Банды Белокамня. История Чумных Крыс

– Пропусти её высочество со свитой, придурок! – снова зашипел Лучезар. – Ты что, думаешь, она к тебе вышла?! Шевелись, пока она не рассердилась!

Победные фанфары сразу перешли в нечто несуразное и жалкое, быстро заткнувшись. Вот тебе и встреча с королевой эльфов и осознание собственной значимости! Мечты о больших деньгах сразу канули в небытие, и Эрл поспешил отойти в сторону, продолжая склоняться в поклоне, но при этом рыдая в душе. Прекрасная владычица кивнула напоследок человеку, проходя мимо него, и отправилась в сторону города, уводя за собой свиту из телохранителей и милых фрейлин.

– Проводите человека к тому, кто его ждёт, – кинула напоследок королева. – Лучезар, если человек покинет нашу рощу без твоих публичных извинений, я отдам тебя ему в услужение на год! Или нет! Лучше твою жену на месяц!

С этими словами королева покинула их. Эльфы встали с колен, глядя на человека, горло которого издавало непонятные звуки. Эрл долго сдерживался, чтобы не хрюкнуть или не засмеяться при королеве вслух, но теперь дал волю своим эмоциям, сотрясаясь от смеха. Шикарно! Он всегда любил, когда его соперники выглядели дураками или попадали впросак. Лучезар с кислой миной смотрел на человека, который его сначала оскорбил, потом унизил, а теперь предстоит унижаться перед ним самовольно. Дело в том, что лесные эльфы не любят просить прощения, поскольку тот, кто просит, виноват. А чувство вины (пусть и непризнанной) – самое неприятное для этого гордого народа, которые ставят себя превыше всех и считают себя самыми умными.

Часовые и возвращавшаяся молодёжь продолжали пялиться на провинившегося собрата и визитёра, который продолжал хохотать. Лучезар поборол в себе гордость (ох, как, наверное, нелегко было ему это сделать!) и подошёл к человеку.

– Прошу простить меня, Эрл! – эльф склонился в поклоне, которым до этого почтил свою королеву. – Прошу тебя перед своими братьями и сёстрами, которые стали свидетелями моего позора. Клянусь луной и солнцем, что такое больше не повторится, и я, отныне, твой должник – только прикажи, и я исправлю свою вину действием!

Смех Эрла прошёл сам собой, перейдя в кашель. Вот ещё, чего не хватало! Лучезар недоумённо посмотрел на человека, не понимая причины его удивления. Разве люди не так просят друг у друга прощения?

– Вставай, Лучезар! – Эрл протянул ему руку, помогая подняться с колена. После этого убийца вручил эльфу его кинжал, со словами:

– Эта твоя вещь, и я хочу тебе её вернуть! А на счёт твоего обещания помочь – приходи сегодня в кабак «Могучая отрыжка», что располагается в Дыре в Тупиковом переулке. Можешь один, можешь с женой или товарищами – пообщаемся, выпьем пива, покутим! И спасибо за совет.

– Какой? – удивился Лучезар.

– Не пялиться и отойти в сторону, – улыбнулся ему Эрл.

Эта благодарность и приглашение в таверну окончательно сбило эльфа с толку. Неужели люди не такие кровожадные, как им расписывали их старшие соплеменники? И совсем не алчные, раз ему вернули кинжал! Да ещё и гостеприимные, вдобавок?

Если бы эльф знал истинную природу Эрла и причину его появления тут, то он бы ужаснулся, но пока он пребывал в блаженном неведении на счёт его мотивов и прихода.

Однако всё объяснялось довольно просто – убивать, или продолжать унижать представителя лесного народа в его доме, было неразумно. Сбыть такую приметную вещь, как эльфийский кинжал без хлопот не удастся – последуют вопросы или возникнут подозрения. Скупщики краденного за него много не дадут, самому Эрлу он не нужен, да и будет самому неплохо извиниться, чтобы произвести на потенциальных работодателей неплохое впечатление. Ну, а насчёт приглашения в кабак, то тут всё просто – если эльфы придут, значит, Эрл может рассказать потом своим товарищам великолепную историю про вход в рощу, похвастав своей победой и общением с самой королевой эльфов! Кроме того, Эрлу всегда было интересно узнать – что и сколько эльф может выпить. Кроме того – любое знакомство не бывает лишним. Никакой благотворительности (к вящему ужасу Лучезара) – только сплошной просчёт.

– Я обдумаю ваше предложение, – сказал эльф, поднимаясь с колен, кивая человеку. – А теперь, прошу следовать за мной!

Часовые подхватили вещи человека с земли и растворились с ними между деревьев, заняв свои посты. Молодёжь отправилась вглубь рощи, а Лучезар повёл Эрла куда-то вбок. По мере продвижения вглубь рощи, могучие древесные стволы и кустарники сходились всё ближе друг к другу, кроны деревьев становились всё гуще, пропуская к земле всё меньше и меньше света, отчего солнечное утро, казалось, сменяла настоящая ночь. «Странно, но снаружи квартал эльфов не казался таким уж и большим!» – удивился Эрл после десяти минут ходьбы.

– Мы не идём к чардреву? – спросил человек, явно расстроившись. В глубине души ещё теплилась надежда, что он всё же понадобился остроухим для очень важного дела, а, значит, поэтому его могли провести к начальству к их месту обитания. Но, похоже, что это не так.

– Нет, – коротко бросил Лучезар. – Для контактов с представителями других рас у нас есть это.

Практически сразу они вышли на небольшую поляну, где деревья расступались, образуя солнечный круг внутри дремучей чащи. Там стояла белая беседка с резным орнаментом, изображавшим различных животных, росли разнообразные диковинные цветы, образуя настоящий небольшой сад. Весело журчал небольшой ручеёк, над которым был установлен декоративный мост. Над поляной кружили красивые бабочки и стрекозы, слышались мелодичные трели певчих птиц. В беседке за накрытым столом Эрла уже ожидал пожилой на вид эльф в одеждах, которые выдавали в нём мага или мудреца.

– Проходите, – указал на беседку ладонью Лучезар. – После того, как вы закончите – кликните меня, и я приду за вами.

– Хорошо, спасибо! – Эрл смотрел во все глаза на представшее ему великолепие – не каждый день видишь рай собственными глазами. Хотелось упасть на мягкую траву, подставив лицо солнцу и наслаждаясь прекрасными ароматами цветов, слушая журчание бегущей воды. Это всяко лучше, чем бродить в тени угрожающе нависающих над головами покосившихся домов Дыры, вдыхая ароматы грязных улиц, помоев и немытых тел, слушая при этом чьи-нибудь перебранку, плач или звуки драки. Вот только наличие собеседника смущало – не будешь же при нём прыгать по лужайке, радуясь жизни.

– Проходи, Эрл, не бойся! – позвал его престарелый эльф, сделав приглашающий жест рукой. – Присаживайся за стол, поешь, не стесняйся.

Человек, всё ещё находясь под действием великолепного вида, медленно, оглядываясь по сторонам, приблизился к беседке, присев на лавку.

– Меня зовут Хранитель Зла, – сказал эльф, протянув руку для рукопожатия. – Кажется, люди здороваются так?

Эрл вздрогнул, услышав имя. Или, скорее, должность либо титул пожилого эльфа. Он, конечно, подозревал, что эльфы не святые, но уж чтобы так? Убийца ответил на рукопожатие, которое оказалось на редкость сильным. Ладонь эльфа была тёплой и сухой.

– Угощайся, Эрл, не стесняйся – приглашающим жестом предложил Хранитель. Человек глазами пробежался по столу, оценив его общую стоимость в кругленькую сумму. Ну, раз предлагают, нужно пользоваться моментом! Хорошо хоть, что кит, поселившийся с сегодняшнего утра в желудке Эрла, не стал выдавать своего присутствия своим утробным рёвом. Поесть убийце сегодня не удалось – Ворчун не стал подавать ему привычный завтрак («Сначала погаси должок, приятель!»), чем несказанно огорчил своего постояльца. Эрл налил себе вина в бокал, взял кусок отрезанного сыра и ещё тёплого пирога с мясом. Тактично выждав, пока человек утолит голод, пожилой эльф продолжил разговор:

– Сегодня прекрасная погода, да, Эрл?

Тот кивнул, соглашаясь с эльфом. Человек откинулся на спинку скамьи, переваривая вкусное угощение. Умеют же эльфы готовить! Он скрестил руки на своём наполненном животе и приготовился слушать дальше.

– И поэтому мне очень грустно, что поводом твоего визита стала необходимость смерти нашего собрата, – вздохнул его собеседник.

– Извините, а что значит «Хранитель зла»? – спросил его Эрл.

– Не зла, мальчик, – вздохнув, ответил эльф. – А Зла. Большого. Настоящего. Первородного. Конечно, что меня зовут не так, но когда эльф вступает в должность Хранителя Зла, всё его племя забывает про его настоящее имя, вычёркивая его из летописи Жизни. Я становлюсь своего рода изгоем в своём собственном обществе, при этом оставаясь его частью. Как ты, наверняка, заметил, все эльфы стремятся к красоте, изяществу, сотрудничеству и благодетели. Хреновы чистоплюи!

Тут пожилой эльф сделал то, чего от него Эрл никак не ожидал – он сплюнул прямо в протекавший рядом с беседкой ручей с гримасой отвращения на своём изборождённом морщинами лице.

– Ты знаешь, про «Книгу Обид» гномов? Нет? Ну так знай – большая часть гномов получает при рождении от родителей в подарок чистую книгу, в которую потом ему полагается записывать все свои обиды, которые ему нанесли в течение всей его жизни. Записывать, чтобы не забыть. Не забыть кому следует отомстить, кому следует отказать при просьбах, и от кого следует держаться подальше, потому как это существо уже предало гнома. Напротив отмщённых обид они ставят руну или делают заметку, чтобы не забыть, что обидчик наказан. У кого-то эта книга не толще брошюры, у кого-то одной книги оказывается мало, и он заводит новый том.

Эрл слушал, раскрыв глаза и затаив дыхание. Вот это откровения!

– У лесных эльфов происходит немного иначе, – продолжал тем временем пожилой эльф, налив себе вина в бокал, чтобы промочить горло. – У нас злопамятностью должен заниматься только один член общества. Хранитель Зла. С сызмальства я изучал все способы и приёмы других рас, которые несли в себе отрицательные эмоции. Всё, что связано со Злом – ложь, убийства, предательства, насилие, ростовщичество, пьянство и распутство, обжорство и чревоугодие…

– Чего?! – подумал про себя возмущённо Эрл. – Какое же это зло – любовь к женщинам, алкоголю или хорошей еде?

– … малодушие, трусость, вспыльчивость и безрассудство, – продолжал тем временем перечислять Хранитель.

– Хех, – усмехнулся про себя Эрл. – Это Лучезар.

Перечислял Хранитель все качества и аспекты долго и нудно, но, наконец, он закончил и отдышался. Выпив немного вина, он продолжил:

– Поскольку я знаю о Зле если не всё, то крайне многое, то я являюсь советником правящей четы, давая им наставления и направляя их ко Злу. Любую проблему можно решить с нескольких сторон – Добра, Зла или Нейтралитета. Моей задачей является доказывать совету, что следуя путём Зла, нежели другими, проблема решится лучше, быстрее и эффективнее.

Кроме того, я должен хранить тут (он постучал согнутым пальцем по своей голове) все обиды нашего племени. Ежедневно ко мне приходит множество самых разных эльфов, которые жалуются мне на всё, что угодно. Я это запоминаю, каталогизирую и выписываю это в огромный талмуд, который закован в цепи, поскольку зло и ненависть настолько пропитали книгу, что та обрела разум и теперь пытается вырваться из-под охраны. К чему я тебе это всё рассказываю? Я объясню. Недавно ко мне приходила наша владычица, после посещения которой и ожила наша книга Зла. Вероятно, её обида и злость оказались самыми мощными из всех, что мне довелось вписать доселе в этот талмуд. Или была набрана такая критическая масса, что перелилась через край.

Эрл нахмурился, представив себе королеву эльфов в гневе. Точнее не так – он не мог представить себе такую красавицу в гневе или печали. А даже если и так, то тот, кто вызвал её гнев – настоящий засранец. Вероятно, ему и следует умереть? Хранитель Зла, тем временем, пожевал немного винограда и продолжил свою неспешную речь.

– Блин! – подумал Эрл. – Как эльфы любят всё усложнять и подискутировать! Не мог, что ли, сразу мне сказать, кого нужно пришить? К чему этот экскурс в историю и быт эльфов? Хотя, с другой стороны, пока он говорит, нужно съесть что-нибудь ещё! К тому же, мой кит вроде справился с частью добычи.

Убийца осмотрел стол и налил себе ещё вина, придвинув вазу с фруктами поближе. Он уже и забыл, что сам задал вопрос Хранителю, а тот честно ответил на него, потратив на это значительное количество времени, уходя от сути.

– Так вот, Эрл, мы и приблизились к причине твоего визита в нашу рощу, – Хранитель посмотрел на свои ладони и ногти, словно выискивал под ними грязь. Один из пальцев его особенно заинтересовал, и он уставился на него, будто видел впервые.

– Скажи мне, человек, – сказал эльф, не отвлекаясь от ногтей. – У тебя есть дети?

– Таких, о которых я бы знал – нет, – ответил Эрл, не понимая, к чему клонит Хранитель.

– Это настоящее благословление – дети! – вздохнул старец. – Особенно для нас, эльфов. Мы не можем рожать так часто, как мы бы хотели. Поэтому за века нашей жизни у нас бывает всего несколько детей.

Эрл молча слушал, не желая перебивать собеседника. Полный желудок сделал своё дело, придав человеку благодушное настроение и желание слушать собеседника, хотя бы из вежливости или чувства благодарности за вкусный поздний завтрак. Он откинулся на спинку скамейки и раскинул руки по всей её длине. Хорошо! Приходить бы сюда харчеваться каждый день!

– Ты здесь, потому что нам нужно убить одного эльфа. – Хранитель отвернулся в сторону, поскольку на его глазах заблестели слёзы. – Боги! Я прошу у человека убить собственного сына!

Благодушное настроение Эрла сменилось сначала удивлением – плачущий эльф? А потом – недоумением – зачем эльфу понадобилось убивать собственного сына? Откровения сегодня сыплются одно за другим, словно горох из дырявого мешка! День явно прожит не зря! Вопросительно подняв бровь, убийца посмотрел на Хранителя. Тот взял себя в руки и утёр глаза рукавом, после чего продолжил:

– Мой сын – Вельяс, единственный сын… Он должен был унаследовать мою должность – Хранителя Зла, сменив меня на этом посту. Я не желал ему такой участи, да и сам он был против. Моя жена покончила с собой, не выдержав того позора, которому подвергалась моя семья из-за моей должности. Для эльфа нет ничего позорнее самоубийства, человек!

На глазах Хранителя снова заблестели слёзы, но он смог удержаться.

– Это было более трёх веков назад. Наш сын не простил меня за эту трагедию, кроме того, он был против вступления в должность Хранителя по наследству, сменив меня после моей ритуальной кончины. Видишь ли, что после обучения наставником, в качестве выпускного экзамена новоявленный Хранитель обязан убить своего учителя, дабы занять его должность. Такова чёртова проклятая традиция! Мой мальчик проклял совет и покинул нашу общину, поступив в академию магов, где быстро рос в должностях, поскольку пришёл туда уже обученным магом. Сначала – помощник преподавателя, потом – младший лектор, старший. Теперь он довольно известная личность среди магов и преподавателей академии. Он преподаёт вопросы магии и культуры эльфов, читая лекции студентам и проводя практические занятия. И вот до нас стали поступать ужасные слухи, что он раскрывает наши самые запретные тайны, несмотря на установленные строжайшие запреты в обществе.

Эрл уже понял, в чём суть дела, начав ёрзать на скамье от терзавшей его мысли, которая упорно сверлила мозг – для чего ему всё это рассказывают так подробно? Не будут ли в дальнейшем эти знания опасны для Эрла? Не попробуют ли его убрать после исполнения заказа? Эльфы славятся своей скрытностью, а убить человека для них, чтобы сохранить тайну – раз плюнуть. Убьют, потом придут, поплачутся этому же самому Хранителю о принесённом ими в мир Зле, после чего успокоятся и забудут об этом как о страшном сне? А в книге Зла эльфов о нём черканут пару строк, и больше никаких следов после себя убийца в истории не оставит?

– Ты слушаешь меня, человек?

– Да, простите, – откашлялся Эрл.

– Не бойся, – Хранитель наливает человеку вина в бокал. – То, что я сейчас тебе рассказал о нашей общине – останется между нами. Если ты не будешь об этом трепаться – эльфы тебя не тронут. Эльфы думают, что мы только обсуждаем предстоящее убийство, ничего более.

– А зачем убивать Вельяса? – спросил осторожно Эрл. – Почему бы просто не предупредить его о том, что нужно молчать?

– Увы, уже поздно, человек, – вздохнул пожилой эльф. – Он уже успел раскрыть значительное количество запретных знаний. Бежать из Белокамня бесполезно – за его голову тут же будет назначена официальная награда. Повод найдут. А пока пытаются убрать его скрытно, чтобы в глазах общественности его смерть выглядела как роковое стечение обстоятельств, а не целенаправленная охота.

– И кто же до такого додумался? – спросил Эрл, страшась ответа, что это была идея королевы эльфов.

– Это придумал и озвучил на совете я, – сказал Хранитель, подбородок которого задёргался, а глаза снова увлажнились. – Я сотни раз выносил на рассмотрение совета подобные решения проблем нашей общины, и, раз за разом их всегда отклоняли, либо редко принимали с большой неохотой. Но тут. Тут… Все проголосовали единодушно за моё решение, словно, словно…

– Пи… расы? – услужливо подсказал Эрл.

– Можно и так сказать, – вздохнул Хранитель. – Совет всегда стремился не следовать моим предложениям, потому как они, видишь ли, сплошь не гуманны. Но когда мне пришлось озвучить идею об убийстве Вельяса, её поддержали единогласно все и без всяких прений. Наше правительство, мальчик, так же лицемерно, как и все остальные. Кажется милым и пушистым, но это самый настоящий волк в овечьей шкуре. Можно было предложить плен, изгнание, насильное инициирование его в Хранители, но нет, выбрали самый радикальный вариант. Кроме того, как я позже выяснил, часто первоначальные планы Совет в дальнейшем резко разворачивал на другие рельсы и следовали именно тем курсом, который изначально предлагал я. Может, Совет делал так умышленно, может не специально…

– Рельсы? – переспросил Эрл, когда эльф сделал паузу. Человек явно был сбит с толку, не понимая, о чём идёт речь.

– Про шахты или рудники что-нибудь знаешь? – вздохнул Хранитель.

– Практически ничего, – честно сознался тот, опасаясь новой лекции о горных выработках и иже с ними.

– Рельсы, это такая дорога, с которой нельзя свернуть обратно или в сторону, когда тебе захочется, – пояснил пожилой эльф, не став вдаваться в подробности. – Только в специально отведённых местах.

– Ясно, – сказал Эрл, хотя ничего не понял. Как это – дорога, на которой нельзя развернуться и отправиться назад? Но говорить он ничего не стал, дабы разговор не затянулся до вечера.

– Так вот, о чём это я?

– О рельсах и пи… расах из Совета, – вежливо напомнил Эрл.

– Точно, – неодобрительно покосился на него Хранитель, явно недовольный тем, что чужак так вольготно говорит о правительстве. Пусть оно и не нравилось эльфу, но это не повод так говорить человеку о своих согражданах.

– Я предложил, Совет поддержал. Вельяса необходимо убрать как можно скорее. Следующая его лекция будет после выходных. Лучший момент для убийства – завтрашний вечер. Он будет в Левобережных доках в таверне постоялого двора «Озабоченная русалка». В девять вечера. Там его будет убрать проще всего, потому что всё остальное время он проводит в Академии, куда проникнуть непосвящённому довольно тяжело.

– Откуда такие познания в его распорядке дня? – спросил Эрл.

– Потому что каждый месяц именно в этот день мы встречаемся с ним в этом месте, – вздохнул Хранитель.

Эрл потёр подбородок, ужасаясь в уме. Вот так и папаша! Сначала предложил убить сына, теперь советует, где это лучше сделать, вместо того, чтобы просить о помощи, умоляя вывести свою родную кровь из города под покровом ночи. Хорош, отец, ничего не скажешь! Может, поэтому у эльфов так туго с детьми?

Но, с другой стороны, его сын – предатель Родины, раскрывающий её секреты потенциальным недругам. Любой предатель, а особенно тот, кто делает это умышленно, не достоин жалости. Вероятно, быстрый карьерный рост Вельяса в Академии обусловлен как раз тем, что он передавал секретные сведения администрации заведения, рассказывая потом о них студентам на своих лекциях.

– Он будет ждать меня завтра там не более десяти минут. Если я не явлюсь в этот срок – он покинет Русалку.

– Почему именно я? – спросил Эрл. – А не кто-нибудь из ваших, либо из клана Топора или гильдии Теней?

– Чем меньше народу об этом знает – тем лучше, – со вздохом ответил Хранитель. – Чем меньше будут подозревать эльфов, тем менее вероятно установление истинных причин убийства. Нам не нужны проблемы с магами или властями Белокамня. Поэтому убийство должно выглядеть похожим на банальный грабёж или несчастный случай.

– Это я могу, – кивнул Эрл. – Остаётся вопрос об оплате.

– Пятьдесят золотых, – Хранитель посмотрел на человека ясным взором, в котором не осталось ни намёка на слёзы.

– Мало, – начал привычные торги убийца. – Цель – опытный маг и известная в городе личность, убийство должно носить определённый характер – грабёж или несчастный случай, кроме того, выбрано довольно людное место – левобережные доки. Всё это усложняет дело. Сто золотых, из них – двадцать авансом.

– Хорошо, – не торгуясь, согласился эльф так быстро, что Эрл пожалел о такой низкой надбавке.

– Только одна просьба, человек, – Хранитель устало откинулся на спинку скамьи и потёр свои виски. – Ты можешь это сделать так, чтобы Вельяс не страдал?

– Разумеется. А, может, мне стоит доставить его в вашу рощу? За дополнительную плату, естественно. А тут уж вы сами занимайтесь им.

– Именно этого я больше всего и не хочу! – вздохнул Хранитель, доставая кошель. Открыв его, он выудил оттуда оговоренную сумму аванса в золотых монетах гномьей чеканки, выстроив из них два аккуратных столбика, которые медленно пододвинул к человеку. Эрл хмыкнул – ничто не должно выдавать в намечающемся убийстве эльфов, даже оплата. Что ж, это разумно. Он забрал деньги, быстро спрятав их в своём одеянии.

– Когда ты явишься сюда за остальной платой, знай, что монеты будут отравлены.

При этих словах Эрл очумело уставился на свои ладони, которыми только что трогал аванс.

– Не беспокойся! Аванс чист, – усмехнулся Хранитель. – Отравить деньги предложил на Совете я, чтобы избавиться от последнего свидетеля. И даже с этим пунктом все единогласно согласились.

Теперь уже Эрл не считал королеву эльфов прекрасной и милой, как раньше. Шкала отношения сдвинулась с вожделения на отметку ненависти.

– Только не стоит выдавать наши секреты раньше времени, – Хранитель посмотрел убийце прямо в глаза, словно старался заглянуть ему прямо в душу. От его взора человеку стало неуютно, и он поёжился. Вот тебе, и милые лесные обитатели!

– Ты явишься за оплатой, примешь её с благодарностью и уйдёшь отсюда живым. Потом, ты должен будешь открыть кошель под проточной водой, например, в ручье, и вымыть все монеты. После этого яд нейтрализуется. Ни в коем случае не трогай их руками, пока они не будут вымыты. Ты понял меня?

Сглотнув подступивший к горлу комок, Эрл кивнул. Не то, чтобы его раньше не пытались убрать или кинуть заказчики после исполнения работы, нет. Такое наоборот случалось с довольно привычной периодичностью, но вот от эльфов такого коварства он не ожидал. Прекрасная лужайка сразу перестала казаться милой и уютной, как-то разом потемнев, хотя, это просто солнце не вовремя спряталось за тучку.

– Почему ты предупреждаешь меня об этом? – спросил он у Хранителя.

– Чтобы насолить Совету за его действия, – ответил тот. – А что, ты разве недоволен?

– Спасибо!

– У тебя ещё есть вопросы, прежде чем ты покинешь меня?

– Да. Как выглядит ваш сын и что он предпочитает пить?

Феникс пробирался по грязному переулку Дыры по направлению к жилищу Клариссы. Один раз он отогнал от себя нищего попрошайку, потом кольнул ножом воришку, попытавшегося прощупать карманы шулера. Тот вскрикнул, прижимая к груди свою пострадавшую руку, и с проклятиями убежал прочь. Ну и местечко! Если у Дыры было самая грязная и мерзкая улица, то это она! Дыра Дыры. Усмехнувшись возникшей в голове тавтологии, Феникс поспешил вперёд, обходя широкую лужу и смердящую рядом с ней кучу отбросов. И как Кларисса умудряется тут жить?

– Ой лэ! – подскочила к мужчине знакомая смуглая черноволосая цыганка, одетая в яркое платье. Именно она нагадала ему смерть в медвежьих лапах раньше, получив за это в оплату серебряный империал. Звали её как-то странно, то ли Фатима, то ли Фаина. Шулер уже и забыл её имя, но не внешность.

– Ой лэ! – повторила цыганка, остановившись перед мужчиной. – Я помню тебя, красавчик! Как там медведи – ещё не встречались?

После этого она рассмеялась своим бархатистым голосом, и прежде, чем Феникс нашёлся, что ей ответить, она продолжила, ткнув своим пальцем ему в грудь:

– Вижу, что у твоей группы неприятности, мой хороший! Вижу также, что ты ищешь женщину, (после чего добавила заговорщицким шёпотом) и даже знаю зачем!

– Зачем? – также шёпотом спросил Феникс.

– Ой лэ! Давай лучше спросим у неё самой, может ли она тебе помочь! – она схватила ошеломлённого мужчину за руку и уверенно потащила за собой по направлению к лачуге Клариссы. Феникс лишь ошарашенно уставился в спину странной цыганке – откуда она всё это знает? Остановившись точнёхонько напротив двери ветхого дома одной из Крыс, она сделала знак мужчине, приглашая его постучать в дверь. Феникс подчинился, гадая, как Кларисса отреагирует на его появление, если она дома. А также то, обрадуется ли она цыганке или нет. Тук-тук! Тишина внутри и шум улицы снаружи. Кашель, плач младенца, чьи-то пьяные крики.

– Никого нет дома, – повернулся к цыганке мужчина. – Кажется, она на работе.

– Ой лэ, ты прав, красавчик! – улыбнулась цыганка.

– Ты это знала? – спросил Феникс, пытливо заглядывая в глаза женщине. Та кивнула в ответ, продолжая улыбаться.

– Тогда зачем ты привела меня сюда? – спросил он, раздражаясь. – Ты знаешь, где Кларисса сейчас?

– Знаю, мой хороший! – цыганка протянула к нему загорелую ладонь. – Позолоти ручку, скажу!

– Чёрт бы тебя побрал! – пробурчал Феникс, вложив ей в ладонь пару медяков, которые утаил при выворачивании карманов на утреннем совете. Спрятав монеты в складках своих пышных одежд, цыганка кивнула мужчине и достала неизвестно откуда ключ. Она отперла хижину Клариссы, чем вызвала ещё большее удивление Феникса.

– Заходи, родной! – сказала цыганка странным изменившимся голосом, делая приглашающий жест своей рукой.

– Зачем?! – ошарашенно спросил мужчина. – Откуда у тебя ключ от её дома?!

– Заходи, болван! – голос цыганки трансформировался в какой-то родной и до боли знакомый. – Кларисса – это я!

Уставившись на женщину, как баран на новые ворота, Феникс шагнул вовнутрь дома. Цыганка прошмыгнула следом, сразу же заперев за ними дверь. Первым делом она сняла с себя парик, под которым был натянут платок, скрывающий истинные волосы женщины. Повесив искусственные волосы на крючок у двери, цыганка подошла к тазику с водой и стала умываться. Загар быстро покинул её лицо и руки, оставшись в тазу в виде разводов грязи.

– Ты! Ты! – задыхался Феникс. Понять от чего – от гнева, удивления или того и другого вместе, было тяжело.

– Я! Я! – отозвалась от таза Кларисса, отфыркиваясь и утираясь ветхим полотенцем.

– Так это была ты!

– Естественно, кто же ещё? – спросила девушка, распустив платок, высвобождая из-под ткани свои белые как снег волосы (хотя, учитывая южное расположение Белокамня, жители которого снега отродясь не видели, аналогия не очень удачная). Феникс только сейчас стал понимать, почему над ним смеялась вся банда Крыс, призывая не доверять советам цыганки. Они знали! Знали и молчали!

– Ну, чего стряслось? – повернулась к нему Кларисса. – Не стой столбом, скажи чего-нибудь!

– Так это была ложь? Ну, про медведя? – спросил Феникс, уже зная ответ. Кларисса кивнула, после чего стала раздеваться, нимало не смущаясь наблюдающего за ней мужчины. Она сняла с себя многочисленные пёстрые юбки, оставшись перед мужчиной в исподнем, явив его взору свою худощавую фигуру. «Эх, откормить бы её, и была бы ничего!» – пронеслось в голове у Феникса.

– Ну так зачем явился? Или язык проглотил? – рассмеялась девушка, начав одеваться в привычную одежду. С сожалением наблюдая за этими манипуляциями, Феникс сглотнул. Было что-то такое в Клариссе, что возбуждало, несмотря на её не особо яркую внешность.

– Шёпот требует внеочередную дань, – начал говорить, наконец, мужчина. – У нас не хватает трёх-четырёх золотых.

– И, как всегда, вы пришли за ними ко мне? – скорее уточнила, нежели спросила Кларисса. Одевшись, она присела на стул, не забыв положить рядом с собой нож – обязательный атрибут при жизни в Дыре. Без оружия по улицам тут ходят только пьяные или полоумные.

– А к кому же ещё? – удивился Феникс. – У тебя одной всегда есть деньги, в отличие от нас.

– Потому что я не пропиваю всё в кабаках, или не проматываю в играх и борделях, как некоторые, – сказала девушка.

– Ну уж не всё, – сказал Феникс, почесав подбородок. – Слушай, а кроме цыганки, ты ещё какие образы принимаешь?

– Тебе это для чего нужно? – спросила девушка. – Не хочешь больше мне свои деньги отдавать?

Феникс выругался, вспомнив про потраченную чешую за «предсказание» о медведе, парочку медяков, утерянных только что. Зря тратить деньги он не любил. Интересно, он поддавался на её обман ещё когда-нибудь? И как он – главный собиратель сплетен и слухов среди Крыс, не знал об этом? Позор!

– Просто интересуюсь, – сказал Феникс, не желая говорить истинную причину – ему было стыдно за то, что он не узнал подругу. Ну и подмоченная репутация среди своих – тоже не есть хорошо. Деньги, отданные Клариссе, он не жалел, поскольку всегда мог раздобыть новых, игрой или ложью. Все обитатели Дыры крутятся, каждый как может, чтобы заработать себе империалов побольше количеством или номиналом.

– Ну, не считая цыганки, я притворяюсь обычной нищенкой, старушкой, беременной эльфийкой и одноногой калекой, а что?

– Богатый послужной список! – восхитился Феникс, припоминая, что как-то жертвовал плачущей эльфийке с большим животом немного денег, подавшись чувству жалости. Интересно, это была Кларисса?

– Не переживай, Феникс! – подмигнула ему девушка. – Практически каждый из Крыс жертвовал мне денег, не узнав меня.

– Правда?

– А то! – рассмеялась Кларисса, потянувшись к побитому чайнику. – Чаю выпьешь?

– Давай, – согласился Феникс, который перестал дуться, узнав, что не он один такой невнимательный.

– Чёрт, – выругалась девушка. – Остыл уже. Придётся заново разводить огонь.

Пока чайник закипал в очаге, девушка вылила грязную воду из таза наружу, немного прибралась у себя в доме, попутно болтая с гостем.