Kitabı oku: «Закон охоты», sayfa 2
Глава 2
Вернее, здоровое чувство злости у меня вызвала только одна из персоналий, две другие мне были безразличны. Юную девицу в яркой и, заметим, очень дорогой куртке, что, понурившись, ковыляла позади всех, я видел впервые, а смурной мужик, шедший впереди, мне вообще никогда не нравился. Но вот та особа, что разместилась посередине, вызвала невероятной силы эмоции. Блин, ну вот как ей это удается? Всякий раз она оказывается там, где не следовало, и портит все, к чему прикасается. В том числе и мою жизнь, причем уже который год.
– Никак знакомцев заприметил? – заинтересовалась сидящая на троне красавица. – Так ли?
Услышав ее слова, все трое узников (а в их статусе сомневаться не приходилось, о нем недвусмысленно говорили заведенные за спину руки) дружно подняли головы.
– Привет! – Я помахал рукой Майе, в глазах которой мелькнуло сначала удивление, а после и надежда. – Что, допрыгалась?
Кто-то может сказать, что я злорадствую. Нет, ни капельки. Все произошло так, как и должно было, рано или поздно жадность и неразборчивость моей бывшей к чему-то такому и должны были ее привести.
И – нет. В этот раз даже пальцем не шевельну, чтобы ее отсюда вытащить, пускай сама выбирается как хочет. Про спутника ее уж и не говорю.
Интересно только, что это за девчонка с ними. Симпатичная, светленькая, молоденькая совсем, на вид лет восемнадцать. Какого лешего она затесалась в эту компанию? Впрочем, повторюсь, от Майи можно всего ожидать. Не исключено, что это какая-то отбитая на всю голову туристка-экстремалка, заплатившая ей большие деньги за прогулку по сокровенным местам подземелий Урала. А что, был уже подобный прецедент, она парочку блогерш за пять миллионов потащила с собой в тоннели, правда не Уфалейские, а те, что попроще. В крымские. Мы тогда с ней наперегонки ящик с документацией «Аненербе» добыть пытались, который фашисты там в 1944 году перед отступлением спрятали. Изначально наводку на тайник получил я, а Майя, с которой мы только-только разбежались, проведала про него через установленный в квартире очень хитрый «жучок», который я не сразу нашел, да и решила прибрать архив к рукам. Может, ради выгоды, поскольку документы раритетные, цены немалой, а может, из принципа. Выбрались мы тогда из тех тоннелей наверх чудом, причем мне еще и идиоток-блогерш пришлось спасать, поскольку бывшая всегда жила по принципу «своя рубашка ближе к телу» и немедленно бросила их, когда всерьез запахло жареным. Ну а я идиот, которому всегда до всего есть дело, получается.
Что до документов – ни мне, ни ей они не достались. Их заполучила одна старушка, которая любому молодому фору даст. Формально она у Ровнина в отделе, если не ошибаюсь, уборщицей работает, а по факту… В душе не волоку, кто она на самом деле, только ни до, ни после мне видеть не доводилось, чтобы женщина ее лет так лихо ножом орудовала и стреляла навскидку через плечо. И когда встал выбор – сцепиться с ней или дать заднюю, я предпочел второй вариант. Шут с ними, с архивами нацистов, не так они мне и нужны. Жизнь дороже.
Хотя, может, это и не туристка. Может, «потеряшку» какую в тоннелях нашли и прихватили с собой на всякий случай. Оно, конечно, Майя раньше всякими пакостями вроде закладных душ не грешила, но время идет, все меняется.
В любом случае если мне кого из этой троицы и жаль, то как раз эту девчушку. Причем с поправкой на то, что мне пока неизвестно, кто и что она.
– Ты ей ответил бы, – ткнула меня под ребра Светлана. – Вопрос ведь задан.
– Знакомцев, – глянул я на повелительницу. – Точнее – знакомицу. Вон та лупоглазая раньше замужем за мной была.
– А что разошлись? – заинтересовалась вдруг данной ситуацией девчушка, что привела нас сюда. – Блудила, поди? Или хозяйство вела не пойми как?
– Хозяйство она вообще никак не вела, – хмыкнул я. – Что до остального… За руку не ловил.
– Вообще-то это я его бросила, – не выдержала мятежная душа Майи. – И еще – за словами следи, хорошо? Я же тебя не оскорбляю, не говорю что-то вроде «ушастый» или «короткоствол».
– Вранье, – мигом отозвалась Метельская и пояснила Марго, которая в тот же миг на нее с интересом взглянула: – Насчет ушей – это ладно, а вот второе проверено мной лично. Нормально там все. Не «ох-ох, батюшки», конечно, но и не позорно.
– Вот же ты козлина! – А Майю, похоже, слова Светки задели за живое. – И еще…
– Кто тебе позволил открыть рот, хитница? – колоколом бахнул по нашим ушам голос местной Хозяйки. – Ты жива лишь потому, что таково мое желание, а они у меня меняются часто.
Глузд, стоящий позади моей бывшей, носком сапога, подкованным железом, пнул ее, да так, что Майя тут же рухнула на колени.
– Это правильно, – одобрила владычица. – И остальных так поставьте.
– Жалко, твоей мелкой пакостницы тут нет, – произнесла моя бывшая срывающимся голосом. – Вот бы она порадовалась!
– Ничего, расскажу все в деталях при случае, – пообещал ей я, – так что не расстраивайся.
– Наговорились? – осведомилась у нас Хозяйка, чуть подавшись вперед. – И ладно. А теперь давайте все ж рассудим, какой доли эти трое достойны за свои дела.
– Если честно, я не совсем понимаю, в чем наша вина, – жалобным тоном произнесла девушка, которая невесть как затесалась в компанию к Майе. – Вернее – совсем не понимаю. Мы просто пытались выбраться из этих пещер, вот и все. Ну да, взяли несколько камушков…
– Несколько? – усмехнулся мигом оживившийся Пров. – Ой ли?
– Несколько! – заверила его девушка, залезла в карман куртки и извлекла из него штук пять самоцветов. – Вот, смотрите. Мне больше и не надо. Так, на сувениры.
– Ты – да, – прокурорским тоном рявкнул старикан и разгладил усы. – А товарыщи твои? Они что?
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Я не смотрела.
– Ну-ка, девка, выверни суму, – Пров подошел к Майе, – вон ту, что у тебя на боку висит. Давай-давай!
В другой ситуации, она, пожалуй, послала бы того, кто ей такое предложил, куда подальше, но здесь и сейчас даже моя строптивая бывшая супруга не рискнула качать права. Мягкий кожаный кошель, сделанный на заказ, щелкнул, раскрываясь, и из него высыпались мерцающие зеленым и красным самоцветы. Много, горсти четыре, кабы не больше.
– О как! – хохотнул старик. – Убедилась? Вон сколько товарыщи твои нашего добра нахватали! И все безданно, в утайку! Стало быть, и ты такова!
– Мне столько зачем? – Похоже, у бедняги слезы к горлу начали подступать, очень уж голос дрожал. – Мне не надо, у меня своих хватает! Да и не сильно мы товарищи, если по правде. Мы знакомы три дня как. Заблудилась я, понимаете? Думала – все, пропала, тут Майю и Ставра встретила, очень обрадовалась. Мы поговорили, кое-что обсудили, и они пообещали меня к выходу отвести.
Ну, как-то так я и думал. Уверен, что упомянутое «кое-что» выражается в денежных знаках, причем в немалом их количестве. Майя такие моменты никогда не упускает, такова ее философия и жизненное кредо. Как там она обычно говорила? «Никогда не игнорируй деньги, иначе рано или поздно они начнут игнорировать тебя».
– Тебя как зовут-то? – с неожиданной жалостью глянула на нее Светлана.
– Марина, – всхлипнула девушка. – Слушайте, ну можно же все решить по-людски? К чему эта фольклорная дикость? Вы же явно тут все знаете, так давайте доберемся до ближайшего места, где смартфон сигнал поймает, свяжемся с моим отцом, и он решит все вопросы. Даю слово!
– То есть она так ничего до сих пор и не поняла, – сообщила мне Метельская.
– А ей кто чего объяснял? – усмехнулся я. – Ну а свой объем знаний там явно с гулькин нос. Если чего-то нет в «тик-токе» и «телеге», то этого вовсе на белом свете нет.
Наверное, я бы не рискнул вести отвлеченные разговоры в данной ситуации, если бы не заметил то, что местной владычице они интересны. Она слушала нас, не выказывая неудовольствия, что кое о чем говорило.
– Этих двух не жалко, – Светка почесала нос, – сгинут – и хрен с ними. А девка, по ходу, в самом деле ни при чем.
– Ты сама сгинешь, – зло пообещала ей Майя и тут же получила тычок в загривок. – Ай! Больно же!
– Сказано молчи – значит молчи, – равнодушно объяснил ей Глузд. – В следующий раз больнее сделаю. Веришь?
– Верю, – буркнула Виллеруа и снова взвизгнула. – Теперь за что?
– За дурость, – пояснил воин, качнул головой и добавил: – Иль не так?
На этот раз Майе хватило ума промолчать.
– Воры вы и есть, – подытожила Хозяйка. – И что погано – сами того признать не захотели, пришлось вас за руку хватать. Да еще слова дурные в доме моем говорили, бесчинства творили. Скажете, этого тоже не было?
Марина растерянно хлопала глазами, Ставр застыл, как статуя с на редкость дебильным выражением на лице, ну а Майя молчала, как ей и было велено. Причем, подозреваю, она где-то даже радовалась, что Глузд такое распоряжение отдал.
– Но это все мелкие вины, – не дождавшись ответа, продолжила повелительница гор. – А вот то, что вы меня же в моем дому высмеивали, простить не могу.
– Не делала ничего такого! – не выдержала Марина. – Да я вообще не знаю, кто вы! Как можно высмеивать того, о ком ничего не знаешь?
– Зато вон она знает. – Палец женщины показал на Майю. – Знаешь же? Верно? Скажи, скажи, сейчас можно, я дозволяю.
– Догадываюсь, – не поднимая глаз, ответила та. – Только не знаю, какое из ваших имен сейчас назвать.
– А давай я тебе подскажу? – предложила владычица. – Может, «каменная девка»? Ну, я же с каменными дела мастерами хороводилась, потому только девкой меня назвать и можно. Не девой же, как положено. А еще добавить слово «давалка». Что оно означает, точно не ведаю, но догадываюсь.
Всегда знал, что у моей бывшей иногда мозги клинит намертво, и она в этот момент способна спороть настолько редкостную фигню, что диву можно даться. Но тут, пожалуй, она себя саму превзошла по всем статьям. Ладно, когда подобную дичь в горах несут те, кто ни во что не верит и ничего не знает. Но она-то в курсе, что к чему?
Кстати – Каменная Дева. Красиво звучит. И очень верно.
– Или вот еще, – сидящая на троне просто смаковала то, что говорила, – рудную мать еще веселее можно переделать. Как ты там сказала?
– Не надо, – попросила ее Майя. – Пожалуйста.
– Я ничего такого не слышала, – подала голос Марина. – Это, наверное, до меня случилось.
– Так я тебе в вину неуважение и не ставлю, девица, – милостиво кивнула сидящая на троне, – только то, что ты руки свои к моему добру протянула. Потому и кара, может, помягче тебе выпадет.
– А мне? – вдруг прорезался голос у Ставра.
– Ты да и вот эта сквернословица – одно. Значит, и ответите вместе.
Интересно, в каком смысле они одно? Что она хотела этим подчеркнуть?
– А все же вы кто? – вдруг обратилась к своей судье Марина. – Ну, чтобы понимать?
– Я с давних пор приглядываю за этим горами, – белоснежная рука обвела огромный зал, – на то тут и поставлена. Все меня касается, до всего мне есть дело, и никому баловать в своих владениях я не позволю. Я тут Хозяйка, девица.
– Блин, я поняла! – Марина хлопнула ресницами, ее губы расползлись в удивленной и одновременно недоверчивой улыбке. – Вы Хозяйка Медной горы!
– Я Хозяйка многих гор, а не только Медной. Да и нет в моих владениях такой, – поправила ее женщина. – Но с какого-то времени меня иногда стали называть именно так. Сначала не понимала, почему и отчего, а после один забавный паренек рассказал, что книжицу про меня читал. Верно врал, но так ловко, что я его на волю отпустила, несмотря на то что дела за ним числились недобрые. Хорошая байка дорогого стоит, как за нее не наградить?
– У меня ощущение, что я сейчас «дунула» такой травы, какой никогда в жизни не пробовала, – пожаловалась то ли Майе, то ли нам, то ли вообще непосредственно Каменной Деве Марина. – И лучше бы так оно и было! Тогда мне проще поверить в реальность происходящего. Нет, кое-что неправильное, такое, во что сразу не поверишь, в моей жизни случалось, но это было давно и один раз. А чтобы так…
– И папа, получается, не поможет, – скривила губы в улыбке моя бывшая. – Да? Теперь самой за себя отвечать придется. Наверное, впервые в жизни. Ни деньги не помогут, ни связи… Блин, да сколько можно меня бить?
– Пока ума в голову не вложу, – отозвался Глузд, – раз слов не понимаешь.
Что-то мне подсказывает: а ведь не собиралась она эту молоденькую дурочку на белый свет выводить. Не любит Майя «мажоров» обоего пола, причем сильно, есть у нее такой пунктик с самой юности. Почему, отчего – не знаю, она мне не рассказывала, хоть я и спрашивал. Но наверняка какая-то мутная история случилось, где о ее гипертрофированное самолюбие ноги вытерли, а такое она и не забудет, и не простит. Причем не конкретно какому-то человеку, которого, кстати, скорее всего, уже и в живых нет, а вообще всем.
Но до такого, как сейчас, раньше не доходило. Это уже перебор. Видно же – нормальная девчонка, без всяких там закидонов, да еще и испуганная до крайности. Зачем с ней так-то?
Хотя, может, я на бывшую и наговариваю, конечно. Но вот эта ее улыбка… Я ее хорошо знаю.
– Ладно, пустое это все, – хлопнула в ладоши Каменная Дева. – Вина за вами есть, а за наказанием дело не станет. Верно же, гостеньки дорогие? Справедливо я рассудила?
– Вполне, – отозвалась Метельская, ткнув кулаком в бок Аркаши, который, похоже, сподобился наконец высказать свое мнение и даже уже рот открыл для этого. – Ваши владения – ваше право.
– А ты что скажешь, залазник? – перевела на меня свой взгляд Хозяйка. – Вон та егоза тебе все же не чужая, а что у меня за нрав, уверена, ты уже смекнул. Места тут суровые, и мы, стало быть, такие же. Не жалко ее?
– Не стану врать – жалко, – произнес я, после чего Марго и Светлана за моей спиной дружно фыркнули. – А что такого? Живой же человек. Ну да, строптивая, жадная, злопамятная, но уж какая есть. У нас ней общее прошлое, его вот так быстро из памяти не вычеркнешь. Только подруга моя права. Тут ваш дом, она в нем насвинячила, так что пусть отвечает. Единственное – вон ту девчонку, может, все же пожалеете? Не так и много она бед натворила, да и те по незнанию да недомыслию.
– Ну прямо само благородство, – усмехнулась Майя. – Ой! Над головой вроде как нимб появился!
– Каждый получит то, что заслужил, – заверила меня Хозяйка. – Но их долю и облегчить можно. Мне толковые слуги нужны всегда, достатка в них никогда нет. Желаешь, я твою женку отпущу, а ты мне за то служить станешь.
– Не желаю, – мигом ответил я. – Тем более что и до того мне уже приходилось ее долги закрывать. Сколько можно?
Не нравится мне то направление, которое разговор принимает. Почему? Потому что догадываюсь, куда мы в результате с этими беседами прийти можем. Только этого мне не хватало.
– И потом, – продолжил я, – мы в ваши владения пришли не за тем. Вам наша цель ведома, дурного в ней ничего нет.
– Про ваши хлопоты разговор особый, – погрозила мне пальцем владычица гор. – Сначала с вот этими лиходеями нужно… Хотя – ладно. Коли они вам ни к чему, так и я на них свое время тратить не стану. Глузд, в мешок их. Пускай посидят, подумают о том, что сотворили, а там видно будет.
– Что за мешок? – переполошилась Марина. – Вы чего, нас утопить собираетесь? Не надо! Пожалуйста!
– Не блажи, молодайка, – хихикнул Пров. – Топить – это еще заслужить надо. Да и не водяники мы тут, чтобы эдак вами распоряжаться. Ты да товарыщи твои пока в старом забое посидите, в темноте да холоде. Авось и поймете, какое оно – вежество в чужом дому.
Все, понял. А то ведь тоже решил было, что их, как котят, сейчас в воду бросят. «Мешок» – это разновидность тюрьмы, черная каменная яма. Тоже, конечно, хорошего немного, но лучше зубами от стужи щелкать, чем смерть принять. Хотя там еще слово «забой» прозвучало.
Майя и Ставр слова не сказали, когда их из зала под белы рученьки воины Глузда потащили, Марина же залилась слезами и бессвязно бормотала, пытаясь что-то объяснить Хозяйке.
– Ни за что девка в переплет попала, – сочувственно заметила Метельская.
– Не лезла бы куда не надо – не попала бы, – резонно возразила ей Марго. – Видно же, что домашняя совсем, тяжелее кружки и смартфона ничего в руках не держала. Куда такой в горы лезть, да еще Уральские? Деньги у папы есть, махнула бы в Альпы, где захочешь – не потеряешься, да там и куролесила. Фондю, шоколад, шампусик, «дурь» всех видов и так далее. Как по мне – сама виновата. Хотя, конечно, на фоне Майки, стервы такой, она что цветочек на лугу.
– Максим, хочу сказать, что ты принял верное решение, – заявил вдруг Аркаша. – Твоя первостепенная задача – выполнить поручение Карла Августовича, остальное несущественно.
– Чье поручение? – моментально насторожилась Метельская. – Как ты сказал?
– Коллекционера одного, – пояснил я, матеря про себя этого недотепу, который, похоже, никогда и ничего не делает к месту. – Он у меня артефакт заказал.
– Слышала я где-то это имя, – Светлана потерла лоб, – прямо знакомое что-то.
– Значит, манит вас к себе слеза древнего бога, – обратилась к нам Хозяйка. – Верно ведь? Но только ли она одна? Не пришли ли вы сюда еще потому, что на небо выползла кровавая луна?
– Так одно с другим напрямую связано, – пояснил я, отлично понимая, что слушательница и без меня все отлично знает. – Слеза Рода у жрецов Куль-Отыра, забрать ее у них наша задача. И да, мы очень хотим верить в то, что вы поможете нам в этом. Не в драке, тут мы как-нибудь сами управимся. Ну или не управимся, но это наши проблемы. Дорога к их святилищу – вот вопрос, на который у нас ответа нет. Вам же ведомы все пути, все тропы в этих горах. Вы же сами говорили – они ваш дом. А какой хозяин в своем жилище заплутает?
– Все мне ведомо, – подтвердила повелительница. – И гора дальняя, где когда-то один брат другого убил, и тропы скрытые, ведущие на самую вершину, где стоит черен камень и лежат пять ножей. Только вот самой мне туда хода нет, да и слугам моим тоже.
– А почему? – опять некстати влез с вопросом Аркаша.
– Что Куль-Отыр, что Нуми-торум обитали в краях этих задолго до меня, – неожиданно благожелательно ответила ему Хозяйка. – Потому ни у них надо мной, ни у меня над ними власти нет. Даже не над ними, они давным-давно ушли. Над памятью их, над слугами, над теми местами, что их крепко помнят. На той вершине пролилась кровь Куль-Отыра, а после и тех, кого потом убивали в его честь. В крови великая сила заключена, которую мало кто побороть сможет, и мне она дорогу туда закрыла навсегда.
Произнося последнюю фразу, она так недовольно сузила глаза, что мне стало понятно – не нравится ей подобное положение вещей. Но оно и ясно – все тут ее, а конкретно эта вершина – нет. Обидно, неприятно, раздражает. Хозяйка эта, конечно, вовсе не человек, но при этом, как ни крути, все же женщина, со всеми полагающимися данному полу достоинствами и недостатками. И разумеется, она очень не любит, когда что-то делается не по ее хотению и велению. Может, ей та гора и на фиг не нужна, но раз не по ее – умри все живое, но так быть не должно.
И это очень хорошо. Это нам на руку.
– Так все относительно, – задумчиво произнесла Светлана. – Иногда те, кто вроде навсегда ушел, возвращаются. Лично я не сильно уверена в то, что какой-то бог из легенд при помощи палочки-выручалочки в виде хрустальной слезы снова заявится в этот мир, это все для меня слишком нереально. Далеко это все от меня, я в такое не верю. Вот космос – он есть, двигатели внутреннего сгорания тоже существуют, даже иногда на распродажах на самом деле можно что-то путное недорого купить. Но – вдруг? Вы же, не в обиду будет сказано, для меня тоже час назад являлись персонажем из сказов Бажова, что я в детстве читала. Однако же – вот мы здесь, беседуем с вами, все взаправду. Что, если вернется?
– Хитра, хитра, – хрустально рассмеялась повелительница. – Нет уж, что было – то прошло, нет у него ни силы прежней, ни власти над людьми.
– Значит, не поможете? – расстроенно поинтересовался Аркаша. – Жаль!
– Разве я сказала «нет»? – уточнила Хозяйка. – Пров?
– Не было такого, – мигом подхватился усач. – Но с этого мальца и спрос невелик. Он у них, видно, дурачок.
– Так и есть, – в один голос откликнулись Марго и Светлана. Причем, замечу, за сегодня уже не в первый раз.
Эдак они через недельку вообще подругами станут, и тогда мне кранты. Мне в одиночку такой дуэт не вывезти, впору будет проситься к Майе в старый забой.
– Неправда! – вякнул было Стрелецкий, два локтя немедленно воткнулись ему под ребра, после чего он моментально поменял точку зрения: – Все верно, я такой!
– Дурак-дурак, а умный. – От Хозяйки, разумеется, произошедшее не скрылось. – Ну да ладно. Вот мы как, пожалуй, рассудим. Люди вы не совсем еще пропащие. Мне глянулись, потому как вежеству обучены и верно жизнь понимаете. Знаете, перед кем шапку с головы снять стоит, а кому и кровь пустить не лишнее. Речь о нагах, с которыми вы схватились, ежели неясно. Доброе дело сотворили, правильное. Потому воля у вас уже есть, не стану я дороги путать, дам вам из моего дома обратно в свой мир уйти.
– Благодарю! – сказал я, поняв, что паузу в своих речах сидящая на троне сделала не случайно, явно за ней последует некое предложение или что-то вроде того. Ну и поклон еще не поленился отвесить. Ничего, спина не переломится.
– А вот награды вам от меня никакой не положено, – продолжила Хозяйка, подтвердив мою догадку. – Вы не мастера, которые мертвый камень живым делают, не рудознатцы, которые новые кладовые мне отпирают, не золотых дел мастера, что из металла красоту создают. Вам не знания нужны, что жар сердечный, сжигающий изнутри, утолят, и не тайны гор, за которые жизнь не жаль отдать, вот потому принять вас как дорогих гостей, с отдарками да любовью, не могу.
– Твою так-то! – еле слышно прошипела за спиной Метельская.
– Но если вы мне три службы сослужите, честь по чести и собственному почину, то можете просить у меня награду заслуженную, – выдержав паузу, завершила мысль Хозяйка. – Не любую, обманывать не стану. Но то, что желаете – получите. Покажу я вам путь на Илеять-гору. Вон резвушка моя вас туда и отведет тропами короткими, заветными, быстрыми.
– Чего не отвести? – подмигнула мне девчушка, сидящая у ног повелительницы. – Непременно отведу. И платочком вслед помашу. А как всех победите, так и на белый свет после провожу.
Не скажу, что я чего-то подобного ждал, но в принципе этот вариант не хуже, чем тот, что вертелся у меня в голове. И, что важно, инициатива исходит от нее, это неплохо. Хотя радоваться точно рано, а то и вовсе не стоит, неизвестно, что эта особа нам предложит делать. Может, пойти и завалить предводителя нагов со всей его свитой, или еще какую-нибудь изначально самоубийственную задачу поставит.
– Сложные службы-то? – поинтересовался я. – Для нас подъемные?
– Коли желание есть, так любая работа в радость, – философски сообщила мне повелительница шахт и штолен. – Не робей, залазник, больше положенного на тебя не взвалю. Но и не ленись, поспешай. Луна кровавая скоро в самую силу войдет, осталось до того деньков шесть, не более. Не управишься – кроме себя никого в том не вини.
– Мне бы со своими спутниками переговорить, – попросил я. – Вопрос серьезный.
– Твое право, – одобрительно кивнула Хозяйка. – Из-под палки никто работу не делает так, как по доброй воле.
– А если они захотят уйти – отпустите? До выхода их проводят?
– Свобода вам уже обещана. Протяните руку – и она ваша.
Мы встали кружком, буквально лоб ко лбу.
– Ну? – еле слышно прошептал я, помня о том, какая акустика в этом помещении. – Свет, ты что думаешь?
– Сначала ты скажи, – произнесла она. – Вписываешься?
– У меня выбора нет. Вопрос профессиональной этики. Да и потом – зря я, что ли, сюда столько перся, чтобы уйти ни с чем? Ты – другое дело.
– По последнему пункту то же самое, вообще-то, – осадила она меня. – Плюс еще девчонка… Ну, Марина. Вытаскивать ее надо. Это, если хочешь, тоже вопрос профессиональной этики, только уже моей. Так что я в деле.
– Со мной все и так ясно, – цыкнула зубом Марго. – Куда ты – туда и я. Мне на выходе одной делать нечего. Мне тогда вообще проще дальше по этим пещерам бродить. В Екатеринбурге меня местные в оборот возьмут, в Москве вообще в пепел превратят, как лишнее звено. Да и солнце меня сожжет до того, как я к людям выйду.
– Я тоже с вами, – азартно заявил Аркаша.
– Что – с нами? – фыркнула Метельская. – Зачем?
– Зря ты так, – возразила ей вурдалачка. – У него же экономическое образование! А если этой леди надо будет какой-нибудь вековой баланс подбить? Сколько изумрудов в приходе, сколько в расходе, все такое.
– Максим?! – возмущенно глянул на меня юноша. – Чего они?
– Все верно, – осадил его я. – Сам заявил нам недавно – ты не боец, ты финансист. Мы соответствующе твою кандидатуру теперь и рассматриваем. Если дело будет связано с риском, с опасностью – на тебя надежды нет. Если посчитать чего надо – на твоей улице праздник. Так что право голоса у тебя теперь усеченное, не обессудь.
Аркаша хотел что-то сказать, но делать этого не стал, промолчал. А что тут скажешь? Но, уверен, еще одну обиду, далеко не первую, на нас он в душе затаил. Впрочем, и пусть его. До той поры, как мы покинем эти горы, ничего этот товарищ устраивать не станет, а после – и не страшно.
– И еще, – Светка хлопнула ладонью Аркашу по лбу, – держи язык на привязи, очень тебя прошу. Честное слово, вот все, что сегодня говоришь, все не к месту и не ко времени.
– Во всем я плохой, выходит, – Стрелецкий забавно заморгал, – что ни делаю – все не так!
– Ты еще заплачь, – усмехнулась Метельская. – Ах, меня все не понимают! Представь себе, почти все не так. И сегодня, да и вообще. Знала бы раньше, какой ты раздолбай, оставила тебя на даче с Мефодьичем. Так что просто не мешай нам. Пожалуйста!
– Хорошо, – насупился молодой человек и демонстративно отстранился от нас.
– Может, так не стоило? – глянула на него Марго. – Свет?
– Все правильно, – ответил я вместо Метельской. – Не место и не время для сентиментальности. Выберемся из гор – компенсируем. Купим ему бутылку хорошего вискаря и проститутку погрудастей для снятия возникшего от нашей тотальной несправедливости стресса. Или даже парочку. Но это потом. А сейчас, значит, работаем?
– Работаем, – подтвердила Светлана. – Только знаешь, Макс, что странно?
– Знаю, – ответил я. – По горам таскается немало народу, много кого можно напрячь для выполнения поручений, причем тем подобное только в радость. А она вместо этого выбрала нас, с которыми еще договариваться надо. С чего бы?
– Именно. Наводит на кое-какие мысли.
– Меня тоже. Но давай об этом потом.
Я повернулся к Каменной Деве, улыбнулся и сказал:
– Мы готовы сослужить три службы, что вы нам назначите.
