Его Искушение

Глава 6

Его голос – глубокий.

Его дыхание – обдающее жаром ушную раковину.

Он рядом. Опаляет. И у меня нет сомнений в том, что за моей спиной огромной горой мышц возвышается тот, кто меня заказал.

Иван Кац пугает. Его напор застает врасплох и по коже проходит озноб, заставляя меня сглотнуть вязкую слюну.

– Если позволите мне развернуться, мне будет комфортнее…

Не слышит моего намека, продолжает свое:

– Аврора… тебе подходит это имя. Ты действительно свежа, как утренняя заря.

– Устаревшее сравнение. Мне на каждом свидании нечто подобное говорят.

Проговариваю неожиданно севшим голосом и вру безбожно. Не было никаких встреч, но желание утереть нос слишком самоуверенному мужчине появилось.

Чуть хрипловатый смех и огненное дыхание в самое ухо:

– Дерзкая. Рисковая.  Не боишься меня, куколка?

Странно, что мужчина за моей спиной ни на йоту не изменил интонацию, однако у меня почему-то мороз по коже прошел, выбивая мурашки.

Сильные руки опустились на мои плечи.  От его ладоней словно все тело полыхнуло, и я вздрагиваю.

Ощущаю, насколько мужчина позади меня высокий, крепкий, как бугрятся мышцы под пиджаком.

Голова начинает кружиться от страха, от высоты, на которой я замерла в объятиях незнакомца.

– Утренняя заря… А ведь на рассвете небо часто окрашивается в кровавый. Символично, не находишь?

На мгновение закусываю нижнюю губу, прикрываю глаза и пытаюсь взять себя в руки. Меня обуревают незнакомые чувства, которые с каждой секундой все глубже.

Эпатажный, дерзкий мужчина нарушает все мои табу.  Сжимает огромные руки на моих тонких плечах чуть сильнее и играет большим пальцем с тонкой бретелькой, вызывая новый залп мурашек и напряжение внизу живота.

Вспоминаю слова друга:

Говорят, его прозвали Кровавым…

За жестокость и… не знаю…  Такие прозвища с небес не берутся…

Прикусываю губу еще сильнее, чувствую металлический привкус крови во рту. Хочу развернуться и вообще отдалиться от мужчины, но тело опутывает нитями страха, а еще странного болезненного предвкушения.

Определенно мужчина за моей спиной обладает животной энергетикой сильного самца, которой противостоять сложно, практически невозможно…

Страшно. Пульс зашкаливает. Отдает гулом в ушах.

И чего сейчас боюсь больше: высоты или незнакомца, прижимающего меня к гранитному телу – вопрос.

Делаю попытку высвободиться. Но единственный эффект, которого добиваюсь – меня буквально раскатывают по стеклу, давая ощутить каждый бугрящийся мускул на теле мужчины за моей спиной…

– Вы… вы меня смущаете. И… Если выпустите меня из своего захвата, мы сможем пообщаться, – несу черт знает что на нервах, но…

Я дико испугалась и…  что-то странное творится с моим телом.

Оно откликается.

Впервые близость мужчины раздражает и заставляет во рту все пересохнуть.

– Отпустите меня, Иван. Вы меня смущаете.

Проговариваю как можно более ровно и опять слышу смех, хриплый, сексуальный, бьющий по натянутым нервам и вызывающий спазм глубоко внутри.

– Если отпущу, упадешь.

Внутри поднимается протест. Злость. И еще кое-что глубинное, темное. Его наглость вызывает яркое желание повернутся и заехать пощечиной по лицу излишне самоуверенного бизнесмена.

– Я люблю покорность, Аврора, странно, что твое бунтарство вызывает нечто наподобие умиления… Не провоцируй, девочка, и тогда куколка получит все, что было обещано и даже больше… все стандартно.

Мысли утекают.  То, что происходит, неправильно. Теряюсь. От напора, от двойственности слов. Я видела голые тела, я учувствовала в откровенных фотосессиях для рекламы нижнего белья, и все думают, что у меня романов вагон, но по факту…

Я не знала мужчины.

Как бы странно это ни звучало.

Еще ни разу я не ощущала ничего подобного. Не испытывала такого огненного чувства, которое взрастает из самых глубин женского существа.

Одно движение, похожее на ласку, и мысли выветриваются, пока горячая рука, прожигающая шелк платья, ложится на живот, лишая всякой возможности двигаться.

Меня бьет крупная дрожь. А его руки во всю проходятся по изгибам моего тела, затрагивают, ласкают порочно, нагло, словно у него есть право на меня…

Горячие пальцы в моих волосах чуть натягивают корни и мне кажется, что он дышит глубоко и рвано, ровно так, как двигается широкая грудная клетка, в которую меня вдавливают с каждым мгновением все сильнее.

– Давно не встречал такой натуральной красоты. У тебя волосы, как золото…

Я уже прикусываю язык, чтобы не терять здравых мыслей, пытаюсь просто говорить, вывести агрессивного брутала на разговор, чтобы он перестал так откровенно заявлять права на меня.

– Любимый цвет?

Тихий смех в самое ухо, и я поджимаю пальчики на ногах.

– Как догадалась?

– Отделка здания. Все в золоте… а еще много малахитовых вставок…

– Какая наблюдательность…

Ветер сменяется и если раньше он бил мне в лицо, то сейчас сменил вектор и до обоняния доходит запах чужака.

Тяну носом аромат. Такой терпкий. Тяжелый. Странный. Мускусный.

– Обязательно меня так сильно сжимать?

– Для твоей безопасности. Ты могла упасть, испугавшись моего приближения… Да и сейчас трепыхаешься слишком рьяно…  Боишься, куколка?

Хочу улыбнуться, свести все к шутке и ответить с иронией, что теперь все хорошо и можно отпустить, но не могу… Ловлю себя на том, что действительно боюсь пошевелиться. Одно его движение и я могу рухнуть вниз без шанса на спасение…

Адреналин. Драйв. Опасность. Этот мужчина умеет провоцировать и заставлять кровь в жилах бурлить.

Странные мысли заползают в голову, и я не могу расслабиться. Лихорадочно соображаю, как выпутаться из твердых объятий, а взгляд все устремлен вниз. Словно я действительно сейчас вишу на волоске от смерти. Одно движение и вылечу за тонкую преграду.

Сердце ощущается молотом, оно готово выскочить из груди. Воздух застревает в легких, голова начинает кружиться. Я пьянею от своих чувств, от безумно опасной провокации… Крепкие длинные пальцы легонько поглаживают, а я все сильнее сжимаю перила, боюсь, что сейчас этот гигант возьмет меня на руки и сбросит вниз.

Странное томление разливается по телу, проносится по венам искрящимися вспышками опасности.

Чувствую себя эквилибристом, застывшим на растянутой над бездной проволоке, где один шаг может привести за грань… Его ладони разжимаются и скользят по моим предплечьям медленно, чувственно, сладко и, наконец, накрывают мои скрюченные в напряжении пальцы.

– Расслабься. Ты со мной. Никто не причинит вреда…

Опять его голос затрагивает что-то потаенное глубоко внутри, а некая недосказанность виснет в воздухе.

Никто не причинит вреда…

Никто, кроме хищника, притаившегося за моей спиной…

Наклоняется и водит носом по моим волосам, вдыхает.

– Поразительно… Брусника…

Проговаривает незнакомое слово, и я цепляюсь за него, как за спасительный круг, задаю вопрос:

– Брусника… Что это?

– Кисло-сладкая ягода, что растет только у меня на родине… Ты напомнила…

Опять играет пальцами, расслабляет и там, где меня касается незнакомец, кожу жжет, как воспаленную.

Один вдох и сильные руки разворачивают меня. Охаю. Приходится задрать голову, чтобы заглянуть в глаза мужчине и это при моем росте модели и наличии каблуков. Заглянуть, чтобы получить сокрушительный удар прямо в сердце.

Его глаза…

В жизни они еще более пугающие. Потусторонние. Нереально светлые. Особенно  когда его лицо в полумраке и свет прожекторов бьет со спины.

Сглатываю. Замираю. Между мной и этим сильным, властным мужчиной что-то происходит.

Тяга. Неимоверная.

Влечение. Как по натянутым канатам.

Так не бывает. Так не должно быть и я должна отойти, увеличить дистанцию, но…

Сзади меня раскинула свои объятия бездна.

Один шаг и целая жизнь.

Моя жизнь в его руках.

У меня грудь вздымается, как если бы пробежала спринт, во рту сухо.

Мужчина напротив пугает. Одного взгляда на него достаточно, чтобы меня изморозью прошило.

Айсберг. С такими же льдистыми глазами.

Все же на инстинктах дергаюсь назад, но быстрая хватка не позволяет отстраниться.

– Тише, куколка…

Шершавые пальцы прожигают кожу спины, мы с бизнесменом застыли в очень интимной позе, как если бы были парой, которая уединилась на веранде, желая насладиться обществом друг друга…

Но я здесь вообще-то для того, чтобы на людях отношения играть, а то, что происходит…

Это неправильно. Дико. И вообще-то русский ведет себя крайне нагло, как человек, который привык иметь все, что пожелает, причем в прямом, а не в переносном смысле.

– Вы опоздали и…

Хочу поставить мужчину перед фактом, что время моей работы истекло, но он одним коротким взглядом заставляет меня замолкнуть.

Дышу через раз и продолжаю безотрывно изучать волевое мужественное лицо, которое не располагает к улыбке. Узковатые губы могут только сжиматься в недовольстве, упрямый нрав сквозит в развитой линии челюсти.

Слишком серьезный. Взрослый. Самоуверенный. Взгляд острый, умный и… кажется, что смотрит в самую душу, выворачивает наизнанку.

Прикасается к моей скуле, ласкает, и впервые в жизни я не рвусь отстраниться. Застываю. Замираю и тянусь за лаской. Его бесцветные глаза пленяют. Они впиваются в меня, держат, словно я подпадаю под гипноз. Меня плющит от непередаваемого коктейля чувств, которые пробуждает высоченный блондин.

Только чем больше я вглядываюсь в резкие черты, изучаю суровую линию бровей и взгляд с прищуром, тем сильнее осознаю странную данность:

Между нами химия.

Изучает меня, скользит взглядом по моим губам, опускает к шее, где, наверное, бешено пульсирует голубая венка, откровенно демонстрируя мое состояние.

Бледно-голубые льдинки опускаются к вздымающейся груди, обтянутой тонким шелком, опять возвращаются к лицу, ловят мой изумленный взгляд и Кац проговаривает хрипло:

– Пойдем…

Бросает слово, и крепкая рука ловит мою кисть, а я не успеваю выдохнуть, осознать, что именно сейчас происходи между мной и незнакомцем.

Иван ведет меня за собой, чеканит шаг, и я ступаю за мужчиной, чьи широкие плечи скрывает темный пиджак эксклюзивного пошива. Узнаю руку мастера.

Один костюм Каца стоит как половина моего гонорара.

Иван рассекает пространство, и люди расступаются, словно опасаясь, а я следую за ним безвольной куклой ровно до того момента, пока, наконец, не прихожу в себя, сбросив гипнотические путы.

Катализатором становится звук карточки, которой открывается номер, и мужчина меня заводит внутрь, захлопнув дверь за моей спиной.

Леденею вся, понимая, что именно сейчас происходит. Останавливаюсь как вкопанная.

Но заказчик меня больше не держит. Он проходит вглубь и на автомате кладет ключ-карту в карман брюк.

Уверенный, что мышеловка захлопнулась и глупой мышке просто так не убежать…

Иван Кац вальяжно проходится по огромному пространству президентского люкса, сбрасывает пиджак.

А я просто вздрагиваю от ужаса из-за жуткой ширины его спины и сорочки, которая обтянула выпуклые мышцы.

Сглатываю от вида огромной скалы, с которой я оказалась в запертом пространстве.

Меня накрывает паника. Нечем дышать. Я никогда не была с мужчиной, но несложно догадаться, почему он привел меня сюда. В свой номер.

Иван Кровавый уверен в себе. Никаких сомнений.  Разворачивается ко мне, ожидая, видимо, что я подойду и буду вести себя так, как должны девушки из “эскорта”, и смысл у этого слова меняется…

До меня доходит, во что именно я вляпалась, но кричать о несправедливости прямо сейчас я не в состоянии. Язык прирастает к небу и не уверена, что буду услышана.

Слишком прожигающий взгляд у мужчины, тяжелый, вспарывающий все сухожилия, заставляющий застыть безвольной куклой.

Даже мне становится ясно, что таких людей, как Иван Кац, не обманывают и их не кидают!

Чертов Флауэр!

Во что же он меня втянул?!

Что за подстава?!

Переминаюсь с ноги на ногу, прячу свои страхи за маской. Все жду, что Кац заговорит, раскроет, что у него на уме или, наконец, развеет мои сомнения. Может же произойти ошибка?!

Возможно, я его просто не так поняла!

Нет. Не может. Иван не спешит начинать беседу. Ему не нужны разговоры. Мужчина транслирует желание, секс в чистом виде. Между нами исключительное притяжение, которое я чувствую на подсознательном уровне.

Хозяин отеля нажимает пару кнопок на пульте, делая освещение приглушенным.

– Подойди ко мне, куколка.

Хриплый голос, бархатный, но совсем не мягкий. Он приказывает. Это не просьба. А я замираю, пораженная.

Боже…

Его глаза…

Они светлые. Нереальные. Не серые и не голубые. Почти бесцветные. Они приковывают меня к месту и сердце рвется в агонии.

Я попала в руки к тому, кого зовут Кровавым, и я боюсь всего того, что может сделать человек с подобным прозвищем…

Выжидает. Читает мою растерянность.

Не отрывая пристального взгляда, он приближается сам, заставляя меня отступать, пятиться.

Походка беззвучная, хищник загоняет дичь, не иначе.

Взгляд с прищуром пригвождает к месту.

Мощный. Огромный. Нависающий. Он заслоняет собой все.

Великан с широченными плечами и развитой мускулатурой.  Дизайнерские брюки идеально подчеркивают длину ног, и пряжка кожаного ремня привлекает внимание к паху лишь на доли секунд, а затем я в ужасе поднимаю глаза.

Уловив мою реакцию, твердые губы искажает ухмылка самоуверенного самца.

Иван все про себя знает. У него явно нет проблем с женщинами, и подобный грациозный хищник страшит в первые секунды, но потом ты подпадаешь под его бешеный первобытный магнетизм.

– Какая талантливая куколка…

О чем он? С каждым шагом Кровавый занимает собой все пространство.

Он меня растерзает. Чувствую его дикость. Агрессию. Жестокость.

Останавливается в шаге от меня. Рядом с ним я щепка, тонкий высокий стебелек, который мужчина переломит не напрягаясь.

Голод. Он смотрит на меня с алчностью голодающего зверя.

Со взглядом, с которым можно только растерзать, разорвать.

Ужас. Он охватывает, оплетает ступни, поднимается по икрам, ласкает тело и сковывает ледяной удавкой на шее.

Давит. Убивает. Палач. Его боятся. И теперь я понимаю, что в эту секунду передо мной застыл не бизнесмен, а тот, кто носит пугающее прозвище.

Передо мной Иван Кровавый.

Сердце переворачивается, так я ощущаю панику.

Он надвигается неотвратимо, нависает, продавливает.

Его запах. Дикий. Резкий. Первобытный. Опутывает.

– Элитная девка.

Оскорбление швыряет в меня рокочущим низким голосом, от которого трясутся поджилки, цедит эти слова, а я задыхаюсь от тембра, глубокого, заставляющего в животе внутренности узлом свернуться.

Хочу ответить, но глаза у него страшные, колючие, они держат мой взгляд в своем плену, пока я дрожу, ощущая тонкий шелк платья льдом на вмиг запылавшей и покрывшейся испариной коже.

Пытаюсь разлепить губы, чтобы сказать, что случилась страшная ошибка, что я не та, кто ему нужен.

Закричать, что я здесь случайно!

Но не могу!

Мягкий кошачий шаг в мою сторону и мой торопливый назад.

Он загоняет. Я – отступаю.

Его шаг вправо, и я ускользаю влево, пытаюсь удержать дистанцию, но это все игра…

Со мной играют. В меня играют.

Не знаю…

Единственное, что пытаюсь сделать – это отойти, чтобы отдалиться.

От него не убежать. Не отступить. Лопатки уже упираются в стену.

Загнал меня, а я и не почувствовала.

Глава 7

– Хватит игр, куколка!

Огромная рука обхватывает мое плечо, пригвождает к месту.

Боль обжигает. Закусываю нижнюю губу и привлекаю внимание одичалого животного…

Почти белые глаза с точками зрачков впиваются в мой рот. И кажется, что там виднеются всполохи ледяного пламени.

– Какие невинные нынче ночные бабочки…

Этот голос становится все ниже, напоминая рокот зверя, уголки мужских губ приподнимаются в подобии улыбки – зловещей ухмылке, что длится лишь мгновение и испаряется бесследно, оставляя меня один на один с потусторонними прожекторами светлых глаз.

Я схожу с ума. Чувствую, как мужчина присматривается. На дне его демонических зрачков похоть.

Ощущаю себя ланью, которую просто сожрут.

 И этот чертов коктейль пугает до икоты.

Такой может только рвать. В кровь. Беспощадный. Огромный двухметровый блондин с пепельными волосами.

Берсерк. Вот кем его представляю. Воин. Неистовый. Дикий. Взрослый. Опытный. Завоеватель, пришедший только брать, после себя оставляя лишь прах и пепел.

Его рука скользит по плечу и шее, останавливается на щеке, а большой палец проходится по моим приоткрытым губам, обрисовывая контур, надавливает на нижнюю, заставляя меня рвано выдохнуть.

– Нарисованная. Глаз не оторвать. Ты стоишь тех денег, что заплатил…

От этих ужасных слов впадаю в еще больший ступор. Приближает ко мне лицо, смешивает наше дыхание. Окутывает своим запахом с ноткой мяты.

Близко. Он так близко.

– Фарфоровая игрушка. И где вас таких делают. Хотя… Ты и в правду уникальная.

Кровавый давит. Привлекает и отталкивает одновременно.

– Как тебе вечеринка, хорошо развлеклась?

– Я… я думала, что… я только для этого и…

Густой смех заставляет поджать пальчики на ногах.

– Тебе все понравилось, я тебя видел, и то, как соблазнительно двигалась, изворачивалась. Привлекала внимание, играя бедрами.  Я все оценил.

Рука спускается к моему горлу и слегка сжимает.

– Ты здесь для меня, а сама других распаляла… Плохая девочка… Я не делюсь. Запомни. Сегодня ты моя и только моя… и вертеться так же самозабвенно будешь, но на кое-чем другом.

Улыбается лишь уголками губ, а глаза меняют цвет, темнеют, блестят, как маслины в соку.

Окончательно понимаю, что влипла. Меня отсюда целой не выпустят.

Я всего лишь блюдо в его праздничном меню.

Я здесь не для сопровождения, а для снятия напряжения после очередного успеха.

Кукла. Которую он заказал.

Вскрикиваю, когда Кац прижимается ко мне всем своим телом и поднимает меня за талию, заставляя вжаться в мощные бедра, ощутить, что скрывают дизайнерские брюки и…

Язык прилипает к небу. Умение говорить забыто. Челюсти сковывает страшный спазм.  Легкие горят. Мало воздуха.

Меня предали. Продали. Страшные истории из жизни моделей оказались не сказками. Вот и пришел мой черед понять, что и как в этом мире происходит…

Больно. Сердце разбивается на осколки, которые прошивают плоть насквозь, оставляя после себя зияющие дыры пустоты.

Кровавый давит на меня своим телом, заполняет ноздри чистым мускусным запахом разгоряченного самца.

– Не зря ешь свой хлеб… По виду такая трепетная девочка с влажным блеском зеленых глазок. Все как мне расписали и даже больше…

– Я… не… Это не…

Я не продавалась! Это неправда!

Голос выходит сипом, а его указательный палец врезается мне в губы, запрещая произнести хоть слово.

– Я сказал молчать. Это мое требование. Не хочу, чтобы ты стала … обычной… Не порти эффект, куколка.

Мужчина проводит по моему лицу костяшками крепких пальцев, и я вдыхаю запах острый и тягучий, невероятный. Похожий на… нет, не мята. Вереск…

Сильные ладони проходятся по изгибам моего тела, ощупывают, посылая странные импульсы.

Меня поражает его непоколебимая уверенность в том, что он имеет дело с девочкой по вызову, для которой все происходящее привычная рутина.

Его пальцы поглаживают, не дают сосредоточиться.

Рассматриваю Кровавого.

Высокий лоб, острые скулы, широкие, прямые брови и глаза…

Его глаза напоминают граненый хрусталь с примесью лазури, совсем чуток отдают серебром. Страшные. Глубокие. Затягивающие в пагубный омут.

У Кровавого обжигающая харизма. Невыносимый взгляд опытного и уверенного в себе самца.

Меня опутывает его страстью. Похотью, которую ощущаю низом живота и…

Никогда еще меня никто так нагло не хватал, будто я уже его собственность…

Словно… он меня купил…

Наклоняется ко мне так, что дыхание смешивается…

– Я не для этого здесь! Хва…

Не успеваю. Его губы обрушиваются на меня со всей силой лавины, сносят все на своем пути, и единственное, на что я способна, это пытаться выстоять под натиском варвара.

Мощные руки чувствуются тисками на ребрах.

Кац сильный. Слишком сильный. Огромный. Он может разорвать меня голыми руками и его поцелуй…

Это что-то невероятное. Меня клеймят. Выжигаю память обо всех моих предыдущих поцелуях.  Я задыхаюсь.

Сердце отдает гулом в ушах. И сейчас не держи меня Кровавый, я бы рухнула на пол. Голова кружится. Воздух в легких заканчивается и под прикрытыми веками бьют праздничные салюты.

Его шершавые пальцы сбрасывают тонкие бретельки платья с моих плеч, накрывают грудь, сдавливают.

То, что происходит, вызывает протест. Впервые моя чувственность откликается на жестокие ласки, на поцелуй, после которого на губах останутся следы…

Собираюсь с силами и отталкиваю бизнесмена, и чудо, но он поддается.

Чуть отстраняет лицо, все еще находясь нестерпимо близко.

Мне так страшно становится, что дышать перестаю. Вот в эту самую секунду Иван пугает по-настоящему.

У меня по мышцам от него дрожь пробегает, приходится плотно сжать колени, чтобы заглушить отклик своего тела.

Возбудил. С полуоборота.

– В какие игры ты играешь, кукла?

В голосе хрипотца. А в глазах выстреливает ярость. Непоколебимая уверенность в том, что перед ним опытная игрушка, набивающая себе цену.

Жалость этому мужчине неведома. Даже сейчас он безразличен ко мне, я его, скорее, интересую как объект, пригодный для удовлетворения собственной похоти.

От него кровь в жилах вскипает, а потом стынет.

Он не сжалится. Не отпустит, пока не возьмет свое.

Паника бьет наотмашь, и я скриплю зубами, сжимаю челюсти, чтобы не дать себе скатиться в истерику или не поддаться этому искушению.

Странным образом меня тянет к Кровавому.  И это сумасшествие обоюдное.

Мне от него не спастись и помощи ждать неоткуда.

Слишком в нем ярко горит желание. Инстинкты оголены. Не достучаться.

Да и сама я на ниточке самоконтроля, увеличит натиск и разорвет в клочья.

Вглядываюсь в его лицо, понимаю, что единственное, что могу – это усыпить бдительность хищника.

Тянется ко мне, опять накрывает мои губы, а я шепчу в его рот:

– По-с-стой…

Проговариваю хрипло.

Смотрит не мигая. Только руки сжимаются сильнее на моей талии, давая понять, что не отпустит.

– Мне нужно в туалет…

Прищуривается. Не нравится.

– Мне правда очень-очень нужно… На секундочку буквально… Я переборщила с выпивкой…

Черта с два переборщила! Но мне нужна отсрочка!

– Проблемная ты, Аврора. Я не привык к такому.

Ага. Ты бы удивился, узнай, насколько я не привычна к подобному!

Приглядываюсь. Хочу понять, могу ли выдать Кацу, что здесь случайно, но…

Отпускает меня и отходит, начинает демонстративно расстёгивать пуговицы на белоснежной рубашке, снимает запонки и бросает их на маленький кофейный столик, на котором стоит тяжелый старинный поднос с хрустальным графином и рюмками.

Хочу решится все же на откровение и мольбу о помиловании, как слышу раздраженное:

– Только быстро. Я не намерен терять время понапрасну. Готовься отработать ночь на полную.

Тон, словно распоряжение отдает. Он заплатил и приобрел товар. И мнение вещи никого не интересует.

Жестокий он. Привык подчинять.

Бросаю взгляд в сторону двери. Не той, что ведет в туалет, а наружу.

Не добегу. Поймает в два шага.

Да и ключ-карта в кармане у Кровавого.

Нужно придумать, как вытащить…

Тем временем Кац избавляется от рубашки и отбрасывает ее в сторону, а я замираю, разглядывая сухой прокачанный пресс с литыми мышцами.

Его торс… я не столько восхищаюсь необыкновенной красотой проработанных мышц, сколько меня поражают шрамы на ребрах и животе…

Сколько же ударов снесло это могучее тело…

На миг чувствую укол. Непонятное чувство сожаления, но никак не жалости. А когда Иван разворачивается ко мне спиной, я закусываю кулак, чтобы не закричать.

По всему объему мощной спины забиты купола… Не знаю почему, но от вида подобной татуировки становится не по себе.

Рассматриваю кресты и что-то страшное, гнетущее передается мне.

Почему-то воспринимаю этот рисунок предупреждением.

Что-то наподобие таблички “Не трогай, убьет”.

Вспышками в сознании всплывают фразы:

Таким людям не отказывают, Рора…

О нем разное говорят, причем шепотом…

Русский эмигрант, сколотивший империю с одного доллара…

Кровавый…

Боже, к кому же я попала?!

– Ты уже не хочешь в ванную?

Глухой голос и мужчина, откупорив графин, наливает себе стопочку и залпом осушает.

Оглядывается на меня, прожигает голодным взглядом.

– Не знаю, куда идти.

Голос ломкий.

Указывает в сторону дальней двери, в которую я буквально влетаю и перед тем, как защелкиваю на замок, слышу свой приговор:

– У тебя пять минут. Не заставляй приходить за тобой.  Не провоцируй. Иначе на своих двоих отсюда не выйдешь.

Рассматриваю огромную ванную. Окон нет. Не сбежать. Дверь одна. И за ней… Меня поджидает зверь.

Выхватываю клатч, который остался чудом при мне, дрожащей рукой достаю телефон.

Вспоминаю заветный шифр, тянет расхохотаться. Определенно проблемы есть, но звонить секретарше Флауэра с кодом – дебилизм.

Они сами меня послали на убой. Неоспоримая данность. Причем Кац захотел именно меня.

В жизни ты еще красивее…

Значит, знал, кого заказывал… Решаю с этим разобраться позже.

Прикрываю глаза, делаю выдох.

Готова хоть в полицию звонить, пожарным, в скорую. ФБР и ЦРУ…

Ладно, последнее перебор.  Странно, но у меня еще есть силы на юмор, хоть и черный.

Что угодно, чтобы только выбраться отсюда. Я действую на инстинктах, как затравленный зверек, приговоренный к неминуемой гибели.

Вытаскиваю телефон.

– Да чтоб тебя!

Экран мигает и гаснет.

– Черт!

Рычу, ударяю кулаком по сверкающей раковине.

Врубаю кран и сую руки под воду. Пальцы дрожат.

– Нужно бежать.

Рассматриваю пространство. Ищу взглядом любой предмет, который может стать оружием, и не нахожу ничего!

Стерильная чистота. Да и чем можно уложить такого вепря?!

Открываю ящички, хватаю запакованный пакет с логотипом отеля.

– Можно постараться забить его до смерти ушными палочками…

Почему-то в самый ужасный момент меня опять тянет шутить.

Нужно развеять подозрения и выбраться отсюда, а дальше…

Дальше я сделаю все, чтобы Иван Кровавый ко мне на пушечный выстрел не подошел…

Прикладываю мокрые руки к щекам.

Из зеркала на меня смотрит растрепанная длинноволосая девушка с припухшими после одурелых поцелуев губами и горячечным блеском зеленых глаз.

Выдыхаю. Собираюсь и цепляю фальшивую улыбку, доведенную до автоматизма.

Хитрость. Только она поможет справиться со зверем.

Распрямляю помятое изумрудное платье и поправляю лиф.

Понимаю, что время истекло, не стоит заставлять Ивана Кровавого злиться.

Выхожу, модельной походкой иду в сторону огромного мужчины, который вертит в руках пустую рюмку и безотрывным взглядом наблюдает за моим приближением.

Он немного расслабился, пока ждал. Это мне на руку.

Пожалуй, Кац один из самых знойных мужчин, которых когда-либо видела, и самый опасный из всех, о чем говорит каждый его жест.

По мере моего приближения взгляд цепляется за тяжелый старинный поднос с широкими ручками.

План в голове сам собой складывается.

Иван явно не знает, что я здесь не по доброй воле.

Ему кажется, что я играю роль куклы, купленной Кровавым для утех. И только я из нас двоих знаю, что это обман.

Я не согласна исполнять отведенную мне роль.

Только бы выбраться отсюда, а дальше…

Я такой шум подниму…

– Снимай платье, куколка. Без разговоров. Ни слова. На сегодня мой лимит терпения ты полностью исчерпала.

Даже и надеяться не стоит. Ему плевать по доброй ли воле я здесь.

Откидывается на спинку дивана, демонстрируя всю силу широкого торса с канатами бугрящихся мышц.

Пальцы подрагивают, но решение принято. Сглатываю. Улыбка приклеивается к лицу, и я молча приближаюсь к зверю.

Руки тянутся к тонким бретелям платья, я спускаю сначала одну, замечая, как мышцы на прессе у мужчины каменеют, его взгляд опускается, желая уловить момент, когда шелк сползет по моему телу.

В решающий момент бросаю в Ивана свой клатч.

Как и думала, реакция у Кровавого отменная. Он не ожидает от меня подлости и сопротивления, но рефлексы тела у него звериные, поэтому реагирует на полетевшую в него сумочку. Уже в следующую секунду хватаю двумя руками тяжелый поднос и со всей силы ударяю им по голове сидящего мужчину.

Ловлю свирепый взгляд Каца. Застываю.

Удар такой силы мог убить. На крохотную долю секунды такая мысль выбивает у меня почву из-под ног, но Кровавый не только не теряет сознание, он не отводит от меня взгляда…

Паникую. Леденею от того, что проскальзывает на дне белесых глаз.

Взгляд Ивана заставляет волосы на моем загривке встать дыбом…

Рюмка хрустит в его сжатом кулаке, оглушая меня неизбежностью последующих событий.

Я его взбесила. Жилы на шее набухают и ноздри раздуваются. Иван в лице меняется и… почему я до сих пор сама не грохаюсь в обморок?!

Все кажется, что сейчас мужчина вскочит, нависнет, заставит пожалеть о содеянном…

Но уже через секунду Кровавый все же отключается. Прикрываю глаза. Напряжение такое, что шея болит.

Не даю себе шанса на заминку, быстро вытаскиваю ключ-карту из кармана его брюк, подхватываю сумочку и лечу к выходу со всех ног так, словно за мной гонится спущенная с цепей свора оголтелых псов…

Кажется, я только что приобрела страшного врага…

Я только что вырубила Ивана Кровавого…