Шерлок Холмс и теорема Ферма

И вот один человек из 19-го века хочет вам помешать. Скоро он появится здесь, чтобы убить вас.

– О какой именно теореме вы говорите? – оживился Ферма, – я сейчас обдумываю несколько теорем, например теорему о….

– Да вы даже не слушаете, о чём я вам говорю! – раздражённо воскликнул Холмс. – Вас не удивляет то, что мы прибыли из будущего, не пугает то, что к вам направляется убийца. Вместо этого вы продолжаете рассуждать о своей математике! Что вы за человек такой?

Ферма улыбнулся:

– Я говорю о том, что меня по-настоящему интересует. А этот убийца… Что о нём говорить?

Вот вы скажите лучше, я докажу в конце концов эту теорему, о которой вы говорили?

– Нет, её докажу я, – гордо сказал Холмс.

Ферма уважительно посмотрел на него:

– Видимо, вы тоже великий математик?

– Ну, не очень великий, конечно. Просто люблю всякие сложные задачи… Мозги тренирую.

И в этот момент из-за скалы появился знакомый чёрный силуэт.

Мориарти уже был одет в свой обычный костюм, и его намеренья не оставляли никаких сомнений.

– Я только сброшу вниз Холмса и Ферма, и немедленно отправлюсь обратно домой. А вы все останетесь здесь, в этом отвратительном 17-ом веке! – и Мориарти захохотал своим скрипучим смехом.

– Ах ты, гад! – закричали девочки, бросаясь к нему и повиснув у него на плаще. – Холмс! Ватсон! На помощь! Сюда! Мы держим его! Отберите у него Энни!

Мориарти опешил от неожиданности, но вскоре пришёл в себя, скинул шляпу и плащ вместе с вцепившимися в него девочками, а затем сделал Холмсу знак последовать его примеру:

– Я вызываю вас на поединок! Настал момент истины – двоим нам нет места в этом мире. Ни в прошлом, ни в будущем. Поэтому я принял решение вас уничтожить!

– А я вас! – воскликнул Холмс, который тоже уже снял с себя плащ и шляпу. – Я готов!

Все напряжённо следили за схваткой, и, хотя девочки знали, что она закончится победой Холмса, каждый раз в ужасе вскрикивали, когда им казалось, что Мориарти одерживает верх.

– Осторожно! У него нож! – вдруг крикнул Ватсон, заметив сверкнувшее в руке Мориарти лезвие.

И в этот момент Холмс, сделав какое-то неуловимое движение, резко толкнул Мориарти, и тот закачался на краю пропасти. А через секунду с криком полетел вниз и скрылся в бурлящем потоке.

Глава VII

Девочки бросились к плащу Мориарти. Что, если Энни осталась в кармане его брюк или рубашки? И сейчас покоится на дне ущелья?

Но к счастью, они сразу нашли её во внутреннем кармане плаща. Чёрная поверхность была безжизненна, ни единого огонька не светилось на ней.

– Что же нам делать? – воскликнула Алёна, – ведь мы так и не узнали, где у неё кнопка!

– Я знаю, – сказал Холмс, – я ведь успел тогда увидеть, куда нажал Мориарти.

Он приложил палец к крышке, и она открылась. Все завороженно смотрели на светящуюся панель со странными знаками.

– Всё. Дальше я не знаю, что делать, – растерянно сказал Холмс.

– Позвольте-ка мне, – вдруг сказал молодой француз, о котором все забыли на время схватки, – я тут вижу одну любопытную деталь. Если дадите мне минут двадцать времени, я вам, возможно, кое-что покажу.

Все отошли немного в сторону, чтобы не мешать думать великому математику.

Они сидели молча, наслаждаясь прекрасным видом на горные вершины, покрытые снегом. Вокруг была тишина, нарушаемая только шумом падающей воды.

– А вот такой вопрос, – сказала вдруг Алёна, – предположим, он разберётся, как выставить дату на панели. Но ведь Энни-то одна! А нам надо в два разных места – в Лондон 1890-го года и в Москву 2020-го.

– Я думаю, он это прекрасно понимает, – сказал Холмс, – и именно над этим сейчас думает.

– А если он решит эту проблему, – сказала Саша, – и вы вернётесь в Лондон, а мы в Москву, вы будете продолжать писать свои рассказы, Ватсон?

– Мне бы хотелось, – осторожно сказал Ватсон, бросив взгляд на Холмса.

– А вы знаете, это ведь совсем неплохо, что вы решили описать наши с вами приключения, – вдруг оживился Холмс. – Ваши сочинения смогут послужить полезным пособием для других сыщиков. Только не описывайте всё в точности так, как было на самом деле. Я вам разрешаю немного пофантазировать. Кстати, читатели любят всякие ужасы, так что постарайтесь, чтобы было пострашнее.

– Я попробую, – легко согласился Ватсон. – Вообще-то у меня уже есть идеи двух рассказов.

Один я назову «Пёстрая лента». В нём виновницей преступления будет ядовитая змея, ужалившая девушку. Она спустится по шнурку, висящему прямо над её кроватью. А управлять ею будет отъявленный злодей доктор Ройлот.

И ещё я думаю написать повесть «Собака Баскервилей», где огромная собака из древней легенды будет жить на болотах, жутко выть и пугать местных жителей. Если учесть, что на болотах можно ещё и утонуть, то получится довольно страшно.

А вы сами-то что собираетесь делать дальше, Холмс?

– Знаете, Ватсон, – сказал тот, задумчиво наблюдая за полётом орла, парящего в вышине, – я хотел бы предложить вам такой вариант: вы пишете рассказ под названием «Последнее дело Холмса», который будет последним в серии ваших сочинений.

В этом рассказе вы убьёте и меня, и профессора Мориарти – мы оба свалимся в пропасть.

– Как же такое возможно? А я? Ведь я ни за что не допустил бы этого!

– А вы… Ну, например, такой вариант: Мориарти придумал хитрый ход. И когда мы с вами направлялись к Рейхенбахскому водопаду, он подослал к вам мальчика с письмом, в котором вас вызвали в гостиницу к умирающей англичанке. И когда вы, поверив этому письму, оставили меня одного, появился Мориарти. Мы с ним долго боролись на краю пропасти, а потом вместе рухнули вниз.

Мне кажется, читателям это понравится.

– А вот и не понравится! – воскликнули девочки. – У нас все любят читать про Шерлока Холмса – и взрослые, и дети! Поэтому должно быть ещё много рассказов про ваши приключения.

– Вот уж никогда не думал, что стану таким популярным, – удивился Холмс, – а кстати, как вы собираетесь издавать свои сочинения, Ватсон? Под своим именем?

– Ни в коем случае. Я уже и псевдоним себе придумал – Артур Конан Дойл. По-моему, неплохо звучит. Как вы думаете? Во всяком случае, получше, чем какой-то там Ватсон…

И в этот момент Ферма вдруг воскликнул:

– Эврика!

Они подбежали к нему и увидели, как он быстро набирает какой-то текст на панели управления Энни.

– Вот! – сказал он, наконец, – видите? Лондон, 1890.

– Как вам это удалось? – изумился Холмс.

– Не буду утомлять вас длинными объяснениями, – улыбнулся Ферма, – Я ведь всё-таки неплохой математик, а эта штука явно основана на законах математики… Скажу лишь одно: то, что придумал один человек, рано или поздно может разгадать и другой…

– Отличная мысль! Это надо запомнить…, – воскликнул Ватсон и пометил что-то в своём блокнотике, который, как все заметили, он всегда носил с собой.

Все понимали, что настало время расстаться.

– Так что будете делать вы, мистер, Холмс? Вы нам расскажете? – спросила Саша.

– Я всё-таки хочу, чтобы это дело действительно стало последним в череде раскрытых мною преступлений. И раз уж у меня появилась такая возможность, я хотел бы осуществить свою давнюю мечту – отправиться в Афины 5-го века до нашей эры и познакомиться с великим Сократом.

Вы со мной, Ватсон?

– Нет-нет, мне ведь надо писать книгу! Но только как же… У нас ведь всего одна Энни.

– Это не проблема! – весело воскликнул Ферма, что-то быстро набрав на панели управления.

И на свет, одна за другой, появились ещё две Энни.

– Просто чудо! – воскликнули девочки, – теперь у каждого будет своя Энни, и мы приглашаем вас всех к нам в гости, в 21-ый век.

– Я вряд ли смогу – мне надо приниматься за работу, – пробормотал Ватсон, листая свой блокнот.

– А вы? – спросила Алёна у Ферма, – вы разве не хотите отправиться в путешествие во времени? Например, побывать в будущем?

– Нет-нет, моё место здесь! Я обещал вернуться в университет. Меня ждут друзья и множество недоказанных теорем.

– Я был счастлив познакомиться с вами, – сказал Холмс.

– Я тоже. И желаю вам удачи. А теперь приложите палец вот сюда, – и Ферма показал на символ ∞ в левом верхнем углу панели. – Это символ бесконечности. А дату я уже выставил. Я ведь правильно вас понял – Афины, 400-ый год до н.э.?

Холмс кивнул и поклонился великому математику.

Затем обнял Ватсона и подошёл к девочкам.

– Не знаю, как остальные, а я обязательно у вас появлюсь. Возможно даже, удастся уговорить Ватсона.

– Но как мы поймём, что это вы? Ведь вы же наверняка будете выглядеть как-то иначе?

– Не волнуйтесь, я буду выглядеть так, что вы меня сразу узнаете. Так что до встречи! Занимайтесь математикой, развивайте интеллект! – крикнул Холмс, исчезая в синем облаке.

Саша и Алёна подошли к Ватсону.

– Вы простите нас, мы иногда были с вами немного невежливы…

– Да что вы! Я вам так благодарен, вы мне подали столько интересных идей для моих рассказов! А насчёт невежливости… Если бы вы знали, каким был я в вашем возрасте…

– И я! – сказал, рассмеявшись, Ферма.

Вскоре Ватсон тоже исчез, приложив палец к символу бесконечности.

Настала очередь девочек.

– Скажите, – спросила Саша, – а вы всегда любили математику?

– Знаете, на самом деле в университете я учусь на юриста. Математикой я начал заниматься в свободное время, но с каждым днём она увлекает меня всё больше и больше!

– Понятно, – вздохнула Саша, – ну что ж, тогда мы пошли?

Они с Алёной взялись за руки, и Саша приложила палец к панели.

Эпилог

Они сидели на скамейке в парке. Голуби клевали булку. Рядом в песочнице играли дети.

Алёна сжимала в руке была маленькую чёрную коробочку.

– Смотри, они насыпают песок в ведёрко, – тихо сказала она.

– Будем надеяться, что кроме песка там больше ничего нет, – вздохнула Саша.

– А что мы будем делать с Энни, – спросила Алёна, – ведь её надо как-то спрятать? Чтобы больше никто не нашёл.

– Я знаю, как это сделать. Вариант стопроцентный, – усмехнулась Саша, – надо просто положить Энни на мой стол, на самое видное место.

– И что?

– И всё. На следующий день её там не будет.

– Почему?

– Не знаю. Эта такая же загадка, как Бермудский треугольник. Она просто исчезнет.

– Правда? И её никто никогда не найдёт?

– Может, она и всплывёт где-нибудь потом… Но позже, когда уже все про неё забудут.

– Ну что ж, давай попробуем…

Они ещё немного помолчали. Булка, наконец, закончилась, и голуби улетели.

– Смотри, как интересно, – сказала Саша. – Мы там были так долго. А здесь прошло не больше секунды, голуби даже булку не успели доесть.

– Это потому, что, наверное, Ферма был прав, и время устроено, как слоёный пирог. Мы с тобой просто проткнули несколько слоёв и оказались в прошлом. А потом вернулись сюда в тот же самый момент времени.

– Интересно, что сейчас делает Холмс?

– Наверное, с Сократом беседует. Он же мечтал об этом! А Ватсон рассказы пишет, один за другим. Ведь у него, то есть у Конан Дойла, их несколько сборников: «Приключения Шерлока Холмса», «Записки о Шерлоке Холмсе», «Возвращение Шерлока Холмса».

– Слушай! А ведь это означает, что Холмс в конце концов всё-таки вернулся в Лондон! Потому что последний сборник рассказывает о событиях, которые произошли после схватки с Мориарти. Не мог же Ватсон всё это выдумать?

– Да кто его знает… Это же Ватсон!

– Ну да. А кстати, посмотри, кто доказал в итоге эту теорему Ферма? И в каком году?

– Сейчас всё узнаем, – сказала Алёна, доставая мобильный телефон.

А в глубине слоёного пирога времени, в слое под номером 1625, юный Пьер Ферма сладко спал в своей маленькой комнатке при свете свечи.

Вот уже несколько ночей он упорно пытался понять, имеются ли решения у уравнения a в степени n + b в степени n = c в степени n для n > 2?

В оформлении обложки использованы визуальные и фотоматериалы, находящиеся в свободном доступе на сайте https://www.canva.com/