Kitabı oku: «Попаданцы разбушевались. Книга третья. Не злите добрых людей!»

Yazı tipi:

ISBN 978-5-0059-3129-0 (т. 3)

ISBN 978-5-0059-2808-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Обеспечьте капиталу 10% прибыли, и капитал согласен на всякое применение, при 20% он становится оживленным, при 50% положительно готов сломать себе голову, при 100% он попирает все человеческие законы, при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы пойти, хотя бы под страхом виселицы». (Карл Маркс в книге «Капитал»)

Пролог

В своё время «Великий саммит» совещался не один день. В итоге обсуждений обстановки, споров и даже ругани получилось, что нужно поставить три задачи, как минимум. С формулировками мучиться не стали – важнее суть. Главная – каким-то образом навсегда отбить охоту у фаэнтов сюда соваться. Отсюда вытекает вторая: найти и нейтрализовать тот улей, что нацелен на Землю. И теперь неважно, ради чего он здесь действует: хоть ядро разуплотняет, хоть прогресс тормозит. Может и до ликвидации всего живого додуматься – зачем фаэнтам сожители? Поскольку улей не только на Землю позарился, как выяснилось, то появляется задача третья – помочь Полю Гаруну ликвидировать «чёрный ящик или ящики» на планете, населённой разумными. Кстати, если начать с последней, то, может, это вызовет реакцию всего улья, что, естественно, поможет его обнаружить. Или наоборот. Ещё вопрос – удастся ли «раскрутить» фаэнтов на координаты этой планеты, но то задача Гаруна.

– Значит, – изрёк Илья, – можно запустить вариант действий, аналогичный с разведкой на Первой Земле. То есть разделиться. Вот пускай стажёры и стажируются на той безымянной планете, а мы, как белые люди, станем наблюдать, советовать, контролировать, то есть осуществлять самую трудную часть работы. Лично я к такому всегда готов. Вы как, женщины?

– Женщины тебя сейчас покусают! – уведомила мужа Бланка. – Это нам известны твои выверты, а парни что подумают?

– Парни, небось, подумают, что наконец-то бессердечные наставники, а особенно, наставницы от них отстанут, – усмехнулся Алексей. – Не так, Некрасовы?

Артём с Сергеем синхронно засмущались.

– Да мы и не против, – признался Сергей. – Если Илья вот чего дельного посоветует. И вообще, одно дело ко всему подряд готовиться, а другое – к делу конкретному. Фактически, надо бы знать, с чего начать.

– И чем продолжить, – подхватил Егор. – Начать – это просто. Попасть на планету и прожить там сколько-то времени. Итог – двухвариантный: во-первых, вы оба или кто-то из вас там погибнет и вернётся сюда как ни в чём не бывало. Думаю, такой результат мало кого устроит. То есть как никого? Фаэнтов устроит. И второй – тот, что ставится в задаче: отыскать чёрные ящики или ящик и показать их тем, кто будет на страже, в первую очередь Палычу. А вот от начала и до итога – процесс непредсказуемый. Какие-то характеристики жизни на планете Гарун, безусловно, выдаст, но это будет в общих чертах, как и в нашем случае. Причина понятна – светиться перед фаэнтами на близком расстоянии – девяносто процентов провала.

– Егор, как всегда, прав – гений, что с него взять… – Светлана подсела к Некрасовым. – Вы, парни, если согласны с таким планом, то ещё раз перечитайте, чего там Голубев успел насочинять. А чего не успел, или что покажется непонятным – задавайте вопросы всем подряд.

И настал для Некрасовых ад и сумасшедший дом – вперемежку. Это они раньше думали, что сильно трудились. Мечи и арбалеты, магические стрелки и лечебные техники – фигня это всё в сравнении с «техниками» выживания чёрт-те где! Сто раз ещё перечитывали и переспрашивали – ситуации везде абсолютно разными были, значит, и тут чего-то новое ожидает. Поль Гарун в результате многочисленных исследований, не шибко подробных из-за той же удалённости, так сказать, «по остаточным рассеянным следам» сделал несколько выводов. Во-первых, мир – без внешних признаков магии, что неизвестно, хорошо это или не очень. С одной стороны – легче будет какие-то проблемы решать, в случае конфликтов, например. А с другой – носителя магии фаэнты легко вычислят, они же там должны присутствовать в каком-то виде и количестве. Хорошо, если в малом. Так ещё и эти самые «внешние признаки» магии – у самих-то наёмников её аборигены не обнаруживали. Может, и там она присутствует в неизвестных формах. Во-вторых, по аналогии с Землёй – средневековье, что тоже мало говорит. Нету, допустим, признаков огнестрельного оружия, а о развитии техники или социальных отношениях что можно сказать? Ничего. Просто крупных производств да применения оружия вышеупомянутого не замечено. Физико-химические характеристики почти полностью аналогичны Земле.

Да, ещё – отсутствие признаков привычной магии, конечно, указывает на то, что «точек связи с иными мирами» нету. но это опять же недостоверно. Тем не менее приземляться туда придётся своим ходом, что влечёт опасность быть замеченными.

К сожалению, Артём ушёл раньше, неизвестно, каким ходом, потому что не добровольно. Но тут такая ситуация: не повезёт смертельно – вернётся, решит вернуться сам – то же самое, останется – там, значит, начал выполнять задуманное. К тому же теперь не требуется искать точные координаты, маяк Артёма прямо указывает дорогу.

Агрета

Повреждённый неизвестно кем «челнок» выписывал в атмосфере замысловатые траектории. Ручное управление полностью заблокировано: умная техника сама искала возможные пути спасения пассажира. А тот полностью потерял ориентацию. Не от перегрузок, а именно от непредсказуемых поворотов и виражей, которые неуклонно приближали момент вынужденной посадки. Неземная электроника пыталась отыскать на поверхности наиболее безопасный вариант приземления. При этом учитывала возможность повторного нападения. Такой «противозенитный манёвр». Или противоракетномагический, кто его знает. В общем «противо» не пойми чего. Но обошлось. Правда, надолго ли – сказать не смогли бы и небеса.

Пройдя чуть ли не у самой поверхности ломаными зигзагами между скалистых вершин, «средство доставки», наконец, замерло на небольшой поляне среди горного леса. Сергей сознания не терял, но минут десять пришлось ему отдышаться, прежде чем оценивать ситуацию. А та получилась не то чтобы сверхкритичной, поскольку жив всё-таки и на планете оказался, но вот где именно – это и надо определить для начала. С исходной точки и следовало решать, что делать дальше. Не шибко уж большая критичность подтверждалась ещё и тем, что его не выдернули на станцию сразу – значит, возможность выполнения задачи сохранилась. По времени – это уж как получится, а решение «наверху» приняли оптимальное: верни его, так снова нужно повторять попытку. А тот или те, кто «царапнул» челнок, тоже наверняка не станут клювом щёлкать, найдут средство более качественного пресечения. Так что «ищи себя на карте» и вперёд!

Надо бы, конечно, определить, что за повреждения получил челнок, есть ли возможность им воспользоваться при необходимости. Но более спешное дело – понять, где находится он сам, работают ли средства навигации, внешние, что в аппарате и «внутренние» – в его личном организме. Итак. Приборы оказались в норме. Обзорный экран показал живописную картину: величественные деревья, под густые кроны которых челнок умудрился затесаться, в просветах – цветущий яркими красками луг. Или поляна – не очень разглядишь. Но это потом. Определитель сигналов: место собственного нахождения, маячки Артёма и станции. Ага, отсветки имеются: яркие на экранах, чуть «призрачней» на внутреннем навигаторе. Получалось, что находится он больше чем в двух тысячах километров от нужного «пятна», почти строго на юге от него. До Артёма намного дальше: тот в четырнадцати тысячях на северо-восток. Но раз светится, значит, жив брат и возвращаться на Землю не желает пока. Станция в небесах тоже нашлась, но тут уж не понять, где она. И ладно – есть пункт возврата, и это радует. Там, естественно, видят, что он живой и домой не просится. А зачем – определили эту их экспедицию как «испытательный срок», по словам Ильи, так его и нужно проходить, невзирая…

Теперь малость перекусить, и пора на волю. Альтиметр показывал тысячу шестьсот сорок метров над уровнем моря, а сколько до подножия гор – самому узнавать. Ближайшее море на глобусе на западе, берег тянется к северу, до него еще полторы тысячи километров. Жаль, тепло там, небось, пляжи, небось, получше, чем в Геленджике… Чёрт, не до воспоминаний!

Бедный «Стриж»! Досталось челноку немало – один из стабилизаторов и часть рулей высоты нехило покорёжены. Сергей знал, что аппарат восстановится сам, но на это время нужно. И непонятно, что за ограничения мощнейшей защиты: при вхождении в атмосферу она частично отключается, поскольку может случиться непредсказуемой силы удар по поверхности. А решить эту проблему за тысячи лет никак нельзя? Ладно, чего об этом, осмотреться нужно.

Оказалось, что «Стриж» даже не в шибко здоровом состоянии умудрился найти идеальное место для аварийной посадки: небольшое плато, даже выступ или карниз на отвесном скальном массиве. Три-четыре футбольных поля по размеру – вся посадочная площадка, наполовину заросшая крупными деревьями. Остальная часть – луговые лютики-цветочки. Неширокий прозрачный ручеёк, вытекавший неведомо откуда и неведомо где пропадавший. Почти весь периметр – скалы, уходящие в небеса, только в одном месте нашёлся «спуск». Такой просвет в сплошных стенах, который позволял взглянуть вниз. А там – та же голая изломанная скальная стена метров сто, не меньше. Дальше уже виднелось нагромождение валунов, камней, более или менее полого понижавшееся и заканчивающееся у подножья этой «горы». Зелёная пелена предгорных лесов, в которых не рассмотреть отсюда подробностей. Но это и неважно пока – спуститься для разведки – не проблема, явно, что до этих зарослей не полтора километра, там тоже не уровень моря.

Сильно спешить Сергей не собирался: прежде чем расставаться с укрытием, нужно было убедиться в восстановлении «Стрижа» – он наверняка понадобится в предполагаемых скитаниях. Или для возврата, может быть. Потом необходимо ведь обеспечить себе надёжный путь вниз, до тех самых лесов. Тросы, закреплённые в высокой стене – это тот самый путь, который предстоит сделать собственными руками. Чем Сергей и занялся, привлекая, естественно, технические возможности челнока. Да и свои магические способности уже нужно проверять на практике, в полевых условиях, так сказать. И не приближённых к реальности, а именно что в реальности самой натуральной. Понадобилось три дня неспешной работы, чтобы соорудить надёжный путь вниз. Труды того стоили: нужно было не только обеспечить быстрый спуск и такой же подъём, но ещё и абсолютную маскировку тросов и промежуточных площадок, поскольку конечной точкой определена кромка леса. А вдоль неё, как оказалось, проходила вполне приличная дорога, слегка оживлённая притом. И как знать, кто по ней двигался, не исключено, что могли попадаться и вполне себе наблюдательные особи, особенно из числа каких-нибудь охранников. Да и охотники могли случиться, и воины-разведчики, и бродяги, у которых эта наблюдательность повыше, чем у прочих. В разнообразии путников Сергей смог убедиться в следующие пять дней, когда в образе придорожного каменного валуна старательно наблюдал за движением на этом «тракте».

«Оживленной» дорогу, конечно, можно назвать с большой натяжкой, если, скажем, сравнить с абсолютно пустым местом. Тем не менее, ежедневно в обе стороны передвигалось несколько групп аборигенов, в основном, с использованием гужевого и верхового транспорта. Пешком лишь однажды протопал отряд в два десятка то ли военных, то ли стражников. Кроме копий и мечей, ничего металлического на них не присутствовало: куртки, жилеты, брюки, сапоги и шлемы – какая-то кожа. Да неважно. Другое дело, что ни разу не появились путники-одиночки, видать, не так уж тут и безопасно. Обозы от трёх до дюжины повозок и телег с грузами обязательно сопровождались конной охраной. Единственный раз промчалась богато оформленная карета также в сопровождении всадников.

Сергей озаботился не только осмотром местной одежды, оружия и транспорта, но и прослушиванием мимолётных разговоров. Хотя это как раз без толку: язык абсолютно ничего не напоминал из всего того богатства, что было обеспечено друзьями-наёмниками и самим Палычем. Анализатор был вынужден лишь накапливать непонятный «словарный запас» для дальнейшего использования при быстром изучении местной речи. Каких-то проявлений магии не ощущалось, хотя это ни о чём не говорило, может, тут, на этом участке дороги в ней не было необходимости. Поняв, что больше из пассивного наблюдения ничего не выжать, разведчик решился ступить на путь «вживания». Точнее – лечь для начала на этот путь.

Убедившись, что движение на дороге начинается не раньше полудня, к этому времени и спустился. Обеспечил маскировку своего пребывания на склоне, стал ждать «попутчиков» в нужную северную сторону. Естественно, дорога не пролегала строго на север, скорей, в северно-восточном направлении вела, но это устраивало. Ждал. Дождался.

Прошествовали один за другим два каравана в южную сторону. Наконец, через два часа со своего наблюдательного пункта Сергей заметил вроде подходящие для дела четыре повозки в сопровождении десятка охраны. Вот только… Место для наблюдения он выбрал выше дороги, чтобы минут за пятнадцать-двадцать до подхода можно было разглядеть в бинокль, что там движется. Разглядел. Такого ещё не попадалось, хотя сколько он тут находится – можно сказать, что ничего не попадалось. Охрана – это отдельно и понятно, десять вооруженных копьями и мечами всадников спереди и сзади обоза – по бокам просто негде двигаться. Первая и последняя повозки, запряжённые каждая парой лошадей, представляли собой плоские телеги, на которых стояли тяжелые и прочные с виду клетки. Прутья – отсюда не разобрать, металл там или дерево. Зато внутри чётко видны люди: в первой шесть, в последней пять человек. Сидели и лежали вповалку практически без движений, а куда там двигаться? Не заметно, чтобы и связаны они. Но даже издалека видно вокруг них некое красноватое свечение. Вот тебе и первые признаки магии! Стало быть, в клетках пленники, а может, и просто рабы. Гадость какая, если это так! Много чего об этом явлении Сергею пришлось от наставников и их жён наслушаться.

Вторая в караване повозка смахивала на мелкую карету с открытым верхом, внутри – два человека, возможно, хозяева каравана. Третья телега с бортами заполнена мешками, тюками, прочим барахлом. Тут, скорей всего, необходимые для путешествия вещи, продовольствие. Рядом с возницей – сопровождающий.

Итак. С одной стороны – не очень подходящая для путешествия компания. Если она его ещё примет в любом качестве, а то ведь и просто прибить могут. Из милосердия. А с другой – чего ждать? Кто сказал, что обычные торговцы или земледельцы в этом мире шибко гуманны? Одинокий путник, если он жив и здоров, вызовет правомерное подозрение – никто в одиночку не ходит, значит, он, может, внимание отвлекает от подельников в зарослях. Следовательно, надо притворяться бессознательным телом на камнях – неважно, как он тут оказался, хотя подумать тоже следует… Вот с такой бессильной и безвольной тушкой и можно делать всё, что угодно, в зависимости от желаний нашедшего её. То есть хоть жди следующих путников-попутчиков, хоть сейчас действуй – разницы никакой. А как именно внедряться в неизвестную жизнь – тоже ведь без разницы, планов на этот начальный этап не могло быть никаких в принципе. Потому что их – бесчисленное множество.

Место для своего явления в мир Сергей присмотрел заранее: такой почти плоский валун шагах в пяти от дороги, заросший густым слоем плюща или аналогичного растения. Наружу, чтобы можно было заметить внимательному да и случайному взгляду, торчали только сапоги. Вот прозвучали копыта, потом со скрипом на ухабах продвинулась первая повозка, вторая… Громкий крик именно из неё и остановил движение. Послышались вопросительные возгласы, непонятные, естественно, команды. Сейчас, наверно, охранники осматривали ближайшие окрестности. Через короткое время растения на Сергее стали раздвигаться, кто-то ухватил его за ноги, потянул вниз. Присоединилась вторая пара рук, с помощью которой его перевернули на спину и уложили на землю. Возгласов и слов немало, порой и возмущённых почему-то, но толку-то?

Наконец почувствовал, что на обе руки повыше запястий прилепилось что-то вроде кожаных браслетов, явно, не наручники – руки не стянуло. Зато в уши полились вполне понятные слова. Вразнобой.

– …какого рогатого ты надел на него рабские наручи, купец? Мало тебе того, что обманул нас при договоре?

– Не твоё дело, наёмник! Не суйся, куда не следует! Охраняй караван и молчи, парня мой сын заметил, значит, что хочу, то и делаю, понял?

– А я всё это записываю, понял? Кто знает, кем эта находка обернётся, а мы тебя предупредили…

Вот так, значит. Рабские наручи. Добрый тут народ, однако! Хотя имеются и возражающие, следовательно, не всё с этим рабовладением гладко.

– А зачем ты на него два-то наруча потратил, отец? Глянь, как его приложило, голодранца, и одного заглаза хватило б…

– Вот ты мне ещё не советуй! – голос раздражён. – Кто его знает, что за человек? На местного только одеждой смахивает, причём вполне прочной. А видом – неведомо откуда, так что пусть и колдовство держит надёжней, если есть, и рабскую привязку, и память лучше отшибает, и речь пускай понимает – может вовсе чужеземец, а я ему приказывать как буду? Да и наручи – дешёвка, сам делаю. Всё, кидайте в последнюю телегу, и вперёд, чего время теряем, три дня ещё тащиться!

Купец и колдун в одном лице-подлеце – такой вот «спаситель» попался. Наручи вон делает с набором интересных свойств и не только их, скорей всего. Как эти вещи тут называются: артефакты, амулеты? А если купец с рабами, значит, работорговец. И везёт «товар» на продажу наверняка. Следовательно, до рынка должен бы вроде пленников беречь хоть как – иначе продешевит. Уж кормить-то рабов по минимуму требуется.

Влили Сергею в рот несколько глотков какой-то пахучей настойки, хорошо, не яд. Не шибко аккуратно, но и без излишней грубости впихнули в клетку, и караван двинулся дальше. Прийти в себя он решил скоро – может, тот напиток и должен бесчувственных в сознание приводить. Открыл глаза, простонал, чуть пошевелился, осмотрелся. Прутья клетки деревянные, но, по виду, прочные – голыми руками не сломать. Днище – обычные струганые доски. В клетке, кроме него, находилось пятеро. Трое мужчин сидели ближе к передней стенке. Чернявые, с давно небритой щетиной, тоже совсем не в лохмотьях. Без особого интереса, но внимательно рассматривали новичка. У задней стены разместились двое – парень и девушка, оба не старше двадцати. Чуть смуглые. Волосы у обоих рыжеватого оттенка, глаза у парня серые. А вот девчонке явно плохо. Она прислонилась к груди спутника, дышит тяжело и с хрипом, глаза закрыты, на бледном лице капли пота, которые вытирает парень. Сергей приподнялся, сел, скрестив ноги.

– Простыла? – спросил.

Парень глянул чуть удивлённо, кивнул слегка.

– Надо бы подлечить, при такой дороге хуже б не стало…

– Ты сдурел? – раздался сзади голос одного из пленников. – Не соображаешь, что говоришь? Это ж пиявки!

– Сам ты жаба болотная, – равнодушно заявил спутник девушки, – мы – злены, запомни!

– Вот то-то и оно, всё зло от вас! Злены они, как же! Пиявки и всё!

– А лично тебе они какое зло принесли, а? – обернулся Сергей. – Чего заткнулся? Все мы тут рабы. Выйдешь на свободу, там и распускай язык. А мне всё равно – вижу, что помочь нужно, значит, помогу.

Он подобрался ближе к зленам, что было вовсе нетрудно в тесной клетке, положил ладони девушке на голову. Белизна заструилась по организму больной, очищая лёгкие, кровь, заставляя организм вернуться к обычной работе. Через пять минут девушка глубоко вздохнула, расправив грудь, задышала ровно, щёки порозовели. Уснула.

Сергей так и остался на месте, ему стало интересно.

– Я – Сергей, – представился. – Можно узнать, как вас зовут, и что это за конфликты между вами? Знакомы, что ли, давно?

– Да нет, – поморщился парень, осторожно поправляя голову спутницы, – впервые тут вот встретились. Я – Крош из семьи Вечернего Тумана, рядом – Флезия из Светлого Облака. А ты, видимо, мало что помнишь – наручи этого колдуна на память действуют отвратительно. Но постой, как тогда Флезии помог? Мы и сами могли бы справиться с болезнью, но те же наручи мешают. Видишь, на нас тоже по два, боится гадина!

– Наверно, сила во мне другая, – пожал плечами Сергей. – Так что там с этими, что тут на вас наезжать начали?

– Ты точно издалека, – чуть усмехнулся Крош, – уж настолько-то память не могла исчезнуть. Ладно, я коротко. Конфликт между расами очень давний по надуманным людьми причинам. Из зависти, конечно. Среди нас каждый может колдовать, кто меньше, кто больше, но каждый, значит, часто обходимся без этих вот побрякушек-амулетов, хотя и они нужны. А среди людей таких – один на тысячу. Вот и придумали, что злены – зло, тем более, что и слова похожи. А мы всего лишь «дети Злении – нашего ночного светила». Старая красивая легенда. Только ведь Зления – покровительница ночи, а ночью зло, в основном, и творится. Да ещё, по понятиям людей, мы на них ночами нападаем и кровь пьём. Совсем идиотизм, но так верят же – слышал, как нас этот… назвал. Вот так и живём. Общаемся только в определённых законами нейтральных торговых точках. В других местах нас стараются уничтожать. Естественно, что и мы отвечаем. Нет, большой войны не будет, мы просто умеем хорошо скрываться, когда нужно.

– А как же получилось, что вы в этой клетке оказались? Если неприятно, можешь не говорить.

– Хуже, чем неприятно… Отвратно и гадостно! Но чего бы молчать, пусть все знают, что отомщу! Если вырвусь. Наши главы категорически против, чтобы мы с Флезией были вместе, у них на нас другие виды. Торгашеские. И когда мы заявили, что покинем семьи – а это позор для них – устроили засаду, усыпили нас и просто продали этому колдуну. Сволочи! – Крош тяжело задышал, сжимая кулаки.

Видимо, почувствовав его состояние, очнулась Флезия. Осмотрелась непонимающим взглядом, остановила его на Сергее, повернулась к другу.

– Что со мной было, Крош? И почему ты злишься? Кто это с нами, он тебя разгневал?

– Нет, дорогая, успокойся. Ты сильно простыла, без сознания была. Это – Сергей, его сегодня купец у дороги нашёл и взял рабом. Вот он тебя и вылечил, несмотря на наручи. А я просто вспомнил, как мы тут оказались, вот и разозлился в очередной раз, хотя и знаю, что смысла в том нету.

Дальше двигались, ведя неспешную беседу. Злены, видать, в благодарность за помощь Флезии много говорили, перебивая друг друга, пытались «восстановить» память Сергея. А может, просто намолчались, переживая предательство своих родственников. О собственной жизни сообщали мало, как бы и ни к чему это человеку. Узнал только Сергей, что основное место проживания зленов находится далеко на юго-востоке отсюда. Сколько там всего семей, они и сами не знали, центральной какой-то власти нет, порой семьи объединялись в непрочные союзы для защиты от врагов, собственных походов, большой охоты или крупных торговых сделок с людьми. Сами они жили как раз на границе с людскими землями, недалеко от упомянутого торгового городка, где и оказались во власти предприимчивого колдуна. Как ни странно, но больше Крош с Флезией говорили как раз о людях. Правда, постоянно вставляли обороты типа «говорят», «по слухам», «может быть», «всем известно» и тому подобное. А откуда им было много знать наверняка при таких конфликтных отношениях? Тем не менее, Сергей узнал, например, что по причине малого количества колдунов люди очень активно используют амулеты самого разного предназначения: лечебные, поисковые, строительные, сельскохозяйственные, охотничьи… Правда, при их общем названии Крош употребил слово, напоминающее «нательники», то есть нечто, носимое на разных частях тела, но оно Сергею не понравилось, пусть будут «амулеты». Из разных материалов и разной формы – колдунам лучше знать, какие для чего употреблять. Как такие вот на руках – переводчики и для подчинения себе подобных. Хотя, «по слухам же», использование амулетов во вред другим, атакующих, ядовитых, воровских людскими законами повсюду преследуется. Любое преступление довольно трудно скрыть, поскольку к расследованию применения опасных, как правило, подключаются представители разных сообществ колдунов. И данному купцу перед продажей своих рабов ещё много попыхтеть придётся, доказывая законность их приобретения. Но Сергей представлял, что у колдуна всё предусмотрено, не первый год, наверно, этим занимается, раз так спокойно себя ведёт. Ни он, ни его сын ни разу не подошли к клетке с Сергеем – ни ради любопытства, ни для того, чтобы предупредить о чём-либо или там пригрозить. Эти амулеты на руках, видимо, обладали серьёзной силой в качестве средства управления сознанием рабов – вплоть до того, что и доказать незаконность действий колдуна невозможно. И снять их, как оказалось, мог только тот, кто надел, или на кого переведена привязка хоть продажей, хоть подарком раба.

Кстати, сам Сергей от рабских наручей не испытывал никаких неудобств. Какое ж в том неудобство, если может понимать местное наречие и говорить вполне спокойно? Свои силы и способности осмотрел – ничего там не нарушено, от наручей тянулись какие-то серые то ли нити-жгуты, то ли каналы в сторону купца, но оборвать их труда не составляло. Только зачем, если не мешают, а ненужной настороженности хозяина вызывать не стоило.

О том, куда именно их караван направляется, молодые люди, точней, злены, не знали. А спрашивать других попутчиков в клетке о чём-либо Сергей не собирался, не понравились они ему. Пока хватило информации о том, что двигаться ещё три дня. Срок немалый – всяко может случиться, охрану зря не нанимают даже колдуны, оказывается.

На ночёвку остановились у небольшой речки, предварительно перейдя на другой берег. Там уже расположился встречный обоз, но купцу, видимо, как-то не очень хотелось общаться, потому устроились в сторонке, никто никаких попыток к знакомству и общению не предпринимал. С грузовой повозки сопровождающий с возчиком распаковали и установили для хозяев довольно комфортный шатёр, приготовили им ужин. Охранники, распределив ночные посты и дежурство, поужинали отдельно и устроились в своей палатке. Пленникам выдали по лепёшке и куску вяленого мяса, оставив в клетках по бочонку с водой. «По нужде» выпустили в ближайшие заросли, не особо заботясь об охране – кто бы сбежал или пропал, находясь «на привязи»? Для зленов и себя Сергей мясо с водой подогрел, особенно для Флезии – хоть какое-то тепло ей необходимо. Естественно, что ничего из своих богатых запасов вынимать не стал.

В путь отправились, едва рассвело – колдун спешил, как понял Сергей из вечерних отрывочных замечаний, базарные дни уже начались и скоро завершаются. А доспать или додремать и в повозках можно – хозяевам с удобствами, остальным – как хотят. В полдень коротко передохнули, двинулись дальше. Остановили их к вечеру, когда лес сменился низкорослым густым кустарником, что обычно означало близкую очередную речку. Сергей даже удивился – зачем? Никакой ведь добычи в обозе не усматривалось. Или разбойникам рабы нужны? Или они рассчитывали, что у купца лично найдётся, чем поживиться? Или хотели разжиться конями и оружием охраны? Во всяком случае, напали лесные джентльмены удачи весьма значительным числом, как оказалось. Причём даже с некоторой тактикой. Десятка три мужиков выскочили на дорогу прямо перед обозом и с правой стороны, окружив первую телегу с клеткой и кибитку колдуна и оставив как бы без внимания две последние повозки. Из оружия – в основном дубины, копья, мелькало несколько мечей. Что странно – никаких криков и воплей, действовали в тишине. Колдун не нашёл ничего лучше, как окружить своё средство передвижения какой-то защитой. И выглядывал оттуда с сыном, ругательствами подгоняя охранников. Но они и сами свои обязанности знали.

Скорей всего, напавшим, действительно, нужны были лошади, поскольку они сосредоточили внимание на возчиках. Охранники, оставив одного у последней повозки, стремительно кинулись отгонять разбойников. Короткие копья мелькали как вязальные спицы. Раздались первые страдальческие и гневные вопли. Возчику первой телеги всё же не повезло – он свалился на передке, хоть и не упал на землю. В это же время позади обоза из кустов высыпало ещё десятка полтора разбойников. Вот тут уже грозил полный разгром, что мог поделать один наёмник, пусть даже он и шибко опытный?

Сергей долго не раздумывал: если пленники бандитам не нужны, в живых они никого не оставят. Сорвав с дверцы чисто символический верёвочный запор, он выскочил и бросился на атакующую толпу. Вырвать из лап ближайшего противника тяжёлую дубину и уложить ей ничего не понявших мужиков хватило одной минуты. Охранник, успевший проткнуть копьём одного врага, смотрел на Сергея с непередаваемым изумлением. Но недолго – тут же бросился на помощь своим. А там профессионализм наёмников не дал бандитам ни одного шанса. Вяло покричав угрозы, остатки халявщиков растворились в кустах.

Выкинув дубину и вернувшись в клетку, Сергей равнодушно наблюдал, как купец с сыном и командиром охраны обходили обоз. Причём колдун и наёмник ругались друг с другом почём зря. Как понял Сергей, речь, в первую очередь, шла о трофеях. Хотя какие трофеи тут могли быть с оборванцев? Ржавые мечи, кривые пики? Про одежду вообще никакой речи… Но, видно, дело принципа. Купец решил взять хоть шерсти клок и орал, что раз нападение произошло на его караван, значит, и добыча его. Ещё и возчик ранен по вине охраны! Наёмник довольно спокойно указывал на заключённый договор, где как раз и было обозначено, что кто принимал участие в драке, тот и получает трофеи. А пусть их и нету – ты купец просидел в кибитке, носа не показывая, вот и не претендуй. Но такой уж купец попался, что плевал на все договоры… В конце концов, наёмник лишь головой покачал: провались ты, идиот, было б из-за чего нервы портить.

– Но вот этого пленника, – командир показал на Сергея, – ты обязан освободить. Он четверть всей работы сделал, две твои телеги точно спас!

– А это опять же не твоё собачье дело! – раскричался побагровевший купец. – Его никто не заставлял, понял? Я ещё разберусь, как это он осмелился из клети выбраться! Будет сидеть, не хватало, чтоб я из-за его дурости деньги терял! А продам такого недёшево.