Kitabı oku: «В сентябре вода холодная»

Все персонажи и события романа вымышлены, любые совпадения случайны.

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Князева А., 2022

Пролог
Город Энск

2001 год

По аллее кладбища в сторону выхода шла старуха, одетая в серый дождевик и серую шляпу. В руках она держала ведро с садовыми граблями и канистру из-под воды.

Перебирая глазами памятники, старуха заметила трехлетнюю девочку, сидевшую на скамье вблизи старинного склепа. Она замедлила шаг, пошарила глазами, но больше никого не увидела.

– Ты почему одна?

– Мама велела ждать ее здесь, – ответила девочка.

– Она где-то рядом?

Девочка повторила:

– Мама велела ждать ее здесь.

Старуха покачала головой и нерешительно огляделась, переступила с ноги на ногу, снова покачала головой и захромала дальше.

Обняв плюшевого медвежонка, девочка посмотрела вверх, там ветерок перебирал промокшие листья и стряхивал остатки дождя. Сквозь кроны деревьев едва проглядывало бледное осеннее небо.

Прошло больше часа. Девочка все так же сидела на скамейке у склепа, когда ее окликнул рабочий в кладбищенской спецовке:

– Ты что здесь делаешь?

Девочка повторила все ту же фразу:

– Мама велела ждать ее здесь.

– А где твоя мама? – Рабочий огляделся. – Кладбище уже закрывается.

– Мама велела ждать ее здесь, – твердо сказала девочка.

Рабочий потоптался на месте и вскоре ушел.

Часа через два стемнело и сильно похолодало, но девочка продолжала ждать на скамейке. Наконец в темноте между могильными памятниками засветлел женский силуэт.

Приблизившись к склепу, женщина протянула руку:

– Идем…

Девочка подняла глаза, прижала к себе медвежонка и с испугом спросила:

– А где моя мама?

Глава 1
Личная просьба

– Ну кто там еще? – Полковник Савельев поднял глаза, увидел Стерхову и разрешил: – Заходи!

Она вошла в кабинет и закрыла дверь.

– Вызывали?

– Да.

– Заявление подпишите.

Савельев забрал у нее документ и, не читая, спросил:

– В отпуск?

– Согласно утвержденному графику.

– Куда собралась?

– На Черноморское побережье.

– Апрель, вроде рано…

– Не люблю, когда на пляже много народа.

– В апреле там еще не купаются. – Савельев выдвинул ящик и швырнул в него заявление.

Проследив за ним взглядом, Анна удивленно спросила:

– Юрий Алексеевич, что вы делаете?

– Садись, есть разговор.

Она села, и Савельев, не поднимая глаз, продолжил:

– У меня к тебе дело.

– Ясно. – Стерхова обреченно кивнула. – Отпуск отменяется.

– Давай формулировать иначе: он переносится. Поедешь на море в мае, а еще лучше – летом.

– Но я собиралась закончить книгу. Два месяца не могу дописать.

– Ты прежде всего следователь и только потом – писатель.

– Не люблю это слово, оно ко многому обязывает. Автор детективных романов звучит скромнее, – проговорила она и спросила: – Что-нибудь случилось?

Полковник виновато кивнул:

– Сегодня едешь в Урутин.

– Впервые о нем слышу, – сказала Анна.

– Военный город с оборонными производствами. С недавнего времени сильно расстроился. И, кстати, Урутин – моя родина.

– Я этого не знала.

– Откуда тебе знать… – Немного помолчав, Савельев продолжил: – Разумеется, ты можешь отказаться, и я подпишу заявление.

Помедлив секунду, Анна решила его выслушать.

– Сначала объясните.

– Считай, что это моя личная просьба. Если не вмешаться, может случиться беда.

Наконец она догадалась:

– С кем-то из ваших родственников?

– Да. – Савельев поднялся с кресла и, сунув руки в карманы, заходил по кабинету: – Многого рассказать не могу. У меня пристрастное видение ситуации. Если вмешаюсь, то вольно или невольно повлияю на ход расследования.

– Понятно. Вам нужна объективность, – кивнула Анна.

– Дело давнее – две тысячи первый год, вполне попадает под нашу юрисдикцию, но доверить его могу только тебе.

– Дайте хотя бы вводную информацию.

– Ну хорошо. – Савельев сел на место, сцепил руки в замок и положил их на стол. – Двадцать лет назад машина моего брата упала с моста в реку. С ним были его жена и дочь.

– Все трое погибли? – спросила Анна.

– Брат потерял сознание и захлебнулся. Жена и дочка выбрались из машины, но в том месте, под мостом, глубоко. Да и вода осенью в Уруте холодная…

– Их нашли?

– Искали, но тела унесло течением. По крайней мере, все так решили.

За последней фразой Савельева крылась какая-то недоговоренность.

Анна осторожно спросила:

– С тех пор что-нибудь изменилось?

– Две недели назад в лесу, недалеко от моста, нашли фрагменты скелета. Останки идентифицировали – оказалось, что они принадлежат жене моего брата.

Услышав это, Анна удивленно вскинула брови:

– Я что-то не понимаю…

– Я тоже, – сказал Савельев. – В следственном отделе Урутина хотят повесить двойное убийство на брата. По принципу – работать неохота, а мертвые сраму не имут. Официальная версия такова: поссорился с женой, застрелил из пистолета ее и дочь, после чего напился и покончил с собой, съехав в реку.

– У меня возникла пара вопросов…

Не дав ей договорить, Савельев посмотрел на часы:

– До поезда – час сорок пять…

– Откуда у вашего брата взялось оружие?

– Он был военным врачом. – Он постучал ногтем по циферблату: – Ты опоздаешь на поезд.

– Хотите сохранить его честное имя?

Полковник помотал головой:

– Нет. Не только… Родители не переживут, если Виктора обвинят в убийстве. Они, слава богу, еще живы.

– Кто едет со мной? – уточнила Анна.

– Доверяю только тебе, – с нажимом повторил Савельев.

Она вздохнула и поднялась со стула.

– Значит, еду одна.

– Командировка уже оформлена, документы у секретаря. Там же контакты моих урутинских родственников. Родителей не тревожь. Если понадобится, лучше поговори с сестрой. – Полковник Савельев встал и протянул Стерховой руку: – Ну, с богом! Я на тебя надеюсь.

Отпуск рухнул в тартарары, и с этим предстояло смириться. Совсем не таким Анна представляла себе апрель.

Дома, закидывая вещи в дорожную сумку, она поймала себя на мысли, что в разговоре шеф во многом лукавил. Вопреки всему сказанному, Савельеву хотелось конкретного результата, которого она гарантировать не могла. В этом заключалась уязвимость и непредсказуемость ее положения.

На вокзал Стерхова приехала за десять минут до отправления поезда и уже шагала по перрону, когда позвонила мать:

– Во сколько ты вернешься домой?

– Я уезжаю в командировку.

– Куда на это раз?

– Город Урутин.

– Не надоело тебе мотаться? – вздохнула мать.

– Нет, не надоело.

– Живешь, как старый холостяк: белье не поглажено, холодильник пустой.

– Ты сейчас у меня? – догадалась Анна.

– Да вот, заехала. Должны же мы хоть иногда видеться?

Дойдя до вагона, Стерхова поняла, что мать позвонила не просто так.

– Что у тебя стряслось?

Ответ матери был уклончивым и не предполагал дальнейшего разговора:

– Вернешься, поговорим.

– Не увиливай!

– Звонил твой муж.

– Бывший, – коротко уточнила Анна. – Зачем?

– Просил, чтобы я поговорила с тобой.

– А почему он мне не позвонил?

– У тебя невыносимый характер.

– Что ему нужно?

– Иван предлагает тебе работу в своем Управлении и хочет, чтобы я на тебя повлияла.

– У меня уже есть работа, другая мне не нужна. – Анна порылась в сумочке, достала билет и протянула его проводнице. – Ну все, мама, я захожу в вагон. Завтра перезвоню.

– Что передать Ивану?! – поспешно спросила мать.

– В следующий раз пусть звонит мне.

Держа перед собой дорожную сумку, Анна прошагала по коридору, открыла дверь и только тогда сообразила, что это вагон класса «люкс». В купе уже сидела попутчица, эффектная брюнетка, лет сорока с небольшим, со свежим маникюром и выразительным бюстом. На ней красовались шлепанцы с опушкой и кружевная пижама.

Стерхова протолкнула сумку в купе и вошла сама. В ту же секунду вагон тронулся с места.

– Вы до конца? – поинтересовалась попутчица.

– Что, простите? – не расслышала Анна.

– Едете до Энска или сойдете раньше?

– Еду в Энск.

– Хорошо, что ночью не сходите, получится выспаться. Надеюсь, вы не храпите?

– Этого пообещать не могу.

– Меня зовут Ангелина, – представилась попутчица.

– А меня – Анна, – сказала Стерхова, решив, что лучшего имени для этой фифочки не найти. И, определив ее в категорию богатеньких жен, подумала:

«Надо бы пораньше улечься спать. Такая пристанет с разговорами – потом не отвяжешься».

Она сходила к проводникам и попросила две чашки чаю, решив, что, если Ангелина откажется, она сама выпьет обе. Но Ангелина не отказалась и, в свою очередь, угостила ее домашними бутербродами. После этого мнение о ней переменилось в лучшую сторону.

«Милая, домашняя женщина», – растрогалась Анна, потому что сама такой не была.

За чаем попутчицы обсудили хорошую погоду и столичную суету, которую Ангелина категорически не любила, считая себя замшелой провинциалкой. Между делом она ответила на звонок, сообщив мужу, что едет домой.

Ничто не предвещало сюрпризов, но второй звонок, поступивший на телефон попутчицы, привел Анну в замешательство.

Взглянув на экран, Ангелина переменилась в лице и сдержанно ответила:

– Слушаю, Геннадий Михайлович… – Чуть помолчав, она жестко заметила: – Об этом нужно было позаботиться вчера, а не когда жареный петух в задницу клюнул. Весь день я провела в министерстве в компании двух министров и четырех генералов армии. Могла бы решить этот вопрос.

Стерхова притихла. Ангелина тем временем продолжила кого-то отчитывать:

– Я доложила министру, что проектная документация по системе управления зенитно-ракетной бригадой нами утверждена и доработок не требует. Обратного хода нет! – Сверкнув глазами, Ангелина сдавленно проронила: – Приеду – поговорим.

Она отложила трубку и улыбнулась:

– Это по работе. На чем мы остановились?

– На зенитно-ракетных установках, – бездумно ляпнула Анна.

Ангелина ненадолго задумалась и потом кивнула:

– Я поняла, вы пошутили… – Но тем не менее приоткрыла дверь, словно оставляя отходные пути.

– Глупая шутка, простите. – Стерхова достала служебное удостоверение и, раскрыв его, предъявила. – Вам нечего опасаться, я не представляю угрозы.

Попутчица глянула в документ и недоверчиво уточнила:

– Вы подполковник?

– Следователь, заместитель начальника отдела по раскрытию преступлений прошлых лет, – представилась Анна. – Направлена в командировку в Урутин.

– Милый городок, в семнадцати километрах от Энска, практически пригород, – заметила Ангелина.

– Насколько я понимаю, ваше звание выше?

– Я – генерал-майор. Звание получила вместе с должностью директора Энского радиозавода. До этого работала там же заместителем по финансам.

– Вы меня удивили, – призналась Анна.

С этого момента их разговор оживился, нашлось много общих тем, помимо погоды и московской суеты.

В десять часов вечера к ним заглянула конопатая проводница:

– Чашечки пустые, позвольте… – И, прежде чем уйти, она поинтересовалась у Ангелины: – Устроились хорошо? Здесь вам получше?

Та сдержанно кивнула:

– Вполне.

Спать улеглись уже за полночь, договорившись, что утром, по приезде в Энск, личный водитель Ангелины отвезет Анну в Урутин.

Глава 2
В общих чертах

В каждом городе есть нечто особенное, на что в первую очередь обращаешь внимание. В Урутине это была река, не слишком широкая, но достаточно полноводная. Она разделяла город на две равные части – старую и новую (так объяснил водитель Ангелины Сергей). Старая часть города состояла из невысоких добротных «сталинок». Новая была такой же невыразительной, как и в других провинциальных городах, где существует тяга к многоэтажной застройке. В целом город Урутин не вызвал никаких эмоций, а вот река Урут была хороша.

Урутинский следственный отдел располагался рядом с полицией в типовом двухэтажном здании детского сада. Вопреки сложившейся практике, дежурного офицера при входе не было. По-видимому, в городке, где много военных, никто и мысли не допускал, что кто-то из горожан ворвется в следственный отдел и совершит преступление.

В коридоре Стерхова повстречала сотрудницу в звании капитана юстиции и спросила:

– Где тут у вас приемная?

Женщина окинула Анну пристальным взглядом, словно прикидывая, стоит ли ей отвечать, а потом уточнила:

– Вам зачем?

– Отметить командировочное.

Высокомерие в голосе «капитанши» сменилось на любопытство:

– Документики предъявите.

– Пожалуйста. – Стерхова протянула удостоверение.

Взглянув на него, женщина проронила:

– Следуйте за мной.

Войдя в приемную, она обратилась к секретарше, которая стучала по клавиатуре компьютера:

– Кристина, к нам командировочная.

Девушка отвлеклась и посмотрела на Анну:

– Вы из Москвы? Как ваша фамилия?

– Стерхова.

– В гостиницу заселились?

– Я не знаю, где здесь гостиница, – с явным раздражением ответила Анна. – Давайте сделаем так: сейчас вы представите меня руководству и организуете рабочее место. В гостиницу я заселюсь в конце рабочего дня.

Секретарша отъехала от компьютера в кресле и протянула руку:

– Давайте командировочное.

– Оформляйте, а я загляну к начальнику. – Стерхова отдала документы и направилась к двери кабинета, но когда она взялась за ручку, обе женщины разом вскрикнули:

– Демина нет!

Она замерла и, обернувшись, спросила:

– Когда он будет?

– Пока неизвестно, – ответила секретарша. – Валерий Иванович на излечении в госпитале.

– Что-нибудь серьезное? – нахмурилась Анна.

– Реабилитация после травмы.

– Кто его замещает?

– Олег Петрович Домрацкий, – опередив Кристину, вставила капитанша.

– Он где сейчас?

– В своем кабинете.

– Ведите меня туда!

Стерхова двинулась к выходу, однако никуда идти не пришлось – дверь отворилась, и в приемной появился рослый светловолосый майор.

– Здравствуйте! – Он весело оглядел присутствующих и остановил взгляд на Стерховой: – Вы ко мне?

– Если вы Домрацкий, то к вам.

– Олег Петрович, – старательно зачастила Кристина. – Это – Стерхова, командировочная из Москвы.

Домрацкий широко распахнул дверь кабинета и пригласил ее:

– Заходите! – Потом, пропустив Анну, приказал капитанше: – Ирина Ивановна, вы тоже.

Войдя в кабинет, Домрацкий не сел в кресло начальника, а устроился рядом со Стерховой за столом совещаний.

– Мы знали, что вы приедете.

– Неудивительно, – спокойно ответила Анна. – Вам должны были сообщить.

– Будете заниматься делом Савельевых?

Услышав это, Стерхова и бровью не повела, только заметила:

– Об этом вряд ли написали из канцелярии.

– Вы правы, – согласился Домрацкий.

– Откуда такие сведения?

– Не первый день на свете живем, дорогая Анна Сергеевна. Когда идентифицировали останки Савельевой, начальник отдела Демин так и сказал: «Ждем гостей из Москвы».

– Считайте, что дождались, – так же прямо сказала Анна.

Домрацкий вел себя естественно, не заискивая и не стараясь понравиться, однако в его наружности и манерах была какая-то притягательность, располагавшая к нему людей, особенно женщин.

– Знакомьтесь. – Майор указал на капитаншу: – Следователь Шкарбун расследует дело Савельевых. Насколько я понимаю, теперь ведущая роль перейдет к вам, но помощь лишней не будет.

– Значит ли это, что Шкарбун переходит в мое распоряжение?

Чуть подумав, Домрацкий выразил мысль яснее:

– Помимо выполнения своей непосредственной работы она также будет помогать вам.

– Тогда попрошу распорядиться относительно кабинета, – сказала Стерхова.

– А чем не подходит кабинет Ирины Ивановны?

– Я просто его не видела.

Шкарбун приподнялась со стула и взглянула на Домрацкого, ожидая от него дальнейших распоряжений, а потом перевела взгляд на Стерхову:

– Идемте, я покажу.

Домрацкий тоже встал и сопроводил их напутствием:

– Всегда рад помочь, если потребуется!

Кабинет Шкарбун располагался на втором этаже. Войдя туда, Стерхова подошла к окну, увидела заброшенный двор с фонтаном и щербатой верандой.

– Обычно в городах не хватает детских садов. А в Урутине, я вижу, не хватает детей…

– Рождаемость падает. – Шкарбун подтащила стул и приставила к пустому столу: – Вот свободное место. Если нравится, занимайте.

Потратив несколько минут на то, чтобы снять жакет и распределить по ящикам свои вещи, Анна распорядилась:

– Нужны следственные материалы по делу Савельевых, а также все, что есть по останкам.

Ирина Ивановна отомкнула сейф, достала из него две нетолстые папки и положила перед Стерховой.

– Вот!

Та указала на стул:

– Присядьте, пожалуйста.

– Могу. – Шкарбун нехотя села.

Ей было около тридцати, в лице, особенно во взгляде, сквозило беспредметное недовольство. Это старило Ирину Ивановну и портило ее довольно приятную внешность: холеное лицо, яркие губы и голубые, слегка навыкате глаза.

– Расскажите мне все, что знаете по этим делам, – попросила Анна.

– Их объединили в одно производство, – проговорила Шкарбун. – Когда нашли останки Савельевой, сразу объединили.

– Кто сдавал биологический материал для сравнительного анализа ДНК?

– Мать Юлии Савельевой, еще до своей смерти.

– Поясните.

– После падения машины в реке искали тела. Мать Савельевой сдала биологический материал для идентификации. Потом она умерла, но профиль ДНК сохранили. Когда нашли фрагменты скелета и провели экспертизу, данные прогнали по базе и обнаружили соответствие.

– Процент совпадения высокий?

– Девяносто девять и шесть десятых. Нет никаких сомнений – кости принадлежат Юлии Савельевой, – отрубила Ирина Ивановна.

Было видно, что Шкарбун считала Анну помехой, ведь дело – яснее ясного: кто еще мог убить Савельеву, кроме ее мужа?

Стерхова положила перед собой блокнот и приготовила ручку.

– Где были найдены останки?

– В лесу, недалеко от моста, с которого упала машина Савельевых.

– Кто их обнаружил?

– Два подростка гуляли по лесу с собакой, и та нашла кость. В следственных материалах есть фотографии.

– Я посмотрю их позже, – сказала Анна. – Пока рассказывайте.

– Подробно?

– Насколько это возможно.

– Берцовая кость торчала из-под земли под углом примерно в тридцать градусов. Подростки копнули рядом, обнаружили сгнившую одежду и позвонили в полицию.

– Останки дочери Савельевых тоже опознаны?

– С этим пока неясно. Все дело в том, что кости растащили животные, они были разбросаны по лесу, и многих не хватает. Но вероятность того, что мать и дочь были закопаны рядом, велика. Во всяком случае, эксперты работают с костями. По результатам следующих экспертиз все будет ясно.

– Значит, Савельеву опознали случайно? – Стерхова что-то записала в блокнот. – Если бы не профиль ДНК ее матери, сохраненный в базе, никто не догадался бы, что это она?

Шкарбун тряхнула головой:

– Скорее всего – да.

– Теперь поговорим о том, как погиб Виктор Савельев, – сказала Анна.

– А что о нем говорить… – заметила Ирина Ивановна. – Напился и съехал в реку.

Но Стерхова продолжала:

– Определимся со временем. В котором часу машина упала в реку?

– В деле фигурирует ориентировочное время – шесть часов утра.

– Почему ориентировочное? Свидетелей не было?

Ирина Ивановна делано рассмеялась:

– В такой-то глуши?

– Откуда и куда они ехали?

– Из загородного дома родителей к себе домой в Урутин. Савельеву предстояло заступить на дежурство в госпитале.

– А теперь вкратце: что, по вашему мнению, случилось в дороге?

– Ясное дело – конфликт. Знаете, как бывает: слово за слово… Говорят, Савельев сильно ревновал жену. Днем раньше, в доме родителей, у них вышла ссора.

– Есть свидетели?

– Смотрите в показаниях матери Савельева.

– Она назвала причину?

– Только упомянула о ссоре.

– И все-таки… – задумчиво проронила Анна. – Шесть часов утра – не рановато ли выяснять отношения?

– Что тут думать! – возмутилась Шкарбун. – Прочтите отчет судмедэксперта. Савельев был в стельку пьян!

– Я прочитаю… – пообещала ей Стерхова, после чего уточнила: – Шесть часов – и он уже в стельку?

– А может, еще, или с утра на старые дрожжи.

– Тогда, как родители позволили ему сесть за руль? Они что, не видели?

– В свидетельских показаниях сказано: из дома Савельев выехал трезвым. Но я этому не верю. Скорее всего, родители врут.

– Савельев злоупотреблял алкоголем?

– В характеристике с работы об этом ни слова.

– Ну а знакомые? Что говорят они? Их, я надеюсь, опрашивали?

– Кажется, да… – Ирина Ивановна опустила глаза. – Я видела какие-то показания, но особо не вчитывалась.

– В котором часу машина Савельевых уехала из дома родителей? – спросила Анна.

– В пять двадцать пять.

– Каково расстояние от дома до моста?

– Тридцать километров.

Анна встала и, сделав круг по комнате, подошла к окну.

– Полчаса езды, еще надо было поругаться, пострелять и закопать трупы в лесу. На все про все у главы семейства ушло бы не меньше часа.

– Когда следователь двадцать лет назад рассчитывал примерное время катастрофы, он полагал, что в машине было три человека. Теперь-то мы знаем, что Савельев был один, и можем накинуть полчасика.

– Скажите, откуда взялась версия, что Виктор Савельев застрелил дочь и жену? – спросила Стерхова.

– Да загляните же наконец в материалы дела! – прикрикнула Шкарбун, и Анна поняла, как много усилий придется приложить, чтобы с ней сработаться.

Она вернулась за стол и записала время в блокноте. Потом, выдержав паузу, бесстрастно проговорила:

– Я загляну в материалы дела. Но после того, как вы ответите на мои вопросы.

– Чтобы вы знали: когда подняли машину из реки, в ногах у Савельева лежал восьмизарядный пистолет Макарова – его личное оружие, в котором не хватало пяти зарядов.

– Пули нашли?

– Где? – уточнила Ирина Ивановна.

– Например, в могиле Савельевой.

– Нет. Там ничего не было. Зверье растащило с кусками плоти. Какой-нибудь волчара об эти пули зуб обломал.

– Что показала экспертиза оружия?

– «Предположительно, стреляли недавно». Что еще можно сказать, когда машина и, соответственно, пистолет пролежали на дне реки больше суток?

– Почему так долго?

– Пока обнаружили, пока подогнали спецтехнику… Короче, что говорить? Сами знаете, как это обычно бывает.

– Ну хорошо, давайте отмотаем назад. – Стерхова подняла глаза и посмотрела на Ирину Ивановну. – За сутки через мост прошло немало машин. Неужели никто не сообщил в полицию о сломанном ограждении или машине, которая лежала на дне?

– Во-первых, в то время это была милиция… – нравоучительно изрекла Шкарбун, но Анна ее одернула:

– Давайте поближе к делу.

– Дорога, ведущая к мосту, гравийная, по ней и в те времена мало кто ездил. Машину с моста было не разглядеть, да и кто бы остановился?

– У вас имеется подробная карта района? – спросила Анна.

– Где-то была… – Шкарбун неуверенно огляделась. – Поискать?

– Не надо. Лучше посмотреть в интернете.

Ирина Ивановна подошла к своему компьютеру и открыла интерактивную карту:

– Готово!

Приблизившись, Анна склонилась над монитором:

– Ага… Вижу Энск, вижу Урутин. А где родительский дом Савельевых?

– В Заварзино.

– Это деревня?

– Дачный поселок. Вот он. Видите?

Анна попросила:

– Пожалуйста, увеличьте.

Шкарбун увеличила и прочертила пальцем линию на экране:

– Автомобиль ехал так… Вот мост через реку Урут… С этого моста он и упал.

– В каком месте обнаружили останки Савельевой?

– Здесь нашли череп, берцовую кость и одежду. – Шкарбун очертила круг поверх лесного массива. – А на этой площади, россыпью, нашли остальное.

– Постойте… – сказала Анна. – Савельевы ехали с левого берега на правый. Останки нашли на правом. Верно?

– Верно.

– По-вашему, выходит, что Савельев переехал мост, расстрелял семью, а потом вернулся, чтобы съехать в реку?

– Думаю, так и было.

Помолчав, Стерхова заглянула в блокнот и потом спросила:

– Далеко отсюда улица Оружейная?

– В старом городе.

– Можете организовать для меня машину?

– Сейчас попробую! – Шкарбун тут же встала и направилась к двери.

Анна тем временем набрала номер и спустя мгновение заговорила в трубку:

– Моя фамилия Стерхова, я из Москвы, работаю с вашим братом…