Kitabı oku: «Осталось 9 жизней. Книга 3», sayfa 2
Покинув лавку алхимика, мы с Мисаном решили вернуться в дом. Я был подавлен, недоволен и зол одновременно. Король предугадал, что я попробую выжать из похода на троллей пользу и перекрыл для этого все пути. Теперь мне придется исполнять долг как он есть и ни на что не рассчитывать.
– Что думаешь? – спросил лекаря, когда мы шли в направлении дома. Худые многоэтажные здания башенного типа росли по обе стороны ровной дороги. Фонарей горело столько, что было светло как днем.
– Пока у меня нет кольца, я не могу пойти с тобой, – рассуждал целитель. – Если тебя не торопят с выходом, то можно подождать, когда стражники поймают вора.
– Если поймают, – вставил я.
– Если вообще станут, – набросил Мисан.
Я вздохнул.
– Можно занять денег у ребят и купить тебе новое кольцо, – говорю. – Простые вещи, вроде, стоят по одной атме.
– Так даже лучше, – согласился лекарь. – Но что после?
– А после мы свалим из города и пойдем в лес, только сперва обговорим все с остальными.
Мисан глянул на меня, улыбнулся и кивнул.
– Мне нравится план, но я уверен, что остальные с нами не пойдут.
– Хрен с ними, – отмахнулся я. – Пусть сидят в городе и влачат жалкое существование, если так хочется. Мое дело предупредить.
– Так и сделаем, – согласился Мисан.
Дорога до дома прошла без происшествий, разве что нам пришлось прогнать долговязого крипера, предлагавшего узнать будущее. Все бы ничего, если бы не цена в пять атм и отсутствие на мужчине штанов. Болтая членом, предсказатель плелся за нами пару улиц и выкрикивал безумства, пока его не скрутила стража. Прохожие посмеивались, глядя на это представление, а я чувствовал себя дураком.
В этот раз обошлось без монстров. Мы поднялись на этаж и вошли в комнату. Ифос не было, а Хиртид валялся на кровати, прикрыв глаза.
– Немес? – спросил хипстер, когда мы вошли.
– Ифос на смене? – спросил я в ответ.
– Ага, – Хиртид привстал, и увидел рядом с собой сидящего вурдалака. Синий чудик запрыгнул на постель и таращился на берсерка.
– Эй, убери эту тварь! – возмутился хипстер.
– Хер с ним, сидит, – отмахнулся я и перешел к делу. – Мы скоро уходим из города, ты что думаешь?
– В смысле? – не понял Хиртид.
– В смысле, уходим в лес, – пояснил я.
– А задание короля? – взгляд хипстера перемещался то ко мне, то к Мисану.
– Пошел на хер этот ебучий король со своим заданием, – ответил я, и тут же подумал, что сказанное прозвучало слишком уж грубо. Думая о сложившейся ситуации, я резко поддался всплеску ненависти, но быстро взял себя в руки.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил берсерк.
Глава 3
Я рассказал парню о воре, обокравшем Мисана, и о том, что король запретил местным давать мне работу. Хиртид слушал, а выражение его лица становилось все более обеспокоенным.
– Это жесть какая-то, – пробормотал хипстер. – То есть вы задумали уходить?
– Верно, но нам нужна одна атма, чтобы купить Мисану новое кольцо. У тебя есть?
Хиртид прикрыл глаза, и в его раскрытой ладони появилась золотая монета с узором в виде спирали. Парень протянул монету мне, и я с благодарностью ее принял.
– Ладно, – говорю, – увидишь Ифос, попрощайся за нас. Если повезет, еще увидимся.
– Удачи, бро, – хипстер встал и протянул ладонь. Я ответил на рукопожатие, после чего Хиртид пожал руку Мисану. Вурдалаку ничего жать не стал.
Покинув дом, направились к ближайшему алтарю. Я не испытывал сомнений по поводу своего желания свалить из города. К черту гражданство, работу и дом. Ценность всех этих вещей явно переоценена. Переоценена именно для игроков. Я был уверен, что в Меритифе можно хорошо устроиться, получить крутое жилье и выгодную работу, но для этого нужно, чтобы к тебе хотя бы не относились с тем пренебрежением, какое выказали нам. Я считал, нас натурально обвели вокруг пальца, при этом полностью выполнив все условия договора. Это был худший из обманов, когда тебя надули, но предъявить в ответ совершенно нечего.
«Нахуй этот город, – думал, заметив впереди многоликий алтарь, – и короля тоже нахуй».
Начальное оружие без дополнительных эффектов стоило одну атму. Я обрадовался, что цены в данном случае не выросли вместе с нашим уровнем. Не хотелось бы возвращаться домой и просить у Хиртида еще денег. Учитывая сколько, зарабатывает Ифос, им двоим придется долго копить на новый уровень, тем более что деньги в Крипоти приходится тратить не только на повышение, но и на лечение и устранение стресса, хотя с последним у парочки проблем быть недолжно. Мне же придется что-то думать, иначе стресса накопится столько, что я начну ехать кукухой.
Мисан не сомневался в том, стоит ли покупать новое кольцо. Мы немного поболтали, стоя у многоликой конструкции, и лекарь заявил, что не верит в стражников и сомневается, что они вообще будут искать вора и украденное кольцо. Я предположил, что король мог подослать к нам вора, дабы ухудшить наше положение в городе, и целитель не стал отрицать данный вариант.
– Нас пытаются выжить, – заключил целитель. – Навесили долг, квесты не дают, еще и обокрали.
– В этом есть смысл, – говорю. – И это вполне может быть лишь началом.
– Согласен, – Мисан шел рядом и любовался новым кольцом. Оно было такое же, как и старое, только новое.
У нас не было денег, нормальной работы и каких-либо припасов на дорогу, но мы все равно твердо решили покинуть город и будь что будет. Я волновался, направляясь к восточным воротам, но считал принятое решение верным. Пора брать судьбу в свои руки и делать только то, что хочется самому. А хотел я не так уж многого. Поднять уровень, отыскать девушку Валситара, выручить друзей из лап Варкариса и свалить из игры домой. Не так уж много, если разобраться.
Насколько я знал, где-то в восточной части города работала Ифос. Я даже рассчитывал встретить девушку на пути к воротам и попрощаться, хоть в этом и было не так уж много смысла. Мы шли по прямой, что было слегка непривычным, ведь в Старом Меритифе нельзя долго идти прямо. Нам попадались добротно одетые граждане и стражники с гордой осанкой, словно они считали себя местной элитой.
Мисан дернул меня, и я бросил на него взгляд. Лекарь указывал пальцем в толпу, из которой вырвался косматый крипер с ножом к руке. Вытаращенные глаза, оскаленные зубы, просторный темный наряд. Я даже не успел проверить профиль этого чудака, потому что он быстро приблизился и нанес удар. Кривое лезвие полоснуло целителя по лицу. Мисан отвернулся, прикрывшись ладонью.
Я увидел момент для ответной атаки и рубанул мечом. Удар пришелся в бок крипера и порвал его тело на половинки. Во все стороны захлестала кровь, из верхней части, окровавленными веревками показались кишки. Это был непросто успешный удар, это была аннигиляция, как она есть.
Криперы вокруг охнули. Посреди дороги валялось разорванное на половины тело. Мостовую заливала кровь, наполняющая щели между камнями. В огромной расползающейся луже тускло сияли огни фонарей. Нас обступила толпа, из которой послышались недовольные выкрики.
– Убийца! – кричали криперы, указывая на меня.
– Стража! – кричали другие.
Я бросил взгляд на Мисана. Лекарь исцелился и был готов к бою. Криперы, окружившие нас, перешли на оскорбления. В толпе заблестели доспехи воинов. Я насчитал шестерых, что было полным отрядом, который словно специально собрали против меня. Я ведь хорошо помнил, что максимальная численность отрядов в первой локации – четверо.
– Что за дела? – спросил высокий стражник с колючим взглядом и шрамом на переносице.
Толпа поутихла, но некоторые криперы все равно выбрасывали оскорбления.
– Он убил его! – прошипела женщина в синем платья и шляпе с пером.
Ее поддерживали и остальные.
– Он напал на меня! – вмешался Мисан, указывая на труп. – Мы защищались.
– Тебя никто не спрашивает, чернь! – осадил лекаря стражник и посмотрел на меня. – Граждане видели, как ты совершил убийство прямо посреди улицы. Ты убил гражданина города.
– Он напал на нас! – едва не выкрикнул я. – Все это видели!
Мужчина с бородатым лицом выкрикнул из толпы, показывая на Мисана.
– Он напал на него, а не на тебя, идиот!
– И что? – не понимал я. – Он напал, мы защищались. Какого хрена?
Криперы вокруг нас негодовали. Толпа становилась все плотнее, и я сомневался, что нас пропустят, если мы начнем уходить. Я был уверен, что сквозь жителей города придется прорубаться, ступая по внутренностям и изуродованным телам.
– Вы арестованы, – выдал стражник. – Ты и эта чернь.
– Ты не понял? – разозлился я. – На нас напали!
– Жители говорят, напали на него, – невозмутимо ответил стражник, кивая на Мисана. – Он не гражданин.
– Он со мной, – говорю, – я уже обсудил это с Манеком, и тот ничего не сказал.
– Суд разберется, – жестко ответил стражник. – Сдайте оружие и идите за мной.
– Да ты гонишь, сука, – прошипел я.
Все шесть воинов обнажили мечи. Толпа притихла, ожидая очередное сражение.
– Ну давай, говно, – спокойно сказал главный стражник. – Убьешь еще и нас, и тебе пиздец. На тебя обрушится весь город и выебет в жопу. Ну! Нападай!
Мисан смотрел на стражников огромными пешками. Вурдалак шипел, скаля зубы. я понимал, что мы попали в ужасную историю. Все это дерьмо подстроено. Дурачок с ножом был просто провокатором, который должен был умереть при свидетелях. Стражники в числе шести человек очень удачно оказались рядом. Убить их быстро не получится, если получится вовсе. Идти втроем против целого города невозможно. В лучшем случае солдаты просто будут переть на нас, пока не задавят. В худшем… что будет в худшем, я знать не хотел.
Сбоку раздался голос Мисана:
– Чтобы ты ни решил, друг, я с тобой.
Это прозвучало так эпично, что был готов расцеловать лекаря, но ситуация совсем не располагала. Мы окружены. Против нас вообще все, что только можно представить.
Опустив меч, я сказал:
– Мы сдадимся, но что будет дальше?
– Оружие на землю, – процедил стражник.
Помедлив, я положил меч. Мисан снял перстень и бросил к моему оружию. Один из стражников шустро все это подобрал, после чего нас взяли в кольцо и приказали идти.
– Что будет дальше? – не отставал я.
– Суд, – коротко бросил стражник.
Стражники вели нас в восточную часть города, но не в сторону ворот. Мы свернули влево, удаляясь улицы. Мне начало казаться, что нас заведут в подворотню и убьют, но стражники молча вели нас через город, и я видел, как местные криперы ухмыляются, разглядывая нашу процессию. В лицах горожан определенно читалось удовлетворение.
Стражники привели нас в высокую башню, являющуюся одним из оплотов стражи в городе. Насколько я помнил, именно сюда направили Ифос для работы. Хрен знает, может мы с ней увидимся.
Нас провели внутрь, отобрали все вещи, оформили, записав в свиток имена и причину ареста, после чего бросили в камеры. Меня в одну, Мисана и вурдалака в соседнюю. Когда стражники ушли, я тут же заговорил с лекарем.
– Ты как, нормально?
– Пока что да, – сказал Мисан.
Я услышал шипение вурдалака и меня удивило, что монстра не распидорили прямо на улице. Зрелище могло бы выйти достойным, учитывая предпочтения местных.
– Это все заговор, – говорю. – Все подстроено. Пидоры!
Я ожидал, что Мисан скажет что-нибудь ободряющее, но лекарь молчал. Мне очень хотелось услышать, что-то хорошее, чтобы кто-нибудь обнадежил и поднял дух, но кроме нас в тюрьме не было никого, кто внушал бы доверие. В камере напротив сидел жуткий старик. Кроме него было еще с дюжину криперов, разной степени стремности. Кого-то держали одного, а некоторые сидели группами. Заключенные пялились на нас, ухмылялись, скалили зубы.
– А вас сюда за что? – тоненьким голоском спросил старик из соседней, словно за ниточку тянул.
– Отвали, – говорю, прислоняясь к стене.
– Ну и ладно, – старик сложил губы и плюнул мне в камеру, едва не достав до пальцев ног.
– Ты че, сука! – я вскочил и едва не бросился на прутья.
Старик засмеялся, захрюкал, после чего спустил рваные штаны и стал трясти хером, периодически высовывая его наружу.
– Наступит день, и ты полюбишь меня, игрок, – нараспев произнес старик.
Заключенные заржали и застучали по прутьям.
– Я тебе зубы выбью, говно ебаное! – вскипел я.
Старик гаденько засмеялся.
– Все только начинается, игрунки. Готовьте жопки.
Долгое время не происходило ничего. Ничего хорошего. За нами никто не приходил, а каждый раз, стоило нам с Мисаном начать разговор, в него влезал кто-то из криперов и вставлял оскорбительные шутки или начинал кричать, словно животное, не давая нам говорить. Стража не появлялась. Несмотря на разговоры о суде, никто не приходил и ничего не сообщал.
Настоящая дичь начала происходить, когда я заметил, что старик из камеры напротив стоит у клетки со спущенными штанами и наяривает, глядя на меня. У меня аж зубы заскрипели, я хотел броситься на крипера и забить до смерти, но не мог.
– Пидорас, – прошипел я.
– Эй, животное, перестань! – крикнул Мисан из своей клетки.
Старик оскалился, его глаза закатились, он подставил ладонь и спустил в нее, после чего высунул руку и швырнул содержимое в мою камеру.
– Получай! – заорал старик.
Криперы в других камерах стали ржать и выкрикивать оскорбление. Я едва увернулся, перекатившись по грязному холодному полу. Не было слов, чтобы ответить. Я чувствовал, что вот-вот взорвусь, ибо попросту не существовало выражений, дабы заставить мой гнев отступить.
– Я могу так делать постоянно, – пропел старикан. – Сейчас откатится только.
– Тебе смерть! – кричал Мисан. – Ведешь себя как животное и сдохнешь также!
Старик рассмеялся.
– Я научился этому от вас, – ответил крипер. – Все, что мы знаем, мы узнали от игроков, которые бывали тут ранее. Это не мы животные! Это вы животные! Мы всего лишь ваше зеркало.
Старик так ни разу и не попал, хоть и усердно пытался. Я не мог позволить себе отвлечься, потому что проклятый крипер попросту не хотел сдаваться. Ему не только не надоедало, но доставляло радость пытаться все лучше и лучше. Остальные примеру старика не следовали, однако вели себя не многим лучше.
Свет в конце тоннеля появился с приходом двух стражников. Они подошли, глянули мимоходом на Мисана, посмотрели на меня и на старого крипера со спущенными штанами.
– К тебе адвокат, – сказал один из воинов.
– Да неужели, – говорю, – у меня есть адвокат?
– Ты же гражданин, – пробурчал второй солдат и открыл клетку.
Меня вывели и повели прочь. Мы покинули помещение с камерами и стали подниматься по лестнице, освещенной фонарями. Стражники молчали, а я ощущал подавленность и тупо смотрел перед собой. Освобождение из клетки, хоть и кратковременное, позволило выдохнуть и привести нервы в порядок, насколько это было возможно.
Адвокат выглядел представительно, носил зеленую накидку и забавный треугольный головной убор. Я заметил обувь крипера, похожую на твердые остроносые носки. Смотрелось примерно так, но странная обувь адвоката, как и его головной убор, интересовали меня едва ли.
– Оставьте нас, – сказал адвокат, не глядя на стражников.
Воины вышли, громко закрыв дверь. Я бегло осмотрел небольшую комнату с гладкими стенами. Стол и два стула. Больше ничего. На меня даже кандалы надевать не стали, чему я почти не придавал значения.
– Как ваше ничего? – спросил адвокат, глядя на меня мелкими зелеными глазками, под цвет мантии.
– Вы мой адвокат, а не приятель, – вырвалось у меня.
– И то верно. Скажу сразу, ваши дела плохи. Вы убили гражданина города, и этому есть двадцать четыре свидетеля, показания которых, я уверен, совпадут до мельчайших деталей.
– Убийца напал на моего друга, – начал я, – мне пришлось защищаться.
– Но постойте, – прервал адвокат, – очевидцы говорят, убийца напал не на вас, а на вашего спутника, который не является гражданином города, то есть у него нет неприкосновенности, которой наделены граждане Меритифа в городских стенах. Вам ничего не грозило, так что по факту вы убили жители города, якобы защищая другого игрока, который находится в городе незаконно.
Я слушал крипера и рассеянно смотрел перед собой.
– Как это, незаконно? – кашлянув, спросил я. – Манек, приближенный короля, позволил моим спутникам находиться в городе. Если они здесь незаконно, то почему Манек разрешил…
– Допросить Манека сейчас не представляется возможным, потому что он очень занятой крипер, – перебил меня адвокат. – Нам с вами придется выстраивать защиту, но для этого вы должны рассказать мне, как все было. В деталях.
– Ладно, – говорю, и начинаю рассказ. В сущности, пересказывать было особо нечего. Мы шли, на Мисана напали, порезали, после чего вмешался уже я. В общем, едва ли у меня получилось сообщить адвокату что-то новое. Что-то, чего он не знал.
– Что ж, ваши показания полностью совпадают с показаниями свидетелей, – подытожил крипер. – Это нехорошо. Нехорошо для вас.
– Так, погоди, ты на чьей стороне? – я сжал кулаки, глядя на крипера.
– На вашей, разумеется. Смотрите какое дело, вскоре будет суд, на котором вам вынесут приговор. Убийство гражданина – тяжкое преступление, однако все может пройти хорошо. Будет зависеть от дополнительных свидетельств.
– Это от каких? – спрашиваю.
– Будет важно допросить Манека, но его, скорее всего, пригласят в суд в качестве свидетеля. Так же я буду настаивать на выяснении личности напавшего на вас крипера – это может быть важно. Теперь давайте обсудим ваше дальнейшее поведение.
Я кивнул, мысленно собрался и приготовился слушать. Болтовня адвоката, как казалось, начала превращаться во что-то полезное.
– Вы будете ждать суда в камере. Не могу сказать сколько пройдет игровых фаз, но за это время вам лучше вести себя хорошо.
– Я понял, – говорю. – Что будет с Мисаном и вурдалаком?
– С вашим имуществом не будет пока что ничего. Как гражданин, вы имеете право владеть живой собственностью, и я буду настаивать, чтобы ваших спутников не трогали.
– Благодарю, – сказал я, хотя сам не верил, что произнес нечто подобное.
– Забегу к вам, когда узнаю больше деталей. Держитесь и не наделайте глупостей.
На этом мы расстались. Пока меня вели в камеру, я ощущал, что после разговора с адвокатом стало немного легче. Не все было потеряно. Пока еще не все.
Когда меня привели и закрыли решетку за спиной, я обернулся и осмотрелся. Заключенные криперы таращились на меня сжимая металлические прутья. Мисан и вурдалак сидели тихо, словно чего-то выжидали. Тюремщики вышли, хлопнув дверью. Лязгнул тяжелый засов.
– Как прошло? – спросил Мисан.
Ответить мне не дали. Едва лекарь закончил говорить, заключенные начали прыгать, бить по решетке и кричать все подряд. Тюремное помещение в миг обратилось в подобие зоопарка. Криперы неустанно бесились, не давая вставить и слова. Перекричать такую толпу было невозможно, а самое главное, узникам не надоедало. Криперы, вероятно, вообще не знали, что такое усталость, поэтому могли действовать на нервы бесконечно долго. Сквозь крики и ругань, я заметил, что старик из камеры напротив вновь принялся наяривать свой прибор. Ублюдку явно было весело, а мне вдруг очень сильно захотелось домой.
Я еще никогда не чувствовал себя столь ужасно. Даже в начальные моменты игры, когда моя человеческая личность полностью была при мне, я не ощущал себя настолько разбитым и жалким. Я жался по углам, то и дело уворачиваясь от бросков старика. Когда крипер восстанавливался, то тупо стоял с висячим членом и материл меня. Для уст этого ублюдка не было ничего святого. В своих оскорблениях косматый старик задевал все и всех, чем вызывал приступы бессильного гнева.
Время от времени в перепалку вступал Мисан, отвлекая внимание заключенных на себя, но лекарь интересовал узников несильно. Основное их внимания уделялось именно мне, и я не понимал почему. Не понимал ровно до того момента, когда Мисан вступился за меня в очередной раз.
Глава 4
Старик, как всегда, наяривал, но когда пришло время для броска, крипер шмальнул в клетку Мисану. Я не видел, попал он или нет, но услышал смех заключенных, после чего старый ублюдок закричал:
– Ты уже наш, лекарь ебаный! Когда твоего дружка уведут, мы займемся тобой, так что закрой хавло и жди. Я накормлю тебя так, как мамка не кормила!
И снова смех. Криперы бесились, кричали и материли нас. Будь они людьми, давно бы выдохлись, но криперы людьми не были. Зато я был. Все еще был, и творящееся безумие постепенно начинало сводить с ума. Сперва я злился, после хотелось рыдать, а потом я просто сидел у стены и смотрел на старика в соседней камере, представляя его смерть.
Когда лязгнул засов и послышались шаги, я первым делом расслышал, что шагов слишком много. Обычно стражники входят по двое, а тут к тяжелым шагам добавились многочисленные шлепки босых ног.
– Куда их? – раздался голос.
Я прильнул к решетке и осторожно выглянул. Старик, напротив, смотрел на меня и теребил хер. По главному проходу двое стражников вели с десяток оборванцев, в которых я безошибочно различил заключенных. Бегло просмотрев профили мужиков, я узнал имена, состояние здоровья и уровни. Все были первого, и у каждого полное здоровье, что немаловажно.
– Давай рассуем по клеткам, – сказал второй стражник и кивнул в мою сторону. – Давай троих к игроку, а то че он один.
«Сука», – подумал я, когда к клетке подошел страж и приказал мне отойти к стене.
Я повиновался, хоть и не сразу, после чего воин отворил клетку и втолкнул ко мне троих грязных зеков. Камера закрылась. Я следил за новыми соседями, а они переглядывались и бросали быстрые взгляды на стражников. Я заметил, что двоих вталкивают в камеру к Мисану, после чего подходят к клетке, где сидел старый дрочун.
– Добавим тебе соседей, – сказал стражник, – будет кого за хуй подергать.
– Нет! – выкрикнул старик. – Лучше поселите меня к игроку, прошу вас!
Стражник и слушать не стал. К старику подселили двоих и заперли дверь, но крипер подскочил к решетке и начал что-то шептать в лицо стражника. Я не смог ничего услышать, но увидел, как воин обернулся, глянул на меня и пожал плечами.
– Ладно, – сказал тюремщик и открыл клетку.
У меня глаза полезли на лоб, когда старого посадили ко мне. Я уже не видел куда распихали остальных, потому что у самого в доме появился замечательный сосед. Сосед, который пока не сосет, но скоро точно подавится чем-нибудь.
Стражники ушли. Дверь с грохотом встала на место. Лязгнул засов. Я стоял и смотрел на гостей. Старый прятался за спинами троих здоровяков в рваных штанах из грубой ткани. Такие же были и на мне. Мы молчали. Старый дрочун заговорил первым:
– Пацаны, я первый, если что.
Один из бугаев сплюнул и с отвращением бросил старику:
– Хавку закрой, пидрила.
– Бей! – заорали из других камер. – Мочи!
Заключенный с неимоверно длинными ручищами шагнул ко мне и выбросил перед собой кулак. Моя голова дернулась от точного джеба, но в этом ударе оказалось недостаточно силы, чтобы повалить меня.
Третий уровень, сучары.
В бою без оружия я ограничивался штрафами к атаке и защите, но это не мешало мне атаковать в ответ. Я подскочил к длиннорукому и всадил апперкот. Заключенный отклонился назад, и мой удар прошел мимо. Идеальная оттяжка, после которой все тот же длиннорукий ублюдок врезал с левой. Я пригнулся, и едва не упал, поскользнувшись на холодном полу. Двое заключенных кинулись на меня под истошные вопли старого дрочуна и принялись крепить с двух сторон.
Выгребая, я пятился назад, ощущая врезающиеся в тело кулаки. Зеки били меня так, словно им за это что-то пообещали, не иначе, но я не собирался сдаваться без боя, потому что осознавал, что меня ждет в случае поражения. Старый пидор трахнет меня. Живого или мертвого. Не знаю, наверное, лучше было бы позволить себя забить, но я не мог. Глаза боятся, руки делают.
Врезавшись спиной в стену, я осознал, что лишился половины здоровья. Но я мог атаковать, чем тут же воспользовался. Шаг вперед и удар в корпус. Узник с расплющенным носом выдохнул и сложился пополам. Тут же разворачиваюсь ко второму и пробиваю через руку, ломая здоровяку челюсть. Заключенный падает и гулко бьется головой об пол.
Две успешные атаки. Настала очередь длиннорукого.
Держу руки высоко, приближаюсь к рукастому и выстреливаю одиночным в лицо. Длиннорукий дернул головой, мастерски уклонившись от удара. Я увидел, как заключенный бьет в ответ, и ощутил, как его кулак ткнул меня в челюсть. Минус очко здоровья. Еще удар, и включится стартовый навык. Жесть. Ну и позорно будет проиграть кучке безоружных мудил.
Словив в зубы, я прыгнул на длиннорукого и врезал коленом, дабы запулить его голову в потолок. Узник начал отклоняться назад, но я сумел поддеть его нос. Приземлившись, увидел кровь на вытянутом лице бойца, а рядом с ним прыгал задроченный старикан и скалил зубы.
– Бей его, не стой! – завопил старик.
Длиннорукий тряхнул головой и шагнул ко мне. Быстрый прямой с носка – этот парень явно был бойцом, в отличие от его подельников – я уклонился, шагнул вперед и всадил все тот же апперкот, который не прошел ранее. Костяшками ощутил удар, кулак вломился в голову заключенного, словно полицейский в дом к педофилу. Челюсть длиннорукого смялась, мне в лицо брызнула кровь вперемешку с зубами. Раздался хрип, затем тяжелое тело грохнулось на пол.
Я поднял взгляд и увидел лишь косматого старика. Его морщинистое лицо дрожало, словно он был готов разрыдаться. Одной рукой старый придерживал штаны, а вторую сжимал в кулак, держа перед собой.
– Ебашь! – орали из других камер.
Я шагнул вперед с ударом ноги. Таким ударом можно было выбить дверь в царство мертвых, куда я намеревался бросить мерзкого любителя понаяривать. Удар снес старика с его кривых волосатых ног, и заключенный влетел спиной в стену.
– Я первый?! – переспросил я, подходя к дрочуну. – Нет, это я первый!
Ударил еще раз, сминая пяткой лицо старика. Хрустнули лицевые кости, несколько зубов вывалилось из раскуроченного рта. Полилась кровь. Старый кончился моментально, но меня это волновало не особо. Схватив мертвого крипера, я поднял его над головой и бросил в прутья решетки. Тело с грохотом врезалось в дверь клетки и шлепнулась на пол. Я подбежал, схватил старика за волосы и принялся бить о прутья, дабы пропихнуть его через них из камеры.
Я не слышал никого, и ничего не видел вокруг. Только камера и дохлый изувеченный старикан, чьи кости хрустели и ломались. Мало-помалу я пропихнул труп между прутьями, и вышвырнул из камеры. Тело заключенного напоминало сдувшуюся резиновую куклу. Голова смята, глаза вывалились, содержимое черепа растеклось повсюду. Несколько кусочков мозга даже прилипли к моим ногам.
Лишь глядя на изуродованный труп старика, я начал приходить в себя. Постепенно до моих ушей начали доноситься звуки из других камер. Заключенные смотрели и почти не разговаривали. Быть может, их поразила жестокость, с которой я убил старика, а может причина крылась в чем-то еще, но в тюрьме стало заметно тише.
Я услышал голос Мисана:
– Сволочь, тебе воздастся за все!
– Мисан! – крикнул я и прильнул к прутьям. – Эй, уроды, а ну пошли на хуй!
Звуки борьбы из камеры лекаря стихли. Я видел кровавую лужу, что вытекала оттуда, но не мог определить кому принадлежит кровь.
– Мисан, живой?! – спросил я.
– Живой, – тихо ответил целитель, после чего я услышал влажные шаги по кровавому полу и увидел макушку лекаря, высунувшуюся из камеры. – Они мертвы, Немес. Мы убили их.
– Молодцы, – говорю. – Где вурдалак.
– При смерти, – ответил целитель, – я не могу вылечить.
– Сам встанет, – я вздохнул, обернулся и заметил одного живого. Я вырубил его, но не добил.
– Ты куда? – спросил Мисан.
– Щас, обожди, – я направился к вырубленному криперу, чтобы раздавить его голову, как тухлый помидор.
Лязгнул засов, и открылась дверь в тюремный блок. Я передумал добивать крипера и подошел к решетке. Увидел двух солдат в латной броне. Воины шли к нашим камерам, моей и Мисана. Шли, словно знали, что там что-то произошло.
– Да уж, – стражники остановились напротив клетки целителя. – Ты только глянь!
Второй воин покачал головой.
– Не игроки, а зверье, блять.
– Вы все подстроили! – взорвался Мисан. – Это вы их привели!
– А ну ебало стяни! – стражник стукнул по прутьям кулаком в металлической перчатке и бросил напарнику. – Глянь, что там у второго.
Стражник подошел к моей камере и остановился рядом с окровавленным и помятым стариком.
– Да тут издалека все было видно, – сказал солдат. – Старый сдох, еще двое мертвы. Один при смерти.
– Они напали первые, – мой голос дрожал от злобы. – Вы и сами знаете.
Стражник почесал под носом и произнес как бы невзначай:
– Тебе адвокат, вроде, сказал сидеть тихо.
– Уебок! – прошипел я, глядя стражнику в лицо.
– Ладно, пошли, – сказал второй солдат, и оба стражника направились к выходу.
– Эй, уберите их! – крикнул им вслед Мисан.
– Сами исчезнут, – ответил стражник, не оборачиваясь.
Когда солдаты вышли, тюремное помещение погрузилось в полумрак. Стояла тишина. Я ощущал на себе взгляды заключенных, но криперы вели себя тихо. Больше никто не кричал, не плевался и не бросался всяким. Меня посетила мысль, что заключенные как бы сделали свое дело и отступили.
– Что теперь? – тихо спросил Мисан, опасаясь очередной вспышки обезьяньего поведения.
Я посмотрел на молчаливых криперов, наблюдавших за нами.
– Не знаю.
Я не мог сказать, сколько прошло времени с момента ухода стражи. Крипер, которого я оставил в живых, очухался, встал и осмотрел всю херню вокруг. Взгляд мужика упал на меня, но заключенный и не думал нападать.
– В угол сядь, сука, – говорю ему.
– Лады, – узник отошел в дальний угол и уселся там. Он не говорил ничего, но внимательно за мной следил.
Вурдалак тоже оклемался и вскочил. Я услышал, как он носится по камере, бросается на решетку, царапает когтями стены и пол. Мисан кое-как успокоил чудовище, и звуки прекратились.
– Пиздец, – прошептал я.
Мисан не ответил.
Вскоре начали исчезать трупы. Зрелище казалось мне отталкивающим. Тела мертвых криперов растворялись, впитываясь в пол. Процесс растворения тел сопровождался потерей формы, делавшей мертвецов еще более уродливыми и отвратительными.
– Он поедает их, – раздался тихий голос Мисана.
– Чего? – я попытался выглянуть и посмотреть в камеру друга.
– Он есть их, – чуть громче повторил целитель, и я расслышал чавканье.
– Хуй с ним, путь ест, – говорю.
– Потом переродятся в вурдалаков, – сказал заключенный, сидящий в моей камере. Я бросил на мужика предупреждающий взгляд, но тот и не думал покидать свой угол.
Когда вурдалак наелся, Мисан сообщил мне, что монстр полностью восстановил здоровье. Трупы исчезли совсем, не оставив после себя даже пятна. В тюремном помещении стало как раньше, словно не случилось никакой драки. Я все еще не понимал, сколько прошло времени.
