Kitabı oku: «Мемуары советского мальчика», sayfa 4
Консервы разные.
Здесь никакой экзотики, разве что иногда появлялись некие конфитюры и джемы из стран соцлагеря, не вызывавшие, впрочем, у населения особого энтузиазма, так как варенье и повидло было у каждого своё. Полки магазинов были заставлены запыленными 3-литровыми банками с солеными и маринованными помидорами-огурцами гигантских размеров (они хоть и стоили всего-то копеек по 40 вместе с банкой, но их никто не брал – всё было свое и не в пример лучше), томатной пастой и томатным соусом «Краснодарский» (этот был вкусный до того, что его ели и просто так, с хлебом), обязательная икра кабачковая по 37 копеек стеклобанка 0,5 л. – с местного завода, но тоже чрезвычайно вкусная (домашние хозяйки жаловались, что не в состоянии дома сделать столь же вкусную икру). Еще всякие варенья и повидло тоже местные, соки разные в тех же 3-литровых банках и недорогие – в районе рубля или чуть дороже. Интересно, что этот местный консервно-сушильный завод располагался (в числе прочих учреждений и организаций) на территории всем теперь известного монастыря, а в самом храме был склад овощей «вповалку». Потом уже после реставрации в соборе долго стоял аромат гнилой капусты, покуда за несколько лет его не заглушили ладан с елеем.
Водка-пиво-курево.
Водка всегда и во все времена присутствовала обязательно (кроме горбачевских времен, отчего СССР и не стало). «Московская», «Столичная», «Кубанская», «Особая» – все эти названия услаждали слух, обоняние и душу советского человека на протяжении десятилетий. Тогда она стоила 2,87 за пол-литра. Были вина из серии «червивка» по ценам от 92 копеек до 1,07 руб. за пол-литровую бутылку – типа «Солнцедар», «Яблочное», «Вермут», и вина марочные, в том числе импортные, даже из Португалии – эти были подороже, праздничного предназначения и для особых гостей – от трёх рублей и выше, но в бутылках уже по 0.7 литра. Шампанское и коньяк стоили от 5 рублей; пиво, как правило, только «Жигулёвское» – 37 копеек бутылка 0,5 л. или всё больше на розлив из бочек по 22 копеек кружка. Надо учесть, что бутылки-посуду (и банки тоже) все тщательно берегли, так их принимали обратно в чистом виде без этикеток по 12 и 17 копеек и поэтому реально цены по психологическому восприятию были как бы ниже, чем заявлено на ценниках. Да, всегда и везде присутствовал местный лимонад на сахаре двух-трех сортов по цене 22 копеек бутылка – нереально вкусный (но это по детским ощущениям).
Табачные изделия были на любой вкус, очень популярна у стариков была махорка по 6 копеек пачка – из неё они крутили «козьи ножки» и смолили до одури. Папиросы типа «Беломорканал» по 22 копейки и «Любительские» (16 копеек), «Прибой» и «Север» по 12-14 копеек – всё, впрочем, невероятная дрянь – это я вам как курильщик со стажем говорю. Сигареты «Прима» по 14 копеек, «Памир» по 10 копеек (гадость, не берите!), были и с фильтром, в том числе болгарские, но уже подороже, копеек по 30-35.
Хлебобулочные изделия, кондитерка.
Хлеб в буханках и батоны-булки были нескольких наименований – дешёвые и вкусные. О хлебе я писал в части 3 своих «Мемуаров», поэтому повторяться не буду. В буфетах при столовых, в Доме культуры, в школах, в техникуме и культпросветучилище продавались пирожные двух-трёх видов по стандартной цене 22 копейки (трубочка, заварное, бисквитное – всё со сливочным кремом, никакого там белкового из яиц). Были торты из местных столовых по полкилограмма и по килограмму – без «выкрутасов» – простенькие бисквиты с кремовыми цветочками по верху.
Бакалея.
Конфеты были разные по качеству и по цене: от «подушечек» без обёрток и «Барбариса» по 70-90 коп/кг и всяких прочих фруктовых карамелек до шоколадных обалденных «Каракумов» и «Мишек», но те были уже по 5,40 руб/кг. Шоколад в плитках по 100 грамм и ценой в районе рубль-десять был, все же, дороговат и брали его на праздники. Надо еще упомянуть пряники тоже двух-трёх наименований, среди которых слегка изогнутые именовались «банан», хотя о существовании настоящих бананов мы в ту пору не догадывались.
Крупы – греча, рис, манка, горох – это добро не переводилось и стоило порядка 50-60 коп/кг. Сахар-песок был всегда – как правило, на развес в бумажные кульки (впрочем, как и всё остальное) -по 77 копеек и рафинад до 90 копеек за килограмм.
Чай, в основном, грузинский, индийский и тогда был в дефиците, кофе еще не изобрели, хотя, возможно, в продаже он был, но стоил безумных денег – 3,40 руб. за пачку грамм в 200 – и его никто не употреблял по этой причине. Был довольно популярен эрзац-кофе из желудей, зерна и прочего добра, он так и назывался: кофейный напиток «Ячменный колос» и, почему-то «Арктика».
Вот, вроде, о продуктах в магазинах всё. Прошу учесть и помнить о зарплатах тех времен: 100 рублей в месяц – это было запредельно круто; 60-70 рублей – весьма неплохо, так как многие зарабатывали и 50, и 40, а кто и всего 30 рублей в месяц, пенсии, в основном 40-45 руб. и редко у кого больше, а то и еще меньше. Еще раз напомню, что речь идет о небольшом райцентре – это не Воронеж и не Нижний Горький, и тем более не Москва, которая была и есть отдельное государство и даже планета, куда мы ездим на экскурсии, а раньше за мясом и колбасой. На селе с деньгами дело было вообще швах: трудодни отменили только в 1966 году, и средняя зарплата по РСФСР стала 46 руб. (но это официальная цифра Госстата, в реальности она всегда была заметно меньше), до этого деньги за трудодни колхозник мог и не увидеть вовсе. Пенсия на селе, опять же средняя, с 1964 г. стала … 12-14 рублей (всем стоять – не падать!). Люди жили от своих огородов и скотины, еще налоги платили – натуральные и деньгами.
Судя по приведенным магазинным ценам, жить было можно, хотя и как-то бедновато с ассортиментом. Да, жить было можно, но не всем. Нужда не покидала многие, большинство семей все эти годы: чем больше детей было в семье, тем беднее она существовала – примеры будут ниже.
Столовский общепит.
У нас был единственный ресторан (та же столовка, только столы со скатертями и заказы официантки приносили, ну, и цены повыше поэтому) и несколько городских столовых, они же чайные-закусочные. Казалось бы, зачем они при натуральном хозяйстве, когда у всех всё своё собственное и кто туда пойдёт – ан нет, народу там было всегда полно. В том числе детей: зимой со школьных продлённых групп и летом из городских дневных детских лагерей. При столовых были буфеты с бочковым пивом, а то и с водочкой на розлив, поэтому жизнь там бурлила постоянно. В памяти осели огромные размером с подошву рубленые шницели с подливкой и макарошками или с пюрешкой, вкусноты необыкновенной, каковой и дома не всегда получишь. Так тогда казалось, а теперь при воспоминаниях слюнки выделяются.
Помимо традиционных супов, биточков и поджарки-бефстроганов все столовки жарили огромных размеров пирожки – как правило с повидлом – на продажу на выездах, по 5 копеек штука. Уминали их десятками. Но, всё-таки обедать в столовой ежедневно считалось не очень выгодно: там первое копеек по 10-12, второе по 30-35, а то и все 40, компот-чай по 5, а там еще и пирожок, а еще потянет на сметану с коврижкой – вот и все 60-70 копеек выйдет, а за месяц при зарплате в 60 руб. – уже как-то не очень. Про пиво я уж совсем молчу, а пиво, кстати, в те времена и за алкоголь не считалось, по крайней мере шофера пили его в тех же столовках на обедах, не скрываясь от ОРУДа.
На каждом предприятии, учебном заведении, в хозяйствах и учреждениях – от автостанции до школы глухонемых – существовали знаменитые буфеты со стандартным ассортиментом: котлетки-биточки, пирожки-лимонад, яйца-рыбка, что-нибудь молочное, пряники-коврижки, конфеты, папиросы-сигареты и т.п. Пиво только в бутылках и не везде (в бане можно), в школе, само собой, – нет. Обязательны чай в стаканах, компот, позже появился кофе «по-ведёрному».
Домашнее питание.
Я нигде более, кроме как у нас, не встречал прозвище «кулешник» в отношении студентов техникумов. Термин этот имеет прямое отношение к нашей кулинарной теме. Итак, у нас в системе среднего специального образования в городе были техникум и культпросветучилище, куда поступали выпускники 8-х классов, то есть совсем еще «зеленые» молодые люди в возрасте 15 лет. Общежитий не хватало и многие жили на квартирах. Как только они обустраивались после зачисления, первым делом мамаши привозили на рейсовых автобусиках (были такие на базе ГАЗ-51 с «носиком» спереди и невероятно тесные и медлительные) или на попутках стандартный «набор юного кулешника»: полмешка картошки, авоську с луком и морковкой и увесистый шмат сала. Рецепт: обжариваем лук с морковкой на сале, варим пшено с картошкой и засыпаем туда эту поджарку. Если воды побольше, то получаем «суп полевой», если воды поменьше – то это и будет искомый кулеш – пища на все времена! Да, были магазины, буфеты и столовые, молодой организм требовал сладенького и вино-табачного (на что была стипендия – увы, величину не знаю), но кулеш – это основа существования иногороднего студента. Денег у мамки не допросишься, но вот салом с картошкой ты обеспечен, а по праздникам она еще обязательно привезет баранинки с козлятинкой, а то и голяшку от бычка.
В нашей семье обходились без кулеша по очень простой причине: я у них был один, меня обслуживали трое работающих взрослых, они были моими рабами, а я их капризным повелителем. Хотя, никаких умопомрачительных деликатесов у нас не бывало, да и обычных тоже, просто щи погуще, да в картошке с макаронами мясо почаще, блины-блинчики-оладьи – это у всех, в том числе и в столовках: хочешь, со сметаной, хочешь – с повидлом, жри – не хочу! Мясо брали на базаре в базарный день – воскресенье, цены запомнились довольно странноватые – ровно по 2, 3 и 4 рубля за килограмм и кажется в такой последовательности: баранина, говядина и, как ни странно для современной шкалы ценностей, дороже всего шла свинина.
Если у менее обеспеченных из жиров применялся маргарин и подсолнечное масло, то у нас в ходу было сливочное и топленый смалец. Яйца несли собственные куры, было их штук 15, и я контролировал сбор яиц, а также обеспечение своего птичника продовольствием и водой. Куры эти периодически, увы, оказывались в кастрюле. Отец мой был одним из самых знаменитых донских рыбаков и рыба ценных пород типа огромных сазанов (до 10 кг), судаков, лещей у нас не переводилась. Зимой были часто уха и жарёха из деликатесной рыбки «бирюк» – он же ёршь-носарь, – у нас на базаре его продавали не на вес или на штуки, а снизками по полметра, бирюк был для нас тогда как корюшка для питерских.
В конфетах я как в сору рылся. Дело в том (я ранее об этом писал), что пока отец не женился второй раз, я считался сироткой, и меня все окружающие дико жалели с помощью именно конфет и шоколадок. Эта паталогическая жалость по инерции распространилась и на мои первые школьные годы, когда учителя со слезами на глазах ставили мне сплошные пятёрки.
Недавно мне высказал один из приятелей тех лет в том плане, что они конфет в детстве не видели и только ждали, когда я им принесу. Привет, ребята, это значит, что я делился и не был таким уж жутким крысёнышем. К тому же мама (новая) и бабушка постоянно заставляли меня относить мою поношенную одежду (естественно, отстиранную, подшитую и проглаженную) моим же менее обеспеченным приятелям. Мне было при этом как-то стыдновато за свою обеспеченность – уже ребёнком я начал осознавать несправедливость этого мира.
Небольшое отступление от кулинарной темы. Мне, наверное, никто не поверит, но в те времена еще не изобрели колготок (они еще не добрались до СССР) и мальчики носили чулочки с чулкодержателями (лифами) как девочки. Вот это было позорище!!! И я разносил по домам друзей ношеные чулки, эти позорные лифчики с резинками и всякие маечки-рубашонки как современные волонтёры. И их родители принимали это как должное, безо всяких там брезгливостей и оскорблений – мы так экономили их скудные доходы.
Семей, подобных нашей, было все же немного. Несколько приятелей моих были вообще без отцов. Нет, они не погибли на войне (мы все были дети 50-х послевоенных годов), их просто не было, они куда-то подевались, мужиков катастрофически на всех женщин не хватало, и поэтому они с лёгкостью перебегали от одной к другой. По моим оценкам из 10 семей 3-4 были такие, «безотцовые», с матерью-одиночкой. И вот эта «одиночка» с подрастающим и потому прожорливым сыном (дочкой) билась с нуждой «как рыба об лёд» со своей мизерной зарплатой расфасовщицы на заводе или кассирши в бане.
Жили к тому же в ужасающих условиях, в тесноте, без всяких коммунальных удобств (кроме электричества и радио). Один из моих приятелей жил в двухэтажном доме, где кроме них обреталось еще с десяток семей, у каждого кухонька с персональной печкой и комнатка (две не было ни у кого). Так вот, в 90-е он удачно вписался в приватизацию, разбогател, расселил всех остальных, старый дом и все бесчисленные сараи снес бульдозером и на этом месте отстроил для себя трехэтажный особняк с колоннами, башенками и флюгером на блестящем шпиле.
На всякий случай перечислю имена моих ближайших друзей (безотцовщиков) по детскому саду, а то скажете, что я вру: Олег-Нюха, Сашка Сопливый, Колька-Коца, Колька-Злоба, Колька-Осина, Мишка Бунчик, Серёга-Бес и Витька-Платок. Можете у них спросить. Да, а меня все звали Толик-Овца (это от фамилии). Был еще дружок Васька – с отцом и с матерью, отец ходил по домам и стёкла вставлял (как самозанятый), а мать где-то уборщицей. Всё бы ничего, хоть какие-то деньги они зарабатывали, но беда была в том, что кроме Васьки у них было еще таких же васек пятеро «по лавкам». Вот им я относил своей одежонки больше всего, и в награду взрослые оставляли меня на обед: щи-супчик без признаков мясопродуктов, картофель отварной с репчатым луком в подсолнечном масле, а на десерт черный хлеб-тосты, поджаренные в том же подсолнечном масле. У них, помнится, из живности даже кур не водилось. Там уж точно конфет не видали никаких, кроме как от меня и от Деда Мороза на Новый год. Наверное, я в своих чулочках и с шоколадным батончиком в кармане казался им барином.
Читатель может подумать, что в советские времена везде и всегда было так грустно – нет! Все-таки, к концу 60-х постепенно зарплаты подрастали (и пенсии), а цены-то оставались прежние, они не менялись (как мы теперь к этому привыкли), и за счет этого жизнь улучшалось даже у моего Васьки. Цены не менялись, но вот, например, сгущенка по 55 копеек банка стала пропадать, если мороженое нам привозили эскимо (по 11 копеек) и пломбир (по 19 копеек), то потом стало только сливочное по 13 и 15 копеек, а то и молочное по 10 (просто мёрзлое подслащенное молоко), крем в «трубочках» из сливочного становился белковым и т.д.
