Kitabı oku: «Исступлённая неделя», sayfa 3

3

Вернувшись в квартиру, Олег почувствовал, что находится в тупике и совсем не знает, как действовать дальше. В его «плане» был единственный пункт – посетить председателя и выяснить все про ванную. Дальше – белый лист. Да и та история дома, которую поведала Анна Сергеевна, никак не помогла в поиске. Наоборот, запутала Олега окончательно.

Художник прошел в комнату и сел на диван. В отчаянии Олег обхватил голову руками. С горечью осознал, как сильно он одинок. Даже годы, прожитые в детдоме, не несли с собой столько одиночества, как потеря Катерины и Ксюши.

Олег обнял себя, словно температура в комнате резко упала. Появившееся мерзкое чувство жалости к себе заставляло чуть ли не выть. Даже в приюте, когда его били палками по пяткам каждое утро, он не чувствовал себя настолько беспомощным.

«Да что ж такое происходит? – размышлял Олег. – Как будто они все что-то знают, но не говорят мне. Этот подозрительный рыжий участковый вел себя так, словно ничего страшного не произошло! А председательница?.. Тоже хороша. Ага, в общем душе они моются двадцать лет. Хрена лысого!»

В разум мужчины залезла навязчивая мысль, что против него устроили настоящий заговор: обманули с работой, заманили в другой город, похитили его семью. И вдобавок подстроили странные события в виде исчезнувшей ванной, сомнительного договора, пропавших коробок с вещами. Подкинули в бардачок пятьсот тысяч. Но зачем? Плата за молчание? А самый главный вопрос – кто? Ладно если бы Олег был миллионером, тогда понятно: похитили жену и дочь, требуют выкуп. Но он – никто! Простой художник, коих в Петербурге слишком много, больше, наверное, только гитаристов. Но мысль о заговоре медленно начинала перерастать в параноидальную, и мужчина понимал, что только он сможет и должен докопаться до сути. Спасти Катерину и Ксюшу и выяснить, кто за всем этим стоит. Но с чего начинать?

«Ванная?»

«Точно!»

Олег Набатов вскочил с дивана и твердым шагом двинулся в коридор. Сейчас он ощущал себя боксером, который выходит на ринг, а перед ним стоит титулованный боец, победить которого практически нет шансов. Но гадкое чувство обиды из-за того, что у него отняли самое ценное и любимое, заставляло идти дальше. Олег приблизился к ванной и, не останавливаясь, врезал ступней по стене, которая еще вчера была дверью.

Стена действительно была сделана из гипсокартона, причем старого, и нога с легкостью пробила материал, погрузившись в густую темноту. Художник вынул ногу из дыры и заглянул в нее, пытаясь рассмотреть хоть что-то, но освещения не хватало. Тогда он начал со злостью дальше пробивать стену ногами, и гипсокартон не выдерживал натиска. Куски отлетали в ванную, падали на пол и поднимали в воздух многолетнюю пыль. Шести крепких ударов хватило, чтобы проломать дыру, в которую сможет пролезть человек. Олег вынул из кармана мобильный телефон, включил фонарик и шагнул в темную дыру.

Ванная оказалась узкой и тесной. В помещении, которое было плотно закупорено много лет, стало сложно дышать – взметнувшаяся пыль попала в нос, и в глотке начало неприятно першить. Откашлявшись, Олег направил телефон на правую стену – увидел облупленный змеевик. Перевел телефон дальше – обнаружил ржавую раковину, но кран отсутствовал. Вместо него из стены торчали трубы, словно два черных глаза, следящие за каждым его действием.

Мужчина вздрогнул, когда встретился взглядом с зияющими трубами, и резко обернулся – убедился, что дыра на месте. На мгновение ему показалось, будто она исчезла, вновь стала сплошной стеной. Олег выдохнул и позволил себе немного расслабиться. Посветив телефоном слева, он увидел старую чугунную ванну, испачканную грязью. И все. Больше ничего.

Стоп.

Что-то все-таки художник заметил. Уловил краем глаза какое-то изображение на стене над старой ванной. Навел свет, излучаемый телефоном, на белую кафельную стену, которая заметно потемнела от грязи и пыли, и увидел странный рисунок. Круг диаметром примерно семьдесят сантиметров, а по краям окружности нарисованы черточки, расходящиеся в разные стороны и заходящие как внутрь, так и наружу круга. Это напоминало ветку растения без листьев, скрученную в кольцо, или колючую проволоку.

Олег внимательно разглядывал изображение, но никак не мог понять, откуда оно тут взялось. Если рассказ Анны Сергеевны правда, и ванная действительно была замурована, то кто это нарисовал? Рабочие? Нет, маловероятно. Зачем взрослым людям заниматься подобной ерундой? Хотя Олег не знал всех тонкостей работы строителей. Может, это какая-нибудь строительная примета или ритуал? Ведь у всех есть свои приметы. У актеров, футболистов, даже у электриков. Да, у электриков тем более!

Хорошо. Ну а если против него действительно организовали заговор, и председатель с участковым причастны к нему, то вновь возникает вопрос – зачем это нарисовали? Зачем похитителям было замуровывать ванную, рисовать странный рисунок? Для того, чтобы запутать его? Сбить со следа?

Неожиданно у мужчины закололо в животе, и он понял, что не сможет ответить ни на один вопрос, пока не поест. Последний раз он ел вчера вечером в кругу любимой семьи. Олег вылез из ванной комнаты, прошел в кухню, открыл холодильник и понял, что вчера они так и не купили продуктов. Художнику вдруг стало стыдно, ведь Катерину и Ксюшу похитили, а он стоит и размышляет о еде. Но все же чувство голода победило совесть и, вынув одну пятитысячную купюру из дивана, Олег вышел из квартиры.

4

На детской площадке, где еще сегодня ночью Олег видел человека в капюшоне, гуляли счастливые мамочки со своими чадами. И сейчас площадка значительно отличалась от той, которую мужчина лицезрел ночью. Радостные, не знающие никаких забот дети качались на качелях, лазали по деревянным домикам и лепили в песочнице куличики. А их матери чинно сидели на лавочках, что-то оживленно обсуждали и изредка посматривали на своих детей, пресекая шалости. Иногда приходилось снимать какого-нибудь слишком активного мальчишку с крыши домика, потому что забраться туда он смог, а спуститься – не получается.

Когда Олег пересекал детскую площадку, все мамаши напряженно на него уставились. Художник понял, что ему надо срочно привести себя в порядок: помыться, побрить лицо, да и одежду сменить на чистую не помешает. Шляться в таком виде по детским площадкам не стоит, а то еще за педофила примут или за похитителя детей…

Олег опустил голову и ускорил шаг. Прошел площадку и обернулся. Вновь увидел мило беседующих мам, не обращающих на него внимания, словно он и не проходил полминуты назад мимо. Пошел дальше. Обогнул длинный девятиэтажный дом и попал на оживленный проспект. На фасаде дома он увидел вывеску магазина «Пятерочка» и уверенно двинулся туда, решив, помимо еды, купить еще и бритвенный станок.

Но неожиданно Набатов увидел под ногами ярко-желтую надпись, выведенную через трафарет прямо на асфальте:

«Компьютерный клуб «Ирокез»

Интернет, кофе.

Вход со двора.

Телефон: 999-88-15»

Раньше, еще лет двадцать назад, человеку, для того чтобы получить интересующую информацию, надо было записаться в библиотеку, дождаться, когда освободится нужная книга. И не было стопроцентной гарантии, что он найдет в книге то, что действительно нужно. Теперь же все гораздо доступнее: достаточно войти в Интернет и правильно задать вопрос по теме.

Интернет! Это именно то, что сейчас нужно Олегу. Он развернулся, случайно задел какого-то мужчину, который куда-то очень спешил и даже не обратил внимания на художника. Да Олег и сам не заметил столкновения, ведь в одно мгновение он тоже стал мужчиной, который куда-то очень спешит. Теперь его не интересуют такие обыденные вещи, как бритва и пища, нужно искать жену и дочку! Интернет обязан в этом помочь! Олег свернул за угол девятиэтажного дома, но на самом деле не мог представить, что надо «спрашивать у Интернета».

«Колючую проволоку кольцом в замурованной ванной? Да ну, бред! Что-нибудь придумаю», – только успел подумать Олег, как увидел на фасаде дома вывеску компьютерного клуба. Название выведено белой краской на широкой доске, еще надпись дополняли два индейских топорика.

Компьютерный клуб находился на цокольном этаже, к нему вели пять кривых бетонных ступеней. Мужчина быстро спустился и толкнул железную дверь.

«Ирокез» представлял собой большой холл с потолком не выше двух метров. При входе стояла полукруглая стойка, за которой вальяжно сидел юноша, видимо, администратор. Над губой торчали реденькие усики, лоб парня украшала россыпь прыщей.

– Погамать решили? – спросил администратор, не меняя разваленной позы.

– Чего? – первого слова Олег не понял.

– Я говорю: поиграть решили? – теперь администратор поднялся со стула. Он оказался высоким и очень худым.

– Нет, просто мне нужен Интернет.

– Так… могу вам предложить восемнадцатую машину, – длинный указал рукой в зал. Олег посмотрел в этом направлении и увидел, что восемнадцатый компьютер расположен в углу, между маленьким окошком и мальчишкой в очках. – Или двадцать третью…

Двадцать третий компьютер находился в правом ряду. Хотя все машины и были разделены фанерой, тут уже с обеих сторон сидели подростки. Олег выбрал восемнадцатую.

– На час? Два? – поинтересовался сальный администратор.

– Ну… на два, наверно.

– Сто шестьдесят рублей.

Олег с опаской вынул пятитысячную купюру и положил на стойку. Он боялся, что сейчас в клуб ворвется полиция или люди в черных пиджаках, или… в общем, те, кто организовал заговор и похищение. Набатова изобьют на глазах тридцати подростков и увезут в неизвестном направлении. А там, возможно, он последний раз увидит Катерину и Ксюшу, а потом всех дружно убьют непонятно за что.

– Мельче денег нет?

Художник покачал головой, и недовольный администратор принялся отсчитывать сдачу. Вручил Олегу мятые купюры и сказал:

– Вы садитесь, сейчас все заработает.

По обе стены «Ирокеза» тянулись столы с компьютерами, разделенные перегородками, видимо, для того, чтобы не заглядывать в монитор к соседу. В дальней стене виднелись два маленьких окна с деревянными рамами. Они находились под самым потолком, поэтому дневной свет практически не заглядывал в помещение. Освещался компьютерный клуб исключительно флуоресцентными лампами, усеявшими весь потолок.

Олег медленно двигался через зал и продолжал боязливо оглядываться, но несколько раз ловил лишь презрительный взгляд длинного администратора.

«Ладно, все. Успокойся, – напутствовал сам себя художник. – Ведь не украл же я эти деньги! Может, Катя копила их уже давно».

«Да, полмиллиона в банковской ленте, ага!»

«Черт! Я не знаю, откуда у меня эти деньги. Возможно, их подбросили похитители, и теперь они следят за мной».

Пока Олег спорил со своим разумом, он успел дойти до компьютера и усесться на стул перед монитором. На экране появилась загрузочная заставка. Вдруг слева донесся стук, а затем мат. Мужчина вздрогнул, повернул голову, увидел мальчишку в очках и с раскрасневшимися щеками. Он играл в какую-то «стрелялку» и, скорее всего, его героя убили, поэтому подросток ударил несколько раз мышкой об стол и выкрикнул матерное слово, вероятно, в адрес своего обидчика.

Олегу показалось, что бранная ругань несвойственна мальчишке, ведь всем своим внешним видом он напоминал типичного «ботаника». Подросток откинулся на спинку стула, убрал руки за голову и стал ждать, когда сможет вернуться к игре, изредка заглядывая в мониторы к соседям.

Повернув голову обратно к своему экрану, Олег увидел, что рабочий стол уже загрузился, и теперь он усеян множеством разнообразных ярлыков. Примерно полминуты потребовалось мужчине для того, чтобы отыскать значок браузера, но, когда перед ним выскочила поисковая строка, он задумался.

Какой задать вопрос?

Олег решил спросить первое, что пришло ему в голову в раскуроченной ванной комнате. Художник написал: «Колючая проволока кольцом на стене в замурованной ванной». За долю секунды поисковик выдал более шестидесяти миллионов ссылок, но все они оказались бесполезны. «Стык ванны с кафельной плиткой», «установка ванны», «полипропиленовые трубы в стене ванной», а также масса предложений по продажам ванн. Все это не подходило Олегу, это совсем не относилось к тому, что он увидел за проломленной стеной на кафельной плитке.

Он полистал изображения, предлагаемые поисковиком, и тоже не обнаружил ничего полезного, только детские обои с радугой и плитка с солнцем.

Мужчина стер вопрос и написал: «Традиции и суеверия строителей». И вновь – миллионы ссылок, которые никоим образом не приблизили его к жене и дочке. Зато Олег узнал, что строители кладут под первый венец дома серебряный рубль, и, согласно этому поверью, у жильцов всегда в карманах будут звенеть деньги. А суеверные предки могли положить под сруб горсть муки или зерна, которые оберегали от голода, или ладан, увеличивающий благосклонность небожителей. Но все это чушь, не имеющая отношения к похищению, эта информация не дает ответов. Кто украл Катерину и Ксюшу? Где они сейчас? И живы ли? Олег тяжело выдохнул и откинулся на спинку стула.

Слева вновь раздался стук пластика об стол, а затем подросток выкрикнул слово, обозначающее женщину легкого поведения. Мальчишка повернулся в зал и выкрикнул: «Он в “кишке”!» С другого конца зала послышался ответ: «Заткнись!» Подросток что-то буркнул себе под нос и повернулся к своему монитору, но игра еще не восстановилась. Тогда он заглянул в экран Олега, потом посмотрел на него самого и усмехнулся.

Художник не сразу заметил этого назойливого мальчишку. Он пытался придумать, что делать дальше, но в голову не поступало никаких соображений. Неожиданно его осенило: он – художник, и всего-навсего надо нарисовать то, что видел, и попытаться найти похожее изображение в Интернете! Олег открыл стандартный графический редактор, принялся рисовать. Символ получался даже лучше и красивее, чем в ванной.

– Чего, дядь, в религию подались?

Олег вздрогнул и повернул голову на голос. На него смотрел очкастый подросток и улыбался брекет-системой.

– Нет, – ответил мужчина. – А ты?

– Тоже нет, – мальчишка посмотрел на свой монитор – убедился, что игра еще не началась. – Просто сейчас ввели урок «Основы православной культуры». Если честно, то очень скучно.

– А что не скучно? – спросил Олег. – Женщин голых в Интернете разглядывать?

– Это, конечно, тоже, – подросток заметно покраснел, но продолжил: – Мой отец говорит: «Если парень в шестнадцать лет не интересуется обнаженными женщинами, то он ими уже никогда не заинтересуется».

– Ну ладно, все правильно, – художник указал на свой монитор. – А что ты знаешь об этом?

– На терновый венок похоже, – ответил мальчишка, но, заметив вопросительный взгляд Олега, пояснил: – Его на голову Иисусу надели, когда казнили.

Художник задумался, но никак не мог найти связи между Иисусом и пропажей своей семьи. Несколько минут он пытался соединить терновый венок и пропажу, но ему это не удалось.

– Это все?

Мальчишка уже погрузился в игру и лишь кивнул в знак подтверждения. А Олег, так и не найдя ничего общего в венке со своей семьей, принялся рисовать дальше. Когда мужчина закончил, он сохранил изображение на рабочий стол, а затем открыл при помощи браузера и начал искать похожие рисунки через поисковую систему. На экране появилась уйма ссылок, но все они вели на иностранные ресурсы. Олег начал крутить колесико мышки, переходить со страницы на страницу.

Прошло минут пятнадцать, Набатов уже отчаялся найти хоть что-то, но неожиданно перед глазами мелькнули русские буквы: «Терновый венец. Векторы и фото». Художник нажал на ссылку, и перед ним появились изображения мучающегося Иисуса с венком на голове. Увидел православные и католические кресты, а также несколько сотен фотографий тернового венца.

«Неужели парень был прав? – подумал Олег и повернул голову налево, но на месте очкастого подростка сидел уже другой, толстый, мальчик, жадно пожирающий шоколадки и обильно глотающий газировку. – Ну ладно, выбора у меня нет, так что посмотрим, что это за венок».

После нового поискового запроса на мониторе вновь отразились миллионы ссылок, которые чаще всего вели на христианские и энциклопедические ресурсы. Олег узнал много нового, например, что венок надели специально для того, чтобы усугубить страдания Иисуса, а сам священный артефакт и по сей день хранится в соборе Парижской Богоматери. Иная информация: сплетенный венок в виде митры – древний символ силы, правления и почета. Пока художник читал все эти малополезные сведения, время аренды компьютера закончилось, пришлось заплатить еще за час.

«Нет тут никакой связи, – мужчина откинулся на спинку и тяжело выдохнул. – Иисус, моя дочь и жена, Терновый венец. Что тут общего?»

Просидев минут пять, глядя в потолок, Олег все же смог уловить тонкую ниточку, связывающую все это. Да, она ничтожно тонка, но, как говорится, почему бы и нет? Ведь если художник считает, что похищение было организовано несколькими людьми (скорее всего, замешаны и участковый, и председатель), то, возможно, стоит поискать организованную преступную группу «Терновый венец»? Олег так и написал, но, немного подумав, исправил: «Организация “Терновый венец”».

На первой странице поисковика он не обнаружил ничего сколь бы то ни было подходящего, только ритуальные услуги и какие-то церковные лавки, но вот на следующих страницах художника ждало много интересного.

Несколько ссылок вели на сайт Санкт-Петербургского государственного университета филологии, и большинство статей, посвященных культу «Терновый венец», написал некий доцент Рабинер Б. Е. «Краткая история “Тернового венца”», «Кровавый культ или миф?», «Древнерусский и современный “Терновый венец”». И еще несколько десятков статей, посвященных какой-то странной и таинственной организации, о которой Олег читал впервые.

Он начал погружаться в чтение, но неожиданно осознал, что это может продлиться до утра, и ему навряд ли удастся прочитать все.

Тогда мужчина решил выбрать три-четыре статьи, несущие больше информации, чем другие, и попросить администратора распечатать.

Когда Олег подошел к полукруглой стойке и озвучил свою просьбу длинному администратору, тот улыбнулся алчной улыбкой рыночного торгаша и сказал:

– Двадцать рублей за лист.

– Распечатайте статьи, которые у меня на компьютере, – Олег положил на стойку две тысячные купюры.

Мужчина понимал, что ста листов текста там не наберется, но пусть этот долговязый подавится. Все равно Олегу эти деньги подбросили, так что – не жалко.

Через пятнадцать минут администратор распечатал указанные Олегом файлы. Художник схватил в охапку тридцать листов с текстом и быстро вышел из компьютерного клуба.

5

Домой… Нет, Олег не мог считать эту мрачную, безжизненную квартиру, из которой похитили Катерину и Ксюшу, своим домом. Это – его временное обиталище, и когда он найдет своих любимых женщин, то семья вернется обратно в Волхов. Там их дом.

«Катя была права, – с горечью подумал мужчина. – Этот проклятый город нас сожрал. Их быстро, а меня будет медленно пережевывать, перемалывая своими огромными зубами мои кости».

Набатову даже привиделось, что его тело зажато между разведенными створками Дворцового моста, который медленно и неотвратимо сводится. Каменные сфинксы кричат нечеловеческими голосами, а медный Петр дико хохочет.

По пути в свое обиталище Олег все же решил зайти в магазин, купил еды и бритвенный станок.

Вернувшись в квартиру, прошел в кухню и в покосившемся настенном шкафчике отыскал обгоревшую кастрюлю, налил воды и поставил на плиту. Пока Олег высыпал пельмени в кипящую воду, с нежностью вспомнил, как он вместе с Катериной и Ксюшей лепил пельмени в своем настоящем доме…

Набатов вновь почувствовал себя жутко одиноким. Он присел на табуретку, та отозвалась резким противным скрипом.

«Одиночество – это когда труп из морга забрать некому, а все остальное – временные проблемки! – попытался успокоить себя художник, но вместо успокоения пришла другая мысль, реальная и жестокая: – А ведь если я их не найду, то мой труп действительно некому будет забрать…»

Без аппетита, лишь понимая то, что нужно поесть, Олег закидывал разварившееся пельмени в рот и вяло пережевывал. Съев шесть-семь пельменей, мужчина больше не смог тратить время на безвкусную и бессмысленную трапезу. Нужно срочно читать распечатанные статьи, и, возможно, тогда Олег приблизится хотя бы на миллиметр к пониманию того, где находятся его женщины и кто причастен к похищению. Он выбросил оставшуюся тесто-мясную кучу в мусорный пакет и, взяв распечатанный текст, прошел в большую комнату. Усевшись поудобнее на ветхом диване, художник принялся читать.

«Краткая история “Тернового венца”

Культ берет свое начало со времен крещения Руси. Конечно же, в 10–11 вв. «Терновый венец» не являлся культом, тем более сплоченной тайной организацией, и не имелось никакого названия. Это – люди, категорически несогласные с крещением Руси. Языческие славяне являлись почитателями различных верований и обрядов и никак не хотели принимать христианство. Тогда многие, чтобы избежать смерти за ересь, приняли христианство, но продолжали тайно приносить жертвы своим богам, прикрываясь Иисусом Христом. Люди глубоко в лесах выстругивали из дерева статуи Перуна, Стрибога, Велеса и других божеств. Конечно, все это хранилось в глубокой тайне, посвящались в нее лишь единицы.

В 1579 году до Ивана Грозного дошли слухи о том, что по Руси сохранились поселения, люди в которых продолжают поклоняться языческим богам и никак не хотят впустить в свою душу Христа. Царь собрал «секретное войско» числом в триста опричников и приказал искать по всей Руси языческие поселения и никого не щадить – всех еретиков убить, а деревни сжечь дотла.

Доподлинно не известно, было ли создание «секретного войска» задокументировано, но в московской летописи прямо говорится: «Царь Московский и всея Руси подписал Указ и выслал из Москвы триста опричников. А ведомо в том указе: «…извести язычников поганых с земли православной…» К сожалению, если такой указ и существовал, то до наших дней он не сохранился. Ни один историк не берется утверждать, что сей факт действительно имел место быть. Скорее всего, царь отправил опричников на разведку в стан возможного врага, ибо в летописи ни слова не упоминается об их возвращении.

В 1873 году купец Растеряев Григорий Сергеевич, из Петербурга, приобрел несколько книг из личной библиотеки Ивана Грозного. Среди них он обнаружил весьма странную книгу, выполненную из человеческой кожи, отделанную по краям ветками терна. Мы можем лишь предположить, что опричники Ивана Грозного выполнили его указ и вернулись, а в доказательство принесли книгу. Григорий Сергеевич был шокирован тем, что он там прочитал, и что-то его побудило совершать языческие обряды, которые подробно описаны в книге.

Как утверждает один современный петербуржский историк, посвятивший много лет изучению родословной книги и семейной хроники Растеряевых, Григорий Сергеевич обнаружил в древней книге обряд, очищающий человека от всех грехов и обеспечивающий место в раю, что очень важно для православного человека. В ночь на 19 августа, во время православного праздника Преображение Господне, похищается женщина с дочерью, не достигшей начала полового созревания. Женщину обнажают и плотно обматывают колючими терновыми ветками, а затем до смерти забивают плетьми на глазах у девочки.

Здесь стоит отметить, что в христианстве терновая ветка, а именно венок, символизируют тяжелый, мучительный путь.

После того как женщину забили плетьми до смерти, у девочки, которая вынуждена видеть страдания матери, вырезается матка, и все участники ритуала выпивают по три глотка – во имя Отца, Сына и Святого Духа – «очищенной» от грехов крови…»

Дальше Олег читать не смог. Он в страхе отбросил листы и схватился за глаза, словно пытаясь вырвать из них ужасные образы, в которых Катерина и Ксюша играли главные роли. Сейчас художник впервые с момента пропажи жены и дочки ясно осознал, что они, скорее всего, уже мертвы. Все его внутренние органы поддались странной агонии. Олег болезненно обхватил живот и весь сжался, но через мгновение муки утихли, и он снова почувствовал, что может думать более-менее ясно.

«Видимо, единственный человек, который сможет мне помочь, – это таинственный доцент Рабинер Б. Е. Надо его срочно найти. Но как? Правильно, нужно начать с университета филологии. Прямо сейчас!» – Олег вскочил с дивана, но, посмотрев в окно, понял, что на дворе поздний вечер и поездка в университет откладывается как минимум до утра.

Не зная, чем себя занять, ощущая беспомощность и ненависть к самому себе за бездействие, мужчина отправился в кухню, распаковал бритвенный станок и принялся шкрябать по щетине. После неприятного сухого бритья художник решил немного полежать. Он знал, что в Петербурге метро открывается в пять утра или около этого. Взглянул на дисплей мобильного телефона и улегся на диван. До открытия метрополитена оставалось чуть больше четырех часов.