Kitabı oku: «Да здравствует «Застой»!»

Бывают эпохи, когда жить легко, но довольно-таки противно.

Л.Н. Гумилев

Не все же бегать и орать… Надо же когда-то сесть и подумать.

Акад А.Л. Яншин

Будущее принадлежит тем, кто строит университеты.

В.И. Вернадский

Введение
Память о застое

Для меня это очень странная книга. Наверное, она покажется странной и для очень многих моих сверстников. Это книга об исторической эпохе, которая закончилась. Реалии быта, реалии политики эпохи Л.И. Брежнева – такое же достояние истории, как реалии быта Франции времен Людовика XIV, Римской империи времен Веспасиана Флавия или Российской империи Николая I. Это было, но этого никогда больше не будет. Не будет «ленинских комнат» в школе и надписей «Слава КПСС!» на фасадах домов, очередей за колбасой и водки по 3 рубля 12 копеек. Не будет понятия «получить квартиру» и «распределения» выпускников институтов, не будет пятилеток и съездов КПСС, пионерии и комсомола. Не будет давки за колготками и трусами, культа науки и дешевых книг, которые расхватывают, как горячие пирожки. Не будет всенародных споров о том, может ли машина мыслить и где ловить «снежного человека». Все это – только наше прошлое.

Но прошлое это недавнее. Более 80 млн жителей Российской Федерации сегодня старше 50 лет. Все эти люди, в большинстве своем еще не старые и довольно активные, хорошо помнят эпоху. Все мы можем рассказать об этих реалиях как части своего собственного опыта. Вот рассказываю я своим сыновьям и дочкам об эпохе Л.И. Брежнева… И чувствую сам себя чем-то вроде ожившего соратника Ярослава Мудрого, который рассказывает потомкам про тиунов, дружинников и как он участвовал в набегах на Византию.

Мы жили в эту эпоху, но мы не называли ее «застоем». Википедия утверждает, что «после 1975 года за годами правления Брежнева прочно утвердилось определение: «Эпоха застоя»¹. Это полнейшее вранье. Даже странно, что люди могут врать настолько нахально и глупо. Сам термин «застой» очень поздний и чисто политического происхождения. По одним данным, автор этого термина – Михаил Сергеевич Горбачев. Это он произнес слово «застой» на XXVII съезде КПСС… Этот, предпоследний в истории КПСС съезд, первый после смертей Л.И. Брежнева, Ю.В. Андропова и К.У. Черненко, проходил в Москве с 25 февраля по 6 марта 1986-го.

На съезде новый Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев прочитал политический доклад, в котором сообщил 4993 делегатам, что в последние годы правления Брежнева «в жизни общества начали проступать застойные явления» как в экономической, так и в социальной сферах².

По одним данным, журналисты мгновенно превратили «застойные явления» в «эпоху застоя». По другим данным, сначала про «годы застоя» заговорил Борис Ельцин. Использовал фразу Горбачева, заговорил о «годах застоя», а с его легкой руки журналисты подхватили и понесли в массы этот слоган.

Так что считать авторами слов Горбачева или Ельцина – неясно. Тем более, неизвестно, кто писал Горбачеву исходный доклад со словами о «застойных явлениях». Единственно, что очевидно – про «годы застоя» заговорили с 1986 года… Когда «годы застоя» уже закончились.

Или не закончились? То концом «лет застоя» называют 1982-й, – в ноябре этого года умер Л.И. Брежнев. То апрель 1985-го, когда к власти пришел Горбачев и объявил «перестройку». То 1986-й, год XXVII съезда КПСС. То даже 1988-й…

А когда начались «годы застоя»? Тут царит вообще полная сумятица. Горбачев-то, да и Ельцин имели в виду самые последние годы правления Брежнева, примерно 1978–1982. Пресса «демократического» направления сразу завыла про все 1980-е годы как сугубо «застойные». Это мнение встречается и сейчас, в том числе в Интернете: «Застой (1980-е гг.), эпоха в истории СССР, когда прогресс 1960–1970-х сменился показухой и замалчиванием проблемных вопросов. Эпоха застоя связывается с заключительным этапом правления престарелого советского лидера Л.И. Брежнева»³.

Но какой же в 1970-е – и прогресс?! «Демократическая» интеллигенция считала, что «застой» сменяет «оттепель» или «эпоху 60-х». В 1960-е годы все было легко и здорово. После ужасов сталинщины, а главное – после смерти Сталина началась «оттепель». Часть «незаконно репрессированных» выпустили из лагерей, начальство разрешило говорить о том, о чем всегда полагалось молчать. Например, обсуждать, какая «модель социализма» лучше другой. Этими обсуждениями с упоением занималась часть столичной интеллигенции – особенно потомки недорезанных Сталиным большевичков. Свою горластую и нахрапистую кучку болтунов они гордо называли «шестидесятниками». «Шестидесятники» жаждали обновления советского строя и демократии… Обновление они понимали как извлечение из нафталина того, что болтали их дедушки-большевички на партийных дискуссиях 1920 года. Под демократией понимали право каждого из «шестидесятников» публично высказывать свое драгоценное мнение. И чтобы это мнение власти предержащие немедленно использовали бы в политике.

В «эпоху 60-х» публиковался «Один день Ивана Денисовича» Солженицына и кое-какая другая «лагерная литература». Не было ни слова сказано о массовых расстрелах, системе заложников, геноциде времен Гражданской войны 1917–1922 годов, но Сталина не ругал только ленивый. Время было дурное и звонкое.

Позже, когда власть догадалась погромче цыкнуть, многие из «шестидесятников» драпанули за рубеж и там «боролись за демократию» – если хоть кто-то слушал.

По мнению двух «диссидентов», «эпоха 60-х» простирается с 1961 года, когда на XXII съезде КПСС провозгласили Программу построения коммунизма к 1980 году. Заканчивается же «эпоха 1960-х» в 1968 году, когда СССР ввел войска в Чехословакию. Именно удушением «пражской весны» (о которой еще поговорим в свое время) «закончились шестидесятые и начались – никакие»⁴. Книга Вайля и пениса вышла в США в издательстве «Ардис» еще в 1988 году. Слово «застой» в ней не используется, но представление о «никаких» годах между 1968 и 1986-м – типично.

Популярная электронная «народная энциклопедия» сообщает, что «Эпоха застоя – используемое в публицистике обозначение периода в истории СССР, охватывающего примерно два десятилетия (1964–1982). В официальных советских источниках того времени данный период именовался развитым социализмом». И что «чаще всего этим термином обозначается период от прихода Л.И. Брежнева к власти (середина 1960-х) до начала перестройки (середина 1980-х), а то и раньше (1980 г.) отмеченный отсутствием каких-либо серьезных потрясений в политической жизни страны, а также социальной стабильностью и относительно высоким уровнем жизни (в противовес эпохе 1920-х – 1950-х годов)»⁵.

В «перестроечной» публицистике «застоем» уверенно именовали все годы правления Л.И. Брежнева. Те же сроки отпускают «эпохе застоя» в учебниках, издаваемых сейчас в Российской Федерации⁶.

Не будем спорить, пусть «годами застоя» станут все годы правления Леонида Ильича. Все равно ведь Брежнев прочно стал живым символом «застоя», и ничего с этим не поделаешь.

Не особо почетное название эпохи, конечно… Да к тому же просто принципиально неверное. «Застой»? Горбачев имел в виду, что при старом скучном Брежневе должным образом не раскрывался необъятный творческий потенциал социализма. Вот он придет к власти, получит поддержку народа, и развитие экономики вдруг невероятно ускорится…

Интеллигенты, оравшие слово «застой» в 1986-м, частью отрабатывали денежки, а частью искренне считали, что при Брежневе все годы были «никакие». Они наконец-то получили удобное название для эпохи.

Но человеку, жившему в эти годы, трудно принять всерьез вздор, который несут политики. Застой – это когда ничего не происходит, все стоит.

Но время правления Л.И. Брежнева – время интересных и разных событий… И в международной жизни, и внутри страны.

В «годы застоя» США были вынуждены уйти из Вьетнама, и весь Вьетнам сделался социалистическим. В середине 1970-х «красные кхмеры» провели свой кошмарный эксперимент, а последняя колониальная империя, Португальская, распалась. В «годы застоя» в США кончилась расовая сегрегация, американское общество затопил пароксизм покаяния, и трудно позавидовать советским пропагандистам: они рассказывали сказки о линчеваниях негров (актуальные для 1930–1950 гг.), а мэры 80 % американских городов уже были негры…

В СССР знали об этих событиях ровно то, что нам сочли нужным сообщить. Но мы – современники этих событий, и они оказывали на нас свое влияние.

«Эпоха застоя» – период стабилизации международной политики. Это время разрядки международной напряженности, теории сосуществования государств с разным политическим строем и тенденции к разоружению.

Причем именно в «годы застоя» СССР окончательно превратился в сверхдержаву, которая оказывала воздействие на весь мир. Российская империя была одной из пяти «великих держав» начала XX века. СССР Брежнева – одной из двух «сверхдержав», СССР и США.

Это эпоха больших и системных изменений в экономике, политике, общественных отношениях, образе жизни. Эти изменения шли во всем мире, и в СССР – тоже. В СССР – это эпоха строительства целых городов и промышленных районов, время переселения в города десятков миллионов человек. Это эпоха Большой науки и ожесточенных споров о жизни и о будущем страны. Напряженная эпоха множества событий и великого числа самых различных перемен.

Эпоха Брежнева – время Великого Созидания.

Вот в чем прав электронный справочник: в СССР «годов застоя» не было «каких-либо серьезных потрясений в политической жизни», была социальная стабильность, установился относительно высокий уровень жизни. «Перестройка» грянула совершенно неожиданно как для населения СССР, так и для западного мира. Самые заслуженные «советологи» и «кремленологи» никак не ждали, что страна вдруг откажется от стабильности и процветания. А она отказалась! И сама эпоха высшего взлета в России запомнилась как «годы застоя» – смешное такое, нелепое время, о котором ходит масса анекдотов. Почему? Это не менее важный вопрос, чем вопрос о сущности Эпохи Великого Созидания.

В своей книге я постараюсь ответить на оба вопроса: и «что это было»? И «почему это так воспринимали»? Если сказать «халва», во рту не станет слаще. От произнесения слова «застой» эпоха 1960–1980-х не сделается застойнее.

А начать придется с живого символа «застоя», с его лидера… С генерального секретаря ЦК КПСС, товарища Леонида Ильича Брежнева.

Глава 1
Живое воплощение «застоя»

 
Это что за Бармалей
Забрался на Мавзолей?
Брови черные густые,
Речи длинные, пустые…
На груди он звезды носит,
Букву «р» не произносит…
Кто даст правильный ответ,
Тот получит десять лет!
 

Стишок 1980 года

Странности происхождения

Знаете, как отличить «диссидента» от благонамеренного советского человека? При советской власти это определялось по тому, как человек называет Брежнева. Если просто Брежневым – он «диссидент». А если правильно произносит всю титулатуру – «генеральный секретарь ЦК КПСС, товарищ Леонид Ильич Брежнев», – тогда он свой, и вообще «наш товарищ». В долгом разговоре, если Брежнев упоминается несколько раз, можно сказать короче: «генеральный секретарь нашей партии» или «Леонид Ильич». Но никак не надо просто «Брежнев».

Однако ведь не родился же Брежнев генеральным секретарем? Этот человек прошел долгий и не особенно легкий жизненный путь. Годы рождения называют и 1906 и 1907 – потому что родился Леонид Ильич 19 декабря 1906-го по старому стилю (1 января 1907-го по новому стилю). Его отец и мать, Илья Яковлевич Брежнев (1874–1930) и Наталья Денисовна Мазалова (1886–1975), родились и до переезда в Каменское проживали в с. Брежнево (ныне Курского района Курской области). Леонид Ильич родился уже в Каменском Екатеринославской губернии (ныне Днепродзержинск).

В семье были еще дети: Вера (1912) и Яков (1913). Оба прожили долгие жизни.

В официальных биографиях писали, что отец Леонида Ильича, Илья Яковлевич, был рабочим⁷. Сам Леонид Ильич рассказывает, что его отец был на металлургическом заводе «фабрикатором», то есть техническим работником, для должности которого требовалось специальное образование. Леонид Ильич объясняет, что отца выбрали на эту должность после революции. Но есть основания считать, что Илья Яковлевич и до революции работал на этой же должности. А после революции просто взял себе фамилию мужа сестры своей жены. Зачем? Для многих евреев смена фамилии была способом окончательно укорениться в России. Так поступил и Андропов…

Относиться к неясностям биографии Брежнева можно по-разному. У меня эти «неясности» порождают в основном сочувствие к людям, вынужденным фальсифицировать свои биографии.

Скорее всего, Леонид Ильич Брежнев был полуевреем по отцу. Известно, что он хорошо знал польский язык (что типично для польских евреев, даже живших в России). В разных анкетах он указывал себя то украинцем, то русским. Сталин считал его молдаванином. При нем Леонид Ильич был первым секретарем Молдавии, затем многонационального Казахстана. Для русского коммуниста карьера весьма необычная: во главе партийных организаций республик всегда ставили представителя титульной нации. Возможно, была в Л.И. Брежневе примесь и молдавской, румынской либо цыганской крови. Сталин очень редко ошибался.

В 1915 году Леонид Брежнев был принят в нулевой класс классической гимназии. Это было единственное привилегированное учебное заведение в Каменском. Учились там дети чиновников и заводской администрации, а отнюдь не рядовых рабочих. После революции гимназию сделали «трудовой школой», которую Леонид Ильич и окончил в 1921 году. С 1921 года работал на Курском маслобойном заводе. В 1923 году вступил в комсомол. После окончания в 1927 году техникума получил квалификацию землемера 3-го разряда и работал землеустроителем: несколько месяцев в одном из уездов Курской области, потом в Кохановском районе Оршанского округа БССР (ныне Толочинский район Витебской области).

В 1928 году женился на Виктории Петровне Денисовой. Ее происхождение еще более загадочно, чем папы Леонида Ильича. Есть сведения, что это была племянница Мехлиса, Виктория Пинсуховна Гольдберг.

Независимо от принадлежности жены к советской верхушке, Леонид Ильич продолжает довольно обычную трудовую биографию: направлен на Урал, где работал землеустроителем, заведующим районным земельным отделом, заместителем председателя Бисерского райисполкома Свердловской области (1929–1930), заместителем начальника Уральского окружного земельного управления. В сентябре 1930 года уезжает и поступает в Московский институт машиностроения им. Калинина, а весной 1931 года переводится студентом на вечерний факультет Днепродзержинского металлургического института и одновременно с учебой работает слесарем в кочегарке на заводе. Все это – карьера молодого, пока беспартийного Леонида Ильича Брежнева. Совсем неплохая карьера, которая свидетельствует если не о большом уме и таланте, то, по крайней мере, о большой работоспособности.

24 октября 1931 года Л.И. Брежнев вступает в ВКП(б). Уже во время службы в армии в 1935–1936 годах это сказывается: из курсантов Брежнев становится политруком танковой роты на Дальнем Востоке. В 1936–1937 годах директор металлургического техникума в Днепродзержинске. С 1937 года инженер на Днепродзержинском металлургическом заводе имени Ф.Э. Дзержинского.

С мая 1937 года Л.И. Брежнев попадает в номенклатуру – становится заместителем председателя Днепродзержинского горисполкома. С 1938 года он уже заведующий отделом Днепропетровского обкома Компартии Украины, c 1939 года секретарь обкома. Возник кадровый голод после репрессирования партийной верхушки области в 1937-м? Но и тогда вопрос, почему выбор пал именно на Брежнева.

Сказались неведомые нам связи отца? Происхождение жены? Но и тогда Леонид Ильич проявил не худшие качества. Если он и получил первую должность более-менее случайно, то уж никак не случайно удержался в номенклатуре и сделал в ней просто феерическую карьеру.

Закономерности карьеры

В 1941 году Леонид Ильич принимает участие в мобилизации населения в Красную Армию, занимается эвакуацией промышленности. Затем трудится на политических должностях в действующей армии: заместитель начальника политуправления Южного фронта. Будучи бригадным комиссаром, при упразднении института военных комиссаров в октябре 1942 года вместо ожидаемого генеральского звания был аттестован полковником.

Если верить публикациям в Интернете, в его характеристике в личном деле в 1942 году было записано: «Черновой работы чурается. Военные знания весьма слабые. Многие вопросы решает как хозяйственник, а не как политработник. К людям относится не одинаково ровно. Склонен иметь любимчиков».

Говоря откровенно, этим сведениям я не очень верю. Иметь любимчиков еще в духе Брежнева, но никак не чураться черновой работы. И хозяйственную работу от политической Брежнев никогда не отделял.

С 1943 года – он начальник политотдела 18-й армии. Генерал-майор.

Начальник политотдела 18-й армии полковник Леонид Ильич Брежнев сорок раз приплывал на Малую Землю под Новороссийском. При этом некоторые суда в пути подрывались на минах и гибли от прямых снарядов и авиационных бомб. Однажды сейнер, на котором плыл Брежнев, напоролся на мину, полковника выбросило в море… его подобрали матросы.

«В отбитии наступления немцев активное участие принимал начальник политотдела 18-й армии полковник тов. Брежнев. Расчет одного станкового пулемета (рядовые Кадыров, Абдурзаков, из пополнения) растерялся и не открыл своевременно огня. До взвода немцев, воспользовавшись этим, подобрались к нашим позициям на бросок гранаты. Тов. Брежнев физически воздействовал на пулеметчиков и заставил их вступить в бой. Понеся значительные потери, немцы отступили, бросив на поле боя несколько раненых. По приказу тов. Брежнева расчет вел по ним прицельный огонь, пока не уничтожил»⁸.

Эта статья была написана задолго до того, как Леонид Ильич сделался Генеральным секретарем. Если даже у Брежнева и не было больших военных познаний, на фронте он труса не праздновал и дело свое делал так, что это вызывало уважение.

По одним сведениям, Л.И. Брежнев получил ранение в челюсть – отсюда и странности его нечеткой, порой невнятной речи. Якобы ранение особенно сказывалось с возрастом. По другим сведениям, Брежнев за всю войну не получил ни единого ранения. Что здесь правда, я не могу сказать.

С июня 1945 года он – начальник политуправления 4-го Украинского фронта. Участник Парада Победы 24 июня 1945 года комиссаром сводного полка 4-го Украинского фронта. Сделать ТАКУЮ карьеру невозможно в силу протекции.

Дальнейшему продвижению Леонида Ильича очень помогали и Н.С. Хрущев, и сам И.В. Сталин. По прямой рекомендации Хрущева Леонид Ильич стал первым секретарем Запорожского (с 30 августа 1946 года по ноябрь 1947 года), а потом Днепропетровского (до 1950 года) обкомов партии.

В 1950–1952 годах он первый секретарь ЦК Компартии Молдавии – уже как выдвиженец И.В. Сталина. Замечу – со Сталиным Брежнев никогда не встречался, его учеником и приближенным человеком не был. Сталину понравился доклад Леонида Ильича, он счел этого человека «перспективным». На XIX съезде партии (1952) по рекомендации И.В. Сталина Брежнев избран секретарем ЦК и кандидатом в члены Президиума ЦК партии (в обеих должностях до 1953 года).

В 1953–1954 годах заместитель начальника Главного политического управления Советской Армии и Военно-морского флота. В 1954 году это управление упраздняется… Найти ему должность можно, но сторонники Молотова и Маленкова считают его «слишком независимым», современным, демократически настроенным. Молотовцы и маленковцы после смерти Сталина выбросили Брежнева из Секретариата и Президиума ЦК.

Разделавшись с «партийным уклоном», Н.С. Хрущев зовет Брежнева, друга и единомышленника, назад, на командные должности. Долгое время Брежнева считали именно учеником и другом Хрущева.

В 1954 году по предложению Н.С. Хрущева Брежнев переводится в Казахстан, где сначала работает вторым, а с 1955 года первым секретарем ЦК Компартии республики. Секретарь ЦК КПСС в 1956–1960 годах, в 1956–1957 годах кандидат в члены Президиума ЦК КПСС и с 1957 года член Президиума (Политбюро) ЦК КПСС.

В 1960 году назначен Председателем Президиума Верховного Совета СССР.

Интересная информация (к сожалению, анонимная) найдена мной на сайте «О Л.И. Брежневе и его времени». Сейчас этот сайт переместили в архив, он стал малодоступен.

«Некоторые из хороших знакомых моего отчима встречались с Брежневым во времена его казахстанского правления. Встречались и по работе, и в тесном застолье. Вот их выводы:

1. Очень большой интеллектуальный потенциал. Способность вникнуть в любую проблему и решить ее единственно возможным правильным способом. Очень быстрая реакция. Как выразился один из них – «блицер!» (от слова «блиц»). Это оценка физиков немалого калибра, «ковавших» атомный щит СССР!

2. Деловитость и обязательность. С ним было приятно иметь деловые (производственные) отношения.

3. Доступность и доброжелательность. Очень контактный человек. Приятен в общении.

4. Любитель «вмазать» в хорошей компании. Впрочем, пьяным (и даже поддатым) никто Первого секретаря ЦК КазССР не видел. По крайней мере, никто об этом не вспоминает. Просто человек любил застолья и активный отдых. Любил выезды на природу, охоту.

В общем, оценка сугубо положительная. Подчеркиваю, что ни один из разговаривавших с моим отчимом не сказал ни одного плохого слова о Брежневе казахстанского периода (уже во времена Ельцына). Конечно, любая оценка субъективна, но оценивающие – сами люди не промах, поэтому, я считаю, что к их словам стоит прислушаться».

Да… Прислушаться явно стоит.

Все, работавшие с Л.И. Брежневым, отмечали его работоспособность и отвагу. Независимо от опасности, Брежнев выполнял свой долг, как он его понимал. Много лет спустя, 9 февраля 1961 года уже как Председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Ильич Брежнев на самолете «ИЛ-18» отбыл из Москвы в Гвинейскую Республику с официальным визитом. Около 130 км на север от Алжира на высоте 8250 м внезапно появился истребитель с французскими опознавательными знаками и сделал три захода на опасно близкое расстояние от самолета. Во время заходов истребитель дважды открывал стрельбу по советскому самолету с последующим пересечением курса самолета. Летчику Бугаеву удалось вывести свой самолет из зоны обстрела.

Далеко не все в салоне самолета вели себя прилично… А вот Брежнев не трусил, сидел как влитой. Сделать он ничего не мог, но и не мешал летчику. И не метался по салону, не орал.

Сам Брежнев описал эту историю так: «Мне тоже не раз приходилось видеть Б.П. Бугаева за штурвалом современных крылатых машин, а однажды испытать на себе его находчивость, редкое самообладание и опыт пилота. Было это много лет назад. Летели мы с официальным визитом в Гвинею и Гану. Я тогда был Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Полет шел по плану, небо было чистое, и вдруг наш воздушный корабль подвергся нападению военных самолетов-истребителей колонизаторов, которым явно был не по душе визит советской делегации в молодые страны Африки.

Мне хорошо было видно, как истребители заходили на цель, как сваливались сверху, готовились к атаке, начали обстрел… Странно чувствуешь себя в такой ситуации: похоже на войну, но все по-другому. Потому что ничего от тебя не зависит и единственное, что ты в состоянии сделать, – это сидеть спокойно в кресле, смотреть в иллюминатор и не мешать пилотам выполнять свой долг. Все тогда решали секунды. И именно в эти секунды опытный экипаж, который возглавлял летчик Борис Бугаев, сумел вывести гражданский самолет из зоны обстрела. Эпизод этот привожу здесь в качестве своего рода иллюстрации того, что и в мирное время мы не ограждены от всевозможных провокаций»⁹.

Не удивительно, что человек с такими качествами продвигался по службе и в мирное и в военное время. Заметим – для летчика он нашел самые хорошие слова. Вообще работавшие с Брежневым отмечали его хорошее отношение к людям. И к тем, кто работает рядом, и к людям вообще. Л.И. Брежнев вникал в личные дела сослуживцев, помогал им, принимал во внимание желания и личные склонности. С ним хотели работать.

Что же до всех людей вообще… В отличие от Хрущева, лично принимавшего участие в организации голода на Украине, Брежнев не имеет никакого отношения к репрессиям эпохи Сталина. Голода не устраивал. Доносов не писал. Интригами практически не занимался. Опять о событиях много более поздних: допустим, Леонид Ильич считал необходимым начать вторжение в Афганистан. Вероятно, он находится в числе лично ответственных за эту войну. Но племянница Брежнева, дочь его родной сестры Веры, пишет: «Справедливости ради хочу сказать, что дядя мой (Л.И. Брежнев. – А.Б.) звонил ежедневно Дмитрию Устинову и спрашивал: «Когда эта блядская (Афганская) война кончится?» Злясь и краснея, генеральный секретарь кричал в трубку: «Дима, ты же мне обещал, что это ненадолго. Там же наши дети погибают!»¹⁰

Наши дети… Дети и внуки Л.И. Брежнева и Устинова были не там. Если эти слова – не признак любви к людям и не большого чувства ответственности, то чего же?