Kitabı oku: «Остров Чёрных магов»

© ЗАО «Издательство «ЭКСМО-Пресс», 2001

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Пролог

Игорь Квасцов

Ничего бы не произошло, если бы я не наткнулся на этот таинственный лаз. А точнее, если бы Юрий Германович – наш куратор – не взял бы нашу отчаянную компанию вместе со всем классом на экскурсию в пещеры, расположенные в двадцати километрах от города. Сто или двести лет назад в этих местах добывали уголь; благодаря ему наш край гремел на всю Россию. Залежи этого полезного ископаемого были богатейшие, поэтому пещера выросла до огромных размеров и по ней было интересно побродить. Но…

– Учтите, – предупредил куратор, – увижу, что куда-нибудь без разрешения лезете, – отправитесь домой.

Конечно, ничего бы он нам страшного не сделал, но экскурсии и поездки с классом для нас отныне завершились бы.

И, не будь я таким бережливым, я бы выполнил наказ куратора. Просто пуговица, оторвавшаяся от моей куртки, была единственной в своем роде, и мне не хотелось из-за того, что она пропадет, менять весь ряд. Я услышал, как она звякнула где-то справа, и, включив свой безотказный японский фонарик, направил в ту сторону мощный луч. Удача улыбнулась мне без промедлений: черное пятнышко на светло-коричневом фоне камня пещеры тут же бросилось в глаза. Я согнулся в три погибели и аккуратно, чтобы не оторвалось еще что-нибудь, влез в грот.

Удивительно, как раньше его никто не замечал? Может быть, он специально для нас раскрылся? Или я был первый, кто обратил внимание на отверстие, находившееся в низком тупиковом гроте, куда, похоже, никто никогда и не думал заходить? Чего, мол, соваться, если все равно ничего интересного там быть не может?

Но я увидел лаз почти сразу, как только свет моей «Тошибы» выхватил из темноты его черную пасть. От остальной части грота лаз отделяла невысокая каменная гряда. Поэтому его и не было видно из галереи.

Я встал напротив и посветил внутри: через пару метров от входа он сворачивал направо. Я уже хотел было продолжить исследование, но, вспомнив об угрозе, нависшей над нашей паранормальной компанией, поспешил назад.

– Ты куда пропал? – зашипела на меня Катя, как только я догнал экскурсию. – Помнишь, что Германыч сказал? Из-за тебя одного все запалимся!

Я не обратил на нее никакого внимания и сразу повернулся к Максу:

– Слушай, как ты думаешь, куда может привести таинственный лаз?

– Ну, чисто гипотетически – в общем, куда угодно, даже к выходу из пещеры, а что?

– Да так, ничего, просто интересно. А к сокровищам – может?

– А ты что, хочешь найти такой лаз в этой яме? – как водится, съязвила Катька. – Давай ищи; к выпускным экзаменам, вероятно, найдешь пару трещин.

Посмотрим, что ты скажешь, когда я тебе его покажу. И не через год, а сегодня, сейчас. Хотя нет, сейчас даже рассказывать не буду, сначала переговорю с Максом. Он ко всему относится серьезно, смеяться не будет.

– Так, Квасцов, Крейц, Северова и иже с ними. Опять что-то замышляете? – раздался над самым ухом голос куратора, и луч мощного фонаря осветил наши лица. Оп-па, мы даже не заметили, как отстали. – Даже и не думайте об этом, экскурсия окончена.

– Да нет, мы ничего не задумали, – бойко ответил я. – Просто у меня есть вопрос, Юрий Германович. По теме. Скажите, пожалуйста, а могут в этой пещере быть какие-нибудь таинственные, неизвестные лазы, ходы?

– Вряд ли, – пожав плечами, ответил Германыч. – Эта пещера рукотворная, искусственная и притом сравнительно новая. Кроме того, в нашем районе никакой геологической активности не наблюдалось. И добыча угля велась здесь в соответствии с планом. Так что новым галереям взяться не с чего. Разве что какой-нибудь каторжник убежать пытался и прорыл себе тоннель. Но это маловероятно. Я здесь часто бывал, но ничего подобного не видел.

После такой подробной лекции я уже засомневался: а не пригрезился ли мне этот лаз? Возможно, от сильного желания обнаружить что-нибудь эдакое у меня возникло видение. Как у Оли. Или это глюк?

Глава I
Проникновение

Игорь Квасцов

В следующие выходные я решил съездить и проверить свои догадки. Но в одиночку лезть в какую-то неизвестную дыру у меня желания было мало. И однажды, сидя у Макса за игрой в «Quake», я все рассказал.

– Да ладно ты, сегодня ж не первое апреля, – усмехнулся Дима. – Твоя шутка уже не актуальна.

– Да это, видимо, глюк, – Наташа тоже сомневалась. – Мираж, как в пустыне.

– Ладно, вы мне не верите, а я все равно поеду и посмотрю. Возьму Геста (это мой дог) и без вас обойдусь!

Назревала ссора. В роли миротворца выступил Макс:

– Так, спокойно. Мы еще ничего точно не решили. Думаю, если мы тоже съездим, то не развалимся. Хотя бы прогуляемся. А глядишь, может, и правда там что-то есть.

– Ага, сокровища Али-Бабы. «Сим-сим, откройся», – пропищала Катя, но Макс посмотрел на нее так строго, что дурацкая улыбка тут же слетела с ее лица.

– Я никого, конечно, не тащу, но лично мне это интересно. Кто желает, поехали с нами.

Я едва дотерпел до воскресенья. Мы договорились, что те, кто желает к нам присоединиться, пусть подходят к десятичасовой электричке. Геста я брать не стал, боялся, что он простудится – маленький еще.

Как это часто бывает, все, кто сначала против, потом с готовностью соглашаются. Когда мы с Олей и Максом пришли на станцию, Дима, Катя и Наташа уже нас там ждали.

– Боитесь на мираж опоздать? – тут пришла моя очередь их подкалывать. – Смотрите, может, не поедете, а то заблудитесь.

– А вы никак жить там собрались, – не осталась в долгу Катя, увидев мой рюкзак и «бэг» Макса.

Действительно, Макс всегда старается предусмотреть все или почти все. Поэтому велел готовиться очень серьезно. Так что сумки наши были отнюдь не для вида. В них лежали мотки веревок, чтобы не потеряться, фонарики (только я взял пару), запасные батарейки, компас, кирочка, болотные сапоги (надеюсь, отец не заметит), на случай, если будет много воды, спички, сухое горючее плюс, конечно же, еда и термос с чаем. Макс тоже запасся прилично – нарезал бутербродов на всех и взял несколько мелков.

– Ты что, в «казаки-разбойники» играть собрался или наскальную живопись решил освоить? – удивилась Оля.

– Пригодится.

Сидя в вагоне электрички, я все пытался вспомнить какие-нибудь ориентиры возле того грота, в котором я обнаружил лаз. Ведь если мы так ничего не найдем, то Катька меня просто заклюет, да и у остальных доверия поубавится. Но пока что ничего не приходило в голову. «Ладно, на месте сориентируюсь», – подумал я.

Но место, на котором я собирался ориентироваться, оказалось совершенно непригодным для этой цели. Бродя по подземным галереям и лабиринтам, я сам себе напоминал слепого щенка, который так же робко и неуверенно идет вперед и постоянно натыкается на всякие препятствия. Только наши носы не позволяли даже различать эти препятствия. Судя по всему, я проходил одни и те же повороты и каменные наросты по нескольку раз, но тот самый грот от этого не становился ближе. Ни фонарик, ни компас, ни даже метки, которые делал мелом Макс, нам не помогали. Я уже почти досконально изучил все те рисунки и надписи, которые оставили на стенах пещеры ее прежние исследователи. Даже если мы и попадали в какое-то новое место, то и оно было не то.

– Да что же это такое! – в отчаянии воскликнул я, и звонкое эхо повторило мои слова в десятках коридорах и гротах, до которых мы так и не добрались. – Хоть Германыча с собой бери.

– Да, он бы его нашел. Вот только никогда бы внутрь не пустил. – Это точно. Как и все мы, Дима отлично знал характер куратора.

– А потом бы еще родителям сказал, чтобы нас сюда не пускали, – добавила Катя.

– А может быть, ты и в самом деле что-то напутал. Уж не приснилось ли тебе это? – вдруг сказал Макс. Похоже, и он перестал верить в удачу.

– Может быть. Значит, я спал прямо в пещере и на ходу, – разозлился я. Хотя я сам виноват: надо было запоминать путь или оставить что-нибудь на месте.

– Ладно, давайте лучше передохнем, подкрепимся, а потом опять поищем, – успокоил меня Макс.

Для «лагеря» мы выбрали небольшую уютную галерею со множеством высоких валунов – на них было очень удобно расстилать клеенку и раскладывать бутерброды и яйца, которые Наташа почему-то заранее не почистила. В прошлый раз перед экскурсией Германыч подверг нас очень подробному инструктажу, так что разместиться на камнях сидя или прислонившись к ним никому и в голову не пришло.

Обедал в пещере я впервые в жизни. Несмотря на то, что всякими лесными походами я довольно-таки сильно избалован (не все же время нам с отцом в огороде копаться) и трапезничать, держа миску в руках и сидя на бревне, то есть в нестандартных условиях, мне приходилось постоянно, прием пищи под землей был для меня некоторой экзотикой.

Кто бы мог подумать, что здесь так холодно? Пока мы шагали по лабиринту, я об этом и не подозревал. Но стоило нам остановиться на привал, как уже через пять минут я почувствовал, что ноги мои совсем закоченели, а руки, с которых я непредусмотрительно снял перчатки, почти перестали меня слушаться. Чтобы согреться, я начал пританцовывать и дышать на пальцы рук. Остальные тоже замерзли и во время еды стали прохаживаться взад-вперед.

– Ж-жаль, что н-не из ч-чего разжечь к-к-костер, – стуча зубами, выдавил Дима.

– Теплее надо было одеваться, – заметил Макс. – В пещерах же всегда высокая влажность, поэтому холод так сильно ощущается.

– Да, н-ничего себ-бе пикничок, – пыталась шутить Катя.

– Д-давайте быстрее п-п-пойде-е-ем, – попросил я. Чувство голода было не настолько сильно, чтобы, рискуя отморозить себе что-нибудь, оставаться на одном месте.

Наш импровизированный обед закончился, и я, завернув в клеенку очистки, бросил сверток в дальний угол галереи.

– Что ты делаешь? – возмутилась Оля. – Так, если каждый начнет мусор раскидывать, пещера превратится в большую помойку.

– Да, Игорь, иди подними, заберем с собой, потом выбросим, – поддержал ее Макс.

Пристыженный, я направился за свертком. Странно, его здесь нет. Но я точно видел, как он упал сюда. Я чуть не разбил коленку о большой камень, но свертка не обнаружил. «Наверно, он отлетел от этого камня прямо в тот грот», – подумал я, заметив какую-то нишу слева от себя.

Ой! Так это же и есть тот самый грот, только теперь я подошел с противоположной стороны, потому-то и не узнал это место.

– Ребята, скорее сюда! – позвал я как можно более приглушенно, будучи наслышанным о страшных обвалах и заживо погребенных экспедициях, пострадавших из-за неосторожного возгласа одного из своих членов.

Наши, обрадованные так скоро представившейся возможностью подвигаться и согреться, тут же оказались возле грота. Я уже был внутри.

– Ну что, съели? – дразнил я их. – Давайте спускайтесь ко мне.

Первым влез Дима, потом подобралась Катя. После этого в гроте уже не было места для других, и поэтому нам пришлось рассказывать, что мы увидели, тем, кто остался снаружи.

– Я должен сам посмотреть, – Макс никогда не делал окончательных выводов, основываясь на чужих словах. Пришлось Кате поменяться с ним местами.

Макс осмотрел лаз, заглянул внутрь и задумался.

– Очень странно. Характер отверстия нетипичен для горной выработки. Хотя… Столько лет прошло…

У меня лопнуло терпение.

– Так мы идем туда или нет?! – презрев осторожность, воскликнул я. – Иначе зачем мы сюда приехали?

– Спокойно, – невозмутимо ответил Макс. – Конечно, пойдем. Только сначала привяжем шнур.

Он залез в свой «бэг» и достал оттуда здоровый клубок отличного репшнура белого цвета. Я осветил фонариком грот, но никакого подходящего для того, чтобы закрепить на нем шнур, выступа или валуна мы не нашли. Однако это лишь ненадолго отсрочило наше смелое предприятие: аккуратно обтесав кирочкой камень, об который я чуть не ударился десятью минутами раньше, мы с трех сторон накинули на него петлю на конце шнура и плотно затянули.

– Ты, Игорь, пойдешь первым, потом Наташа, следом Дима, за ним Оля, Катя, и последним пойду я, – распорядился Макс. – Всем держаться за шнур.

Я передал фонарик Наташе и взял клубок. Постепенно раскручивая его, я исчез в лазе.

Как я и предполагал, сразу за входом лаз уходил вправо вниз. И это был не тупик. Пока Наташа не посветила вперед, я не видел, что в дальнем конце галереи имелось разветвление. Подойдя поближе, не забывая при этом разматывать шнур, я разглядел еще четыре хода.

– Ну вот, а вы еще сомневались: ехать – не ехать? – победно воскликнул я. Наша поездка постепенно превращалась в настоящую экспедицию. – Куда свернем?

– Да в общем-то не важно, – отозвался сзади Макс. – Все равно мы тут в первый раз. Давай сейчас двинемся в крайний левый коридор.

Спорить никто не стал, и клубок продолжил разматываться, уводя шнур влево. Мы продвигались довольно медленно: камни под ногами мешали идти, кроме того, галерея то расширялась, то становилась совсем труднопроходимой. Фонарик, который несла Наташа, светил куда угодно, но только не вперед. Один раз я споткнулся и выронил клубок.

Тогда мы дали фонарик Диме и выставили его вперед. Теперь мы стали идти гораздо быстрее и даже успевали осматривать галерею.

– Похоже, мы тут первопроходцы, – сказал Макс. – Маловероятно, что тот, кто здесь был до нас, смог бы удержаться от искушения оставить воспоминание о себе с помощью произведений наскальной живописи.

Эта малопонятная фраза навела меня на отличную мысль: у нас ведь есть мел! А Наташка классно рисует. Жаль только, баллончика с краской нет, а то бы получилось отличное пещерное граффити.

Моя идея была тут же поддержана всеми, кроме самой художницы. Скромная по своей натуре, она не желала пачкать стены пещеры.

– Ну что вы? Я плохо рисую. Здесь темно. У меня руки замерзли. – Наташа отбивалась изо всех сил, но все было тщетно. В самом деле, что о нас подумают наши потомки, если пещеры будут украшать мои или еще чьи-нибудь каракули?

– Что же рисовать? – наконец-то сдавшись, растерянно спросила Наташа. Ой, да не все ли равно, что? Машину, компьютер, пацифик, короче – что угодно.

– Нарисуй гитару, – предложил Дима. – По-моему, это будет выглядеть очень романтично.

Вот здорово он придумал! Романтика – вот что главное во всех путешествиях, в том числе и по пещерам.

Неподалеку мы нашли гладкий ровный участок стены, и Наташа приступила к творчеству. Несмотря на ужасные для живописи условия: полутьма, холод, сырость, от которой мел вскоре начал крошиться, – гитара получалась как настоящая. Хоть сейчас бери в руки и играй. Жаль только – я не умею. Но я обязательно научусь. Ведь я романтик.

На раскраску мела уже не хватило: весь раскрошился. Но все и так были восхищены.

– Класс! – прошептала Оля.

– Да ладно вы, ничего особенного, – отмахнулась Наташа.

Мы отдыхали еще минут десять, одновременно любуясь только что созданным «полотном». Затем наш путь вновь был продолжен в прежнем порядке: Дима с фонариком, я с клубком капроновой бечевы, Наташа, Оля, Катя и Макс.

После нарисованной гитары галерея ушла резко вниз, став при этом совсем узкой, так что мы смогли пройти лишь боком. Так двигаться мы были вынуждены достаточно долго, и когда стало казаться, что в конце коридора нас ожидает всего лишь глухая стена и нам придется идти обратно, желтое пятно на кончике фонарного луча вдруг прыгнуло вперед и прилипло к стене на противоположной стороне зала, где очутилась наша компания.

Это было довольно большое подземное помещение, в котором свободно могли бы разместиться оба наших параллельных класса, если бы пришли сюда на экскурсию. Своды зала были довольно высокими, что уже не вызывало того гнетущего ощущения, которое я испытал, пока мы двигались по последней галерее. Самое удивительное было то, что потолок и стены зала… светились.

– Вода! – догадался Дима и опустил фонарик вниз. И действительно, под ногами у нас лежало ровное зеркало подземного озера с абсолютно прозрачной водой. Видимо, за последние сто лет только наше появление потревожило его безупречную гладь. Как зачарованные, мы стояли и смотрели вниз и не видели, как со стороны еще одной галереи, также выходившей в этот зал, к нам бесшумно приближалась, едва касаясь земли ногами, какая-то бледная полупрозрачная фигура.

– Интересно, здесь рыба водится? – задумался Дима.

– Что, ловить собрался? – засмеялся я.

– Ага, на колбасу! – добавила Катя.

– Ухи поедим, – мечтательно проговорила Оля.

– Вот жаль только перчика не взяли, – иронично посетовал Макс.

– И соли тоже, – присоединилась Наташа.

– А у меня где-то была соль, – вдруг сказал Дима совершенно чужим голосом.

– Где?

– Ой, это не я говорю, – Дима был совершенно растерян. – Это кто-то другой.

– Да я это, я, елы-палы!

Тут мы действительно увидели, кто. Точнее, сначала это почувствовала Оля, а мы повернули головы уже вслед за ней. Справа от нас над самой землей висел в воздухе человек (хотя какой там человек!) в каске с примотанным к ней фонарем, с мотком веревки через плечо, в резиновых сапогах и держал в вытянутой вперед руке какую-то маленькую коробочку.

– Ну, вы будете брать соль или нет?

Это уже было слишком. Сквозь него тут же пролетели остатки мотка репшнура, и мы опрометью бросились к галерее. Каким-то непостижимым образом она вдруг стала такой узкой, что пролезть в нее было делом почти невозможным. Стройные Наташа и Оля быстро в нее проникли, но вот Катя протиснулась туда с большим трудом.

– Стойте, куда же вы? А уха, а соль? – вещало привидение Димиными губами.

Черт возьми, как оно догадалось, что Дима – медиум?

Пройдя по галерее метров двадцать настолько быстро, насколько это было возможно, мы снова оказались в том же зале с озером.

– Другого озера нет. Ловите здесь, – издевался «полупрозрачный». – Не уходите, я не сделаю вам ничего дурного.

Дима совершенно ничего не мог понять и только хлопал глазами и смотрел по сторонам. Этот призрак вселился в него и не давал сказать ни слова, только сам болтал без умолку.

– Я очень рад, что вижу вас. Впервые за двадцать лет я встретил живых.

Конечно, живых. Но только не думай, что у тебя получится сожрать нас.

– Я не хотел вас пугать, вам ведь соль нужна была… – виновато добавил он.

Первым пришел в себя Макс, хотя и он был напуган не меньше остальных. Он обратился к привидению со всей возможной вежливостью, как всегда разговаривал со взрослыми:

– Извините, а вы, собственно, кто?

– Как кто? Разве вы меня не узнаете? Я – дух «белого спелеолога».

Яснее не стало. Увидев неподдельное недоумение в наших глазах, дух «белого спелеолога» презрительно скривился:

– Ну вы, ребята, похоже, совсем «чайники». А пещеры дилетантов не любят. Я-то вот вроде не впервые в пещеру пошел, да и то погиб: батарейки сели, я в темноте в это озеро упал и утонул.

Да уж, не хватало нам еще с покойниками якшаться. Еще неизвестно, как назад выбираться, а тут привидение навязалось на нашу голову.

– У вас, случайно, огоньку не найдется? – спросил дух «белого спелеолога». – Двадцать лет не курил.

Он достал пачку «Беломора», и я помог ему прикурить.

– Ух ты! – удивился призрак. – Этот вон, – он показал на Диму, – медиум, ты, я смотрю, пиротик. Вы что, все тут такие?

– Мы все разные, – ответил Макс. – Например, Катя может вещи переносить силой мысли, Наташа видит астральные объекты, Оля – ясновидящая, а я – просто мысли читаю.

– Значит, ты – обыкновенный советский телепат.

– Да, я телепат, только российский, а не советский.

– Молодец, я тоже не люблю «совок». Поэтому и уходил гулять в пещеру.

– Извините, вы, наверно, не знаете, но Советского Союза уже давно нет, – деликатно начал объяснять Макс.

– Как нет? А что есть?

– Ну, Россия, Украина, Казахстан… Все по отдельности. Вообще-то это долгая история. Уже поздно, нам пора идти. Мы в следующий раз придем и расскажем, хорошо? – пытался отделаться от призрака Макс, демонстративно глядя на часы.

«Белый спелеолог» нас и вправду уже достал своей болтовней. Кроме того, было очень холодно и ужасно хотелось наружу. Я взял фонарик и нашел клубок репшнура. Ура! Путь домой найден.

– Давай, вылезай, – сказал Дима. – Мы уходим.

– Постойте, давайте я покажу вам короткую дорогу.

Конечно, протискиваться, согнувшись в три погибели, сквозь тот же коридор не хотелось, но доверять какому-то привидению…

– Да вы не беспокойтесь. «Белые спелеологи» потому и «белые», что в отличие от «черных» помогают туристам найти дорогу в пещере, а не заводят их в самую глубь. Идите за мной.

Действительно, галерея, по которой мы пошли с призраком, оказалась довольно просторной, и путь наш был совсем не долог.

– Здесь вы повернете направо и выйдете к развилке. Там пойдете левой галереей и скоро будете на поверхности. А репшнур ваш я смотаю и верну вам в следующий раз.

И призрак исчез так же беззвучно, как и появился. Мы подошли к развилке.

– Куда, он сказал, идти? – спросила Катя.

– Кажется, влево, – неуверенно произнес Макс. Видимо, он очень боялся ошибиться.

– А не направо ли? – предположил Дима.

– Может быть, и направо, – задумался Макс. – Ну ладно, давайте сначала пойдем по правой галерее; если она никуда не приведет, то вернемся и отправимся налево.

Прав оказался Дима. Уже через пару минут мы увидели небо.