Kitabı oku: «Переплетённые судьбы», sayfa 4
Глава 3. Вираж судьбы
Было душно от жгучего света,
А взгляды его – как лучи.
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить.
Наклонился – он что-то скажет…
От лица отхлынула кровь.
Пусть камнем надгробным ляжет
На жизни моей любовь.
А. Ахматова. 1913 г.
Я накинула халат, провела рукой по тяжелым мокрым волосам, взяла в руку чашку кофе и сэндвич, и вышла из домика на крыльцо, украшенное срубами стволов. Меня встретила спокойная утренняя тишина и свежий воздух, буквально сочившийся влагой. Перед взором раскинулся просторный бледно-зеленый луг, вдалеке границу горизонта очерчивал ровный ряд темно-изумрудных, почти черных сосен. Я спустилась вниз, и мокрые ноги холодной росой лизнула бесцветная трава. Первый глоток кофе – и я растворилась в утреннем молчании северной карельской природы, изредка прорезаемой выкриками какой-то птицы. Эта чарующая картина была скрыта от остальных, здесь не проезжали люди. Я сбежала сюда на выходные, подальше от большого города, чтобы ненадолго забыться и побыть в уединении.
На дворе стояла середина октября. Прошло полтора месяца с тех пор, как я попыталась наладить контакт со Львом, человеком из моих снов, и неприятно обожглась, не получив ответа на письмо ни на следующий день, ни через неделю.
«Это всё глупо. Пора оставить эту затею и двигаться дальше», – говорила я себе, но в душе повис нерешенный вопрос, настойчивое чувство, что история еще только начинается. Но я пыталась сбежать от своих чувств. Сегодня же, в арендованном на выходные просторном деревянном домике, я спала особенно хорошо. Раньше я о таком и не думала – было скучно куда-то уезжать на выходные одной, но сейчас, сломя голову, пыталась убежать от своих чувств и разочарования во Льве.
Может быть, не такой уж он и прекрасный?
* * *
Чарующая северная природа Карелии осталась далеко позади, и рабочие будни неминуемо затянули в свой поток. На закрытой территории в центре Петербурга, за высоким забором с колючей проволокой, кипела интересная жизнь – и нередко наш департамент маркетинга организовывал интересные мероприятия совместно с отделом персонала.
В эти дни поздней осени я впервые лицом к лицу познакомилась с ней – нашим боссом из топ-менеджмента, Евой Швайн. Её опасались многие – её настроения и характера, изменчивого, как вода, мощного и обжигающего, как огонь, твёрдого, как сталь. Но во мне это вызывало симпатию и порой восхищение – с первого взгляда было понятно, что у неё можно многому научиться, и мы обе ставили здравый смысл выше сиюминутных симпатий и антипатий.
В эти холодные октябрьские дни шло обсуждение запуска нового проекта – цикла тренингов для сотрудников. Он сразу вызвал у меня интерес – ведь по большей части это была психология, по которой я имела степень бакалавра, и я продолжала углублять знания по сей день. Но так как мой опыт работы стремился к нулю, я была уверена, что участие в этом проекте обойдет меня стороной, и я спокойно продолжу сидеть в своём уголке и набираться ума-разума после окончания стажировки. Например, писать черновики контент-планов или рекламные посты для фейсбука нашей компании.
Наступил вторник, и нас всем отделом, шестерых человек, вызвала к себе в кабинет Ева Швайн. По взволнованному тону коллег я поняла, что это едва ли предвещало что-то хорошее. Мы в молчании поднимались по белоснежной лестнице, отделанной под мрамор, в нос ударил сладковато-стерильный запах моющих средств, которыми начищали до блеска коридоры администрации. Зайдя в кабинет и закрыв за собой тяжелую дверь, мы расселись вокруг длинного стола. Со стен на нас смотрели десятки почетных дипломов, благодарностей и стилизованная под ретро-стиль карта Чили, где размещалась дочерняя компания нашей корпорации. Я невольно вжалась в стул.
– Чего ты так побледнела? – едва слышно шепнула мне на ухо коллега.
Я помотала головой и медленно моргнула. Мир, суженный до размеров кабинета, слегка поплыл перед глазами. Возможно, сейчас будут вопросы, в которых я ещё не разбираюсь и не могу отвечать в полной мере. А незнание не освобождает от ответственности, правда ведь?
– Ну что, рассказывайте, что вы сделали по нашему проекту? – спросила Ева Швайн спокойным голосом, не предвещающим ничего хорошего.
Я постепенно начала привыкать к её акценту. Она расслабленно сидела в высоком кресле, обитом белой кожей, но не стоило обманываться её настроением – в любую секунду она могла сменить милость на гнев и обрушить его на нас или любого другого человека. Её сильная фигура, облаченная в тяжелый темный пиджак, буквально давила властью. Длинные светлые волосы были убраны в высокий хвост, несколько прядей выбились и упали поверх очков. Карие глаза цепко изучали нас из-за круглых стёкол.
После её вопроса началось несмелое обсуждение наработок – все боялись сказать что-то не то и не угодить ей, снискав на свою голову горячую порцию критики.
Она молча слушала и делала заметки, как вдруг подняла голову, и её взгляд остановился на мне. Я изо всех сил старалась стать невидимой и слиться с мебелью, хотя понимала, что уже поздно.
– Я тут посмотрела блог Киры…
Я замерла и перестала дышать, слыша, как отдаётся в ушах быстрый стук сердца. Ощущала себя беспомощной куклой под её острым взглядом.
– И предлагаю ей в нашем проекте вести модуль по теме психологии, – закончила она реплику и довольно откинулась в кресле.
Я встрепенулась и резко выдохнула. На лице от неожиданности расплылась улыбка.
«Мои знания заметили и оценили! В меня верят!», – стрелой пронеслось в голове. Я оторвалась от спинки стула, которая, казалось, приросла ко мне, и расправила плечи.
– С удовольствием! Я не подведу! – радостно выпалила я.
И подумать не могла, что хобби – ведение блога на философско-психологические темы, где я вот уже пять лет делюсь своими мыслями и открытиями, – даст такой толчок в карьере. Как здорово, когда увлечения и работа сплетаются воедино!
У меня будто открылось второе дыхание, и поход в тот самый «страшный кабинет» Евы Швайн, которым меня иногда пугали коллеги, обернулся для меня новой надеждой. Придя домой, я, не раздеваясь, жадно набросилась на свои книги и заметки по психологии – была слишком вдохновлена, и за один вечер набросала скелет лекции, в которую стремилась вложить все свои знания. Эта лекция казалась мне важным шагом на пути к чему-то большему – как выяснилось позднее, не зря.
С детства я замечала, что, стоит мне подумать о чём-то и захотеть очень сильно, это буквально сразу воплощалось в жизнь. Сначала это происходило вне моего контроля, но вскоре я уловила закономерность и стала пробовать управлять этим процессом.
Прошло около года осознанных тренировок, и я начала намеренно использовать этот дар. И в этот раз, едва я пришла в компанию, я поняла, что не хочу заниматься рутинной работой. Но как я могу об этом сказать начальству, не имея ни навыков, ни опыта? И я просто принялась прокручивать в голове, как сильно я хочу, чтобы мне поручили более важную задачу и дали возможность показать себя коллегам и поделиться с ними знаниями. Интуиция подсказывала мне, что совсем скоро так и будет, но я упорно продолжала прокручивать в голове картину того, как я стою перед рядами сотрудников, и они внимательно меня слушают.
И вот реальность поддалась – и картина в голове стала реальностью, пусть и не так быстро, как обычно это происходило у меня с более мелкими желаниями. Облегчает ли такой дар жизнь? Да, но это не просто инструмент, а способ жить, за который вселенная налагает особую ответственность – ведь от моих мыслей во многом зависела реальность и жизнь других людей.
Я понимала тяжесть своей роли, и меня не тянуло совершать что-то во вред другим. Но было одно «но». Я не могла перестать думать о Льве. Пытаясь отвлечься, занимаясь домашними или рабочими делами, я то и дело мысленно соскальзывала в яркие и тёплые картины: вот мы кружимся в танце под песню на радио, вот мы вместе выступаем перед аудиторией, а вот пьём кофе в тишине и спокойствии, или смотрим на пруд из окна уютного дома… «Что за вздор, прекрати!», – каждый раз одёргивала я себя, но мысли упорно вырывались из-под контроля хватки контроля, и я перестала пытаться их удержать. Почему-то Лев казался мне странно знакомым и близким, и отчаянно хотелось видеть его рядом, но я не понимала, как такое может быть. Подсознание знало чего-то, чего не знала я.
Через пару дней мы с коллегами, как обычно, заливисто смеясь и обсуждая последние новости компании и космической отрасли, отправились в столовую на обед.
– Я буду рис с курицей, спасибо, – кивнула я на раздаче, ставя тарелку на поднос.
Наша очередь на раздаче в наполненном шумом и гомоном людей помещении уже подходила к концу. Я потянулась за столовыми приборами. И вдруг почувствовала на себе тяжелый настойчивый взгляд.
Я обернулась и увидела уставившиеся на меня снизу вверх карие глаза, наполненные… злобой, страхом, неприятием? Женщина словно пыталась отравить меня взглядом, вложить в него всю разрушительную силу, которая может быть у человека внутри, но будто заранее знала, что это ей не по силам. За этим взглядом прятался маленький раненый ребенок, пытающийся через устрашение убедить, что ему самому не страшно. Он разбился о мое внезапно появившееся холодное безразличие.
Внимательно разглядев её лицо, я отвернулась, взяла поднос и молча ушла в другой конец столовой.
Я знала, кто это был. Кристина. Жена Льва. Я не задалась тогда вопросом о том, чем может быть вызван её полный злобы взгляд, но уловила в нём что-то смутно знакомое. Но с чего бы ей так смотреть? Неужели она что-то предчувствует, или просто видит во мне потенциальную соперницу? Глупо – в компании полно красивых молодых девушек. Не может же она видеть мои мысли о её муже насквозь? Видимо, не зря говорят о силе женской интуиции.
«Вероятно, она тоже что-то знает и чувствует. Её взгляд – будто взгляд зверька, который пытается отогнать от себя угрозу, завидев её издалека. Так рано? Она что-то знает?», – беспокойно отметила я про себя, чувствуя, что загадочная ситуация только набирает обороты. В воздухе повисло отчётливое ощущение, что вот-вот должно что-то произойти, будто затишье перед грозой.
А спустя неделю Ева Швайн объявила нам обновленный состав спикеров нашего проекта. Среди ещё незнакомых мне имен я заметила то самое – Лев Александрович. Это было неудивительно, учитывая, что его привлекают почти ко всем проектам. Но по спине пробежала волна мурашек от осознания, что встреча лицом к лицу – неминуема.
Я практически слышала, как со скрипом реальность меняет направление и поддаётся моим мыслям о нём, которые каждый день невольно крутились в голове. От предчувствия скорых перемен начинали слегка подкашиваться ноги.
Хотелось так много всего сделать, столкнувшись с ним с глазу на глаз: поговорить, как бы невзначай обо всём на свете – но в то же время, хотелось спрятаться, отвернуться и не иметь с ним ничего общего. На всякий случай. Чтобы больше не обжечься. Когда тебя ранят – не спасает ни психология, ни магия.
– Ох, я немного волнуюсь. Даже не знаю, как я буду смотреть Льву в глаза, когда мы будем работать в одном проекте, – поделилась я с коллегой, с которой мы уже стали подругами, когда мы выходили с проходной и шли вдоль плотного ряда машин на стоянке, наслаждаясь свежим ноябрьским воздухом и багряным закатным небом.
– Как? До сих пор? – удивленно улыбнулась она.
До сих пор. Оказалось, что полтора месяца – это вовсе не срок, это краткий миг. И смотреть я в глаза буду ему смело, с вызовом, с наслаждением, нежностью, страстью – но только не сейчас. А когда? Я знала, что эти моменты придут, но не могла сказать, как скоро.
– Я не могу тебе объяснить, почему, но интуиция подсказывает мне, что наша с ним история только начинается. Знаешь, я иногда вижу будущее, – призналась я ей с мягкой, как бы извиняющейся улыбкой. – Вопрос только в том, как скоро это произойдёт. Ещё до переезда в Петербург у меня перед глазами стояла одна и та же смутная картина – я встречаю своего мужчину на работе, когда мы вместе трудимся над каким-то проектом. Он склонился над листом бумаги и сосредоточенно что-то пишет. На нём белый халат, у него тёмные волосы и очки. Только всё это так расплывчато…
Я осеклась на полуслове, испуганно замолчала, переживая, что сболтнула лишнего. Это была моя реальность и картина мира, но довольно специфичная, и люди, с которыми я работаю, могли неправильно меня понять.
Может, тот самый мужчина из видения – Лев? В душе оставалась ещё свежей болезненная царапина от того, как мы с ним долго играли в эту игру со взглядами и улыбками, мимолетными шутками, а затем он просто проигнорировал меня и мою попытку сделать реальный шаг к сближению, так и не ответив на письмо.
«Так что я буду игнорировать его тоже, никаких больше странных переглядываний!», – строго сказала я сама себе, понимая, что поменяю решение, едва мы столкнемся лицом к лицу.
Когда этот день настал, я старалась выглядеть невозмутимой. Обычно это задача не вызывала труда, но рядом со Львом что-то во мне оттаивало, и я не узнавала сама себя. В то утро, когда должно было состояться первое совещание участников проекта, я посидела пару минут в тишине, собираясь с мыслями. Затем слегка дрожащими руками взяла тетрадь и медленно направилась к нашей просторной переговорной с длинным стеклянным столом, из которой открывался открыточный вид на длинные ряды ржавых питерских крыш, уходящих за горизонт.
Предвкушая встречу, от которой едва заметно скручивало солнечное сплетение, я надела элегантное черное платье, украсила пальцы аккуратными кольцами с жемчугом. Коллега соорудила две тугих косы, слегка давящих на голову – но эти неудобства казались ерундой.
Я прошла в переговорную, робко опустилась напротив Льва за длинный стеклянный стол и невольно скользнула по нему взглядом. «Как он сегодня красив в своём деловом костюме, как искренне и ярко улыбается в это тёмное ноябрьское утро! Но больше нельзя показывать своей симпатии», – подумала я, еле отрывая от него взгляд.
А ведь где-то рядом, по этим коридорам, ходит его жена, уже предчувствуя опасность, узнав во мне фигуру давно забытого врага и испепеляя взглядом. Как же такое может быть?
Я слегка тряхнула головой, отгоняя воспоминания о взгляде её глаз, таких же карих, как у меня. И как бы невзначай отвернулась, демонстрируя Льву изящный профиль, который один художник несколько лет назад сравнил с античной статуей. Сделала вид, что поглощена обсуждением проекта и мне нет ни до кого дела. И все же чувствовала, как он украдкой смотрит на меня заинтересованным взглядом, наивно и открыто.
Я специально с ним не поздоровалась и старательно делала вид, что не замечаю его присутствия. Хотя сердце часто колотилось, упрямо стучалось в рёбра, заставляя дышать глубоко и часто. В душе снова зашевелились те самые странные жар и голод, прежде на полтора месяца замолчавшие. Он непринужденно болтал с моими коллегами, громко смеялся и то и дело вставлял комментарии и шутки на грани дозволенного этикетом. В свои тридцать два года он вёл себя иногда слишком по-детски – интересно, как ему удается сохранить такую легкость и молодость духа?
– Итак, уважаемые спикеры, мы выделили направления наших модулей в программе обучения, – Ева Швайн выслушала наше обсуждение и уверенно перехватила инициативу. – А теперь давайте распределимся. Кто что хочет вести?
– Я хочу взять психологию в коллективе! – тут же громко выпалил Лев, который только что болтал с сидящим рядом коллегой.
Я не смогла скрыть своего приятного удивления и бросила на него краткий взгляд, полный одобрения. Так он ещё и психологией интересуется? Интерес к таким вещам у людей не просыпается просто так – обычно это те, чей пытливый ум пытается проникнуть глубже простых ежедневных взаимодействий, увидеть их суть и причинно-следственные связи, достичь сердцевины того, что делает человека человеком. Увы, по моему опыту, многие люди науки ограничивались сугубо профессиональными знаниями, не желая заглянуть глубже. Хочется верить, что это говорит многое о Льве.
Вскоре модули были распределены между спикерами. Швайн обвела цепким взглядом рассевшихся вдоль длинного переговорного стола участников и резко остановила его на мне. На ее лице промелькнула тень лукавой улыбки, а я, уже заранее предчувствуя её слова, расслабилась и заинтересованно подалась вперёд.
– Лео, а у меня для тебя есть помощница, – вкрадчиво произнесла она.
Хотя я и была к этому готова, у меня внезапно слегка померкло зрение и едва не начала кружиться голова. Время замерло, и внутри что-то перевернулось от раздирающего предчувствия. Вот-вот грянет гром.
– Тебе поможет Кира, она хорошо разбирается в психологии.
Помимо головокружения, я ощутила, как в моим щекам приливает кровь – ох и красная я сейчас, наверное! Вдобавок ко всему почувствовала взгляд пары моих коллег из отдела, посвященных в мою тайну о симпатии к нему. Я изо всех сил старалась проявить гордость и оборвать всякие призрачные контакты с ним, демонстративно игнорировала всё собрание.
Но Швайн столкнула нас лицом к лицу. Интересно, она сделала это намеренно? Мне показалось, да. В памяти вновь всплыла история Марины Войковой – того, как Ева Швайн своими руками построила её семейное счастье с женатым коллегой.
Откуда-то у меня было странное чувство, что она – единственная, кто понимает меня и знает, что мне нужно. Все картины, которые я упорно прокручивала в голове и о которых никому не рассказывала, становятся реальностью именно благодаря ей. С её стороны этот поступок было похож на исследовательский интерес – посмотреть, вспыхнет ли между нами химическая реакция, ведь она видела людей насквозь и точно чувствовала, что это более чем возможно. Распрямив спину и попытавшись вернуть себе самообладание, я посмотрела на нее и с готовностью кивнула.
– Ну что, Лео, берешь себе Киру в помощницы? – с хитрой улыбкой спросила она.
У меня сперло дыхание, несмотря на все попытки показать невозмутимость и сугубо деловую заинтересованность.
– Конечно, беру! – с готовностью выпалил он и повернулся ко мне.
С этих слов началась наша история.
В животе что-то рухнуло вниз. Наши взгляды вновь пересеклись, и мы одновременно осторожно и медленно кивнули друг другу, как делали это раньше. Будто закрепляя сейчас наше молчаливое соглашение о начале чего-то нового и принимая неизбежность происходящих событий.
Я вновь опустила голову и принялась деловито делать в блокноте наброски, терпеливо ожидая, когда он сам предложит обсудить формат работы над проектом и способы связи – моя ручка была наготове, чтобы написать свой номер телефона. Идти на контакт первая сейчас я не хотела – с меня хватит ещё с того сентябрьского дня и ситуации с письмом. Но вот заседание закончилось. Я безнадёжно проследила, как он молча торопливо вскочил со своего места и скрылся в дубовых дверях переговорного зала, так и не сказав мне ни слова.
«Ничего страшного, он свяжется со мной позже, обязательно мне перезвонит, теперь мы в одной лодке», – успокоила себя я, отметая зашевелившееся разочарование и легкую тревогу, что все повторится вновь. Я не хотела думать о том, что он, скорее всего, будет игнорировать меня до последнего даже несмотря на то, что теперь у нас общее дело.
Для меня ожидание диалога со Львом показалось вечностью, и было ощущение, что судьба дремала. А теперь решила наверстать упущенное, набрала скорость и вошла в крутой вираж, столкнув нас лицом к лицу. И теперь она, действуя руками Евы Швайн, заинтересованно следила за нами и смеялась с интересного начала очередной трагикомедии, коих происходило миллионы за всю историю человечества.
С другой стороны, я знала, что все происходит в нужное время. Сейчас Лев начнёт со мной общение как с профессионалом, с которым его поставили в общий проект под покровительством Швайн. Но неизвестно, в каком свете он рассматривал бы меня ранее. Так что всё идёт так, как нужно – стоило только отпустить идею сблизиться с ним и сосредоточиться на собственном развитии.
Когда все покинули зал, мы остались вдвоем с коллегой – солнечной, яркой и добросердечной девушкой. Она хитро подмигнула мне, растянув губы в широкой улыбке:
– Ну что, Кира, мечты сбываются, а?
– О да… Не могу поверить! – улыбнувшись, произнесла я шепотом, опасаясь, как бы кто не услышал наш разговор. – У меня аж немного закружилась голова.
– Тебя проводить, помочь дойти до кабинета? – обеспокоенно спросила она и взяла меня под руку.
– Идём, – слегка оттаяла я, и мы вышли в просторный светлый коридор.
Проходя мимо большой стеклянной рамы, я скользнула по ней взглядом – под ней красовалась фотография Льва, увлеченного своим делом в лаборатории со сложным устройством, во много превосходящим по мощности обычный компьютер. «Ни дать ни взять, современный маг, алхимик. Колдует в своем уголке науки, и ничего ему больше не нужно», – нежно подумала я, и мы медленно спустились в кабинет по скользкой мраморной лестнице. Сидящие там коллеги удивительным образом уже знали обо всем происходящем.
– Ну что, Кира, мечты сбываются? – с радостным блеском в глазах спросила Анжела, будто намеренно повторяя слова коллеги, и подмигнула, намекая на наш разговор в её машине в сентябре.
– Да, – только и смогла выдавить из себя я, и моё лицо снова залилось густой краской.
Почувствовала, что после этого эпизода уважение в коллективе ко мне возросло. Теперь я была не просто новичком, теперь я встала наравне с ведущими умами корпорации.
– Скоро все будут знать твоё имя, Кира, ведь ты работаешь в паре со звездой компании – Львом! – сказала как-то на одной из планёрок начальница, весело улыбаясь, и я помнила о нашем общем секрете, ведь рискнула в день рождения поделиться с ней своей тайной симпатией.
Задней мыслью я отдавала себе отчёт, что моя искренность могла сыграть злую шутку. Я открыто поделилась секретом с коллегами, и, если бы информация в неприглядном виде дошла до топ-менеджмента, меня могли бы уволить со скандалом. Но, к счастью, я сразу почувствовала, что этим девушкам можно доверять, и теперь моя опасная страсть превратилась лишь в повод для беззлобных шуток.
Я вновь и вновь прокручивала в голове момент, когда Ева Швайн объединила нас со Львом, и пыталась убедить себя в реальности происходящего. Несколько дней я светилась от счастья, и вставать по утрам стало намного легче, будто за окном не было густой темноты и завывающего холодного ветра.
«Конечно, беру!» – эхом отдавались в моей голове слова Льва, сказанные им с такой готовностью, что они грели сердце. Я чувствовала огромный прилив вдохновения и сил, желания вложить в этот проект душу и сделать его символом нашего тандема – интеллектуального, а, возможно, и чего-то большего. С утроенной силой я стала штудировать книги и курсы по теме психологии.
Вдохновляли картины, встающие перед внутренним взором. Я четко знала, что это предвидение, а не фантазии, хотя разграничить их было подчас нелегко. Мне виделась длинная светлая лаборатория с оборудованием, ряд узких окон под потолком, и отдельный кабинет руководителя в левом углу: а в нем сидим мы со Львом и не спеша обсуждаем материалы по проекту и психологии в целом, но за этими разговорами растет чувство обоюдного человеческого тепла.
А вот ещё одно видение, краткими эпизодами возникавшее перед внутренним взором наяву, среди бела дня – он накидывает мне на плечи халат и ведет меня по лаборатории, показывает оборудование, объясняет, как оно работает, дает в руки рассмотреть какие-то детали – на его лице смесь удовольствия, гордости и нежности, он рад рассказать о своем любимом деле ничего не понимающей в этом девушке, а его коллеги растерянно переглядываются и пожимают плечами. Странно, откуда такие чёткие картины наяву? Ведь я ни разу ещё не была в его лабораториях. Но ещё чуть-чуть – и я увижу всё своими глазами. Скорее бы, скорее…
Однако меня смущало одно. Все мои коллеги, спикеры других модулей, уже давно провели встречи по обсуждению своих проектов. Лев же упорно не выходил со мной на связь. День за днем я посматривала на свой рабочий телефон, ожидая увидеть там три заветные цифры его внутреннего номера и услышать этот хриплый, слегка сбивающийся на высокие ноты голос – и каждый раз, когда мне кто-то звонил, я притворно закатывала глаза и объявляла: «Опять не он!», чем вызывала у коллег добрый смех. Но ни юмор, ни серьезное ожидание не приближали заветное событие. Другие спикеры уже вовсю обсуждали свои материалы, и во мне зашевелилась тревога, страх отстать от остальных, не успеть в срок.
«Не стоит писать ему первой снова. Нужно иметь гордость. Это он ответственен за модуль, я лишь его ассистентка», – проносилось в мыслях. Но нетерпение, желание скорее приступить к делу и излишняя ответственность в рабочих вопросах начинали брать верх.
В конце концов сдавшись, я открыла окно с электронной почтой и опустила пальцы на клавиатуру. «Лев, доброе утро! Это Кира, мы с тобой вместе делаем проект по психологии. Как ты смотришь на то, чтобы собраться и обсудить общий план работы?».
Одно движение мыши. Письмо отправлено.
«Вот и не написала первая, молодец», – иронично подумала я. Для всех людей я представлялась по имени и фамилии, но сейчас намеренно сделала шаг на опережение к установлению доверия, предложив называть меня лишь по имени.
Ответ, на мое удивление, пришел незамедлительно: «Кира, привет! Да, приходи в среду в наш департамент, чтобы не занимать переговорную в администрации». Я несколько раз с упоением прочитала его «Кира, привет!», и внутри что-то щелкнуло, разливая по телу тепло.
* * *
Настала долгожданная среда. Я долго выбирала утром наряд, чтобы выглядеть в этот ответственный момент, в нашу первую встречу, со вкусом и элегантно. Хоть мы и виделись издалека раньше, сегодня начнётся наше личное общение, и у меня не будет второго шанса произвести первое впечатление. Остановилась на кофейной водолазке, купленной ещё во времена школы, черной юбке-карандаше и сапогах на каблуке. Последними штрихами стали игриво завитые локоны, обрамляющие лицо и придававшие всему образу флер романтичности. «Ты куда-то едешь после работы?», – вкрадчиво спросила Анжела, наблюдая, как я перед зеркалом поправляю прическу. «Нет, не после работы, иду через полчаса», – подмигнула я ей.
Тело реагировало на предстоящую встречу совсем уж странно: прошибали мелкая дрожь и пот, а желудок слегка крутило от волнения. Накинув искусственную шубу из светлого меха, я вышла в колкий морозный воздух ноября и отправилась в путь, минуя старые кирпичные здания производственных цехов, вошла в неприметную дверь с торца и двинулась по светлому лабиринту коридоров.
Вот и заветная синяя дверь. Преодолев дрожь, я протянула руку и нажала на звонок. Мне открыла приветливая черноволосая девушка.
– Здравствуйте, я ко Льву, – кратко кивнула я.
– Проходите, присаживайтесь, он сейчас подойдет, – она проводила меня в тесную комнатку, заставленную шкафами и стульями, и указала на потертый черный кожаный диван.
«Прекрасное начало, я опоздала к началу встречи, а он и сам не торопится», – саркастично отметила я. Наконец он зашел в кабинет, и, не предложив мне ни чая, ни кофе (что, с моей точки зрения, было бы знаком гостеприимства и уважения, даже в рабочей обстановке), рухнул рядом на диван. Я внимательно всмотрелась в его большие выразительные карие глаза, которые теперь были так близко, как никогда, и меня вновь охватило чувство, будто я знаю этого человека уже очень давно. Вот и случилась эта долгожданная встреча лицом к лицу!
Но сейчас весь его вид выражал явное недовольство. Слегка растрепанные темные волосы, растянутый сиреневый свитер и мелкая дрожь в руках – всё это выдавало в нем человека крайне занятого, которого выдернули из рабочего процесса против его воли.
– У меня ничего не готово, – начал он без приветствия. Заметив мой смущённый вид, он продолжил давить. – У меня нет времени заниматься этой… хренью.
Меня захлестнула растерянность и неловкость. Как же так! Я так готовилась к встрече, перечитала и законспектировала несколько статей по психологии, составила план, и этот проект действительно был многообещающим! Но больше всего задевало другое. Мы так долго переглядывались со Львом, и, наконец, первый шаг уже сделал за нас топ-менеджмент – нас поставили работать вместе.
Горло на мгновение сжала обида. «Как он может грубить мне в нашу первую встречу!»
– Ничего страшного, – вежливо улыбнулась я, сохранив самообладание, и перешла в русло работы. – У меня есть несколько идей, как построить работу. Разобьем весь модуль на четыре тематических блока, каждому из нас достается по два. Можно добавить в конце пару упражнений. Презентацию беру на себя – просто пришлешь мне информацию по своим блокам. Ещё начала читать книгу по нашей теме, на мой взгляд, она написана доступным языком, полезно и без воды. Если у тебя будет время, я советовала бы тебе с ней ознакомиться.
Я заметила, что он немного оттаял, взгляд смягчился, и он сел более расслабленно, откинувшись на спинку дивана. Я откинулась вслед за ним. Мы как бы невзначай склонились и пододвинулись друг к другу.
– Как называется книга? – переспросил он и открыл в смартфоне онлайн-библиотеку. Пара нажатий – и она уже была у него в электронном виде.
– Что это за приложение? Я тоже такое установлю, – я проделала пару манипуляций в смартфоне и удовлетворенно кивнула. – Какие сроки установим? К какому числу подготовим черновики своих блоков?
– Как-то ты рано засуетилась… Ещё же почти четыре месяца.
– Лучше начать без спешки пораньше, сделаем все качественно, – пожала я плечами.
Тогда у меня действительно получалось жить по такому принципу – пока дела не начали сыпаться на меня как лавина.
– Двадцать пятого я уезжаю на конференцию в Адлер, на конгресс ученых, – он задумчиво посмотрел на висевший на стене календарь. – А с двадцать первого по двадцать третье я буду в Новосибирске.
– В Новосибирске? – я оживилась и подумала, что ослышалась. У меня до сих пор оставались самые теплые воспоминания об этом городке. – Там сейчас морозы, одевайся теплее. А что ты там будешь делать?
– Мы презентуем обучающую программу для студентов технических специальностей. Я буду читать в политехе лекцию по диагностике неисправностей в программном коде.
– Как здорово! – мои глаза восхищенно сверкнули. – Там хорошая академическая среда. Я сама из Новосибирского государственного университета. Слышал про него?
– Да, я там был, общался с ректором. Он у вас немного забавный, напоминает мне героя какого-то сериала, – он рассмеялся.
