Kitabı oku: «Сила притяжения», sayfa 2
Глава 3
Элизабет ворочалась всю ночь и никак не могла уснуть. Слишком многое свалилось на ее плечи: переезд, новая школа, наглец Тим и милашка Адам. Полночи она сравнивала их, склоняясь, конечно, в сторону второго. Но воспоминания о поцелуе смазывали всю картину. Снова перед глазами стояло самодовольное выражение лица Тима, потом печальные глаза Адама – и так по кругу.
Лишь под утро легкий сон завладел Элизабет, но практически сразу громкая трель будильника бесцеремонно вырвала ее из таких нужных объятий Морфея. Обреченно вздохнув, Лиз опустила ноги на холодный пол.
«Сегодня у тебя будут великолепные мешки под глазами, девочка! – резюмировала она мысленно и лениво побрела к большому зеркалу в резной оправе, расположенному в дальнем углу комнаты. – О, да, Элизабет, то, что нужно».
В комнату, словно вихрь, ворвалась мама, что-то мурлыча себе под нос. Сразу направилась к окну, резко распахнула шторы, впуская в помещение блекло-лимонные лучи утреннего солнца, и обернулась к дочери:
– О, боже, милая, да на тебе лица нет! Ты вообще спала?
– Нет, – Лиз широко зевнула. – Я так устала. Мам, можно я не пойду сегодня в школу?
– Милая, сейчас не время пропускать учебу. Ты ведь только перевелась, сама понимаешь.
– Да, ты права, – девушка обреченно сунула ноги в мягкие тапочки и медленно, словно зомби, двинулась в сторону ванной комнаты.
Пока смывала с себя остатки сна, снова вспомнила Адама и его бездонные голубые глаза. Щеки мгновенно вспыхнули, и девушка спрятала лицо в мокрых ладонях. Несомненно, Мур привлекал ее – это было глупо отрицать. Он казался добрым и отзывчивым, к тому же не стеснялся своей симпатии по отношению к Лиз. Нет, он не говорил прямо, но, чтобы понять, не нужно быть экстрасенсом. Взгляды, улыбки, ненавязчивые прикосновения и легкий наклон головы при разговоре – Лиз прекрасно знала и читала эти признаки влечения.
Наскоро обтершись пушистым полотенцем, девушка поспешила обратно в комнату.
«Нужно надеть что-то красивое, чтобы понравилось Адаму. О чем я вообще думаю?!» – засмущавшись собственных мыслей, Лиз вывалила вещи прямо на пол и начала судорожно искать любимые джинсы и мягкую кашемировую водолазку.
Еще минут двадцать крутилась перед зеркалом, то поправляя прическу, то на десятый раз подкрашивая губы нежно-розовым блеском.
За окном раздался гудок клаксона – школьный автобус. Девушка вздрогнула от неожиданности, кинула быстрый взгляд на экран смартфона, наспех побросала в рюкзак учебники и полетела на выход.
– Пока, мам! – бросила в сторону кухни, выскакивая за дверь.
Мама что-то крикнула в ответ, но Элизабет уже не слышала.
Неуклюже ввалившись в желтый автобус, Лиз плюхнулась на первое свободное место и протяжно выдохнула. Школьники о чем-то галдели, создавая монотонный шум, и мало кто обратил на нее внимание. Элизабет медленно сползла по сиденью вниз. Автобус, дернувшись, тронулся. Девушка мгновенно закрыла глаза, чувствуя, как тяжелеют веки, а мягкое движение транспорта убаюкивает невыспавшийся организм.
Уже на границе между сном и реальностью снова сладко зевнула, но тут кто-то звонко щелкнул Лиз по носу.
– Какого черта? – тихо выругалась она, не открывая глаз.
О, она прекрасно знала, кто посмел так бесцеремонно потревожить ее хрупкий сон.
– Чего тебе? – уже более мирно пробормотала девушка, все больше погружаясь в небытие.
– Смотрю, кто-то не выспался? Выглядишь отстойно, – легкий смешок сорвался с губ Тима. – Ладно, спи, малышка.
Лиз хотела что-то ответить, но почувствовала, как парень опустился на соседнее сидение. Ни о чем не думая, она положила голову на его плечо и сразу же уснула.
Элизабет забавно дергала бровями во сне, ресницы безостановочно дрожали, и она периодически морщилась. Тимоти внимательно изучал ее лицо. Он был на удивление серьёзен: даже фирменная кривая ухмылка уступила место легкой полуулыбке. Вот Миллер в очередной раз сморщила нос, рот приоткрылся, и она что-то еле слышно прошептала.
Парень незаметно окинул взглядом салон, убедился, что за ними никто не наблюдает, и склонился ближе, прислушиваясь. Лиз дернула головой, на мгновение переставая дышать, а потом он услышал, как она неразборчиво пробормотала: «Тим… поцелуй меня…»
От удивления Тим сильно дернул плечом. Элизабет открыла глаза. С минуту смотрела прямо перед собой, часто моргая, а затем медленно перевела взгляд на зеленоглазого, лицо которого находилось всего в паре дюймов от нее.
– Э-э-э…
Парень нехотя отодвинулся от Миллер, не желая вгонять в еще большую краску. Хотя, надо признать, его безумно манили эти красные от смущения щечки.
Самодовольно ухмыльнулся и протянул:
– Доброе утро, малышка. Ты знала, что разговариваешь во сне?
– Опять ты!
Лиз хотела сказать еще что-то, но автобус резко остановился и сильно дернулся в бок. Девушка по инерции повалилась на Тима, в который раз больно ударившись лбом о его плечо. Оно у него из бетона, что ли?! Не растерявшись, он обхватил ее руками и крепко прижал к себе. Горячее дыхание обожгло шею:
– Ты же хочешь меня. Признай это, наконец.
***
– Какой же он наглый, мерзкий, самовлюбленный баран! Ненавижу! – Лиз с силой сжала банку «Колы», отчего та, не устояв перед напором девичьей руки, брызнула шипучим напитком в разные стороны. – Ох, Адам, прости!
– Ничего, – мягко ответил он, машинально стирая рукавом свитшота капли липкой газировки с лица.
Девушка порылась в рюкзаке, выуживая пачку влажных салфеток, и протянула парню.
– Почему ты так много о нем говоришь?
Адам, помрачнев, замолчал. Повисла неловкая пауза, которую никто не решался заполнить. Лиз задумалась над словами друга. Она и сама не знала ответа на этот вопрос. Но Адам был прав. Тим занимал слишком много места в ее мыслях и даже снах – и это неимоверно бесило. Бесило всё: его безумно красивые глаза, наглая ухмылка, ребячество, несносный характер и то, как он смотрел на нее. Словно гипнотизировал. А она – жалкая мышка – будто сама шла в его руки, не имея сил сопротивляться. Бесило и невероятно тянуло.
– Не хочешь сходить в кино?
– Что? Ах, да, конечно! Это свидание? – девушка кокетливо стрельнула глазками в сторону Адама и смущенно покраснела. – Только давай прямо сейчас? У меня нет никакого желания торчать сегодня в школе.
– Прогулять уроки? – брови парня поползли вверх. – Уверена?
– Да-да!
Элизабет схватила Мура за руку и потащила к выходу, умело лавируя в неумолчно гудящей толпе учеников.
Пробегая мимо шкафчиков, краем глаза заметила, как вытянулось лицо Тима, и, не удержавшись, показала тому язык. Совсем по-детски, но ее так позабавила его реакция на эту маленькую шалость, что девушка громко расхохоталась. Настроение взлетело до небес.
Пусть думает, что хочет, но Тим неправ. Она не хочет его ни в каком из смыслов этого слова.
Ловко вынырнув из людского потока на улицу, пара, наконец, остановилась. Адам, не привыкший к бегу, слегка запыхался. Щеки горели, а глаза светились радостью. Не выпуская руку парня из своей, Лиз обернулась:
– Ну, и где тут кинотеатр?
Как оказалось, здание кинотеатра располагалось в двух кварталах от школы. В это время суток там было практически безлюдно. Неудивительно: мало кому удается вырываться в столь ранний час, чтобы насладиться новинками кинематографа. Разве что мамочкам с их чадами да пожилым парам, ностальгирующим по молодости. Но сегодня в кинотеатре было абсолютно пусто. Элизабет поначалу даже расстроилась, решив, что им не удастся посмотреть фильм, но нет.
Скучающий билетер подозрительно осмотрел ребят, задержав взгляд на лице Миллер:
– Школу прогуливаете?
– Допустим, – сухо ответила девушка. – Вы нас отчитывать будете или билеты продадите?
– Не обязательно хамить, мисс, – мужчина поджал губы, словно обиженная девчонка. – Выбирайте.
Парочка быстро пробежались глазами по списку фильмов, что шли в кинотеатре на этой неделе. Элизабет вопросительно взглянула на Адама:
– Ужасы, документалка и сопливая мелодрама. Лично я обожаю ужастики! А ты?
– Серьезно? Никогда бы не подумал, – парень широко распахнул глаза. – Но, может, все же выберем что-нибудь более романтичное?
– А ты у нас романтик, значит, – шутливо подразнила его Лиз.
А мысленно стукнула себя по лбу. Как она вообще могла подумать, что такому как Адам, могут нравиться фильмы ужасов? По нему же сразу видно, парень – натура тонкая, нежная.
Заметив, как ее спутник оскорбленно надулся, Лиз весело подмигнула и, повернувшись обратно к билетеру, попросила:
– Два билета на «Ирония судьбы в Голливуде», пожалуйста.
В маленьком, уютном кинозале с рядом потертых кресел было темно и пусто. Ребята едва успели плюхнуться на свои места, как начался сеанс. Элизабет неотрывно следила на завораживающей игрой Эммы Робертс и Томаса Манна, каждой клеточкой кожи чувствуя, что Адам не сводит с нее глаз. Не отрываясь от экрана, она шепнула:
– Все в порядке? Не нравится фильм?
– Нет-нет, все хорошо, – едва слышно ответил парень, хотя в зале кроме них двоих больше никого не было.
Громко сглотнул, пытаясь собраться с мыслями, чтобы задать девушке вопрос.
– Лиззи?
Блондинка повернулась в его сторону. Мур немного побледнел, неуверенно погладил дрожащей ладонью ее руку, а потом робко заглянул в глаза:
– Лиз, можно тебя поцеловать? – выпалил как на духу, и, не дожидаясь ответа, быстро приблизился к лицу Элизабет.
Замявшись всего на мгновение, начал постепенно сокращать расстояние между ними до тех пор, пока его мягкие губы не накрыли ее. Адам тут же отстранился, словно испугавшись, но тогда уже Лиз взяла инициативу в свои руки. Одним коротким движением притянула парня обратно.
Зачем она это делает, Лиз не знала. В мозгу пульсировала настойчивая мысль, что таким образом она пытается выкинуть из головы воспоминания о поцелуе с другим парнем. Ей хотелось уничтожить их, забыть, перекрыть новыми приятными воспоминаниями. А может, она решилась на этот шаг, чтобы было с чем сравнивать? Перестать думать, что поцелуй с Тимом был лучшим в ее жизни. Что он ей вовсе не понравился. Ни капельки!
Юркий язычок Миллер оставил нежный след на верхней губе парня. Адам протяжно выдохнул, а затем, словно обезумев от страсти, схватил Лиз за талию и рывком пересадил к себе на колени. Покрывая короткими, жадными поцелуями все лицо и шею девушки, дрожащими от возбуждения руками начал нетерпеливо гладить спину.
Даже сквозь одежду Лиз чувствовала, насколько он завелся. Но сама не ощущала и малой толики возбуждения. Эксперимент не удался. Отчасти ей нравилось целоваться с Адамом, только вот все внутри буквально кричало, что это неправильно.
Едва успевая переводить дыхание между поцелуями, она все-таки нашла в себе силы отстраниться:
– Адам… подожди… Мы не должны. Прости.
Парень неохотно отодвинулся от Миллер. Разгоряченные и растрепанные, тяжело дыша, они одинаково испуганно смотрели друг другу в глаза, не решаясь вымолвить ни слова, словно только что совершили нечто ужасное.
Адам высвободил Лиз из объятий. Она вернулась в кресло, и до конца фильма они не проронили ни слова. Сюжет уже мало интересовал. Все это время Лиз пыталась понять свои чувства, сравнивая поцелуи Тима и Адама. И чем больше думала, тем яснее понимала, что поцелуй со вторым никогда в жизни не сравнится с первым.
Она проиграла сама себе.
Отрицать то, что Мур прекрасно целуется, не имело смысла. Но ему как будто чего-то не хватало: какой-то искры, запала, способных разжечь в девушке огонь. Чего не скажешь о поцелуе Тима. Дерзком, жарком, жадном. Невольно потянувшись пальцами к губам, Лиз одёрнула руку и покачала головой. Нет, не стоит об этом думать! Она взрослая девочка и прекрасно понимает, чего добивается Тим, а становиться чьей бы то ни было игрушкой она не собирается.
***
– Спасибо за свидание, – все ещё чувствуя себя немного неловко, Адам несмело улыбнулся, стараясь избегать взгляда Элизабет. – Тебе точно нужно обратно?
– Спасибо, Адам, – Миллер звонко чмокнула парня в щеку. – Да, прости, но у меня дополнительные. Мы и так пропустили много уроков, – игриво подмигнула девушка. – Пока!
Помахав на прощание, Лиз двинулась обратно к зданию школы, лихорадочно перебирая варианты своей оправдательной речи перед учителями.
Учебный день почти подошёл к концу, но коридоры школы все еще были заполнены спешащими в разные стороны школьниками и учителями. Не без труда пробравшись к своему шкафчику, Лиз распахнула его, угрюмо уставившись на стопку учебников и тетрадей, и с удивлением осознала, что для такого маленького городка здесь слишком много детей. Спокойно пройти из одного кабинета в другой и ни в кого при этом не врезаться – практически нереально. Эта мысль почему-то ее позабавила. Но не успела она погрузиться в размышления, как дверца шкафчика резко захлопнулась прямо перед ее носом.
– Эй, новенькая!
Перед Элизабет предстала нахального вида девица с длинными красными волосами, как у всем известной героини мультфильма «Русалочка». Ее лицо с тонной косметики показалось блондинке смутно знакомым, хотя она была уверена, что еще ни разу не встречала этой наглой незнакомки. А та сверлила Лиз недобрым взглядом, скрестив руки на груди.
– Слышь, как-тебя-там! Так это ты та самая девчонка, что подговорила моего братца сбежать с уроков? Ну, чего молчишь?!
Красноволосая угрожающе нависла над Лиз, практически упираясь грудью – как минимум третьего размера – в лицо. От такого неожиданного напора и смущения Миллер чуть присела, прижимаясь спиной к ледяному металлу шкафчика.
– Мой милый братец слишком добрый и наивный парень, поэтому не советую играть его чувствами. Иначе можно жестоко поплатиться. И если ты еще хоть раз посмеешь увести его с уроков – будешь иметь дело со мной. Я не позволю какой-то городской курице портить ему жизнь! Он должен окончить школу и поступить в лучший университет страны, чтобы навсегда покинуть этот убогий городишко. Тебе понятно?
Девушка выпрямилась, чуть отступила назад. Элизабет прокашлялась и вопросительно уставилась на незнакомку, все еще недоумевая, кто эта наглая особа и почему прицепилась к ней:
– А ты, собственно…
– Стейси Мур, – горделиво вздернула подбородок.
– Ясно, – протянула Лиз. – А твой брат, значит, Адам. Он про тебя рассказывал.
Мур презрительно осмотрела блондинку с головы до ног. Показательно сморщила тонкий нос, словно увиденное ей не понравилось, и неожиданно спокойно выдала:
– Не пойму, что они в тебе нашли.
– Они?
– Кажется, ещё вчера ты целовалась с Коулманом в школьном кафетерии, а сегодня потащила на свидание моего братца. Решила захомутать обоих? Похвально, только вот ты прогадала, девочка. Один из них мой родной брат, а второй – бывший, с которым у нас довольно сложные отношения.
Тим возник за ее спиной, будто из ниоткуда. Ободряюще подмигнув новенькой, осторожно склонился к уху Стейси, стараясь не выдать своего присутствия раньше времени, а потом громко крикнул:
– Бу!
– Твою мать! – девушка взвизгнула, резко развернулась и ударила парня кулачком в грудь. – Какого черта, Коулман?!
Тим, явно довольный своей глупой выходкой, тут же зашёлся громким смехом.
Пользуясь минутной заминкой, Элизабет быстро сунула руку в шкафчик и, выудив нужные тетради, беззвучно закрыла, и направилась в сторону кабинета биологии. Но не успела сделать и пары шагов, как пришлось остановиться, так как кто-то грубо дёрнул её за рукав водолазки.
– Лиз, подожди, – Тим взял девушку за плечи и развернул лицом к себе. – Куда-то спешишь? Вообще-то, я тебя искал.
– Прости, но у меня нет времени на твои идиотские игры. Спешу на биологию. Поэтому давай сразу закончим этот бесполезный разговор: не вижу смысла в его продолжении. И еще кое-что, – смахнув руки парня с плеч, прошипела школьница, – я запрещаю тебе ко мне прикасаться, Коулман.
Тим поджал губы, не без интереса рассматривая девушку. Ему нравилась ее строптивость и то, как дерзко она смотрела ему в глаза. Такая маленькая, хрупкая и упрямая. Одним своим видом она заводила, заставляя желать большего.
Засунув руки в карманы куртки, парень усмехнулся своим мыслям, где уже разворачивался целый фильм для взрослых с Элизабет в главной роли.
Ещё несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, словно ожидая чего-то, пока Тим неожиданно не произнес:
– В семь.
– Что в семь?
– Я зайду за тобой в семь, малышка. До встречи, – улыбнулся парень и, махнув на прощание, неспешно удалился, оставляя за спиной ошарашенную Элизабет.
Глава 4
Миллер отбросила книгу и протяжно вздохнула, в который раз поймав себя на мысли, что то и дело косится на экран смартфона, а строчки расплываются перед глазами от какого-то странного трепета внутри.
«А вдруг придет?»
Помотав головой, Элизабет резко вскочила, роняя мягкий пушистый плед на пол. Книга, подпрыгнув, последовала за ним. Чертыхаясь, девушка быстро подобрала все, нервно швырнула обратно на диван и побежала в комнату. Для пущего драматизма осталось только громко хлопнуть дверью.
– Даже если и так, все равно никуда не пойду, – топнула она ножкой, – самовлюблённый дурак! Да как он вообще мог подумать, что я захочу пойти с ним на свидание? Чертов Коулман!
Взгляд снова упал на экран смартфона, и Лиз злобно рыкнула. Любопытство разрывало изнутри. Очень хотелось узнать, что приготовил гадкий Тим для их свидания. Но, с другой стороны, она понимала, что отправляться куда бы то ни было с этим человеком – смерти подобно. Он оказывал на нее странное влияние, которому сложно сопротивляться. Манил, завлекал, и она, словно глупый мотылёк спешила прикоснуться к его пламени, даже не думая, что может опалить крылышки.
Природный магнетизм или ее на самом деле тянуло к нему?
Разум забил тревогу только в тот момент, когда цифры на дисплее показали шесть пятьдесят. Элизабет тут же взвизгнула и метнулась в сторону ванной комнаты. Торопливо побрызгала прохладной водой в лицо, освежила макияж. Заканчивая прихорашиваться, в очередной раз передернула плечами. Разгладила платье, слишком яростно перебирая напряженными пальцами складки яркого подола.
С минуту просто стояла и пялилась на отражение в зеркале, пытаясь понять мотивы своего поведения и искренне недоумевая, откуда взялся этот тремор в руках. Еще десять минут назад она была уверена, что никуда не пойдет, но любопытство взяло верх.
Черт бы побрал этого Тима!
Внезапный, но такой долгожданный звонок в дверь заставил блондинку подпрыгнуть и пулей понестись вниз.
– Детка, кто там? – раздался голос мамы с кухни. К счастью, женщина вовсю гремела посудой, занимаясь приготовлением ужина. – Открой, пожалуйста, милая!
– Д-да, мам! – громко выдохнув, Лиз резко распахнула дверь.
– Привет.
Коулман держал под мышкой мотоциклетный шлем. Черная кожаная куртка сменила привычную форму футбольного клуба. Он был настолько горяч и невозмутим в черной матовой коже, что у Элизабет невольно подкосились колени.
– Готова?
– Т-тим, – Лиз прикусила губу, внезапно осознав, что слишком долго пялится на парня, блуждая расфокусированным взглядом по его лицу и широким плечам. – Я… Я никуда не пойду!
– Серьезно? – прищурился зеленоглазый, насмешливо склоняя голову набок. – И поэтому так вырядилась? Отлично выглядишь, кстати, впечатлен.
С кухни раздался грохот падающей посуды и ругань миссис Миллер. От страха, что мама увидит её с парнем, Лиз с силой толкнула его в грудь, одновременно с этим делая шаг вперёд и захлопывая дверь за спиной. Но Тим не сдвинулся с места, отчего девушка оказалась всего в паре дюймов от его пахнущего натуральной кожей и сладким мускусом тела. Чужое дыхание полоснуло горячим росчерком кожу уха. Стушевавшись, Лиз молча уткнулась лбом в мужскую грудь.
– А мы уже перешли к объятиям? – язвительно заметил Тим.
Лиз тут же отпрянула, изо всех сил стараясь придать пылающему лицу невозмутимый вид. Ее смущение очень позабавило парня. Широко улыбаясь, он лениво бросил:
– Мне, конечно, очень нравится это платье, но лучше захвати куртку: к вечеру станет совсем холодно.
Не произнеся ни звука, Лиз тихонько отворила входную дверь, вслушиваясь в шорохи, доносящиеся с кухни. Все так же молча протянула руку и, схватив куртку, медленно повернулась к Тиму.
Внутри бушевал целый океан эмоций. Ей хотелось быть безучастной, да только сердце от чего-то колотилось, как сумасшедшее. Казалось, быть рядом с Тимом и не чувствовать ничего – задача невыполнимая. Потому что она чувствовала. И это пугало. Пугало до чертиков и трясущихся рук.
– Одно свидание, Коулман. И давай без твоих дурацких выходок. У нас все равно ничего не получится.
– Уверена? – улыбнулся парень, протягивая ей шлем.
Лиз уставилась на Тима недоверчивым взглядом. В зеленых глазах плясали озорные, не поддающиеся какому-либо контролю чертики. Было в них и что-то еще, чего девушка никак не могла разгадать: какая-то магия, которая словно притягивала взгляд, призывая погрузиться в их глубину, изучить и понять.
– Не думаю, что это наше последнее свидание, Элизабет Миллер.
Коулман протянул руку ладонью вверх. Девушка осторожно вложила в нее свою дрожащую. Рука Тима, такая теплая и немного шершавая, бережно сжала хрупкие пальчики Лиз. Медленно, не сводя глаз с ее лица, он поднес их к губам и оставил невесомый поцелуй.
– Надевай шлем и запрыгивай, маленькая.
Лиз, растеряв последнюю уверенность где-то в глубине его неестественно зеленых глаз, покорно натянула шлем и щелкнула застежкой.
Казалось, все это происходит не с ней. Все это – лишь странный сон, где она, ведомая сладостью его голоса, беспрекословно подчиняется и делает все, что пожелает Тим. Он зачаровал ее своими напором и уверенностью, легкими полуулыбками и цепким взглядом. Будто заранее знал, что так и будет, что она сдастся. И где-то глубоко внутри Лиз сдалась, только гордость не позволяла броситься в омут с головой. Краем сознания она понимала, что между ними нет и ничего не может быть. Понимала и что такие, как Тим, привыкли играть и добиваться своего. Но становиться его куклой, жадно впитывающей каждое слово – последнее, чего бы ей хотелось.
Вцепившись в парня, Лиз сделала пару глубоких вздохов и поерзала на неудобном сидении мотоцикла.
– Я готова, – произнесла неуверенно.
В ту же секунду байк резко сорвался с места, понесся по дороге, рассекая тяжелой черной тушей вечерний воздух. Миллер завизжала и всем телом прижалась к Тиму, вдавливая пальцы в жесткую кожу его куртки.
– Не бойся! – донеслось до слуха. – Эй, малыш! Ты как?
– Н-нормально!
– Мы почти на месте. Потерпи немного.
Мотоцикл плавно свернул с главной дороги. По вибрации под колесами Элизабет поняла, что они съехали с асфальта и едут по грунтовой дороге. Их немного трясло, а многочисленные камушки, пощелкивая, отлетали от колес в разные стороны. Длинный подол платья развевался цветным флагом из-за высокой скорости, неприятно холодил нежную кожу бедер. Превозмогая ужас, Лиз все же осмелилась открыть глаза и немного осмотреться: по обе стороны от узкой тропинки, освещенной лишь дальним светом фар, расстилался густой хвойный лес. Девушке стало не по себе.
– Тим, куда мы едем?
– Не бойся, маленькая! Мы уже на месте, – ответил парень.
Замедлил ход, плавно снижая скорость, пока, наконец, не остановился у края огромной поляны. Заглушил двигатель, снял шлем, через плечо бросая взгляд на испуганную девушку.
– Ты как? Можешь уже меня отпустить.
– Стараюсь, – пробубнила Элизабет, силясь разжать одеревеневшие пальцы.
Трясясь, словно осенний лист, медленно стянула шлем. Тим, пару минут безмолвно наблюдавший за ее стараниями, бесцеремонно подхватил Лиз на руки, снял с байка и поставил на землю перед собой.
– Что ты…
Тимоти усмехнулся, пристально глядя ей в глаза и усилием воли заставляя себя не вцепиться в Миллер в эту же секунду, прижать к груди и целовать, целовать, пока воздух не закончится в легких. Нельзя. Она запретила ему прикасаться к себе, пусть мгновение назад он и позволил себе маленькую вольность. Но сегодня он намерен снять это табу навсегда.
Лиз же, сама не понимая, что делает, сделала короткий шаг вперед. Очарованная, околдованная, лишенная воли его взглядом, застыла напротив. Глаза в глаза. Эти чертовы зеленые глаза, манящие и такие глубокие, что на мгновение захотелось утонуть в них окончательно и бесповоротно.
– Лиз, – теплая ладонь Тима осторожно коснулась щеки, и магия момента рассыпалась прахом.
Заметив, как переменилась в лице Элизабет, парень быстро одернул руку и неловко закашлялся. Лиз отвела взгляд, с преувеличенным интересом рассматривая незнакомую поляну, сплошь усеянную белыми цветами. Присмотревшись, узнала в них ромашки.
– Что это за место?
– А… ну, иногда я приезжаю сюда подумать, – улыбнулся Коулман.
Вернувшись к байку, извлек из отсека для хранения небольшой клетчатый плед и пару банок «Колы».
– Присоединишься?
Легкая улыбка коснулась девичьих губ. Лиз помогла расстелить покрывало, прижав один край шлемом. А потом плюхнулась рядом, оставляя между их телами не больше восьми дюймов. Тим протянул газировку.
– Расскажешь, как тебя вообще занесло в этот богом забытый город?
– Это долгая история, – неопределённо ответила девушка, глядя на полосу заката. – А ты?
– Живу с рождения, – пожал плечами Тим. – Жду не дождусь, когда наконец уеду отсюда.
– И куда хочешь податься?
– Не знаю. Главное, подальше. Может, на юг.
– Все так плохо? – искренне удивилась Лиз, с интересом наблюдая за парнем. Тим тяжело вздохнул, взъерошил челку. – Прости, не мое дело.
– Почему же? – легкая улыбка. – Просто… этот город на меня давит, понимаешь? Маленькие города хороши, когда тебе уже за тридцать: ты устал от тусовок, готов остепениться, завести семью. Но когда ты молод и полон энтузиазма – здесь делать нечего. Я люблю Анхем, люблю свой дом, но не готов хоронить себя заживо. Да и что мне тут ловить? Отучиться в местном колледже, а потом работать тренером в школе? Это не для меня.
Элизабет задумалась, пытаясь понять чувства Тима. В чем-то он был прав. Но она, всю жизнь прожившая в шуме и духоте Филадельфии, могла привести сотню доказательств того, как же на самом деле сложна жизнь в большом городе.
– Чем планируешь заняться после школы? – снова нарушила образовавшуюся тишину девушка.
– Учиться дальше, – хмыкнул Тим. – У меня неплохие показатели, тренер пророчит спортивную карьеру, а это именно то, чего я хочу.
– Футбол? – нахмурилась Лиз.
– Не любишь футбол?
– Не люблю идиотов-спортсменов, – ляпнула и тут же прикусила язык.
– По-твоему, я тоже идиот?
– Нет! Да! Зачем ты поцеловал меня тогда в кафетерии? Знаешь, как это было унизительно? – Элизабет вскочила на ноги, едва не разлив остатки напитка на плед. – Боже, почему я вообще согласилась на это чертово свидание?!
– Эй! Успокойся, малышка, – примирительно поднял руки Тим, глядя на разозленную девушку снизу вверх. – Все же было в порядке. Какая муха тебя укусила?
– Если бы муха! – топнула ножкой блондинка. – Отвези меня домой!
– Нет!
– Тим!
– Даже не думай! – парень тоже поднялся, нервно одергивая ворот куртки, и уставился на девушку. – Прекрати изображать из себя недотрогу! Я же вижу, что нравлюсь тебе. Почему ты сопротивляешься?
– Потому! Потому что!..
– Ну? – глаза Тимоти сверкали злобой и какой-то мрачной обидой. Сделав шаг вперед, он резко схватил Лиз за запястье и дернул на себя. – Почему, Элизабет?
– Мне больно! – испытывая неприятное чувство дежавю, заскулила она. Тим пугал ее. – Тим, пожалуйста…
– Прости.
Рука парня медленно разжалась, высвобождая запястье Миллер. Поджав губы, он отвернулся. Попытался успокоиться, укоряя себя за эту неоправданную вспышку гнева. Но, боже, как же она вывела его из себя! Неужели Лиз думала, будто он не замечает, как она на него смотрит? Он ведь далеко не дурак.
– Лиз, послушай…
– Тим…
Закрыв глаза, Элизабет замерла на месте. Все слова вылетели из головы ровно в ту секунду, когда он снова повернулся к ней лицом. Она обидела его. Сильно. В груди что-то болезненно сжалось, образуя горький ком, который начал медленно подниматься к горлу.
– Прости за тот поцелуй, – тихо произнес Коулман. – Я повел себя как придурок. Прости.
Дернулся навстречу, но так и не решился сделать шаг.
Зато решилась она. Один короткий шаг, сокративший расстояние практически до нуля. Прижалась вплотную к тяжело вздымающейся груди Тима лбом. Легкий ветерок нежно развевал длинные белые волосы девушки, гулял по коже, вызывая приятные мурашки.
Неожиданно руки парня коснулись талии. Очень нежно и осторожно, практически невесомо. Лиз вздрогнула, но осталась на месте. Осмелев, Тим притянул ее ближе. Обнял, шумно дыша где-то над макушкой, и Элизабет улыбнулась, смущенно пряча заалевшее лицо. Его нежность удивляла. Но, надо признать, такой Тим нравился ей гораздо больше того нахала, каким он предстал перед ней в их первую встречу.
– Лиз?
– Да?
– Чего ты боишься?
– Я не… – хотела соврать, но передумала, решив, что он достоин того, чтобы знать правду. – Боюсь стать игрушкой в чужих руках, как уже было однажды. Боюсь боли, предательства. Боюсь остаться одна. Боюсь оказаться ненужной, сломанной и сломленной.
Тим долго молчал, давая себе время переварить сказанное. Мозг зацепился за брошенное, словно невзначай «уже было однажды». Сложить два и два не составило труда. Она, в свои восемнадцать, уже обжигалась и довольно сильно.
Наконец, когда пауза затянулась, и молчать стало просто невыносимо, он легко отстранился, приподнял девичье лицо за подбородок и прошептал почти в самые губы:
– Этого не будет. Я не дам тебя в обиду. Веришь?
– Верю, – шепнула Лиз, понимая, что окончательно сдалась.
Больше не хотелось сопротивляться.
Не ему.
Она первая прижалась губами, притягивая Тима к себе за шею. Он тут же ответил на поцелуй, нежно сжимая своими огромными ладонями тонкую талию, словно боялся сломать. Провел рукой по светлой волне волос, скользнул ниже по спине, вызывая миллион взбудораженных мурашек, и остановился на пояснице.
У Лиз закружилась голова, а тело свело от такого сильного желания, что стоять на ногах ровно стало практически невозможно. Парень почувствовал, как у нее задрожали колени. Недолго думая, подхватил на руки и бережно усадил ослабшую девушку на сидение мотоцикла. Губы легкими поцелуями прошлись по щекам и шее. Лиз тяжело задышала, а когда из легких вырвался тихий стон, запрокинула голову назад.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – прохрипел Тим на ухо, опаляя чувствительную кожу горячим дыханием. Нежные, робкие стоны Лиз сводили с ума. Собрав остатки самообладания, парень жалобно прошептал: – лучше скажи, иначе я не смогу остановиться.
– Не знаю… Не знаю, Тим…
– Черт, Лиз, – рыкнул Коулман, резко выпуская ее из объятий. Нервно взъерошил волосы, не глядя на раскрасневшуюся девушку, и протяжно выдохнул. – Дай… дай мне минутку.
