Kitabı oku: «Темный поцелуй», sayfa 3

Глава 5

Вскоре я окунулась в свою любимую стихию – чтение. Почему-то я люблю читать бумажные книги гораздо больше, чем электронные варианты, казавшиеся какими-то неживыми. Мне нравится шорох страниц, запах бумаги, вот это уединение в тишине читального зала.

Я набрала себе несколько изданий, села на свое любимое место в углу возле окна и углубилась в изучение материала. Все старательно записывала. Неожиданно, сама увлеклась темой и забыла о времени.

– Рианна, – кто-то прошептал мне на ухо.

У меня ручка выпала из пальцев. Я резко обернулась. Никого! Наша библиотекарша подняла на меня взгляд и строго покачала головой.

– Тш-ш-ш! – шикнула на меня она.

– Простите, – полепетала я и полезла под стол за укатившейся ручкой.

– Риа-аанна-аа!

Протяжный горячий шепот снова стал для меня неожиданностью. Прикусила губу и зажмурилась.

– Это глюк, это глюк, это глюк! – прошептала я.

– Я жду тебя, Рианна!

Снова прикусила губу и скривилась от боли. Сама не заметила, как растревожила, едва зажившую, ранку на губе. Отлично, если больно, значит, я не сплю. Час от часу не легче! Видимо заработалась. Бросила взгляд в окно на сгущающиеся сумерки и стала собираться домой. Сдала стопку книг, поблагодарила библиотекаря и вышла на улицу.

Холодный ветер устремился мне в лицо и залез за шиворот, вызывая дрожь. Подняла воротник, спрятала руки в карманы и поспешила на остановку. Какой-то неведомый, безотчетный страх гнал меня вперед. Голос я больше не слышала, зато теперь казалось, что кто-то неотрывно смотрит на меня. Я даже остановилась, озираясь по сторонам. Но никого, кроме двух бомжей у мусорного бака и прогуливающейся по скверу парочки не обнаружила.

– Так и до мании преследования недалеко, – разозлилась сама на себя за панику.

Остановка общественного транспорта располагалась под фонарем, да и оказалась довольно людной. Но почему-то легче мне от этого не становилось. Чужой взгляд гулял по моей спине, вызывая непонятую тревогу. К счастью, троллейбус подошел довольно быстро, и я нырнула в его теплое нутро. Примостилась у задних дверей и с облегчением выдохнула. Стало легче. Уткнулась лбом в холодное стекло окна, подняла глаза и остолбенела. Рядом с нашим траликом медленно ехал черный тонированный автомобиль. Снова зудящее чувство чужого взгляда защекотало нервы.

Да ну, ерунда! Может быть, водитель просто по телефону разговаривает, вот и не обгоняет нас? Кому я сдалась?

Решительно отвернулась от окна и привалилась к нему спиной. Нечего накручивать себя.

На выходе из троллейбуса я слегка замешкалась, помогая какой-то бабуле выйти.

– Ой, спасибо, деточка! – кряхтела старушка, вытягивая из транспорта неподъемные торбы.

Я поразилась, как она их вообще умудрилась туда затащить.

– Вы далеко живете? – спросила я ее.

В ответ она лишь покачала головой.

– Вон в том доме, – махнула она рукой на соседнюю пятиэтажку.

– Давайте я вам помогу, – вздохнула я, подхватывая сумки.

Мы зашагали по дорожке. Бабуля оказалась довольно разговорчивой. Рассказывала мне о детях, внуках. Ее внук сейчас учится здесь, в Москве и живет у нее. Вот она и ездила в магазин, надо же кормить внучка.

– А он вам не может помочь? – спросила я, перекладывая сумки из одной руки в другую.

– Что ты, девонька! – всплеснула руками старушка, – Ему учиться надо! Некогда ему такой ерундой заниматься! Он еще и спортом занимается! А я на пенсии, мне все равно делать нечего, вот и езжу в магазин, да готовлю вкусности.

Я только хмыкнула. Мда, представляю, что там за внучок – отличник, спортсмен, комсомолец! Я хихикнула. Хотя не смешно все это. Если ему бедному некогда бабушку свою встретить, хотя бы, и помочь донести тяжеленные сумки. Но чужая семья – потемки, как говорила моя мама. Поэтому больше я вопросов не задавала. Молча, тащила торбы, раз уж сама вызвалась, краем уха слушала рассуждения пенсионерки по поводу тарифов ЖКХ, о ценах на молочные продукты и качество медицины. Высказываться на эти темы не собиралась, так что только кивала и поддакивала.

Когда мы оказались у дверей ее квартиры, я готова была расплакаться от счастья. Руки нещадно болели, на пальцах остались вдавленные следы от ручек. Дверь распахнул парень под два метра ростом, накаченный, с модной стрижкой.

– Ба, чего так долго? – рявкнул любящий внучок, скользнув по мне равнодушным взглядом, – У меня режим!

– Аркашенька, – залебезила старушка, – в городе пробки жуткие! Сейчас я тебе быстренько приготовлю!

– Я на тренировку опоздаю! – проворчал Аркашенька.

Я сунула ему торбы. Но парень мгновенно опустил их на пол.

– Мне нельзя тяжести поднимать! – хмуро оповестили меня.

– Спасибо тебе большое, деточка! – вспомнила обо мне бабулька.

– Да не за что, – улыбнулась я ей и поспешила вниз по лестнице.

Пусть они там сами разбираются! Но меня воротило от подобных экземпляров. Сидит на шее у бабушки, еще и помощи ей никакой! Достанется же такое сокровище кому-то!

Все еще негодуя по этому поводу, шла по тропинке к своему общежитию, как вновь ощутила на себе чей-то взгляд.

– Все, пора лечиться, – прошипела сама себе, кутаясь в плащ и прибавляя ходу.

Когда уже до входа в нашу общагу оставалось метров сто, я отчетливо услышала позади себя шаги. С трудом поборов желание броситься со всех ног к дверям, резко обернулась.

– Ты? – не поверила я своим глазам.

Изумлению моему не было предела.

– Привет! – одарили меня улыбкой.

Я не ответила. Развернулась на каблуках и все-таки прибавила ходу.

– Рианна!

Остановилась. Перевела взгляд на чужую руку, сжимавшую мое предплечье.

– Руки убери! – прошипела я, выдергивая локоть.

– Послушай…

– Алекс! – оборвала я его, – Я не хочу с тобой разговаривать! Я не хочу тебя видеть! Я знать тебя не хочу!

По мере того, как я говорила, голос набирал обороты и в конце сорвался на крик.

Лицо моего бывшего жениха исказилось от боли, промелькнувшей на нем. Меня кольнула жалость, но я мысленно дала себе за это затрещину. Сейчас смотрела в его голубые глаза и не чувствовала ничего, кроме раздражения. Алекс улыбнулся той самой, моей любимой хулиганской улыбкой, от которой у меня всегда подгибались коленки. Я напряженно прислушивалась к себе. Ничего! Ничего я не чувствовала, глядя на человека, за которого совсем недавно собиралась выйти замуж.

– Я хочу поговорить, – проникновенно проговорил он. – Пожалуйста!

– Ты мне уже все сказал! Мог бы не утруждаться! Отпусти! Мне некогда!

– Я не отниму у тебя много времени. Ну, неужели я не заслужил чуточку твоего внимания? После всего, что между нами было!

Вот тут он задел меня за живое! Не знаю, какой бес в меня вселился, но я подскочила к своему бывшему, привстала на носочки, чтобы хоть немного сравнять разницу в росте, и зашипела разъяренной кошкой:

– А я думала, что после всего, что между нами было, ты не будешь слать мне эс-эм-эс сообщение, что никогда меня не любил и хочешь «умереть от любви» на какой-то кукле размалеванной!

Вот выпалила все это, и на душе стало легче. Как будто и не было тех дне и ночей черной тоски и желания умереть. Сейчас я четко осознала, что не смогу простить его никогда, что больше не люблю человека, предавшего меня.

Вырвалась из захвата и пошла в подъезд нашего общежития. На душе было пусто и холодно. Его взгляд жег лопатки.

– Я все еще люблю тебя, Рианна!

Даже не стала оборачиваться. Странно, но его слова, которые я мечтала услышать всего несколько дней назад, не произвели на меня никакого впечатления.

– Будь счастлив, Алекс, – тихо ответила и вошла в тепло нашего холла, вздрогнув, когда за спиной захлопнулась металлическая дверь.

– Явилась? – строго спросила наша комендант.

– Здрасте, теть Нюр, – поздоровалась я и прошмыгнула к лифту.

– Чего поздно-то так? – довольно миролюбиво спросила женщина.

– Да в библиотеке засиделась, – вздохнула я, нажимая на кнопку вызова.

Наша блюстительница порядка подозрительно прищурилась. Я не выдержала.

– А что?

– Опять приходил тип какой-то подозрительный! – поджала губы теть Нюра.

– Подозрительный?

– Ага, бритоголовый! Точно говорю тебе – бандит!

У меня пересохло во рту. Я поняла, что она точно говорит не про Алекса. Мой бывший не был частым гостем в нашей общаге, но даже если каменда его забыла, то вряд ли бы она назвала его бритоголовым. Алекс обладал шикарной шевелюрой пепельного цвета.

Тогда, кто мог интересоваться мной?

– Что он хотел? – сипло спросила я.

– Да кто их этих скинхедов разберет? – удивилась тетя Нюра, – Околачивался тут вокруг здания. Я хотела спросить, так он мигом испарился, будто его и не было! А вообще, Маруська, ты бы приструнила своих мужиков, а!

Я хлопнула глазами и вошла в приехавший лифт.

– Хорошего вечера, – попрощалась я с нашей комендантшей, прежде чем закрылись створки кабины.

Глава 6

В нашу комнату я ворвалась злая как черт.

– Ого! – Велька отложила книгу и удивленно посмотрела на меня, – Ты чего такая злющая?

Я швырнула рюкзак на свою кровать и плюхнулась рядом.

– Алекс приходил, – поябедничала я.

У подруги отвисла челюсть.

– Серьезно? Что хотел?

Я отмахнулась и нахмурилась.

– Не знаю, нес какой-то бред! Вообще вел себя странно! Просил прощения.

Моя соседка подняла вверх указательный пальчик и строго проговорила:

– Если ты простишь этого козла, я тебя убью!

– Вот так ты обо мне думаешь, да? – я даже обиделась.

– Ну, знаешь, ты так страдала по нему, – ничуть не смутилась подруга, – ходила тут как тень. Только о нем и говорила. А тут приходишь такая вся злая. Даже не расстроенная. Меня это настораживает. Не похоже это на тебя!

Я задумалась.

– Ты права! – устало улыбнулась ей, – Мне абсолютно пофиг! Хоть это на меня и не похоже. Ничего, кроме раздражения и чувства гадливости я не испытала!

Велька пересела ко мне на кровать и обняла за плечи.

– Я горжусь тобой! Ты молодец!

– Спасибо, – я улыбнулась подруге, – еще мне теть Нюра сказала, что меня снова спрашивал какой-то тип бритоголовый преступной наружности.

Велька округлила глаза.

– Ну, ты и шалунья! – прыснула она.

– Не смешно, Вель, – печально сказала я, – мне страшно! Кто этот тип? Что он хочет и почему вообще здесь околачивается?

– Давай в полицию обратимся? – подумав, предложила моя соседка.

– Ага, и что мы им скажем? Типа – какой-то парень ходит ночами вокруг общежития, мне тетя Нюра сказала? Даже знаю, куда нас пошлют с таким заявлением.

– Ну да, ты права, это глупо.

Велька встала, выключила свет и подкралась к окну. Слегка отодвинула штору и выглянула на улицу. Я тоже подошла к ней.

– Ну что там? – почему-то шепотом спросила я.

– Ничего пока не вижу, – так же тихо ответила Велька, – но это не значит, что там никого нет.

– Конечно, есть! – фыркнула я, – Вон мужик с собакой гуляет, вон кот по помойке шарится, вон… лежит кто-то…

Мы с Велькой переглянулись. На самом деле у стены соседнего дома кто-то лежал в тени деревьев. Туда почти не доставал свет от фонаря, но торчащие из кустов ноги в джинсах и белых кроссовках было видно очень хорошо. Не сговариваясь, мы ринулись на выход. Я на ходу застегивала плащ и натягивала шапку.

– Куда это на ночь глядя, собрались? – хмуро спросила наша бдительная комендантша.

– В магазин за хлебом! – рявкнула Велька, не останавливаясь.

Я прошмыгнула за подругой. Холодный ветер швырнул нам навстречу ворох желтых листьев, закружил их и понес вдоль улицы. Я зажмурилась на секунду.

– Туда! – подруга дернула меня за руку и мы стали обходить здание нашего общежития.

Завернули за угол и попали в кромешную тьму. Велька зашипела что-то сквозь зубы и полезла в карман за телефоном. Я заморгала, пытаясь привыкнуть к темноте. Постепенно окружающие нас деревья и здания стали обретать четкость. В этот момент подруга включила фонарик, и мир сузился до луча света, освещавшего нам путь.

– Идем! – Веля пошла вперед, я за ней по узкой тропинке.

Покоя не давало ощущение чужого взгляда, и я все время оглядывалась по сторонам. Вот и соседний дом. Невольно мы замедлились.

– Вель, мне страшно! – призналась я.

Подруга одарила меня убийственным взглядом.

Мы приближались к тому месту, на которое смотрели из окна. В нос ударил соленый запах крови. Меня замутило. Сердце взбесилось и заколотилось как ненормальное, его примеру последовал желудок. Я еле сдержала себя, зажала рот рукой. Но в тот момент, когда увидела того, кто лежал в кустах, крика сдержать не смогла.

– Алекс! – я упала рядом с ним на колени.

Мой бывший лежал в луже крови, лицо бледное, глаза закрыты. Руками он придерживал рану на боку, из которой торчала рукоятка ножа. Краем уха я слышала, как Велька вызывает скорую. Но сейчас я видела только жуткую рану и пыталась нащупать пульс. Не сразу, но мне это удалось. Сердце очень слабо, но билось.

– Алекс! – не могла сдержать я слез, – Ты меня слышишь? Открой глаза!

Я руками обняла его лицо. Боже, он был такой холодный!

– Ри… – полушопот-полустон.

Я вскинула голову. Не показалось! Его глаза приоткрылись.

– Ты пришла…

Глотая слезы, я кивнула.

– Потерпи, скорая уже едет! Все будет хорошо!

– Ри… прости меня…

– Прощаю, – отмахнулась я от этого.

– Двадцать пять… четыре, – он закашлялся, – только ты поймешь…

Больше он не говорил ничего. Глаза снова закрылись, и Алекс перестал подавать любые признаки жизни. Я дико испугалась, но в этот момент приехали врачи. Нас с Велькой оттеснили. Дальше все было как в страшном сне. Алекса увезли, а мы провели почти всю ночь в отделении полиции, давая показания. Домой попали под утро. Приняв душ и смыв с себя кровь Алекса, упала на кровать и постаралась заснуть.

* * *

Князь мерил шагами свой кабинет. Он сегодня несколько раз пытался выйти на связь с девчонкой, но она все время от него ускользала, как будто знала, что имеет над ним власть и сама играет с вампиром. Да быть такого не может! Сейчас на нее еще должна действовать его печать, узы крови просто так не отпускают. Его же не отпустило до сих пор! А она всего лишь смертная! Ну не может она сопротивляться зову древнего вампира! Не может!

– Проклятье! – Кристиан с ненавистью посмотрел на свое отражение в зеркале. Женщины всегда считали его привлекательным. Большие выразительные глаза в обрамлении черных ресниц, правильные черты лица, тонкий прямой нос, высокие скулы, чувственные губы, иссиня-черные волосы оттеняли слегка смугловатую кожу. Ростом и фигурой создатель тоже не обделил Князя. Он всегда выделялся своей статью и какой-то хищной грацией. Все это манило противоположный пол как огонь бабочку. Его магнетизм безотказно действовал на вампирш, а про человеческих женщин не стоит и говорить. Ему достаточно было одного взгляда, одного прикосновения и женщины сами были готовы на что угодно, лишь бы он одарил их хоть малейшим вниманием. А тут какая-то девчонка…

Кристиан понимал, что с каждым часом их связь с девушкой слабеет. Вскоре он окончательно потеряет влияние на нее и не сможет уже вторгаться в сознание Рианны.

– Рианна, – протянул он, смакуя каждый звук ее имени.

Прикрыл глаза. Потянулся разумом к девочке. На губах заиграла хищная улыбка от предвкушения. Нервы напряжены до предела. Ему не терпелось прикоснуться к нежной коже, вдохнуть запах волос, прикоснуться к губам… Вкус того поцелуя до сих пор будоражил кровь, заставляя окунаться в воспоминания снова и снова. Пора уже признать – он болен ей!

В темном сознании вампира, будто лучик солнца замерцал. Она! Но к удивлению Князя пробиться к сознанию Рианны удалось не сразу и не в полной мере.

– Рианна! – позвал он девушку.

Отклик был, но слабый и неясный. Вампир, как будто, натолкнулся на невидимую преграду. Сжал зубы и усилил ментальное воздействие.

– Рианна!

Мягкой пружиной его отбросило от разума девушки назад. Неосознанно появились клыки, пронзая собственные губы. Рефлексивно облизнул их, мгновенно залечивая раны.

– Рианна, я жду тебя!

На миг, на самое короткое мгновение, ему показалось, что он пробился к девушке, но тут же получил тяжелейший откат, и его вышвырнуло в реальность.

Ошеломленно Князь осматривался по сторонам. Он не верил в только что произошедшее. Руки слегка потряхивало, в голове пульсировала боль.

– Снова упорхнула, птичка, – прошипел взбешенный вампир, – не хочешь по-хорошему, поговорим по-другому! Дождемся ночи.

Но ночью сознание Рианны было недоступным. Он снова пытался прорваться к ней, но ничего не получилось. Одновременно с этим его волной накрыло желание прикоснуться к ней, прижать хрупкое тело к себе, снова ощутить вкус ее сладких губ. Самое удивительное, что Кристиан не хотел бороться с этим наваждением. Внутри загорелся азарт – найти, покорить, подчинить, обладать…

– Хозяин! – появился в дверях молодой вампир, которого он послал следить за девочкой.

– Что ты здесь делаешь? – мрачно спросил Кристиан.

– Уже рассвет, – произнес охранник, – я не могу еще находиться на солнце. Простите.

Он покаянно опустил глаза.

Дарк махнул рукой.

– Как тебя зовут? – внезапно спросил хозяин.

Парень удивленно посмотрел на Князя.

– Джейсон, – не веря своему счастью, ответил он. Никогда не мог бы подумать, что хозяина будет интересовать его имя. Это могло означать только одно – повышение.

– Хорошо, Джейсон, – выдохнул Кристиан, – рассказывай!

– Мне кажется, у девушки большие неприятности.

Глава 7

Этой ночью я спала от силы пару часов. Сначала допрос в полиции, потом я пыталась выяснить в больнице, что с Алексом. Но он был в реанимации и прогнозов никто делать не хотел. Потом я долго не могла уснуть. В конце концов, Велька напоила меня успокоительным, и я забылась беспокойным сном. Во сне я чувствовала какое-то непонятное томление, меня кто-то звал, казалось, что я вижу чей-то взгляд темных глаз, но при этом мне было так страшно, что я старалась проснуться, но все никак не получалось. В какой-то момент я перестала сопротивляться, расслабилась. Тогда увидела перед собой прекрасное лицо молодого человека. Мне до жути захотелось прикоснуться к нему, за что я рассердилась на себя. Вспомнила, как моя бабушка учила меня просыпаться от кошмаров. Она говорила, что надо с силой сжать руки в кулаки, тогда ногти вопьются в ладони, станет больно и ты проснешься. Я попыталась сосредоточиться на своих руках. Не получилось. Еще одна попытка. Яростно сжала руки, в отчаянии вырываясь из плена сновидения.

Тело била мелкая дрожь. Казалось, что я до сих пор слышу манящий шепот: «Рианна!». От этого голоса что-то встрепенулось внутри, заставляя сердце то замирать, то биться чаще.

Тихонько встала с кровати, на цыпочках прошла в ванную и умылась холодной водой. На ладонях красовались следы от моих ногтей в форме полумесяца. Прекрасно!

Что со мной твориться? У меня на руках чуть не умер жених. Хорошо. Бывший жених. Не суть! А я воображаю себе какого-то несуществующего красавца с надменным взглядом. Губы предательски запекло, отчего-то вспомнился тот поцелуй в клубе.

– Размечталась! – хмыкнула я, глядя на свое отражение в зеркале, – Наверняка, это был какой-то прыщавый ботан.

Но легче мне не стало. Тело помнило те прикосновения сквозь тонкую ткань блузки. Меня будто прошило электрическим током. Нет, там был не ботан. Он был высокий, мускулистый, с шелковистыми волосами и такими нежными губами…

– Черт!

Я снова плеснула на лицо холодной воды.

– Ты еще влюбись в этого типа, идиотка! – сама на себя зашипела я, живо представив, как ищу его, целуя всех подряд.

Время было уже раннее, так что ложиться спать, не было смысла. Я приготовила завтрак и разбудила Вельку. Опаздывать на занятия не хотелось, и мы стали собираться в университет.

К моему великому облегчению, тетя Нюра, судя по всему, еще спала, когда мы вышли из общежития. Город встретил нас моросящим дождем. Мой вчерашний плащ был испачкан кровью, поэтому подруга великодушно одолжила мне свою куртку, которая смотрелась на мне, как на пугале. Зато было тепло!

В универе я старалась сосредоточиться на занятиях и выкинуть из головы гипнотический взгляд, но все равно, в голове звучал призрачный голос, от которого мурашки ползли по телу, а воображение не поддавалось контролю. Я с упорством маньяка вновь и вновь прокручивала в голове этот голос, соединяя его с взглядом темных глаз и собственными воспоминаниями сумасшедшего поцелуя.

В очередной раз меня накрыло этими эмоциями, когда я шла по коридору университета от одной аудитории в другую. Низ живота сладко заныл. От неожиданности я оступилась и начала падать. Видимо бессонная ночь сказалась на моей координации. И лежать бы мне сейчас на не совсем чистом паркетном полу посреди коридора, да только меня успели подхватить сильные руки. Подхватили, на мгновение прижали к кому-то, потом осторожно поставили на ноги.

– Простите, – проблеяла я, желая сквозь землю провалиться. Наверняка, на нас сейчас пялятся все студенты, что были вокруг. Пялятся и ржут. Боже, стыд то какой!

– Совсем вы себя не бережете, Синицына, – услышала я насмешливый бархатный голос над ухом.

Я медленно, очень-очень медленно подняла глаза. Вот лучше бы я этого не делала! Мне захотелось снова упасть. На это раз в обморок, чтобы не чувствовать этого позорища и вообще, ничего сейчас не чувствовать! Студенты действительно на нас пялились. Но не ржали. У всех были такие лица, как будто я вытащила чеку из гранаты и размахиваю ею, примеряясь, куда бросить. Передо мной стоял и с интересом меня рассматривал, все еще продолжая придерживать меня за локоть, наш новый преподаватель по международному праву по прозвищу Упырь.

– Здрасьте, Владимир Андреевич! – не нашлась, что еще сказать я.

Темные глаза смотрели с прищуром и слегка насмешливо.

– Все в порядке? – спросил препод.

– Да, спасибо большое! – испуганно пролепетала я и забилась в его руках, желая освободиться.

Карецкий убрал руки и продемонстрировал мне свободные ладони. Хитро подмигнул мне и сказал:

– Тихо, я не кусаюсь!

Вот теперь вокруг послышались смешки. Мои щеки опалило жаром.

– Простите, – покаянно опустила я голову.

Велька подхватила меня под руку и шикарно улыбнулась преподавателю международного права.

– Простите нас, пожалуйста, – прочирикала подруга, – наша Ри пережила сильный стресс, не спала всю ночь, вот и закружилась голова.

Велька хлопала ресничками и невинно смотрела на Владимира Андреевича. Господи, она с ним что, флиртует? Взгляд препода сделался сначала удивленным, потом каким-то хищным. Легкая улыбочка скользнула по его губам.

Прозвеневший звонок заставил студентов поспешить по своим аудиториям, а Велька все стояла посреди коридора и улыбалась Карецкому. Тот тоже не спешил уходить и рассматривал мою подругу, будто в первый раз увидел.

Я кашлянула и дернула Вельку за рукав.

– Я, как и Марианна, ваша студентка, – быстро заговорила она, – меня зовут Виолета Давыдова, – выпалила и опустила очи долу. Я просто прифигела, если честно. Видимо и Карецкий тоже.

Он выгнул бровь и ухмыльнулся.

– Очень приятно! – ответил наш преподаватель, – А сейчас, если позволите, мне пора на лекцию. Всего доброго, девушки! Синицына, – я только хотела облегченно выдохнуть, сразу напряглась, – берегите себя!

Резкий разворот и мы узрели его спину.

– Какой мужчина! – мечтательно вздохнула Велька.

Я покосилась на нее.

– Кажется, стресс сказался не только на мне, – покачала я головой.

Подруга фыркнула, но взгляд от преподавательской спины так и не отвела.

– С ума сошла! – прокомментировала я ситуацию, – Идем на пару!

Остаток учебного дня казался бесконечным. Глаза закрывались сами собой. Моя паранойя больше не возвращалась ко мне, что радовало.

– Куда сейчас? – спросила Велька, когда мы вышли на улицу.

Погода был просто мерзопакостная. Противный мелкий дождь взял в друзья себе мокрый снег и с ненавистью поливал прохожих. Я посмотрела на свои видавшие виды кроссовки, искренне надеясь, что подошва не отвалится в ближайшие пару часов, засунула руки поглубже в карманы куртки.

– Я хочу поехать в больницу к Алексу, – шмыгнула носом я.

В носу уже крутило. Только начавшая отступать простуда, снова грозила взять под контроль мою жизнь.

– Тебя все равно к нему не пустят, – с сомнением протянула Велька.

– Ну и пусть, – отмахнулась я, – хоть с врачами поговорю, узнаю как он. Может быть что-то нужно? До сих пор не могу поверить, что с ним такое произошло!

– Только не задерживайся допоздна, – нравоучительно сказала подруга, – а то вон, какие дела творятся в нашем районе. Баллончик с собой?

– С собой. Толку от него! Все, я побежала!

В больнице мне ничего выяснить не удалось. Строгая медсестра не пустила меня даже в отделение.

– Девушка, милая, я его невеста! – слегка приврала я. Ну а что? Невеста же! Пусть бывшая, но это уже детали.

– Девушка! – в тон мне ответила сестричка, глядя на меня поверх очков, – Да будь вы хоть жена, не положено! Вы понимаете, что это реанимация? нельзя туда никому!

– Ну, хотя бы с доктором я могу поговорить?

– Он на операции!

Мне захотелось взвыть и ударится головой о стойку ресепшна.

– Да не переживайте вы так, – немного смягчилась медичка, – состояние тяжелое, но стабильное.

– Угу, стабильно плохо?

– Ну, если хотите, подождите, когда вернется доктор, – предложила мне девушка.

Я уселась на стул в коридоре и принялась ждать. Время шло, но доктора все не было. Я нервничала все больше. Особенно в те моменты, когда срабатывала сигнализация, что кому-то стало хуже. В таких случаях в коридоре поднималась небольшая суматоха. Всякий раз у меня самой сердце замирало, но когда я понимала, что это не из-за Алекса, облегченно выдыхала.

Пару раз ко мне возвращалась моя шиза. Но я была так расстроена, что уже не впечатлялась должным образом, просто отмахивалась от зова, как от назойливой мухи.

Внезапно распахнулись двери, и появился мужчина в синей форме и уставшими глазами.

– Надюша, что у нас нового? – обратился он к девушке за стойкой.

Медсестричка стрельнула в меня глазами и слегка кивнула головой в сторону эскулапа. Я тут же подхватилась со своего места.

– Доктор!

Он посмотрел на меня устало, но я не смутилась.

– Доктор! Я невеста Алексея Леонова, как он?

Доктор сдвинул густые брови к переносице.

– Плохо, – он это так сказал, как будто я у него спросила какая погода. Так обыденно и безнадежно это прозвучало, что у меня навернулись слезы на глаза.

– Что с ним? – тихо спросила я.

– Он в коме, – сказал доктор, что-то просматривая в бумагах, что взял на посту, – мы вынуждены держать его пока в таком состоянии. Он потерял много крови, у него были различные внутренние кровотечения, которые мы с трудом ликвидировали. Ему необходимо переливание, но у пациента очень редкая группа, а в нашем банке нет такого материала на данный момент. Сделали запросы в другие банки крови. Так что ждем. Пока прогнозов никаких делать не могу.

У меня зазвенело в ушах. Казалось, я таки упаду сегодня в обморок.

– Но ведь искусственная кома может сделать его овощем, – прошептала я, вспомнив все, что когда-либо читала по этому поводу.

– Если он вообще выживет, – скептически заметил врач, – но он молодой и сильный мужчина. Все будет зависеть от него самого. От его желания жить.

Домой я возвращалась, не разбирая дороги. Из-за ожидания доктора мое пребывание в больнице затянулось до темноты. Я брела по алее и размышляла, что же могло такого произойти с Алексом? За что, а главное – кто его так? Хотелось время отмотать назад, чтобы выслушать его. Ведь он хотел сказать что-то важное! А если бы я поговорила с ним, возможно, его жизнь не висела бы сейчас на волоске. Это я виновата!

Рыдания сами собой стали вырываться из груди. Слезы катились по щекам, смешиваясь с холодным дождем. Я шла, ничего не замечая вокруг. Вдруг грубая шершавая ладонь накрыла мои губы.

– Попалась, малышка? – кто-то проговорил мне в ухо.