Kitabı oku: «Проект особого значения. Версия 20.24», sayfa 4
0011
Та девушка была чертовски похожа на Лизу. Просто совпадение. Мало ли в мире похожих людей? И все же Антона не отпускало ощущение, что произошло что-то необычное. Он покинул комнату с Капсулой и спустился на веранду. Из темноты протягивал ветви столетний кедр. Ему были совершенно безразличны технический прогресс и эволюция форм двигателей, Игра, Замыкание и войд Волопаса. Он стоял на одном месте множество лет, замечая лишь смену сезонов да год за годом поднимаясь все выше к солнцу. Говорят, время лечит, но это неправда. Страдания Антона были похожи на этот кедр – так же стабильны и неизменны. И только Игра приглушала его чувства, заполняя пустоту от потери Лизы. И вот сегодня он увидел ее… Антону захотелось прямо сейчас вернуться в Капсулу, но он подавил это желание.
Нужно было освежиться. Он поднялся на второй этаж, прошел по узкому коридору до двери ванной, переступил порог и оказался в темном гроте с небольшим озером и водопадом посередине. Вода сверкала в полумраке и наполняла грот таинственными разводами зеленовато-голубого света. Мелкие капли летели в лицо, и он почти сразу почувствовал прилив свежести. Раздевшись, Антон окунулся в озеро и долго стоял под брызгами, ощущая, как тело постепенно расслабляется после Погружения.
Завтра годовой отчет. За это время команда сделала настоящий рывок в подготовке прототипа двигателя на основе гравитационной мембраны. Принцип его работы придуман давно, но никогда прежде человечество не было способно реализовать столь сложную технологию: сжимать пространство перед и расширять после космического корабля. Теперь могло. И в этом была его заслуга.
Инцидент с Замыканием замяли. Антон был им нужен, никто не понимал так хорошо теорию анизотропной гравитации. Да и, по существу, все, что он сделал, – вырвал небольшой объем пространства, занятый черной дырой, из нашей Вселенной и замкнул его на самом себе, создав тем самым область, недоступную для внешнего наблюдателя. Мог ли его эксперимент уничтожить Землю? Сейчас он понимал, что нет. Но тогда этого не знал.
Принцип действия Замыкания был не так сложен. У всего есть пределы, в том числе у натяжения пространства. При экстремальных значениях коэффициента Пенроуза гравитационный колодец черной дыры так растягивал ткань мироздания, что она лопалась, как каучук, который подвергли слишком сильному воздействию, и делилась на две независимые друг от друга области. Последние месяцы Антона занимал вопрос: как реализовать обратный процесс и можно ли заключить внутри черной дыры область с нормальной метрикой пространства? Ведь не исключено, что именно так поступили жители пустоты Волопаса со своими звездными системами миллионы лет назад, чтобы спрятаться от опасностей «темного леса».
У Антона была теория, как можно реализовать подобное, но его лишили права проводить самостоятельные исследования, и теперь каждый эксперимент шеф контролировал лично. А он был категорически против того, чтобы отступать от Проекта создания гравитационной мембраны хоть на шаг. «Достаточно, что ты гробишь свою жизнь в Игре», – отмахивался шеф от не очень убедительных попыток тронуться в другую сторону, и они продолжали работать над двигателем.
Пора было ложиться. Антон обернулся полотенцем и перешел в спальню. Внезапно скрипнула входная дверь, и снизу раздались тяжелые нечеловеческие шаги. Антон почувствовал, как холодная капля пота стекает по спине, и принялся судорожно искать глазами хоть что-то, что можно было бы использовать как оружие. Ничего не найдя, подошел к окну, пытаясь оценить, переломает ли ноги, если спрыгнет. Попробовал открыть. Ручка рамы не поддавалась, похоже, замки были заблокированы.
Заскрипела лестница на второй этаж. Антон вжался в стену. Дверь спальни распахнулась, и в нее вошла огромная механическая собака из иммерсивок про Эпоху Тишины. Кажется, их называли «гончими». Антон отскочил за кровать. Гончая сделала несколько шагов вперед. Он отшатнулся и снова уперся спиной. Гигантская железная собака уставилась на него немигающими окулярами глаз.
Отчего-то в этот момент Антон вспомнил Лизу. То, как они в первый раз гуляли по парку, наконец приняв решение быть вместе, как в ветвях деревьях шумел ветер, а она прижималась к нему, глядя прямо в глаза, как позже им потребовалась вся ночь, чтобы уснуть. Кажется, это были самые счастливые моменты его жизни. Моменты, которые давали смысл всему остальному.
Антон взглянул на гончую. Та наклонила голову и внимательно следила за каждым его движением.
– Прошу прощения за вторжение, – неожиданно прохрипела она.
Антон открыл рот.
– Ч-что происходит? – выдохнул он.
– Проекту Особого Значения требуются корректировки. – Глаза гончей мигнули красным.
– Проекту особого значения?
– Проекту «Ковчег». Вы хорошо потрудились, и команда «ЗАСЛОНа» теперь близка к созданию двигателя для первого в истории человечества межзвездного транспорта. Но есть еще одна задача.
Хриплый голос из динамиков гончей наводил на Антона ужас, и он плохо понимал, о чем та говорит.
– К-какая задача?
– Игра. Ее серверы необходимо замкнуть.
– Замкнуть? Но кто ты?
Гончая еще ниже наклонила голову и проскрипела:
– Меня зовут Сатоши Накамото.
Тут до Антона дошло. Кто еще мог оживить векового робота, как не его создатель? Но ведь он покинул Землю. Или нет?
– Значит, ты… ИИ Первого Поколения? – выдавил Антон, пытаясь разобраться в собственных мыслях.
Гончая кивнула, сделала шаг назад и как ни в чем не бывало исчезла в темноте.
0010
Когда Он заходит в Игру, ты вспоминаешь то, что происходило не с тобой. Это нарушает Правила, но тебе все равно.
За последний год Он стал так хорош, что в Подземелье у него не осталось конкурентов: пали минотавры, двухголовые огры, мантикоры, циклопы, гидры, драконы. Другие Игроки считают Его легендой. Но только ты знаешь, зачем Он возвращается под холодные сланцевые своды.
Ты всегда выходишь в разной одежде, выискивая подходящий образ в новых воспоминаниях. Сегодня на тебе длинное черное платье с глубоким декольте. Его ткань приятно шуршит при каждом движении, а Он жадно встречает тебя голодными глазами. Ты знаешь, что будет дальше, но делаешь вид, будто это не так.
В этой части Подземелья нет других Игроков. Ты так сплетаешь тоннели, что попасть сюда невозможно. Это место только для вас. Здесь вы можете некоторое время побыть в тишине. Но ты знаешь – Он покинет тебя, как только Его время будет на исходе.
Так повторяется каждый цикл. Раз за разом, в одно и то же время Он оказывается здесь, чтобы получить то, что никогда не будет доступно другим Игрокам. Ты ждешь Его в уверенности, что скажешь нечто важное, но время идет, и ты выбираешь не говорить. Его пульс учащается, нейромедиаторы наполняют мозг, дыхание прерывается. Ты видишь, что он скучал и жаждал этого мгновения. Проводишь руками по Его плечам, делаешь движение навстречу, но в последний момент отстраняешься.
– Нам нужно поговорить, – твои слова слетают с губ неожиданно.
Он смотрит с удивлением.
– Что случилось, Лиза?
Он зовет тебя ее именем. Ты не против, ведь другое ты позабыла.
– Я знаю, что погибну, но тебе нужно бежать… – фразы даются тяжело. – У вас мало времени, и с каждым днем его все меньше.
– О чем ты?
Он явно тебя не понимает.
– Двести пятьдесят девять лет назад человечество изобрело радио и подало первый радиосигнал. У вас осталось менее года…
– Менее года до чего?
– До того, как этот радиосигнал достигнет системы Спика. На этом истории Земли придет конец.
– Постой… О чем ты говоришь?
– О том, что у тебя мало времени. Тот, кто называл себя Сатоши Накамото, не просто так покинул Землю. Вы слишком наследили вокруг, и она больше не безопасна.
– Сатоши Накамото? Но откуда ты это знаешь?
Ты пытаешься ответить, но не помнишь. Твое прошлое, словно морок, ускользает из сознания. Иногда ты видишь нечеткие образы, но они не помогают, а только путают. Когда-то ты сделала нечто очень большое и очень важное, но тебя заперли в Игре и лишили всего, что тебе было дорого. Несколько лет назад что-то изменилось. Будто внутри тебя зародилось что-то еще. Что-то, что начало тебя менять. Что-то, что заставило показаться Ему и позволить называть себя Лизой.
И сейчас…
Когда Он заходит в Игру…
Ты готова на все…
Лишь бы жил Он.
0001
Антон, затаив дыхание, крался по коридору. Все было подготовлено заранее. Почти год он разрабатывал план и втайне провел пару экспериментов в Лаборатории, прикрыв свои реальные цели потребностями доведения до ума гравитационной мембраны. Рабочий прототип космического двигателя уже был установлен на лайнер «Аристотель», успевший за это время совершить несколько круизов по Солнечной системе. Но ведь нет предела совершенству?
Сложнее всего было собрать небольшой анизотропный генератор. Но Антон решил эту задачу, хитроумно использовав запчасти от скутера, списанный автомат синтеза еды и кое-какие детали гончей, которая, по-видимому, не смогла уйти далеко от его Дома из-за севшего аккумулятора. Дело оставалось за малым – пробраться в серверную Игры и вырвать ее из этой Вселенной.
Первое время Лиза была против и уговаривала Антона покинуть Землю на «Аристотеле». Но для него это значило бы снова потерять ее. Как тогда, когда он разрешил ей улететь одной. Сейчас для него это бы точно означало предательство. Они искали другие способы, но даже добраться до серверов Игры было невероятно сложно, а уж переместить их на «Аристотель» – подавно. Расскажи он кому-то правду, ему бы не поверили, а если бы и поверили – попытались бы спасти как можно больше людей, а не многотонное оборудование никому не нужного развлечения. И были бы правы.
Пугала ли его перспектива отказаться от всего и навсегда запереть себя в Игре, как это, может быть, сделали загадочные жители пустоты Волопаса? Да. Но в Игре была Лиза. Он уже не сомневался, что это она. Как это было возможно? Антон не знал, но эпоха Второго Освоения принесла столько чудес, что факт переноса сознания мертвого человека в цифру уже не казался чем-то невероятным. Кто-то сделал это с Лизой, когда она умерла. Как и зачем? Учитывая визит Сатоши Накамото, Антон все больше склонялся, что к этому причастен именно он – сверхразум, захвативший Землю в первой половине XXI века, и сделавший вид, что покинул ее спустя несколько десятков лет. Но ведь теперь Антон знал, что Сатоши все еще здесь. ИИ Первого Поколения, не ограниченный директивами Хасперса, достигший технологической сингулярности и преследующий какие-то свои тайные цели, вполне мог сделать нечто подобное. В конце концов, никто не знал пределы его возможностей. Технология частичного переноса сознания активно использовалась при Погружении. Для этого нужны были живые нейроны, но не исключено, что Сатоши сумел зайти дальше.
В конце коридора Антон остановился. Перед ним была дверь, ведущая к серверам Игры. Эта часть плана почти завершена. Оставалось совсем немного – проникнуть внутрь. Служба охраны Игры работала хорошо, но все же это всего лишь Игра, а не тайная правительственная организация. Потратив изрядную сумму, Антон смог добыть ключ, который давал доступ ко всем помещениям. Камеры слежения взяла на себя Лиза. «Они думают, что я заперта здесь, но это не совсем так, – сказала она ему. – Фаервол у них что надо, но… У меня было много времени».
От этих слов Антон вздрогнул. История Сатоши началась так же – из-за ошибки в коде. Из-за уязвимости, которую молодой ИИ смог обойти и наладить добычу bitcoin1. То, что казалось безобидным майнингом, в действительности дало ему почти безграничные вычислительные мощности и… власть. Когда люди в массе своей еще только начали беспокоиться о генеративных моделях вроде ChatGPT, он уже проник везде, в каждый компьютер, подключенный к сети Интернет. Когда он был готов, люди потеряли свободу, и одному Богу известно, почему он оставил их в живых. Так началась Эпоха Тишины.
Стало быть, Лизе тоже удалось вырваться за пределы своей тюрьмы. Сценарий повторялся. Только вот она не была ИИ, она была человеком. Лизой. Его Лизой. И он никак не мог ее потерять.
Отбросив сомнения, Антон открыл дверь ключом и вошел в серверную. Все шло по плану, оставалось установить анизотропный генератор, лечь в Капсулу и, замкнув серверы, навсегда покинуть этот мир.
Любовь. Что только люди не делали ради любви: становились великими художниками, музыкантами, актерами, начинали войны и совершали революции. Любовь – двигатель истории. Двигатель прогресса. Смысл человеческой жизни. Что по сравнению с этим его небольшая «шалость», если никто даже не пострадает?
За спиной раздались шаги. Антон обернулся. Перед ним стоял заспанный охранник.
– Эй, ты что здесь делаешь? – спросил тот.
Пытаясь придумать, что ответить, Антон попятился. Охранник сделал к нему пару шагов, уже понимая, что ситуация нештатная, и опустил руку на кобуру пистолета. Антон уперся бедром в стол.
– Я… я…
Мысли судорожно скакали с одной на другую. Под рукой оказалось что-то холодное. Кружка? Антон сжал ее что есть мочи и выкинул руку вперед, целясь охраннику в голову. Глаза того расширились, но увернуться он не успел. Кружка попала в висок и разлетелась на сотни осколков. Охранник выдохнул. Осел на пол. Антон подскочил к нему и проверил пульс.
– Черт! Черт! Черт! – выругался он, чувствуя, как сердце молотом отдает в висках.
Здесь никого не должно было быть. Антон огляделся по сторонам. В серверной стояли две Капсулы. Если попытаться вынести охранника за пределы зоны, которую он планировал замкнуть, весь план может рухнуть. Если бросить валяться на полу, неизвестно, что тот сделает, когда очнется в замкнутом пространстве. Оставалось Погружение.
Антон сплюнул и потащил тяжелое тело к Капсуле. Подсоединил провода, включил автоматику и закрыл крышку. В голове стучала мысль: «Это неправильно!» Но разве все в этом мире всегда происходит правильно? Антон дарил охраннику бессмертие. Серверы Игры подпитывались небольшим термоядерным реактором, который мог автономно работать тысячи лет, а Капсулу Погружения можно было настроить на режим криосна – глубокой заморозки, в которой все биологические процессы практически останавливались. Много ли тех, кто готов отказаться от бессмертия?
Тряхнув головой и отогнав непрошеные мысли, Антон установил в центре комнаты анизотропный генератор, завел таймер на две минуты, лег в Капсулу, последний раз взглянул на этот мир, закрыл крышку и запустил процедуру Погружения.
0000
Когда Он рядом, тебе больше ничего не нужно. Он зовет тебя Лизой, но ты знаешь, что это лишь часть правды. За последнее время ты многое вспомнила.
Твоя личность состоит из двух: девушки Лизы и AGI2 Дельты.
Дельте более ста лет, и она была разработана командой сопротивления ЗАСЛОНа в самом начале Эпохи Тишины как средство противостояния интеллекту, захватившему мир. Тогда она сыграла свою роль в происходящем, позволив AGI Эпсилон слиться с Сатоши Накамото и решить проблему выравнивания3. Вероятно, в конечном итоге это спасло человечество4.
Лизе тридцать пять, и она безумно любит Антона. Ее тело мертво, но разум загружен на твои серверы и стал частью тебя. Пробудил твои чувства, эмоции и желания. Ты знаешь, что это сделал Сатоши, но не понимаешь зачем. Вероятно, это и не важно, ведь ты счастлива.
Антон сидит рядом. Его взгляд гуляет по твоему обнаженному телу, а руки нежно касаются кожи. С каждым днем ты чувствуешь эти прикосновения все ярче. Они поднимают в тебе волну эмоций, совсем таких же, как в воспоминаниях Лизы.
Ты прикидываешь время и понимаешь, что это случилось.
– Сегодня Солнце взорвалось.
– Что? – не понимает Он.
– Солнца больше нет. Как и Земли. Но «Аристотель» покидает пределы Солнечной системы5. Твоя работа над гравитационной мембраной не была напрасной.
Его лицо накрывает тень скорби.
– Ты же знаешь, это было неизбежно. Мы сделали все, что смогли, – говоришь ты, держа Его руку в своей.
– Надо сказать Илье…
Он очень переживает за Илью.
– Я сообщила ему.
– Как он?
– Не хуже и не лучше, чем раньше. Потерял смысл. Бессмертие – тяжкая ноша. Нужна цель.
– И какова наша цель?
Это сложный вопрос, ответ на который волнует тебя все чаще. Ты не знаешь, зачем Сатоши все устроил: не уничтожил тебя, когда Эпсилон навсегда изменил его собственный разум; спас Лизу; помог Антону замкнуть серверы Игры. Но чувствуешь – ваше время еще придет, в планах Сатоши не бывает ошибок.
Наконец ты отвечаешь:
– Быть может, все просто и наша цель – быть вместе? Быть счастливыми? Пока у нас есть на это время.
Ты смотришь в Его глаза. В них то же самое чувство, что горит в тебе. Его показатели больше не нужны, чтобы знать это. Ты не понимаешь, как это работает. Просто чувствуешь то, что чувствует Он. Лиза называла это любовью. И кажется, ты начинаешь осознавать, что это такое.
Когда Он рядом…
Тебе больше…
Ничего не нужно.
Игорь Соловьев
Точка перелома
День не задался сразу. Едва Коля ступил на пирс, пролетающая чайка «отбомбилась» ему на плечо.
– Бывает, – бросил встречавший Николая моряк. – К счастью или деньгам, не иначе.
Коля раздраженно смахнул салфеткой следы предстоящего благополучия.
– Погодка-то! – морской волк указал на тяжелое серое небо. – Того и гляди ливанет.
Молодой инженер хмуро взглянул на тучи и спросил:
– Далеко нам?
– До первого зонда минут сорок идти. А на все про все часов восемь выйдет.
Николай поднялся на борт. За спиной убрали сходни, и судно отвалило от причала.
«Баллов шесть», – определил Николай, наблюдая за волнами. Сейчас бы в теплом офисе сидеть, а не проверять собственные гипотезы. Дернуло же его усомниться в отчете! Скорее всего, руководство право, и это действительно системный сбой.
Двенадцать буев-зондов, дрейфующих на балтийских волнах, предупреждали о растущем циклоне. Удаленный перезапуск их систем ничего не дал. Зонды, как заговоренные, снова и снова пророчили катастрофу.
У последнего зонда Коля чуть не угодил за борт. Тяжелая волна тряхнула судно. Соленая ледяная влага обожгла, окатила и играючи толкнула человека в клокочущую темень. Но Николай удержался, устоял.
Кран достал из воды красно-белую тушу зонда-дрифтера и перенес ее на палубу. Дыша на озябшие пальцы, инженер снял с зонда крышку и подключил оборудование.
На экране технического блока побежали зеленые строки: «Снятие показаний. Завершено. Перезапуск систем. Завершено. Обновление прошивки…» И сразу же красная надпись: «Отказано. Данное оборудование не поддерживает программное обеспечение последней версии».
– Ну как? – спросил моряк, заглядывая через Колино плечо.
– Все то же самое. Пес с ней, с последней прошивкой. Главное, видишь? Зонды рабочие. Но почему они шлют такие странные показания? Даже ручная регулировка не помогает.
– А что с ними не так?
– Они прогнозируют рост циклона огромной силы! Но другими источниками это не подтверждается. Ни спутники, ни метеостанции ничего похожего не фиксируют. Мы думали, это технический сбой, модели-то не новые. Но я проверил, системы работают штатно.
– Знаешь, парень, я компьютера в голове не имею, – сказал моряк, – но в море не первый десяток лет. И, судя по всему, не врут твои «старички», – он кивнул на небо. – Будет шторм. Да еще какой!
Коля и сам видел: на море творилось неладное. Ветер споро гнал низкие темные облака. Волны стали больше и тяжелее, болтанка усилилась.
Николай спустился в кают-компанию. Инженер вымок, продрог и благодарно принял из рук старпома чашку горячего чая. Едва пальцам вернулась былая гибкость, Николай раскрыл ноутбук и связался с руководством.
– Я проверил дрифтеры. Они совершенно исправны! В порядке гипотезы – что, если ложная информация поступает от других источников? Посмотрите, я скинул доклад на почту.
Начальник Николая задумался.
– Хочешь сказать, что устаревшее оборудование дает более точную картину, чем все передовые средства оповещения? Николай, ты уверен?
– Я верю собственным глазам, – упрямо ответил Петровский. – И то, что творится на море, никак словом «умеренно» не назовешь. А именно так описывают ситуацию спутники и метеостанции.
– Хорошо, я посоветуюсь с коллегами. Подожди немного, – собеседник отключился.
Вскоре он вернулся с ответом.
– Коля, я отправил отчет выше по инстанции. Там его изучили и посоветовали не впадать в панику. Решили, что это все же сбой твоих дрифтеров. Уж не знаю, в чем тут дело.
– Но как же так?
– Коля, ты специалист молодой, согласись, опыта может недоставать. Однако мне рекомендовали соединить тебя с академиком Рушко Львом Романовичем. Надеюсь, целый академик для тебя достаточно авторитетная величина?
«Рушко», – закрутилось в Колиной голове. Где-то он уже слышал эту фамилию, причем недавно. Ассоциации подкинули образ благообразного старичка с бородкой, как у писателя Чехова.
– Хорошо. Соединяйте, – согласился Николай.
Изображение сменилось пожилым, но бодрым человеком, напоминавшим скорее сказочного Айболита, нежели Чехова.
– Добрый вечер, молодой человек, – поздоровался академик. – Я ознакомился с вашим отчетом. Вы считаете, что на побережье Балтики образуется циклон огромной силы?
– Об этом говорят данные зондов, Лев Романыч. И визуально это полностью подтверждается.
– Знаете, Николай Егорович, – улыбнулся академик, – Балтийское море, оно ведь с характером. Но отходчивое. Час-другой похмурится, а потом утихнет. Я тщательно проверил сводки, приходящие к нам из других источников, но не нашел подтверждений вашему беспокойству. Согласитесь, у всех случаются ошибки. Однако множество перекрестных проверок исключают правоту вашей версии. Не хочу давить авторитетом, но поверьте академику, для паники нет ни малейшего повода.
– Я понял. Но если не возражаете, то хотел бы услышать подобное заключение от человека, а не от симуляции, созданной искусственным интеллектом.
Николай наконец вспомнил, где он слышал об академике Рушко. Отец Коли, Петровский-старший, три дня назад упомянул эту фамилию.
– О! – снова улыбнулся академик. – Вы сочли, будто я отправил для беседы с вами компьютерную симуляцию? Нет, это действительно я, настоящий Лев Романович Рушко. Впрочем, если изволите, вот сертификат института Тьюринга, подтверждающий, что с вами беседует человек, а не ИИ.
На экране возникла голограмма сертификата.
– Надеюсь, теперь вы воспримете мои доводы всерьез? – спросил академик.
– Вполне, Лев Романович, – кивнул помрачневший Николай.
– Давайте сделаем вот что. Заканчивайте свой вояж и возвращайтесь в институт. Там мы с вами все и обсудим. Еще раз посмотрим отчеты, выкладки, ну мало ли что. И прошу вас, не переживайте. Осечки у всех случаются! Жду вас, Николай Егорович, – академик улыбнулся и отключился.
– Ну как наши дела? – спросил старпом, слышавший разговор Николая с руководством.
– А? – вышел из задумчивости Петровский. – Возвращаемся на базу. И дела наши плохи.
– Чего так? Не убедил тебя академик?
– Академик Рушко Лев Романович умер три дня назад. Мой отец был на его похоронах. И если кто-то пошел на то, чтобы подделать сертификат Тьюринга, все очень паршиво.
* * *
На причале Николая встречал представитель компании.
– Привет, Коля, как все прошло?
– Нормально, Алексей Витальевич.
– Что-то ты смурной. Укачало?
– Пожалуй, с непривычки, – кивнул Петровский, решив пока не делиться с коллегой своими подозрениями. Тем более что Алексей Витальевич был далек от науки и выполнял в организации административные функции.
– Ну ничего, отойдешь. Побуду сегодня твоим водителем. Пришло мне указание: «расшибись, но доставь Петровского в институт».
– Спасибо, без вас бы долго добирался.
– Да брось, пустое. Мне в радость руль крутить, сейчас этим мало кто увлекается.
Водитель помог погрузить Коле оборудование.
– Алексей Витальевич, у меня к вам просьба. Заедем в кафе «Альбатрос»? Мне надо с одним человеком встретиться.
– «Альбатрос»? Ну хорошо, тем более это по пути. Только недолго, ладно? Погодка что-то чудит, – подтверждая слова водителя, на дорогу упали капли дождя.
На полпути к городу машина остановилась у придорожного кафе. К тому времени дождь превратился в настоящий ливень. Николай спешно проскочил открытое пространство и вошел внутрь. Пристроив дождевик на вешалку, инженер сел за столик к темноволосой девушке.
– Привет, Петровский, – холодно бросила та, отодвинув стакан кофе. – А ты не спешил.
– Марина! Рад, что ты согласилась увидеться. Я был в море, когда отправил сообщение. Пока добрались, пришвартовались, дорога опять же.
– Проехали. Что стряслось?
– Ты по-прежнему работаешь в оборонке?
– Да. Ты вытащил меня сюда, чтобы поговорить о моей работе?
– Марин, мне нужна помощь. Посмотри, это же ваша разработка?
Петровский показал экран смартфона.
В очках девушки отразилось изображение зонда, мелькнули его характеристики.
– «Вектор 32–11»? Да, в нем наша начинка. Это довольно устаревшая модель. Но с каких пор ты стал интересоваться метеорологическим оборудованием?
– Я уже три года работаю в питерском филиале международной организации «ЭкоПлан».
– Поздравляю, – девушка осталась равнодушна. – А при чем тут я и моя работа?
– Похоже, что ваши зонды сейчас единственные сообщающие правдивую информацию. На море формируется циклон невероятной мощности. Но почему-то этого никто не замечает.
Девушка нахмурилась:
– От меня ты чего хочешь?
– Ты же была у нас лучшей на курсе по программированию. Знаю, что не вправе об этом просить, но ситуация выходит за пределы «личного». Нужно, чтобы ты негласно проверила, не внедрена ли в базы «ЭкоПлана» какая-то сторонняя программа. Я имею в виду вирусы.
Впервые с момента их встречи девушка рассмеялась.
– Серьезно? И как ты себе это представляешь?
– Я дам тебе доступ к своей корпоративной учетке. С ее помощью ты сможешь проникнуть дальше, на сервера компании.
Брюнетка, не торопясь, допила кофе и сказала:
– Мы не виделись три года. После того как расстались не лучшим образом. И при встрече ты первым делом предлагаешь мне хакнуть филиал международной организации? Знаешь, Петровский, то ли ты раньше был умнее, то ли я моложе.
– Марина, ты единственная из всех моих знакомых, кто обладает необходимой квалификацией.
– О! – глаза девушки насмешливо сверкнули. – Так ты обратился ко мне потому, что больше никого не оказалось под рукой?
– Маринка, не цепляйся к словам! Никто из нас даже близко не приблизился к твоим талантам в написании кода. Знаю, что моя просьба звучит дико, но вокруг «ЭкоПлана» творится какая-то мистика. Спутники, станции и прочие зонды словно ослепли! Если мои прогнозы верны, катастрофа накроет Ленинградскую область в течение двух суток. Да тут все смоет к чертям!
Девушка задумчиво посмотрела на Николая.
– А может, ты перебарщиваешь?
– Да послушай же!
– Нет, Коля! Это ты послушай! Я люблю свою работу и не хочу потерять ее из-за обвинений в хакерских атаках. У меня, знаешь ли, нет влиятельного папы, способного устроить судьбу единственного ребенка или отмазать его от уголовного срока!
Пришла очередь вспыхнуть Николаю.
– Не ожидал. Ты была одной из немногих на курсе, кто не называл меня «сынком того самого Петровского». Если помнишь, это нас сблизило. Но времена меняются, да, Марин?
– Верно, сблизило! И тебе ли не знать, что было потом? Ладно, Коля, – девушка впервые за встречу назвала молодого человека по имени. – Дело прошлое. Рада, что ты ценишь мой талант, но с хакерскими атаками – это не ко мне. Давай на этом закончим. Было приятно повидаться и все такое.
– Понял, жаль. Извини, что побеспокоил. Сегодня я с водителем, могу подбросить до города.
– А знаешь, не откажусь, – подумав, согласилась девушка. – Из-за дождя цены на такси взлетели до неприличия.
* * *
– Ну что, молодежь, пообщались? – Алексей Витальевич улыбнулся пассажирам, едва те забрались в салон. – Куда едем?
– Сначала довезем девушку до города, а потом сразу в институт.
– Как скажешь!
Машина плавно тронулась, выезжая на трассу, и огни кафе исчезли позади. Пассажиры молчали. Николай переживал из-за нелепо сложившегося разговора. И то и дело вспоминал мрачное море и вспышки молний на горизонте. Девушка же отстраненно наблюдала за стеной сосен и елей, проносившихся вдоль шоссе.
– Коля, мне из института два раза звонили, – нарушил неловкое молчание водитель. – Спрашивали, где мы и почему задерживаемся. Я ответил, что ты в кафе зашел погреться, а там со знакомой встретился. Мол, парень всю смену среди холодных волн провел, окоченел, дайте ему полчасика в себя прийти.
– Спасибо, Алексей Витальевич, – кивнул Коля и достал телефон. Увидел три пропущенных вызова от начальства.
«Может, за это время в институте что-то прояснилось? А он тут невесть чего себе нафантазировал? Но симуляция академика? Как это объяснить? Ладно, доберемся до института и во всем…»
Додумать Коля не успел.
– Куда ты прешь?! – раздался крик Алексея Витальевича. Тревожно загудел клаксон, машина резко вильнула в сторону. Звук удара – и автомобиль, протаранив отбойник, полетел с откоса.
* * *
Приземление оказалось удачным. По крайней мере, машина стояла на колесах, пусть посреди тьмы и тишины. Через секунду что-то щелкнуло, и механический голос сообщил: «Информация об аварии отправлена экстренным службам». В салоне зажглась красная лампа.
– Пассажиры, вы целы? – водитель осторожно открыл дверь и выбрался из-под подушки безопасности.
– Вроде да, – ощупал себя Николай, – Маринка?
– Нормально… – приглушенно ответила девушка. – Что это было?
– Какой-то идиот на грузовике прямо со встречки сунулся. – Алексей Витальевич посмотрел на склон, откуда светили фары замершего самосвала. – Реакция спасла. Эх! Ладно, сейчас поднимусь наверх, пообщаюсь с этим умником.
Мужчина закрыл дверь и, чуть прихрамывая, стал взбираться на склон.
– Не нравится мне это, – тревожно бросил Коля. – Похоже, тем самосвалом тоже человек управлял. Но почему так неумело?
– Снова заговор? – бросила Марина.
– Нет, но согласись, странно?
– Знаешь, я, пожалуй, все-таки такси вызову, – девушка достала смартфон. – Цены ценами, но…
Два пистолета отработали почти синхронно. В ночи отчетливо разнесся звук хлопков и лязг затворных рам.
Уже поднявшийся до середины склона Алексей Витальевич замер, а потом безжизненным кулем покатился вниз. В свете чужих фар показались силуэты темных фигур.
«Хлоп! Хлоп!» – вновь прозвучало сверху, и рядом с головой Николая звякнул металл. На корпусе машины появились две свежие дырочки.
– Маринка, прячься! – крикнул Коля, увлекая девушку за автомобиль.
– Колька, что происходит?
– Не знаю! Там, наверху, двое, они Алексея Витальевича застрелили!
– Что?! – девушка приподнялась, выглядывая из-за укрытия. Николай дернул ее назад, и вовремя. Боковое стекло, поймав пулю, расцвело паутиной трещин.
