвецы. Это – оружие, доспехи, кошели и прочая добыча. Но игнорировать стонущих и зовущих на помощь бойцов, когда есть шанс их вытащить, это не по понятиям.
Так что Скельдум рискнул.
Закрывшись все теми же мантилетами и щитами, его хирдманы двинулись к гарду…
И тут Торвард сумел удивить даже Сергея. Тем, что выделил людей не только для водяной дороги.
Как только передвижные щиты противника поползли к стенам, так с другой стороны частокола на санках подвезли здоровенный котел, из которого в свою очередь начали наполнять горшки, которые потом с большой осторожностью поднимали на забор. С осторожностью, потому что этого требовало их содержимое: разогретая смола.
– Береги стрелы, – сказал Машегу Сергей. – На сей раз без нас справятся.
И оказался прав.
Трехлитровый горшок летит недалеко. Но далеко и не требовалось. Как раз до мантилетов.
– Замерзли? Теперь погрейтесь! – заорал кто-то из Торвардовых, отправляя в полет гостинец, разбившийся о щиты, которыми прикрывали головы хускарлы Скельдума.
– Еще бы стрел зажигательных туда, – посетовал Машег.
Но Торвард подумал и об этом. Вернее, Грум.
– Огонь! – заревел Три Скалы, и следом за горшками полетели факелы.
Надо отдать должное храбрости врагов. Многие выскочили из-под защиты, даже той, которая не горела, и принялись метать копья в защитников. Даже в кого-то ухитрились попасть. И заставили факело- и горшкометателей укрыться. Но…
– А ты говорил: обойдутся! – крикнул Машег, опустошая колчан. – Двадцать шестой! Двадцать седьмой!..
Сергей тоже сумел подстрелить двоих, пока враги вновь не отступили, не только не забрав раненых прежде, но и оставив новых, подстреленных и обожженных, чьи вопли вряд ли укрепляли боевой дух Скельдумовых бойцов.
А вот люди Торварда радостно ухмылялись. Их можно было понять. Сумей противник захватить гард, и уже их вопли услаждали бы слух победителей.
Победа, пусть даже не окончательная, это приятно. Особенно если вслед за ней – пир, на котором тебе воздают по заслугам.
Торвард воздал. Сергею как командиру, Машегу как снайперу, а главное – Дерруду как непревзойденному поединщику. Не только словами. И даже главным образом не словами. Дерруду преподнес золотой браслет. Тоненький, зато, как говорится, со своего плеча. Вернее, запястья. Машег удостоился перстня. Личного. И заявления, что здесь ему будут всегда рады. Если то была попытка перевербовать чужого бойца, то она провалилась. Перстенек не лучшей пробы золота хузарина впечатлил еще меньше, чем хвалебные славословия. Которые паренек воспринял как должное. Назвать великого воина великим воином – это не лесть, а констатация факта. По крайней мере, сам Машег был в этом уверен.
Сергей личного дара не удостоился, зато ярл подтвердил все, что было сказано на стене по поводу женитьбы и приданого. По всем пунктам.
Сергей вежливо поблагодарил. И напомнил, что дело не завершено. Воинство Скельдума – все еще рядом. И вряд ли отступит.
Кое-кто из Торвардовых вояк попытался оспорить заявление. Мол, теперь, когда Скельдум убедился в крутости Торварда-ярла, то ему ничего не остается, как дать стрекача.
Но Сергей видел, что ни сам ярл, ни его правая рука Грум оптимизма крикуна не разделяли. Скельдум – воин. Его хирдманы – тоже. Смерть в бою для них предпочтительней смерти от голода.
Так что оппонент Сергея оказался в меньшинстве.
А еще Сергей отметил: отношение Торвардовых бойцов к нему изменилось. С умеренно-враждебного на дружелюбно-уважительное. Но не у всех. Стурла по-прежнему смотрел волком. И кучковавшиеся вокруг него хирдманы – тоже.
И присматривать за ним Сергей поручил Милошу не зря. Тот сообщил: храбрый хольд в обороне практически не участвовал. Как-то так выходило, что он все время оказывался в резерве. То на безопасном участке стены, то – в последней шеренге. Вопрос: заметил ли его поведение кто-то из руководства? Но спросить напрямую – неправильно. Потому Сергей пошел по сложному пути. Отправил Траина поговорить с Кари.
– Да? – удивился ярлов племянник. – Точно? На него не похоже.
– Очень даже похоже! – возразил Траин. – Вартислав сразу сказал: трус он, этот Стурла.
Ничего подобного Сергей не говорил, но неважно.
Кари задумался. Лично он Стурлу в серьезном бою не видел. Да и не было у него на памяти серьезного боя. В вик он ходил пару раз, но мирно. Обычной торговлей обошлось. А сюда они зашли вообще без боя. Выбрали место поудобнее, построились и стали жить. Местным нурманы не по зубам. Конкуренты были… Но с варягами договорились более-менее мирно, с чудью тоже. Трус, значит?
– Пойду наших послушаю, – сказал Кари.
Тем дело и кончилось. Вернее, кончилось бы оно совсем плохо, если бы Милош прекратил слежку.
А он – не прекратил. Вернее, поручил ее Нарви.
Сергею снилась осада. Вернее, не так: осады. Десятки, в которых он успел побывать в прошлой жизни. И полдюжины или около того – из этой. Все сразу. И все сливались в одну. Стрелы, копья, снаряды, летящие снизу и вниз. Враги внизу, мелкие и почти нестрашные, наползающие с неотвратимостью саранчовой тучи. Враги наверху, такие же мелкие и вырастающие в полный рост по ту сторону стены. Или по эту. Одинаковая ярость, одинаковые движения, одно и то же острое железо, летящее прямо в зрачок. Грохот, лязг, рев… Жалобный плач лошадей. Истошный визг обожженных… Во сне жизнь Сергея сливалась в бесконечную смену оборон и штурмов. И каждый мог стать последним, потому что прошедшие через смерть не щадят никого. Но не это самое страшное. Страшно, когда ты спишь, уверенный, что – минуло. Что враг где-то там… А ворота твоей крепости уже открываются, и черные тени одна за другой проскальзывают в створ ворот…
Сергей проснулся, уже сев и почти натянув левый сапог.
Сердце ходило в груди будто после бега.
Вокруг – спящее царство. Не сказать, что полная тишина. Кто-то похрапывает, кто-то постанывает, кто-то бормочет во сне. Над печью висит красное облачко дыма, подсвеченное снизу.
Сергей сунул ногу во второй сапог. Сон ушел. Осталась тревога. Снаружи…
Снаружи тихо вроде. Собаки потявкивают. Что-то упало вроде… Или кто-то?
Входная завеса откинулась, и внутрь скользнул человек с обнаженным мечом в руке.
Глава 8
Что нельзя разбить снаружи, можно отпереть изнутри
Стурла подошел к воротам ближе к ночи. Снегопад прекратился. На стене горели факелы, и часть их света доставалась тем, кто стоял внизу: парочке дренгов, которым выпало караулить в этот час.
– Ярл велел ворота проверить, – сообщил хольд.
Дырку, прорубленную бойцами Скельдума, заделывать не стали. Зачем? Сарай неплохо справлялся с защитными функциями. Убитых втащили внутрь и ободрали. То же проделали и с телами, что лежали поблизости от стены. Раненые к этому времени в большинстве померли. А кто не успел, тех добили. Тридцать восемь покойников. И это были не все. Тех, кто подальше, забирать не стали. Опасно. Обгоревших тоже не трогали. Последний из них только недавно перестал орать. Сомлел или помер.
– Да что проверять? Все… – начал один из дренгов.
И умер. Длинный охотничий нож между ребер грудной клетки – это смертельно.
Второй настолько удивился, что даже копья не наклонил. Даже не закричал. Успел только задать глупый вопрос:
– Стурла, ты чего?
– Того, – ответил хольд, выдергивая нож из одной груди и втыкая в другую.
Удар ножом у него поставлен, констатировал Нарви, наблюдавший за предателем с десяти шагов. И ему было интересно: что тот сделает с дозорными на стене? Если и те окажутся не лучше, то…
Не лучше. Но убил их не Стурла. Два копья взлетели почти одновременно, и оба караульщика получили по пяди железа в спину.
Стурла действовал не в одиночку. Ну да, он же – хольд. У него хирдманы в подчинении.
На стене были и другие караульщики, но их либо тоже убили, либо они глядели в другую сторону. Во всяком случае, шума они не подняли.
Будь Нарви здешним, он уже заорал бы «Тревога!». А потом напал внезапно и попытался бы Стурлу прикончить.
Но Нарви был здесь чужим. Убей он здешнего хольда, как потом доказать, что это не он же и дозорных убил? Сообщники Стурлы точно указали бы на него как на виновника. Но, скорее всего, Нарви и оправдываться не пришлось бы. Куча трупов своих и чужак. Его бы сначала убили, а потом дознание провели. Нарви в этом даже не сомневался. Сам такой.
Потому ни кричать, ни убивать он не стал.
Скользнул тенью в длинный дом… И наткнулся на командира.
– Стурла…
– Дерруда буди, и за мной! – велел тот и выскочил из дома.
Нарви команду выполнил. Разбудил Убийцу и сообщил емко:
– Стурла – предатель! Стражу убил. Ворота открывает!
Дерруд сообразил мгновенно и тихариться не стал, рявкнул мощно:
– Торвард! Грум! Враг в воротах!
Разбудил практически всех, кто был в длинном доме.
Сергей рванул к воротам. Уже на полпути сообразил, что забыл лук, но возвращаться некогда. Он чувствовал: все решают секунды.
И успел он тоже буквально в последнюю секунду. Двое людей Стурлы уже лупили обухами топоров по примерзшему к скобам засову.
Сергей не стал пугать их традиционным нурманским «Берегись! Я иду!». Одного хлестнул саблей повыше колена, второго, замахнувшегося топором, обошел справа и рубанул по шее. Обоим хватило. Но оба успели заорать. Первый после, второй до удара.
Стурла, который торчал на стене, размахивая факелом, вопли услышал. Повернулся, отшвырнул факел и лихо сиганул со стены в сугроб. Ему повезло. Никаких скрытых кольев и камней в сугробе не было. К сожалению.
– Ах ты гаденыш!
Кажется, Стурла даже обрадовался, увидав Сергея. Решил: сейчас поквитается за все унижения.
Сергей подхватил со снега чей-то щит. Тот с честью выдержал целых три удара, потом развалился, и Сергею пришлось непросто. Свей-предатель оказался проворнее, чем рассчитывал Сергей. А еще меч его был длиннее и тяжелее синдской сабли, и Сергею никак не удавалось подобраться к Стурле на дистанцию эффективного удара. Впрочем, свею тоже никак не удавалось достать Сергея. Сказывалась фехтовальная школа, подтянутая с помощью Харальда-ярла и отточенная в учебных поединках с Деррудом. Стурла аж взрыкивал от ярости, промахиваясь на жалкий вершок. Сергей тянул время. Сейчас подоспеет помощь…
И помощь подоспела. Но не к нему, а к Стурле.
Сначала прилетело копье, от которого Сергей вряд ли уклонился бы, но метатель очень удачно поскользнулся, и копье воткнулось в ворота. Сообщив заодно о появлении еще одного врага.
Против двух хускарлов Сергей не устоял бы. Но к нему тоже подоспела помощь. Нарви.
Стурла тут же переключился на него, а промазавший копьеметатель попытался прервать жизненный путь Сергея посредством секиры и подхваченного с земли, вернее, со снега копья.
Сергей по-прежнему играл от обороны. Зачем рисковать и форсировать, когда вот-вот подоспеют люди Торварда?
Но ярла и его людей опередил Дерруд. Убийца упал на Сергеева противника аки коршун на тетерева. Мах клинком – и фонтан кровищи. А вот убивать Стурлу Дерруд не стал. Рванул к прорубленной в воротах дыре.
И понятно почему. Из дырки как раз вылез перепачканный в саже свей. И второй уже на подходе.
Но Дерруд справится. В этом Сергей был уверен. А вот Нарви – не факт. Стурла как раз врезал дану по шлему. Лязгнуло знатно. А главное – Нарви повело. От одного удара он кое-как ушел, а вот второй… Второй пресек Сергей, рубанув Стурлу по плечу. Свей засек удар боковым зрением и вывернулся так, что клинок прошел вскользь по кольчужному рукаву. Стурла же на развороте ухитрился левой рукой ухватить Сергея за кисть правой и треснуть его оголовьем рукояти (для клинка слишком близко) в лицо.
От удара Сергей увернулся, а левой нащупал на поясе нож и воткнул его Стурле в ляжку. Воткнул, провернул, выдернул и полоснул свея по левому запястью.
И отскочил, когда хватка ослабла.
Стурла махнул ему вдогонку мечом, но без прежней точности и скорости, так что Сергей без труда ушел в сторону и сделал то, что не вышло с первого раза. Оставил Стурлу без правой руки.
И тут дела стали совсем скверными, потому что враги, не дождавшись открытия ворот, полезли через стену.
– Дерруд! Сверху! – закричал Сергей, подхватывая оседающего на снег Нарви, готовясь принять последний бой и…
Наконец-то! Торвард с командой.
Нападающих было больше. Там, снаружи. Здесь – нет. Десятка полтора успели перебраться через частокол, спрыгнуть во двор… И умереть. Примерно столько же скопилось на заборе. Спускаться они не спешили. По возможности перехватывали копья, которые метали в них снизу, и отправляли обратно.
– Отвлекают, – пробасил Дерруд, левой рукой приводя Нарви в вертикальное положение. – Ставлю полмарки: сейчас где-то там, – жест в сторону центра гарда, – сотня диких свейских свиней уже перелезла через изгородь.
– Если тебе нужны полмарки, я тебе и так дам, без спора, – сказал Сергей. – Что меня радует: я вижу Торварда, но не вижу Грума. И не думаю, что он спит. Наши в длинном доме остались?
– Да. Я велел ждать.
– Они и ждут, – подтвердил Сергей. – Кто-то в длинном доме, а кто-то – на нем.
– Отпусти меня, Убийца, – подал голос Нарви. – Я в порядке.
– А мы – нет, – заявил Сергей.
Из глубины гарда раздался многоголосый рев, а затем грохот и лязг железа.
Дерруд оказался прав. Скельдум перебрался через стену с другой стороны. Прав был и Сергей: врагов нашлось кому встретить. Но их все еще было больше.
– Отходим, – решил Сергей. – К длинному дому.
Все его люди оказались там. Ну почти все. Бура не было. Как выяснилось позже, варяг спросонья увязался за Торвардом и угодил в общий свейский строй, из которого, как водится, два пути. К победе или за Кромку. Что Буру, как профессиональному вояке, было отлично известно.
Еще у входа в длинный дом ошивалась целая толпа свеев из Торвардовых бондов. Именно толпа, потому что командовать ею было некому. Ни одного хирдмана поблизости не оказалось. И, само собой, длинный дом был полон беженцев: женщин с детишками. Ну а куда им бежать, если не сюда?
Бонды, понятно, не гридь. Но это все же свейские бонды. Щиты-копья держать умеют.
– Слушай меня! – крикнул Сергей по-нурмански. – Кто меня не знает: я хольд Стемида-конунга! Будущий зять вашего ярла! Дерруд! Милош! Постройте их!
– Вы, убогие! Что топчетесь, как куры по двору! У кого щиты – ко мне! Живо!
– Кто без щитов – ко мне! – подхватил Милош. – Бегом, бегом! Кочень! Бушуй! Пособите им древком по сракам!
Пошел процесс.
Сергей нырнул в дом, продрался сквозь охающую и плачущую массу к своей койке-лавке. Лук был на месте. И туго набитый колчан тоже.
Заметил на помосте у божков Кольгриму, окруженную мамами-женами-дочерьми хирдманской элиты. Помахал луком, крикнул, перекрывая гвалт:
– Не бойтесь! Мы защитим! – И вынырнул на свежий воздух.
За ту минуту, пока Сергея не было, его десяток уже разобрался с ополчением.
Собрали у входа две шеренги, по два десятка копий в каждой. Остальных разместили позади. Обладателей луков, коих было всего четверо, отправили на крышу.
– Наслав, я наверх! Плечо подставь!
Здесь внизу и без Сергея разберутся.
– Ага!
Варяг не стал заморачиваться: подхватил Сергея и рывком вздел над головой. Миг – и тот уже на крыше рядом с Машегом и Кистром.
Вовремя. Из щели между домами выскочили свеи. И явно недружественные, потому что тут же метнули копья в коротенький ополченческий строй.
Четверо бондов сразу в минус. В строю, однако, были не только бонды. Дерруд и Нарви перехватили летящие копья и отправили обратно. Дерруд – успешно. Из четырнадцати врагов осталось тринадцать.
Нет, уже одиннадцать. Защелкали луки Машега и Кистра и вынесли еще парочку. Враги среагировали вмиг: уплотнили строй, и стрелы свейских бондов угодили уже в щиты. Но польза была и от этих выстрелов, потому что свейский клин не ударил в строй оборонявшихся с разбега, а придвинулся полушагом и надавил… Как раз туда, где его приняли Сергеевы бойцы, не уступавшие свеям классом.
«Крыша» щитов тут же пошла щелями… В одну из которых Сергей немедленно вбил стрелу. Машег же успел отправить целых три, оставив «наконечник» клина без «заспинной» поддержки. Лидирующую тройку свеев тотчас отжали от остальных, окружили и отправили в Валхаллу. Четверо уцелевших отступили в щель, из которой вылезли. Рявк Дерруда осадил бондов, вознамерившихся развить успех. Задача, поставленная Сергеем, была проста. Защищать вход длинного дома.
Сергей огляделся. Кое-что увидел. Света хватало у ворот, где горели факелы. Там дела шли неплохо. Торвард с парой десятков держал примерно столько же бойцов Щедрого. Однако самого Скельдума-ярла там не было. Надо полагать, он был среди тех, с кем бились остальные хирдманы Торварда на тесных улочках гарда. А вот как складывалось там, Сергей мог только догадываться. Впрочем, темнота играла на руку защитникам, знавшим свой городок.
Очередная компания ворогов выбежала из ворот конюшни, выходившей к задним дверям длинного дома. Дверям деревянным и, естественно, запертым.
Свеев было десятка три. Увидав длинный дом, они радостно заорали. Часть их тут же кинулась рубить дверь, а остальные, продолжая вопить, бросились вдоль стен, с двух сторон, к главному входу.
Добежали не все. Стрелки с крыши сумели их порядком проредить. Свеи даже не поняли, что их обстреливают. Темно, шумно и так хочется поскорее победить и приступить к самому интересному.
Недобитки из первой группы тоже воодушевились. Выскочили из своей щелки и ринулись в атаку…
Пока добежали, Сергей уложил двоих. Двое уцелевших ударили в середину строя, где оставались только ополченцы. Бойцы Сергея встали на флангах, чтобы встретить бегущих вокруг дома.
И они их встретили вполне достойно. А ополченцы благодаря сплоченности и численному превосходству разменяли двух своих на пару вражьих хирдманов, хотя обычный размен при такой разнице в уровнях – один к семи-восьми.
Кто-то сбил последний горевший у входа факел, и стрелять стало затруднительно. Нет, видимость кое-какая была. Небо расчистилось, выпустило из-за облаков кривой сизый серп, чей свет неплохо отражался от снега. Но угадать чужих среди топчущихся внизу воев было затруднительно. На варягах практически такие же шлемы, как и на свеях Скельдума. Да и доспехи не особо отличались. Сергей мог бы отличить чужих и от своих по манере боя… Если бы мог разобрать, кто и как бьется.
Помогали ополченцы. Эти – отличались. И если их кто-то бил, то это явно был враг. Однако попробуй попасть, когда дерутся щит в щит и постоянно меняют позиции.
Сергей решил проблему радикально. Соскочил с крыши в сугроб, выкарабкался, вспрыгнул на вовремя подвернувшиеся перевернутые сани. Вот теперь – другое дело.
Две стрелы – и свеи, рубившие в капусту сбившихся гуртом ополченцев, заполучили по персональной стреле в нижнюю конечность, отчего резко потеряли в мобильности. Местные не сразу поняли, что смерть отменяется. А когда поняли, то вспомнили, что у них тоже есть оружие, и теперь уже хирдманам Щедрого пришлось кисло.
