Kitabı oku: «Попаданка под копирку»
Пролог
На каменной площадке, под разрушенным сводом старого храма, на коленях, в черном длинном балахоне с капюшоном на голове, ползал мужчина, выводя белым мелом древние руны. Руки безудержно дрожали, и приходилось раз за разом переписывать символы. Никто не знал, что получится на самом деле, но именно сегодня – когда взойдет кровавая луна, можно проломить грань мироздания.
– Я принес кровь, – сухой голос перекрыл шорох мела, и рука мужчины дернулась, испортив очередную руну.
– Ставь по углам пентаграммы! – недовольно рявкнул тот, что уже более часа ползал на коленях по холодному камню. – Смотри, чтобы ни одна капля не пролилась.
Мужчина, в таком же черном балахоне, послушно поставил обычные глиняные чаши на каждый остроконечный, вычерченный все тем же белым мелом, угол звезды, пока его напарник продолжал вырисовывать руны. Время поджимало, и в любой момент могли прийти заклинатели из службы безопасности, но в этом деле требовалась точность, поэтому приходилось проверять все по несколько раз.
– Все, – устало выдохнул мужчина, поднимаясь на дрожащие ноги с пола разрушенного храма. – Зажигаем оставшиеся свечи и начинаем.
Напарник кивнул и вместе с ним начал поджигать фитили толстых свечей, которые были расставлены по ровному кругу пентаграммы. Она была огромной, и пришлось приложить немало усилий, чтобы ее начертить, но по-другому бы не вышло сделать то, что задумали эти двое.
Как только все было готово, и огонь свечей плавно колыхался от легкого сквозняка, мужчины встали друг напротив друга, почти касаясь носками границы белого круга. Их руки были спрятаны в широких рукавах балахонов, а лица – под глубокими капюшонами. Они не могли знать, что произойдет через несколько минут, но послушно ждали, веря старым записям их прародителя.
Стояла тревожная тишина, а темный лес, что окружал руины старого храма и будто пожирал все вокруг своей тьмой, испуганно застыл на границе света, дрожа от живого пламени восковых свечей. Тени плясали на полуразрушенных стенах в такт колыханию огоньков, и мужчины слаженно выдохнули, когда над их головами в пролом свода заглянула кровавая луна и осветила пентаграмму.
– Сейчас! – скомандовал один из них, и они хором начали читать древнее заклинание.
Под монотонный низкий голос, который с каждой минутой усиливался и звучал громче, руны стали впитывать кровавый свет луны. Само светило медленно уходило в сторону, и как только диск скрылся за край пролома крыши, мужчины замолчали, а свечи потухли.
На миг тишина затопила все вокруг, но затем ярко, алым светом, вспыхнули руны, окрасив руины в кровавый цвет.
– Стоять! – крикнул мужчина своему напарнику, закрыв лицо от света. – Даже не смей сдвинуться с места!
Руны вспыхнули еще раз, волной света отбрасывая свечи в разные стороны. Мужчины смогли устоять, вскинув руки для равновесия. Им было необходимо оставаться на местах до конца, чтобы не нарушить связь двух миров, но с каждой секундой делать это становилось все труднее.
Вспышки становились все сильнее и сильнее, и каждый раз пытались сдвинуть их, но вот разрушенный зал осветила последняя, и они перевели дух, чтобы затем затаить дыхание, увидев, как из чаш к центру пентаграммы поползли тонкие змейки крови, чтобы там начать переплетаться между собой. Руны плавно мерцали, рассеивая тьму красным светом, и под непонятный треск кровь продолжала плести свой узор.
Треск усилился.
– Что это? – спросил мужчина, указав на белые трещины в воздухе.
Его напарник промолчал, в ожидании наблюдая за тем, что происходило в центре пентаграммы.
С каждой секундой таких белых трещин становилось все больше, будто само мироздание расходилось по швам, и в какой-то момент огромной белой вспышкой мужчин все же отшвырнуло в разные стороны.
– Торий, ты жив?! – хватаясь за голову и кашляя от пыли, спросил мужчина, как только все стихло. Мелкие камешки падали сверху, но свод, слава всевышнему, устоял.
– Да, – хрипло ответили ему с другого конца небольшого зала. – Но, кажется, ногу сломал.
– Лежи, – потребовал его друг и поднялся на ноги, хватая с пола свечу. – Огонь, – тихо проговорил он, и огонек заплясал на фитиле, рассеивая темноту.
Пыль все еще клубилась вокруг, медленно оседая вниз. То тут, то там слышался шорох падающих камешков, и мужчина побрел к другу, хромая на одну ногу. Им следовало убраться отсюда как можно скорее, но сначала необходимо было понять, что произошло.
– Где? – присев рядом с другом, мужчина взглянул в его кошачьи глаза, проследив, как утончился зрачок от света.
Торий молча указал на правую ногу и скривился от боли, как только друг аккуратно прощупал ее.
– Потерпи, – попросил он его и зашептал слова исцеления. После древнего заклинания у него осталось не так много сил, но на сломанную ногу должно было хватить.
Торий кусал губу, стараясь не кричать от боли. Фот только наполовину заклинатель и не мог сделать так, чтобы его друг ничего не чувствовал, но выбора не было.
– Все, – обессиленно опустив руки, проговорил Фот, – сегодня пользоваться магией больше не смогу.
– Спасибо, друг, – облегченно выдохнул Торий, но затем напрягся, услышав тихий стон со стороны.
Мужчины одновременно повернули головы в сторону, где находилась пентаграмма. Свет от свечи был слабый и освещал только их, поэтому рассмотреть им ничего не удалось. Везде стояла беспросветная тьма.
– Это оно? – с надеждой в голосе прохрипел Торий, поднявшись на ноги.
– Сейчас узнаем, – решительно ответил ему друг, хватаясь за предложенную руку. Все же в написание рун он вложил много энергии.
Стараясь не издавать посторонних звуков, они осторожно двинулись к месту ритуала. В записях прародителя было много вариантов открытия врат в мир, откуда он пришел, но все они были лишь теориями. Мужчины не знали и не могли быть уверенными, что у них все получится, ведь как артефакторы Фот и Торий обладали малой человеческой кровью, но дикое желание требовало сделать все возможное и они остановились на энергии кровавой луны, которая окрасила себя именно сегодня.
Огонек свечи дрожал при шаге Фота, но чуть погодя он понял, что не сквозняк тому причина, а его дрожащая рука. Он никогда не замечал за собой трусости, и всегда твердо смотрел на вещи, но именно сейчас он испытывал страх от понимания, что они открыли врата в другой мир. Невероятное и пугающее явление.
Как только показался белый круг, мужчины остановились. Фот вытянул руку со свечой, стараясь осветить как можно больше пространства. Руны больше не светились, и пентаграмма напоминала обычный наскальный рисунок, но то, что они обнаружили в центре огромной пятиконечной звезды, заставило Фота выронить свечу, погрузив все во тьму.
– Фот! – прошипел Торий и опустился на колени, шаря дрожащими руками по каменному полу. Перед его глазами все еще стояла картина обнаженного тела, когда он, наконец, нашел свечу и зажег огонь.
– Это… – не веря своим глазам, пораженно выдохнул Фот, когда вновь была видна девушка. Она была словно высечена из белого камня, неподвижно лежа на боку в позе эмбриона.
Вступив в пентаграмму, Торий осторожно поднес свечу к ее лицу.
– Почему она без волос? – сипло спросил он, проведя свечой вдоль туловища девушки, рассматривая ее полностью. – Совсем! Так должно быть?
Фот присел рядом и недоуменно обвел ее взглядом. Действительно, девушка была абсолютно без волос.
Аккуратно дотронувшись до ее шеи, он мрачно выдохнул:
– Она мертва.
Торий дернулся назад, убрав руку, которой хотел провести по гладкой белой голове.
– Мы не справились, – задумчиво проговорил Фот и поднялся на ноги. – Пульса нет.
– Но мы же слышали стон… – тихо сказал его друг, посмотрев на него снизу вверх, а затем вновь взглянул на девушку. Даже при тусклом свете одинокой свечи было видно, что жизнь покинула девушку.
– Не исключено, что я ошибся, – сжав кулаки, ответил ему друг и в сердцах пнул камень. Тот с шумом врезался в стену, заставив маленькие камешки вновь посыпаться сверху.
– Но… – хотел поспорить Торий, но внезапная белая вспышка в лесу заставила его замолчать и вскочить на ноги. – Заклинатели!
– Бездна! – со злобой и негодованием сплюнул Фот и схватился за артефакт перемещения, что висел кулоном на его шее. – Это еще не конец, мы найдем способ переместить к нам высшего артефактора, – тихо проговорил он, наблюдая за приближающимися заклинателями, но прежде чем активировать портал, взглянул на девушку.
Ему было жаль ее, но никто не мог предположить, что именно к этому приведет ритуал. Он сработал, и к ним перенесло человека, но видимо не все было уточнено прародителем, отчего жизнь и покинула это бедное создание. Сколько им предстоит еще погубить жизней, спотыкаясь на ошибках Великого артефактора, Фот не знал, но останавливаться был не намерен. – В дом Дори, – сказал он Торию, и они одновременно активировали артефакты.
Разрушенный зал старого храма осветила белая вспышка, и мужчины покинули место своей неудачи.
На миг руины погрузились во тьму, но вот под свод зала взмыл огненный пульсар, освещая все вокруг будто днем.
На каменный пол, потрескавшийся от времени, вступил мужчина в черном костюме работника службы безопасности. Он медленно обвел зал внимательным взглядом, отмечая все, что дало бы ответы.
– Они ускользнули. Путь отследить невозможно. Эти ребята хорошо разбираются в артефактах, – с ухмылкой проговорил мужчина с тигриной головой, поравнявшись с коллегой.
Тот сурово продолжал сканировать взглядом руины, пока не остановился на теле девушки.
– Ты видишь тоже, что и я? – с шипением спросил он, повернув змеиную голову к напарнику.
По залу уже начали сновать другие работники службы безопасности, выискивая все улики запрещенного ритуала.
– Это?… – Не договорив фразу, тигр прошел к пентаграмме и присел на корточки возле лежащей девушки. Прижав уши к макушке, он принюхался, а затем вскинул голову и изумленно посмотрел на своего коллегу. – Это однозначно адам женского пола! Вот только не пойму, почему она пахнет как ты?
Мужчина со змеиной головой, подойдя к одному из углов звезды, надел резиновую перчатку и поднял с каменного пола глиняную чашу, провел по внутренней стенке пальцем, а затем растер красную жидкость между подушечками.
– Кровь сойи, – сухо констатировал он, отвечая на вопрос коллеги. – Обыскать периметр храма! – отдал он приказ сослуживцам, опустив обратно чашу. – Им потребовалось много крови, – недовольно изрек он, посмотрев на девушку.
После минутного молчания, пока другие служащие службы безопасности делали снимки для протокола, тигр задумчиво спросил:
– Для чего она им понадобилась, и почему они ее бросили?
– Жива? – пропустив вопрос, спросил змей, услышав от подчиненных, что в лесу найдено тело сойя, и присел рядом.
– Жива, – со вздохом ответил ему коллега, проведя рукой над девушкой. – Но слаба. И откуда такая взялась? Чего они хотели с ней сотворить, положив в пентаграмму?
Змей вскинул руку и провел ей по воздуху, шепча слова.
– Магический фон нестабилен. Могу предположить, что эти недоучки прорвали грань мироздания.
– То есть, эта девушка – не отсюда? – навострив пушистые уши, спросил изумленно тигр.
– Как знать, – задумчиво ответил ему напарник и поднялся на ноги. – Девушку к целителям, а труп к некромантам. Пусть узнают, кто такой, – отдал он приказ, шагая в сторону леса.
Тигр еще раз с интересом глянул на девушку и нагнал коллегу у разрушенной арки.
– Я не понял только одного, – пожал он плечами, достав артефакт перемещения из кармана пиджака.
– М? – взглянул на него змей, последовав примеру коллеги.
– Почему она без волос?
– Я же говорю – недоучки, – с раздражением ответил ему начальник службы безопасности и сжал артефакт.
Мужчину с тигриной головой и полосатым хвостом на миг ослепила вспышка. Он понимал недовольство своего друга. Тот не любил, когда преступник ускользал, оставив после себя много вопросов. Звериная интуиция подсказывала, что с этими ребятами они еще намучаются.
– Здесь все, – проговорил служащий, неся на руках девушку.
– В штаб, – скомандовал главный следователь, с неохотой последовав за другом через портал.
Когда недоволен глава всей службы – недовольны все.
Глава 1
Нащупав рукой очки на тумбочке и нацепив их на нос, нехотя села, откидывая одеяло в сторону. Открывать глаза было лень, но звуки за окном – не такие как обычно – показались мне странными, поэтому разлепила сначала один глаз, а затем другой.
Вся моя большая комната купалась в теплых лучах солнца, и было в этом что-то сказочное. Самым приятным было бы сейчас закрыть глаза и продолжить смотреть неплохой сон, как вдруг взгляд наткнулся на часы, и все волшебство исчезло.
О, это чувство страха, когда видишь сонным взглядом стрелку на часах в неположенном, казалось бы в такую рань, ей месте. Мое сердце на миг замерло, а как только получилось осознать страшную истину сложившейся ситуации, оно вновь забилось как после тяжелого бега, разгоняя жар по всему телу.
– Блин блинский! – хрипло простонала и резко подскочила с кровати.
Такого пробуждения не пожелаешь даже врагу!
Подбежав к шкафу, резко распахнула створки гардероба и, издавая скрежет крючками вешалок по металлической перекладине, поспешно начала искать то, в чем не стыдно было бы пойти на работу. Мой гардероб не был готов к такому дикому налету на одежду, но каждая минута, да что там – секунда, была важна, и просто не было времени приглядываться к мелочам.
В такой момент меня даже мало волновало, что я абсолютно голая, когда обычно сплю в пижаме, и что по всему полу комнаты разбросаны как мои, так и незнакомые мне вещи. В голове набатом стучала только одна мысль: «Опоздала!»
– Вот тебе и понедельник, – нервно усмехнулась и покачала головой, отгоняя панические мысли.
В принципе, мне уже ничто не поможет, и остается только гадать, как так вышло, что будильник я не услышала, но, наконец-то, подобрав к брюкам блузку, боковым зрением заметала, как кто-то ходит по комнате.
Прижав выбранные вещи к груди, медленно развернулась и удивленно уставилась на обнаженного бруйта, который не спеша собирал свои вещи.
– Э-э-э… – и на этом мой словарный запас закончился, поскольку этот получеловек-полузверь повернулся в мою сторону, даже не стараясь прикрыться.
– Все было прекрасно, – немного сонным голосом проговорил он и нагнулся, чтобы плавным движением надеть трусы. – Но ты же понимаешь, что это единственный и последний раз? – выпрямившись, спросил он, блуждая взглядом по полу в поиске других своих вещей.
Я же продолжала стоять дальше, прижав к груди блузку с брюками. Сейчас мне было не столько важно прикрыться, сколько осознать увиденное. И пока незнакомец надевал вещь за вещью, вспоминала все, что вчера произошло.
Да, я закончила свой проект и получила хорошее вознаграждение на выставке артефакторов, но как это объяснить тем, что я проснулась в одной постели с мужчиной? Выпила? Нет – я вообще не пью. Обкурилась? Исключено, поскольку не переношу табак, а насильно меня не заставишь. Остается только последний вариант – магия. Вот только с чьей стороны: с его или моей?
– Прощай, мышка! – не подходя ко мне, кинул он прощальные слова через плечо и выскользнул из комнаты, уже полностью одетый. Напоследок пораженно проследила, как тонкий кошачий хвост прикрыл дверь.
Вот так пирожки с котятами!
Как только дверь закрылась, подбежала к рабочему столу и схватила прибор определения магического воздействия. Секунды, за которые артефакт определял изменения в моей ауре, показались мне вечностью, но вот долгожданный писк и на браслете загорелся зеленый кристаллик.
Чисто.
Со стоном опустилась на стул, спрятав лицо в одежде, которую до сих пор сжимала.
Опять. Опять я воспользовалась артефактом, которым поклялась больше никогда не пользоваться. Буся меня убьет. Без лишних слов. Ну и что, что она рыба? Ей палец в рот не клади, найдет, чем испепелить в прямом смысле слова.
Надо было артефакт еще тогда уничтожить, когда поняла, что он делает. Но ничего же не случилось противозаконного? А это повод не паниковать раньше времени!
Глубоко вдохнув и выдохнув, ощутила приятную легкость внутри. Одной проблемой меньше. Но вдруг вспомнила, с чего началось утро, и вновь сорвалась с места.
С рыбой договориться можно, а вот с начальником не получится. Убьет! Несомненно, убьет!
– Что б тебя!
Часы безжалостно показывали десять часов, когда я более или менее оделась и выскочила из своей комнаты. На рабочем месте меня уже как два часа нет, а этого достаточно, чтобы заметить мое отсутствие. Лишь молчание артефакта связи еще как-то вселяло в меня надежду, поэтому, попрощавшись в общем зале с хозяйкой, выбежала из дома, отказавшись от завтрака.
Все потом!
На рейсовый кип я опоздала, и пришлось бежать на остановку с платными. В такой ситуации было плевать на деньги, лишь бы еще больше не опоздать, хотя куда уж больше? Быть может, надо было вообще остаться дома? Нет, так нельзя. Большой босс по голове не погладит за такое поведение. Уволить – не уволит, но находиться в его кабинете и выслушивать еще больше неприятных эпитетов в свой адрес – нет уж, спасибо.
Как только кип подъехал к заданной мной остановке, быстро расплатилась – приложив карту-артефакт к сканеру, и пулей вылетела из четырехместной коробочки с окошечками и куполообразной крышей. Дальше торопиться не стала. Окна кабинета начальника прямиком выходят на парадную площадь здания. Оттуда ему каждого видно. Да, людей сейчас на площади много, ведь служба безопасности занимается многими важными для жителей города делами, и посетителей каждый день достаточно, но мою беловолосую голову нетрудно заметить сразу же. Работа у меня «домашняя» и целый день сижу либо в своем кабинете, либо в лаборатории, поэтому мое опоздание для начальника не будет секретом. А этого допустить нельзя!
Оторвав плакат с какой-то рекламой зубной пасты со щита, накинула его на голову и влилась в поток прохожих, медленно, но верно продвигаясь к главному входу здания службы безопасности. Глупо? Еще как! Но вдруг прокатит?
Жалко, что об этом нельзя узнать сразу, а поднять голову и проверить, смотрит ли на меня начальник, было боязно. В итоге, понурив голову и скрутив в трубочку плакат, проскользнула внутрь здания через вращающиеся двери из стекла, надеясь на удачу.
Охранники лишь мимолетно глянули на меня, уделив все внимание посетителям. Конечно, меня тут все знают, и не столь из-за должности, которую я здесь занимаю, а из-за моей неординарной внешности.
– А, Мышка все же решила нас посетить? – съехидничал один знакомый некромант, как только подошла к лифту.
– Сильно заметно? – пропустив его издевку, спросила серьезно.
– Если не спрашивать твою иллюзию у тебя в кабинете, то нет. Но мой совет: поторопись, – подмигнул он мне и зашел в соседний лифт – тот, что шел исключительно вниз.
– А зачем ты заходил ко мне? – спросила, но успела лишь увидеть его кривую ухмылку, как дверцы лифта сомкнулись.
Поджав губы, недовольно зашла в другой лифт и нажала кнопку пятого этажа, но, прежде чем он закрылся, в него успело забиться столько людей, что я оказалась прижата к задней стенке. Быть маленького роста плохо – так и раздавить могут.
В итоге, когда был необходимый мне этаж, на выход я пролезала по низу, через ноги служащих. Да – унизительно, да – чувствую себя букашкой, но тело, увы, не поменяешь, поэтому выживаю как могу.
Здешние жители имеют рост не ниже ста семидесяти, когда я всего лишь метр пятьдесят шесть. Мало. Непозволительно мало, и именно поэтому меня называют мышью. Такая же маленькая и безобидная. А белой обозвали, потому что волосы мои белоснежные, словно снег на вершинах гор. Некоторые даже боятся ослепнуть и не смотрят на меня дольше пяти минут. Шутка-шуткой, но порой становится обидно.
Конечно, обозвать меня страшной нельзя, и своими лицом и фигурой я довольна, вот только волосы у меня не растут ниже плеч и постоянно торчат в разные стороны. Все еще красотка? А как вам очки? Как оказалось, зрение мое не поддается целительству, поэтому теперь имею «четыре глаза».
А ведь когда-то я выглядела иначе…
– Ну наконец-то! – недовольно встретили меня в кабинете, стоило только переступить порог. – Ты же знаешь, что иллюзии не могут говорить!
Посмотрев на беловолосую девушку, что сидела за столом и делала вид, что читает – усмехнулась.
– Надо усовершенствовать артефакт, и ты будешь говорить вместо меня, – ответила своей верной подруге, усаживаясь прямо в кресло, где все еще сидела копия меня.
– Я в секретари не нанималась, – важно ответили мне и нырнули в воду.
С улыбкой проследила, как она доплыла до своего домика, достала плавником небольшой круглый камешек и повернула одну его часть вокруг оси. В ту же секунду иллюзия исчезла, и Буся спрятала артефакт обратно в свой домик-дворец.
– Будешь должна, – вновь вынырнув, проговорила она.
– Конечно, – не стала с ней спорить и решила откупиться сразу, достав из шкафчика тумбочки лакомство для рыб.
– Держи, – сунула ей в плавник печеньку.
Буся перестала хмуриться и с наслаждением откусила рассыпчатое лакомство, не уронив ни одну крошку. И пока получилось ее чем-то занять, подтащила к себе документы, в которых я распознала протоколы от некромантов, и погрузилась в чтение.
Мою работу трудно отнести к определенному отделу. С давних пор артефакты – неотъемлемая часть жизни и присутствуют везде. Поэтому, будь то расследование или просто повседневная жизнь – везде есть артефакты, а разбираться в них – моя работа.
На этот раз Бони – тот самый некромант, которого я встретила возле лифта – принес мне интересную работу, и после обеда стоит заглянуть в местный морг.
– Рассказывай! – облокотившись на бортик аквариума, повелительно заявила Буся, продолжая жевать.
От неожиданности даже дернулась, слишком увлекшись протоколом.
– Что? – претворилась, что не знаю о чем речь.
– Не стоит скрывать, Белова, – прищурив желтые глазенки, проговорила она, а затем облизала плавник, в котором держала печеньку. – Я тебя знаю как облупленную. Опять?
До сих пор удивляюсь тому, что я с ней сотворила. Ведет себя как человек, когда год назад была обычной золотой рыбкой.
Поиграв несколько секунд с ней в гляделки, все же сдалась:
– Снова, – тяжело выдохнула и опустила голову на стол, уткнувшись лбом в протоколы.
– То, что ты пришла сюда сама, а не под конвоем – говорит о многом. Можно тебя поздравить? – последовал следующий вопрос с нотками ехидства. – Неужели я скоро перееду в дом, где буду нянчить малюток? – а это было произнесено уже мечтательно.
Повернув голову в сторону аквариума, сомнительно посмотрела на нее снизу вверх.
– Буся, ты – рыба, – пояснила очевидное.
– И что с того? – обиженно вздернула она нос, если это можно так сказать о ее непростой рыбьей мимике. – Колыбельную спеть смогу, – важно заявила она, подняв плавник вверх.
– Этого недостаточно, и вообще – какие дети? – Выпрямившись, подперла голову кулачком и грустно вздохнула.
– Самые обычные: две руки, две ноги и голова!
– Это так ты видишь детей? – усмехнулась над ней. – Если все так, то не быть тебе няней.
– Ну и ладно! – быстро сдалась она, отчего я повторно усмехнулась. К ее вечно непостоянным желаниям я уже привыкла.
– Так что там с артефактом соблазнения? – вернулась она к первой теме.
– Не поверишь – он сработал! – чуть повысив голос, взмахнула рукой.
– И? Почему колечко на руке не вижу?
Буся еще больше вылезла из аквариума, с любопытством стараясь рассмотреть каждый мой палец. А вдруг оно слишком тонкое, и сразу не заметишь, если не приглядеться?
Со вздохом убрала руки под стол.
– Его нет, Бусь, как и того, кто бы мне надел его на палец.
– Все у тебя не как у людей, Ди, – тоже вздохнула она, но затем встрепенулась и хитро прищурила глазки. – Но ты все же опоздала.
– Ага, и теперь ждет меня расправа, – ответила ей и передернула плечами.
– Да брось, – отмахнулась она от проблемы, – кроме Бони сюда больше никто не заходил.
– Пока рабочий день не закончится – не поверю в свое везение.
– Но с артефактом-то что?
– Я и говорю – сработал, – ответила ей повторно, но встретившись с требовательным взглядом настырной рыбы, закатила глаза и полезла в сумочку.
Искать долго не пришлось, и уже через несколько секунд я положила на стол маленькую серьгу-гвоздик с камнем авантюрином темно-синего цвета. Его белые крапинки были словно звезды в черном космосе, и если долго смотреть на них, можно действительно увидеть мини-вселенную.
– Активируй! – скомандовала желтая и мокрая авантюристка, потирая плавники.
– Ты что?! – икнув, пораженно уставилась на нее. – Хочешь, чтобы меня увели в карцер за использование запрещенных артефактов? Ты точно умная? – отодвинувшись в сторону, окинула ее скептическим взглядом.
– Не в первый раз, – вновь отмахнулась она, пропустив издевку в свой адрес. – Я должна это видеть!
– А ничего, что он всего лишь один раз сработал правильно?
– Но сработал же, – развела она в стороны плавники, и чуть не соскользнула с бортика аквариума в воду.
– Так-то оно так, – задумчиво потерла подбородок, рассматривая камень магическим зрением.
Все было прежним – без каких-либо изменений. Сущность камня продолжала сиять фиолетовыми нитями, и ничего нового я не увидела.
– Ну что там? – поинтересовалась любопытная рыба.
– Пульсирует, – ответила ей.
– И все?
– И все, – выдохнула и откинулась на спину кресла.
– Может не в нем дело? – почесав лоб, стала рассуждать Буся.
Я молча пожала плечами, смотря в окно. Такой прекрасный летний день, а я сижу в кабинете и разговариваю с рыбой.
– Эй! – воскликнула неугомонная, привлекая мое внимание. Лениво повернула голову в ее сторону и заломила бровь в немом вопросе. – Я спрашиваю: как выглядел мужик?
Нахмурившись, постаралась вспомнить утро и этого беспардонного типа, но в памяти лишь постоянно всплывало его достоинство. А он хорош… жаль, что не помню саму ночь.
– Помню только хвост, – немного соврала я.
– Хвост?
– Ага. Длинный такой – кошачий хвост.
– И все? Ни тебе ушей и шерсти? – допытывалась Буся.
– Нет, только хвост, – уверенно кивнула.
– Значит больше всего он взял от адама, чем от бруйта. Артефактор, как и ты!
– Да, мы познакомились с ним на выставке, и видимо там не удержалась. Ты же знаешь, я падка на котиков, – невинно улыбнулась, каясь.
– П-ф-ф, мне все равно, хоть ящериц люби. – На этих словах меня передернуло, и Буся хищно улыбнулась, понимая мою реакцию. – Сейчас о другом речь. У этого мужика…
– У парня, – исправила я ее, поправив очки на переносице, – меня еще пока не тянет на древность.
– Как скажешь, – хмыкнула она, – так вот, у этого парня больше адамских генов, а, следовательно, на него артефакт повлиял больше других. Ты встретила раритет, Дианочка. Сейчас почти невозможно таких повстречать. Не исключено, что он турист и приехал в наш город только ради выставки.
– Ты так считаешь? – задумчиво спросила и покосилась на сережку, что продолжала лежать на столе.
В чем-то Буся права. Адамская, а по-другому – человеческая кровь, больше других вступает в реакцию со сущностями артефактов. Тогда это все объясняет. Другие подопытные больше относились к местным жителям этого мира, поэтому всегда случалось так, что они все свирепели и набрасывались на меня, вместо того, чтобы желать.
На третьей попытке меня задержали свои же из службы безопасности. Каюсь, грешно заставлять любить, но что прикажете мне делать, если все мужчины не рассматривают меня в качестве своей партнерши? Обидно. А когда ты умеешь видеть сущности предметов и делать так, чтобы их значения реально выполняли свои функции – все ногти сгрызёшь от любопытства, и, в конечном счете, сделаешь запретный артефакт, чтобы получить желаемое.
У авантюрина много сущностей, и одна из которых – соблазн. Этот камень я добыла в горах, когда была в командировке с коллегами. Другие артефакторы рассмотрели в нем лишь сущности удачи и ясного разума, что не является такой редкостью. Многие камни имеют подобное, вот только я была бы не я, если бы не заметила в нем другие свойства.
Как адам, я владею высоким уровнем предметной магии и отношусь к артефакторам, которые способны значения, характеристики и ценности предметов делать явью. Чем выше твой уровень (чище кровь), тем больше ты способен влиять на сущность предмета.
Любые камни, металлы или обычное дерево – имеют разные значения, которые выглядят как клубки нитей. Их можно переплетать между собой, и тогда получается что-то новое, отчего значения либо усиливаются, либо вовсе изменяются.
Я уже говорила, что Буся была когда-то самой обычной золотой рыбкой. Ее мне подарила соседка по комнате в академии магии на день рождения. Тогда шел всего лишь второй год обучения, и я просто радовалась маленькой живности. Буся плавала в аквариуме, ела корм, как все обычные рыбы, вот только на пятом курсе она стала моей дипломной работой.
– Именно так и считаю! – кивнула она, и я проследила, как из-за этого движения маленький андалузит в диадеме на ее мокром лбу сверкнул в лучах солнца.
Совсем крохотное украшение с одним единственным камнем помогло Бусе стать той, кто она сейчас, а именно – рыбой, умеющей не только разговаривать, но и думать, размышлять и поступать как человек.
Я создала этот артефакт, связав сущности двух предметов: андалузита и алюминия, которые излучали разум. Тогда мне показалось забавным, сделать что-то подобное. Работа была сложной и требовала много сил, поскольку магические нити этих предметов были слишком тонкими. Но в результате мне все же удалось создать артефакт, вот только оказался он запрещенным.
– Сейчас проверим, – продолжая размышлять, развернулась на кресле к шкафу, что находился позади меня, и достала маленький пузырек с кровью. Некоторые артефакты я создаю и проверяю прямо на рабочем месте, поэтому мой кабинет содержал в себе мини-лабораторию со всем необходимым мне инвентарем. – Эх, осталось совсем немного, – вздохнула, поболтав красную жидкость в пузырьке.
– Ничего, заполнишь заявление, и тебе еще пришлют.
Кивнула, но внутренне напряглась, как только вспомнила неприятную особу. В бухгалтерии службы безопасности работают жадные люди и надо еще постараться, чтобы убедить их в необходимости приобретения данных предметов.
Откупорив пузырек, аккуратно капнула на авантюрин капельку крови и перешла на магическое зрение. Предположение Буси было верным: нити сущности соблазна зашевелились, стоило только сущности крови опутать камень. Однозначно, они друг на друга влияют очень остро, и именно поэтому мне повезло привлечь внимание того бруйта настолько сильно. Эх, с таким артефактом и в наш бы мир, тогда все парни бы вертелись возле меня.
