Kitabı oku: «Твои Возможности, или Реализация «ТРАНСЕРФИНГА»», sayfa 4
К тому времени я уже набрал необходимый стаж работы для
прохождения комиссии, подтверждающей мое «совковое» образование и выдачи мне инженерного допуска – «ришайона». Эта комиссия созывается раз в год и многие израильские инженера годами пытаются ее пройти, но получают «ришайон» единицы – я оказался в их числе. Этот допуск позволил мне проверять и подписывать документы, связанные с расчетом и выполнением электроэнергетических проектов. Ремонт нашего дома был моим первым проектом. Первым делом я купил огромный каталог фотографий мирового дизайна жилья. При разработке чертежей моего проекта, под снос попали стены маленькой кухни с прихожей на первом этаже и спальни с гостевой на втором. Под реконструкцию попали также лестница и ванная комната в спальне, вместившая в себя просторную джакузи. Особое внимание я уделил выбору подрядчика, проверяя его предыдущие проекты. Всю коммуникацию электропроводки и системы управления «умный дом», я выполнял сам, взяв под это свой очередной отпуск.
– Войдите… Войдите, открыто! – Ответил я на стук, чуть громче.
– Он не войдет, – спокойно выдала мой «психолог», – снаружи весит табличка «не беспокоить». – С этими словами Ира вспорхнула с кровати и, выделив чаевые из своего «студенческого фонда», вкатила тележку с напитками. – Как твоя жена относилась к происходящему? – Спросила она, извлекая наш ирландский десерт из красивой упаковки.
– Никак…, Тами полностью полагалась на мой вкус и инженерные знания и в то же время, я знал, что счастье переполняет ее от предвкушения грядущих перемен. Иметь свой дом, была ее давняя мечта. В отличие от меня, Тами умеет скрывать свои чувства, точнее контролировать их. Она не любит много говорить, но зато умеет слушать. Я влюблялся в Тами постепенно, узнавая все больше ее глубину. Мы никогда не объяснялись в наших чувствах друг другу. Она знала, что моя первая жена была в моей жизни первой во всем – первой женщиной и первой любовью. Понимая силу моего разочарования в том первом, светлом и чистом чувстве, она не ожидала от меня признания в любви. Спустя год после нашего знакомства и совместного проживания, Тами предложила мне расписаться. В один из выходных дней, за завтраком в кафе, она сказала об этом спокойно и даже немного в ультимативной форме – мол, если нет, то нам придётся расстаться. И моей
радости не было предела, когда она добавила, что хотела бы от меня ребенка. Мое сердце сразу же заполнило теплое и необъяснимое чувство. Со временем я понял, что к Тами я испытываю безграничное уважение, и что это чувство может являться основным в счастливом браке.
– Сколько лет твоим девочкам?
– Старшей четыре, а младшей осенью был год. – Я подсел к накрытому столику. – Спасибо, действительно, очень вкусный чай.
– Значит с рождения младшей, у вас не было никакой близости?
– После вторых родов, мы даже не спим вместе, так же, как и со старшей – по ночам встаю я. А с сексом начались проблемы с того момента, когда Тами узнала, что опять беременна. Дело в том, что она всегда принимала специальные таблетки, и мы никогда не предохранялись. Сказать, что эта новость застала Тами врасплох, это как будто ничего не сказать. Ее просто подменили. Все мои попытки выяснить причину ее состояния только усугубляли ее замкнутость. Со временем, Тами полностью ушла в чтение книг, а я все свободное от работы время посвящал дочке. Я делаю это от души и общение с Анат доставляет мне огромное удовольствие. С самого ее рождения мы разговариваем на равных, я никогда не воспитываю ее. Анат растёт очень активным ребенком и мне остается толка выдавать ей информацию. Общаясь с ней, я понимаю, что возможности детей не ограничены, если не помещать их в какие-то рамки наших стереотипов. Кстати, у меня есть заказ для старшей дочери – ей нужны туфельки с набойками для степа.
– Я спрошу у мамы, она должна знать. – Ира доела свой «штрудель» и перебралась в постель. – Да, забыла тебя предупредить – я остаюсь у тебя ночевать. – Абсолютно не стесняясь, она стянула с себя колготки и забралась под одеяло. – Маму я предупредила еще в ресторане.
– А ты знаешь, я не могу спать в одежде. – Выдал я как угрозу.
– Мне это не мешает, а если из-за твоих «феромонов», я начну во сне приставать к тебе, ущипни меня.
Ира была великолепна в своей простоте, и у меня не было никакого влечения к ней как к женщине.
– Ты должен рассказать жене о своих чувствах. Спокойной ночи,
дорогой.
– Спасибо Ирочка, за этот вечер. Сладких снов.
Оставшиеся два дня моей командировки мы с Ирой провели вместе. Первую половину воскресенья мы отсыпались, а после обеда отправились гулять в парк Шевченко. На этот раз больше говорила Ира, и, мне кажется, не осталось темы, которую бы мы не затронули. Но главным лейтмотивом всё-таки оставался менталитет, точнее его разница – между советским и израильским. Мы сошлись во мнении, что в Иреном случае эта разница более благоприятно влияет на их с Шимоном отношения, а вот у меня могут быть неприятные сюрпризы. Ира не разделяла со мной объяснение поведению моей жены, её снобизмом. Я считал, что Тами, обладая неординарным интеллектом, может позволить себе чувствовать себя особенной. Я уважал ее за то, что она не кичилась своими знаниями, а наоборот, выбрала отшельнический путь. И так как мы были совершенно разные по характеру – я был импульсивный и общительный, то Тами позволяла мне одному «тусить» на сборах родных и друзей. У нас вошло в традицию, что на утро, за завтраком я подробно рассказывал ей о своих похождениях. С тех пор как мы не спим вместе, особой популярностью пользуется тема моих платонических отношений с женским полом. Среди них была и танцовщица, ёрзавшая у меня на коленях, во время «мальчишника» моего армейского друга и секретарша моего «босса», с которой я проверял свои ощущения в нашей дружбе.
Беспокойство моего «психолога» сводилось к моему недопониманию наших отношений. Ира попыталась, заранее предупредив об абстрактном предположении, развернуть мой взгляд на происходящее. «А вдруг ваш брак, это последняя просьба ее матери… и все ее действия, это хладнокровный растет – месть судьбе за такую тяжелую и несправедливую утрату. Тогда это объясняет Тамину депрессию после второй беременности, не входившей в ее планы. Лёвушка, ты очень добрый и доверчивый человек, и я буду молиться о том, чтобы это было ни так».
На завтра было запланировано важное мероприятие – презентация «Мегатроникса» в одной из самых крупных фирм Украины. Было решено, что Ира идет с нами, как «лицо» будущей украинско-израильской компании. А организацию
предпоследнего вечера мой «психолог» вызвалась взять на себя. «Мой дорогой, в этой жизни я не встречала таких людей как ты… ну, кроме Шимона – моего идеала. Согласна с тобой, что искренняя дружба между мужчиной и женщиной – э то редкость. Но благодаря тебе, я испытала это чувство. Этот вечер я хочу посветить тебе, постарайся полностью расслабиться и ни о чем не думать. Не удивляйся и не спрашивай меня не о чем, а просто подыгрывай».
У выхода из гостиницы нас ждал лимузин на базе Хаммера. Он был настолько просторный внутри, что мне приходилось лишь немного пригибать голову, перемещаясь по салону. Воздух был тёпел и слегка ароматизирован. Следуя за Ирой, я скинул огромную дубленку моего друга на одно из кресел. Завалившись на огромный диван в конце лимузина, я осмотрелся. Люминесцентная подсветка приятная музыка и тонированные окна создавали романтическую обстановку. Мы тронулись, я ни о чем не спрашивал, но не могу сказать, что полностью расслабился. Я вытащил из бара хрустальную бутылку коньяка, но наливать пришлось только себе. Ира научилась расслабляться без алкоголя, мотивируя это тем, что запоминается все в более ярких тонах. Довольно скоро мы остановились и она, со словами «расслабляйся, не скучай, я на пятнадцать минут», выпорхнула из машины.
Пытаясь расслабиться и отключить ход своих мыслей, я вспомнил сегодняшнюю беседу в парке. Ира пыталась мне объяснить, что нельзя все время думать и заботиться о других, что очень важно любить и уважать себя. Теоретически я был согласен, но практически понимал, что это качество нужно постепенно развивать в себе, всё время, контролируя свои мысли. Вот и сейчас, сидя в роскошном лимузине, я ловил себя на мысли, что чувствую себя не комфортно. Но почему…?! Все люди, достигшие успеха в своей жизни, воспринимают его как должное, на пути к своей цели. И у меня сейчас все идет как надо. Да, я принял не простое решение, изменив направления развития своей судьбы, уехав жить в Израиль. Но я не должен винить себя за это. Да, я благодарен своей нынешней жене за быстрое продвижение на социальном уровне. Но я не должен чувствовать себя в долгу за это, ведь мои чувства к Тами искренние и основаны на глубоком уважении и любви. Я люблю ее как человека, трепетно и нежно как жену и как мать моих детей. Но я не должен осуждать себя за то, что в угоду сложившихся обстоятельств, я отдаюсь телесным утехам. Да, я не считаю это «изменой» или проявлением слабости характера. Я назову это лекарственным бальзамом для души и тела. Я всегда был честен с самим собой и с окружающими меня родными и близкими, но в данной ситуации я должен начать действовать в угоду уважения и любви к самому себе.
Дверь хорошо освещенного подъезда открылась, и я увидел Иру в новом облике. Длинное, плотно облегающее красное платье, черные туфли на высоком каблуке, в руках она держала меховое манто. Я, не раздумывая выскочил из машины и, обогнав водителя, помог моей «шикарной спутнице» вольготно юркнуть в лимузин. «Мы еще заедим за Мишей», – продолжала удивлять меня Ира. Коньяк помог мне хорошо расслабиться, и я принял эту информацию равнодушно. «Миша с Юрой будут сопровождать нас сегодня весь вечер. Это требование Шимона – они профессионалы», – успокаивающим тоном пояснила мне Ира. В ее голосе появились игривые нотки. И я опять почувствовал приятное волнение, идущее прямо от души, забытой мною с детства. Мне тяжело описать это ощущение, похожее на аплодисменты маленького ребенка!
Мы приехали на «Пляж Аркадия», он сильно изменился за десять лет. Как и тогда, в студенческие годы, это место было центром досуга и развлечения. Но то, что я увидел сейчас, не могло явиться мне даже в самом бурном воображении. В ярких огнях утопали бары, рестораны, казино и дискотеки. Судя по скоплению людей, дискотеки делились на разные уровни. Мы подошли к той, у входа в которую не было никого, кроме двух высоченных афроамериканцев, одетых в костюмы «дед морозов». Собственно, от «дед морозов», у них были только головные уборы, а атласные облегающие костюмы, больше подходили для стриптиз-шоу.
«Помнишь, что ты мне обещал?», – расплылась в улыбке Ира, – «когда мы войдем, будет плохо слышно даже собственный голос… просто, подыгрывай мне…». Внутри оказалось, что это клуб, дизайн которого выполнен в стиле древней Греции. Этот мини амфитеатр состоял на половину из танцплощадки, напоминающую террасу, обрамленную высокими колоннами. Второй половиной являлась многоуровневая лоджия, заставленная столиками для посетителей, предпочитающих наблюдать за танцующей молодежью. Наш столик оказался на первом, самом нижнем уровне, на высоте чуть больше человеческого роста.
Заказав легкие закуски, мы стали наблюдать за происходящим на террасе. Довольно скоро, моё внимание привлекла пара, танцевавшая в своём медленном ритме, не совпадающем со звучащей электронной музыкой и, сопровождающей её иллюминацией. Несмотря на удачный маскарад в стиле 60-х, было ясно, что роль парня исполняет тоже девушка. На ней был черный «битловский» костюм с короткими, зауженными брючками, сшитыми, явно на заказ. Воротник и манжеты белой некрахмаленой рубашки покрывали лацканы и края рукавов пиджака. «Партнёр» была брюнеткой, с длинной для мужской, но короткой для женской прически. На «его» спутнице было короткое, белое платье в форме колокольчика с расклешёнными, чуть ниже локтя рукавами. Она была жгучей блондинкой.
Я взглянул на Иру и тут же поймал ее кивок в сторону этой милой парочки. Через минуту я уже пританцовывал рядом с ними. Обе девушки оказались примерно одинакового, не высокого роста, но блондинка, из-за каблуков была выше. «Брюнет» была обута в черные, мужские, лакированные туфли маленького размера. Они сразу повернулись ко мне, и стали синхронно изображать танцевальное движение – медленного погружения в воду.
Под лоджией, в небольшом углублении находился бар, куда я и пригласил этих девушек. К стойке было тяжело подступиться, но эта парочка, явно имевшая популярность в этом клубе, ловко втащили меня прямо под нос бармена. «Серёга, нам как обычно, нас тут угощают», – выкрикнула брюнетка. Бармен выстроил десять стопок вряд и одним движением заполнил их из запрокинутой вверх дном бутылки «Finlandia». После того как Серёга ударил в маленький гонг, девушки залпом, одну за другой, опустошили стопки, закусив дольками лимона. Я заказал себе двойной «Hennessy» и рассчитался. «Можно пригласить вас за мой столик», – поинтересовался я. «Да, если закажите нам блюдо из морепродуктов и графин морса», – не задумываясь, выдала блондинка. «А пока принесут заказ, мы тут еще потанцуем», – добавила брюнетка.
За трапезой мы познакомились, и оказалось, что эта парочка
учится на четвертом курсе экономического факультета. Ира попросила меня на иврите пойти освежиться, мол, ей нужно наедине поболтать с гостями. Поднимаясь вверх по лоджии, я увидел наших телохранителей, они сидели за столиком, через один уровень от нас. «Вы можете подать нам знак, если захотите вернуться к машине?», – поинтересовался Михаил, – «чтобы мы успели рассчитаться». Я кивнул и продолжил свой путь в поисках туалета.
По дороге в гостиницу мы с Ирой стали свидетелями шоу, название которому я оставлю выбирать тебе, мой дорогой читатель. Мы расположились в двух креслах, разделенных проходом, как раз напротив дивана, на котором и был устроен этот «вертеп». Вначале, эти будущие экономисты, а может и «бизнес леди», начали целоваться. Сильно возбудившись и покраснев, но не от стыда, а от сочетания количества алкоголя в крови и высокой температуры климат контроля, наши гостьи принялись раздевать друг друга, покрывая поцелуями все оголяющиеся части тел.
Мой пульс зашкаливал, и я был сильно возбужден. Взглянув на Иру, я застал ее в изящно изогнутой позе с высоко задранным красным платьем и широко раздвинутыми ногами. Ее вид сильно смутил меня, и только повторяя Ирину фразу – «постарайся расслабиться и ни о чем не думать», я полностью отдался природному инстинкту. Оставшись абсолютно голыми и доведя, друг друга до экстаза, наша парочка разделилась. Брюнетка сразу устроилась между Иркиных длинных ног, из-за которых ее практически не было видно. Блондинка присела мне на колени и, усыпая поцелуями шею, стала расстёгивать мою рубашку. Постепенно, она спустилась на пол, раздвинула мои ноги и, расстегнув ширинку, прильнула к «фаллосу» … В какой-то момент эти две богини «плотской» любви, стали двигаться в унисон. Я повернулся в сторону Иры и встретил ее взгляд… В тот же миг мы испытали сумасшедший оргазм, точнее два, слившихся в один…
7
Вдруг что-то ёкнуло у меня в груди, и я сразу узнал голос своей души. Вскочив как ошпаренный, я быстрым шагом направился в сторону «Duty Free». Моей целью был ювелирный магазин.
– Здравствуйте. Девушка, меня интересует кольцо с бриллиантом, классической формы. – Выпалил я, даже не взглянув на сверкающие витрины.
– Вам повезло мужчина, сегодня у нас как раз большие скидки. Можно поинтересоваться, на какую сумму вы готовы сделать эту покупку?.. – Монотонным голосом начала продавщица.
– Спасибо, но повезло сегодня вам. На мой рейс уже заканчивается посадка. Давайте сразу начнем с самого красивого, не ограничиваясь в сумме.
Уже сидя в самолете, я набрал номер телефона приёмной нашей фирмы, чтобы оставить сообщение Сигаль – секретарше. Моей просьбой было, перенести на неделю все мои встречи и визиты. Затем я открыл «WhatsApp» и набрал в поиске «Катя». Мне выдало – «Катя_30_Тель-Авив». Ровно год, как мы познакомились на сайте знакомств. А зарегистрировался я на этом сайте тринадцать лет назад, еще в 2004 – через год после моего второго развода. Интернет к тому времени уже разогнался до возможности легко загружать фотографии, и даже небольшие ролики. Для справки – в 1999 году, в строй вошла новая глобальная сеть под названием «Internet-2», или «Internet Assigned Numbers Authority», что позволило сменить 32-битовую систему представления на 128-битовую. Скорость, соответственно, тоже увеличилась в четыре раза. По сравнению с первым в моей жизни подключением к интернету, которое сопровождалось странными звуками, похожими на шум помех при поиске нужной радиоволны – быстрый интернет доставлял космические ощущения. Интересно, как быстро человек привыкает ко всему…
С новым интернетом я зарегистрировался на сайте – «Mail.ru», где первой ссылкой оказался Московский Государственный Университет имени М.В. Ломоносова. Пока моя старшая дочурка спала (ей тогда исполнился годик), я виртуально носился по факультетам этого заведения. Дело в том, что мой опыт работы в области энергетики, сильно разочаровал меня. Всё самое интересное закончилось вместе с защитой дипломной работы,
на тему – «реконструкция обмотки асинхронного двигателя электромашиностроительного завода, для перехода на производство генератора малой мощности». Этот заказ на нашей кафедре был частью инновации в консолидации науки и производства, и являлся столь актуальным тогда, для вновь испеченных фермеров. В Израиле физика «переходных процессов электротехники» сменилась для меня на рутину в обслуживании высоковольтного оборудования. Где-то подсознательно, я понимал, что интернет, это прорыв в процессе обмена информации.
Первым, что привлекло моё внимание в «сети», оказалась статья на сайте экономического факультета МГУ, из которой я узнал, что с 1976 года было отменено межгосударственное соглашение об определении курса валют. Принято считать, что с этого момента появился свободный рынок со свободными ценами, которые устанавливались на основе рыночных отношений. Курс валют регулировался на специальной бирже, которая получила название – «FOREX». Мне понравилась объективность принципа работы этого рынка, на котором обмен валют делают транснациональные банки, стремясь сохранить баланс сил и усилить экономику своих государств. Осваивая теорию работы валютной биржи, я понял, что на курсы валют, достаточно сильно влияют и другие участники торгов, такие как: инвестиционные фонды; брокерские компании; экспорт-импорт; частные трейдеры. Оказалось, что при определённой скорости интернета и с хорошим опытом работы, можно зарабатывать на этом динамичном и ликвидном рынке, не слезая с собственного дивана. Чтобы зарабатывать, как частному трейдеру – необходимо научиться прогнозировать, куда «двинется» валюта, соответственно купить или продать её. Спустя годы я даже зарегистрировался в группе разработчиков программного обеспечения – «Tele Trade», созданной при экономическом факультете МГУ. На базе этой программы велась виртуальная торговля валютой разных государств, с помощью графиков зависимости изменения курсов. Но не буду забегать вперёд – это уже была моя вторая «белая полоса». Вернувшись из Одессы – моей очередной командировки, с заказом, по предварительной оценке, на пять миллионов долларов, я столкнулся с «черной полосой». Точнее, так я считал тогда, а сегодня называю этот период моей жизни – переходным. Судите
сами, и так по порядку…
Первая моя командировка в Одессу закончилась удачной презентацией в крупной международной компании «Фортуна» – сети супермаркетов. Удачной, потому что мой визит совпал с планами этой фирмы на строительство крупного склада, а фирма «Мегатроникс», представителем которой я являлся, делала «под ключ» полностью автоматические склады – по всей Европе. Большая часть моей презентации состояла из рекламы этих уникальных сооружений огромной высоты, и очень походила на фантастический фильм о ближайшем будущем, где всю тяжелую работу выполняют роботы. Несмотря на то, что руководили этой компанией молодые продвинутые ребята, они были приятно удивлены и в завершении нашей встречи попросили предоставить расчётную оценку стоимости такого проекта.
Вернувшись в Израиль, я погрузился с головой в работу, большую часть которой занимала подготовка материала для «Мегатроникса» и оставшееся время уходило на израильский проект, связанный с реконструкцией Ашдодского порта. Уже через месяц была готова принципиальная схема склада в Одессе, и оставалось уточнить некоторые детали, связанные с местной рабочей силой и строительными материалами. Этими вопросами должна была заниматься фирма «Контакт», уже как официальный представитель фирмы «Мегатроникс». Для получения этого статуса нам был предоставлен список необходимых условий. Одним, из которых был мой ввод в состав директоров «Контакта» – для этого я уже планировал очередную командировку. Другим являлся документ, подтверждающий рекламную работу в Украине, включающую создание каталога, рекламного проспекта и подачи заявки на участие в очередной выставке достижений науки и техники. Ира любезно согласилась задержаться в Одессе, чтобы помочь Вадику с переводом рекламного проспекта на иврит. Когда она вернулась в Израиль, мы встретились в апартаментах Шимона. Это был президентский номер гостиницы Шератон в Тель-Авиве. Шимон оказался именно таким, каким я его представлял – высокий симпатичный мужчина, интеллигентный, рассудительный и очень спокойный. За вечерним чаепитием мы мило побеседовали и Шимон, полистав уже украинский проспект, сказал, что фирма «Контакт» должна сделать с «Мегатроникс»
соглашение об эксклюзивной продаже их продукции в Украине и о доходе в размере десяти процентов от стоимости любого украинского проекта. На прощание он пожелал нам удачи и дал мне визитку своего адвоката, на случай если что-нибудь пойдет не так.
В «Мегатрониксе» мне пояснили, что переговоры с заказчиками веду я и поэтому, имею право добавить свои десять процентов к их расчетной стоимости. А через некоторое время, изучив документы, привезенные Ирой, о рекламной деятельности и стратегии выхода на украинский рынок, мне был выдан документ, подтверждающий эксклюзивное право фирмы «Контакт» на продажу в течение полугода продукции международной акционерной фирмы «Мегатроникс»!
Фирма «Азулай андасат хашмаль» в этом соглашении не фигурировала, и мне пришлось объяснять Ави – её владельцу, что в случае успеха украинской фирмы «Контакт», одним из директоров которой я буду вскоре являться, мы сможем стать партнерами. Ави дал мне полную свободу деятельности, которая включала телефонные разговоры, факсы и поездки в «Мегатроникс» – в рабочее время. Я же, в свою очередь, делал всё, чтобы мой новый проект не повлиял на работу израильской компании. И в этом мне очень помогла Орит, причем совершенно бескорыстно, с пониманием и полной отдачей.
Домой я возвращался усталый, но довольный. Смена обстановки, общение с детьми открывало мне второе дыхание. Я рассказывал Тами о быстро развивающихся событиях, ощущая себя, наконец-то, полноценным главой семьи. Утаил я лишь две сцены, произошедшие в Одессе – бурной ночи с проституткой и незабываемый «вертеп» в лимузине. На моё удивление, рассказ о знакомстве с Ирой, не произвёл на мою жену особого впечатления и только подробности о нашей ночи в гостинице, вызвали у неё легкий румянец. Этот румянец мне был хорошо знаком с периода наших бурных романтических отношений. Я воспользовался моментом, проявив все свои навыки «донжуана», но моя красавица жена, в очередной раз отшила меня, сославшись на сильную усталость.
Вторая поездка в Одессу была уже триумфальной. Сначала, это было торжественное и официальное посвящение в директора фирмы «Контакт». Затем одобрение руководством компании «Фортуна», денежного предложения из Израиля на сумму в пять
миллионов долларов. Такой быстроты развития событий я не мог представить себе даже в лучших снах. Но на этом высоком полете и закончилась моя «белая полоса». По возвращению домой, я занялся оформлением официальных бумаг, связанных со статусом, теперь уже моей, фирмы «Контакт». Следом за этим, я послал в «Мегатроникс» просьбу украинского заказчика о предоставлении окончательной стоимости проекта «под ключ» со сроками начала и завершения работ.
Ответа я ждал больше месяца. За это время в моей жизни произошли очень неприятные события. Первым было мое увольнение из «Азулай андасат хашмаль». Хозяину фирмы ничего не оставалась, как предложить мне уйти по собственному желанию, чтобы не портить мой послужной список нелепым случаем с его секретаршей. А спустя пару дней, к нам домой нагрянули судебные исполнители с описью имущества. За пять лет до этого события моя сестра попала в автомобильную аварию и чудом осталась жива, пролежав год в коме.
Это случилось в Беер-Шеве, в городе, где Женя жила со своим мужем и годовалой дочерью. В этом же городе на юге страны живут и мои родители. В этот злополучный день мою сестру пригласили на сьемки в рекламе одного из израильских телеканалов. Женя окончила педагогическое училище и работала воспитателем в детском саду. На ее высокий рост и привлекательную внешность обратил внимание муж Жениной подруги – молодой режиссёр и, сделав профессиональный альбом ее фотографий, уговорил участвовать в этом кастинге. Женя была за рулем своего автомобиля, а рядом сидел наш отец, предложивший свои услуги водителя, на случай если моя сестра будет слишком усталой по дороге обратно. При выезде из города – на перекрёстке в них врезался междугородний автобус. Удар пришелся с Жененой стороны! Отец получил несколько ушибов, а мою сестру пришлось вводить в искусственную кому. Ее мозг пострадал от сильного удара. Муж Жени не справился с испытаниями судьбы – начал пить и потерял работу. Письма с банка о задолженности по выплате ипотеки за их новую квартиру не находили адресата. Решением суда, по условиям договора, Женена квартира была продана для погашения ссуды. Затем последовал развод моей сестры, и наши родители получили право опекунства над дочерью и внучкой.
Но как выяснилось, спустя годы, при продаже банком Жененой квартиры осталась задолженность из-за разницы с суммой ипотеки. Главным гарантом на квартиру являлся мой отец, а дополнительным – ваш покорный слуга. За эти годы адвокат, которого наняли мои родители, доказал их неплатёжеспособность, и весь долг, который к тому времени составил шестьдесят тысяч, был переведен на меня. Точнее на мою семью, успешно проживающую в трехэтажной вилле, в центре страны.
В этой ситуации я вспомнил про визитку адвоката, которую мне оставил Шимон, и во время первой же встречи с ним, я рассказал обо всех событиях, произошедших со мной за последний месяц. Незаурядный уровень и профессиональный подход моего (и по сегодняшний день) адвоката, успокоили меня. Во-первых, он составил протокол моего подробного рассказа о развитии и неожиданном окончании отношений с Орит – на случай, если дело получит продолжение. Во-вторых, мы составили официальное письмо руководству «Мегатроникс» с описанием моей деятельности в Украине и просьбой о составлении юридического документа об условиях дальнейшего сотрудничества. И в-третьих, Дэвид попросил передать ему данные адвоката, представлявшего моих родителей в суде по делу о банковской задолженности.
И тут, как гром среди ясного неба, происходят события, к которым я абсолютно не был готов. Тогда я считал, что это злой рок судьбы, просто ставит меня на место. Следом за ответом руководства «Мегатроникс» о том, что они не понимают, о чём идет речь, и впервые слышат мое имя, последовал еще более неожиданный поступок моей жены. Тами с девочками едет на выходные к своему отцу и оттуда, устами своего папы объявляет мне приговор. Мне предлагалось в короткое время освободить дом жены и не приближаться к нему менее чем на сто метров. Нашим разводом займётся их семейный адвокат, от которого я, якобы, предоставив адрес своего нового места проживания, получу приглашение для обсуждения его условий.
Все моментально рухнуло, как карточный домик. Наверное, как защитный рефлекс, мой мозг ввел меня в сильнейшую апатию. Я набрал телефон друзей моей сестры, которые жили неподалёку в «кибуце». Это была семейная пара музыкантов из Ленинграда. Он известный композитор, она неизвестная, но очень
талантливая певица. Их старший сын родился в «совке», а младший был уже «цабар» (местный), как и мои дочурки. Мы часто приезжали к ним на выходные, меняя шумную жизнь мегаполиса на загородную сельскую обстановку. Весть о том, что Тами выставила меня на улицу, шокировала их. Женины друзья нашли мне временное жилье, будучи уже членами коммуны – им полагались условия для приема гостей. Я поселился в пустующем караване на окраине кибуца. Настроение было паршивое, все попытки договориться о встрече с женой заканчивались провалом. Я извинялся, не зная за что, обещая измениться. Я объяснялся ей в любви… Но все было тщетно – Тами говорила монотонным голосом о том, что всё кончено и назад дороги нет. Её адвокат составил договор об условии развода, который мне нужно было подписать. Одним из требований, был запрет о посещении Таминого дома. В «мои дни», детей я встречал и провожал у входа во двор. Моей младшей тогда было полтора года, и каждый раз, расставаясь, у меня комок подходил к горлу, когда Тами пыталась отцепить ее ручонки, крепко обхватившие мою шею. Возвращаясь в кибуц, я пытался найти в себе силы, начать все сначала, и с каждым днем мне было сложней это сделать.
Переломным моментом, в этот тяжелый период жизни, стала встреча с парнем, прикованным к инвалидной коляске. Мы встретились в кибуце на бассейне, я помог его старшей сестре переместить Дамира в воду. Неподвижной у него была только нижняя часть тела, поэтому в воде он легко справлялся в сам. Этот парень чудом остался жив. Белорусские врачи были бессильны, остановить быстрый рост опухали в его позвоночнике. Для этого требовалась сложнейшая операция, которую осуществили израильские врачи. Познакомившись поближе, я был шокирован тем оптимизмом и положительной энергией, исходившей от того голубоглазого блондина. Благодаря еврейским корням они с сестрой получили израильское гражданство. На средства по инвалидности, получаемые от государственного страхования, они снимали квартиру в Ашдоде и приобрели большой автомобиль, предназначенный для водителя «колясочника». Дамир играл за баскетбольную сборную для инвалидов и был почётным членом «рок лаборатории». Его друзьями по двору были уже известные к тому времени солисты группы «Би-2», он переписывался в
