Kitabı oku: «Политическая социология и история»

ПРЕДИСЛОВИЕ

Книга, которая лежит перед вами, посвящена политической социологии – науке, изучающей соотношение общества и государства, социального строя и политических институтов, общественности и власти, общественных интересов и политических действий. Эти проблемы издавна были предметом пристального внимания философов и историков. Особенно активно они разрабатывались в периоды динамичного развития общества, когда объективно возникал повышенной спрос на политические знания. Отнюдь не всегда и не везде люди, игравшие в политической практике ключевую роль, способны были адекватно оценить значимость и полезность знаний о закономерностях политических процессов. Нередко они предпочитали действовать посредством импровизаций, полагая, что политика требует скорее развитой интуиции, нежели профессионализма и научной фундированности. Однако победителями в политических схватках как правило оказывались те, кто смог всесторонне осмыслить политические реалии, глубоко освоить имеющийся политический опыт. Без этого политик, какими бы благородными мотивами он не руководствовался, какими бы высокими моральными качествами он не отличался, постоянно будет рисковать погубить себя, равно как и движение, которое он возглавляет. Разумеется, профессионализм и хорошее знание закона политической жизни отнюдь не единственное слагаемое доминирования той или иной политической линии. Но при прочих равных условиях это слагаемое становится решающим.

С древнейших времен мыслители стремились аккумулировать и систематизировать опыт политического развития, выразить его в теоретических схемах и практических рекомендациях. Платон и Аристотель, Макиавелли и Гоббс, Руссо и Монтескье, Маркс и Вебер, Ленин и П. Сорокин – все они прекрасно понимали, что без знаний о технологии государственного управления и политической борьбы оказываются нереалистичными любые проекты общественного переустройства, остаются нереализованными любые общественные идеалы. Поэтому всегда выдающиеся политические мыслители стремились перевести полученные ими теоретические результаты в плоскость практической политики, хотя не всегда эти намерения встречали отклик людей, стоящих у кормила государственной власти. Только в Новое и Новейшее время политическая наука начинает восприниматься и в сознании политической элиты, и в массовом общественном сознании как чрезвычайно важная вещь, имеющая несомненную практическую ценность. Это объясняется победой капитализма, политической эмансипацией третьего сословия, выходом на политическую арену рабочего класса, образованием крупных политических партий, переходом к практике всеобщего избирательного права. Лежащая в фундаменте индустриального общества экономическая конкуренция порождает острое политическое соперничество различных групп интересов по поводу распределения между ними государственной власти, по поводу ее устройства и отдельных ее мероприятий. Именно открытость политического процесса для легального и широкого участия самых разных социальных движений и инициатив определила массовый общественный спрос на политические исследования, которые с этого времени получают прочные институционные формы и солидную экономическую поддержку. В XX столетии политическая социология была на Западе одной из наиболее бурно развивающихся дисциплин. Она представлена ныне во всех сколько-нибудь значительных научных центрах. Она преподается практически во всех университетах. Издается огромное количество политологических журналов. Литература по соответствующим проблемам насчитывает тысячи и тысячи наименований. Оформились крупные политологические школы, выработаны эффективные методы исследования и развитый теоретический инструментарий.

В России до 1917 года и в советское время примерно до середины двадцатых годов политическая социология также получила определенное развитие. Особенно заметный вклад был внесен В. И. Лениным и его соратниками.

Но в дальнейшем в СССР картина была совершенно иной. Система, которую сегодня принято обозначать как административно-командную, была в значительной степени несовместима с политикой как областью взаимодействия социальных групп и организаций по поводу функционирования и структуры государственной власти. Подавляющее большинство населения оказывалось фактически выведенным за скобки политического процесса. Если политическое взаимодействие и имело место, то протекало оно в скрытых формах, и никто из его участников не был заинтересован в «девуализации» этих форм, в серьезном научном исследовании реальных структур и механизмов власти, действительных каналов и способов давления на нее. Поэтому советские работы, в названии которых фигурировало слово политика, в абсолютном большинстве носили откровенно апологетический и тенденциозный характер, и даже формальная институционализация политической науки в качестве самостоятельной дисциплины оставалась делом невозможным. Сегодня ситуация кардинальным образом меняется. В политику вовлекаются значительные массы населения, формируя тем самым широкий спрос на политологические знания. С другой стороны, более открытыми и доступными для научного анализа становятся механизмы подготовки и принятия политических решений. В этих изменившихся условиях исследования в области политической социологии оказываются столь же необходимыми, сколь и возможными.

Предлагаемая вниманию читателя книга одной из первых в советской литературе в целостном виде рассматривает основные проблемы политической социологии. В центре внимания автора оказываются наиболее важные сюжеты современной теоретической социологии в их политическом преломлении. Это, прежде всего, проблема социальной стратификации – проблема социального и политического неравенства. Это вопросы, связанные с социальным конфликтом, столкновениями социальных слоев и групп на основе различий их положения в системах собственности и власти. Это, наконец, сама власть – особый тип общественных отношений, позволяющий одним социальным группам и организациям определять поведение других.

Совершенно неправильным было бы рассматривать книгу А. Н. Медушевского как чисто академическую работу. Даже те её разделы, которые касаются на первый взгляд сугубо теоретических вопросов, имеют для нас сегодня повышенную практическую значимость. Возможно, мы смогли бы избежать весьма нежелательной процедуры перманентной переделки политических институтов, перманентного пересмотра политико- правовых норм, если бы исходные проекты политической реформы были в большей степени теоретически подготовлены и обоснованы, если бы они в большей мере учитывали опыт, накопленный современной политической наукой. Возможно, удалось бы избежать слишком легковесных схем при анализе расстановки общественно – политических сил в стране, если бы общество располагало более серьезными знаниями о природе бюрократии и её подлинной роли в современном, рационально организованном обществе. Есть, иными словами, все основания надеяться, что предлагаемая книга будет способствовать формированию в советском обществе более зрелой, более высокой политической культуры. Это жизненно важно в ходе сегодняшней перестройки, когда существует острая необходимость в эффективно работающем государственном управлении, в политической консолидации общества, в терпимости к различным политическим концепциям и идеям, их взаимодействии и взаимовлиянии.

Достоинством настоящего исследования является и то, что автор стремится рассматривать теоретические проблемы в конкретно-историческом контексте. Подобный подход к делу следует всячески приветствовать, учитывая, что до сих пор политическая социология, с одной стороны, и политическая история – с другой, чаще всего развиваются как самостоятельные дисциплины, имеющие мало точек соприкосновения из-за различия методов и подходов к исследуемому объекту.

Историков интересуют, прежде всего, условия и причины появления тех или иных политических институтов, социологов – механизмы и формы их функционирования в политическом процессе.

Автор достаточно убедительно показывает, что оба названных подхода не только не исключают, но предполагают друг друга при изучении сложных общественно-политических феноменов. Именно использование сравнительно-исторического метода позволило автору дать развернутую характеристику структуры и функций бюрократии в обществах различного культурно-исторического типа.

Книга А. Н. Медушевского представляет собой исследование, выполненное на высоком теоретическом уровне и богатом эмпирическом материале. Поставленные в ней вопросы чрезвычайно значимы для современной советской политической практики. Предложенные решения хорошо продуманы и нетривиальны. Поэтому книга вызовет интерес не только у профессиональных философов, социологов, политологов, но и у политиков-практиков, а также у широкого круга читателей, увлекающихся проблемами политики и пытающихся осмыслить современную политическую реальность.

С. В. Кулешов, А. В. Лифанов, Е. А. Соловьянов

ВВЕДЕНИЕ

О значении и важности социологии как науки писались и пишутся научные труды, ведутся дискуссии. В то же время, по-прежнему нельзя сказать о том, что предмет, задачи и методы этой дисциплины в отечественной науке точно определены, а сама она прочно вошла в практику нашей жизни. Об этом может свидетельствовать уже хотя бы тот факт, что еще не так давно у нас возможен был спор о том, нужна ли вообще такая наука, имеет ли она какие-либо отличия от философии вообще и исторического материализма в частности и если имеет, то в чем специфика ее предмета и метода. Очевидно, что при такой постановке дела невозможна была подлинно научная разработка проблем социологии, тем более ее преподавания в высшей школе.

В то же время социология, основанная Огюстом Контом еще в начале прошлого века, продолжала развиваться на Западе и особенно в США и достигла там значительного успеха. Без современной социологической теории, представленной рядом крупных научных направлений и школ, связанных с ними программ конкретных социологических наблюдений, данные которых обрабатываются с помощью новейшей электронно-вычислительной техники, невозможно сегодня представить ни одно крупное социальное мероприятие. Можно констатировать широкое применение социологических исследований в бизнесе, изучении социальных структур и их функционирования, политического процесса, организации власти и лидерства. Социология повсеместно включена в программы высших учебных заведений, является одной из наиболее популярных дисциплин (отчасти сменив в этом отношении право), на ее развитие и распространение не жалеют средств. В то же время, можно констатировать сближение или даже интеграцию с социологией всех других общественных дисциплин – философии, истории, политической экономии, этнографии, юриспруденции и других, каждая из которых в большей или меньшей степени претерпела общий для них всех процесс социологизации. Действительно, имена крупнейших социологов ХХ века – Макса Вебера, Питирима Сорокина, Толкотта Парсонса и др. можно в равной мере встретить как в собственно социологической литературе, так и в многочисленных трудах по философии, праву, истории. Все это не значит, конечно, что социология полностью вытеснила или тем более заменила собою другие науки. Совсем напротив: развитие социологии стало возможно не вопреки, а вследствие развития многих конкретных областей человеческого знания, объяснение и синтез которых как раз и составляет ее основную задачу.

Здесь мы вплотную подошли к важному вопросу о предмете и методе социологии как самостоятельной научной дисциплины. Дать их обоснование и означает в сущности установить соотношение социологии с другими науками об обществе и в то же время – провести разграничительную линию между ними. И в прошлом и в настоящее время вопрос этот был предметом острых споров. Одни ученые полагали, например, что социология есть не что иное как простая сумма, сводка достижений других – конкретных наук, накапливающих свой материал путем непосредственных наблюдений фактов реальной жизни. На этом основании за социологией вообще отрицалось звание самостоятельной научной дисциплины. Специфическим проявлением этого же взгляда явились различные попытки отождествить социологию с какой-либо другой общественной или естественной наукой – правом, психологией, этнографией, экономикой, историей, наконец, биологией и т.п. Так возникали, а в определенной степени и продолжают существовать различные школы и направления в социологии, связывающие ее дальнейшее существование с разработкой той или иной области человеческой деятельности того или иного фактора общественного бытия, который признается решающим и определяющим все остальные. Понятно, что такой подход в любом конкретном его проявлении уже в момент своего возникновения вызывал веские возражения оппонентов, каждый из которых мог привести вполне убедительные контраргументы и факты, не укладывающиеся в предложенную схему. Следует отметить, однако, что возникновение данного взгляда имеет и имело, особенно на начальном этапе развития социологии, определенные основания объективного характера. Главным из них явилось общее состояние всех наук об обществе, переходный период в их развития. Не случайно основатель социологии – О. Конт определял прогресс человечества как развитие знания, которое идет в три этапа: от теологических систем к метафизическим и от них – к позитивному (т.е. подлинно научному, реальному) знанию. Тот период, когда закладывались основы социологии и формировался ее метод, явился, согласно рассмотренной выше периодизации, эпохой перехода от метафизики к позитивизму, сопровождавшегося существенной трансформацией методологических основ общественных наук. Отказавшись, с одной стороны, от цельных метафизических систем и вместе с тем единого общего взгляда на мироздание, который был свойственен предшествующей философской традиции, прежде всего классической немецкой философии, наука, в то же время, не выработала еще нового целостного представления об обществе как единой системе со свойственными ей отношениями и противоречиями. Социология как «позитивная» наука могла, поэтому, лишь декларировать создание такого общего взгляда, а реально изучать лишь отдельные факторы, социальные структуры и учреждения, их иерархию и степень влияния. В условиях временной утраты общей перспективы социология долгое время не могла, по-видимому, ставить себе других задач.

Другой взгляд на социологию, восходящий также к Конту, Спенсеру и Миллю и легший в основу современной социологической теории, сформировался в русле неокантианской традиции в конце XIX – начале XX вв. Философское обоснование он получил прежде всего в трудах немецких ученых, в частности, В. Дильтэя, Г. Риккерта и В. Виндальбанда, идеи которых определили представления о социологии как науке, качественно отличной от всей той совокупности научных дисциплин (и каждой из них в отдельности), которые составляют ее основу. Согласно данному учению все вообще науки распределяются на две большие группы – номотетические и идиографические в соответствии с предметом их изучения. К первой группе наук – номотетических – относятся те, которые исследуют процессы и явления закономерные, а цель этих наук как раз и состоит в отыскании этой закономерности, открытии за разнообразием проявлений повторяемости, типичности и единства, которые, по закону экономии мышления, должны быть сведены к простым формулам, выраженным математически и поддающимся эмпирической проверке. Ко второй группе – наук идиографических – относятся те из них, которые имеют дело с явлениями неповторимыми, индивидуальными (отсюда их название), которые не подчиняются в своем развитии никакой определенной закономерности, а потому и не могут быть выражены в виде формулы. К числу таких наук относятся все те дисциплины, которые, в силу особенностей своего объекта и методов его изучения, вынуждены работать на уровне описания явлений, а не анализа закономерностей их развития.

Такими науками являются, например, биология, геология, все или почти все науки об обществе и прежде всего история. Отметим, что данное противопоставление наук номотетических и идиографических является в какой-то степени модификацией известной идеи Конта, который в своей классификации наук, распределяя их на абстрактные и конкретные, социологию, как науку синтезирующую, противопоставлял истории, как науке конкретной, эмпирической, задачу которой составляет сбор фактов для последующего обобщения.

Исходя из этого процесс образования понятий в науках двух групп совершенно разный. Если в науках номотетических он находит выражение в формулах, отражающих общие всем явлениям данного типа свойства, то науки идиографические оперируют понятиями, представляющими собой исследовательские конструкции – «идеальные типы», которые могут лишь в большей или меньшей степени приближаться к истине, но неспособны выразить ее полностью. Цель «идеального типа» – выразить не все, а лишь наиболее общие, типические черты данного явления иди процесса. Поэтому он, являясь результатом исследовательской конструкции, неизбежно приобретает (в отличие от математической формулы) субъективный характер, являясь не столько результатом познания, сколько средством его.

Все сказанное делает понятным, каким должен был стать новый взгляд на социологию, сформулированный на основе метода идеальной типизации. Социология в указанном ее понимании призвана была стать наукой, синтезирующей по преимуществу. В русле данной научной традиции социология к началу XX века уже достаточно четко определила свой предмет и метод в качестве самостоятельной научной дисциплины. Споры на эту тему и труды Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля и особенно М. Вебера по этим проблемам создали философские основы и принципы того метода, который мы теперь называем социологическим. Смысл существования социологии, как самостоятельной науки, был найден в создании (на основе данных других наук, носящих индивидуальный характер) таких идеальных типов или образов явлений, которые обобщают их наиболее характерные черты с целью выяснения устойчивых связей и отношений между ними, решения вопроса об их преемственности в общеисторической перспективе. До сих пор мы говорили только о немарксисткой философии и социологии, поскольку современная социология как наука, получавшая развитие преимущественно на Западе, нашла свое обоснование именно в русле данной научной традиции. Данное обстоятельство не исключает, однако, определенное влияние на социологию марксистской мысли, прежде всего в тех областях, которые непосредственно изучают социальные и классовые противоречия, революционный процесс, проблемы идеологии, как, например, социология конфликта, рассматривают ключевые проблемы современности. Во всяком случае можно констатировать определенный рост интереса к данной научной проблематике, которая все более становится предметом осмысления как теоретической, так и конкретной социологии. Таким образом, современная социология, при всем разнообразии составляющих ее направлений и школ, представляет собой науку, место и значение которой вполне определилось. Из дисциплины, само существование которой еще не так давно ставилось под сомнение, социология очень быстро превратилась в одно из ведущих направлений современной научной мысли и деятельности.

Существует, несомненно, объективное различие между историческим и чисто логическим подходами в научных исследованиях. В качестве примера такой ситуации в естественных науках (напр., биологии) можно привести изучение роста дерева. При историческом подходе в центре внимания окажется сам процесс зарождения, становления и развития дерева, стадии его роста, как например, возникновение дуба из желудя. Для историка главной проблемой становится вопрос о том, как данное явление возникло, какие стадии в своем развитии оно пришло и чем стало? Но возможен и другой подход к тому же явлению, состоящий в попытке раскрыть механизм его функционирования, например, понять, каким образом дерево устроено, как осуществляется подача в него питательных веществ, каковы каналы коммуникаций и т.д. При таком подходе центральным оказывается вопрос о том, почему данное явление вообще существует, «работает» так, а не иначе. При изучении общественных явлений таков именно подход социолога. Социология (в отличие от истории) изучает не столько развитие общества, сколько механизм его функционирования.

Этим определяется во многом место социологии в кругу других общественных дисциплин. Если философия подходит к обществу слишком абстрактно, используя главным образом метод дедукции, то история, наоборот, слишком конкретно, используя метод индукции и ставя своей задачей прежде всего получение критически проверенных фактов. Социология призвана дать синтез обоих подходов, состоящий в возможности построения общих понятий или моделей социальных явлений, опирающихся в то же время на данные эмпирических исследований и, в силу этого, поддающихся проверке, верификации.

Здесь мы вплотную подходим к определению политической социологии. Известно, что всякая наука определяется своим методом и предметом. Метод социологии и, собственно, политической социологи – совпадает. На этом основании ряд ученых (напр., Т. Парсонс) указывали на трудность или даже невозможность разграничения обоих наук. Однако по своему предмету политическая социология, несомненно, имеет весьма определенные черты самостоятельной научной дисциплины. Дело в том, что областью ее изучения является политический процесс, т.е. та сфера общественной жизни, которая, несмотря на свою актуальность, мало изучена, традиционно окутана непроницаемой завесой тайны и всего менее желающая раскрыть закономерности своего функционирования. Изучение этих проблем имеет давнюю традицию, восходящую к Аристотелю, Макиавелли, Монтескье, а в новейшее время представленную трудами Вебера, Моски, Парето и их последователей. Поэтому политическая социология находится на стыке социологии и политологии и может интерпретироваться как применение социологических методов к решению традиционных проблем политической науки. «Наиболее просто, – пишет С. М. Липсет, – политическая социология может быть определена как дисциплина, изучающая взаимоотношения между обществом и государством, между социальным строем и политическими институтами». В соответствии с этим центральными проблемами данной науки оказываются социальная стратификация; социальный конфликт; изучение механизма власти и управления.

Понятно, что рассмотрение их наиболее целесообразно проводить на материале формальных организаций, поскольку для них уже в силу самой природы их возникновения свойственна максимальная регламентация общих принципов, структур и процедур функционирования, находящих, как правило, официальную санкцию в действующем праве. Классическим примером формальной организации служит в социологии бюрократия, исследование которой позволяет понять механизм власти, управления и принятия решений в каждом данном обществе. Поэтому в настоящей книге основные проблемы политической социологии рассматриваются главным образом на значительном материале конкретных исследований бюрократической организации с древности до настоящего времени.