Kitabı oku: «Синтезис», sayfa 4

Глава VII. Смотритель

Хоть Асла и не заострила на этом внимания, её догадка оказалась верной: Рут действительно был близорук. Только раньше это не было проблемой, потому что у него имелся запас однодневных линз. Другие носить в Паноптикуме не получалось, подземный воздух разрушал оболочку. Но запас был точно рассчитан. И он подошёл к концу ровно тогда, когда должен был. В день, после которого никакие линзы Руту уже не понадобились бы.

Он действительно собирался уйти. Срок его службы на Совет Круга подошёл к концу, а с ним – и его жизнь, и Рут воспринимал это совершенно спокойно. Их сделка была удачной: мало кто согласился бы угробить себя за год почти постоянной работы в Паноптикуме. Но мало кто дал бы Руту этот лишний год жизни. Чёртова генетика. Если бы не ежемесячные инъекции, которыми Совет платил ему за работу, Рут был бы мёртв двенадцать месяцев назад. Инъекции новых препаратов, которые нужно было протестировать без шума и огласки. И тестирование прошло хорошо. Года Руту хватило, чтобы закончить все дела и мысленно подготовиться к концу. Жизнь в Круге, из которого ему не вырваться, опостылела ему ещё задолго до проявления болезни.

Когда Рут проводил инструктаж Двенадцатой Игры, его подробные объяснения про воздух Паноптикума явно не доставили игрокам удовольствия. Асла тогда спросила, как же он здесь работает? И не просто так: Рут действительно выглядел хорошо. Не просто живым – здоровым.

– О, за меня не волнуйтесь, – отмахнулся тогда Смотритель, давая понять, что вопрос закрыт.

И правда: волноваться было не о чем. Скоро всё должно было закончиться.

Но не закончилось.

Рут знал, что не смеет просить бóльшего, и Совет Круга тоже это знал. Но Рут всё равно попросил, а Совет отказал. Единственное его желание, кроме получения спасительных инъекций, заключалось в том, чтобы он умер до того, как произойдёт то, к чему он не успел подготовиться за всю свою жизнь – в отличие от своей смерти.

Рут знал, что это возможно. И знал: не исключено, что это произойдёт на последней Игре. Но надеялся, что ему не придётся смотреть.

Пришлось, и ещё как.

После Отбора Наблюдательный Совет выдал ему две упаковки капсул: зелёную и чёрную. Зелёные действовали как успокоительное, помогали сосредоточиться и держать себя в руках. Чёрные были блокаторами эмоций. Не всех, а самых сильных, тех, которые в момент приёма превышали уровень нормы.

Руту пришлось выпить все. Потому что когда работаешь в Игре, приходится выполнять свою работу так, как от тебя ожидают, несмотря на психическое состояние. Очень психическое.

В ответ на его многочисленные просьбы Совет Круга и Наблюдательный Совет (он обратился к обоим), не сговариваясь, заявили, что это дело случайности, жребия, судьбы. И хотя Рут знал, что это не так – вспомнить Аслу, Олероя и Орнубия, – часть Отбора действительно была рандомной.

А может быть, они сделали это специально. Именно потому, что Рут умолял этого не делать. Тогда он сам подписал приговор.

Но привёл в исполнение его не он.

Перед тем как идти за ними и их вердиктами в Белую комнату, Рут залпом выпил оставшиеся пять чёрных капсул и не двигался с места, пока не перестали трястись руки. Имя убийцы на магнитно-маркерной доске оказалось полным бредом, но капсулы уже начали действовать, и он постарался принять это как можно равнодушнее. К тому моменту, как они оказались в последней простой комнате с деревянной мебелью, где Руту предусмотрительно оставили графин воды (от такого количества капсул ему жутко хотелось пить, но зато эффект они имели потрясающий), он был почти спокоен. Мог находиться с ними в одном замкнутом пространстве.

С ним.

Мог открыть им правду, которая разрывала его на куски. И которую заливало, словно бетоном, чёрным содержимом капсул, смешанным с водой. Правду и ненависть. Кажется, он даже шутил.

Никто ничего не заподозрил.

Синтезис должен был проходить без него. Инъекция перестанет действовать не сегодня-завтра, и встретить смерть Рут собирался дома. Но всё изменилось. Ему нужен был ещё один день. Ему нужен был шанс. Он мог бы убить его сразу после Игры, схватить и бить его головой об стену, пока на ней не останется весь его воспалённый мозг. Но остальные точно вмешались бы. Однако ему в одурманенную таблетками голову пришла ещё одна причина: сначала ублюдок должен был помучиться в Синтезисе. Именно поэтому Рут выпросил себе ещё один день. Для Наблюдательного Совета же всё сложилось как нельзя удачнее. Планы должны осуществляться так, как они задуманы. Поэтому ему дали согласие.

Конечно же, они всё понимали. Но это только придавало Синтезису дополнительный интерес. Больные подонки, этого у них не отнять.

Именно поэтому Рут не открыл среднюю дверь за чёрным занавесом, а сначала вернулся в свою каморку, куда ему уже успели доставить дополнительную пару линз. Они ему пригодятся, потому что на Синтезис и то, что будет после него, у Рута были большие планы. Есть дела поважнее, чем умирать в постели дома. Правда, появились они не так давно.

Когда жребий выпал Флоре.

Часть вторая. СИМБИОЗ

Глава I. Aqua

– Он лжёт, – заявил Фортр. – Химик мёртв.

В полной темноте его слова прозвучали особенно зловеще, но Асла тоже так думала. Прочла на лице Рута. Может, Крам уже скрылся на Красных Болотах. Может, его уже утянуло на дно. За что? За то, что оказался лишним и не связанным с Игрой? Боже. Ради чего всё это? Они же просто издеваются над ними. Просто ставят эксперименты. Может, он пытался бежать?

– Надеюсь, он хотя бы сопротивлялся, – сказал Фортр. – Лично я просто так не сдамся.

Никто из нас, подумала Асла. Но когда Рут открыл им двери, за которыми была тьма, решимость на их лицах сменилась растерянностью. Хотя и не исчезла полностью. Осталась где-то внутри, там, где отчаянно зудит желание выжить. Но и оно не может зудеть вечно. Рано или поздно от этого устаёшь. Особенно когда оказывается, что желание это зудит из Игры в Игру, от этапа к этапу, и осуществление его зависит не от них – от Совета.

На потолке стала проявляться большая спираль. Сначала слабо, потом всё сильнее разгораясь, и, наконец, проснувшись достаточно для того, чтобы осветить всю комнату.

– Матерь божья, – пробормотал Фортр.

Ровно половину довольно большой комнаты занимал… бассейн. Прямоугольный, сделанный словно из древнего известняка, где-то на треть заполненный мутной ржавой водой. Бассейн простирался от стены до стены, обойти его было невозможно. На его бортике лежало большое чёрное полотенце.

– Нам ведь не надо… – Асла сглотнула. – Не надо будет… туда?..

– А ты как думаешь? – усмехнулся Фортр.

– Думаю, лучше не торопиться и действовать по правилам Игры, – осторожно ответила Асла.

– Правилам?! Правилам Игры?! – разъярился адвокат. – Это давно уже не Игра, и в ней давно уже нет никаких правил!

Асла промолчала.

– Сраный экспериментальный этап, – прошипел Фортр. – Посмотри, куда ты нас привела.

– Мы всё равно бы здесь оказались, – убеждённо ответила Асла, зная, что адвокату на это плевать.

Он проигнорировал её, шагнув вперёд. Пол в помещении был бетонным, словно его ещё не успели доделать – например, положить красивый ламинат или ковёр, или стекло, или золото, или что там ещё любят устроители Игры. Синтезис, похоже, и правда был не совсем доделан. По этой же ли причине в бассейне была грязная вода, оставалось вопросом. Само помещение освещалось спиралью с потолка, оттого было достаточно светлым, но совсем неуютным. В нём не было ничего, кроме большого надувного белого шара, лежащего перед бассейном, и какого-то устройства на каменном пьедестале в углу. Ни двери, ни окон, ни пневмопочты, ни шкатулок или сейфов.

Ничего знакомого, полная неизвестность.

Раздался скрип, и устройство на пьедестале, оказавшееся клепсидрой – водяными часами, – покачнулось. Отсчёт времени пошёл. Вода перетекала из одной, конусообразной, части сосуда в другую, круглую, стоящую под ней, медленно минуя метки. Сколько конкретно времени было отведено на данный этап, сказать было трудно, – несомненно, это было задумано в том числе и для дополнительной дезориентации и давления на Игроков. В любом случае справиться нужно было до того, как последняя капля воды упадёт вниз.

– Зашибись комнатка, да? – Фортр присел около шара и потрогал его. Потом взял в руки (вернее, обнял его, поскольку диаметром шар был около метра). И потряс.

– Там что-то есть, – полувопросительно сказала Асла, поёжившись. Помещение, кажется, было неотапливаемым.

– Определённо.

– Нужно его лопнуть?

– Возможно, – адвокат опустил шар на пол. – Но есть две вещи. Во-первых, сначала всё-таки нужно всё осмотреть.

– А во-вторых?

Глаза Фортра недобро блеснули.

– А во-вторых – поделись-ка своей стратегией победы.

– Что?

– Ты же Инсайт. Ты притащила нас сюда. А мне теперь ещё и с тобой чёрт знает чем заниматься. Химика уже пришили, и я хочу знать, как мне тут выжить.

Асла на пару секунд закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Потом подошла к адвокату.

– Я знаю не больше твоего, – сказала она. – В Игре мы должны были действовать сообща. В Синтезисе нас разделили, но суть осталась той же. Насколько нам сказали…

– То есть мне надо слушать тебя? – улыбнулся Фортр. – И мы выиграем?

– Я не…

– Ты понимаешь, что умрём или мы, или они?

– Рут сказал, что этап пройдёт одна команда. Больше ничего конкретного.

Вместо рвущегося из груди возмущённого крика Фортр неожиданно отвернулся.

– Не понимаю, зачем ты пытаешься выглядеть наивнее, чем ты есть, – пробормотал он. – Ты же прекрасно всё понимаешь.

Асла вздохнула.

– Надо сначала хотя бы понять, что от нас требуется.

– С этим не поспоришь, – буркнул Фортр.

Они осмотрели пол и стены, но не нашли никаких тайников. Потолок был слишком высоким, чтобы его можно было исследовать. Края бассейна, бортики и полотенце ничего не дали.

– Мне не нравится, что здесь нет нормальных часов, – сказал Фортр. – Как мы будем следить за временем по этой дурацкой штуковине? Это неудобно.

Он заглянул в клепсидру – вода неумолимо опускалась. Время в буквальном смысле утекало.

– Может, потом мы найдём ещё какие-нибудь часы, – с сомнением отозвалась Асла.

– Кстати, не хочешь поискать в воде? – поинтересовался адвокат.

Если Асла и хотела возразить, хотя бы временное спокойствие в помещении было ей важнее, чем нежелание прикасаться к грязнющей воде. Она села на бортик бассейна и осторожно нагнулась. Сквозь муть ничего не было видно, о чём она и сообщила.

– Ну так проверь, что там внутри, – снисходительно ответил Фортр. – Что-то ты не слишком сообразительна.

Асла вздохнула и принялась осторожно водить руками под водой. Олерой был прав. Она думала не о заданиях. Она пыталась вспомнить то, на что он ей намекнул. То, что было между ними и что отчаянно от неё ускользало. На стенке бассейна она обнаружила какие-то отверстия, но в них, кажется, ничего не было.

– Отлично, продолжай, – сказал адвокат.

Она принялась передвигаться по бортику и обследовать дно по периметру. Внезапно руки её на что-то наткнулись, и Асла вытащила из воды золотую спицу. Адвокат тут же подскочил к ней.

– Что это?

Асла стряхнула со спицы воду и отдала находку адвокату.

– Хм-м… – Фортр покрутил её в руках. – Один конец довольно острый, второй с каким-то странным наконечником.

– Может, надо проткнуть ею шар?

– Что ж, давай попробуем.

Они подошли к шару, и адвокат воткнул в него спицу. От громкого хлопка оба непроизвольно вздрогнули. Ошмётки белого материала разлетелись рядом, оставляя на полу запечатанный сине-фиолетовый конверт и маленькую круглую чайную свечу – чёрного цвета и с чёрным фитилём. Больше в шаре не было ничего.

Асла потянулась к конверту, но Фортр её опередил.

– Лучше продолжай искать в бассейне, может, ещё что-нибудь найдёшь. А то здесь что-то мало всего, в отличие от Игры.

– А письмо? Наверняка это инструкции!

– Я зачитаю его вслух, не переживай.

На слух Асла не слишком хорошо воспринимала информацию, но спорить не стала. Если Фортр решил покомандовать – пусть.

– Ладно, – пожала она плечами и вернулась к бассейну.

Фортр молниеносно вскрыл конверт и мгновенно прочитал короткий текст на карточке с двух сторон. Годы, проведённые за освоением толстенных юридических томов, научили его читать быстрее многих других.

И быстрее многих других он понял, что нужно делать.

– Ну что там? – спросила Асла, так и не услышав инструкций.

– Вот, смотри, – подошёл к ней Фортр, и она повернулась к нему.

Адвокат тыкал в белую карточку с чёрной надписью, Асла пыталась что-то рассмотреть, но уловить ничего было нельзя.

– Ты не мог бы…

Закончить Асла не успела – Фортр с силой толкнул её, и она, перелетев через бортик, плюхнулась спиной прямо в бассейн. Воды было недостаточно, чтобы утонуть, но достаточно, чтобы не слишком сильно удариться о дно бассейна. Асла на мгновение скрылась под водой, но тут же вынырнула, в ярости размахивая руками.

– Ты что?! – выкрикнула она, отплёвываясь.

Фортр ничего не ответил и почему-то посмотрел по сторонам.

– Знаешь, это уже… – начала Асла, пытаясь встать, но мутно-ржавая вода в бассейне вдруг пришла в движение. Раздался шум, похожий на огромные работающие насосы, и внезапно простое намерение Аслы подняться на ноги оказалось трудно выполнимым.

Что-то под водой словно невидимым магнитом с силой притянуло её обратно, ближе ко дну. Асла снова оказалась на спине, видя только потолок с лампой-спиралью и позвоночником ощущая давление воды.

– Что происходит?!

– Кажется, Синтезис наконец начался, – проронил Фортр, снова посмотрев на выгравированное слово «Аqua», которое он заметил на притолоке входной двери, но о котором не сообщил Асле.

Бассейн вспыхнул фиолетовым.

А потом вода почему-то запузырилась.

Асла пыталась освободиться от невидимых оков и выбраться из воды, но безрезультатно – устроители Синтезиса явно не для этого сооружали бассейн и механизмы в нём. Она почувствовала, как из отверстий, которые обнаружились на стенках бассейна, под водой забили струи.

Бассейн начал наполняться.

– Сделай что-нибудь! – в панике выкрикнула Асла, отчаянно пытаясь вырваться из водяной ловушки, стараясь держать голову над водой. Но её словно парализовало. Тело не могло сопротивляться подводному притяжению. Асле пришло в голову, что на дне бассейна какое-нибудь ужасное устройство, в которое её вот-вот засосёт, и вся вода вместо фиолетовой станет красной.

Цвета её крови.

– Я ждал этого с Финала, – сказал Фортр. – Решил, если ты нас не вернёшь домой, то умрёшь

– Ты не убийца! – жалобно простонала Асла, повернув к адвокату голову.

Фортр стоял у края бассейна с конвертом в руке и смотрел на неё, отплёвывающуюся от поднимающейся воды.

– О, не стоит меня недооценивать, – спокойно ответил он.

– Нас специально столкнули, понимаешь? – предприняла ещё одну попытку Асла. И она говорила правду. – Им нужен конфликт! Ты помнишь, что было на Игре? Мы же проиграем! Ты проиграешь!

– В этом я не уверен.

– Что в том конверте?

– То, что нужно было выполнить.

– Пожалуйста… – Асла смотрела на адвоката, но тот не реагировал. Больше она ничего сделать не могла. Притяжение удерживало почти неподвижно. Сопротивляться давлению не получалось.

Ей пришлось зажмуриться, потому что ржавая фиолетовая вода начала закрывать ей лицо. Ещё немного, и даже кончик носа скроется под водой, и тогда она захлебнётся, пока Фортр будет стоять и смотреть, как она умирает. Асла втянула носом побольше воздуха, пока ещё могла.

Фортр снова посмотрел на карточку, потом по сторонам. Он ждал чего-то, что, по его представлению, должно было произойти, но никак не мог дождаться.

– Эй, – сказал он негромко, озираясь в поисках камеры или микрофона. – Вы вообще видите, что происходит?

Асла полностью скрылась под водой. С виду могло показаться, словно она на какой-то СПА-процедуре: подсветка, пузырьки, полотенце на бортике, фоновый шум – только музыки не хватало.

Фортр зацепился взглядом за полотенце, задумался и чертыхнулся.

– Вот же суки, – пробормотал он.

Асла выглядела вовсе не как посетительница оздоровительных процедур, а больше напоминала безжизненное тело. Она экономила энергию, стараясь протянуть чуть дольше, пока воздух ещё оставался в лёгких. Но зачем, думала она, какой смысл, если скоро это всё равно произойдёт. Лучше бы она умерла в той Чёрной комнате. Теперь та действительно казалась ей лучше. По сравнению с этим. Под водой всё иначе. Шум звучит по-другому. Слышатся какие-то новые звуки. Последние, наверное. Воздух заканчивался. Асла не выдержала и вдохнула воду. Потом ещё, и ещё, рефлекторно, понимая, что только приближает свою смерть.

Под водой всё иначе. Тело хочет биться в конвульсиях, но сквозь водяную толщу двигается замедленно, тяжёло, в прямом смысле на последнем издыхании. Ощущаются какие-то касания. Наверное, водоросли, краем угасающего сознания подумала Асла, словно она умирала не в ржавом бассейне, ловушке, построенной для убийств, под взглядами скрытых камер на потеху Советам, а где-нибудь на другом конце мира, в океане и в одиночестве, просто несчастный случай, с кем не бывает. Водоросли обвили её руки, спину, голову, и стали тянуть её, пытаться разорвать на части, словно недостаточно было просто дать ей захлебнуться. Водоросли вырвали её вверх, к ослепительному свету спирали, к оглушительной тишине, к воздуху – к воздуху, к воздуху!

– Давай-давай, – говорил Фортр, стуча её по спине, пока она, почти обезумев, откашливалась и отплёвывалась. Они стояли в бассейне, освещённые фиолетовым светом – теперь он исходил и от спирали на потолке, – и Асла медленно возвращалась в реальность. Скинув с себя руки-водоросли адвоката, она, споткнувшись, вылезла из бассейна и схватилась за чёрное полотенце.

– Господи, – простонала она в махровую ткань.

Адвокат вылез из бассейна и сел на бортик.

Свет в помещении мигнул три раза, потом вода в бассейне стала убывать.

– Почему ты меня вытащил? – отдышавшись, спросила Асла, прижимая к себе промокшее полотенце. Её серебристые волосы стали тёмно-серыми, вода стекала по одежде, капала на бетонный пол, образуя лужицы.

– Подумал, ещё пригодишься, – проронил Фортр, но прозвучало это не слишком убедительно.

– Чушь. Ты же так хотел меня убить, – сверкнула глазами Асла. – Тебе же так нравилось стоять и смотреть, как я захлёбываюсь! – Она подошла к адвокату, по-прежнему сидевшему на бортике и смотрящему в пол. – Что же ты не довёл дело до конца? Или опять облажался, как тогда, в Чёрной комнате?

Фортр поднял голову. Асла была проницательна, как и подобало Инсайту. Чего не скажешь о нём самом. Прочитав послание от Совета, Фортр поддался искушению, терзающему его уже давно.

Один из них должен был оказаться в бассейне, явно не предвещающем ничего хорошего. Во-первых, Фортру совершенно не хотелось остаток Синтезиса провести мокрым и дрожащим от холода. Во-вторых, не хотелось испытывать на себе очередные извращённые механизмы Совета. В-третьих, не хотелось тратить время на препирательства и уговоры Аслы спуститься в бассейн. Ну и, разумеется, в-четвёртых (хотя на самом деле во-первых), Асла должна была хоть как-то, но поплатиться за то, что сделала в конце Игры. Хотя бы так. Пусть так.

К тому же из них двоих ему выбирать не приходится – на случай неожиданной кончины в зловещем бассейне. Но когда Асла полностью ушла под воду, а ничего в комнате так и не произошло, Фортр позволил себе задуматься. Полотенце вряд ли предназначалось для трупа. Второй шанс? Значит, из бассейна Асла должна выйти живой. По крайней мере, могла. Но самостоятельно у неё это вряд ли получится, судя по неудачным попыткам и затихшему телу. И Совет ничего не предпринимает, наблюдает… Фортр действительно не прочь был причинить Асле вред, однако и одному ему оставаться не хотелось. По крайней мере, зная, что впереди ещё несколько комнат. И если столкнул он её, решив, что если умирать (а что? вполне возможно!) – то ей, а не ему, то полотенце подсказало, что он снова поторопился. Эмоции взяли верх над разумом, а это с адвокатом случалось не часто.

Ошибался он тоже редко, однако это снова произошло.

– Решил не рисковать, – осторожно ответил Фортр, не уточняя: решил не рисковать собой, и потому столкнул её, ничего не объяснив, или решил не рисковать собой, делая неправильный выбор и оставляя её умирать в бассейне.

– Всё понятно.

Асла отняла от груди полотенце, и уставилась на его край. Чёртова тесьма, подумала она. Снова эта чёртова тесьма. И вода… Кругом вода. Она вздрогнула, словно вспомнив что-то, и непроизвольно сжала пальцами мокрую махровую ткань.

Чёрт возьми, этого не может быть.

Сейчас не самое подходящее время.

Асла сглотнула, взяла с бортика бассейна карточку, на которую попали брызги воды, и внимательно прочитала её несколько раз. Потом снова посмотрела на Фортра. И холодно повторила:

– Да, всё ясно.

Адвокат потянулся было к брошенному на пол полотенцу, но вовремя понял, что оно ему ничего не даст. После того как им воспользовалась Асла, почему-то резко побледневшая, на нём не осталось ни одного сухого сантиметра. Самому же ему всё равно пришлось вымокнуть – пока он вытаскивал Инсайта из воды, стал ненамного суше неё. Что ж, сам виноват.

– Проклятье! – воскликнула Асла.

Фортр посмотрел туда же, куда и она. В бассейн.

Полностью осушенный, он скрывал на дне в центре люк, очертания которого бросались в глаза благодаря выбивающемуся в щели свету.

Асла подняла чёрную чайную свечу и сунула её в карман джинсов. На всякий случай карточку от Совета положила туда же. Подошла к клепсидре – вода в ней ещё была, но большая часть её уже перетекла в нижний отсек. Похоже, они успели найти выход.

– Я возьму это, – сказал Фортр, нагибаясь за золотой спицей. – Возможно, пригодится.

Асла не удостоила его ответом и шагнула обратно в бассейн. Ручки у люка не было, иначе её можно было бы обнаружить при обыске, но и пальцами он не подцеплялся, она лишь поцарапалась до крови. Разозлившись, Асла топнула по люку, и это-то как раз и сработало. Спираль на потолке стала затухать, а комната начала погружаться во мрак. Панель люка отъехала в сторону, и Асла увидела лестницу, уходящую в ярко освещённое помещение. Не оборачиваясь на адвоката, Асла стала спускаться вниз, стараясь держать себя в руках. Начали они ужасно, но это не значит, что она так просто сдастся.

– Эй, подожди меня! – донёсся до неё голос Фортра. – Осторожнее там!

Какой заботливый, подумала Асла, сползая на последнюю ступеньку. А потом, как ни старалась, не удержалась и мысленно добавила:

Ничего, следующий раунд будет за мной.