Война за трон 3: Опасный союз

Насчёт моей дневной жизни, то там дела обстояли получше, чем в ночной, но к сожалению, до идеала так же далеко. Дело в том, что после нападения меня какое-то время держали под наблюдением чуть ли не двадцать четыре на семь. Казалось, что на меня как будто ошейник надели и на цепь посадили!

Во-первых, мне запретили любые посещения города без личного разрешения родителей. Во-вторых, выставили в коридоре возле моей спальни в общежитии охрану. Но это ещё цветочки! Самое ужасное, что ко мне приставили новую служанку, Киру, которая должна была сопровождать меня повсюду в академии и сообщать родителям обо всём, что я делала на протяжении дня. В итоге, эта дамочка чуть ли не сопли мне утирала. Хотя почему «чуть ли»? Она их действительно утирала!

По просьбе отца, с целью обеспечить мне дополнительный присмотр и защиту после неоднократных покушений, эту сорокапятилетнюю женщину избавили от основных дел в академии и направили меня охранять. Дело в том, что она – не обычная здешняя прислуга. Раньше Кира служила боевым магом в гвардии, однако в какой-то момент академия наняла её для предотвращения экстремальных ситуаций. Она, как и ещё примерно каждый двадцатый из здешней прислуги, владела магией, имела повышенную зарплату и занимала руководящие должности среди слуг, в основном раздавая распоряжения, а не работая руками. Вот только даже от этих обязанностей её на время освободили ради «помощи» мне. Почти неделю Кира бегала вокруг меня каждую божью секунду. Стоило мне собраться на пары, служанка тут как тут! Лекция закончилась, Кира уже ждала у входа! Работа префекта? Она постоит у двери! Сумасшедший дом, ей-богу!

Сопоставив сведения и сплетни, которые мне удалось выведать у Ларисы, Руси и Ярика, я пришла к выводу, что всему виной моя мама. Истериками и мольбами она уговорила отца держать меня под надзором и постоянной защитой столько, сколько возможно, в идеале – до момента, когда напавший на меня «Ибрагим» придёт в себя и назовёт имя своего заказчика. На самом деле, она меня даже домой забрать хотела, чтобы я пересидела опасность под её присмотром. Но к счастью, отец попросил маму не сходить с ума, заявив, что подобные действия вызовут непонимания у церкви, выступающей за «доступ к знаниям», и новые лишние сплетни вокруг нашей семьи среди аристократов. В общем, после некоторых споров они сошлись на том, что следует обеспечить мне дополнительный уход и защиту в академии. Не пойму только, как мама ещё роту боевых магов за мной по пятам следовать не отправила?

Лишь вчера я смогла убедить отца избавить меня от излишней опеки. Через артефакт связи я наплела ему кучу всего о том, что подобные вещи влияют на мой авторитет префекта, и соответственно, семьи в целом. Мол, на меня уже студенты косо посматривают и шепчутся о том, что я самостоятельно себе даже шнурки завязать не могу. Несмотря на протесты матери, взяв с меня слово «вести себя прилежно», он согласился, что мои доводы уместны.

Хотя посещать город мне так и не разрешили, по крайней мере, убрали охрану у двери и разрешили Кире больше не бегать за мною по академии, а выполнять лишь те обязанности, что раньше Лидия. Вот только как бы моя душа не ликовала обретённой свободе, неприятный осадок от того, что я была вынуждена просить о чём-то отца, остался. Пришлось долго убеждать себя, что это того стоило, и больше я на сделку с совестью никогда не пойду. Всё-таки выслушивать самовлюблённый и пренебрежительный тон Виктора – слишком мучительная для меня пытка. Надеюсь, сам с собой он так не разговаривает… Хотя всё же не факт.

Впрочем, самое главное: время, проведённое с новой служанкой, заставило меня в полной мере осознать, как сильно я привыкла и привязалась к Лидии, а также как сильно мне её сейчас не хватало. К сожалению, в себя девушка за эту неделю так и не пришла. Во время падения вниз, в созданную лже-Ибрагимом трещину, Лида сильно ударилась головой и получила серьёзное сотрясение мозга.

Благо, её травма не настолько тяжёлая, как та, что отправила принцессу в кому на целых полгода, однако пытаться привести Лиду в чувство с помощью продвинутой целебной магии лекари не рискнули. Здесь операции, связанные с головным мозгом, считались слишком небезопасными и в половине случаев только ухудшали состояние пострадавшего. Так что, в итоге, Лиде была оказана базовая медицинская помощь, после чего лекари велели ждать, пока она сама не очнётся. По их прогнозам, которые, я надеялась, не обычная попытка меня успокоить, с больничной койки в медпункте академии Лида должна встать в самое ближайшее время, так как её состояние было стабильным и показатели постепенно улучшались.

Само собой, всё это означало одну простую вещь: на встречу с Богданой моя служанка ещё какое-то время определённо не явится. Боясь, что МГИВ может решить, будто Лида их предала, и выдать имперским службам тайну её семьи, я поспешила принять некоторые меры предосторожности. Для начала, заручившись помощью своего куратора, позаботилась о том, чтобы о покушении на принцессу судачил весь город.

Как бы невзначай Татьяна разболтала эту новость прислуге в академии, знакомым в городе, да и обычным посетителям кафе, чтобы уже те разносили её всё дальше и дальше. Также я специально направила свою новую напарницу разносить слухи в тот район (сама я, к сожалению, территорию академии покидать не могла), где жила Богдана, чтобы до шпионки МГИВ новость стопудово дошла. Конечно, о нападении на особу императорских кровей слухи и так ходили, однако мне нужно было, чтобы они не упустили из виду одну главную деталь. Богдана должна была узнать, что Лида пострадала во время нападения и до сих пор не пришла в себя. На всякий случай я даже распорядилась отправить отцу Лидии письмо с императорской печатью, в котором было описано случившееся. Во-первых, я считала важным поставить его в известность, во-вторых, если к нему нагрянет Богдана или ещё кто, он сможет показать им это письмо в подтверждение своих слов. Ну и поскольку никакой дополнительно шумихи вокруг Лиды и её семьи до сих пор не возникло, можно считать, что нужные сведения дошли до Богданы, и ещё некоторое время никаких действий МГИВ предпринимать не станет.

Если насчёт Лиды я слегка успокоилась, загадка лже-Ибрагима беспокоила меня до сих пор. Дело в том, что до того, как целители оказали ему первую медицинскую помощь, он успел потерять слишком много крови от ножевого ранения. Само собой, та целительница, что была в отряде гвардейцев, пришедшем на мой вызов, в первую очередь принялась оказывать помощь принцессе. За лже-Ибрагима взялись, лишь когда меня и Лиду отправили в больницу, минут через двадцать после того как я отключилась. Имперские следователи и их лекари буквально вытащили его с того света ради того, чтобы получить нужные им сведения. Вот только, как я поняла, несмотря на то, что убийца выжил, ничего толкового ещё не сказал. После переливания крови он несколько раз приходил в себя, однако очень быстро снова отключался. Так же, как и о Лиде, врачи говорили, что нужно ждать, пока его организм окончательно восстановится.

В итоге, вопрос о том, что это за кадр такой, всё ещё оставался без ответа. Тем не менее, в том, что это не Ибрагим, я была уверена. Продвинутое владение земляной магией, другой голос, странное поведение, ещё и эта его непонятная фраза: «Моя жизнь и так уже ничего не стоит, однако ради них я тебе уйти не позволю». Что за «они» такие? Насколько мне известно, единственный, кого хотел спасти настоящий Ибрагим – это Мехмед, и он сейчас находился в относительной безопасности.

Кроме того, анализируя стычку с лже-Ибрагимом, я вновь убедилась в одном своём выводе. При желании он мог убить меня куда быстрее и практически незаметно. Складывалось впечатление, что он позволил мне вызвать подкрепление и даже дождаться его. Зачем ещё ему давать мне время себя подлечить?

Что же мы имели в итоге? Кто-то умудрился разузнать внешность «наёмного убийцы», напавшего на меня в прошлом, и зачем-то перевоплотился в него. Как я смогла выяснить, подобная операция далеко не из дешёвых, а значит, здесь замешан вполне состоятельный человек. Идём дальше. Этот «кто-то» должен был на меня напасть, но так, чтобы не остаться незамеченным, или, если я права в своих догадках, чтобы оказаться схваченным. Другого объяснения промедлению лже-Ибрагима я просто не могла придумать, и сейчас объясню, почему.

Как я поняла, убийца никак не сопротивлялся взятию под стражу, не пытался покончить с собой. А это, между прочим, было бы вполне логично, учитывая, что судя по его непонятной фразе, на покушение этот кадр пошёл ради кого-то близкого, плюнув на собственную жизнь. Будь его основной задачей прикончить меня тихо и незаметно, то заложникам точно не жить. Слишком уж много ошибок допустил убийца, а теперь ещё и попал под стражу, что потенциально могло привести следствие к его нанимателю. Если же предположить, что главная цель нападения была иной, всё становилось на свои места.

Например, ему могли заплатить не за покушение на принцессу, а за то, что он скажет после него. Учитывая, сколько стоила смена внешности, и так понятно, что без очередных интриг знати здесь не обошлось. Звучало правдоподобно, вот только… Я уверена в том, что лже-Ибрагим хотел меня убить. У него было два задания? Или же я что-то упустила? Может, он обычный садист, любящий убивать жертв медленно, и я в своих рассуждениях пришла совершенно не туда? Похоже, ответов на эти вопросы до того, как целители поставят лже-Ибрагима на ноги, мне не видать. Жаль только, что нельзя поделиться своими догадками со следователями. Подозреваю, они не поймут моей уверенности в том, что этот «Ибрагим» – не настоящий, и станут засыпать целой кучей дополнительных вопросов.

А я ведь и так была вынуждена долго и нудно объяснять им, зачем именно мы с Лидой ходили в город и в трущобы. Когда рассказанная мною Ларисе версия об «испорченном платье на церемонию» не подтвердилась, и его обнаружили у меня в шкафу, пришлось изображать из себя избалованную принцесску, которой присланное мамой платье не понравилось, и я захотела купить себе другое. Самое удивительное, что мне поверили моментально! Как я поняла, к подобным заскокам знатных персон следователи уже давно привыкли. Ну а в трущобы мы с Лидой ходили якобы «проведать её отца».

Однако кое-что удивило меня ещё больше. Моя ставка абсолютно не сыграла! Я целый день ломала себя голову, думая о том, как объяснить артефакт прослушки на шее у Лидии, а в итоге его просто не нашли, и я тихонько забрала подвеску из вещей служанки в больничной палате. Чем это можно объяснить? Возможно, переполохом вокруг, возможно, непрофессионализмом следователя, а возможно, обычным пренебрежительным отношением к простолюдинам.

Как-никак, в имперской службе безопасности, которая занималась расследованием этого дела, в основном служили отпрыски низших аристократов из далёких провинций. И то, что по финансовому положению они от обычных людей не сильно отличались, не мешало им считать себе выше. Так что я ничуть не удивилась бы, если бы один из следователей из банальной гордости не захотел копаться в вещах какой-то там служанки. Всё-таки группа гвардейцев видела, как враг атаковал Лиду, и по официальной версии в город мы с ней пошли вместе. Другими словами, моя служанка изначально была вне подозрений. В общем, мне наконец повезло, и удачное стечение обстоятельств спасло меня от лишней головной боли, связанной с придумыванием очередных оправдашек.

В остальном же жизнь в академии текла своим чередом. Потихоньку мы с Русей свыкались с нашими должностями префектов. Хотя церемонию посвящения в префекты я и пропустила, в связи с ситуацией мне это, слава всему, простили и заслуженный честным трудом титул отбирать не стали. Пока что старшие коллеги со второго курса нам с Русей во всём помогали, однако уже после ближайшего собрания префектов на студенческом совете мы должны будем справляться самостоятельно. Ну или, если быть точнее, не совсем «самостоятельно». В основном, при помощи секретарей, которые есть у каждого префекта. Своих секретарей мы с Русей, кстати говоря, должны будем утвердить на том же собрании префектов.

Также я начала тренировки ментальной магии с Татьяной, которую в какой-то момент, сама того не заметив, в разговоре начала звать просто Таней. Отчего-то общаться с ней мне было на удивление просто, прямо как с шефом Светой в далёкие времена моей службы в полиции. Несмотря на то, что вначале я отнеслась к куратору с подозрением, должна признать, мне стало намного легче, как только я разделила с ней свою тайну. И подозреваю, Таня думала так же. Как-никак, если я держала всё в себе считанные месяцы, то она многие годы. Найти человека, с кем можно поговорить даже на темы «табу», это глоток свежего воздуха. Конечно, до дружбы нам с Таней ещё далеко, но думаю, товарищами нас вполне можно назвать. Более того, как оказалось, иметь на своей стороне единомышленника ещё и очень полезно. К примеру, Таня без лишних вопросов помогла мне распространить нужные слухи о Лиде.

На самом деле, я даже всерьёз стала задумываться о том, чтобы плюнуть на всё и рассказать правду о себе Ярику, а возможно, и Лиде с Русей. Ведь если они мне поверят и поймут, то смогут стать важными союзниками в предстоящей битве… С другой стороны, мне трудно представить реакцию Ярика, когда он узнает, что его любимой принцессы Виктории здесь уже нет. Я до сих пор помнила, как этот парень смотрел на меня, придя проведать в госпиталь сразу же после того как я проснулась. Тогда его взгляд был наполнен одновременно и заботой, и виной, и болью, и нежностью. Интересно, он так смотрел на меня настоящую? Или же на это тело, в надежде найти в нём блеклую тень души умершей принцессы? Хм. А почему меня это вообще волновало? Пожалуй, ответ очевиден: если его чувства распространялись лишь на прошлую владелицу моего тела, он – последний человек, которому нужно открывать правду. Например, Руслана и Даша, с которыми сдружилась я сама, ещё, возможно, смогут меня понять, но только не Ярик. Скорее всего, он будет первым, кто накинется на меня и обвинит в убийстве своей любимой подруги…

А? Мои размышления и сопровождавшие их физические упражнения прервал неожиданный щелчок ключа в двери. А ведь для завтрака ещё слишком рано.

– Отжимаешься?

К своему удивлению, перед собой я увидела того самого сумасшедшего, который меня здесь и запер – Илью Андреевича. С нескрываемым интересом он рассматривал меня сверху вниз. Сдержавшись, чтобы не обматерить его здесь и сейчас, я сделала глубокий вдох и встала на ноги. Похоже, решение насчёт меня наконец было принято.

– Тебе бы душ принять, – сказал этот тип, как будто специально пытаясь меня взбесить.

– С радостью. Как только выпустите меня отсюда, и объясните наконец, что здесь происходит, – ответила я, продемонстрировав тем самым идеальный самоконтроль.

– Не спеши так. До этого нам ещё нужно кое-что сделать, – пожал плечами учёный, после чего крикнул кому-то в коридоре. – Давайте!

Не успела я опомниться, как на моих глазах оказалась тёмная повязка, а два незнакомых подкачанных мужика грубо повели меня под ручки в неизвестном направлении. Само собой, я попробовала возмутиться, однако угрозы учёного вставить мне кляп в рот и использовать метку возымели своё действие. После них я притихла и нехотя подчинилась.

«Ты здесь? Ты меня слышишь? Помоги!».

И вот опять. Стоило нам покинуть тюрьму и сделать пару шагов по коридору, как в моей голове вновь раздался незнакомый голос, точно так же, как и неделей раньше, когда я проходила здесь впервые. При этом мои надзиратели даже не дёрнулись, отчего я предположила, что кроме меня голос никто не слышал. Что это вообще такое? На глюки походило всё меньше и меньше. Хм. Хотя о чём это я? Сейчас мне точно не до этого. Подумаю об очередной загадке, если выживу.

Тем временем по спине стекал холодный пот, так как впервые за долгое время у меня не было ни единого варианта дальнейших действий. Чёрная повязка на хороший вердикт в отношении меня определённо не намекала, но что делать? Да, я могла попытаться освободиться силой, вот только от метки – главной проблемы – мне никуда не деться. Если даже произойдёт чудо, и я смогу выбраться за пределы храма, далеко мне всё равно не уйти. Разве что… Возможно, я смогу добраться до дома, где Ибрагим назначил мне встречу, и уговорить его помочь мне? Хотя с чего ему это делать, учитывая, что Мехмеда я в любом случае не приведу? Да и шанс на то, что мне удастся добраться до нужной точки, один на миллион. Тем не менее, покорно принимать смерть я точно не собиралась. Если эти подонки действительно решили меня убить, я, по крайней мере, попробую вырваться.

В какой-то момент мы стали подниматься по ступеням, на которых я с завязанными глазами раз пять чуть не убилась, после чего возобновили свой путь по длинным коридорам с кучей поворотов. Спустя минут пять с момента, когда меня насильно вывели из комнаты, после очередного спуска учёный скомандовал нам остановиться. Так как я не видела, где нахожусь, оставалось только прислушиваться. После отчётливого скрипа двери Илья Андреевич толкнул меня внутрь неизвестного помещения, а сам вместе с помощниками остался за дверью. Повторный скрип и отсутствие звука шагов моих надзирателей это подтвердили.

– Доброе утро, Катерина, – услышала я из темноты напоминание о том, что было уже почти шесть утра. – Можете снять повязку, в ней больше нет необходимости. Прошу прощения за неудобства, однако дорогу к этому месту разрешено знать ограниченному кругу людей.

Прислушавшись к уже знакомому голосу, я стянула повязку с глаз и удостоверилась в догадке. Передо мной действительно стоял Андрей Павлович – один из приближённых главы МГИВ, с которым я встречалась в свой первый день в столице. Комната же, в которую меня привели, напоминала своеобразную сокровищницу. Конечно, гор золотых монет, как в мультике о Скрудже Макдаке, здесь не было, однако чуть ли не каждый свободный сантиметр в комнате был заставлен пьедесталами и стеллажами со всевозможными экспонатами. Тут тебе и золотые бюсты, изображавшие отдалённо знакомые мне по учебнику истории лица; и серебряные статуэтки животных; и волшебные магические артефакты всевозможных форм.

Отдельно стоит отметить один стенд с оружием в углу комнаты. Разнообразного оружия с золотыми рукоятями и необычными росписями здесь, нужно сказать, было хоть отбавляй, и всё оно впечатляло, однако этот конкретный стенд производил особо неизгладимое впечатление. Оружие на нём (два меча, парные кинжалы и лук со стрелами) было каким-то не таким. Слишком идеальным, что ли? В полумраке комнаты оно как будто светилось и блестело. А также… не знаю, как описать… пожалуй, от него словно исходила энергия силы.

– Смотрю, вы уже приметили то, что нам нужно? – загадочно улыбнулся Андрей Павлович. – Пройдёмте. Нам сюда.

– Вы меня не убьете? – переспросила я на всякий случай, чтобы окончательно развеять свои опасения.

– Ну что вы? Пока это совершенно ни к чему.

«Пока». Что сказать? Очень интересное слово – «пока». Тем не менее, собравшись и отринув на время тревожные мысли, я ровной походкой направилась следом за мужчиной, одетым так же роскошно, как и в нашу первую встречу. А шёл он прямиком к стенду, привлёкшему моё внимание.

– Возьмите, – как только я его нагнала, Андрей Павлович кивнул на один из мечей, с которого я не сводила своего взгляда.

Не понимая, что здесь вообще происходило, я потянулась к рукоятке умело выкованного меча. На удивление, он с лёгкостью поддался, оказавшись далеко не таким тяжёлым, как я думала поначалу. И тут произошло нечто действительно удивительное. Меч вдруг засветился в разы ярче, чем до этого! Если раньше его свечение было едва заметно, то на мгновение стало таким же, как у лампочки средней силы. После чего, так же неожиданно, как и появилось, свечение исчезло, а меч вернулся к своему прежнему виду.

– Закалённая эльфийская сталь, – произнёс Андрей Павлович в ответ на мой вопросительный взгляд. – Благодаря продвинутой рунной магии помогает в разы усиливать заклинания мага. Однако подчиняется исключительно представителям эльфийского народа. Мы не знаем, как и почему, однако в руках человека любое зачарованное эльфийское оружие становится самым обычным и заурядным.

– И что вы хотите этим сказать? – переспросила я охрипшим дрожащим голосом, отлично помня, что по официальной версии о своём эльфийском происхождении всё ещё не догадываюсь.

– На основе анализа вашей крови Илья Андреевих пришёл к выводу, что вы – полуэльф. Однако его святейшество не доверяет методам нашего общего знакомого. Он попросил меня определить ваше происхождение другим способом, чтобы быть уверенным. И вот мы здесь. Это оружие, – он кивнул в сторону стенда, – было снято с тела эльфа, погибшего на людской земле много лет тому назад, и с тех пор хранилось здесь. Древние рукописи гласили, что только эльфы способны проявить всю силу закалённой рунной магией стали, и сегодня мы в этом убедились. Меч, можно сказать, признал вас и подчинился.

– Подождите-подождите. Вы утверждаете, что я полуэльф? И этот меч теперь мой? – продолжала я свой спектакль, изображая растерянность и недоумение.

– Нет, он не ваш. Это оружие принадлежит МГИВ. Никто не доверит его вам. По крайней мере, пока вы не проявите себя и не докажете свою верность богине и его святейшеству. Ну а поскольку ваше эльфийское происхождение подтвердилось, я передам вам слова его свя…

Речь Андрея Павловича прервал характерный звук артефакта связи из своеобразной барсетки на его поясе, которому он, похоже, удивился. Приложив артефакт к уху, Андрей Павлович поразился ещё больше, кивнул головой, после чего неуверенно передал его мне.

– Его святейшество желает провозгласить свою волю лично. Слушайте внимательно и ничего не говорите.

Со слишком уж плохим предчувствием я взяла в руки артефакт, одновременно мельком осмотрев комнату. Похоже, где-то здесь стоял артефакт прослушки, через который лидер МГИВ и слышал весь наш разговор. Другого объяснения тому факту, что он позвонил точно вовремя, я просто не видела. Сделав глубокий вдох и приложив артефакт к уху, через пару секунд я услышала следующее:

– Эльфы – нечистые существа, отрицающие существование богини и поклоняющиеся силам природы. Им не место ни в нашем царстве веры, ни на материке людей, – голос мужчины был ломким и скрипучим, а от его слов у меня прямо кровь в жилах застыла. – В то же время, великая Диида считает, что каждый человек имеет право на спасение. Поэтому я дам шанс твоей человеческой части. Докажи, что людского в тебе больше, чем эльфийского. Служи на благо МГИВ, и тогда, возможно, богиня простит твоё нечистое происхождение перед смертью, – когда я уже слегка расслабилась, глава, если это действительно был он, продолжил куда более суровым голосом. – У тебя есть пять лет. Сломай ментальный барьер на своей памяти и передай все тайные знания эльфов людям. Только так ты, пропащая душа, сможешь искупить свои грехи. Если же ты окажешься не в силах доказать свою преданность великой Дииде за это время, у меня не останется иного выбора, кроме как казнить тебя, как язычницу. Надеюсь на искренность твоих чувств и стремлений, дитя моё. Да пошлёт тебе богиня своё благословение.

– Я… – не успела я вставить хоть слово, как артефакт сообщил, что связь оборвана.

Эм… И что это вообще было? Что за тактика такая, сразу запугивать? Не говоря уже о том, что требования главы практически невыполнимы. А я сейчас точно с ним разговаривала? Приехали, называется.

– Разве я не велел тебе молчать? Говорить с главой без позволения – высшая мера неуважения! – рявкнул Андрей Павлович с гневом в глазах, выдёргивая из моих рук артефакт.

– Прошу прощения, – я решила, что лучше не спорить.

– Надеюсь, вы осознали своё положение, Катерина, – Андрей Павлович вновь вернулся к вежливому тону. – Глава сделал для вас большое исключение, разрешив остаться. А мог ведь просто сослать на континент эльфов, где таких как вы полуэльфов используют в обрядах жертвоприношения. Настоятельно советую вам его не разочаровать.

Угу, конечно, спасибо «доброму и справедливому» главе. Тут ведь и ежу понятно, что никакие светлые чувства им не двигали. Просто кое-кто решил заграбастать себе эльфийские знания о магии с моей помощью. После этого можно будет и на войну с Алуином с новыми силами ринуться. Ни в коем случае нельзя этого допустить. Эх, кажется, моя пятая точка нашла на себя очередную проблему.

– Сделаю всё возможное, – тем временем ответила я Андрею Павловичу, изобразив максимально решительный вид.

– Очень рад. В таком случае, я лично позабочусь о том, чтобы ваша жизнь в МГИВ была максимально комфортной, и ничто не отвлекало вас от достижения поставленных целей, – сухо улыбнулся он мне. – Напоследок скажу, что Илья Андреевич очень хотел с вами кое о чём побеседовать. Надеюсь, вы внимательно его выслушаете и не откажете.

– Я поговорю с ним, – кивнула я головой.

– В таком случае, добро пожаловать в МГИВ.

Уж не знаю, что это, изначальная задумка или случайное совпадение, однако сразу после сказанных слов мой собеседник позвал людей за дверью. Спустя секунду глаза мне вновь закрыла всё та же чёрная повязка – очередной знак того, что моё пребывание в МГИВ будет невероятно «увлекательным».

Глава 4

– Благодарю за содействие. На сегодня всё, можете быть свободны.

Илья Андреевич бросил последний взгляд в мою сторону и вернулся к своим колбам и пробиркам. Кажется, он всё ещё был недоволен тем, что приходилось спрашивать моего разрешения перед началом каждого теста или исследования. Как-никак, подобное правило ему установило руководство, сам же он, очевидно, привык к совсем другим способам ведения дел. Таким как бомбы в телах детей, мешающие тем покидать определённую территорию. Ещё раз взглянув на этого, без преувеличения, отвратительного человека, я вновь напомнила себе, зачем именно согласилась на его предложение, чтобы, не дай бог, не бросить всё на полпути.

– Хорошо, – кивнула я, вставая со стула, на котором этот поехавший с помощью непонятных мне приборов тестировал прочность моей кожи по сравнению с человеческой. – В таком случае, я пойду к себе.

– Вас всё устраивает? Андрей Павлович просил меня позаботиться о вашем комфорте, – добавил учёный, как бы намекая, что лично ему побоку, ночую я в сарае или в королевских апартаментах.

– На самом деле, я бы не отказалась от живых цветов в комнате, – ответила я с максимально серьёзным видом. – Всё-таки отсутствие окон в помещении начинает негативно влиять на моё душевное состояние. Думаю, цветы помогут это слегка исправить.

– Напомню, что решение поселить вас в подземных помещениях было принято из-за вашей непереносимости солнечного света. Поскольку здесь освещение работает круглые сутки, Андрей Павлович посчитал, что так вам будет удобнее совершенствовать свои магические умения. Иначе говоря, все претензии предъявляйте ему, а не мне. К тому же, – пожал он плечами, – никто не мешает вам подниматься наверх и гулять на свежем воздухе, что, как мне известно, вы и так часто делаете.

– Да. И всё-таки живые цветы в комнате были бы очень кстати, – многозначительно улыбнулась я ему, радуясь возможности взбесить этого типа до коликов. А что? Он сам спросил!

– Это… – кажется, учёный хотел сказать что-то ещё, однако в конце концов передумал. –Хорошо. Я распоряжусь, – процедил сквозь зубы Илья Андреевич, после чего вновь сосредоточился на своих колбочках, как бы намекая, что я свободна. Да уж, наблюдать за его душевными метаниями для меня было одно удовольствие.

Возвращаясь в свои апартаменты, я вспоминала, как после разговора с приближенным главы в местной сокровищнице пять дней назад Илья Андреевич предложил мне помочь ему в исследовании эльфийских способностей. После серьёзных сомнений я всё-таки согласилась. Само собой, причиной тому стало вовсе не желание помочь этому ублюдку. Просто, оценив все за и против, я решила, что это лучший способ ему максимально напакостить. И дело здесь не только в том, что одним из условий нашего соглашения стало полное обеспечение со стороны учёного моего здесь комфортного проживания, а также исполнение любых моих пожеланий (в рамках разумного, само собой). Как-никак, то же самое от Ильи Андреевича потребовал и Андрей Павлович, передавая меня под его опеку. На самом деле, для моего согласия были причины и куда более значимые.

Конечно, учитывая воинственные настроения среди многих членов МГИВ, мне не хотелось предоставлять им любую информацию об эльфах, которую потом смогли бы использовать во вред другим. В то же время я понимала, что помешать этому процессу никак не могла. Практически весь световой день я валялась без сознания в своей комнате, что означало: тот же Илья Андреевич в любой момент может войти ко мне и провести свои эксперименты насильно без моего ведома. Как-никак, если опыты не будут представлять для моей жизни никакой опасности, я не проснусь и ничего о них не узнаю. Согласившись же, по крайней мере, я буду в курсе того, что именно исследует Илья Андреевич, и возможно даже, к каким выводам приходит. К тому же, в сокровищнице приближённый главы чётко намекнул на то, что лучше мне сотрудничать с МГИВ везде, где только можно, и не раскачивать ещё больше своё и так шаткое положение.

Одновременно с тем, к сожалению, моё согласие сотрудничать не исключало вариант насильственных экспериментов в дневное время. Конечно, мотивации для этого у Ильи Андреевича теперь в разы меньше, однако полного спокойствия мне данный факт всё равно не давал. Все последние дни я только и ломала себе голову, как обезопасить тело Кати на то время, когда моя душа находилась в академии. Однако ничего толкового я так и не придумала.

Возвращаясь к причинам, разумеется, не только предосторожность послужила основанием для сделки с безумцем. Главная моя цель на ближайшее будущее – это как можно больше выяснить о тайнах и планах МГИВ. Особенно сильно меня интересовала та необычная магия массового поражения, благодаря которой повстанцы смогли выиграть войну с Алуином и создать собственное государство. Подумав, я решила, что нет лучшего места для старта моих поисков, чем экспериментальная лаборатория и тайные подземелья, о которых, как я поняла, было известно лишь ограниченному кругу лиц. Приняв предложение Ильи Андреевича я, можно считать, получила доступ ко всему этому.

Но куда же без ложки дёгтя? Несмотря на то, что меня поселили в довольно уютных просторных комнатах, обустроенных в подземных коридорах недалеко от апартаментов учёного, права свободного перемещения по огромной сети подземелий мне, разумеется, не дали. Вернее, я могла спокойно ходить в оборудованные для детей библиотеку и тренировочный зал, а также общие ванны, но на этом всё. Специальная сенсорная магия следила за тем, чтобы в лабораторию или другие секретные помещения никто просто так не совался. Ко всему прочему, на некоторых участках стояла и обычная охрана.