Kitabı oku: «Спа-отель «Баба-Яга»», sayfa 5
– Вроде как к невесте, – вздохнул Иван. – Да только живём в разных городах.
– Чего так?
Иван с какой-то остервенелой готовностью стал выкладывать свою историю и свои печали.
– А она не едет, всё йогу свою преподаёт, – он ссутулился, опёрся локтями о стол.
– Йога-то – хорошо, – отозвалась Яна Егоровна. – Для здоровья полезно.
– А я что! Я ж не против! Йогой ведь везде занимаются. Говорю: приезжай, тренируй.
– А она?
– А ей жалко. Группу, говорит, жалко. Вот и мотаюсь, как маятник вон, на часах-то ваших.
Часы отстукивали, показывая далеко за полночь.
– А ещё конкуренции боится, – вспомнил Иван.
– И чего, зря боится?
– Зря! – стукнул ладонью по столу. – К ней же все идут: и беременные, и, – он потупился, – и обычные, и в этот, как его, в гамак, и на кала… кабала… капалабхати! Отзывы ей пишут. Она ж лучшая, Лена-то моя!
– Ты, смотрю, любишь её, милок.
– Люблю, – вздохнул Иван, – скучаю. Жениться хочу. И кольцо уж купил.
– Красивое?
– А чо теперь толку? Было красивое, да сплыло, – он булькнул губами и развёл руками, – потерял. Испарилось, к лешему.
– Потерял, говоришь? – она всмотрелась в его глаза, будто нутро изучая.
– Да, Яга…рна, – он икнул, – потерял, Ян’егорна. Да, может, и к лучшему, может, и зря всё это с переездом, со свадьбой.
Иван сложил голову на руки, потёр глаза.
– Ты это брось, голубчик. На горячую голову-то не решай. Я тебя спать отведу, а утром поедешь к своей Алёнушке, поговоришь. А колечко-то найдётся, ничего.
Из приоткрытого окна поползла лесная свежесть, окутала ноги прохладой. Тикали часы.
Иван взглянул на хозяйку. Лицо её плыло перед глазами. Она облизнула губы, прищурилась, хмыкнула. И оголила лезвия клыков.
Ивана разбудил звонок.
– Вань, ты как там?
Он резко сел, проснулся. Спал прямо в машине, на заднем сиденье. Тело затекло и ныло.
– Всё хорошо, Лен. Буду через полчаса.
Иван вышел из машины, размялся, натянул рубашку. Кожу под воротником засаднило, он почесал и содрал коричневую корочку: «Ух, комарьё! Кровососы».
Иван не помнил, как уснул, но помнил, как входил в калитку, мылся в бане, ужинал… И Яну Егоровну вспомнил. И клыки. Ну и дичь! Приснится же.
Он прошёл вдоль забора, к тому месту, где была калитка. Ничего. Глухой забор. Досочка к досочке – ни единой щели. Пропала калитка, будто и не было.
Иван вспомнил о другой потере, куда более важной. Кольцо. Он вернулся к машине и стал двигать сиденье. Приблизил к рулю, заглянул со второго ряда. Лежит. Смотрит голубым камнем, как глазком. Иван упаковал кольцо в футляр, сунул в карман и поехал к Лене.
Проезжая мимо развилки с табличкой, Иван присмотрелся: сквозь листву просвечивала стрелка, указывая направо. По радио Горшок вещал нараспев: «Чудовищ нет на земле», Иван сделал музыку громче и выехал на трассу.
