Kitabı oku: «Все возможно, если… Кохлеарная имплантация глазами родителя!», sayfa 7
Наталья Валерьевна: «Чтобы научить ребёнка давать ответ на вопрос, задайте сначала вопрос другому участнику игры или нескольким участникам и снова спросите ребёнка. Он повторит услышанное, запомнит».
«Илья, как кричит петушок?» – Илья молчит.
«Папа, как кричит петушок»? Папа отвечает: «Петушок кричит: кукареку!»
«Бабушка, как кричит петушок?» Бабушка: «Кукареку!»
«Илюша, как кричит петушок?» Илюша: «Кукареку!»
«Правильно. Молодец. Петушок кричит: кукареку».
Больше всего нам нравился приём, когда мы провоцировали Илью своими неправильными ответами на вопрос. Илья возмущался и давал правильный ответ, ругая нас за ошибку, с таким важным видом, что у нас это вызывало искреннее умиление. Мы очень часто пользовались таким методом, научили бабушек и друзей. Метод так и назвался: «намеренная провокация».
За всё время с момента постановки диагноза мы с мужем впервые почувствовали поддержку и участие специалиста в процессе реабилитации. Я могла в любой день и в любое время написать нашему педагогу, задать вопрос, проконсультироваться. Я была спокойна, что мы движемся в правильном направлении, что в наших занятиях есть система. Ощущение подконтрольности ситуации придавало мне уверенности в себе, в том, что мы на правильном пути.
Наталья Валерьевна написала небольшой очерк о наших совместных занятиях: «Знакомство с Илюшей и его родителями произошло в Центре, где я работаю. Помню первое наше занятие. Оно, как и все последующие, было построено на взаимодействии педагога, родителей и ребёнка. Родители или сопровождающие ребёнка на занятие взрослые всегда становятся участниками педагогического процесса. Своей главной задачей я вижу именно обучение взрослых правильному взаимодействию с ребёнком в быту, в течение всего дня, во время игр и совместного досуга. Поэтому и первое занятие было построено как игра-“знакомство” со всеми присутствующими.
Известно, что, развиваясь, ребёнок начинает повторять за взрослым ту речь (звуки, звукосочетания, звукоподражания, слова, простую фразу), которую слышит. Но вот на первых этапах становления устной речи он зачастую слышит, повторяет, но ещё не совсем хорошо понимает услышанное слово или фразу. Ребёнок, играя, слышит обращённую речь и, вместо ответа, повторяет это обращение. Родители часто удивляются, почему малыш не отвечает на их вопросы, а повторяет сами вопросы. Как правило, мама играет с ребёнком дома вдвоём. Конечно, есть семьи, в которых растут ещё детки, и у родителей есть возможность подключать и их к совместным играм и организовывать совместные действия в быту. Но всё же многие мамы играют со своим ребёнком вдвоём, и эта ситуация усложняет процесс понимания речи. Ведь мама задаёт вопрос ребёнку и сама отвечает на него. И ребёнок, подражая речи взрослого, повторяет и вопрос, и ответ. В связи с чем я ввожу на занятиях ещё одного “участника”. Это может быть игрушка “Би-ба-бо”, та, что надевается на руку, мягкая игрушка, кукла мальчик или девочка (размером с самого ребёнка), часто использую маски, атрибуты костюмов сказочных персонажей. Так и было на первом занятии с Илюшей. Я надела на руку игрушку “Би-ба-бо” и подключила родителей к игре, в которой ребёнок наблюдал речь в процессе взаимодействия с “главным героем”, слушая, осознавая, повторяя речь «по ролям», подражая действиям взрослых.
Несмотря на то, что Илюша уже умел произносить слова, я обследовала у него первичные навыки слухового восприятия, которые являются базой – основой для развития слуха и речи ребёнка после кохлеарной имплантации. Оказалось, что нам предстоит посвятить много времени на занятиях, развивая эти навыки. Мы стали учиться определять “наличие – отсутствие звука, действовать не только на начало звучания, но и на конец звука, понимать длительность и интенсивность различных звучаний”, стали учиться воспроизводить простой ритмический рисунок. В ход шли не только музыкальные инструменты, но и всё, что могло попасть “под руку”. Это были и жестяные, и стеклянные банки, и деревянные, картонные коробки, ёмкости с различными наполнителями. Главное, чтобы Илье было всегда интересно!!! И ему действительно было интересно и весело стучать по жестяной банке, как по барабану, в тот момент, когда мама и я ходили по комнате, подражая действиям различных животных.
Конечно, занятия включали и игры, направленные на становление речевого слуха и формирование устной речи. Папа Ильи также был активным участником наших занятий. Помню, он привозил сына, усаживался на ковёр вместе с ним, и мы втроём начинали игру. Позитивный настрой, вера в собственные силы и потенциальные возможности сына были залогом успеха наших занятий! Мы распределяли роли по-разному, часто ведущими в игре были папа или мама Ильи, а я брала на себя роль “второго ребёнка”, демонстрируя Илье не только ответные действия, но и образцы правильной речи. Занятия включали упражнения на развитие эмоционально-волевой готовности, включения прямой речи, передающей выражение от имени персонажа, упражнения на развитие когнитивной сферы ребёнка, высших психических функций. Например, “Помоги добраться”, “Дорисуй”, “Собери пару”, “Найди одинаковые”, “Такой – не такой”, “Найди предметы, спрятанные на рисунках”, “Лабиринты”, а также упражнения на развитие элементарных математических навыков.
Мы использовали различный дидактический материал, что-то родители готовили дома, а потом приносили на занятие, или, наоборот, после занятия готовили пособия для домашних игр. Наша совместная деятельность, на мой взгляд, была продуктивной и интересной для всех!
Семья Ильи через несколько месяцев переехала в другой город, и сейчас я встречаюсь с ней в период настроечной сессии, когда обследую слух Илюши, который сегодня пользуется уже двумя звуковыми (речевыми) процессорами на обоих ушках. Илья много знает и умеет, он – большой молодец!!! Я очень рада за него и всю его семью. Но есть ещё чему учиться, что осваивать, к чему стремиться! Поэтому я постараюсь помогать им ещё не один год!»
Тарасова Наталья Валерьевна, кандидат педагогических наук,
учитель – дефектолог, олигофренопедагог, логопед,
сурдопедагог, ведущий научный сотрудник ФГБУ НМИЦО ФМБА России
Спасибо Наталье Валерьевне за её профессионализм, наставничество и поддержку! За неоценимый вклад в обучение и развитие нашего сына Илюши.
Часть третья. Ребёнок в естественной коммуникации. Второй год после операции
Как выбрать детский сад и помочь ребёнку адаптироваться
Коммуникация – один из самых главных вопросов для детей после КИ и одно из самых, на мой взгляд, труднодостижимых умений. Под коммуникацией я подразумеваю именно умение выстраивать конструктивное общение с одним или несколькими собеседниками, а не просто говорение в режиме «монолог». Порой не каждый здоровый взрослый может грамотно выстроить разговор, найти подходящие слова, что уж говорить про детей со сложностями в освоении речи.
Дома, безусловно, мы учили Илью беседе. Инициировали её и всегда поощряли любые высказывания. Но дело шло тяжело. Были сложности с пониманием друг друга, да и выразить свою мысль Илья ещё не мог. Заглядывая чуть вперёд, я предвидела: даже когда Илья научится строить диалог с нами, то общаться со сверстниками ему будет гораздо сложнее. Я понимала, что коммуникация в семье с близкими родными людьми – это далеко не коммуникация с другими детьми и взрослыми. Никто не будет повторять ему дважды, если он вдруг недослышал. И вряд ли будут формулировать по-другому, если он не понял.
Где ребёнок может научиться свободной коммуникации со сверстниками и взрослыми вне семьи? В первую очередь, конечно, в детском саду. Вопрос, нужен ли Илье детский сад, в нашей семье даже не стоял. Конечно, нужен! В очереди мы стояли с самого рождения.
В молодости, ещё учась в университете, я работала воспитателем в одном из детских садов Москвы целых пять лет. Я не понаслышке знала обо всех тех умениях и навыках, которые формируются при посещении детского сада ребёнком, и понимала, как эти самые умения и навыки непосредственным образом влияют на становление его личности. Общаясь с родителями детишек после КИ, я порой слышала и видела у многих большие сомнения по этому вопросу. Помимо обычных переживаний, что дети там болеют, индивидуальный подход часто отсутствует и занятий недостаточно, в нашем случае добавлялся ещё и дорогущий речевой аппарат на ухе, непонимание 70 % обращённой речи и невозможность порой выразить своё желание и потребность словами. Сомнения возникают у многих. Гораздо безопаснее под маминым крылом. Я всегда старалась убедить родителей в нужности, полезности и даже крайней необходимости посещения ребёнком детского сада.
Что даёт детский сад? В первую очередь это социализация. Это сложное слово означает, что ребёнок усваивает социальные нормы и правила поведения, они ложатся в основу становления его личности среди людей, не только в кругу семьи, а среди сверстников и других взрослых. Это очень важный момент. Именно в детском саду появляются первые настоящие навыки общения и сотрудничества в коллективе. Ребёнок учится взаимодействовать с другими детьми без мамы, он вовлечён в совместную деятельность с ними, учится уступать и настаивать, завоевывать своё место среди сверстников. Учится соблюдать правила поведения, что просто необходимо для будущей учёбы в школе и для жизни в целом, учится слушаться воспитателей и подчиняться требованиям. Учится не забывать о своих собственных потребностях и сообщать о них! Мы часто стремимся развивать в ребёнке познавательные способности, при этом забывая о так называемом «социальном интеллекте». Ребёнок должен уметь понимать других людей и обязательно научиться встраивать себя в «социум».
В детском саду для детей организовано всестороннее развитие. И это не просто слова. Занятия по лепке, рисованию, музыке, физкультуре и окружающему миру в системе дают ребёнку необходимую базу знаний. В каждом детском саду есть определённая образовательная программа. Расписание занятий чётко отслеживается методистом.
Можно ли обеспечить все эти условия развития дома? Кто-то скажет: да, можно. Всю программу можно восполнить, занимаясь дома с ребёнком и в разных кружках. А пообщаться с другими детьми можно и на детской площадке. Я отвечу: вряд ли. Но обо всём по порядку.
В России есть несколько видов детских садов, которые обычно рассматривают родители для детей после кохлеарной имплантации:
Обычные массовые детские сады, они есть в каждом дворе.
Садики речевые с логопедическим уклоном.
Садики с комбинированными группами, где среди обычных слышащих деток есть дети с КИ.
Садики компенсирующего вида для слабослышащих и глухих детей.
Как бы ни было это странно, но по основному диагнозу «Нейросенсорная тугоухость» нашим деткам положен садик компенсирующего вида для слабослышащих и глухих детей. Там организовано систематическое коррекционное обучение, работают сурдопедагоги и профильные специалисты. Они знают, как обращаться с речевыми процессорами и слуховыми аппаратами, понимают особенности глухого ребёнка, хорошо владеют методиками обучения. Меня всегда восхищало: как можно научить говорить глухого ребёнка?! Кажется, что это недостижимо, просто чудо, а педагоги, которые учат глухих детей говорить, – волшебники. Не многие задумываются, как выстроен педагогический процесс, и какой титанический труд стоит за этим. В их арсенале батарея специальных методик, основанных на компенсаторных ресурсах глухого ребёнка. Детей учат говорить на основе зрительных и тактильно-вибрационных опор. И это всё замечательно. Кроме одного. При чём здесь дети после кохлеарной имплантации? Особенно получившие свой имплант до 3-4 лет!
Мне как маме теперь уже слышащего ребёнка сложно понять, что мой сын будет делать в этом садике. Ему нужно развивать слух для начала, учить навыкам обычной коммуникации, на основе слуха развивать речь. Тратить время и силы именно на это. Ребёнок приобрёл возможность слышать и научиться говорить при помощи слуха, зачем ему зрительно-вибрационно-тактильные опоры? А как же реабилитация, которая составляет 80 % успешности операции? В таких условиях обучения выходит какая-то антиреабилитация. Важнейшим условием развития речи является речевая среда! А там её нет. Дети зачастую общаются жестами, а те, что говорят, делают это с наигрубейшими ошибками.
Принимая решение о таком садике, на мой взгляд, родитель изначально перекрывает ребёнку возможность для правильного слухо-речевого развития. Драгоценное время тратится не на развитие слуха, а на навыки для детей, которые не слышат совсем или очень плохо. Программа там не рассчитана на детей после КИ и не учитывает специфики развития ребёнка в естественной коммуникации просто потому, что этой самой естественной правильной речевой коммуникации среди детей там нет. На мой взгляд, усилия и время должны быть потрачены на то, чтобы малыш научился как можно быстрее слушать и понимать, а на основе этого речь запустится автоматически естественным путём. Я уверена, что если бы наш Илья пошёл в садик для глухих, то мы никогда бы не достигли того уровня слуха и речи, который имеем сегодня!
Поэтому если ваш ребёнок прооперирован вовремя и подаёт надежды на хорошую реабилитацию, в этот сад ему идти противопоказано! Ребёнок учится слушать и говорить только тогда, когда слышит речь. Учится по подражанию: как слышу, так и повторяю. Важно, чтобы он слышал правильную речь. Ребёнку после КИ просто необходима хорошая речевая среда вокруг. А ещё ему необходимо правильно организованное обучение по развитию слуха и речи на его основе!
Ещё раз уточню, что я веду речь о детях, вовремя прооперированных, подающих надежду на норму без сопутствующих отклонений. В данном вопросе лучше прислушаться к мнению профессионалов, занимающихся исключительно детьми после КИ.
Я оптимист и всегда им была. Даже в самых сложных жизненных ситуациях, расстраиваясь, я быстро прихожу в себя, и все мои ресурсы нацеливаются на изменение ситуации к лучшему по максимуму. Поэтому я бы сказала, что детям, чьи возможности догнать норму под сомнением, тоже не стоит тратить время на дактиль и фонетическую ритмику, а попытаться дотянуться до более высокой планки в садике, где есть обычная речевая среда. А если не получится, всегда можно сменить вовремя образовательный маршрут, уйти в компенсирующий садик и подготовиться к компенсирующей школе. Но это исключительно мой взгляд на данный вопрос. Я всегда по жизни беру планку выше, чем могу, и прилагаю усилия для её достижения.
Мы никогда не рассматривали компенсирующий детский сад для Ильи. Помимо вышеперечисленного для меня было важно, чтобы Илья смог адаптироваться среди обычных деток и не чувствовал себя «особенным», не таким, как все.
Многие родители предпочитают для своих детей речевые садики или садики с логопедическими группами. Мы тоже очень хотели попасть в такой садик. Самый большой плюс – занятия с логопедом по развитию речи как в группе, так и индивидуально. Значительно меньшее количество детей в группах, что очень важно для наших деток. Попасть туда очень сложно. Для этого нужно заключение ПМПК (Психолого-медико-педагогическая комиссия) и направление. Но поскольку опять же основной диагноз у нас тугоухость, а речь – это лишь последствие тугоухости, то и направление в речевой сад многие комиссии не дают. Забегая вперёд, скажу, что позднее, когда Илье исполнилось пять лет и мы переехали в большой город, где речевых садов много, мы бы с радостью предпочли его массовому, но на комиссии ПМПК нам было отказано.
Комбинированный детский сад. Смешанные группы разной направленности: группа здоровья, логопедическая, для деток с нарушением слуха или зрения. Вот в таких садиках и есть группа для детей после кохлеарной имплантации. Всего 15—17 детишек: 11 обычных, нормально слышащих и 3—4 после КИ. Уровень развития слуха и речи у детей может быть разным, но все они без сопутствующих нарушений. За группой закрепляются сурдопедагог, дефектолог и психолог. При такой организации ребёнок, с одной стороны, находится в слышащей и говорящей речевой среде, с другой стороны, обеспечен психолого-педагогическим сопровождением, в котором нуждается. Комбинированные детские сады, где есть группы для детей после КИ, – большая редкость. Есть несколько в Москве, скорее всего, есть в Санкт-Петербурге. В других городах – сомневаюсь.
До Москвы от нашего посёлка 85 км. Без столичной прописки в садики Москвы не попасть. Да и даже если бы Илью туда взяли – возить каждое утро ребёнка по 2 часа в садик и обратно невозможно. Для нас это была цель почти недостижимая! Мы с мужем продумывали возможность переезда в Москву ради того, чтобы Илья посещал комбинированный детский сад в ближайшем будущем. Тогда я верила, что именно такое учреждение нам нужно!
В нашем городке были садики общеобразовательные и один-единственный логопедический. Очередь туда была огромной, детки там были с грубыми нарушениями речи. На ПМПК нам дали направление в обычный массовый детский сад, аргументируя необходимостью для ребёнка полноценной речевой среды. Мы с супругом были полностью согласны. Итак, осенью 2018 года Илья должен был пойти в детский сад. На тот момент ему было 3 года 8 месяцев. После первого подключения прошло 11 месяцев.
Адаптация всех деток проходит по-разному, и зависит это от множества факторов: здоровья ребёнка, его характера, особенностей поведения, привычек, сформированных навыков, уровня владения речью, стиля воспитания в семье. За пять лет работы в детском саду мне довелось увидеть разных деток и разных родителей. Мне вспоминается лишь два случая, когда ребёнок не смог адаптироваться к детскому саду: две девочки, очень болезненные и застенчивые, чрезмерно опекаемые родителями. При этом центровое место в этой проблеме занимало родительское отношение к воспитанию, гиперопека в самом крайнем её проявлении. В садике было 9 групп, это примерно 500 детей.
Самым лучшим возрастом для знакомства с садиком считаю 3—4 года. Именно в этот период у детей резко возрастает потребность общения со сверстниками. В возрасте до 3 лет ребёнку садик для развития не нужен, более того, часто вредит. Если нет крайней необходимости выхода на работу маме, лучше дождаться окончания декретного отпуска. В яслях дети очень часто болеют и чувствуют себя одиноко, много плачут.
Отдавать ребёнка в массовый сад сразу после имплантации не следует. Есть на это две причины. Первая – после операции обязательно должен пройти период восстановления, иначе ребёнок может начать болеть. Всё-таки общий наркоз сказывается на иммунитете. И вторая – ребёнок должен научиться пользоваться слухом, понимать простую обращённую речь на бытовом уровне и хотя бы на элементарном уровне выражать своё желание или нежелание.
Адаптация – это период приспособления к новой обстановке. Обычные сроки привыкания к детскому саду – от недели до двух месяцев, но всё индивидуально. У детей после кохлеарной имплантации этот период может длиться дольше и протекать сложнее. Поэтому важно правильно подготовиться!
Даже самые любознательные и смелые дети испытывают стресс при расставании с самым близким и любимым человеком – мамой. Они привыкли быть дома, а тут вдруг незнакомая обстановка, чужая тётя-воспитатель, много детей, шум.
Как я готовила сына к садику?! Обычно дают три базовых совета: максимально приблизить режим дома к режиму детского сада, научить ребёнка навыкам самообслуживания и постараться приблизить рацион питания дома к тому, что будет в саду. Да, эти простые вещи значительно облегчат адаптацию ребёнка в дошкольном учреждении, но главным стрессовым моментом всё-таки является другое.
Когда малыш приходит в садик первый раз, он испытывает дискомфорт от нескольких факторов: расставание с мамой, новые незнакомые люди – дети и воспитатели, незнакомое место. Вот эти моменты надо свести к минимуму. За три месяца до поступления я узнала, какие детки идут в садик вместе с нами. Это было несложно, так как садик в нашем микрорайоне один и все друг друга знают. Постаралась подружиться с некоторыми мамами. Предлагала вместе погулять в одно и то же время. Мы ходили в гости к ним, а они к нам. Пока дети играли, мы по очереди ненадолго отлучались в магазин или по другим делам. Так дети привыкали быть без мам, в чужой обстановке.
Я заранее познакомилась с заведующей, объяснила особенности детей после КИ. Попросила поговорить с воспитателями и познакомиться с ними заранее, посмотреть группу вместе с Ильёй, чтобы он не боялся неизвестности в первый день и понимал, куда мы идём и что он там, внутри группы, увидит. Мы стали часто гулять около детского сада в разное время. Утром, когда родители ведут туда деток. Во время дневной прогулки в садике мы каждый день проходили мимо забора – смотрели, как дети гуляют с воспитателем. Вечером мы могли даже зайти внутрь и поиграть с детьми на площадке. Все эти меры позволили Илье привыкнуть к новому месту, к новым детям и новым взрослым. Дома мы много разговаривали о садике, о друзьях, новых играх и интересных занятиях. Я придумывала истории про детский сад сама и отыгрывала с игрушками сложные моменты, которые могут там случиться.
Зона комфорта – область жизненного пространства, где всё знакомо, стабильно и предсказуемо. Выход из этой зоны и расширение границ – это стресс для ребёнка, но одновременно и его развитие. Важно создать условия ребёнку для более лёгкой и быстрой адаптации в детском саду.
Очень важно было научить Илью обращаться с речевым процессором на ушке. Аппарат не снимать и в руки никому не давать, не играть с ним, не мыть, кнопки не нажимать. Если вдруг аппарат не работает, отдать его воспитателю. Следовало научить Илью правильно надевать шапку таким образом, чтобы аппарат не падал при этом. Клипса к тому времени у нас была закинута далеко в глубину ящика комода. Мы ею уже не пользовались. Хватало силиконовых резиночек, фиксирующих РП. На прогулку шапку надо надевать в самом конце, когда все уже выходят на улицу, чтобы голова не потела!
Но не только Илью следовало готовить к детскому саду, но и воспитателей в группе надо было подготовить к Илье. Мы заранее познакомились и пообщались. При первом знакомстве я сразу постаралась показать свой доброжелательный и миролюбивый настрой, желание участвовать в жизни группы. Работники детского сада это очень ценят в родителях! Намерение всячески помогать воспринимается как глубокое уважение к их труду и рождает автоматически доброжелательность. Я вызвалась поучаствовать в отмывке помещения группы к приёму детей. Не понаслышке знаю, как это тяжело! В таком деле любые руки будут в помощь! Мы с Ильёй два раза приходили мыть игрушки и два раза красить забор. Этого совместно проведённого с воспитателями времени хватило, чтобы они привыкли к Илье, а он к ним. В ненавязчивой лёгкой форме я рассказала о всех особенностях, которые им необходимо было знать. Так, по ходу дела, между прочим. Моё такое не зацикленное отношение передалось и им. Ушли беспокойство и напряжение, что я наблюдала в день первого знакомства. К нашему четвёртому визиту воспитатели и нянечка уже знали, что любит Илья и что нет, как его лучше всего успокоить, когда он расстроен и плачет. Как обращаться с аппаратом. Но главное, они пообщались с Ильёй и стали неплохо понимать его. Мне удалось установить с ними хорошие доверительные отношения на старте нашего сотрудничества. А, как известно, хороший старт – залог успеха.
Так Илья начал ходить в садик около дома. В группе было тридцать человек. Причин для волнения у меня было много. Как воспитатели отнесутся к дополнительной нагрузке по присмотру за Ильёй, не будут ли дети снимать аппарат Илье, не упадёт ли он у него в суп или раковину, не наступит ли кто. Волновало меня и то, как Илья адаптируется к большому количеству детей, к шуму в группе, как будет слушать воспитательницу на групповых занятиях.
Первый день в детском саду прошёл у нас лучше, чем я того ожидала. По совету воспитателя я привела Илью в группу раньше всех. Воспитательница встретила нас, поговорила с Ильёй, увлекла его интересными игрушками и быстро увела. Детей ещё не было, и у неё были на это время и возможность! Когда пришёл второй ребёнок, она познакомила его с Ильёй, и дети начали вместе играть. Потом пришёл мальчик, с которым Илья играл на детской площадке. Илья его радостно приветствовал. Я всё это наблюдала уже в окно первого этажа. И мне казалось, что это не первый, а какой-то сто первый день в детском саду! Илье было эмоционально комфортно в группе, не зря мы так долго готовились!
Воспитатели отнеслись к Илье с вниманием и переживали, это было видно. Первый месяц Илья посещал садик до обеда. С интересом. Я сразу объяснила воспитателям, что аппарат снимать не нужно, никаких кнопок переключать тоже. «Если что-то случится и аппарат перестанет работать, Илья отдаст его вам, а вы позвоните мне, пожалуйста», – говорила я. Попросила рассказать деткам, что ушко Ильи трогать нельзя, что без аппарата он не слышит. Надо заметить, что дети не особо-то интересовались аппаратом Ильи. Только самые смелые дети в первые дни спросили, что это за предмет, и, узнав, очень быстро о нём забыли.
Родителей других детишек в группе вообще это не интересовало. С некоторыми мы были уже хорошо знакомы и прекрасно общались на «детские» темы, таковые всегда имеются. Многие родители детишек после КИ переживают, что к их ребёнку будут проявлять излишнее внимание и задавать всякие вопросы об аппарате. По опыту скажу: это во многом преувеличение. Людей волнуют только они сами. В основном народ даже не заметит. Почти все, кто заметит, ничего не скажут. И лишь единицы, может быть, спросят в удобный момент, что это. За 4 года меня никто ни разу не спросил! И те переживания, которые вы, возможно, испытываете из-за эстетических моментов ношения на ушах вашего малыша процессора, это лишь проблема вашего личного восприятия и принятия. Ребёнку, кстати, в дошкольном возрасте тоже всё равно, ему, главное, слышать и пользоваться слухом.
Через месяц Илья стал оставаться на дневной сон, ушко мы не снимали, он спал на левой стороне головы.
Илья у нас – мальчик добрый, но в обиду себя не даст, отобрать игрушку не позволит. Буквально через пару месяцев у него случилась драка с мальчиком. Воспитательница рассказала мне, что мальчик сдёрнул аппарат с уха и с силой бросил об пол. Аппарат уцелел. Какое счастье, что он ударостойкий. Илья к инциденту отнёсся спокойно.
Я переживала. Мальчик оказался задиристым, и они с Ильёй сдружиться не могли. Это была реальная проблема, и к ушам Ильи она никакого отношения не имела. Я обратилась за помощью к воспитателям. Попросила разрешения пообщаться с родителями. Родители оказались очень некоммуникабельными людьми, с ходу мне заявили, что мой Илья сам задирается. Стали ругаться и повышать голос. В общем, конструктивно поговорить не удалось. В итоге воспитатели мальчишек разводили по разным сторонам группы, на занятиях и во время еды они сидели за разными столами. Играя, были в разных командах, им давали разные поручения, которые никаким образом не могли пересечься.
Ребёнка нельзя полностью уберечь от детсадовских «опасностей»: его могут толкнуть, ударить, ущипнуть, кинуть в глаза песок на прогулке. К этому стоит относиться спокойно. У нас было много неприятных историй. Например, в пять лет Илью сильно покусал новый ребёнок в группе. Когда это случилось в первый раз, Илья плакал, во второй – оттолкнул мальчика и перестал с ним играть, а в третий – дал в нос. Больше его никто не трогал. Но даже если ребёнок застенчивый и сдачу дать не может, он всё равно найдёт способы защиты и приспособится. В этом и заключается развитие. Ребёнок научится давать отпор и избегать ситуаций, в которых ему некомфортно. А по ходу ещё и научится выбирать друзей, защищать свои интересы и уважать других. Это и есть социализация! И опять же, повторюсь: очень важно, как воспитатели относятся к вашему ребёнку. Помогают ему или нет, если есть трудности. А отношение к ребёнку напрямую связано с вашими с воспитателями отношениями. Поверьте, как бы непедагогично это ни звучало, но у всех воспитателей есть любимчики, и это не всецело зависит от ребёнка и его качеств, а во многом от отношения родителей к садику и воспитателям!
Очень важно наладить тесный дружеский контакт с воспитателями и няней. Это очень важно! На мой взгляд, это важнее всего. Именно от воспитателей зависит, насколько комфортно и интересно ребёнку будет в садике.
Есть немало способов «подружиться» с воспитателями. Будьте всегда приветливы и вежливы. Делайте воспитателю комплименты, говорите приятные слова. Работа воспитателя, поверьте, не самая простая. И порой обычное доброе слово, сказанное за пределами формального общения, может вдохновить и дать силы на целый день! Только всё хорошо в меру, не переигрывайте.
Участвуйте в конкурсах и мероприятиях. Это могут быть конкурсы рисунка или прикладного творчества, спортивные слёты типа «Мама, папа, я – спортивная семья». Часто бывают субботники, к Новому году родителей вместе с детьми приглашают украшать группы, весной на посадку деревьев. Очень важно участвовать в этих мероприятиях хотя бы иногда, а лучше во всех и всегда. Участие родителей в жизни группы всегда приносит много радости ребёнку, это самым благотворным образом отражается на его самооценке и в общении со сверстниками. Воспитатели же всегда с благодарностью относятся к родителям, которые тратят на это своё время. Дети таких родителей, как правило, становятся их любимчиками. Можно войти в родительский комитет и даже возглавить его при желании. Тут уж вообще все дороги открыты!
Очень важно, чтобы у ребёнка в группе появились друзья! Особенно это важно с 5 лет! Или хотя бы один друг. Садик для него в этом случае становится более притягательным. Ребёнок с большим интересом начинает общаться и искать пути для коммуникации.
Чтобы помочь сыну подружиться с ребятами, я старалась подружиться с другими мамочками. По утрам всегда здоровалась в раздевалке со всеми и старалась при любой возможности завести разговор. Вечером, забирая Илью, приходила пораньше и подолгу могла с кем-то беседовать, пока Илья бегал на вечерней прогулке. Активно участвовала в обсуждениях по подготовке к мероприятиям. Один раз я даже помогла семье с очень застенчивым ребёнком адаптироваться к детскому саду. Часто в тёплое время года мы с другими родителями и детьми могли ещё долго гулять за пределами детского сада. Илье это очень нравилось. И ребята в группе полюбили Илью, а он их. У него появился даже лучший друг. Теперь Илья шёл в садик уже к нему, они вместе играли и понимали друг друга.
