Kitabı oku: «Почему все идет не так? Отпустить прошлое, разобраться в себе и найти опору», sayfa 2

С точки зрения нейрофизиологии эмоции предполагают сильное возбуждение в нашем организме. В этом случае конечная цель состоит в формировании поведения, направленного на решение определенной задачи. Как мы увидим далее, у каждой эмоции есть своя, присущая только ей задача.

В научном мире существует множество теорий, связанных с эмоциями. Опираясь на труды Ричарда Лазаруса – американского психолога, известного исследованиями когнитивной оценки, стресса и эмоций, – мы можем выделить как минимум шестнадцать разных эмоций. Девять из них – негативные:

• злость;

• страх;

• тревога;

• чувство вины;

• стыд;

• грусть;

• зависть;

• ревность;

• отвращение.

Четыре определяются как позитивные:

• счастье;

• гордость;

• облегчение;

• любовь.

К этому списку добавляются три эмоции смешанного значения:

• сострадание;

• благодарность;

• надежда.

Каждая эмоция появляется в результате обмена между внутренним миром и внешней средой и приводит к изменениям в поведении. Зная досконально, где начинаются ваши эмоции, вы можете вести себя более осознанно.

В основе любой эмоции лежит одна главная тема. Любая эмоция содержит в себе скрытые установки, заложенные с вашим развитием. Например, для случаев постоянной злости в психике человека написан отдельный сценарий. Чувства вины, стыда и тревоги тоже могут укладываться в глубоко скрытые эмоциональные сценарии.

Злость

Начнем с очень неприятной эмоции – со злости. Представьте, что вы за рулем, а другой автомобилист подрезает вас на полной скорости, чуть не устроив аварию. Как вы отреагируете? Один человек может элементарно испугаться, другой спокойно продолжит слушать радио, а еще кто-то разозлится и крепко выругается. Ситуация одна и та же, а реакция разная в зависимости от опыта и скрытых установок, полученных в детстве. Приступ неконтролируемого гнева – это всего лишь результат неспособности отрегулировать слишком высокую интенсивность чувства. Некоторые люди выходят из себя быстрее, чем другие. Вы, возможно, видели настоящие взрывы ярости, когда напряжение нарастает и достигает апогея. Человек в этом состоянии может ругаться, кричать, бросаться оскорблениями и даже ломать вещи.

Вот и пришло время для наших «почему». «Почему я так легко начинаю злиться? Какое значение я придаю внешним событиям, которые меня раздражают?» Каждая эмоция заключена в рамки, заданные взаимодействием с другими людьми. Мы впервые испытывали эмоции в первых отношениях привязанности.

Злость – это естественная эмоция, когда она адекватна ситуации. Она проявляется, когда мы считаем, что нам вредят или угрожают, и служит защитой. Да, мы злимся ради обороны, а не нападения. Люди, чрезвычайно легко впадающие в такое состояние, пытаются защитить себя, потому что раньше много страдали. Если вам часто случается испытывать гнев, то знайте, что вы «всего лишь» пытаетесь уберечь себя от боли. Это рудиментарная, остаточная боль. Казалось бы, для нее не должно быть причин, однако она составляет часть вашего эмоционального багажа. Задумайтесь о своей злости и о травме, что скрывается за ней. Например, если вас взбесило, что друг забыл позвонить, то не звонок как таковой (вернее, его отсутствие) вас раздражает. Под тяжестью своего эмоционального груза вы принимаете рассеянность за полное наплевательство, за непростительное личное оскорбление. Забывчивость друга будит боль, связанную с обманутыми ожиданиями и с отсутствием внимания, пережитыми в детстве.

Чувство вины и стыд

Если взрослые не удовлетворяют нашу потребность во внимании, то впоследствии мы воспринимаем малейший признак небрежения как трагедию и личное оскорбление. Этот сценарий часто встречается у тех, кому в детстве приходилось соревноваться с братом или сестрой за любовь и внимание родителя. Ребенок не властен изменить ситуацию, он всегда подчинен внешним обстоятельствам. Иногда эти обстоятельства могут посеять в нем семена злости, а порой – тревоги, вины и стыда. На последних двух эмоциях мы и остановимся. У них есть нечто общее: они ведут к избегающему поведению. Например, вы не высказываете свои истинные мысли, чтобы не ранить близкого человека (а значит, не чувствовать при этом вины), или же не смотрите в глаза прохожим на улице, чтобы уберечься от чувства стыда.

Чувство вины зарождается, когда, по нашим ощущениям, мы посягаем на безусловную моральную ценность. Как и прочие эмоции, вина играет определенную роль в развитии личности: охраняет нас от неловких ситуаций и предотвращает оскорбительное или безнравственное поведение. Подобно злости, переживание вины может стать хроническим. Есть люди, которые терзаются ей постоянно. Если вам случается испытывать вину, удовлетворите свое любопытство, спросив себя: «Почему мне кажется, что я за все в ответе? Что говорит обо мне вина? На какую моральную ценность я посягаю? Эта ценность истинная или она навязана мне кем-то другим?»

Вина коренится в несостоятельных моделях воспитания, основанных на эмоциональной манипуляции. Нам кажется, что мы посягаем на какие-то ценности, но на самом деле они не наши – их передали нам родители. Кто из нас не слышал фраз вроде: «Если не доешь суп, мама расстроится» или «Будешь плохо себя вести – мама заплачет»? Мы стали подростками и слышали: «Почему ты так поздно возвращаешься? Хочешь довести меня до инфаркта?» Таким образом родители закрепляют следующую установку: вы обязаны чувствовать вину, если не ведете себя так, как хотят другие. Чувство вины проявляется в терзающих вас угрызениях совести, когда вы чувствуете, что должны рассыпаться в извинениях даже за самую незначительную оплошность. Чувство вины и стыд скрывают в себе страх быть отвергнутым.

Стыд даже больше, чем чувство вины, подрывает самооценку и уверенность в себе. Он может вызывать у вас ощущение неполноценности: чтобы вы ни делали, никогда не достигнете высот. Не будете достаточно хороши, стройны, сообразительны, прилично одеты, готовы к чему-либо и т. д. В психоаналитическом учении Фрейда стыд – это явление, в котором задействованы другие, наблюдающие за нами (друзья, коллеги, учителя). Именно так происходит наше знакомство с этой эмоцией. Если вы готовы глубже разобраться в себе, попробуйте задаться вопросом: «Когда я почувствовал стыд?» Порой достаточно одного-единственного эпизода какого-либо потрясения, жестокого физического обращения или психологического насилия, например буллинга (травли), чтобы эмоция закрепилась и возникала вновь и вновь. Если в вашей автобиографической (сознательной) памяти не всплывает ни одного подобного случая, попробуйте определить скрытое значение стыда для вас.

Стыд – результат нашего поражения в борьбе с той частью нас самих, которая занимается самоосуждением и выносит себе приговор. Она не сообщает, кто мы на самом деле, а говорит о том, как нас заставляли чувствовать себя другие. Тот, кто вырос среди оскорблений и унижения, усвоил неловкое ощущение стыда, потому что не знал других способов с ним справиться. Даже простое «да что ж ты за бестолочь такая», повторяемое раз за разом, сеет и взращивает стыд. Несомненно, исполнять родительские обязанности сложно, но только потому, что до этого было крайне трудно быть ребенком своих родителей.

Чувство неполноценности и недостойности говорит о глубоко укоренившейся убежденности, что вы ничего не значите. По иронии судьбы, как раз самые талантливые люди чувствуют себя бестолковыми и неуместными. И мы знаем об этом не по эффектным фразам великих писателей, а по статистическим исследованиям Паулины Клэнс и Сюзанны Аймс, предложившим в конце 1970-х годов термин «синдром самозванца». Это состояние, для которого характерны ощущение переоценки другими ваших способностей, страх осуждения, тревога, чувство собственной неполноценности и стыда. Комплекс таких переживаний заставляет от многого отказываться и потому сильно ограничивает. На работе вы стараетесь не привлекать к себе внимания и не просите ни о карьерном повышении, ни об увеличении зарплаты. В группах вы не спешите высказывать свое мнение. Причина не в робости или замкнутости. Скорее, вы живете в постоянном страхе попасть в ситуацию, которая могла бы разоблачить вас – показать окружающим, что вы недостаточно хороши, умны, профессиональны и т. д., ведь именно так вы о себе думаете. Стыд вызывает чувство неполноценности, которое, в свою очередь, порождает тревогу, перфекционизм, манию все контролировать, боязнь провала и жесточайшую самокритику. И вот тогда и начинаются бесконечные «я должен лучше стараться, большего добиться… и т. д.». Жаль только, что в этой гонке у вас не остается ни одной свободной минуты на то, чтобы просто жить.

Попробуйте вместо всех этих «я должен» спросить себя «почему?». «Почему я чувствую себя безнадежно проигравшим?» Потому что с возрастом вы научились узнавать себя в пережитом опыте неполноценности, который стал вашим импринтингом – скрытой установкой, зафиксированной в сознании. Парадоксально, но ощущение самозванства закрепилось, потому что вы привыкли чувствовать себя так, а не потому, что вы и в самом деле недостойны признания. Вам нужно признавать свою неполноценность, потому что именно на этом эмоциональном процессе выстроена ваша идентичность. Напомним, что стыд базируется на наблюдении за нами других людей, с которыми вас связывают отношения. Даже много лет спустя вы по-прежнему видите в окружающих тех, кто был для вас значим. Любое внимание к вам может отозваться страхом осуждения, отверженности и неодобрения. Нередко регламентированные испытания, например экзамены, страшат нас потому, что мы символически представляем их в виде суда. При этом человек, который будет нас оценивать, предстает в сознании как осуждающий родитель. Именно поэтому у отдельных индивидуумов переживания из-за экзамена выходят за рамки обычного волнения.

Если родители, пусть даже невольно, заставляли вас ощущать никчемность, то вы будете чувствовать себя так и в дальнейшем. Она станет вашим образом жизни. Подобное происходит, как правило, в дисфункциональных семьях, где жестко определены все роли и дети, даже повзрослевшие, всегда подчинены родителям. Здесь нет места равенству и взаимопомощи (а значит, им и не учатся), поскольку действует строгая иерархическая система, где нужды одного всегда важнее потребностей другого. Примеров дисфункциональных семей так много и они так разнообразны, что для них не хватит и целой книги.

Попробуем развеять распространенный миф о младших детях – любимчиках. Принято думать, что обычно их балуют и лелеют больше всех. Однако в дисфункциональной семье такой ребенок оказывается самым забитым. Он занимает нижнюю ступень иерархии: другие всегда важнее, и в результате у ребенка формируется чувство незначимости и стыда. И наоборот, на первенца часто возлагаются огромные надежды. Он единственный чувствует, пусть и недолго, свою уникальность, так как от него всегда ждут невероятных достижений. Все материнское внимание достается только ему, что в дисфункциональных семьях не всегда благо.

Когда вы злитесь, вас охватывает чувство вины или неполноценности. Помните: с вами все в порядке. Когда уровень эмоций зашкаливает, вам нужно выкроить немного времени, чтобы разобраться в себе и принять свой эмоциональный опыт с любопытством, а не с осуждением. Психолог Джордж Келли, автор теории личностных конструктов, считает, что любая установка – это следствие крушения надежд. Мы научились злиться, испытывать вину, стыдиться себя самих и чувствовать себя никчемными, потому что наши надежды на справедливость и одобрение были разбиты. Взрослый человек больше не беззащитен и не нуждается в одобрении других, но парадоксальным образом мы ведем себя так, будто бы нам оно необходимо.

Всякий раз, когда вас одолевают злость, стыд или чувство вины, сделайте шаг назад и вернитесь в прошлое. Помиритесь с ребенком, которым были когда-то, примите и утешьте его, потому что эти эмоции принадлежат ему, а не вам. Именно он чувствует боль, вызывающую гнев уже у вас. Именно он ощущает себя недостойным, отчего у вас возникает стыд. Именно он думает, что не оправдал ожиданий, что будит в вас чувство вины.

Каждый ответ на ваши «почему» будет приближать вас к этому ребенку. Вы сможете успокоить его, и его спокойствие станет залогом вашего взросления.